Бастарды [СИ]

Глава 27 Улица Дегельса

POV Хаски.

Дом Хаски расположен в черте города Арзонт на двух главных улицах. На их пересечении. В адресе так и значилось две улицы. Снег никогда не покрывал землю города. Тепло и зелено, разве что ночью чуть холоднее, чем летом. Невысокие деревья, искусно вырезанные в различных формах украшала город.

Вот например, на улице Дегельса деревья были эффектно изрезаны в зеленое большое сердце. Дегельс — это человек, убивший сам себя в доме номер девять по этой улице. Дом так и остался нетронутым, слегка подкрашенным, а в остальном деревянное, маленькое жилье старинных времен покоилось на том же месте, что и шестьсот лет назад.

Мужчина, узнав о измене жены в состоянии аффекта — под воздействием психотропного вещества вырезал всю семью. А потом и сам повесился. Трупы нашли вместе в луже крови, единых в смерти. На территории Арзонта много подобных историй. Где происходил пожар, где цунами обрушилось на самую южную часть острова. Где находился чуть ли не единственный спящий вулкан на весь мир. А где-то тысячу лет назад он действовал.

Много-много интересного хранил Арзонт. Один из самых древних городов, насквозь пропитанный энергией солнца.

На улице Дегельса нашли пристанище Хаски. Под колючим трехметровым забором, под высоким напряжением, снаряженным самой известной техникой безопасности. Оплот. Крепость одной из самых древних семей Немии. На порог дома никогда прежде не ступала нога представителя Вильмонт. Ни разу за две с половиной тысячи лет.

— Наконец, ты приехал, — отец несколько возбужден, словно его что-то беспокоило.

Это я понял едва перешел порог дома. Отметил для себя включенный свет во всем коридоре и в примыкающем зале. Двое поваров. Муж с женой громко кричали друг на друга, самые древние их служащие — Бастарды, проверенные временем и старательностью.

— Кого ждем? — разулся на коврике при входе.

Давно меня здесь не было. Редко появлялся в родовом гнезде, предпочитал уединение собственной квартиры, без огромного количества людей.

— Отдыхал? Я слышал ты распустил Гретту на два дня. Что-то случилось? — отец хмурил лоб и постукивал нервно пальцами по деревянной полке, которая висела сбоку на стене. Туда складывались ключи и документы жителей дома.

— Да. Отдыхать ездил, — на остальное не стал отвечать.

Отчитываться не намерен. В конце концов, почти полноправный властитель всего наследства. Дал понять, что о своих решения не намерен кого-либо вводить в курс дела. Повторил вопрос. — Кого ждем?

— Вильмонт, — отец ответил на вопрос и скользнул в дверной проем, где находился просторный зал для обедов. Я встряхнул головой. Может ослышался?

— Кого? Что ему здесь понадобилось? — прошел в след за отцом, глядя на сооруженный стол на несколько персон.

— Обсудить последние события. Яхонт умер тебе доложили?

— У нас свои проблемы были. Но что обсуждать?

— Приедет и узнаем. Сергей попросил очень любезно об аудиенции.

— Вильмонт прогибается? — усмехнулся я. — Что-то на него не похоже.

— Воду мутит. Пока проследить ниточку его дел не могу, похоже сегодня и узнаем, — молча переглянулись я и отец. Невиданное дело — две семьи за одним столом.

— Нужно фрак одевать? — чувства юмора сегодня хоть отбавляй. Настроение выше некуда, небывалый энтузиазм. Отдых пошел на пользу.

— К девяти будь готов. Он с сыном. В доме никого не будет, — оставалось только понимающе кивнуть и пойти переодеваться к ужину.

Пунктуален, как и всегда, что отметил про себя. Можно было и немного попозже. Еду не всю поставили. Вильмонт не в курсе, что в гости надо приходить с небольшим опозданием, чтобы хозяева успели накрыть на стол.

Со звонком в дверь поднялся вслед за отцом с дивана. Интересно, о чем Вильмонт хочет поговорить? Что такого произошло, что наступил себе на горло и попросил о разговоре. Очень странно.

