Байки дерзкого капитана

МИНЫ В РАЗВЕДКЕ ИЛИ ЭВАКУАЦИЯ НА САНКАХ

Было обычное морозное декабрьское утро. Солнце высоко висело над головой, придавая голубому небу тот неповторимый цвет, который все любят. Но несмотря на солнце, было холодно, мороз жестко цеплял нос и щеки.

Я вышел с полотенцем на плече к нашему умывальнику, который представлял из себя огромную пластиковую бочку, напрочь промерзшую от зимних холодов. Бойцы откуда-то изнутри доставали ледяную воду, проделав во льду дыру, и носили ее к нам в расположение прямо в ведре. Я не очень люблю умываться ледяной водой поэтому, когда есть возможность, я всегда ее стараюсь подогревать, не боясь потратить на это лишние пять-десять минут. Поэтому я вышел с теплой водой в кружке, которую подогрел на печке, поставил на снег и принялся чистить зубы уже слегка замершей пастой. Стоит отметить тот факт, что на задачах никто зубы не чистит, так как дефицит воды, и, именно поэтому, когда ты на отдыхе между задачами, зубы чистить надо было обязательно, так как стоматологии рядом нет и не будет.

Мой морозный бодрящий утренний туалет заканчивался всегда тем, что я с почищенными зубами и умытым лицом еще несколько секунд созерцал небо, солнце и снег. После задач, особенно зимних, ты начинаешь ценить все, от горячей воды из-под крана, до просто почищенных зубов и красивого голубого неба, не говоря уже про горячий суп или жаркую баню.

Я немного постоял, потупил в пустоту, и пошел обратно в расположение, так как мои неопрятные усы и борода уже схватились инеем. Ну а дальше был день сурка. Вот утро, вот у тебя целый день, и как ты его будешь проводить, это твое сугубо личное дело. Когда это день или два, то занятие себе найти можно, когда это месяцы, то с этим уже сложнее.

Я взял у кого-то книгу, не самую интересную, но когда нужно убивать время, то пойдет абсолютно любая книга. В очередной раз поставил кружку с водой на печку, достал кофе и сахар, свернул спальник под голову, убрал мыльно-рыльные, и стал выбирать из пайка, надоевшего до такой степени, что уже бесил, свой завтрак. Мой выбор пал на колбасный фарш, и повидло. И конечно это все с квадратными галетами, будь они прокляты. Вода в кружке дошла до горячего состояния, в которой очень легко растворился кофе и сахар, я принес свой завтрак за наш общий стол, поругав при этом бойца, что он сидит ест за таким грязным столом. Мы в две руки быстро протерли стол, и уже как цивилизованные люди принялись трапезничать. К нам подключились еще пару бойцов, которые уже проснулись. Во время завтрака я отвечал бойцам на вопросы по поводу быта, бани, следующей задачи, а также они всегда с удовольствием слушали мое мнение по тому или иному вопросу. Примерно вот в таком режиме проходит утро у бойцов армейского спецназа, только они еще периодически попарно уходят на фишку и в патруль, чтобы не проебать момент, как говорится.

А я достал книгу и начал читать, сидя на стуле. Во-первых, лежать двадцать четыре часа невозможно, во-вторых, когда читаешь на стуле, спать не так хочется, как лежа. Да и бойцы не подходят с албанскими вопросами, видя, что ты занят.

В какой-то момент неинтересная книга становится очень неинтересной, именно поэтому я ее отложил и решил пойти немного позаниматься, опять же, чтобы убить время, мы с собой взяли столько железа, что грех им не пользоваться.

— Командир, ты куда? — не вылезая из спальника спросил Джонни.

— Пойду позанимаюсь немного, а то чего там железо стоит, мерзнет. И тебе бы посоветовал позаниматься, а то уже больше центнера весишь.

— Командир, ты же знаешь, лень двигатель прогресса. Скоро за нас роботы будут убираться и приносить нам еду.

— Ага бля, и пресс на твоем жирном животе тоже они сделают. Ладно, я пошел, пока замок спит, ты за старшего, Джонни.

— Принял, командир. Кстати, помнишь, когда ты в прошлый раз пошел заниматься, нас отправили на задачу в тот же день. Поэтому ну его нахер, командир, оставайся лучше, поспи.

— Чему быть, того не миновать. Я внизу если что.

