Берег Холодных Ветров

Глава 17

Надо сказать, что у молодых людей ушло немало времени на то, чтоб добраться до места обитания колдуна — Ремон не торопился, и тщательно проверял чуть ли не каждый свой шаг, а потому и Айлин, шедшая (вернее, ступающая) вслед за ним, лишний раз старалась не отвлекать парня.

Надо сказать, что коридор был узкий — в нем можно идти только поодиночке, да и свод кое-где достаточно низкий, приходилось сгибаться чуть ли не вдвое. Одно радовало: здесь хватало светящегося мха, вернее, он покрывал стены и свод едва ли не сплошным ковром, и потому в этом узком коридоре было, можно сказать, светло.

По счастью, пока что никаких ловушек на пути не было, но, тем не менее, этот беспрерывный и внимательный просмотр здорово выматывал парня. Где-то через час медленного передвижения, когда молодые люди все же сумели пройти немалое расстояние, молодой человек повернулся к Айлин.

— Давай немного отдохнем… — негромко сказал он. — Кстати, здесь, если будем разговаривать, то только шепотом.

Не дожидаясь ответа Айлин, парень первым сел на землю, прижавшись спиной к стене и прикрыв глаза. Недолго думая, Айлин присела рядом — ей тоже не помешает передохнуть, нервы напряжены не только у Ремона. Конечно, тут долго сидеть вряд ли придется — окружающий камень достаточно холодный, но для короткой остановки вполне годится.

— Долго нам еще идти? — прошептала Айлин.

— Говори еще тише… — Ремон по-прежнему сидел с закрытыми глазами. — Пройти осталось не так и много, куда меньше того расстояния, что мы уже преодолели.

— А там что будем делать? Ну, когда дойдем до колдуна…

— Если честно, то пока не знаю. Вертятся в голове какие-то мысли, одна нелепей другой, но ничего конкретного. Решать будем на месте, и все зависит от обстоятельств, а еще от того, как будут развиваться события. Да, и вот еще что: здесь мы можем разговаривать хотя бы шепотом, а возле того места, где обитает Шайтар, этого делать не стоит. Будем объясняться знаками или, в крайнем случае, шептать друг другу прямо в ухо. По словам Кадена, колдун очень осторожный и внимательный человек, враз может уловить посторонний звук.

— А может, наоборот, на своей территории он считает себя полностью защищенным, и не будет столь внимателен?

— Хотелось бы в это верить, но… — Ремон открыл глаза и покосился на Айлин. — Кстати, достать свое кольцо…

— Вообще-то оно не мое.

— Это неважно. Главное — надень его на палец.

— Без проблем… — Айлин сняла с шеи веревочку с висящим кольцом. — Только вот объясни — зачем это нужно? Сейчас вроде не время и не место демонстрировать украшения. Да и Нази не раз напоминала мне об этом кольце, правда, так и не пояснила, для чего оно ей может понадобиться.

— Дело не в кольце, а в камне, то бишь в этом розовом бриллианте… — произнес Ремон. — Видишь ли, есть одно предположение, хотя оно непроверенное, сомнительное и довольно рискованное. Не буду вдаваться в детали и впадать в подробности — сейчас, как ты понимаешь, не до них, но Каден предполагает, что большая часть мощи и силы колдуна заключена именно в том перстне, который носит Шайтар, вернее, в большом розовом бриллианте, который находится в этом украшении. Кстати, чтоб ты знала: похоже, именно этот камень и является, назовем его так, накопителем всех знаний и сведений, которыми владеет колдун.

— А при чем тут камень, который есть у нас? В нем нет ровным счетом ничего магического — Нази об этом говорила не раз.

— Верно. Только у того бриллианта, что носит Шайтар, совершенно необычный розовый цвет: по словам Кадена, такой он увидел впервые в жизни, и в этом парню можно верить — все же наш оборотень происходит из достаточно состоятельной семьи, и успел насмотреться на драгоценные камни. Так вот, Каден утверждает, что тот бриллиант, который ты сейчас держишь в своих руках, полностью совпадает с камнем Шайтара по цвету, чистоте, блеску…

— Это я уже поняла.

— Каден не раз говорил о том, что между этими двумя камнями сходство, можно сказать, один в один, а чтоб крупные бриллианты настолько идеально совпадали между собой — подобное, надо сказать, случается крайне редко. Размеры и огранка у этих двух камней, правда, разные, но тут уж ничего не поделаешь.

Айлин невольно вспомнилось, как она впервые увидела оборотня: он тогда уставился на розовый бриллиант и не сводил с него взгляд, можно сказать, просто окаменел от неожиданности. Теперь она поняла, отчего так повел себя Каден — наверняка ему вспомнился камень Шайтара…

— Это я уразумела… — Айлин надела кольцо на руку и едва сдержала тяжелый вздох — такое красивое кольцо и ее исцарапанные пальцы с обломанными ногтями… Смотреть не хочется! — Мне непонятно другое: ну, похожие камни, так что с того?

— Видишь ли, тут дело особого рода. Если камни настолько сходны меж собой, то появляется возможность скинуть часть сведений, заключенных в камне Шайтара, на тот камень, что имеется у тебя.

— А разве можно сделать подобное? — искренне удивилась Айлин.

— Конечно! Разумеется, это не так просто, но попробовать все же надо.

— И для чего это нужно?

— Давай отложим объяснение на более позднее время, ладно?

— Как скажешь. Но разве любой другой бриллиант не годится для того, чтоб, как ты сказал, скинуть сведения? — продолжала недоумевать женщина. — Бриллианты — они же все одинаково твердые.

— Э, нет!.. — покачал головой Ремон. — Чтоб все получилось, как надо — для этого необходимо, чтоб у камней была полная идентичность. Да, кстати, кольцо должно находиться на среднем пальце правой руки — так его Шайтар носит. Говорю же: желательно, чтоб сходство было как можно более полным.

— На среднем — так на среднем… — Айлин снова взялась за кольцо. — Если я правильно поняла, не будь у колдуна того перстня, то его сила… ну, скажем так, значительно ослабнет?

— Вроде того. Не скажу, что она полностью исчезла, но, тем не менее справиться с Шайтаром было бы куда легче.

— А нельзя ли как-нибудь заставить колдуна хоть на мгновение снять перстень? Допустим, мы…

— Нет… — покачал головой парень. — Исключено. Снять этот перстень невозможно — он врос в палец, так что, сама понимаешь, тут не может быть и речи о том, чтоб сдернуть перстень…

— Пожалуй, да… — молодая женщина призадумалась. — Ну, раз не получиться снять перстень с пальца, то, значит надо пойти по более жесткому пути — попытаться отмахнуть у Шайтара кисть руки с тем самым перстнем. Что скажешь?

Вместо ответа парень с минуту мочал, а потом с интересом покосился на Айлин.

