Бархатные горы

Глава 6

Они добрались до замка Лейренстон к концу следующего дня. Бронуин, снедаемая нетерпением, пришпорила лошадь.

— Догони ее, — посоветовал Тэм. — Бьюсь об заклад, ты никогда не видел ничего, подобного Лейренстону.

Стивен, сгорая от любопытства увидеть место, которому предстоит стать его домом, погнал коня по заросшему травой холму.

Тэм был прав: он действительно не видел ничего подобного. Холм, на котором стоял Стивен, резко обрывался широкой долиной, где пасся скот и стояли домики арендаторов. Узкая дорога вела через долину до ограды на дальней стороне. От стены начинался высокий плоский полуостров красного камня, выдававшийся в море подобно гигантскому кулаку в латной перчатке. Полуостров соединялся с материком узкой каменной дорожкой, обе стороны его обрывались прямо в море. Въезд на полуостров охраняли две большие кордегардии, высотой три этажа каждая.

Комплекс сооружений замка состоял из нескольких каменных домов и одного гигантского здания в центре. Заборов нигде не было видно. Да в них и не было необходимости. Острые скалы, поднимавшиеся из моря, могли охраняться всего десятком лучников.

Бронуин повернулась к нему. Глаза ее восторженно светились.

— Враг ни разу не смог им завладеть, — сообщила она, прежде чем спуститься в долину. Стивен так и не понял, откуда люди узнали о ее приезде, но неожиданно двери всех коттеджей стали распахиваться. Отовсюду появлялись люди, бегущие к Бронуин с распростертыми объятиями.

Стивен послал коня в галоп, чтобы не отстать, но потом все же остановился, когда она, молниеносно спешившись, принялась обнимать всех подряд: мужчин, женщин, детей и даже чьего-то любимца — жирного гуся. Стивена тронула эта сцена. Раньше он видел в ней только обозленную на англичан и Англию молодую женщину. Она твердила, как много значит для нее клан, но до этой минуты он представлял клан как единое целое. Теперь же перед ним предстали люди, каждый со своим именем, характером, индивидуальностью. Она, похоже, знала каждого лично, называла по имени, спрашивала о здоровье, детях, интересовалась, есть ли у них все необходимое.

Он приподнялся в седле и огляделся. Земля была неплодородной. Копыта лошади выворачивали только мох. И все же он видел поля, где рос ячмень. Не слишком высокий, не слишком густой, он упрямо цеплялся за каменистую почву. Коттеджи все маленькие и убогие на вид: сразу понятно, что люди здесь живут небогато.

Стивену показалось, что здешние жители были очень похожи на сервов[2] в поместьях его брата. Бронуин владела землей, а они ее возделывали. Почти то же, что и в Англии.

Он продолжал наблюдать за Бронуин. Та приняла кусок сыра от женщины. Эти люди были ее крепостными, однако она считала их членами семьи. Он не мог представить, что какая-то из его знакомых дам способна коснуться крестьянина, а уж тем более обнять. Они обращались к ней «Бронуин», а не «леди Бронуин», как полагалось по праву рождения.

— Ты хмуришься, парень, — заметил оказавшийся рядом Тэм. — Не нравятся наши обычаи?

Стивен снял шляпу и провел ладонью по густым волосам.

— Думаю, мне необходимо кое-что усвоить. Я еще не понял по-настоящему, что это такое — клан. Думал, что члены клана — как мои люди, происходят из благородных семей.

Тэм покачал головой:

— На гэльском диалекте «клан» означает «дети». — И, весело сверкнув глазами, добавил: — Что же до благородства, любой шотландец может проследить свою родословную до самого короля.

— Но бедность… — начал Стивен и тут же осекся, боясь, что оскорбил Тэма.

Лицо Тэма словно отвердело.

— Бедными нас сделали англичане и земля, данная нам Господом. В Шотландии мужчину ценят по тому, что у него внутри, а не по золоту у него в карманах.

