Базис. Часть 1

Глава одиннадцатая

09.05.589 от основания Новой Империи, Черноягодье

Рода, Рода…

Если кто-то и поверил Кунице, то только не я, тем более краткую характеристику дедушки получил из очень правдивых уст. Почитатель Оринуса, люто ненавидящий Кроноса. Планомерно и на протяжении всей жизни выступал за независимость. Призывал устроить перед мятежом Варфоломеевскую ночь всем, кто хоть как-то мог помешать Артульту в насаждении правильных устремлений. При этом ненавидел до зубовного скрежета не только аристо, но даже обычных людей. И считал, что мир должен принадлежать только Народу, остальные же — топливо для алтарей, согласно заветам древних предков.

Сопливую дурь, мешающую работе, как и веру во все хорошее, из нас планомерно и жестко вытравили давным-давно. Поставили прививку яркими примерами из реальной жизни. И я четко понимал на кого моя речь рассчитана, и кто мог поддаться порыву. К целевой аудитории этот товарищ точно не относился.

Впрочем, не сбрасывал со счетов, что старого экстремиста посетило озарение, которое назвали исследователи «Эффектом Блайи», или догнала деменция. Отдавал такой вероятности одну тысячную долю процента.

И еще, воспринимать Народ как некую единую неделимую силу нельзя. Даже те две трети отморозков, сплотившихся в достижении общей цели, имели разное понимание верного курса. И каждый Род под шумок хотел откусить больше, чем друзья по лагерю, задавив и поглотив в итоге последних. Поэтому и возникал закономерный вопрос, какую выгоду хотел извлечь оппонент из данной ситуации? Ведь он лично купил билет до царства Мары первым классом. Не следовало сбрасывать со счетов Ситруса. Практически каждый из тотемных обращался к его помощи, чтобы звериная сущность питомцев не брала вверх. Хотя ни знаков, ни амулетов у дедули не просматривалось.

Подготовка к Поединкам чести с передачей всей силы Рода победителю ничем не отличалась от уже виденной мною в Демморунге. Жрецы так же, как и там принесли пятиугольную полупрозрачную призму, установили ее на краю будущего ристалища, и после того, как мы с противником окропили ее кровью, взялись за песнопения. Отметил, что вокальные данные местных отличались в лучшую сторону от их «городских» собратьев.

Маги сдвинули помост, и теперь колдовали над защитным куполом. За родовой книгой Воронов мне не пришлось далеко ходить, она находилась в фургоне, размещенном при Канцелярии. Сегодня вечером должен был прибыть дер Ингертос, его требовалось озадачить созданием надежного места для хранения ценностей. Успел договориться с Ванессой, вампиресса пусть и неохотно, но согласилась наблюдать за переговорами с дядей, фиксируя все на служебный кристалл. Его можно было использовать в качестве доказательства на любом судебном процессе. Озадачил Амелию подготовкой акта проверки «пострадавших», и заверению его подписями «высокой» комиссии, действовавшей под чутким руководством целительницы.

Несмотря на отсутствие официального тотализатора, должного теперь появиться после сумеречной ночи ввиду поменявшегося статуса поселения, на ставках решили сыграть многие, но лишь на первом поединке. Когда я заявил о том, что ставлю на себя двести тысяч, то Великие Рода ответили. Кто чем. Улаф подумал-подумал и отдал голос в мою пользу — тоже двести. А двадцать шесть глав — против. Но по большому счету, разбег получился всего лишь один к четырем. Хотя и это запредельный заработок на ровном месте, при условии победы.

Затем пришел черед многочисленных сделок. Расплачивался векселями, принимая которые никто не морщился. Время для обмена их на золото у Родов имелось. А у меня возникла мысль выяснить, куда будут перебрасываться из Демморунга ценности перед мятежом. Кстати, мне предложили собственность и там — доходные и простые дома, таверны, пустующие склады, с причалами в том числе, помещения непонятного статуса.

Еще обратил внимание, что управляющего эрина Брукуса больше всего радовали земельные приобретения. Не вызывали у него такого восторга просто деньги или товары, участки же и наделы заставляли лицо хозяйственника сиять радостно — дело ли, за час заключили столько сделок, что практически треть Черноягодья теперь принадлежала мне, как и около двух третей всех площадей роски и шляпника в округе. По бросовым ценам приобрел рощи тархира, участки под вырубку леса, посева и покоса. И располагались они в радиусе десяти лиг от поселения. Про такой аспект я не знал. Все время думал, опираясь на память мальчишки и разговоры обывателей, что за Стеной находились общие для всех земли Хаоса. Удивил размах мысли прошлого Великого герцога. Системно ко всему подошел, и даже про будущее возможное расширение подумал, как и попытался сразу купировать вероятные конфликты.

