Белое и Черное (СИ)

Глава 52

Травкин знал, что Юля для него что-то значит. Знал. Но, насколько… Понял только сейчас. Знобило даже в куртке и ему не согреться, пока не найдет маленькую упертую женщину с манящим взглядом, в котором загорались светлячки, когда она смотрела на детей и на него так же глазела. Нравилось Сергею, как она кидала взоры тайком, лаская взглядом шрам и уродливые острые уши. Стеснительно отворачивалась и пальцы ее подрагивали, словно мысленно прикасались к нему. Тянулась к губам, чтобы стереть мечтательную улыбку.

Он бы запустил руку в пушистые мягкие волосы, потрогал ее лицо. Каждую черточку обвел. Просто млел от ванильного запаха с легкой перчинкой. Дышал ею. Юлька.

Только сейчас Сергей понял, что никогда не говорил ей о своих настоящих чувствах. А сейчас, возможно, может опоздать. «И сказать будет не кому» — тут же отогнал горькую мысль.

Не умел Травкин говорить о любви, не владел словоблудием. Не понимал тех, кто строит понты в виде надувных сердечек, букетов, размером с обхват рук. Красивые жесты не означают ровным счетом ничего — пыль в глаза. Романтическая лапша на женские уши. Главное — реальные дела, забота и твердая рука рядом.

Череп пересмотрел бы свои взгляды, лишь бы увидеть ее улыбку. Вновь.

Положив руку на затылок, хрустнул шеей, чувствуя, что добавилось к ознобу покалывание в области груди, словно лопаются пузырьки с кислотой. Шипит. Растекается. Уходит в правую руку судорогой. Сжал кулаки, чтобы вернуть себе трезвость ума.

— Товарищ полковник, нашли оборудованную комнату под видеонаблюдение. Следы крови вели туда. Затем, все обрывается. Собака не взяла. Нашли женскую сумку, — докладывал лейтенант лишь сухие факты. — Работаем с уликами. Персонал опросили… — обернулся туда, где толкались с десяток разношерстных людей от охранников до продавщиц и официанток в малиновой форме.

— Долго еще будете нас мурыжить? — гнусавым голосом возмущалась одна из теток с бейджем на пышной груди. — У меня собака дома не кормлена! — трясла вторым подбородком и жир на руках поверх короткого рукава, плавно качался от каждого жеста.

«У нее собака, а здесь человеческая жизнь. Но, шкурный интерес важнее, пока самой не коснется. Даже собака, не владеющая речью, поняла бы, что твориться писец в их прекрасном заведении. А уж он, сделает все возможное, чтобы центр прикрыли. Копни, тут нарушений на вагон и маленькую тележку наберется» — скривился Сергей и опустил глаза на низкорослого сотрудника с рацией, шуршащей помехами в руке.

— Веди, — ответил коротко.

Юля потирала ушибленное место. Она металась, как слепая мышь, понимая, что помещение, в котором кукует уже примерно более двух часов, начало затапливать. Труба, это была труба на уровне ее плеча, в нее-то она и врезалась. Подняв руки, уцепилась и попробовала забраться. У нее получилось не с первого раза. Разок шлепнулась в горячую муть, взвизгнув матерное. Забралась кое-как, покряхтывая и пофыркивая. И вот, можно было на время выдохнуть.

Юлька повисла на цилиндре, как кошка на батарее, свесив конечности. Ноги безнадежно промокли, и не только ноги… Но это не беда. Здесь тепло как в парилке от испарений. Вода, которая прибывала, была, похоже, из системы отопления. Да и труба под ней тепленькая.

«Интересно, коммунальщики узнают об аварии? Случайно, или кто-то из маньяков решил концы в воду опустить?»

— Сережа-а-а, я тебя любила тоже-е-е. Каждым миллиметром кожи… Сережа-а-а, — пела тихонько, но с акустикой, болтая одной ногой.

Вода хороший проводник звука, с учетом, если ты не в ней, а наверху. Юля была наверху. Пока что…