— Спасибо за совет. Я запомню, — кивнул Стивен и поскакал к Бронуин. Она мельком глянула на него и продолжала слушать длинное повествование старухи о новых красителях для тканей. Люди один за другим стали замолкать, разглядывая его. Чужак был одет совсем иначе, чем они. У большинства шотландцев ноги были голыми: ни шоссов, ни обуви, хотя некоторые носили короткие штаны, как у Тэма.

Но Стивен не сводил глаз с женщин, вовсе не бледных, как знатные англичанки. По загорелым лицам сразу видно, что они много времени проводят на воздухе. Глаза сверкают, роскошные волосы свисают до тонких, перетянутых поясами талий.

Стивен спрыгнул с коня, сжал ладонь Бронуин левой рукой и поднял правую:

— Позвольте мне представиться. Я Стивен Монтгомери.

— Англичанин! — с ненавистью выпалил стоявший рядом мужчина.

— Да, англичанин, — жестко подчеркнул Стивен, глядя в глаза шотландцу.

— Эй, вы там! — вмешался Тэм. — Оставьте его в покое. Он набросился на меня, вообразив, что я собираюсь убить Бронуин.

Кое-кто улыбнулся абсурдности такого заявления. Сразу стало ясно, кто победил, поскольку Тэм весил по крайней мере на шестьдесят фунтов больше стройного Стивена.

— Победил он, — медленно заметил Тэм. — Едва не сломал мне нос, а потом приставил нож к горлу.

Люди молчали, словно не веря Тэму.

— Добро пожаловать, Стивен, — сказала наконец хорошенькая девушка, пожимая его протянутую руку.

Стивен немного удивился, услышав, что его тоже зовут по имени, но потом улыбнулся и принялся пожимать руки.

— С моими людьми будет нелегко, — предупредила Бронуин, когда они ехали бок о бок по дороге, соединявшей полуостров с материком. Дорога была настолько узкой, что только двое всадников могли поместиться на ней одновременно. Стивен то и дело нервно поглядывал на обрыв, от которого его отделяло не больше половины ярда. Одно неверное движение, и он полетит вниз. Бронуин, казалось, не замечала опасности, поскольку всю свою жизнь ездила по этой тропе.

— Мужчин не так легко завоевать, как женщин, — надменно предупредила она и, заметив, как он поглядывает в сторону моря, улыбнулась и стала теснить его коня своим.

Жеребец Стивена попятился в сторону и, когда до бездны осталось не больше шага, запаниковал и встал на дыбы. Стивен отчаянно попытался совладать с животным и удержать от падения в бездну. Наконец это ему удалось.

— Будь ты проклята! — заорал он, вне себя.

Бронуин рассмеялась.

— Неужели шотландские обычаи чересчур для тебя суровы? — поддела она.

Стивен вонзил шпоры в бока жеребца. Бронуин успела увидеть, как он надвигается на нее, но оказалась недостаточно проворной: муж схватил ее за талию и перетащил к себе в седло.

— Отпусти меня, — скомандовала она. — Мои люди смотрят!

— Прекрасно. Значит, они видели, как ты пыталась выставить меня дураком. Или надеялась, что я свалюсь в пропасть?

— Чтобы привести сюда войска короля Генриха? Нет, я не желаю гибели шотландцев на родной земле.

Такая честность потрясла Стивена до того, что он ахнул.

— Возможно, я сам на это напросился, — бросил он, но, когда она попыталась что-то ответить, прижал палец к ее губам. — Повторяю, я не просил выставлять меня дураком, так что ты за это заплатишь. Сколько еще людей въезжали в Лейренстон с Макэрроном поперек седла?

— Мы привозили много мертвых, убитых, чаще всего…

Он заглушил ее слова поцелуем.

Бронуин против воли льнула к нему, обняв за шею, жадно припав губами к его рту. Он прижал ее к себе, гладя спину. Тепло ее тела проникало сквозь полотно рубашки. Он решил, что шотландские моды ему нравятся. Тяжелые английские ткани были слишком толсты.