Волки и Медведи тоже поучаствовали распродаже угодий. Оказалось, они и половину принадлежащих их Родам владений не освоили. Что неудивительно, с их-то отношением к делу. Управляющему отправил сообщение проработать вопрос узаконивания чистых пятен. Напомнил Крому о списке ценностей за уже оказанные услуги и его обязательства, отчего староста расплылся в хитрой улыбке и сообщил, мол, все будет.

Почти пять миллионов золотых в векселях исчезли, как и не было. Когда лэрг осознал объемы продаж, то от него сразу же прилетело подозрительное: «Откуда? Надеюсь, не за камни душ?».

«Трофейные. С гоблов. Я же их в момент сделки прихватил. Могу кровью поклясться».

«Верю. Но я бы на твоем месте не принимал таких поспешных решений. Демморунг — это правильно, верно, а вот Черноягодье… Население тут гнилое. И не забывай про налоги».

«Не забываю. Но ведь ты тут скоро воцаришься? Вот и наведем порядок. Вместе».

Последнюю реплику Турин оставил без комментариев. Заявить прямо о скорой смене суверенитета он не мог (и я прекрасно понимал наставника, и ни капли не осуждал), и что все приобретения обесценятся в один миг, когда нападет Охлан, а Народ пробудится от спячки и скинет рабские оковы. Но и такое предупреждение о многом говорило. И отнюдь не об отеческих или дружеских чувствах. Просто где-то стал лэрг меня учитывать не только в краткосрочной перспективе, в рамках решаемой им сейчас задачи, но и в дальнейшем.

Основное я сделал, поэтому без всякого зазрения совести передал почти миллион эрину Брукусу, оставив его за себя. Полномочия у него имелись. Сам же успел поговорить с Кривой Эльзой, которая в красках мне поведала об утре, а получив пять золотых на алкогольное содержание хряка, с чистой совестью поставила оттиск в моей родовой книге.

Сотник отчего-то был недоволен, отозвав меня в сторону и не позабыв поставить купол безмолвия, принялся выговаривать:

— Готовься к бою, а не занимайся непонятно чем! У тебя управляющий есть. Дела никуда не денутся. Орел — хороший воин, а у него еще несколько непонятных артефактов. Кром и Улаф тебя в деле видели, но морда у старосты довольная. Что отсюда следует? Значит, задумали что-то, мроки! И уверены в своих силах! Не играй с пернатым, убивай сразу. Думай и готовься.

Просканировав еще раз безмятежного врага и не найдя ничего, про что бы я не знал, лишь кивнул в ответ.

Вражеский план строился на точных данных о моем арсенале, которые добыл старина Кром еще в Демморунге. При встрече вчера он осторожно убедился в отсутствии перемен. «Насмешка Алгера» работала штатно, несмотря на довольно чувствительное энергопотребление, ее не отключал. Поэтому всем желающим демонстрировались средства на порядок, а где и на два, хуже имеющихся. Да, враг мог сделать некоторые выводы, например, выведав у продавцов или по другим косвенным признакам (та же Ванесса делала выводы по сигнатуре облучения). Но я в одну корзину яйца не складывал. Более того, об «Обруче Горра» знало три человека — и все на моей стороне, «Щит Ихора» сотник вручал мне лично. «Восприятие Арракса», которое так же можно записывать опосредованно в линейку средств для отражения пси-атак, не на открытом аукционе приобрел. Дополнительно, о моей особой ментальной защите не знал никто, кроме Оринуса.

При малейшей угрозе я автоматически активировал ее. И уж тем более не собирался выходить на любые поединки без несокрушимой брони разума. Что опять же логично, учитывая земной опыт, схватки со Жнецом и другими местными, и это без всяких допросов Крома.

А ставку враги делали на три непривязываемых артефакта. Первый я обозначил для себя как «Шок». Редчайший. Бил он только по разуму, с легкостью преодолевал практически все известные обручи и другие амулеты, но не был запрещен для населения, так как вызывал всего лишь абсолютную дезориентацию в пространстве на полминуты. Эффект походил на светошумовую гранату, разорвавшуюся внутри черепной коробки пациента. Табу же являлись те амулеты, которые подавляли полностью волю, заставляя выполнять любые приказы. Но тоже с оговорками. Напитан народный сюрприз был под завязку энергией Оринуса. Я предположил, что именно божественное влияние позволяло использовать подобные мощные средства без управляющих колец высочайших рангов или собственных способностей, развитых в магических академиях.

Второй аргумент противника. Аналог «Карающих Шипов Ирмы», которые мне передал дер Ингертос для борьбы со Жнецом. Здесь кинжал имелся в единственном экземпляре, однако пробивал не только любую незримую защиту, но и не самые уникальные и лучшие из возможных доспехи такие, как «Бастион Тисса». Моя броня пусть и редкая, но встречалась.

И третий фактор успеха. «Видеть невидимое» — далеко не уникальная вещица, выглядящая как уродливые гогглы. И «Пелена Найта» для нее не являлась преградой. Это на тот случай, если я успею пропасть с радаров после гонга. Староста сделал вывод из моих дуэлей, на которых был частым зрителем, и Совет учел этот фактор.

