Бедный Енох

ГЛАВА I.XIII

Работать в издательстве мне было так приятно и легко, что спустя уже совсем небольшой промежуток времени я настолько привык к «Контркультуре», что без нее уже и жизни своей не мыслил.

Иногда мне даже казалось, что в окна нашего офиса всегда светит солнце. Во всяком случае с тех пор мне почему-то запомнились именно солнечные дни, и почему-то именно самые первые, наполненные какими-то смешными курьезными случаями и милыми нелепостями.

В издательство часто заглядывали разные «интеллектуалы», на мой взгляд, гроша ломанного не стоящие, но, как оказалось, вблизи бывшие себе ничего вполне симпатичными людьми.

Вообще через какое-то время мне даже пришлось усилием воли гнать от себя ощущение обыденности происходящего. Да, мне все еще хотелось жить в некоем для меня волшебном мире книг, в том самом, где с бумажных страниц, кажется, льются идеи и мысли, и иногда даже, если очень напрячь фантазию и зажмуриться — можно было бы представить себе, как это могло бы выглядеть.

Как-то раз, увлекшись чтением книги, подаренной мне в издательстве (та самая, книга Еноха) — я решил выяснить, где находится то самое издательство, которое это книгу запустило в печать.

Итак, первым делом я рассмотрел «входящие данные» на обратной стороне титульного листа:

Изд-во «Тьма Inc», Большой Черкасский переулок, д. 9 стр. 13. Офис 112.

— Да это же самый центр! — сказал я сам себе тихо, правда, как потом оказалось при проверке в интернете, Большой Черкасский я представлял примыкающим к Никольской улице с другой стороны.

Как-то раз я спросил у своего приятеля Володи, откуда в «Контркультуре» столько книжек из издательства «Тьма Inc»?

— Ну, как тебе сказать? — Володя почесывал затылок так, будто ему предстояло излагать что-то долгое и нудное, к чему у него никакого желания не было — издательства, знаешь ли, часто друг с другом сотрудничают, обмениваются книжками, ну, понимаешь, например если кто-то куда-то идет по каким-нибудь делам, например, свое издательство где-нибудь пропихивать, ну, при этом он мог бы взять с собой еще и чье-нибудь издание — помочь людям, если получиться.

— Да? Реально? — переспросил тогда я. — Я-то думал, что вы все — конкуренты.

— Ну, не все, конечно, бывают и друзья, например, которые где-то еще работают… Помогаем друг другу, чем можем, знаешь ли, чтоб не пропасть по одиночке.

— И как же вы завезались с «Тьмой»?

— К Илье — имеется в виду главный редактор «Контркультуры» — подошел как-то главный редактор этого издательства, что-то там рассказывал про себя.

— Аааа… — и что дальше?

— Илья по началу увлекся этим делом, тем более, что нам предлагали в том числе напечатать уже готовые к изданию тексты, весьма привлекательные, Илья думал что удастся что-то и заработать потом еще. Но в итоге, получается, ничего не вышло.

— Ничего?

— Ничего. Это издательство, по-моему, уже давным-давно приказало долго жить.

— Ясно.

Я показываю Владимиру еще одну найденную мной книжку, изданную «Тьмой»:

— Вот смотри — Володя стал разглядывать книгу, будто никогда ее раньше не видел — «Чупакабра — орудие возмездия духов»!

— Мдя… интересно — и что?

— Ну, книга — новая!

— Да? А дата какая?

Я смотрю на обложке — и вправду — датировано позапрошлым годом:

— Ах, ну да — я осекся.

— То, что она как новая выглядит — так это ерунда. Если ее не открывали, не читали и никогда не трепали — по современным меркам она лет двадцать будет выглядеть новой! Это еще притом, что современные барахловые технологии книгопечатанья превращают книгу, саму по себе, именно книгу, не текст имеется в виду, в скоропортящейся продукт! Что же говорить, например о книгах, которые были выпущены лет тридцать назад? В те времена, когда еще кто-то делал товар на совесть?

— А что? Такое время когда-то было?