Стивен очнулся первым и понял, что за ними наблюдают. Открыв глаза и не отрываясь от губ Бронуин, он слегка приподнял голову. Он и понятия не имел, что жеребец продолжал шагать по дороге к кордегардиям. Несколько мужчин окружили их: мрачные, серьезные, бесстрастные лица, от созерцания которых становилось не по себе.

— Бронуин, любимая, — тихо пробормотал Стивен. Бронуин отреагировала мгновенно и, отстранившись, оглядела своих людей.

— Дуглас! — прошептала она, соскальзывая в объятия мужчины, после чего поздоровалась с остальными.

Стивен медленно спешился и повел жеребца на поводу. Металлическая решетка, щетинившаяся острыми наконечниками пик, была поднята. Мужчины молчали, не смотрели на него, но Стивен видел, что они стараются не выпускать его из окружения. Во дворе царила атмосфера холодного недоверия. Бронуин шагала впереди, смеясь чьей-то шутке, задавая вопросы и получая ответы. Стивен чувствовал себя чужаком, нежеланным гостем. Мужчины просто излучали ненависть и злобу. Они были одеты иначе, чем обитатели долины. На некоторых были короткие штаны и башмаки, как у Тэма, на других — высокие сапоги до колен. Однако ноги от колен до середины бедра у всех были голыми.

Они миновали несколько маленьких зданий и добрались до большого дома. Стивен узнал маслобойню, кузницу, конюшню. Неподалеку даже находился маленький огородик. В таком месте можно выдерживать долгую осаду.

Обстановка дома оказалась самой простой. С каменных стен сочилась сырость. Ни фресок, ни панелей, ни шпалер. Маленькие окна почти не пропускали света. Внутри было холоднее, чем снаружи, но в очаге не горел огонь.

Бронуин села на жесткий стул без подушки.

— А теперь, Дуглас, расскажи, что тут было.

Стивен стоял в стороне, наблюдая. Никто не позаботился о том, чтобы устроить ее поудобнее. Предложить отдохнуть. Накормить с дороги.

— Макгрегоры снова взялись за набеги. Позапрошлой ночью увели шесть голов скота.

Бронуин нахмурилась. Ничего, с Макгрегорами она разделается позже.

— А в клане? Какие-то неприятности?

Мужчина по имени Дуглас рассеянно дернул себя за длинную прядь волос.

— Опять начались споры за землю у озера. Роберт твердит, что весь выловленный там лосось — его, а Десмонд заявляет, что он заплатил за рыбу.

— Они уже успели выхватить мечи? — допытывалась Бронуин.

— Нет, но за этим дело не станет. Послать людей, чтобы уладить ссору? Немного пролитой вовремя крови остановит распрю.

Стивен двинулся к ним. Он привык принимать решения подобного рода. Но на плечо легла рука Тэма.

— Дуглас, неужели ты ни о чем не думаешь, кроме драк и насилия? — рассерженно бросила Бронуин. — До тебя никогда не доходило, что у этих людей есть причины ссориться? Роберту нужно кормить семерых детей. А у Десмонда больная жена и нет детей. Вне всякого сомнения, есть способ решить их спор.

Мужчины непонимающе уставились на нее.

Бронуин вздохнула.

— Посоветуйте Роберту отослать старшего и младшего ребенка Десмонду на воспитание. Тогда он не потребует рыбу, которая пойдет на обед его родным детям, а жена Десмонда перестанет себя жалеть за то, что так и не родила ребенка. Ну, что там у вас еще?

Стивен улыбнулся ее мудрости, происходившей от любви и знания своего клана. Как удивительно видеть ее в привычной среде! С каждой минутой она словно все больше оживала. Подбородок уже не вздергивался в гневе, плечи хоть и были распрямлены, но не выглядели так, словно ей снова предстоит отражать удары и злые слова.