Могли бы что-нибудь и более убойней достать из закромов, но опять же все упиралось в управляющие амулеты. Ни у кого не имелось «Повелителя магии» или соответствующих ему способностей. И мощнейшие артефакты в большинстве случаев взаимодействовали только с аристо. Пока не знал с чем связно, со спецификой благородных или же так страховались древние от всякого рода люмпенов. Однако факт оставался фактом. А так, за столетие проживания рядом с источником разнообразных древних предметов, в арсеналах Родов скопилось немало хитрых вещей. И последний аспект вызывал жгучее желание заглянуть в их тайники и склады.

По замыслу артультовцев все было просто. Выходящий на поединок со мной применял связку: «Шок», «Шип»… и голова глэрда Райса на блюде, а вся энергия, сила Сумеречных и их умения переходили победителю, становящемуся еще и легендой Народа.

На лице Орла играла зловеще-торжествующая улыбка, когда защитный купол сомкнулся над нами. Он успел даже толкнуть речь про возмездие, мроков, яму со слизнями и прочий бред. Я молчал и ждал сигнала.

— Началиии!

Да, Орел успел использовать «Шок», я зафиксировал и излучение, и неприятно удивился, как тот с легкостью снес защиту сначала от Арракса, затем Горра, а вот на Ихоре споткнулся, но энергии в последнем оставалось всего лишь около десятой части от полного заряда.

В глазах противника начало только-только мелькать удивление, а гримаса меняться, как один взмах «Когтем» решил исход дуэли. Не стал затягивать, устраивать танцы или тренировать питомца в битве тотемов. Желание имелось, но решил сегодня Глока, если не прижмет, не задействовать. Не хотелось демонстрировать всем и каждому его возможности. Отметил и то, что призрачный питомец противника не проявился после смерти хозяина. Видимо, специфика ритуала.

В результате ровно десять секунд продлилась дуэль. И львиная доля времени пришлась на то, чтобы после моментального обезглавливания пациента, пройти до призмы и воздеть над ней бородатую башку.

— Я, глэрд Райс глава Дома и Рода Сумеречных, по праву победителя забираю всю силу его Рода!

С первыми каплями крови, бьющаяся в призме огненная птица вынеслась, опять сделал круг, собрала оружие, дополнительно поглотила только сейчас материализовавшегося призрачного орла, а затем скрылась с яркой вспышкой в моей печатке. Жреческий артефакт вновь помутнел. Все это уже проходил.

А в следующую секунду будто провалился в другую реальность или сон. Я оказался в огромной мрачной зале с арочным потолком и взирал на все сверху.

Сотни, если не тысячи, разнокалиберных свечей до конца не могли отвоевать у тьмы жизненное пространство. Она клубилась по углам, шевелилась, завихрялась и перетекала, будто живая. Причудливые тени мелькали по разрисованным барельефам совсем из других эпох.

В центре помещения возвышался прямоугольный черный алтарь, сплошь испещренный серебряной вязью рун. Над ним левитировал призматический синий кристалл, который мерцал тревожно. От него в разные стороны исходили сотни и сотни разной толщины нитей такого же цвета, переплетающихся между собой и тянущихся в разные стороны.

Присмотрелся.

И в долю секунды неожиданно для себя понял что находилось передо мной, как оно работало, осознал и порядок своих последующих действий, будто новый информационный пакет от Оринуса распаковался в голове. И это без всяких лишних умопостроений, догадок и усилий. Скорее всего, получение знаний Народом происходило именно только таким образом. Эдакие откровения свыше, ведь все их способности только от богов. И за все была уплачена цена кровью миллионов и миллионов жертв. Люди не шли по сложному пути познания мира аристо. Только сейчас становился понятен масштаб потери наркомана-Линса для Волков. Он должен был стать не только великим волшебником, но и реальным фактором роста, так как лично удостаивался аудиенции у Оринуса.

Работать с алтарем Орлов оказалось легко. Заключенную в нем энергию перенаправил в свой перстень, дополнительно потянул за все нити, забирая умения, возможности родовых клинков, тотемы, а также просто вытягивая ее из всех членов Рода. А затем мир принял обычные очертания, успел лишь заметить, как кристалл, бывший сосредоточием силы Рода, рухнул на антрацитовую столешницу. Вроде бы всего лишь с полуметровой высоты, но словно взорвался изнутри на сотни или даже тысячи осколков.

Мне показалось, пробыл я в подземелье не меньше пары минут, но на площади не прошло и мгновения, так как дер Вирго, будто был пойман в стоп-кадр. Или восприятие в момент перехода туда-сюда ускорялось до предела, потому что по внутреннему времени прошло около пары секунд, прежде, чем оно потекло привычно.

