Беги, детка, беги

17. Я знаю, что это больно, Эмилия

Ты здесь, Эмилия, и это официально. Тебя не нужно прятать. Ты в моей пещере. Как быстро день из дерьмового превратился в прекрасный. Я жду, когда наступит поздняя ночь, все время задаваясь вопросом, почему отец помог мне выбраться из дерьма. Он точно знает, что меня не было дома, и абсолютно точно знает, что это я ответственен за случившееся. Он странный, Эмилия. Несмотря на все те годы, что я его знаю, все равно не могу понять, что он задумал, а это уже что-то значит, потому что я хорошо читаю людей.

На часах два ночи, когда я поднимаюсь наверх. Это так удобно, просто подняться по ступенькам два этажа вверх и найти тебя, Эмилия. Я в слепую ориентируюсь в этом доме, поэтому нигде не включаю свет. Это только обратит на себя внимание. Я делаю вещи тихо и тайно.

Ваша спальня находится прямо возле родительской. Это мне нравится, потому что я знаю, насколько Райли трусливый. Он не прикоснется к тебе здесь. Но от вида, как его рука покоится у тебя на животе и как он прижимается к тебе, во мне происходят нехорошие вещи, Эмилия. Ты не спишь, когда я захожу в комнату в кромешной темноте. Только луна освещает мой силуэт, как и ваш. Твои глаза открыты. Ты ненавидишь ночи, когда не можешь уснуть, и теперь я знаю почему. Со всем тем дерьмом, что тебе пришлось пережить, и от одних только воспоминаний мне до сих пор хочется блевать.

Ты вздрагиваешь и крепче прижимаешься к Райли. Я вспоминаю о том, что ты мне рассказала, Эмилия. Что твой отец постоянно приходил в твою комнату по ночам и делал с тобой нехорошие вещи. Впервые после того, как ты стала моей, я чувствую себя гадко. Я не знаю как это, чувствовать себя гадко, и это ненадолго сбивает меня с толку. Но потом я вижу, как тесно ты к нему прижимаешься и как крепко он тебя держит, даже во сне, и мне хочется оттащить тебя от него за волосы.

Я достаю телефон из заднего кармана. Нахмурившись, ты смотришь на меня, пока я включаю без звука видео, как я впервые трахаю тебя в своём подвале. Я показываю тебе экран, показываю, как ты стонала, и насколько наслаждалась этим. Ты сглатываешь, твой взгляд поднимается к моим глазам, и я подзываю тебя к себе движением пальца.

Ты мотаешь головой, Эмилия. Снова.

Я медленно подхожу к Райли и наклоняюсь к нему. Ты знаешь, что я разбужу его, и, в крайнем случае, покажу видео. Ты меня знаешь. Ну, по крайней мере, думаешь, что знаешь. Если бы ты меня на самом деле знала, ты бы понимала, что я это никому не позволю увидеть, даже твоему жениху.

Поэтому ты паникуешь, убираешь с себя его руку и встаешь. Хорошо, Эмилия.

Райли что-то бормочет, но разворачивается и спит дальше. Если бы ты встала ночью из моей кровати, я бы это заметил и притащил тебя обратно.

Я иду вперед, и ты следуешь за мной, как обычно. Тихо по дому, вниз по ступенькам, мимо Мисси, которую я отправляю указом пальца на свое место. Но все равно она глухо рычит на тебя, когда мы проходим мимо, и я закрываю за нами дверь.

— Спальня, — приказываю я, и ты, опустив голову, быстро проходишь мимо меня. На тебе тонкая рубашка Райли, Эмилия, и трусики, которые я замечаю после того, как ты села на кровать.

— Разве я говорил, чтобы ты садилась? — тихо и мрачно спрашиваю я.

Ты сразу же подпрыгиваешь и теперь неуверенно стоишь передо мной, руки сложены на груди, и мнешь свои пальцы.

Ты прекрасно знаешь, что сейчас последует, Эмилия, а я люблю играть с твоими страхами, поэтому прохожу мимо тебя и поджигаю косяк, который всегда лежит готовый на пепельнице.

— Повернись, — говорю я, ложась на кровать и опираясь на локти. Ты поворачиваешься.

— Мейсон…

— Заткнись! — рявкаю я и выдыхаю дым тебе в лицо. — Ты полетела в Нью-Йорк, Эмилия. Ты прятала секс-игрушки под своей кроватью, Эмилия. Ты дала ему свою задницу, Эмилия. И ты достаточно часто отвергала меня в последнее время, Эмилия. Ты хочешь что-нибудь сказать по этому поводу? — возможно, мне стоило стать адвокатом и всех нарушителей вытаскивать из дерьма? Мне нравится эта мысль.