Он наблюдал за лицами людей. Они уважали ее, слушали, и каждое решение выносилось на благо клана.

— Джейми хорошо выучил ее, — тихо заметил Тэм.

Стивен кивнул. Это была совершенно новая грань ее характера, о которой он и не подозревал. Она могла быть сердитой, порывистой, полной ненависти, привыкшей пускать в ход нож и предъявлять немыслимые требования. Он вспомнил, как смеялся, когда она свалилась в ручей.

И неожиданно его охватила ревность. До этой минуты он еще не видел, чтобы женщина спокойно сидела среди мужчин и, как королева, выносила суждения, которые так или иначе действовали на их жизни. Они знали ее с той стороны, которая была совершенно ему не известна.

Бронуин поднялась и пошла к лестнице в дальнем конце зала. Стивен последовал за ней. Ему вдруг пришло в голову, что мужчины ничего не знают о ее подколенных ямочках. И это почему-то обрадовало его.

— Взгляни на него, — брезгливо фыркнула Бронуин.

Было раннее утро, и в осеннем воздухе чувствовался резкий холодок.

Она смотрела на Стивена из окна спальни на третьем этаже. Он и Крис, одетые в доспехи, стояли во дворе в окружении угрюмых шотландцев.

Они были женаты вот уже две недели, и все это время Стивен честно пытался обучить ее людей английской манере сражаться. Она молчала, пока он объяснял людям всю важность умения защитить себя. Он предложил приобрести доспехи для тех, кто тренировался дольше и усерднее всех. Но шотландцы почти не разговаривали с ним и, похоже, ничуть не жаждали получить ценный приз в виде душных тяжелых лат. Они явно предпочитали свои дикарские костюмы, оставлявшие тела полуголыми.

Единственное, что удалось Стивену, — заставить их надевать кольчуги под пледы.

Бронуин отвернулась от окна, ехидно улыбаясь.

— Ты так собой довольна, что даже противно, — отрезала Мораг. — Этим твоим бездельникам не помешает немного потрудиться. Целыми днями ничего не делают. Стивен заставляет их двигаться.

Бронуин продолжала улыбаться.

— Он человек упорный. Вчера посмел читать проповеди на тему того, что Шотландия — неспокойная страна, и поэтому нужно учиться настоящему бою. Можно подумать, мы не знаем! Только из-за Англии мы…

Мораг пренебрежительно отмахнулась:

— Можешь пытаться свести его с ума своими постоянными наставлениями, но на меня это не действует. Чем это он тебе не угодил? Тем, что заставляет кричать по ночам? Или стыдишься своей страсти к врагу?

— Нет у меня… — начала Бронуин, но осеклась, услышав тихий стук захлопнувшейся за Мораг двери.

Она снова обернулась к окну. Нужно признать, ее пугала и расстраивала собственная реакция на его прикосновения. Часто она сознавала, что трепещет в ожидании и предвкушении, когда солнце спускается к горизонту. Но никогда не показывала Стивену, что испытывает, что ощущает. Ни одного ласкового слова. Ни одной попытки первой потянуться к нему. В конце концов, он ее враг и принадлежит к расе, убившей отца. Но это так легко помнить днем. Он одевался как англичанин, говорил как англичанин, думал как англичанин. И все это создавало пропасть между ним и ее людьми. Только по ночам, когда он касался ее, Бронуин забывала, кто она и кто он.

— Стивен, — воскликнул Крис, когда они остановились у края земли, глядя в море, — успокойся и брось все это! Неужели не понимаешь: им наплевать на все, что ты для них делаешь.

Стивен снял шлем. Холодный ветер ерошил влажные от пота волосы. Каждый день приносил одни разочарования. Его люди тренировались ежедневно, обучаясь владеть тяжелым вооружением. Но люди Бронуин стояли в стороне и глазели на англичан, словно на животных в зверинце короля Генриха.

— Должен же быть способ обучить их, — выдохнул он. Но тут к ним подбежал один из его людей:

— Милорд! На северное пастбище напали! Пытаются увести скот! Люди уже седлают коней.