Володя засмеялся:

— Книгу про чупакабру «Тьма» выпустила тиражом где-то пятьсот штук, но все книжки были проданы.

— Да?

— Да! Нам предложили перепечатать еще. Вообще условия были такие — мы покупаем права и делаем с книгой что захотим. Но… прошло еще немного времени и у нашего главреда период увлечения оккультизмом и прочей хренью стал подходить к концу!

— И вы ничего такого не напечатали?

— Не-а. Только сами по себе, не в рамках сотрудничества с «Тьмой» — книгу — биографию Алистера Кроули. Да еще и про Роберта Джонсона книжку выпустили. Обе книги «пошли» тысяч на пятнадцать экземпляров. Я советовал Илье «добивать интерес» к теме дополнительными тиражами до упора, пока публика не переест, но он чего-то отказался.

— А, понял.

За сим Володя мне предложил взять книжки про Кроули и Джонсона, но, честно говоря, к ним у меня интереса на тот момент особого не было, и, хотя книги эти я и взял, после их никогда не читал.

Тем не менее, не знаю и почему, но я заинтересовался издательством «Тьма Inc».

Распечатав схему расположения дома, в котором находилось издательство, из интернета, я положил ее в свою сумку и все время носил с собой с тем расчетом, что, если будет возможность, я смогу туда зайти.

С того момента не прошло и месяца, как я по делам был в районе «Детского Мира» — на улице Кузнецкий Мост в одном офисе неких «партнеров» нашего издательства. Развязавшись со всеми делами с «партнерами» я смог отправится на поиски офиса «Тьмы», или хотя бы того места, где он был, если издательства уже нет.

Еле-еле найдя дом — а он находился во внутренних дворах и представлял из себя пристройку к одному красивому дому, выходившему на Черкасский переулок, я вошел в дверь, над которой и вокруг которой роились многочисленные вывески. Иными словами в найденном мной здании находились многочисленные фирмы, снимавшие здесь помещения себе под офисы.

Внутри на входе, как обычно, находилась охрана, которая, впрочем, не как обычно, оказалась как весьма общительной, так и с хорошей памятью. Седой охранник неопределенного возраста с радостью выслушал меня, а когда я ему всунул некую сумму не наших денег — с радостью согласился показать мне офис «Тьмы», перед этим вызвав напарника — подежурить у входа.

— И что же? — спросил я охранника — офис издательства до сих пор существует?

— Да, знаете ли, тут странная такая история. Все дело в том, что сюда уже года два никто не ходит, но аренда выплачивается регулярно.

— Понятно. То есть офис стоит пустой, запертый, но аренда оплачивается.

— Да. А хозяина нашего, сами понимаете, не трясет, что тут происходит или не происходит. Для него деньги важны. Хотя…

— Что — хотя?

— Хотя я думаю, что если бы даже офис оплачивался, но пустовал, его бы заняли.

— Гыыыы. Это я понимаю!

— Но он стоит, пусть и непосещаемый никем. Стоит. Стало быть, нашего директора кто-то контролирует время от времени — на месте офис или нет.

— Понятно. Странная ситуация, конечно.

— Наверное, люди из офиса или все еще надеются, что возобновят деятельность и офис им понадобится, либо таким образом решают вопрос с юридическим адресом, хотя и странно, конечно, а сами работают в другом месте. У себя дома, например, — тут охранник заулыбался, видимо вспомнив дом родной.

Итак, пройдя по старой грязной лестнице наверх, на третьем этаже, не смотря на номер «112» (что обычно означает расположение помещения на первом этаже) мы подошли к двери офиса «Тьмы Inc».

Немного испугано, заговорщески оглядываясь по сторонам охранник спросил меня:

— Внутрь заходить будем?

Я достаю из наружного кармана куртки еще одну банкнотку, и помахивая ею перед носом охранника говорю:

— Желательно бы!

— Вы только это… — охранник стал второпях доставать их карманов куртки связку ключей, которая зацепившись за что-то в его кармане все никак не хотела оказаться снаружи — пожалуйста быстро, и ничего там не забирайте — ладно?