Ты делаешь глубокий вдох.

— У тебя был секс с Клэр, — смеешь сказать ты. Я бы с удовольствием тебе сейчас вмазал. Я так ох*ел, что сначала даже не знал, что ответить. Ты на самом деле сейчас огрызнулась и упрекнула меня?

Наклоняюсь вперед, хватаю за твою рубашку и срываю ее с твоего тела. Пуговицы разлетаются по всему полу. Сейчас на тебе остались одни трусики. Их я тоже срываю.

Ты ахаешь.

— Мейсссооон! — напряженно говоришь ты.

— С каких пор ты мне огрызаешься? — сухо спрашиваю я и затягиваюсь косяком. Ты должна быть счастлива, что я курю это дерьмо. Оно меня слегка успокаивает. Иначе, уверен, ты была бы уже мертва.

— Я только хочу сказать, что это было ужасно, — говоришь ты спокойным, нейтральным тоном, как будто он меня успокоит. Эмилия, что с тобой не так? — Она моя подруга.

— Отлично. Он мой брат.

Онемев, ты смотришь на меня. Правильно. Детка.

— Еще что-нибудь? — настойчиво спрашиваю я.

— Вещи, которые ты нашел, не…

— Заткнись, — снова рявкаю я. — Об этом мы не разговариваем.

— Но…

— Заткнись!

— Но, серьезно, Мейсон! Ты совсем неправильно пон…

Дальше ты не договариваешь, потому что я закрываю тебе рот. Одним рывком прижимаю к моему шкафу и рычу:

— Я же сказал, ты должна заткнуться.

Я толкаю тебя на колени, и ты смотришь на меня. В твоих глазах мерцает борьба. Что она забыла в моей спальне, Эмилия?

— Открой рот, — говорю я, и ты сжимаешь зубы.

Ты умрешь сегодня ночью, Эмилия. Я сделаю с тобой такое, после чего у тебя неделю будет все болеть. И ты все для этого делаешь.

— Ты меня провоцируешь? — спрашиваю я, глядя на тебя вниз.

— Мне еще не надоело жить, — почти цинично отвечаешь ты.

— Ты маленькая шлюшка. — Не знаю что, Эмилия, но что-то не так. — Такое ощущение, что ты специально меня провоцируешь, Эмилия. Это так?

Ты опускаешь глаза и сдерживаешь улыбку?

— Ты хочешь, чтобы было грубо, не так ли?

— Нет, Мейсон. — Ты сейчас улыбаешься, что ли? Что здесь происходит? И почему ты делаешь меня таким твердым?

— Ладно, тогда мы просто сделаем это. — Я пожимаю плечами, тушу косяк и расстегиваю штаны.

— Итак, открой рот! — пытаюсь я еще раз. На этот раз я помогаю, подавшись бедрами вперед и хватая тебя за волосы на макушке. Потом тяну так сильно, что у тебя выступают слезы на глазах. Я не могу и не буду себя контролировать. Глубоко, до упора, вхожу в твой рот и знаю, что он не маленький. Ты давишься и закрываешь глаза, дышишь через нос и сосредотачиваешься на том, чтобы расслабить горло, потому что знаешь, что сейчас произойдет. Я трахаю тебя в твое проклятое горло, Эмилия, и ты при этом смотришь на меня почти с вызовом. Неужели ты хочешь большего, чтобы я был еще грубее? Детка, тебе это не принесет ничего хорошего. Впрочем, ситуация так сильно заводит меня, что я кончаю через каких-то жалких семь минут.

— Глотай! — призываю тебе, зная, что ты ненавидишь это. Ты ненавидишь сперму во рту. Какой женщине это нравится?

Зажмурившись, ты сглатываешь, и я вытаскиваю его из твоего рта, а ты все еще стоишь передо мной на коленях.

Потом хватаю твои запястья и поднимаю их над твоей головой.

— Не двигайся! — я иду в кладовую и нахожу самую грубую веревку, которая у меня есть, и еще несколько вещей, которые нам понадобятся, крепко связываю твои запястья, так что у тебя больше нет места для маневра. Затем дергаю вверх, поднимая тебя, поворачиваюсь и тяну за собой, перебросив веревку через плечо.

Я слышу твой всхлип, когда мы покидаем мой подвал. Ты останавливаешься.

— Ты хотела этого, Эмилия, — говорю я и позволяю тебе верить, что, возможно, мы прямо так пойдем к Райли и представим ему твою израненную душу.

— Что он скажет, если проснется от твоего стона из-за того, что я трахаю тебя в задницу, Эмилия? Прямо возле него? — спрашиваю я и тяну тебя дальше.