Одеваться нужно было потеплее, на улице был не детский мороз, а в сарае, где у нас стояло железо, было немного теплее, но все же был минус. Я размялся, начиная с головы, и заканчивая ногами, все, как учили в автошколе, методика йопта. Потом сделал пару подходов на брусья, пару подходов отжиманий, пару подходов со штангой, тут зашел боец из другой группы и говорит:

— Командир, комбат вызывает.

— Да еб твою мать. Реально походу это знак, что качалка не мое, второй раз подряд так же. Спасибо, сейчас подойду.

Я сделал заключительный подход и в таком, полуспортивном виде пошел к комбату.

— Здорово, Юстас, заходи. Что у тебя за вид? Ты замерз что ли?

— Да я в сарае занимался.

— Ааа — затяжно промычал комбат и тут же перешел к делу. — Смотри, тут задача нарисовалась интересная, мы посовещались и решили тебя отправить, только есть несколько нюансов.

Когда я слышу слова «нюанс» сразу вспоминаю анекдот про Чапаева и Петьку, и понимаю, что нюансы могут быть разные.

— Смотри, Юстас, ты пойдешь на задачу, но не со своей с группой, а с соседями, местными.

Мои глаза округлись до пятирублевого размера.

— В смысле, я пойду без группы? А где их командир? И что это за задача такая?

— Да подожди, не паникуй ты раньше времени. У них будет свой командир, ну или он не командир, а просто старший, не важно, просто он не очень силен в топографии, да и доверие к этим соседям у нас не самое большое, поэтому приняли решение, что ты с ними пойдешь, убедишься, что они ее выполнят именно так, как надо, и там, где надо.

— А что за задача?

— Нужно установить восемь противотанковых мин на дорогах между дислокациями противника. Они по этим дорогам точно ездят. Не часто, но ездят. Вот надо установить мины на перекрестках. А ты идешь, чтобы убедиться, что мины установлены и что они установлены именно там, где нам нужно.

— И я иду туда один с какой-то непонятной группой соседей.

— Да. Проконтролировать.

— Так, а почему я не могу взять свою группу и пойти установить, раз вам так важно выполнить эту задачу?

— Потому что соседям это сейчас нужнее, а практики у них нет, поэтому они, а не мы.

— Хорошо. Тогда у меня вопрос. Если мы встреваем в какое-нибудь говно, а с неизвестной мне группой это возможно, то что делать дальше? Как мне с ними отходить, куда отходить? Что вообще делать? Давайте я хотя бы четверку свою возьму в головняк, а основные силы будут этих товарищей. Я хоть буду уверен в четырех бойцах своих.

Комбат задумался, сделал большую затяжку сигареты, склонился к карте и продолжил так, как будто я ему сейчас ничего не говорил и не спрашивал.

— Установить надо здесь, здесь, тут в двух местах, и вот на этих развилках, тут тоже видели их транспорт.

— Ого — произнес я вслух. Так это почти 8 км в одну сторону. Далековато. Тут тем более нужно подумать об эвакуации, так как будем максимально близко к нашим недругам.

— Эвакуацию мы никакую обеспечить оттуда точно не сможем, это факт, только из деревни, не ближе, а это около шести километров от тебя будет.

— Сани, Юстас сделаешь, и эвакуируешь раненых — с неприятной улыбкой и жестким перегаром влез Пеликан, замкомбата.

— Это вы моим бойцам скажите про такую эвакуацию, а я посмотрю на их реакцию.

— Да я шучу. Ну ты же понимаешь, что эвакуация оттуда очень трудно осуществима, именно поэтому нужно пройти тихо, незаметно установить, и также тихо уйти. Мы все уверены, что ты с этим справишься — сказал Пеликан, небрежно потирая свой стакан с вискарем.

— Вы все уверены, но иду я, поэтому по эвакуации нужно принимать решение здесь и сейчас.

— Только из деревни — довольно жестко ответил комбат.

Я стоял и молчал. А внутри кипело, так как эта прямая работа замкомбата, организовывать вывод группы и ее эвакуацию. А у нашего замкомбата была только эвакуация вискаря себе в рот.

— Бери с собой четыре человека. Уходите сегодня вечером, работаете в ночь, до рассвета нужно вернуться, так как там открытые пространства, вас утром будет видно, не успеете уйти по снегу.

— Принято. Пошел готовиться и собирать свою четверку.