— Так, может, мы с вами вместе пройдем?

Охранник соглашается, и тут, подчинившись его усилиям связка ключей из куртки все-таки «прорывается»:

— Только пожалуйста — никому об этом не говорите, ладно?

— Ни в коем случае — обещаю!

Дальше мы оказываемся внутри «комнаты 112», охранник ее тут же запирает изнутри, предварительно выглянув в дверь и поглядев туда-сюда, после чего включает в офисе свет.

Офис «Тьмы» представляет из себя большую квадратную комнату, разделенную стеллажом с лежащими на нем книгами ровно пополам.

Охранник, мой спутник, тем не менее бывал здесь раньше, когда, как он говорил, здесь кто-то работал:

— Вот — охранник указывает рукой влево — в той части все время сидела секретарша, вот у них тут факс, видите, телефон, компьютер…

— Она работала тут каждый день?

— Да. В течение где-то полугода. Регулярно ходила, с понедельника по пятницу сидела, с десяти до шести, уходила только на обед. Где обедала она здесь — не знаю…

— А еще кроме нее?

— Ихний хозяин! Такой презентабельный мужик, важный… Но он бывал здесь очень редко.

— И чем все кончилось?

— Чем кончилось? Секретарша, спустя где-то полгода после начала работы, как-то стала ходить сюда все реже и реже, пропуская дни, потом вообще — раза два в неделю, потом раза два в неделю часа на три-четыре, а после и вовсе исчезла.

— Ясно…

Я прохожу в правую часть комнаты, при это чувствуя себя немного детективом:

— А вот здесь, — продолжает охранник — у них была обеденная зона, сами видите, стол, старый холодильник, чайник.

Рассмотрев бардак в «едательной части» я пошел к стеллажу с книгами.

— Ой! Только ничего не трогайте! — сказал охранник, увидев мой интерес к книгам на полке — пожалуйста!

Понимая, что в принципе ничего не случится, если я одну-две книги просмотрю, я, тем не менее, уступаю просьбе охранника и ничего не трогаю.

На полках стеллажа стоят уже известные мне книги «Еноха» и про чупакабру, а так же «Гримуар Папы Гонория», «Книга Красного Дракона», «Ключи царя Соломона», «Молот ведьм» и еще несколько. В принципе, довольно известные книги, ничего особенного и «вкусного», ничего редкого и до сих пор невиданного.

Оглядев стеллаж внимательно, я направился к двери:

— Ну что ж? У меня все! Спасибо вам!

Охранник, казалось, обрадовался и мы вместе, я за охранником, быстро пошли обратно к выходу.

Прощаясь на выходе с охранником я заметил, как тот делился «выручкой» полученной от меня со своим товарищем, который его подменял, пока он ходил со мной.

И только лишь вновь оказавшись на улице я вдруг замечаю, какое все вокруг мерзкое и облупленное — в самом центре Москвы, недалеко от нашего славного Кремля здания (слава богу, что лишь во внутренних дворах) выглядели как в Венеции у каналов — стены разъедала мерзкая зеленоватая плесень, штукатурка в некоторых местах была, скажем так, весьма фрагментирована, стекла в старых деревянных окнах местами побиты, а местами заменены на грязные, исписанные граффити листы фанеры. От всего этого становилось не по себе:

— Бр-р-р-р! — сказал я сам себе — ну так что ж? Если такое «крутое» издательство как «Тьма Инклюдс» выбрало себе офис в таком незамысловатом месте — то им можно в этом только посочувствовать!

Разгребая ногами горы мусора, который почему-то никто не убирал, как корабль по волнам я убираюсь восвояси. Вокруг здания, в котором я только что находился, казалось, роились в несметном количестве мухи, а на деревьях, бывших здесь во всяческом множестве, на очень неухоженных, кстати сказать, деревьях, сидели отвратительно угрожающе каркающие вороны. Неожиданно этакую «благодать» разбил воробей, видимо случайно сюда залетевший, но он, как ни странно, так же был черного цвета. Мерзко прочирикав, неестественным каким-то «чирик!» он вдруг резко, почти вертикально взмыл в небо, как я потом за ним смотрел в след — все ускоряясь по пути.