Ты больше не осмеливаешься сказать ни одного слова, но я слышу, что твое дыхание учащается. Ты боишься, это хорошо. Больше никогда не еби мне мозг, Эмилия. И не вздумай играть со мной.

Мы заходим в гостиную. Уверен, тебе холодно, несмотря на теплую температуру на улице. Думаю, это потому что мои родители всегда запускают кондиционер. Моя мать может спуститься вниз в любую минуту, чтобы что-нибудь попить, как часто делает по ночам. Или проснется Райли, Эмилия, и найдет тебя в процессе того, что я собираюсь сделать с тобой прямо сейчас. Мне почти хочется, чтобы это произошло.

Или появится мой психопат отец и изобьет меня до полусмерти. В виде исключения. Этого мне хочется меньше.

Рядом с диваном я развязываю веревку на одном из твоих запястий, обвязываю ее вокруг несущей балки, которая там стоит, а затем затягиваю вокруг твоей кожи, которая уже содрана.

— Наклонись над диваном, — грубо приказываю я. Ты слушаешься и выпячиваешь мне свою задницу, когда наклоняешься над спинкой дивана. Не могу устоять и шлепаю тебя по ягодице. Потому что мне нравится увековечивать свои отпечатки пальцев на твоей кремовой коже. Больше всего мне хотелось бы вытатуировать их на ней. Ты всхлипываешь, и я снова бью по тому же месту.

— Тихо, Эмилия, или я приведу его и заставлю смотреть. Все зависит только от тебя. Запомни это. — При этом я наношу немного смазки на анальную пробку, которую прихватил с собой, и проталкиваю ее тебе в задницу. Ты сжимаешь зубы. — Он тоже так делал? — я вытаскиваю ее и снова толкаю обратно. Ты стонешь. — Я знаю, что это больно, Эмилия. Он был более нежен к тебе? Целовал твою спину и шептал на ухо, какая ты красивая? — я снова вытаскиваю пробку. — От меня ты этого не дождешься, Эмилия! Поэтому ты не можешь решить, да? Потому что хочешь всего, маленькая жадная сучка. — Тогда я снова засовываю ее и шлепаю тебя по заднице. — Ты хочешь грубого траха со мной, но не можешь обойтись без нытья неудачника. — Еще раз ударяю тебя, и ты уже почти кричишь. — Ты хочешь меня так же сильно, как и его, Эмилия? Отвечай! — Я дергаю тебя за волосы, поднимая голову вверх, другой рукой методично трахаю твою задницу пробкой.

Ты несвязно бормочешь:

— Что?

Я расстегиваю штаны и одним движением засовываю член в тебя — прямо в твою влажную теплую киску — и вхожу до упора. Это так хорошо, детка.

— Она ощущалась так же, Эмилия. Ее маленькая киска была такой же влажной для меня. Она была такой узкой и выкрикивала мое имя. — Я понимаю, что делаю с тобой своими словами, и слышу, как ты рыдаешь. Я хочу увидеть твое лицо, поэтому снова хватаю за волосы, тяну голову назад и смотрю на тебя, когда говорю: — Потихоньку ты становишься скучной. Хочешь, я променяю тебя на Клэр, Эмилия? — ты зажмуриваешься и качаешь головой. Раздается новый всхлип. Я трахаю тебя так сильно, что должно быть больно каждый раз, когда я в тебя вбиваюсь. Пробка все еще находится в твоей заднице. Затем я обхватываю одной рукой твою грудь и крепко стискиваю сосок, пока ты не сжимаешься вокруг меня. Я почти кончаю, поэтому трахаю тебя только своим кончиком несколько толчков, и ты снова хныкаешь.

— Что ты хочешь от меня, Эмилия? — еще раз щипаю тебя за сосок. — Это твоя возможность. Если ты скажешь, чтобы я остановился, я немедленно отпущу тебя и променяю на нее. А если хочешь, чтобы я продолжил, то никогда больше не будешь трахаться с ним. Это будет тяжело, я знаю, Эмилия. Но меня это не интересует. Я слишком долго делил тебя с братом.

— Мейсон, пожалуйста… — бормочешь ты, и я снова резко толкаюсь в тебя.

— Отвечай!

— Тебя! Я хочу тебя! — почти кричишь ты, и получаешь за это еще один удар по заднице.

— Это было слишком громко, я тебя предупреждал. — Одним движением разворачиваю тебя и ставлю на колени. Ты смотришь на меня своими огромными глазами, и я кончаю на твои идеальные сиськи, которые я не променяю никогда в жизни, детка.

— Не двигайся, пока я не вернусь, — говорю я, застегиваю штаны и ухожу.

Очень и очень надолго.