— Соседи приедут непосредственно перед задачей. Выезжать будете на одном транспорте, вас выводит ротный.

— Принял.

Я еще когда стоял у комбата, уже знал, кто пойдет со мной на эту задачу. Задача как всегда не очень стандартная, но в последнее время это обычное явление здесь. Я взял с собой Витаса, Морфея, радиста и Витамина.

Собрав бойцов в отдельной комнате, довел им задачу и ее особенности, сказал, чтобы сильно не распространились по задаче и определил время готовности.

— Командир, я там в соседней группе ночник видел охеренный, монокуляр. Может взять, раз мы в ночь идем.

— Возьми, Витас. А ты, Морфей, поставь батарею от теплака на зарядку.

— Принято. — ответил Морфей и все разошлись. Я достал из разгрузки карту, еще раз визуально запомнил расположение мест для установки мин и начал продумывать маршрут, так как не все мины надо было установить в одном месте, кое-где нужно было делать крюк, или возвращаться обратно. Пару раз оценив рельеф и местность в целом, я сразу решил, как мы пойдем. Наш маршрут был через мост под деревней, по краю деревни, в балку, потом из нее выходим, идем по кромке небольшого лесного массива и выходим на центральный перекресток основной дороги. Другой маршрут, более безопасный, придумать было трудно, заранее зная вероятное расположение противника, точнее его дислокацию. Ночью обещали не выше минус пятнадцати градусов, а это значит, что холодно, что налегке не прогуляешься.

Перед задачей я успел еще пару часов поспать, чтобы ночью чувствовать себя бодрее, хотя понимал, что в такой мороз точно не будет хотеться спать.

— Командир, там тебя комбат внизу видеть желает. — сказал мне Витас, от которого несло сигаретами за несколько метров.

— Принял, спасибо.

Я спустился к комбату на первый этаж, он стоял с каким-то высоким мужиком, в горке и в черной теплой шапке.

— Знакомься, это Кубинец. Он как раз старший. — сказал комбат.

Я протянул руку и сказал:

— Приветствую. Юстас.

— Приветствую, Кубинец.

— Твои готовы к выходу? Через пятнадцать минут выезжаем.

— Да готовы. — бодро ответил Кубинец.

Внешне он напоминал очень замотивированного бойца, который выполнит задачу, несмотря ни на что. В его действиях не было какой-то паники и не нужных движений.

— Тогда грузитесь. Вы первые на один из бортов, мои на другой борт сядут. Оделись тепло? До пятнадцати градусов обещали.

— Тепло. Мы люди привычные, не первый раз, как говорится.

— Ага. И именно поэтому с вами отправляют меня, и слава Богу, еще четверых моих бойцов. — подумал я.

Кубинец пошел налево, на улицу, придерживая автомат, который висел за спиной, а я пошел направо, на второй этаж, чтоб взять свое оружие и выгнать бойцов, которые там еще копошились.

Подойдя к машине, я посчитал сначала своих. Четверо. Все на месте. Потом посчитал соседей, их было восемь, как, собственно, и их форма, номер 8, что есть то и носим. Еще с нами ехала буханка, в которой был ротный и несколько бойцов из другой группы, они оставались на точке вывода как ретранслятор.

— Морфей, теплак взял?

— Да, конечно.

— Витас, ночник удалось заполучить?

— Да, командир, на посмотри.

Я взял маленький монокуляр, который внешне не обещает каких-то супер функций. Но каково было мое удивление, когда я посмотрел в абсолютно темный угол, и через прибор все было видно. Я охренел, что так можно было.

— Охереть. — Воскликнул я, пытаясь перекричать работающий двигатель. — Если бы у меня такой прибор был на каждой задаче, то я бы ночью вообще не опасался ходить. Крутая штука, и хорошо, что сегодня она у нас, пригодится как никогда.

Я с водителем закрыл борт, и запрыгнул в кабину, в которой было намного теплее, чем на улице.

— Ну, с Богом, поехали. Куда ехать знаешь? — спросил я у водителя.

— Знаю, я уже был пару раз в той местности.

— Ну нам в любом случае ехать за буханкой. Они нам укажут, где остановиться.

Свет фар ударил в боковое зеркало заднего вида, буханка медленно вырулила из-за нашего борта и начала движение. Мы тронулись вслед за ней. В машине было очень тепло, и обычно на этом контрасте, когда там холодно, а тут жара, тебя непроизвольно кидает в сон. Но в этот раз было все по-другому. Я ехал очень бодро, общался с водителем, смотрел по сторонам и периодически поглядывал в боковое зеркало заднего вида.