Стивен кивнул. Теперь он сможет показать этим шотландцам, как сражаются английские воины.

Тяжелые стальные доспехи замедляли движения. Оруженосец держал жеребца, тоже закованного в латы. Жеребец был настоящим боевым конем, порода которых выводилась столетиями и предназначалась для того, чтобы выдерживать тяжесть рыцаря в полном вооружении. Резвостью такие кони не отличались, но несли хозяина в гущу битвы, повинуясь одному нажиму коленей.

К тому времени как Стивен и его рыцари вскочили на коней, шотландцы уже исчезли. Стивен поморщился и стал думать, какое наказание назначить им за столь вопиющее нарушение дисциплины.

Только много лет спустя он обрел способность вспоминать о той ночи в шотландских болотах без стыда и чувства унижения.

Было уже темно, когда он и его люди достигли места набега, подняв при этом шум на всю округу. Доспехи бряцали, тяжелые копыта коней грохотали по твердой почве.

Стивен воображал, что Макгрегоры встретятся с ним лицом к лицу, как в битве, но англичанам пришлось стать только свидетелями. Сидя на конях, они наблюдали, как шотландцы спешились и растаяли в лесу. Пледы они сбросили и оставили на земле: в одних рубашках было удобнее бежать. Из гущи леса послышались дикие вопли и звон стали о сталь.

Стивен велел своим людям последовать за шотландцами. Но те уже куда-то перебрались. Громоздкие латы делали англичан чересчур неуклюжими и малоподвижными.

Стивен сконфуженно осматривался, когда из тени выступил один из людей Бронуин.

— Мы их прижали, — объявил он с легкой презрительной улыбкой.

— Потери есть?

— Трое раненых, ни одного убитого. Мы, Макэрроны, слишком проворны для Макгрегоров.

Его и до сих пор распирал восторг битвы.

— Может, собрать людей, чтобы усадить тебя на лошадь? — осведомился он, с нескрываемым ехидством поглядывая на доспехи Стивена.

— Ах ты… — обозлился Крис. — Да я просто проткну тебя мечом!

— Давай, английская собака, — издевался шотландец. — Я перережу тебе глотку, прежде чем ты шевельнешься в своем стальном гробу.

— Прекратить! — скомандовал Стивен. — Крис, убери меч. А ты, Дуглас, позаботься о раненых.

— Неужели ты спустишь ему такую наглость? — взорвался Крис. — Как же ты научишь их уважать тебя?

— Научить? — рявкнул Стивен. — Нельзя научить уважению. Человек должен это уважение заработать. Едем. Возвращаемся в Лейренстон. Мне нужно подумать.

Бронуин металась в постели, рассерженно колотя кулаком в подушку. И повторяла себе, что ей все равно, где предпочитает проводить ночи Стивен.

Но на память невольно приходили самые хорошенькие девушки клана. Дочь Маргарет, например… И она слышала, как мужчины, смеясь, обсуждали, до чего она горяча в постели. Утром она обязательно потолкует с Маргарет. Девушке не годится так себя вести!

— Черт! — громко сказала она, и Рэб зарычал. Она села. Одеяла свалились, открыв прелестные груди. Как холодно одной в постели!

Мораг рассказала о набеге, осыпая Макгрегоров самыми черными проклятиями, и злобно зашипела, когда Бронуин сказала, что надеется, что Стивен не убит, потому что его смерть навлечет на их головы гнев английского короля.

Но вот теперь она не сводит глаз с двери и тревожно хмурится.

Когда дверь приоткрылась, Бронуин затаила дыхание. Это, наверное, Мораг с новостями. Однако на сердце сразу стало легче при виде Стивена, чьи волосы и перед камизы были мокры так, словно он побывал под дождем.

Стивен едва взглянул на нее. Его брови были сведены, голубые глаза потемнели.