— Надо же, какая жестокость! Как погляжу, кровожадная ты особа. Глядя на тебя, и не подумаешь, что в голове милой женщины могут рождаться столь безжалостные намерения, да и излишним гуманизмом ты, похоже, не страдаешь. А если говорить серьезно, то мысль верная. Отсечь кисть и снять перстень… Должен признать: подобное мне даже в голову не приходило, хотя, пожалуй, это и есть единственно верное решение… Только вот как его осуществить? Вряд ли колдун ходит, вытянув вперед руки.

— Ты же сам сказал: будем действовать по обстоятельствам.

— А нам все равно ничего больше не остается.

— Думаешь, нам удастся справиться с колдуном?

— Нам вдвоем, без посторонней помощи — нет. Единственная надежда — на кубики Таббса. Перед встречей с колдуном их надо будет настроить на полную силу.

— Неужели они сумеют справиться с Шайтаром?

— Справиться — неверное слово, тут совершенно иная суть. Это сложно объяснить человеку, мало что понимающему в магии.

— А ты постарайся.

— Хорошо… — Ремон улыбнулся. — Видишь ли, Таббс (пусть его имя потомки вечно произносят с восхищением и благодарностью!) был великим магом, и это не просто слова. Таббс был одним из тех по-настоящему значимых магов и чародеев, которых сейчас, увы, уже нет. Что же касается его кубиков — то это по-настоящему уникальные артефакты, и позже никто не сумел создать ничего подобного. Например, белые кубики могли лечить любую болезнь, даже самую страшную, красные — сражались с нечистью, зеленые превращали выжженную землю в цветущий сад, и так далее. Однако помимо основных предназначений у кубиков было еще множество иных свойств, не менее ценных…

— А для чего были нужны синие кубики? Ну, те, что у нас в руках…

— Если бы у нас в руках были все шесть синих кубиков, то мы могли бы летать над землей.

— И высоко? — недоверчиво хмыкнула Айлин.

— Ты напрасно иронизируешь, тем более, что ничего не понимаешь в подобных вещах. Если судить по дошедшим до нас книгам, то с этими кубиками люди парили, как птицы. Что касается высоты, то я скажу так: человек, у которого при себе были все шесть кубиков Таббса, мог подниматься достаточно высоко на землей, да и скорость его полета была немалой.

— И мы можем летать? У нас же есть два кубика…

— Человек, у которого имеется только один кубик Таббса, может всего лишь несколько приподняться над землей, да и полетом его передвижение не назовешь — так, перемещение будет… ну, скажем так, ближе к скорости неторопливо идущего человека.

— Ничего себе! — ахнула женщина. Да, ничего подобного от этого скромного кубика она не ожидала. Впрочем, то, что при помощи синего кубика можно летать — это свойство древнего артефакта сейчас им вряд ли могло помочь, да к тому же сомнения никак не покидали молодую женщину. — Но если при помощи одного кубика можно передвигаться над землей, то для чего нам с таким трудом пришлось преодолевать тот провал в коридоре? Мы же в том месте ползли едва ли не по стене, хотя взяли бы кубики и перелетели ту яму немалых размеров! Между прочим, несколько раз я едва не сорвалась вниз!

— А ты вообще-то меня слушаешь, или нет? — ехидно поинтересовался парень. — Сказано же было: приподнимается над землей! А где ты там землю видела? Только на дне того провала…

— Ой, об этом я не подумала!

— Заметно.

— Ремон, мне все одно кажется немного странным то, что мы с тобой сейчас можем надеяться только на эти два маленьких кубика… Но неужели столь сильный колдун, как Шайтар…

— С кубиками Таббса он вряд ли сумеет совладать… — парень не дал ей договорить. — Я бы даже сказал, что с ними он ничего не сможет сделать. Кубики подчиняются только своему хозяину, то есть тому, кто в данный момент держит их при себе. И потом, не забывай, что тот, кто их сотворил, был великим магом и хорошо знал свое дело.

Нет, ну надо же такое сказать — не забывай!.. Можно подумать, она раньше хоть что-то знала обо всей этой магии, век бы с ней дела не иметь! И уж тем более до последнего времени Айлин не имела никакого представления о колдунах, волшебниках и прочих кудесниках. Никогда бы о них ничего не знать и не ведать — право слово, от этого ее жизнь была бы только лучше! Как же хочется, чтоб все это побыстрее закончилось, и потом можно будет забыть о чудесах и колдовстве, то есть о том, до чего обычному человеку нет ровным счетом никакого дела!

Ремон замолчал, и сидел, о чем-то задумавшись, но Айлин понимала, что их отдых вот-вот закончится, и потому она уже из чисто женского любопытства решила спросить то, что ее интересовало уже давно:

— Извини, это не мое дело, и я, наверное, не имею никакого права спрашивать тебя о личном…

— Вступление интересное… — чуть усмехнулся Ремон. — Что-то будет дальше? Ох, ну ты и болтушка, да и любопытством страдаешь, причем безо всякой меры! Ладно, спрашивай, что тебя интересует?

По счастью, в его улыбке не было осуждения — скорей, бесконечные вопросы молодой женщины немного отвлекали парня и снимали с него то напряжение, которое он, без сомнения, испытывал, досконально проверяя едва ли не каждую пядь коридора.

— Скажи, а у тебя мать есть? Если я правильно поняла, то Нази — твоя тетя, отца нет, а…

— Ничего себе… — судя по всему, Ремон меньше всего ожидал услышать что-то подобное. — Зачем тебе это надо знать?

— Ну, сейчас мы идем вместе…

— И что это меняет?

— Извини, я не хотела тебя обидеть. Просто Нази говорила, что Шайтар убил твоего отца, и, если я правильно поняла, с той поры ты живешь у тетушки. Вот я и подумала…

— Любопытный вы народ, женщины… — буркнул Ремон. — Все-то вам знать надо… Ну, могу и ответить, в этом нет никакой тайны. Моя мать не имела никакого отношения к магии и чародейству — она была самой обычной женщиной, любила дом и семью, а с отцом у нее были просто-таки чудесные отношения. Правда, родом мать не из этих мест — приехала к отцу, чтоб подлечить старую болезнь, да так тут и осталась. Однажды она поехала в родные края — проведать родных, и через несколько дней после ее приезда в их деревне произошло несчастье — загорелся соседский дом. Естественно, все, в том числе и моя мать, бросились помогать тушить. Все бы ничего, но хозяйская кошка из дома не успела выскочить, и кричала там, как ошалелая. Мать за ней в дом кинулась, и в тот момент крыша обвалилась… Кошка, кстати, все же каким-то образом умудрилась спастись, хотя и шерсть у нее здорово подпалило… С той поры меня воспитывали отец и Нази, а когда не стало и отца, то мы остались вдвоем с тетушкой. Вои и все, обычная история.

— Сочувствую.

— Да ладно. Отец у меня был замечательным человеком, да и тетушка тоже ничего…

— А что же другие родственники? Ну, те, к которым твоя мать поехала перед смертью?

— Считай, что их нет… — чуть поморщился Ремон. — Эта так называемая родня и без того косо смотрела на мою мать — мол, без их дозволения вышла замуж за какого-то северного колдунишку! а после ее смерти и вовсе не пожелали знать ни меня, ни моего отца… Так, все, отдых закончен.