Населенные пункты закончились, и мы въезжали в зону темноты, пустоты и опасности. Буханка впереди нас выключила фары, я продублировал это своему водителю. Вообще езда без фар очень интересное ощущение, с одной стороны ты понимаешь, что можно легко врезаться, с другой стороны ты понимаешь, что с фарами ехать очень небезопасно. Но от того, что было много снега и луна, периодически, выходила из-за облаков, темноты как таковой не было, местами видимость была до ста метров, и это в темное время суток. Мы ехали по грунтовой разбитой дороге, которая вела как раз в ту деревню, через которую нам нужно было идти, держа дистанцию от буханки, так как противотанковые мины никто не отменял, и все возможно. Но не доезжая метров триста, буханка делает резкий поворот вправо, уходит в сторону лесополосы, перед которой останавливается и выключает двигатель.

Я знал, что Урал уедет обратно, поэтому ему двигатель выключать было не надо.

— Приехали? — спросил я у ротного.

— Да, выгружайтесь.

— Вылезаем, товарищи, быстро и не громко. — сказал я всем, кто находился в кузове в тот момент, открывая борт.

Бойцы начали выпрыгивать, скидывать какие-то мешки или рюкзаки, в темноте было не особо разобрать. Как только освободили кузов, мы с водителем закрыли борт, я пожал ему руку, и он поехал. Мы все замолчали на минуты три, чтобы послушать обстановку, было все очень тихо, так, что даже подозрительно. Бойцы, которые приехали с ротным, уже начали разворачивать антенну, и крепить ее куда-то на дерево, а мои бойцы были уже готовы выдвигаться.

— Так, Кубинец, давай строй своих. Сейчас ставлю задачу, определяю походный порядок и выдвигаемся, а то холодно, пиздец.

Кубинец зашевелился, его бойцы начали какое-то броуновское движение, но в итоге через две минуты наша сводная группа стояла передо мной полукругом.

— Сюда внимание. Вот в таком составе мы пойдем сегодня выполнять задачу, командиром буду я, позывной Юстас. Каждый из вас обязан выполнять все мои требования и указания. Если кого-то что-то не устраивает, оставайтесь здесь сразу, чтоб не ебали мне там голову. Идти будем очень быстро, так как холодно, в таком темпе дойдем до балки, а дальше уже доверну. Здоровье у всех позволяет идти на эту задачу? Есть еще время отказаться. — сказал я, оглядывая своих соседей.

— В головняке идут мои бойцы, я иду за ними, потом вы. Крайний идет Кубинец. Никого не пропускаешь за себя, и периодически смотришь и слушаешь в тыл, мы с тобой на связи, но лучше лишний раз радиостанцией не пользоваться. У каждого из вас есть мина. Кто куда будет ее ставить — определяю я лично. Как мину установили, мне доклад, что мина установлена там, где я сказал. Как все мины будут установлены, возвращаемся назад. Вопросы какие есть?

Все промолчали, а значит можно было начинать движение.

— Можно перессать, через три минуты начинаем движение. Да, и еще, в случае какого-либо кипиша слушать мои команды и их выполнять. Отходить в любом случае будем на юг, к деревне, там через речку и сюда. Понятно?

— Понятно — ответил кто-то из соседей, и сводная группа разошлась.

— Витас, идешь первым, Морфей, ты второй, Витамин ты третий, радист ты четвертый, я за тобой. Ваша задача мониторить все сто восемьдесят градусов. У вас ночник крутой, теплак, поэтому мы должны видеть других раньше, чем они нас. Не ебланим, идем тихо. Если какое-либо подозрение, тихо сели, если надо — легли, наблюдаем и слушаем. Понятно?

Ответа опять не прозвучало, а значит все уже были готовы идти. Убедившись, что соседи в полном составе построились в походный порядок, я дал команду на начало движения, предварительно пообщавшись с ротным. Разговор был рабочим, про связь, про эвакуацию, про маскировку. Пожали руки и разошлись.

Мороз крепчал, щеки и нос немного прихватывало. Осмотрев бойцов соседей, я остановился на одном из них, который противотанковую мину держал за ленточную петлю в руках.