Сев на край кровати, он стал раздеваться, то и дело останавливаясь и задумываясь. Бронуин не знала, что и сказать.

— Ты голоден? — выдавила она наконец. Он не ответил. И тогда она подвинулась к нему, не обращая внимания на свой обнаженный торс. — Я спросила: ты голоден? — повторила она уже громче.

— Что? — буркнул Стивен, снимая сапог. — Не знаю. Не думаю.

Бронуин так и подмывало спросить, что случилось. Но разумеется, она не позволит себе ничего подобного. Разве не все равно, что стряслось с англичанином?

— Мои люди были ранены? — Не дождавшись ответа, она тронула его за плечо. — Ты оглох? Я спросила о моих людях.

Стивен уставился на нее так, словно только сейчас увидел. В глазах не загорелось и искорки интереса при виде ее голой груди. Он встал и расстегнул пояс.

— Никто особенно не пострадал. Одному пришлось наложить несколько швов на руку, ничего больше.

— Кому именно?

Стивен отмахнулся, стащил шоссы, лег в постель, подложил руки под голову и стал смотреть в потолок. Он даже не думал коснуться ее!

— По-моему, Френсису, — обронил он наконец.

Бронуин никак не могла взять в толк, что с ним творится.

— Может, наши шотландские обычаи напугали тебя, англичанин? Или мои люди слишком сильны и проворны для тебя?

К ее удивлению, Стивен не попался на удочку.

— Слишком проворны, — серьезно ответил он, все еще рассматривая потолок. — Они двигаются быстрее и не скованы латами. Конечно, против англичан им не выстоять, потому что несколько вооруженных рыцарей вполне справятся с пятьюдесятью, разделав их, как капусту. Но здесь…

— Пятьюдесятью? — выдохнула Бронуин, барабаня кулаками по широкой обнаженной груди Стивена. — Не придет тот день, когда один англичанин сможет покончить с пятьюдесятью шотландцами!

Вне себя от ярости, она продолжала колотить мужа.

— Эй! Перестань! — крикнул Стивен, хватая ее за руки. — У меня и без тебя полно синяков!

— Я покажу тебе, как нас оскорблять! — шипела она, вырываясь. — У тебя не только синяки будут, но кое-что еще…

Глаза Стивена просветлели. Он потянул ее за руки и привлек к себе.

— Это мне нравится. Что именно? — хрипло прошептал он, гладя ее волосы. — Неужели ты всегда будешь возвращать меня к реальности? Я считал, что задумался над величайшей во всей вселенной проблемой, а ты ухитряешься повернуть мои мысли к своей прелестной коже… глазам… губам…

Сердце Бронуин затрепыхалось пойманной птичкой. Его дыхание было таким нежным и теплым, а волосы все еще не высохли, и один локон прилип к щеке у самого уха. Ей так хотелось коснуться этой прядки, но она всегда старалась не идти первой ему навстречу.

— И что это за великая проблема? — небрежно, словно вскользь, спросила она.

Стивен на мгновение замер.

— Неужели я слышу озабоченность в твоем голосе? — тихо спросил он.

— Не дождешься! — прорычала она и повернулась к нему спиной, ожидая услышать веселый смех. Но он молчал. Ей очень хотелось обернуться и посмотреть на него. Но она сдержалась и вскоре услышала размеренное дыхание, означавшее, что он уснул. Она лежала не шевелясь, чувствуя, как в уголках глаз собираются слезы. Временами Бронуин чувствовала себя настолько одинокой, что не знала, как ей быть. Она так мечтала о браке, в котором люди могут разделить на двоих одну жизнь и любовь. Но она замужем за англичанином!

Стивен неожиданно повернулся, обнял ее тяжелой рукой и притянул к себе. Она старалась оставаться холодной и отчужденной, но против воли заерзала, вильнув попкой и стараясь устроиться поудобнее.

— Хороший способ помочь мужу заснуть, — хмыкнул Стивен, поднимая голову и целуя ее висок. — Что это? Слезы?