И сначала по барабанным перепонкам ударил гомон толпы. Затем вдруг ставшая, пусть не оглушительной, но где-то близко — тишина. Секунда, вторая и… все поглотил вой, ор, стоны, плач, рыки, взывание к небесам и Оринусу. В один миг не считавшие никого за ровню, а только себя настоящими Людьми, приземлились на бренную землю. Несколько обезумевших «человеков» попытались пробиться сквозь заслон гвардейцев, добраться до меня, однако воины их отбросили щитами обратно в толпу, кого и зуботычиной наградили.

Я немного помог приведению в чувства пациентов, материализовав райса рядом с одним из самых ретивых. Тотем зло каркнул в лицо Орлу. Отчего бузотер упал на спину, пополз ею вперед. Глок же взмыл вверх, сделал круг над толпой и скрылся в родовом кольце.

Вот и начали сбываться мои предсказания про беды на головы всех и каждого.

Старейшины безмолвствовали. Тигр, остававшийся до этого невозмутимым, сбледнул с лица. Глазки забегали по сторонам. А я еще плеснул напалма, произнес громко спокойно и неумолимо:

— Опозоривший Людей Род будет следующим, — мой указательный палец, на котором горела печатка с гербом, остановился на полосатом, тот же зачарованно переводил взгляд с нее на череп невиданного зверя, венчавшего четки Гринваля.

Наконец оппонент заговорил.

— Я готов сам, лично понести ответственность за содеянное внуком! Дай возможность передать главенство! Заберешь мои умения, если победишь, как и силу. Клянусь, мои люди дадут переписать тебе Книгу! Но весь Род карать нельзя! Ты должен это понимать, ведь ты же один из нас! — данный пассаж хоть и немного удивил, но не впечатлил, — Даже пусть ты и лишишь меня посмертия, глэрд Райс, но…

— Достаточно! — оборвал сбивчивую речь главы, — И у тебя было достаточно времени осознать, попытаться исправить делом причиненный вред, но даже не ты один решил, а все кошки, что избежите наказания. Откупитесь, не покарав виновных, как всегда было ранее. Теперь все будет иначе. Ибо не зря все события сложились, как сложились. Ты этого не осознал, когда пошел дальше в своей ереси и гордыне, бросив мне вызов перед ликом богов, которым поклоняешься. Однако, если ты считаешь, что вы в своем праве и на вашей стороне небожители, так почему ты боишься?

— Каюсь, мы…

— Заветы нельзя нарушать. И злато не спасет. Готовьтесь и вы, — обвел пальцем толпу, вычленяя полосатых, — Готовьтесь. Норг собери трофеи, а вы жрецы, приступайте к следующему ритуалу. И постарайтесь завершить его скорее. Не хочется терять время зря.

— Все сейчас будет! Максимум два си! — закивал понятливо главный жрец, смотревший на меня, как на ядовитую змею.

Я же отметил, как некоторые Куницы, где-то с семьями, начали потихоньку и незаметно утекать с площади. Не хотели прилюдного позора? Или что-то за этим крылось иное?

Зашел под навес к главам, где они с гордыми и важными мордами восседали на скамье за длинным столом. Все, как один, отказались ставить против меня в следующем поединке. Поэтому забрал родовую книгу Орлов. Отметил, что Улаф выигрышу не особо порадовался. А ведь он только что стал богаче на шестьсот тысяч. Уверен, это и для Медведей баснословные деньги.

Кром о чем-то задумался. Явно готовил какую-то каверзу или пытался понять, как обернуть мою победу в свою пользу. А так, пусть у них с дядей и отшибло память за последние пять суток, но видимо и новый план полетел в тартарары с моими экспромтами. По-вчерашнему же, где всем заправлял мудрый Совет, дуэль с Орлом должна была состояться завтра. Поэтому Волк не кривил душой, рассказывая Тирнару о приложении «невероятных» усилий для того, чтобы я пережил собрание. Сегодня же после совещания, предполагалось решить вопрос с родственником по проведению ритуала родства крови, признанием мною вассальной зависимости. После таких процедур можно было спокойно работать с Домом Ледяных клинков Арагоста без всяких проблем. Дальнейшие планы у собутыльников не совпадали — дяде хотелось продать племянника эльфам или кровникам, а Крому просто моей смерти. И последний плевать хотел на первого, а тот, в свою очередь, на второго.

Я вычленил взглядом и Тирнара, тот с презрительной миной взирал на происходящее с высокого крыльца Канцелярии. Рядом с ним держались оба слуги. Спесивый благородный не обращал внимания на невоспитанную чернь, которая несмотря на происходящее вокруг, нет-нет, но все же показывала пальцами на ушибленного на всю голову аристо — Повелителя Хлева. Отчего-то чаще других звучало именно это прозвище.

Подошел к своим болельщикам. Дер Вирго поздравил первым, а Турин только кивнул. Ванесса улыбалась хитро, Лаена смотрелась невозмутимо. Вручил ей древний фолиант, который скрылся в чересседельной сумке барса.

Самое время провести ревизию.