— Ты так собрался идти? Ты знаешь сколько нам идти? У тебя руки охуеют так нести.

— Я привыкший.

— Ну если привыкший, то хуй с тобой, неси так, я на тебя посмотрю через пару километров.

Мы начали движение, через какое-то поле, в направлении деревни. Посидев пару минут в каких-то камышах, послушав и посмотрев вокруг, мы выяснили, что свет в доме горит только справа на окраине, но нам туда не надо, что дым из труб идет, значит дома оттапливаются, но люди уже спят. Чтоб пройти мост, нужно было сначала спуститься немного вниз по дорожке, а потом также подняться, но подъем был не из легких. Я отправил двух человек на ту сторону на доразведку.

— Можно идти командир. — прозвучало в радиостанцию, и я, махнув рукой ближнему бойцу, который сидел за мной, и убедившись, что он понял мою команду, и что он ее передал дальше, сильно пригнувшись, я выдвинулся в сторону моста, вслед за радистом. Быстро пробежав открытый участок, мы оказались у мостика, который больше был похож просто на настил через небольшой ручеек, нежели чем на мост, и сделав небольшую паузу, начали подниматься вверх, уходя влево, вдоль деревни. Наша пятерка собралась у какого-то куста, я взял теплак и начал смотреть вдоль домов, и сквозь заборы, где это было возможно, а остальная группа медленно плелась в полный рост, и более того, кто-то кому-то еще что-то говорил. Я рванул к ним и жестом показал, чтоб заткнули рот, и пригнулись. Дождавшись всю группу, я дал команду двойке выдвинуться дальше.

В какой-то момент очень злобно и громко начала лаять собака, потом еще одна и т. д.

— Командир, наши действия? — уточнил у меня Витас.

— Бегом марш до самой балки, не оглядываемся.

Я повернулся к бойцу, который шел за мной и сказал:

— Передай всем, бежим максимально быстро.

— Понял. — коротко ответил он и начал передавать дальше.

Выждав пару секунд, и взяв автомат за цевье правой рукой, я рванул вслед за радистом. Собаки стали лаять еще громче, гул нарастал, так как бойцы соседей бежали очень шумно, и с огромной отдышкой.

Добежав до балки, и удивившись, почему два моих первых бойца еще сидят здесь, я отправил их наверх с ночником и теплаком наблюдать по сторонам, а сам ждал остальную группу. Мягко выражаясь, физо у соседей было на два балла, в балку они уже просто шли, в полный рост, кто-то снял шапка, кто-то держался за грудь.

— Командир, у меня к тебе один вопрос. Вы кто такие? Откуда у вас столько здоровья? Я уже заебался, а ведь мы еще только деревню прошли — спросил меня один из «соседей».

— Кто мы? Да такие же, как и вы, только бегаем почаще.

Он молча на меня посмотрел, заулыбался и произнес:

— Наш сорокалетний спецназ не готов так воевать.

— Готов, вы только об этом еще не знаете. Вперед.

— В смысле вперед? Мы же только пришли?

В ответ я повторно повернулся и очень убедительно посмотрел на бойца.

— Понял, идем. Пошли братва, нам предстоит сделать много интересного.

Убедившись, что Кубинец на месте, а значит вся группа в сборе, мы начали движение наверх, по балке.

— Ну что там, Витас?

— Тихо, командир, можно двигаться. Видать, в такой мороз все сидят у печей и греются.

— Ну и хорошо. Мы ж такую погоду годами ждем. Давай, вот так вдоль кромки тех деревьев, до пустыря, а там уже до перекрестка рукой подать.

Витас потихоньку с моими бойцами начал уходить вперед, а я ждал Кубинца, чтоб понять, что идут. Тот парень, который нес мину в руках, был уже не такой бодрый, и чтобы вылезти из балки, кинул ее куда-то в снег, после этого, изрядно вспотевший, подошел ко мне и сказал:

— Командир, давай я мину здесь прикопаю, а на обратном пути заберу, и поставлю где нужно.

— Нет. Мы здесь возвращаться не будем. Неси дальше, осталось немного, обратно налегке пойдем.

Увидев Кубинца, я повернулся и начал движение в сторону, куда пошла моя четверка. Видимость была очень хорошая, я отчетливо видел силуэты идущих впереди бойцов на метров семьдесят.