— Конечно, нет. Просто что-то попало в глаз, вот и все.

Стивен повернул ее лицом к себе.

— Лжешь, — спокойно констатировал он, касаясь ямочки на подбородке. — Мы по-прежнему чужие. Когда же станем друзьями? Когда ты поделишься со мной своими тревогами? Когда откроешь причину своих слез?

— Когда ты станешь шотландцем, — свирепо прошипела она. Но близость Стивена лишала слова должного напора, превращая их вместо дерзкого требования в мольбу.

— Идет! — с величайшей уверенностью объявил он, словно и впрямь собирался превратиться в шотландца.

Ей хотелось посмеяться над ним, объяснить, что такое невозможно, что он никогда не станет ее другом. Но он прижался к ней еще теснее и стал целовать так, словно у него впереди была целая вечность: медленно, лениво, нежно. Бронуин ощутила, как бьется в висках кровь. Ей хотелось обнять Стивена, но он слегка отстранил ее и стал ласкать груди и живот.

Она выгнулась и сжала его бедро ногами. Рука Стивена поползла вниз, и он улыбнулся, когда она тихо охнула.

— Моя прелестная, прелестная жена, — шептал он, проводя ногтями по ее подколенной впадине. — Хотел бы я знать способ, как угодить тебе не только в постели.

Она снова придвинулась к нему, поцеловала, провела губами по шее, словно пробуя на вкус. Ей нравилась его кожа: упругая, чуть соленая и все же мягкая. Она коснулась языком его уха, ощутила, как он вздрогнул. Тихий смех сорвался с ее губ.

Стивен порывисто сжал ее плечи.

— Иди сюда, лэрд клана Макэрронов, — велел он и, толкнув ее на постель, лег сверху.

Бронуин снова выгнулась, чтобы принять его, и высоко подняла бедра. Она шотландка и, следовательно, равна ему. Теперь она уже не ждала его ласк, а встречала на полпути с таким же пылом.

Позже они лежали вместе, слитые в единое целое. Бронуин приоткрыла сонные глаза, увидела локон над ухом Стивена и, подвинувшись, поцеловала этот локон, перебирая губами мягкие волосы. И тут же, краснея, отодвинулась. Каким-то образом этот поцелуй казался куда более интимным, чем их чувственные объятия.

Стивен, уже засыпавший, слегка улыбнулся и почти накрыл ее своим телом. Бронуин едва могла дышать, но и это было не важно. Нет, дыхание — это такие пустяки!

Стивен стоял в маленьком домике арендатора, согревая руки над горящим торфом. На улице свистел ледяной ветер, и пришлось разжечь огонь. Тэм уехал в гости к сестре, оставив дом Бронуин на несколько дней. Сейчас он сидел в дальнем конце комнаты с каменными стенами, разложив на голых коленях рыбачью сеть. Большие руки ловко затягивали узлы на дырах, дергали за толстые канаты.

— Итак, ты считаешь, что выставил себя полным дураком, и хочешь, чтобы я помог тебе исправить дело, — серьезно заметил Тэм.

Стивен повернулся. Он так и не смог привыкнуть к тому, что шотландцы осмеливались сидеть в его присутствии, в зависимости от своих желаний и в полном пренебрежении к этикету. До сих пор его величали милордом, оказывали всяческое почтение.

— Я бы так не сказал, — вздохнул он и, еще раз припомнив обстоятельства набега, покачал головой. — Я действительно выставил себя полным дураком, как перед своими людьми, так и перед шотландцами. И действительно чувствовал, что стою в стальном гробу, как сказал Дуглас.

Тэм помолчал, затягивая узел.

— Дуглас всегда считал, что должен быть одним из тех, кого выбрал Джейми в мужья Бронуин, — неожиданно объявил он и ухмыльнулся при виде лица Стивена. — Не волнуйся, мальчик, Джейми знал, что делал. Дуглас — вечный ведомый. Никогда ему не стать вождем. И он слишком благоговеет перед Бронуин, чтобы стать ее господином.