Вновь медленно передвигаясь по узкому коридору, Айлин думала о том, что у Ремона и Мейларда есть нечто общее — у каждого из близкой родни осталась всего лишь одна тетя, но зато каждая из них по-настоящему любит своего молодого родственника, и, по сути, родичей у них больше нет. Понятно и то, что Нази уже давно пыталась отыскать колдуна, убившего ее брата, и когда Айлин и Мейлард рассказали Нази про обстоятельства своей встречи с медведем-оборотнем, та поняла, что может выйти на след Шайтара. Оттого-то, бросив все дела, знахарка и стала помогать молодым людям.

Конечно, колдуна искали и остальные маги, но для Нази найти этого человека было чем-то вроде дела чести — ведь не считая племянника, погибший брат был у знахарки единственным родственником, а прощать убийство брата она никак не хотела. Вообще-то знахарку можно понять, тем более что и остальные маги объявили Шайтара вне закона…

Хотя Ремон говорил, что идти осталось не так много, но, тем не менее, путь до места обитания колдуна занял немало времени. Однако вполне может быть и такое, что Айлин просто начинала всерьез нервничать — все же беспокойство за судьбу друзей становилось все сильнее, и к тому же прошло немало времени, как их куда-то увели. Или унесли…

По счастью, молодые люди дошли, наконец, до нужного им места. Вернее, вначале Айлин показалось, что ей послышались отзвуки чьих-то голосов, но позже поняла, что до нее, и верно, доносится человеческая речь, правда, кто говорит и о чем именно идет беседа — это пока не разобрать.

Молодая женщина глянула на Ремона, и тот согласно кивнул головой — мол, считай, что дошли. Это, конечно, хорошо, но где находится то самое место, где расположен вход в убежище Шайтара — этого Айлин пока не видела. По-прежнему тянется все та же базальтовая стена, и на ней нет ни ответвлений, ни углублений, однако голоса доносятся все громче и отчетливей.

Впрочем, очень скоро все стало ясно. Ремон остановился и поднял руку — мол, дальше идти нельзя. Почему? Где знаками, а где шепча молодой женщине в самое ухо, парень пояснил, что вход в обиталище Шайтара находится буквально в нескольких шагах он них, но идти туда пока что не стоит — на своде, как раз над входом, находится ловушка. Похоже, она настроена так, что через нее может безопасно проходить только сам Шайтар, а вот на любого другого она среагирует, как и положено, то бишь обрушит на голову неосторожного камни, а потом еще и магически спеленает бедолагу. Кроме того, на этом входе стоит все та же маскировка под названием «темное стекло», правда, непроницаемая сторона находится как раз с той стороны, где живет Шайтар — как видно, вход там замаскирован под стену, а прозрачная сторона находится здесь. Конечно, хорошо бы встать напротив нее и хорошенько рассмотреть то, что происходит в обители колдуна, но рисковать не стоит. Это слишком опасно, все же колдун может заметить чужаков, и оттого пока что не следует приближаться к входу, а то, что происходит внутри, можно рассмотреть и отсюда: дело в том, что в этой стене, рядом с входом, находится несколько глубоких трещин, куда больше смахивающих на щели, и сквозь них можно видеть очень многое из того, что творится внутри. Конечно, обзор из этой каменной щели ограничен, но зато слышно неплохо.

Ремон быстро проверил стену, и кивнул Айлин — мол, все в порядке, тут никакой сигнализации нет, можно смотреть без всякой опаски, после чего молодые люди просто-таки приникли глазами к неширокой щели в стене, пытаясь рассмотреть, что же происходит там, где обитает Шайтар.

Надо сказать, что за стеной оказалась пещера, скажем так, средних размеров. Пусть свод у этой пещеры и не был очень высоким, но, во всяком случае, там можно ходить не сгибаясь. Еще в ней было почти светло, и свет давал не только вездесущий мох, едва ли не сплошь покрывающий стены, но и огонь, пылавший в самом настоящем очаге. Надо сказать, что для себя колдун явно не жалеет дров — пламя в очаге куда больше напоминает большой костер. Правда, с того места, где находилась Айлин, можно было рассмотреть только часть пещеры, но это все же лучше, чем ничего. Надо сказать, что колдун жил, можно считать, аскетом — кроме колченогого стола с табуретом, Айлин не заметила никакой иной мебели. Впрочем, подобное почти ни о чем не говорило — кровать и все остальное может находиться в той части пещеры, которую Айлин не могла видеть со своего места.

Куда важнее другое: едва ли не посереди этой пещеры стояла Нази, а рядом с ней находился Каден, но, увы, оборотень оставался в своей медвежьей ипостаси. Мейларда не было видно, и Айлин всем сердцем молилась о том, чтоб парень был жив, а то, что его не заметно — так хочется надеяться, что он находится вне пределов видимости: все же щель в скале давала возможность рассмотреть не всю пещеру, а только ее часть.

В первые минуты Айлин никак не могла понять, отчего это и Нази и оборотень так спокойно стоят на месте, не пытаясь даже пошевелиться лишний раз, а затем она заметила, что каждый из пленников находится словно бы в светящемся круге, и ни один из них не делает попытки пересечь линию этого круга.

Тронула за рукав Ремона, который стоял рядом, и кивнула ему на пленников, очертив в воздухе рукой круг. Впрочем, парень ее сразу же понял, и дал понять Айлин, что этот светящийся круг, по сути, является чем-то вроде клетки, из которой не вырваться при всем своем желании. Находясь в этом круге, ты можешь разговаривать, делать простые движения, зато любая магия внутри этого круга надежно блокируется, да и сам ты чувствуешь себя связанным по рукам и ногам. Говоря иносказательно, те круги, в которых сейчас находятся пленники — это надежная тюрьма, только вот на ее постоянную поддержку в рабочем состоянии у колдуна должно уходить невесть сколько сил. Н-да, судя по всему, мощи у Шайтара хватает.

Самого колдуна Айлин не видела, зато слышала незнакомый мужской голос. Судя по своеобразному акценту, этот человек явно был чужестранцем, но зато говорил так, будто не сомневался, что все его слова являются непреложной истиной. Неужели это Шайтар? Хм, странно: Нази упоминала, что колдун немолод, а этот сильный звучный голос явно принадлежит мужчине, который, как говорится, должен находиться в полном расцвете сил. Подобный голос забыть трудно, он просто-таки цепляет за душу. Может, это говорит кто-то из учеников Шайтара? Нет, вряд ли колдун позволит своим ученикам разговаривать с пленниками, наверняка сам ведет беседу. Так, о чем же может идти речь?

— … Нечего людям протягивать свои руки к земным богатствам… — продолжал свою речь мужчина. — Не для того они созданы. Еще древние Боги завещали, что нельзя открывать пришельцам те сокровища, что спрятаны в ее недрах, и лучше никогда не трогать мать-землю. Все, что есть вокруг нас — все создано свыше, сотворено Богами, и таковым должно оставаться. А что творится сейчас? Тяжело смотреть на то, как истребляются леса, распахиваются земли, становится меньше лесного зверья, но зато везде бродят ваши коровы, свиньи и овцы.