Так не спешно, периодически вскидывая автомат, чтоб посмотреть через ночной прицел обстановку вокруг, мы дошли до пустыря, на котором была не большая развилка полевых дорог.

— Кубинец, здесь нужно оставить две мины. Который в руках несет, оставляет здесь, у деревьев, второго определи сам, они на обратном пути ставить будут. Поэтому пусть тут прикопают, но главное запомнят, куда положили, мы сюда через час где-то вернемся, если все пройдет по плану.

— Принято, сейчас сделаем.

Кубинец начал шепотом раздавать указания, все остальные молча сидели и слушали все вокруг. Тишина была идеальная.

Ресницы, усы и борода покрылись инеем, так как мороз крепчал, но мы это не особо ощущали, так как было тяжеловато идти, и нам было жарко. Я периодически делал замечания соседям, чтобы надели шапку и не ели снег. Как маленькие дети, ей богу.

— Сюда внимание. Мы сейчас выйдем на Г-образный перекресток дороги, это будет центральная точка. На расстоянии пятидесяти метров от этого изгиба ставим мины, с обоих сторон. Дальше, параллельно нашей лесополосе, на расстоянии двухсот метров, с пересечением еще одной полевой дороги также установить две мины, и на перекрестке, севернее нашей центральной точки еще две мины. Итого шесть мин. Мину не должно быть видно, сначала готовим лунку, снег откидываем на плащ-палатку, и уносим с собой. Вокруг колеи не ходим, следы на дороге потом заметем, и закидаем снегом. Делать все это надо максимально быстро, установили, и ушли. В случае какого-либо движения, сначала доклад, потом уже решение. Витас, ты уходишь вверх по дороге, убедишься, что ставят в нужной точке, Морфей, ты уходишь направо, и периодически смотришь в свою сторону, так как оттуда очень часто ездит транспорт. Кубинец, тебе полминуты времени распределить людей, и начинаем работать. Вы двое, кто без мин, смотрите тыл и слушаете на триста шестьдесят градусов. Я вас потом чуть раньше отправлю, установите свои мины.

Началась работа, бойцы разбежались по всем направлениям, а я стоял и слушал по сторонам, смотрел, как устанавливает мину Кубинец. Снег был очень спрессованный, поэтому лопата не помогала. Кубинец лихо достал свой штык-нож из разгрузки и начал им усердно разрезать снег. Казалось, что этот звук очень громкий, но когда я отходил в сторону и пытался услышать работу других дозоров, то была тишина, и становилось спокойнее.

— Давайте, братишки, надо уже уходить отсюда нахер, что-то здесь не уютно посреди поля сидеть. — говорил я себе вслух.

Кубинец довольно лихо сделал лунку под ТМку, и начал ее туда примерять. Размеры подходили, но глубины не хватало, и он опять начал ковырять ножом промерзший снег. В такие моменты время замедляется, ты думаешь, что все длится намного дольше, чем на самом деле. Это все из-за тревоги, из-за адреналина и страха.

Когда Кубинец начал оттаскивать снег на плащ-палатке, я подошел к мине, положил на нее навигатор, и сфотографировал на свой маленький фотоаппарат координаты данной мины. Сделал я это потому, что у нас уже появлялись прецеденты, что к группам начали не доверять, и приходилось уже по-разному доказывать свою правоту. Сфотографированные координаты были моим прямым доказательством того, что мина стоит, и стоит там, где нужно.

Пока я возился с фотографией, подбежал второй дозор, которые были правее нас.

— Морфей, установили, прямо в колее?

— Да, прямо на Т-образном перекрестке.

— Отлично. Следы замаскировали?

— Обижаешь командир.

— Принял. Спасибо.

— Кубинец, забирай этот дозор, Морфей пойдет с вами, и тех двух товарищей, которые должны установить мины. Первую мину ставите прямо на развилке, недалеко от деревьев, вторую южнее, ближе к оврагу, тоже на дороге, в колее.

— Принял, уходим.

А я, радист и Витамин остались ждать третий дозор.

— Витас, что у вас там?

— Дау нас один нож на всех был, поэтому так долго. Снег промерзший, не вырыть яму. Но мы уже заканчиваем, возвращаемся.

— Давайте, мы вас ждем на центральной точке.

Через какое-то время три бегущих силуэта появилось на серо-белом фоне. В руках они несли куртку от Горки, в которую скидывали снег, так как там снег было некуда скинуть.