Стивен рассмеялся:

— Да такого мужчины вообще не найдется на свете!

Тэм промолчал, но улыбнулся про себя. Мораг пристально следила за молодой парой и все докладывала Тэму. Тэм хотел убедиться, что англичанин ничем не угрожает Бронуин. Судя потому, что сказала Мораг, именно Стивену грозила опасность — от истощения.

Тэм поднял глаза:

— Первым делом ты должен избавиться от английской одежды.

Стивен кивнул; этого он ожидал.

— И нужно научиться бегать: на скорость и расстояние.

— Бегать? Но солдат должен стоять и сражаться.

— Говорю же, наши обычаи различны, — фыркнул Тэм. — Я думал, что ты уже это понял. Но если не хочешь учиться, тебе от меня никакой пользы.

Стивен обреченно кивнул.

Но уже через час горько пожалел о том, что согласился. Стоя вместе с Тэмом на холодном осеннем ветру, он еще никогда в жизни не чувствовал себя таким беззащитным и замерзшим. Вместо тяжелых, простеганных, теплых английских одеяний на нем были только тонкая рубашка и накинутый поверх плед. Правда, на ногах были шерстяные носки и высокие сапоги. Но ощущение оставалось таким, словно нижняя половина его тела была голой.

Тэм хлопнул его по плечу:

— Ничего, парень, привыкнешь. Осталось нарастить немного волос, и ты станешь совсем как настоящий шотландец.

— Эта страна чертовски холодна, чтобы бегать на улице с голым задом, — пробормотал Стивен, поднимая плед и рубашку, чтобы показать ничем не прикрытую задницу.

— Теперь ты знаешь, что носят шотландцы под пледами, — хмыкнул Тэм, но совершенно серьезно пояснил: — Мы не зря так одеваемся. Плед помогает бесследно скрыться в зарослях вереска. Одежду так же легко снять, как и надеть. Шотландия — страна сырая, и нельзя долго носить мокрую, липнущую к телу одежду, иначе просто заболеешь и умрешь. Летом в пледе не жарко, а поскольку он натирает колени, зимой становится теплее. Кроме того, постоянно имеется доступ воздуха к самым важным частям тела.

— Уж это точно, — подтвердил Стивен.

— Ну вот, теперь ты похож на мужчину, — объявила невесть откуда появившаяся Мораг, беззастенчиво глазея на его ноги. — Вижу, тяжесть доспехов помогает обзавестись мускулами.

— Ах, милая, если бы я не был женат, может, и решился бы повести тебя к алтарю, — ухмыльнулся Стивен.

— А что, я бы не прочь! Хотя для этого пришлось бы подраться с Бронуин.

— Она отдаст меня любой, кто попросит, — тоскливо признался Стивен.

— При условии, что ночи будешь проводить в ее постели, — закудахтала Мораг, прежде чем отвернуться.

Стивен только головой покачал. Фамильярность среди членов клана всегда его поражала. Каждый считал своим долгом и правом сунуть нос в дела соседа.

— Мы зря тратим время, — вмешался Тэм. — Постарайся лучше добежать вон до того столба.

Стивен всегда считал, что уж бегать-то он умеет. В конце концов, даже детям это давалось легко, а сам он в расцвете сил. Но после первого короткого забега его грудь, казалось, вот-вот разорвется. Только через несколько минут ему удалось успокоить трепыхающееся сердце и отдышаться.

— Вот, выпей-ка водички, — посоветовал Тэм, протягивая глиняную кружку. — А когда немного отдохнешь, побежишь снова.

Стивен ошеломленно вскинул брови.

— Ничего, парень. Я побегу с тобой. Не позволишь же ты старику побить тебя?!

Стивен все еще жадно хватал ртом воздух.

— Да уж, нашелся старик, ничего не скажешь! — И, отбросив кружку, покорно пробормотал: — Ладно уж, пойдем.