— И в этом нет ничего странного… — теперь уже и Нази подала голос. Говорит она спокойно, да и внешне невозмутима, но что творится у нее внутри? Можно не сомневаться: будь ее воля, от колдуна не осталось бы и следа на камне. — Люди обустраивают свою жизнь, как могут.

— Обустраивают… — голос мужчины был полон презрения. — Лучше скажи — портят землю, а вместе с тем гробят на корню и все то, что росло на ней годами, веками и тысячелетиями. Мне на это смотреть не просто неприятно, но еще и страшно. В угоду примитивным потребностям людей губится первозданная природа, меняется то, что уже было создано Богами.

— Это вполне естественно. Мир не может стоять на месте, в нем постоянно происходят какие-то изменения.

— Э, тут я с вами не согласен. Если так пойдет и дальше, то мир изменится настолько, что будет невозможно исправить хоть что-либо. Недаром я ушел сюда, в это забытый всеми людьми холодный край, чтоб не видеть, как рушится то, что так долго и с любовью создавали Боги.

Надо же — невольно подумала Айлин, — у них там еще и беседы вовсю идут, дискуссии и обмен мнениями. Дело хорошее, только вот надолго ли у колдуна хватит хорошего настроения и желания общаться с пришлыми?

— Ну, в этом утверждении вы явно погрешили против истины… — в вежливом голосе Нази проскользнули язвительные нотки. — Нечего демонстрировать всем свою трепетную душу и высокие порывы — во всяком случае, на меня это не подействует. Все куда проще и примитивней: сюда, на Берег Холодных Ветров, вы забрались, вернее, спрятались от вполне справедливого наказания. Должна сказать, что место и верно, неплохое: вряд ли хоть кто-то решит искать вас здесь, в столь неподходящем для жизни месте. Ну, летом на этой полоске земли еще возможна более или менее сносная жизнь, зато зима с ледяными ветрами тянется нескончаемо долго, и без крайней на то нужды здесь задерживаться никто не станет.

— Вы не правы. Здесь просто-таки идеальное место не только для обучения, но и для самопознания и тренировки духа.

— Тем не менее, вы вынуждены сидеть здесь еще и потому, что хорошо знаете, как поступают с теми, кто поднимает руку на своих сотоварищей, то бишь магов и чародеев. Каждый из нас в курсе, что вы уже давно объявлены вне закона…

— Ваши законы писаны не для меня… — теперь уже в голосе мужчины слышалось презрение и высокомерие.

— О, да!.. — усмехнулась Нази. — Об этом вы уже говорили несколько лет назад, когда внезапно заявили о своих условиях. Надо сказать, что по-иному, кроме как наглыми и необоснованными, их назвать невозможно. Вы, непонятно отчего и невесть на каких основаниях потребовали, чтоб все маги и чародеи нашей страны едва ли не перешли в ваше полное подчинение, а иначе обещали кары и наказания. Неужели вы рассчитывали на то, что кто-то мог всерьез воспринять ваши слова?

— Та троица наглых магов, которые заявились ко мне домой, ясно дали понять это… — холодно заявил мужчина. — Увы, я вынужден был пойти на весьма неприятный шаг, чтоб дать понять остальным, что со мной шутки плохи.

— Трое убитых, да еще столь жестоко — это не шутки. Подобное куда больше смахивает на объявление войны.

— А я с этим и не спорю… — теперь в голове мужчины было удовлетворение. — Тем не менее никто из вас, слабые подмастерья, так не понял, насколько я сильнее любого из вашей жалкой компании. Именно потому я и решил перенести нашу борьбу в несколько иную плоскость. Правда, для этого мне нужно было время и покой, и я сумел раздобыть одно и другое.

— Ага, свести эту так называемую борьбу к старой, как мир, истине: плести интриги и убирать со своего пути конкурентов, дабы завоевать место на вершине… — согласилась Нази. — В этом нет ничего нового. Проиграть в ней не боитесь?

— Нахожу этот вопрос настолько смешным, что нет желании даже отвечать на него.

— Скажите лучше, зачем вы ребят с собой сманили? Я имею в виду тех, кого вы сейчас называете своими учениками. Только не надо говорить мне, что все они добровольно кинулись за вами, как утята за уткой: после вашего исчезновения выяснилось, что вы применили к ним кое-какие приемы убеждения из запретных знаний. Конечно, вы можете утверждать, что все это не так…

— Да, не спорю: мне нужны последователи, и потому я оказал этим молодым людям немалую честь и высокое доверие, предложив им занять место подле меня, вернее, стать моими учениками. Я всего лишь показал им возможное будущее и ту силу, которой они, возможно, будут обладать. Естественно, нужно было ожидать, что они должным образом оценят свой выбор и мою заботу о них.

— Об этой вашей заботе некоторые из них позже крепко пожалели.

— А, вы об этих отступниках… Увы, я еще раз убедился в том, что мир не совершенен, и кое-кто из этих молодых людей не сумел полной мерой понять, кому им выпало служить, а заодно и то, какую высокую задачу им предстоит исполнить в будущем. Мы с ними всерьез разошлись по некоторым вопросам, и, естественно, с этими смутьянами пришлось расстаться.

— Кто бы сомневался! — кивнула головой знахарка. — Вы жестоко наказали ослушников, решив, что смерть для них была бы слишком легкой карой. Каждого из них вы заперли в зверином теле, и сделали это так, что ни один из них, обладающий немалым магическим умением, ничего не мог сделать для того, чтоб вырваться из своего нынешнего состояния. Люди медленно теряют рассудок, понимая, что до конца своих дней они обречены оставаться в звериной шкуре, хотя их ум остается человеческим, да и знания никуда не делись…

Тут подал голос Каден, который до того не издавал ни звука. Оборотень издал долгий рык, а потом и вовсе уперся передними лапами в невидимую преграду, словно пытаясь проломить незримую стену.

— Да, вот она, людская неблагодарность… — вновь раздался голос колдуна, после того, как стихли раскаты медвежьего рыка. — Каден, я приблизил тебя к себе и высшим знаниям, рассчитывал, что в будущем смогу опереться на тебя. Если уж на то пошло, то ты должен помнить: я доверял тебе едва ли не больше, чем многим из твоих товарищей, всегда выделял из прочих. Чем ты мне отплатил за это? Черной неблагодарностью. Вполне естественно, что я был вынужден показать тебе, а заодно и всем остальным, свое разочарование…

— Вы, очевидно, имели в виду другое слово — суровое наказание… — подала голос Нази. — Причем наказать ослушника следовало так, чтоб другим было неповадно идти по их следам. Вы, видимо, рассчитывали, что парень, не выдержав такой жизни, в итоге сам сунется под крестьянский топор или под стрелы охотников, а ведь это, по сути, считается самоубийством. Не буду говорить о том, что бывает с людьми, обладающими магическими знаниями в том случае, если они решаются свести счеты с жизнью. Достаточно сказать, что их души навек остаются в самых жутких местах Темных Небес. Ничего не скажешь, вы умеете наказывать ослушников.