Сынок в костюме и с проколотой бровью. И с этим… парнем придется делить власть в мире? Что за ирония судьбы. Пугало безмозглое. Мальчик с обложки, со смазливым лицом и головой без мозговых извилин.

Вопреки желанию пришлось здороваться натянуто, хорошо улыбаться не заставили. Мужчины, когда ведут бизнес не общаются между собой, скорее перебрасываются пикировками, в остальном стараются быть безэмоциональными, гладкими и шелковистыми. За этой равниной пряча козырные карты. Сегодня тоже предстояло разыграть партию? Можно начинать?

— Добрый вечер, — безукоризненно вежливый Сергей ни на шаг от этикета не отходил.

Был предельно осторожен и аккуратен в подборе слов. Охранников оставил за дверью, давая понять, что уважает хозяев и полностью доверяет. Залог успешного делового соглашения. Похвально. Никого в доме, кроме них. Мать с близняшками на концерте. Младшие братья отправлены на спортивное соревнование насильно отцом, для повышения престижа наследников Хаски.

— Сергей, Павел, устраивайтесь, начнем прежде всего с легкого ужина, а дела подождут, — куда без официоза? — Помоги мне, Дим, — накрывать придется самим. Служащих в целях конспирации отправили домой.

— Только если с легкого ужина. Мне Алла и Аня всегда запрещают есть в конце дня. Желудок должен отдыхать во второй половине дня, — Сергей попытался разрядить обстановку замечанием о семье. Плюс в копилку хорошего настроения, пришлось оценить и улыбнуться.

— Ты должен был сказать запрещала — в прошедшем времени, — Павел до этого только с любопытством оценивал обстановку, помалкивал, а здесь высказался, причем заметно дерзко. — Больше никто не запрещает.

Подчеркнул Павел намеренно холодно и уселся на один из стульев. А пацан с гонором, намекает на смерть средней. Как ее там звали? Аня что ли? О! Как Ананина, вот почему запомнил.

Старший Вильмонт ничего не сказал. Промолчал на явный камень в его огород, потупил взгляд в стол, сделав вид, что не расслышал. Будто между ними плотная стена бетона, через которую не видно и не слышно друг друга.

Ужин проходил в нейтральных темах, по вопросам связанных договоров и о ближайшем представлении в Новый год. После нескольких бокалов виски Вильмонт перешел к сути визита. Начал издалека.

— Разговор надеюсь останется строго между нами? — поинтересовался таким образом, есть ли слежка в доме?

— Конечно, — коротко пообещал отец.

— Более двух тысяч лет мы привыкли считать друг друга врагами, и я ни на минуту не сомневался в этом. Каждый террористический акт не было смысла проверять, цеплялся за любые улики, которые наводили на Арзонт. Пули, производимые у вас, защита, броня. Люди. В последнее время меня навело на сомнения, что не всё твоих рук дело, Сергей, — очень внимательно мужчина посмотрел на отца. Тот, сложив руки в замок, позвякивая часами, сдвинул уголки губ в ухмылке.

— Да неужели? — с сарказмом спросил. — Ты ради этого приехал? Сказать, что был не прав?

Вильмонт не ответил на вызов, продолжил хмурым голосом. Будто уставшим от всего на свете:

— Я тоже не занимаюсь террористическими актами. Это бессмысленно и слишком затратно, а ради чего? Насолить тебе? — у отца ухмылка пропала с лица. Более серьезно осмотрел противника.

— И что ты хочешь сказать?

— Тот теракт — взрыв высотки, в результате которого Дмитрий пострадал, могу от себя озвучить. Не. Моих. Рук. Дело. Я не отдавал приказа. Да. Военные мощности нашего производства. Древнее старье, которым я давно не пользуюсь. У нас на теракте в Герберте тоже были использованы ваши древние взрывные механизмы…

— Ты для этого спрашивал о наших военных ресурсах? — перебил отец.