И только лишь оказавшись на Черкасском переулке вновь, покинув внутренние дворы, образованные домами выходящими на основные улицы, я опять почувствовал себя эстетически приемлемо. Вокруг было все чисто выметено, ни соринки — ни былинки. Где-то вдали суетились гастарбайтеры в оранжевой форме, синтетическими метлами выметая с улиц даже не сор, а пыль. И как бы сильно, чуть ли не со злостью, казалось, они не мели — золотая московская пыль тучно оседала к земле вновь, будучи тяжелой настолько, что была не в силах сколько-нибудь значительно приподняться от земли.

Картину благоденствия завершил торжественно проезжавший мимо поливальщик, во все стороны разбрызгивая какие-то слабенькие, нелепые струйки водички. Со всех сторон его обрамляла радуга, придавая его медленному движению еще больший пафос торжественности.

Тогда мне захотелось вздохнуть полной грудью.

Вернувшись в офис я продолжил чтение книги пророка Еноха:

Вот так вот. Первым делом после прочтения текста, я захотел узнать, что означает слово «Ермон». Оказалось, что слово это не означает ни «завет» или «договор». Ермон означало «запрет», а еще были варианты как «святой» и даже «недоступный».

— Вот же хрень! — бормотал я себе под нос — ангелы назвали гору «Ермон», место, где они заключили друг с другом договор, но буквально как «договор» это слово не переводится! Чего они там запрещали, какой такой запрет у них был? Запрет на то, что кто-то передумает спускаться с небес на землю? Нелогично как-то.

После этого я перестал читать на время и закрыл книгу.

А наше издательство продолжал заливать солнечный свет, с книжных полок из книг струились идеи, мысли и переживания. Иногда даже казалось, будто в них можно утонуть, но потом, погрузившись в такие фантазии я все время выплывал, оказавшись на «суше» своего холодного рассудка и позитивных эмоций.

Как-то раз я даже получил отпуск, притом что сам о нем даже не думал. Ну, не хотел я уходить в отпуск, потому как и без него жизнь мне казалась прекрасной.

Тем не менее Илья, главный редактор, настоял, и, наверное просто потому, чтобы ему не перечить, я ушел в отпуск на целый месяц, который, впрочем, поначалу разбавлял частыми визитами в издательство, но затем, где-то дней через десять, решил все-таки куда-нибудь съездить чтобы развеяться.

Десять дней на маминой даче, которую я тогда еще не обожал до безумия меня никак не удовлетворили.

Кроме того, часто звонила мама и просила что-нибудь прополоть да полить, а это, сами понимаете, для молодых людей утомительно. Наши отношения с Сестрой тогда как раз находились в активно загнивающем состоянии, мы виделись с ней не чаще, нежели раз в две-три недели, но находясь на даче, исключительно скуки ради, я стал ей часто названивать, как мне казалось, тем вызывая бурю раздражения с ее стороны.

Ну так вот, видимо поняв, что мне делать нечего и я скучаю, Сестра в цветах расписала мне как недавно побывала на Соловках.

— И с кем ты туда ездила? — спросил я ее.

— Не важно. Ты послушай! — она явно уводила разговор в другую сторону — там такая красотища! Особенно летом! Обязательно съезди туда!

Воодушевившись идеей (тем более потом я надеялся под видом «поделиться впечатлениями» вновь как-нибудь позвонить Сестре) используя пребывание на Соловках как повод, я, не долго думая, собрав вещички отправился на север.

Вряд ли следует описывать мое путешествие на Соловки, да и само пребывание там, скажу лишь, что Соловецкий монастырь, как и все эти красоты севера, с комарами, холодом и живописными валунами, в период, когда все нормальные люди едут на курорты на юг и заграницу, меня особо не впечатлили.