— Это не наказание, а справедливое возмездие. Ах, Каден, Каден… Должен сказать, что я должным образом впечатлен твоей выдержкой и силой воли. За то время, пока мы не виделись, ты должен был не раз сойти с ума, но, тем не менее, друг мой, ты сумел сохранить разум. Более того: умудрился каким-то образом связаться в этой женщиной, да еще и привел ее сюда… Одно предательство за другим.

Каден вновь зарычал, но колдун не стал слушать то, что парень хотел ему сказать. Вместо этого он продолжал свою речь:

— Конечно, мой бывший ученик, я уважаю твое упорство, но не могу принять излишнее мягкосердечие, призывы к благородству и никому не нужной любви к ближнему. Ну, и где твои принципы сейчас? Сколько человек ты задрал, находясь в зверином обличье? Молчишь? Ну так это я и сам могу узнать…

— Насколько мне известно, сейчас, кроме Кадена, в образе медведя по лесам бродят еще двое ваших бывших учеников… — вновь заговорила Нази. — Их-то за что вы наказали, а? Они тоже отказались поддерживать вашу идею о том, что мир отошел от совершенства и его нужно вернуть в прошлое, а заодно серьезно сократить численность людей?

— Судя по вашим словам, мой бывший ученик продал меня, можно сказать, всерьез и с потрохами… — сделал вывод колдун. — Что ж, я не собираюсь делать тайну из своих намерений. Повторяю: мир нуждается в усовершенствовании, то бишь необходимо возвращение к своим истокам. Это раньше мир был чист, светел, гармоничен, но сейчас… Смотрите, сколько развелось людей, а ведь каждому надо есть, пить, чем-то прикрывать свое бренное тело… По сути, человечество — это одна безликая серая шевелящаяся масса, в которой появляются только крупинки талантов редких индивидуумов. Так пусть именно эти крупинки и остаются жить — они этого достойны, а всем остальным нет места на этой земле. Все просто: еще с момента рождения ребенка, при первом же взгляде на него я могу определить, есть в нем искра таланта, или нет, а как именно это можно выяснить — этому я уже обучил своих учеников, и в дальнейшем буду учить новых. Так вот, если в новорожденном есть настоящий талант, которым его одарили Боги — пусть этот человек живет, а если нет, то в этом мире ему делать нечего. Не стоит понапрасну жалеть заурядность — этот мусор земле не нужен, и надо проявить немного твердости, очищая землю от лишнего сора. Конечно, население заметно сократиться, в десятки, возможно даже в сотни раз, но зато оставшиеся будут достойны жить на этом свете, и для существования им будет надо совсем немного — того, что сумеют найти вокруг. Земля же вновь покроется лесами, которые будут полны зверья, не будут пачкаться воды, почти сойдут на нет никому не нужные пашни… Ну, а чтоб достигнутое совершенство не нарушалось — за этим буду следить я и мои ученики. Тем не менее, это еще не все. Главная же моя задача — скрестить человека и животного, и это существо будет жить в полном единении и природой, и вот тогда ничто не помешает гармонии мира.

— За свою жизнь я уже наслушалась более чем достаточно самого разного шизофренического бреда, и ваши так называемые идеи ничем от них не отличаются… — вздохнула Нази. — Да и признаки этого заболевания у вас, можно сказать, налицо. Спорить с вами тоже не имеет смысла: все одно мои доводы и аргументы вы пропустите мимо ушей — увы, такова особенность тех, кто вдобавок к основной болезни страдает еще и манией величия, а заодно считает себя равным Богам.

Услышав подобное, Айлин даже испугалась за знахарку — ведь неизвестно, как колдун отреагирует на эти слова. Убьет еще ненароком… А им-то с Ремоном что сейчас делать? Так и стоять на месте, не зная, что тут можно предпринять? Молодая женщина в растерянности посмотрела на племянника Нази — тот, кажется, тоже был встревожен, но на безмолвный вопрос Айлин только с досадой ткнул пальцем в свод и немного развел руками. Ну, тут все ясно: он пока что никак не может разрядить ловушку над входом в пещеру колдуна. Ох, остается надеяться только на то, что у Шайтара хватит выдержки, а Ремон в самое ближайшее время сумеет обезвредить ловушку.

А еще молодую женщину все больше и больше тревожило то, что она не слышит голос Мейларда. Что же с ним приключилось? Неужели погиб при том камнепаде? О, Светлые Небеса, только не допустите этого!

Тем временем Нази продолжала:

— Знание знанию рознь. Это так же верно, как и то, каким именно способом вы намеренны реализовать замыслы своего больного воображения. Сократить население земли в сотни раз… Да львы-людоеды перед вами — это милые безвредные котята!

— Оригинальное сравнение… — усмехнулся мужчина. — Впрочем, ваше мнение меня не удивляет: великих людей не понимают очень многие, зато позже их замыслы признаются гениальными. Вам не помешает знать, что к нынешнему времени мной сделано уже немало для того, чтоб мои замыслы были воплощены в жизнь.

— Да, к вам кто-то приезжает — я знаю о вашей тайной дороге. Что, уже последователи стали появляться? Никак, начинаете отправлять в мир своих учеников, чтоб они начинали мутить воду и искать союзников?

— Скорее для того, чтоб разведывать обстановку и готовить почву для грядущих изменений.

— Надо сказать, что Светлые Боги, узнай о ваших планах, схватились бы за голову.

— С чего бы? — удивился Шайтар. — Когда-то везде был прекрасный древний мир, девственная природа, гармония во всем, и я просто хочу восстановить то, что стали губить люди, размножаясь без числа.

— Нет, суть в другом… — вздохнула Нази. — Верно, вам до страсти хочется вернуть тот навсегда ушедший мир, когда земли были почти не тронуты, в лесах бродили непуганые звери, а кое-где обитали немногочисленные группки людей, всеми силами защищаясь от немалых опасностей внешнего мира. Тем не менее вы отдаете себе отчет в том, что сделать подобное очень сложно, и для этого нужно едва ли не до основания разрушить все, что сейчас есть на свете, и избавиться от подавляющей части населения… Что же касается вашей мечты создать гибрид человека и животного, и через какое-то время оставить на земле только их потомство — это вообще за гранью разумного. А еще — и это самое главное: вы хотите стать едва ли не живым Богом, хозяином в этом измененном мире…

В этот момент откуда-то раздался женский голос:

— Учитель, позвольте войти.

— Лери, заходи… — отозвался мужчина. — Должен сказать, что твое появление, как нельзя, кстати. Тебе ведь уже должны были сказать, что к нам вновь пришел Каден. Так сказать, визит невежливости. Можешь поздороваться со своим бывшим женихом, да и поговорить с ним тебе тоже не помешает — я возражать не стану.