Я чего-то не знал? Опять скрыли подробности. Когда Вильмонт запрашивал информацию? Он и продолжил разговор:

— Двадцать первая серия бомб использовалась в нашей высотке. Никто не пострадал. Малый заряд мощности…

— Если бы хотел, — отец вновь поправил платиновые часы на руке. — Водородной бомбой херакнул, чтобы посильнее.

— Аналогично. Только боюсь моя жена пацифистка. И за попытку причинить вред невинным людям пристрелила бы вместе с дочерьми, — молчание со стороны отца. Сложно понять Вильмонта, к чему завел этот разговор. И честен ли он или ведет какую-то игру. Не дав времени на обдумывание, Сергей продолжил:

— Яхонт скрывался у Баллийцев последние два месяца по одному важному делу. Ты знаешь я вычищаю ПБ-ов? — на вопрос отец кивнул. — Яхонт был замешан в этом деле, поэтому исправлялся таким путем. Я дал ему второе задание попутно — проверить Барса и разузнать всё, что сможет по поводу их летательных аппаратов и крупных группировок. А как мы с вами знаем Яхонт умер. Его выкинули на нашей границе с Баллийцами. Перед смертью он пытался что-то сказать мне.

Вильмонт вытащил телефон из кармана пиджака несколько секунд внимательно всматривался в экран и перемещал пальцы по матрице:

— Вот это единственное, что он оставил, как подсказку. Но я не понимаю, что это означает.

Сергей передал телефон экраном вперед и отдал сначала отцу, потом — мне. Фотография руки левого запястья. С кровавыми прорезями на коже. Глубокие, достаточно заметные. Кривые, но понятные. Он вырезал себе на венах послание?

— И я не знаю, это ответ по какому делу? По моему первому или по второму? Или они оба связаны между собой?

— Поздно ты начал убирать ПБ. Надо было раньше думать, — Павел превышал все свои сыновьи и наследничьи возможности.

Переходил допустимую грань отношений. Неприятно видеть наследника Вильмонта, с таким пренебрежением, относящемуся к отцу. Себе подобного поведения не позволял, поэтому сделал замечание сопляку:

— Не стоит указывать на недостатки отца в присутствии чужих, — не мог стерпеть, слишком хотел поставить на место.

— А это мои дела и отца, — борзый слишком. И его называют Ангелом Вильмонт, душой компании и улыбчивым парнем? Слухи жестоко обманывают.

— Но ты находишься в доме моего отца, — я был резок и в голосе это проявилось. Замолчал щенок, но был недоволен. Плевать, маленький мальчик.

Вильмонт старший перебил нашу пикировку:

— Паша, твое мнение я выслушал и не стоит каждый раз говорить одно и тоже. Обвинениями делу не поможешь. Я пытаюсь спасти наши семьи от дальнейшей бойни. Если бы не было между нами соперничества может быть не погибло в свое время столько народу. Многих восстаний могли избежать. Ты нам поможешь, сын? — Павел чуть подумал, пострелял недовольно глазами в отца, но последним взял телефон. Изучал, изучал.

— Две скрещенные палки? Ассоциация только одна — X, — все недоверчиво переглянулись.

— Паш, должно быть что-то еще. Этот вывод приходит самым первым. Должно быть что-то на фоне, — покачал устало головой Вильмонт, а мой отец начал размышлять вслух:

— Значит, зацепка у нас была с крыльями. Барс является коренным жителем Баллийцев. Как нам всем известно, один из самых богатых людей. Из родной страны по возможности не высовывается. Едва пересечет границу наши спецы ему голову по основанию отрежут. На его счету два десятка убийств и более сотни денежных махинаций. Крыльями занимается не одно поколение Барса. Весь мир Баллийцев подстроен под их производство.

— Значит кто-то с нашей стороны работает на него, — озвучил мысль Сергей Вильмонт в перерыве между словами отца. Вроде и не перебил, но и не дослушал.

— Из ума выжил, Вильмонт? — я был мысленно солидарен с отцом по поводу умственных особенностей конкурента, но тактично промолчал. Все-таки возраст уважал. — Крупные сливы на счета мы бы отследили. Перемещение незаконное через энергетическую сферу засекли. Незаконные группировки Немийцев все под колпаком. Знаем количество и начальников. Действуют с нашего молчаливого одобрения. Как? Вильмонт? Как мы могли пропустить работающего за спиной?