Расположился я в довольно-таки комфортной гостинице, в которую превратили некогда бывшее монастырское здание, с номерами-комнатами формата «четыре звезды», но — с удобствами во дворе! В толстых стенах здания, видите ли, тяжело прокладывать коммуникации!

Заплатив деньги за целый набор экскурсий в группе, я несколько дней мотался по ним туда-сюда, в отличие от других особой заинтересованности не проявляя. Все остальные туристы, со своими фотоаппаратами и видеокамерами просто меня раздражали.

Единственное утешение в этом пребывании на Соловках у меня было одно — по вечерам в ресторане пива попить. Там мне как раз удалось познакомиться с группой дружелюбных молодых людей, с которыми после мы провели несколько вечеров за трпепологией и пустопорожними спорами о политике.

Лишь ближе к концу моих «Соловецких каникул» произошел один непонятный мне тогда и совсем неприятный случай: как-то раз находясь недалеко от одного храма, я зашел в большую деревянную избу с вывеской «Церкованя литература». Так вот, побродив там всего несколько минут я вдруг вырубился, потерял, наверное, сознание, а когда пришел в себя меня окружали многочисленные монахи и монашки, и еще — полицейские, и уже за ними — еще более многочисленные зеваки. Я лежал на земле, а мою голову держал у себя на коленях какой-то бородатый священник с добрыми голубыми глазами, и, поглаживая меня по волосам, приговаривал:

— Ничего, сын мой, ничего. Все устроится, все устроится!

Когда же я встал и стал расспрашивать священника что произошло, он мне рассказал, как я устроил в церковной книжной лавке дебош, ища «Книгу Еноха», переворачивал книжные полки, бил стекла прилавков, после чего с воем стал биться головой об стену, крича, что одна из важнейших книг отсутствует там, где обязательно должна быть.

— Братья — священник кивнул головой в сторону трех сурового вида монахов — уж насилу вас скрутили и во двор вытащили, а тут вы и потеряли сознание!

Признаюсь, мне было дико стыдно, но, с другой стороны, все это я делал несознательно, в порыве какого-то помешательства.

— Еще ты кричал об Азазеле — продолжал священник — кричал, что он найдет тебя, что он имеет на тебя зуб и накажет тебя.

— Азазель? — переспросил я священника — что за Азазель? Да я и имен таких не знаю! — на самом деле мне тут же вспомнилось, что недавно я все-таки читал упоминание об этом персонаже.

— Азазель, сын мой — священник улыбался, по-доброму так, его мимика успокаивала меня, снимая душевную тревогу — это бес пустыни, которому в жертву козла отпущения приносили. Он не упоминается в нашей Библии в последнем синодальном переводе, но присутствует в предыдущих.

— О, господи! — я сжал руки в кулаки и поднял их вверх — что я о нем мог думать?

— Ты про него даже мне кое-что интересное поведал.

— Я?? Я???

— Да, когда ты головой об стену бился, ты сказал, что Азазеля самого сделали козлом отпущения однажды, так что после он стал принимать себе только такие жертвы.

— Козлов отпущения?

— Да. А самое странное… — священник ненадолго замолчал, и его молчание, ожидание того, когда он продолжит говорить вдруг стиснуло мне душу как тисками — самое странное то, что, ты сам это сказал, будто виноват в этом ты.

Удивительное дело, но монастырские предъявлять ко мне претензий не стали, так что я, просидев у себя в номере следующий день, еще через день поспешил убраться восвояси.

Уже дома в Москве, с порезанным и побитым лицом я посмотрел в интернете сайт Соловецкого монастыря, где в разделе новостей было выставлено сообщение про погром в церковной лавке, устроенной каким-то «одержимым»:

«Так что, братья и сестры, козни диаволевы, хорошо нам известные и по сию пору продолжаются, не ослабевая» — было написано там.

— Одержимый — это я — сказал я тогда себе вслух, нимало, почему-то тому не огорчаясь.

Вскоре же преобладающее ощущение мира и покоя опять заполонило мою душу, а синяки и шишки, как известно, на молодых заживают достаточно быстро, так что все эти происшествия забылись, как будто их и не было вовсе.