Энергии с лихвой хватало на подъем ятаганов. А с новым знанием об алтарях стало понятно, в них нужно вливать ее немедленно. Объем собственного хранилища, казавшийся мне бесконечным, на самом деле таковым не являлся и приближался к своему пределу. Поэтому если с Тигров капнет столько же, сколько с Орлов, большая часть ресурса растворится в пространстве.

Новые умения пока не видел, знал лишь точно, что они станут мне доступны тогда, когда имеющиеся я загоню в потолок. Впрочем, могли открыться их другие грани. Может, они окажутся предпочтительнее.

На несколько секунд пусть не выпал из реальности, продолжая отслеживать обстановку, но задумался: стоило ли продолжать улучшать кинжалы или все же следовало остановиться? Они и так у меня лучшие в Народе. Тогда что?

Райса в любом случае вгонять в спячку не собирался. Он мне мог понадобиться со дня на день. И тогда точно все локти обкусаю, когда не хватит для победы именно этого козыря. Работа должна была выдаться тяжелой, судил по косвенным признакам. Вот будет спокойная сумеречная ночь — отоспится и поднимется. Умения пока всем устраивали.

Или все же способности… Откроются некие новые… Смысл?

Копье и моргенштерн Жнеца? Я их не собирался оставлять себе, в результате после отвязки весь прогресс вернется к первоначальным значениям. То есть, прорва энергии уйдет просто вникуда. Для того, чтобы это оружие частично выполняло роль родового — уже все сделал, остальное пока от Лукавого.

Нет, все же сука-Эйден, посеял сомнения в моей душе. Каждый выбор казался им предусмотрен, а каждый мой шаг просчитан и учтен. С другой стороны, а слышали ли они тут что-нибудь о «черных лебедях»? Наверное, если все пройдет, как задумал и сломаю всем планы, то земной эффект на Аргассе получит название «сумеречных райсов».

Как не ломал голову, но все больше загонял себя в некий параноидальный тупик. Поэтому решил просто — всего не учтешь, а «Когти» я изначально, до встречи с проклинаемым всеми божком, хотел поднимать на максимум доступного, потому что возможности развиваться умениям и тотему они давали невероятные.

Две трети накопленной энергии исчезли, а кинжалы пусть новых свойств и не приобрели, но действие старых значительно усилилось, особенно это коснулось нанесения ран противнику. Энергопотребление «самонаведения», действительно, снизилось. Однако, сравнив расход с праной, которая все же восстанавливалась самостоятельно и резервуар с нее нужно было постоянно держать хотя бы на треть опустошенным для роста, выгодней оказывался пока банальный телекинез.

Так занимаясь текучкой, отметил, как группа поддержки главы Тигров, окружила его, скрыв от досужих взоров. Прошла пара минут, когда я заметил странные искажения, рванувшие от полосатых куда-то на запредельную высоту вертикально вверх, а потом вернувшиеся обратно.

Интересно.

Турин действиями моих противников заинтересовался, от него рванули щупальца сканирующих заклинаний, после подошел, и нас отрезала от внешнего мира непрозрачная сфера безмолвия.

— Слушай внимательно. Тигр принял на себя непонятно какое проклятие. Могу сказать лишь одно, оно из очень убойных. Поэтому, когда снесешь ему голову, у тебя будет пара секунд, чтобы вырвать его гнилое сердце. И раздавить его! Там внутри теперь кристалл. Вот такой, — показал он большим и указательным пальцем окружность размерами с крупную вишню, — Уничтожить нужно именно его. Используй только перчатку Иммерса, больше ничем, кроме оружия не касайся противника. Не будь ее, я бы на тебя сейчас не поставил. Помочь здесь не в силах даже дер Вирго. Если справишься, и я не ошибся в природе твоего древнего артефакта, то выживешь. Нет? Тогда, уверен, ты не успеешь донести голову врага до призмы. Потому что пусть я не могу определить точно чем, но он наградит тебя какой-нибудь дрянью, навскидку — моментальным тленом. Здесь все просто, если ты не завершишь ритуал, то его Род не пострадает. Пусть сам он окажется в Гратисе.

— Тебя услышал. Благодарю! — склонил голову я.

Своевременная помощь.

Теперь понял на что можно потратить энергию с пользой — способность. Дополнительная скорость и сила мне не помешают.

«Амелия, какое приблизительно максимально-возможное медвежье усиление выдержит сейчас мой организм? И время его действия?», — связавшись по защищенной связи, задал самый главный вопрос целительнице.

«Ну вот опять! Что ты там задумал? Стоит только оставить на…».

«Ты не поняла вопрос?», — как же сложно работать с таким личным составом. И здесь дисциплину нужно прививать, ввести четкие и понятные правила.

Ответила она секунд через тридцать. Я только кожей не ощущал гневное сердитое сопение где-то там далеко. Скорее всего, воображаемое.

«На пятнадцать секунд в четыре раза. На пять — не уверена, может и потянешь, но рисковать не стоит. Нужно проводить дополнительное полное сканирование».