— Да, учитель, мне уже известно о том, что он вернулся… — через несколько мгновений перед светящимся кругом, внутри которого стоял Каден, появилась молодая женщина. — Здравствуй, дорогой. Давненько мы с тобой не виделись. Надо признать, что я никак не ожидала увидеть тебя еще хоть раз в жизни. Во всяком случае, на этом свете…

А, так это и есть та самая Лери, бывшая невеста Кадена! Айлин всматривалась в женщину: невысокая, коренастая, да и внешне далеко не красавица — широкое лицо, слишком тонкие губы, низкий лоб, бесцветные волосы… Более чем заурядная особа, как говорится — глаз остановить не на чем, и что когда-то в ней нашел Каден — непонятно. Хотя… Что именно у Лери было необычным, и даже притягательным, так это ее голос — красивого тембра, обволакивающий, и в то же время с легкой хрипотцой, который придавал женщине какое-то своеобразное очарование. Н-да, пожалуй, на такой голос мужчины должны оборачиваться не меньше, чем на внешность признанных красавиц.

— Каден, если я правильно поняла из твоих обмолвок, то именно эта девица и заложила тебя Шайтару? — поинтересовалась Нази.

— Называйте, как хотите, и думайте, что вам будет угодно… — Лери даже не посмотрела в сторону знахарки. — Слова доморощенной колдуньи меня не задевают никоим образом, и до ее мнения мне нет никакого дела. А вот что касается тебя, дружок… — девица не отрывала взгляд от Кадена. — Милый, неужто ты на меня все еще обижаешься? Напрасно. Я просто выполнила свой долг перед учителем. Как говорится — ничего личного. Ты сам выбрал свою судьбу, так что не стоит искать виноватых. Мой дорогой, тебе с самого начала не стоило отрываться от своих лошадок и заниматься высоким искусством магии — оно не для тебя. Раз ты такой жалостливый, да вдобавок еще и чистоплюй, то по-прежнему крутил бы хвосты лошадям на конюшне своего папаши, и не лез туда, где нужна сильная воля и твердая рука. Тому, кто без особой на то нужды распускает сопли и слюни — тому нечего делать подле учителя. За ним должны идти только те, кто полностью верит ему, а не задает ненужные вопросы или подвергает сомнению его слова.

Тем временем Каден, который до того времени неотрывно смотрел на Лери, что-то коротко рыкнул. В ответ женщина только пожала плечами:

— Да, не отрицаю: еще двоих отступников, разделяющих твои взгляды, изобличила тоже я. Вы, мужчины, в некотором роде глупы и наивны, и в постели можете рассказать многое из того, о чем в другое время не проговорились бы даже под пытками. Что, тебе неприятно слышать о том, что кроме тебя у меня были и другие мужчины? Милый, это было необходимо для дела — требовалось выяснить, есть ли среди нас еще предатели. К тому же цель оправдывает средства. Что же касается тех двух парней… Ну, что тут скажешь: они отправились вслед за тобой, по уже проторенной дорожке. Зато все те, кто остался, по-настоящему верны учителю.

Каден вновь подал голос, но Лери только насмешливо улыбнулась.

— Не груби и не оскорбляй. Где хоть ты таких слов нахватался? Кажется, в лесу так не говорят… Твои манеры, бывший жених, настолько испортились, что мне с тобой сейчас даже говорить не хочется. А ведь когда-то был таким вежливым, воспитанным, красиво говорил, стихи читал… Помнится, раньше подле тебя я всегда терялась, но сейчас все изменилось самым кардинальным образом. Ты родом из богатой семьи, а я из нищей, но сейчас ты оказался куда ниже меня. Пройдет еще немного времени, и ты навек исчезнешь с лица земли, станешь грязью и землей, а я навсегда останусь с учителем, и мое имя будут произносить еще очень долго…

И хотя девица проговорила эти слова своим удивительно красивым голосом, да и ее речь была достаточно вежлива — все одно, в обращении этой особы было нечто такое, что показывало хамскую суть девицы. Тут не то что Кадену, а даже Айлин было неприятно смотреть на эту последовательницу Шайтара.

— Лери, ты пока что так и не сказала, зачем пришла ко мне? — послышался голос колдуна.

— Прости, учитель, я излишне отвлеклась… — девица покорно склонила голову.

— Слушаю тебя.

В этот момент Айлин почувствовала, что Ремон дотронулся до ее руки. Парень вновь указал молодой женщине на свод коридора и чуть улыбнулся. Понятно — он все же сумел разрядить ловушку. Дело хорошее, только вот что им сейчас делать дальше? Словно отвечая на ее безмолвный вопрос, Ремон кивнул в сторону пещеры и отрицательно покачал головой — мол, сейчас еще не время, надо немного подождать. Пожалуй, он прав: следует повременить до той поры, пока колдун не останется один. Все же Лори — ученица Шайтара, и явно опасный противник.

Меж тем девица продолжала:

— Учитель, я пришла сказать, что мы нашли Ворма, вернее, его тело. Ваш ученик был убит, и в его теле торчал меч, который эти люди не решились вытащить. Пока что мы не стали трогать тело — ожидаем твоих приказаний, учитель.

— Та-ак… — протянул колдун с едва заметной досадой в голосе. — Как же это он позволил сотворить над собой такое? Не ожидал от него подобной ошибки… Ну, и кто же из вас, гости незваные, совершил это преступление? Не стесняйтесь, говорите, я все одно найду виновника…

Возникла короткая пауза, после чего раздался голос Мейларда:

— С вашим учеником покончил я.

Услышав голос Мейларда, Айлин одновременно почувствовала как радость — он жив! так и нешуточный страх — еще неизвестно, как сейчас поведет себя колдун. Как бы сейчас не расправился с Мейлардом под горячую руку!

Однако, судя по всему, Шайтар и не собирался в этот момент вершить суд и расправу — похоже, это сомнительное удовольствие он решил оставить на потом.

— Подобное преступление я не намерен оставить безнаказанным… — а у колдуна явно испортилось настроение. — Не сомневайтесь: немного погодя вам придется не единожды раскаиваться в содеянном, потому как наказание будет весьма впечатляющим, во всяком случае, мои ученики навсегда запомнят то, как я наказываю тех, кто поднял руку на верных мне людей. Лери, передай остальным: пусть сходят и двое принесут сюда тело Ворма, а третий пускай займется выяснением пути, по которому Каден привел сюда чужаков. Сама же пока побудь за дверями. Если понадобишься, то я тебя позову.

— Хорошо, учитель… — и, поклонившись, Лери исчезла из вида — отправилась выполнять приказание Шайтара. Да, похоже, с дисциплиной тут дело обстоит строго.

Впрочем, стоило девице уйти, как на ее место вышел, наконец, и сам колдун — так сказать, явил себя во всей красе. Айлин с вполне понятным любопытством смотрела на этого человека, но, надо сказать, уведенное ее несколько разочаровало. Судя по звучному голосу, Шайтар должен быть высоким и моложавым человеком, но в действительности все оказалось совсем не так: как ранее и говорила Нази, колдун был немолод, можно даже сказать — стар, немного сгорбленный, с узковатыми темными глазами и редкой седой бороденкой. Далеко не красавец, в общем. Да и ростом он не задался — был чуть ли не на полголовы ниже Айлин, а мешковатая одежда Шайтара была сшита из звериных шкур, которые, к тому же, были обвешаны какими-то амулетами. Казалось немного странным то, что этого невысоко и невзрачного человечка нужно было всерьез опасаться.