— Все отлично, отходим к развилке, там уже наши крайние мины ставят.

Мы побежали в колонну по одному. Витас какой-то веткой попытался замаскировать наш след отхода с дороги, поэтому немного отстал. Кубинец и его команда уже установили первую мину, тут снег был более рыхлый, поэтому все получилось установить с помощью лопаты. Установили, я сфотографировал координаты этой мины, и отошли еще глубже к балке, где ставили крайнюю восьмую мину. Там уже было все по накатанной, поэтому я своих бойцов отправил вниз проверить маршрут, а также найти проход через ручей, так как к мосту мы уже не пойдем.

Мой дозор ушел вниз, а минут через пять и вся группа Кубинца сделала то же самое. Сев на небольшом склоне балки, я сказал, чтобы радист передавал, что мы возвращаемся, но не через мост, а западнее.

— Командир, а можно покурить? — Спросил боец, который сидел в обледеневшей горке.

— Можно, по-разведчески. — ответил я.

— А это как? — удивленно спросил боец, доставая пачку из внутреннего кармана.

— Не прикуривая.

Он заулыбался, убрал сигареты обратно и не стал ничего говорить.

— Три минуты на отдых и начинаем движение, а то холодно очень, заболеем.

— У меня все-таки вопрос — начал говорить боец с вологодским произношением. — Вы что жрете такое, чтоб так херачить. Ну это же пиздец, просто. Я как лошадь загнанная, а вы даже не вспотели.

— В нашем деле главное не жрать желтый снег, а остальное херня.

Боец засмеялся, причем так громко, что прикрыл рот рукой, от неожиданности.

— Готовы? Вперед. Кубинец, ты крайний, в таком же режиме работаем.

— Принято, командир.

Группа начала спускаться, а внизу нас уже ждал Морфей и Витас, которые нашли переход через ручей. Мы быстро перешли замерзшую воду, и посматривая в сторону деревни, начали подниматься наверх.

— Витас, нам вот в ту лесополосу. Сейчас не торопимся, идем одной группой, смотрим по сторонам. Ротному сейчас продублирую, что подходим.

Радист повторно вышел на связь, сказал, что идем и примерное время подхода. Я определил, что заходить будем с поля, чтобы нас было видно из далека. Ночью выходить на своих, то еще удовольствие. Но светлая ночь нам очень помогла в этот раз.

Вернулись мы около трех ночи. Бойцы соседей были очень вспотевшие и уставшие, и когда Центр передал, что эвакуация будет не раньше семи утра, я забил тревогу.

— Мы тут в такой мороз столько не высидим, мы мокрые, прошли почти пятнадцать километров. Если машина будет так поздно, то мы просто пойдем дальше, вдоль поля, так будет теплее, а иначе мы замерзнем, а они вообще умрут, они в ледяных горках.

Ротный начал повторно выходить на Центр, и требовать эвакуацию сейчас.

— Возможно они просто не знают, что тут ебун и не май месяц. — сказал я ротному.

— Все, машина выезжает, в течение часа приедет.

Крайние двадцать минут были очень холодные, так как мы уже остыли, и становилось очень зябко. У бойцов соседей началась неконтролируемая дрожь, первый признак переохлаждения. Увидев это, я их построил в круг, и показал парочку упражнений для согрева. С того момента они узнали, что такое тест Купера, и что такое берпи. Но зато все согрелись более-менее. Когда нельзя разводить костры и нет утепляющих вещей, то в минус пятнадцать ты в любом случае начнешь мерзнуть, независимо ни от чего.

Вдали послышался рычащий звук двигателя грузовой машины.

— Едет, едет, сука — радовались как дети соседи.

Ротный уже все погрузил к себе в буханку, и ждал, когда машина приблизится, чтобы завести свою.

Момент эвакуации прошел очень быстро, все залезли, укрылись каким-то брезентом, который находился в кузове, я закрыл борт, и мы поехали оттуда. А в кабине было как всегда теплее теплого, поэтому минут через пять я уже пускал слюни себе на разгрузку, а водитель держал курс за буханкой. Проснулся я когда мы уже заворачивали к себе на базу, и со строгим невозмутимым лицом въезжал на нашу территорию.

Ну а дальше стандартная бытовая последовательность: бойцы идут сушить вещи, чистить оружие, командир идет на доклад к начальству.

— Заходи, Юстас. Рассказывай.