«Тебя понял, спасибо», — благодарностью заменил «конец связи».

Что ж, так и поступим.

После манипуляций энергии в алтаре практически не убавилось.

Несмотря на реальную опасность, мандраж так и не появился. Имелись четкие вводные и цель. Следовательно, сосредоточился на выполнении.

Вот полосатый замер напротив, после команды жреца. Он даже не стал надевать броню. Мне меньше работы. Сейчас не нужно было присматриваться, чтобы заметить мощнейшие искажения, исходившие от его груди, но не похожие на проявления божественной силы или истиной магии, как и родовых клинков.

Начался последний этап, и закапал дождь. Нас с противником ото всех отрезал непроницаемый купол. Глава Рода заорал:

— Даже убив меня ты сдохнешь, аристо! Будь ты проклят, будь проклят весь твой Дом и Род, все вы!… — дальше враг захлебывался в истеричной злобе, перебирая ругательства и всех тех, кто хоть что-то ему сделал плохого в жизни.

И только одно повторялось: проклят, проклят, проклят…

Все же думал, у него духа и внутренний силы больше.

Тигр. Комнатный. Плюшевый. И все они такие. На рабской крови не воспитаешь воинов. Не закалишь характер без испытаний. Поэтому и вырождались.

С другой стороны, визави выбрал Гратис, и знал, чем ему это грозило, поэтому кошак просто решил не оттягивать неизбежное, пытаясь победить в безнадежном бою. Как в поговорке про бег от снайперов. А эмоции… Бывает. Поэтому все же не совсем слизняк.

Кроме ругательств больше оппонент не выдал ничего внятного, поэтому еще не успели над площадью затухнуть отголоски эха команды: «Начали!», как он лишился головы, а затем я вбил когтистые пальцы левой перчатки в грудную клетку. Обхватил и вырвал сердце вместе со средоточием зловещих искажений.

Брызнуло кровью, а то ее из шеи было мало.

Все, как говорил лэрг. Внутри еще содрогающегося куска мяса оказался инородный предмет, который с отчетливым хрустом превратился в порошок. Мелькнула угольная тень. Нет, все же рефлексы не всегда хорошая штука. Я не просто успел перехватить тварь, но и выдернуть автоматически в нашу реальность.

Впрочем, длинное змеевидное тело на множестве тонких ножек, скорее щупалец, только успело поднять три безглазые головы с огромными иззубренными жвалами, чтобы тут же лишиться их всех в одно движение правой руки с «Когтем».

Одновременно истерзанное сердце врага шлепнулось на каменную плиту.

С изумлением наблюдал, как вместе с истончающейся дымкой и пропадающим телом твари, в алтарь влилось в один присест одна пятая от энергии Призрачного Жнеца. Конечно, навскидку и очень, очень приблизительно, но действительно, убойную штуку для меня приготовили суки. Не мытьем, так катаньем хотели взять.

И волосы запоздало шевельнулись на затылке. Выводы плохие. С моим образом жизни слишком велики риски получить какую-нибудь мерзость в подарок. Хотя искажения я запомнил, поэтому нужно постараться выяснить: они характерны для всех проклятий или сугубо индивидуальны для каждого типа? Впрочем, как показала практика, бороться с напастью можно — скорость и реакция в помощь, главное, не забывать про правило левой руки. Ведь именно на ней наследие древнего артефактора.

Да, новых знаний сегодня транспортный контейнер.

Эти мысли промелькнули в голове, когда я повторял манипуляцию с воздеванием над призмой башки уже Тигра и произнесением ритуальной фразы. Помещение с алтарем, где вновь оказался, практически не отличались от Орловского, за исключением того, что кристалл был именно тигриной окраски. Дальше по отработанной схеме: забор всего, вся и у всех.

На площади, едва «вернулся» началось новое представление. Уже бывшие тотемные стонали, стенали и верещали, кто от ужаса, но нашлись и те, кто не поддался унынию. Вот на них обратил основное внимание. Запомнил каждого.

Вторая книга была передана мне в руки бледным Кромом. Фолиант я вновь отдал демонессе. Впрочем, староста не долго пребывал в печали, явно что-то вспомнив, он опять обрел должную статусу важность.

Остальные дуэлянты, кроме Куницы, который довольно улыбался в бороду, мужественности не выказывали. Видимо зная о морально-волевых качествах этих глав, их взяли в плотное кольцо гвардейцы Турина. На закованных в броню воинов демморунгцы смотрели с тоской во взорах, а на лицах читалось кроме обреченности, желание бежать, бежать куда глаза глядят, только подальше от организованного ими же действа. Странные люди, как убивать, так с превеликим удовольствием, как отвечать — готовы плакать и каяться.

В основном Народ не переживал о потере былого могущества уже двух Великих родов. Не очень-то последние старались, чтобы в среде обычных людей их чествовали и уважали за личные качества, а не за золото или страх.