С первого взгляда было понятно и то, что колдун родом откуда-то из дальних северных стран, где, по слухам, едва ли не вечная ночь, холод и льды. Теперь становится понятно, отчего он решил спрятаться в этих малопригодных для жизни местах — возможно, тут кое-что напоминало ему о родном крае, да и в здешний холодный климат был ему привычен.

Людей с подобной внешностью Айлин ранее видела всего лишь несколько раз, да и то мельком. Помнится, еще тогда она обращала внимание на их невозмутимые, спокойные лица, на которых не отражалось ни малейших эмоций, и ей приходила в голову мысль о том, что этих людей, похоже, ничто на свете не может вывести из себя.

Сейчас Шайтар стоял напротив Нази и Кадена, заложив руки за спину, и молодым людям, прячущимся за стеной, был хорошо виден перстень, сверкающий на его пальце. Айлин просто-таки впилась взглядом в это украшение, стараясь рассмотреть его как можно лучше, пусть даже издали. Впрочем, даже из-за стены, где прятались молодые люди, был хорошо виден огромный бриллиант, вправленный в оправу необычной формы. Ранее у Айлин было немало драгоценностей — муж дарил, да и за несколько лет замужества она успела насмотреться на самые разные украшения, оценить работу ювелиров, но тут… Бриллиант более чем впечатляющий размеров, конечно, в первую очередь притягивал к себе внимание каждого, кто его видел, однако молодая женщина не могла оторвать взгляд от необычной оправы, в которую был вставлен камень.

Надо сказать, что ничего, подобного этой оправе, ранее Айлин никогда не видела. Настоящее чудо, воплощенное то ли в серебре, то ли в каком-то похожем металле. Глядя на оправу, окружающую бриллиант, оставалось только поражаться своеобразной красотой и непонятной привлекательностью странного украшения. На первый взгляд могло показаться, будто никто из мастеров не прикладывал свои руки к изготовлению этого перстня — увиденное куда больше смахивало на то, будто что-то тяжелое упало в расплавленный серебристый металл, который брызнул во все стороны бесчисленными каплями, и тут же внезапно застыл, а только потом в эту более чем оригинальную оправу вставили сверкающий камень. Да, это совершенно необычный перстень!

Что же касается огромного розового бриллианта, вправленного в эту дивную оправу, то тут Айлин не могла не согласиться с Каденом: цвет бриллианта, что сейчас сверкал на ее пальце и того, который находился у колдуна — они были не просто похожи, а совпадали просто идеально. Казалось, что оба этих бриллианта сделаны из одного алмаза, который в свое время был расколот на две неравные части.

Как это не удивительно, но этот великолепный перстень вполне уместно сочетался с меховой одеждой колдуна, словно бы дополняя ее, а розовый бриллиант, который на мужской руке должен был смотреться несколько некстати, тут выглядел вполне уместно. Айлин невольно пришло в голову, что этот перстень более чем органично может подходить как к роскошному платью знатной дамы, так и к более простой одежде мужчин. Хотя, если честно, то мужчинам это необычное украшение годилось куда больше. Отчего-то Айлин была уверена, что прежним хозяином этого перстня был именно мужчина — наверняка изготовил это своеобразное украшение для себя и по своему вкусу.

Пока Айлин разглядывала перстень, Шайтар продолжал говорить:

— Вы нанесли мне оскорбление, и не одно. Мало того, что осмелились незваными заявиться в мои владения, так еще и убили одного из моих учеников, в обучение которого я вложил немало сил и трудов. Пусть Ворм не был самым умным и талантливым, но, тем не менее, это ничуть не умаляет вашего преступления. Жаль, правда, что не все мои ученики смогут присутствовать при наказании, но те, кто сейчас находятся здесь, позже передадут отсутствующим, насколько я безжалостен к тем, кто осмеливается пролить кровь моих последователей…

— Господин Шайтар, вы сказали, что не все из ваших учеников присутствовать при наказании… — вновь заговорила Нази. — Это означает, что кого-то из них сейчас нет здесь, на Береге Холодных Ветров?

— Я вам уже дал понять, что для осуществления моих планов достигнуто немало. В данный момент двое из моих учеников находятся в грешном миру и ведут работу с последователями, число которых постоянно растет. Надо сказать, что дело идет неплохо, а об остальном вам знать не стоит.

В этот момент Айлин невольно стала прикидывать: значит, так — вначале у Шайтара было десять учеников, затем он изгнал троих, превратив их в оборотней, еще двое (по словам колдуна) находятся далеко отсюда, один совсем недавно погиб… Получается, что здесь пока что остается всего четыре ученика и сам колдун. А если учесть, что всех остающихся при нем учеников, кроме Лери, он отправил за телом Ворма… Похоже, что лучшего времени для нападения на Шайтара выбрать просто невозможно.

Судя по всему, подобная мысль пришла в голову не только Айлин. Когда молодая женщина посмотрела на стоящего рядом Ремона, тот предупреждающе поднял руку — мол, не мешай! Спустя несколько мгновений он повернулся к Айлин, и показал жестом, чтоб она положила руку с кольцом на стену, а затем одними губами прошептал о том, что дал Нази знать об их с Айлин присутствии. Теперь им оставалось только ждать, когда знахарка даст знать о том, что пора действовать.

Тем временем Нази вновь заговорила, и в ее вежливом голосе не пропадала легкая насмешка, которая постепенно перерастала в неприкрытую язвительность:

— Господин Шайтар, вся ваша сила получена со стороны. Когда вы убили наших товарищей и исчезли — думаете, после этого никто не провел расследование для того, чтоб выяснить о вас всю подноготную? Знаете, в ходе этого небольшого следствия выяснилось немало интересного: еще не так давно вы были обычным шаманом, причем далеко не из числа самых лучших. Да и жили вы весьма далече от нашей страны, едва ли не на самом краю земли, и о вас особо никто не знал, за исключением тех людей, кто обращался к вам за помощью — оленя подлечить, от зубной боли избавить, вывихнутую ногу поставить на место… И вдруг ни с того, ни с сего вы становитесь едва ли не всемогущим! Странно, не правда ли? Возникает вполне резонный вопрос: как это могло получиться? Ответ тут может быть только один: очевидно, каким-то образом в ваши руки попало несколько древних артефактов из числа тех, о которых рассказывают чудеса дошедшие до нас старинные книги. Говорят, обладание этими артефактами многократно увеличивало силу и способности их владельца.

— Любопытно… — уронил колдун.