Отец руками размахивал перед лицом, будто спрашивая у всевышней энергии ответа.

— Я не шучу. Почему мы так люто конкурируем не одну тысячу лет? У меня нет ненависти к вам. Две тысячи лет прошло, причины ненависти слишком размыты в памяти. Конкуренция? Да, пожалуй. Я буду из-под носа у вас вытягивать более выгодных поставщиков, сбавляя цену. Но я не буду тратить миллионы, чтобы взорвать небоскреб и похоронить десятки жителей. Это элементарно не выгодно для бизнесмена. Потеря потенциального клиента. А вспомните — сколько раз мы хотели породниться? И почему каждый раз что-то происходило? Кто повесился, кто попал в аварию. Это всё странно. Зато когда мы не контактируем напрямую. Устанавливается тишь да гладь, особых проблем нет. Едва встречаемся — град проблем сыпется на голову. На мою дочь — Аню не первый раз совершили покушение, — Павел посмотрел на отца со слепящей злостью в глазах. — Два года назад помните, когда Дмитрий послал предложение на заключение брака, Аня сразу отправила отказ.

Нашлась королевна, но промолчал. Мне тоже свадьба не нужна была, делал по просьбе отца. Вильмонты достойны родства.

— Тогда ей в машину вшили иксовый заряд двадцать первой серии.

— Это когда она в аварию попала? — Павел не умел слушать, все время на эмоциях.

— Это не она попала в аварию, а я ей велел в столб въезжать, — поправил старший Вильмонт. — Наши движки вылетают вверх при лобовом столкновении, таким образом удалось избежать взрыва в салоне.

Опять Павел прервал отца, громко задав вопрос:

— А где Кирилл был? Как вообще в ее машину бомба могла попасть?

— Аня втайне от меня и Кирилла решила поступить в военку. Ехала на поступление. Кольцо оставила дома. Ты знаешь, я был против. — Военку?! Баба!? Удивлен, так удивлен.

— Это началось сразу непосредственно после отказа Ани выйти за тебя, Дима, замуж, — бровь на лоб взмыла вопросительно. И на что Вильмонт намекал? Что за вздор? Мне зачем нужна мелкая соплячка, пусть и с кучей денег.

Ответил спокойно без эмоций:

— Я послал предложение, отдавая дань традиции. Не больше не меньше. Вашу Аню не знал и не желал жениться на ней, не больше чем на ком-то другом.

Сергей Вильмонт коротко кивнул и продолжил:

— Второй случай нападения произошел после знакомства Виталика и Ани. Я опять связал это нападение с вами. Неизвестные забрались к нам в пентхаус в Новый год. Дома были я, Аня и Алиса младшая наша. И теперь вспоминаю обстрел склада на острове, смертников. Нападавшие исчезли в окно с двадцать восьмого этажа.

Третий был в августе. Пб-ники встретили Аню на улице. Охранника не было рядом. Шмонт был с ней, как в прочем и всегда, поэтому не волновался. Но они поссорились…

— Напрашивается вывод как только есть намек на сближение нам вставляют палки в колеса? — я удивленно озвучил мысль, даже перебил мужчину старше. — Два запроса на свадебный контракт нападение. Остров объединенный — нападение.

Вильмонт кивнул и продолжил:

— Именно к этому выводу я и пришел. И почему раньше никаких сомнений не возникало? За нашими спинами действует кто-то третий. Умело руководит, как марионетками. Как бы не было это отвратительно, но кто-то нас переиграл. Только вопрос почему? Почему этот кто-то нас разъединяет, а не уничтожает? Спокойно позволяет процветать?

— Значит по одиночке мы для него не опасны, — ответил мой отец.

— Значит так, — закончил мысль Сергей.

И воцарилось затишье, долгое и изнуряющее. Прямо, как бывает перед бурей, не ждешь, но она приходит. Причиняет море неудобств, может и утопить. И, кажется, пора подготовиться к войне по серьезней, чем была до этого.