— Этот ронец так и будет нас убивать⁈ И вы смотреть⁈ — истерично выкрикнула одна из женщин канавшего в лету теперь Рода. К ней присоединилась вторая, третья, затем загомонили и мужчины.

Впрочем, их быстро осадили. Старик, больше всех обрадовавшийся моим словам про «обгаживание» славной традиции мальчишников, рявкнул под одобрительное ворчание остальных:

— Это вы куда смотрели, когда воспитывали своих мрочьих слизней, из-за которых страдает весь Народ⁈ И глэрд еще сотой части не ведает того, что я про вас знаю! И это ты сейчас роненка. И ты, и ты! — тыкал пальцем в бунтарей, — У тебя, да и у вас, нет привязки к алтарю, у вас нет ни тотемов, ни умений. Боги ясно показали, кто есть мы, а кто есть вы! Вы — безродные! Не Люди! Ими и не были! Плохо, что раньше вас не вычистили! Не утопили вместе с выводками! Дали вызреть чирью, и теперь гноем забрызгало всех нас! Уходи молча!

Увиденное радовало. Тут и там в толпе вспыхивали ссоры, иногда и драки. Нет, я не злорадствовал, дело до этой бабы и остальных мне было ровно столько же, сколько до тараканов на Марсе, то есть — никакого. Главное, результат воздействия уже просматривался — брожение масс налицо. Давали всходы дела и слова. Дополнительно, вывел из игры часть сил противника, осталось лишить их капиталов, и можно на делянки нанимать, где всего вреда — плевок в бочку. Мятежники загрустили, их полки редели, даже не вступив в последний и решительный.

Меня отвели в сторону дер Вирго с Туриным, установили сферу безмолвия и почти в унисон спросили:

— Как? Как тебе это удалось?

— Вы про что?

— Как ты смог поймать и воплотить проклятие в нечто реальное? — большинство зрителей ничего не смогли заметить, все произошло в долю секунды. А вот наставник и маг оценили.

— Не знаю. Это перчатка сработала, от твари ничего хорошего не ждал, поэтому прикончил сразу, — не стал вдаваться в детали я.

— Вот бы ее изучить! Невероятно! Просто невероятно! — с академическим интересом посмотрел на меня мэтр, а в его глазах разгоралась исследовательская безуминка, — Ты не понимаешь…

— Дер Вирго, давай все изыскания проведем позднее, у меня впереди еще семь боев. Готовиться нужно.

— А-а, — небрежно отмахнулся тот, — Шесть испуганных мелких мроков и один старик-доброволец. Интересно, хоть кто-то из этих что-нибудь поймет? — ткнул колдун в сторону Малого совета, — Ты просто не понимаешь, какие открываются перспективы! А Иммерс — гений! Ге-ний!

— И все же…

— Глэрд, можешь расслабиться. Здесь самое главное не позволить им сбежать, — поддержал друга сотник.

И по закрытой связи: «Ты меня так всех людей лишишь! Кто будет окрестности патрулировать, кто станет роску нормально собирать, если защититься ни от кого не сможет?».

До ночного разговора по душам с Кромом такой пассаж вызывал бы у меня по меньшей мере недоумение, а по большей, желание убедиться в душевном здоровье собеседника. Теперь же становилось очевидно, опасался Турин, что Рода почувствуют свою слабость и побоятся поднять мятеж, следовательно, не призовут на помощь Охлан. И все его импровизации, вся его многомесячная работа могла пойти псу под хвост или мрокам. Кому как нравится. Поэтому и сам особо это болото не шерстил. Или существовали еще какие-то неизвестные для меня факторы, кроме теперь понятного.

Ответил мысленно, натягивая маску гневного раздражения:

«Предлагаешь самому себе голову отрезать? Или может это я виноват, что они меня вызвали? Убить возжелали? Они же больные, их на цепях держать нужно, чтобы ни себе, ни другим вреда не причиняли. Сам вчера видел, как Кром своих родичей ко мне зачем-то подвел. Может у них какой-то культ самоубийц? И поклоняются они совсем не Оринусу?».

«Выбрось из головы этот бред! Ты их спровоцировал! И не отрицай! И я знаю зачем! Энергия в алтарь потребовалась и знания! Скажу так, демморунгских можешь хоть всех вырезать под корень, там не моя вотчина! А здесь лишний раз не трогай никого! Где мне людей в сезон, прикажешь, брать?».

Промолчал.

Дер Вирго же, выпав из реальности, достал свою родовую книгу и что-то в ней быстро писал. Напоследок сотник наградил меня многозначительным суровым взором, а затем снял с нас сферу.

Оба горлопанистых Кречета никаких проблем не доставили. Если в алтарь с обоих накапало едва ли треть от полученного за обезвреженное проклятье (что неудивительно, проредил я этот Род знатно, да и алтарь у главной ветви теперь имелся лишь резервный или новый), то две книги — одна толстенный фолиант, а вторая тоненькая брошюра (похоже то, что позволили скопировать из оригинала) просто вдохновляли — големы и стрелы. Главное понять, как их делать и внедрять конструкты, а затем у меня наконец появится нормальная беспилотная авиация, пусть и не такая продвинутая, как призрачный ворон, зато сутками не пропадающая с радаров и наблюдающая за окрестностями постоянно.