— Мины установлены, все, как и планировали. Дорога там наезженная, мы в колею все воткнули. Замаскировали, не видно. Если еще снежок пройдет, вообще идеально будет. Сделал две фотографии точных координат мин, ну в принципе могу и на карте точки показать.

— Напиши здесь точные координаты всех мин. — сказал мне комбат, протягивая лист белой бумаги.

Я склонился на карту, определил координаты всех точек, пронумеровал все мины, и отдал комбату, параллельно показывая на карте, где именно.

— Принял, тебя, Юстас. Спасибо за работу. Иди отдыхай.

Я вышел из комнаты, где находился штаб, а ротный остался внутри. В расположении бойцы сидели на коврике возле печки и чистили оружие. Я присоединился к ним, предварительно сняв верхнюю одежду.

— Ну и как вам соседи? — спросил я у бойцов.

— Дав целом норм. — ответил Витас.

— Они, конечно, подустали немного, но в целом нормальные ребята, вывозящие, хотя у некоторых ветер в голове гуляет — ответил Морфей.

— Да, согласен, есть немного, но в целом, я думал, что будет хуже. Повезло, что все тихо, без происшествий.

— Да такой холод, кто по полям ходить-то будет. — забурчал радюга.

— Тоже верно, морозяка еще тот. На остановках меня иногда потряхивать начинало. Не из легких задача в такой мороз. Терпимо, конечно, но на грани.

Так прошла у нас чистка, за разговорами, чашкой чая, после которой группа отбилась отдыхать.

Проснувшись, я первым делом потянулся в спальнике, потом налил воду в кружку и поставил ее на печку.

— Командир, там тебя зовут. Выйдешь? — обратился ко мне боец, который стоял на фишке.

— Да, конечно, сейчас выйду. Спасибо.

В коридоре меня ждал Кубинец, чему я очень удивился, так как они должны были уже давно уехать, но они почему-то остались у нас на базе.

— Здорово еще раз. А вы почему не уехали? — уточнил я у него.

— Нам разрешили переночевать, в соседнем крыле, а мы в свою очередь решили тебя позвать на обед.

— Вам комбат разрешил? Хм, интересно. А вот от обеда я не откажусь.

Мы прошли в соседнее крыло, попутно я увидел, что на всех положенных точках стоят наши бойцы и контролируют свой сектор.

— Оооо, какие люди. — начали кричать соседи, с которыми мы всю ночь выполняли задачу.

— Юстас, мы решили позвать тебя на обед и сказать тебе спасибо, что сходил с нами, что показал со своими бойцами как надо, мы поняли, что вы действительно крутые ребята — начал говорить уже слегка пьяный парень, который мину нес в руке, протягивая стопку водки.

— Спасибо парни, но, когда оружие на руках, я не пью, уж извиняйте, вот такой у меня принцип. Но вашей картошечки жареной отведаю с удовольствием.

— Мы понимаем, Юстас, но не предложить не могли. В общем, спасибо большое, было приятно поработать под твоим руководством. Ты правда хороший командир.

— И мужик ты настоящий, спасибо тебе — поддержал его Кубинец.

— Да не за что, это моя работа, мужики. Главное, что все живы здоровы. И помните, лучше быть, чем казаться.

— Точно. — закричали бородатые мужики, поднимая стопки.

Мы пообщались еще минут двадцать, я поел вкусную жареную картошку с тушенкой и ушел к себе в располагу.

Самая обычная задача, пришел, сделал, ушел. Не всегда на войне война. Иногда война заключается и в других моментах. А через три недели Юстас узнал, что шесть из восьми мин сработали, четыре единицы противника, и две наших. И здесь риторический вопрос, ответ на который каждый даст себе сам: нахер туда ходил Юстас, и снимал эти координаты, если они все равно никому не передаются, и страдает наша техника в том числе, слава Богу без потери людей.

Юстас резко оторвал голову от подушки, с учащенным дыханием, медленно приходил в себя.

— Приснится же такое. — сказал сам себе Юстас, медленно опускаясь обратно на подушку.

— Слава Богу, когда служил, такого не происходило. Бред какой-то, и сон дурацкий. Надо прекращать перед сном курить кальян, а то потом снится хрень всякая. — бегали мысли в голове у Юстаса.

— Пять утра. Еще нужно спать. — сказал Юстас, глядя на часы и уснул, уже без снов.