Остатки пернатых взирали с ненавистью, но в целом приняли новую реальность достойно. Уверен, демморунгским прилетело все неожиданно, поэтому как бы громить мои владения не бросились. Не для них та приманка.

Я решил выступить перед толпой, чтобы прояснить обстановку и немного ее накалить, пока шла подготовка к «сражению» с гостем-Волком, к немалой радости Крома. Здесь мотивация старосты понятна — исчезала негодная ветвь, начавшая набирать силу и все больше посматривающая в лес.

— Многим кажется, что Кречеты не достойны такой ужасной участи! Ведь не так давно на их долю уже выпали страшные испытания. Так вот… Это не так! Все по Заветам! Их прошлый глава совершил дичайший поступок, он принес в жертву Маре собственную дочь и жену, а также рабынь, чему я стал свидетелем! И не только я, но сегодняшний верховный жрец. Старому за содеянное и его приспешнику лэрг Турин снял голову, как только узнал о таком святотатстве! Прямо на прошлом Малом совете. И для чего Кречет это сделал? Чтобы выторговать самоубийце Линию достойное посмертие! И главы Великих Родов мне свидетели, не так ли?

— Так! — вразнобой раздались в большей части недовольные голоса, но они сами предложили все выносить на общий суд, поэтому теперь приходилось играть по собственным же правилам.

— Но не прошло и декады, как что произошло⁈ Расплата! А теперь род Кречетов пресекся полностью, точнее, вряд ли найдется тот, кто сможет возродить его. И почему? Потому что нарушили Заветы! — потряс я книгой.

— Вот-вот! Я так и знал, что дело не чисто! — опять заявил бойкий дед, который до этого вразумлял Тигров.

В целом больше ничем меня никто из Народа не удивил.

С остальных дуэлянтов энергии я получил меньше половины, чем от проклятья. Хотя надежда была на гостей, но она оказалась беспочвенной. Удивили Красные пантеры, несмотря на малочисленность, а всего их в Роду насчитывалось тринадцать человек, включая главаря, фолиант был втрое толще, нежели Тигриный.

Не сказать, что время между поединками потратил бессмысленно. Так опросил свидетелей грехопадения старосты и родственничка. Зафиксировал все, как следовало. Даже успел посетить Томми, которого «нарисовал», читай, сфотографировал вместе с родовой цепью. Внес навеки в свою книгу.

Собрал самые смачные слухи. Человек десять слышали подозрительные звуки, мелькавшие тени, пьяный ор и прочие признаки неугомонного веселья и морального разложения. А забулдыга Гераст, один из постоянных собутыльников одноногого, всегда обладавший и славящийся неуемной фантазией, живописал такие картины, словно сам находился в сарае и свечку держал. Два серебряных помогали вспоминать жутчайшие подробности, клясться и оставлять подписи.

— У меня гусак пропал! — остановил меня дед из Рода Окуней, когда я возвращался на ристалище на последний поединок.

— А это тут при чем? Я узнаю из первых уст про ночное происшествие, — степенно ответил старику.

— Где свиньи, там гусь! — непреклонно заявил дед, — Так и пиши, после их похождений у меня пропал со двора гусак! Здоровенный, как гарпия, злющий, куда тем лирнийским псам, но добрый гусь! Добрый!

К нему присоединилась бабка, имя которой в памяти мальчишки не отыскал:

— И про меня запиши! Про меня! У меня коза занедюжила! Только вчера вечером еще, как молоденькая скакала! Прям, как молоденькая! С утра же в хлев захожу, гляжу, а она лежит на боку бедненькая, подняться не может. На меня смотрит, в глазах слезы, и только жалобно: «мее, мее, мее»… Ночью же я звуки подозрительные слышала…

— А у меня собака волком глядит, зубы скалит. Никогда такого не было! Хороший пес… Похоже, был… — с трагизмом в голосе сообщил незнакомый мужик, — Тоже звуки слышал!

— А у меня…

— Вот откуда ветер дует! И у меня корова, как-то странно поглядывает… — погрозила кому-то пальцем дородная тетка, — И орал кто-то ночью рядом!

— А они — не помню! Не помню! — влез незнакомый старик с козлиной бородой, — Столько бед за одну ночь. Столько бед! Вот раньше такого не было!

— И не говори, Горостан, и не говори…

В общем, какие можно сделать выводы после работы с населением? Погуляли друзья на славу. На бедолаг добрые черноягодцы списали и повесили все, от потерявшего где-то глаз кота до давшей мало молока коровы.

Когда я выходил на ристалище, староста восседал под навесом и довольно улыбался. Кром еще не знал, насколько он лют и непримирим к братьям нашим меньшим, как всякий настоящий артультовец.