— Сейчас будет не менее интересно… — продолжала Нази с легким сочувствием в голосе. Вообще-то подобное сочувствие может выводить из себя куда больше явной грубости. — После получения этих сведений были подняты все архивы, в которых пришлось немало покопаться — как мне говорили, маги-архивариусы долго глотали пыль на тех рассыпающихся от старости страницах. Знаете, в результате выяснилась довольно-таки интересная история: именно в те всеми забытые края, где вы ранее изволили обитать большую часть своей жизни, когда-то удалился некий великий маг-чернокнижник, который был одним из тех немногих, кто практиковал древнюю магию, ныне почти полностью забытую. Человек под старость решил отойти от всех своих дел, заняться затворничеством и наукой, а заодно попытаться хотя бы немного отмолить те грехи, что скопились у него за долгие годы занятия черной магией и колдовством. Повторяю: это бегство чародея от всех и вся произошло очень и очень давно, или же, как принято говорить, в незапамятные времена. Надо сказать, что тот маг по жизни был самым настоящим одиночной, у него не было ни семьи, ни друзей, ни приятелей, ни знакомых или родственников, так что узнав о его отъезде, никто особо не забеспокоился, да и позже мага искать не стали: ушел — и ушел, его дело, одним конкурентом стало меньше…

— Можно ближе к делу? — холодно поинтересовался Шайтар. — Когда же я услышу суть вашего рассказа и его окончание?

— Не стоит беспокоиться, осталось не так и много… Так вот, в те времена высшие маги хорошо знали отпущенный им жизненный срок, а заодно представляли, когда именно наступит их время покидать этот мир. Вполне естественно, раз чародеи хорошо знали такие подробности, то обычно они уходили на Небеса полностью подготовленными, в последние минуты своей жизни отдав имеющиеся у них артефакты ученикам или братьям-магам. Были и такие, что прятали свою колдовскую атрибутику там, где до нее никому не добраться…

— Я устаю вас слушать… — нахмурился колдун.

— Ничего, послушаете, вас полезно… — Нази почти что отмахнулась от его слов. — Так вот, наверняка и тот чернокнижник заранее приглядел для себя нечто вроде склепа или пещеры, куда ушел перед самой смертью, задвинул дверь в склеп огромным камнем, а вскоре там и скончался. Разумеется, возможны иные варианты, но суть остается неизменной: древние маги желали отыскать для себя такое место упокоения, чтоб их могилы и тела навсегда остались нетронутыми. Еще такие люди частенько забирали с собой в могилу все самое ценное, а также то, что никоим образом не должно было попасть в руки обычных людей или на что могли наложить лапу куда более слабые маги…

— К чему это словоблудие?

— Можно подумать, вы не поняли!

— Поясните.

— Да пожалуйста! Вы каким-то образом, скорей всего совершенно случайно, натолкнулись на место захоронения того самого мага-отшельника. Что вы там обнаружили? Магический перстень, что сейчас находится у вас на руке? Думаю, в захоронении находилось еще, как минимум, несколько книг и прочие артефакты, которые никоим образом не должны были оказаться в руках неопытных людей. Наверное, вначале вы даже не поняли, что именно отыскали, зато позже накинулись на найденный сокровища, словно голодный на еду.

— Мне не нравятся ваши слова, да и речь довольно невежлива… — колдун сдвинул брови.

— Извините, какая есть…

Вообще-то не только Шайтара, но и Айлин несколько пугал насмешливо-вежливый тон знахарки — пожалуй, с колдуном так разговаривать не стоит. Или же Нази специально злит Шайтара? Если так, то у нее уже явно есть какой-то план, но все одно она здорово рискует. Вон, хотя колдун и стоит со спокойным лицом, но от подобного неуважения вскоре должен вспылить.

И вот еще что странно: непонятно, показалось это Айлин, или нет, но она почти уверена в том, что кольцо на ее пальце чуть нагрелось…

Меж тем Нази продолжала:

— Как нам сказали, вы всю свою жизнь были неприметным и заурядным человеком, ничем не выделяясь из числа своих собратьев, с вами не очень-то считались, хотя вы и сумели получить довольно-таки неплохое образование. Думаю, вас это крепко задевало, но долгие годы были вынуждены молча глотали обиды. И вдруг к вам в руки попадают великие знания! У многих от подобного, если можно так выразиться, сносит крышу, и вы не стали исключением. Более того: от вновь полученных знаний у вас очень скоро появилось чувство всевластия и всемогущества. Что ж, такое тоже случается… Ну, о чем думают другие, я не могу сказать, но вы почему-то решили, что отныне имеете право на многое, в том числе и на передел мира.

— Не вам, обладающей слабыми силенками, указывать мне, что можно делать, а что нет.

— Я могу сказать только одно… — Нази не обращала внимания на слова Шайтара. — Вас явно понесло не в ту сторону. Вы изучили попавшую вам в руки древнюю книгу, и отчего-то решили, что отныне ваше место едва ли не вровень с Богами. Ну, не вас первого мучает мания величия, не вас последнего, только вот последствия у подобных отклонении могут оказаться весьма серьезными. Ох, сидели бы в своих краях и считались бы там величайшим из великих, но у вас были планы куда грандиозней. Вам, прозябавшему всю жизнь на задворках, хотелось славы, величия, поклонения, стать первым и единственным…

— Сразу видно, что вы ничего не смыслите в провидении… — колдун растянул губы в улыбке, но Айлин видела, что мужчине совсем не смешно. — То, что я нашел древнюю могилу — это не случайность, а воля Богов, которые дали мне возможность осуществить свои замыслы. Именно по их решению и дозволению я отыскал то, что было предназначено мне свыше, а раз так, то все мои дальнейшие поступки и действия продиктованы Богами и я не намерен отступать от своего предназначения!

— Какие высокие слова! — откровенно подсмеивалась Нази. — Очередное подтверждение того, что под неуемные амбиции можно подвести серьезное основание.

— Вы лучше подумайте о том, насколько страшным будет ваш конец…

В этот момент Ремон вновь тронул Айлин за руку, привлекая ее внимание, а затем зашептал на ухо то, что им необходимо сделать в первую очередь. Слушая Ремона, Айлин становилось понятно, отчего Нази так дерзко разговаривает с Шайтаром — оказывается, ведунье необходимо настолько разозлить и вывести из себя колдуна, чтоб этот осторожный и внимательный человек перестал обращать внимание на посторонних. Кажется, это у нее получается очень неплохо, во всяком случае, Шайтар сейчас в ярости, и ему явно не до того, чтоб обращать внимание на посторонние звуки, шумы или движения…

А еще Айлин стало понятно, отчего кольцо на ее пальце по-прежнему немного нагревалось, да и сам розовый бриллиант стал куда теплее на ощупь: просто в него Ремон перекидывал те сведения, что содержались в перстне Шайтара, вернее, того мага, что когда-то носил этот перстень. Правда, для подобной перекачки Ремону пришлось полностью задействовать кубик Таббса, и если колдун хоть на мгновение отвлечется от разговора с Нази, то сразу же поймет, что кто-то забирает силу, заключенную в перстне. Кроме того, сейчас колдун может легко заметить этого парня — увы, но невидимости у него больше нет. Теперь понятно, отчего Нази так хочется, чтоб этот разговор продолжался как можно дольше.

И вот, кажется, дождались: внезапно Шайтар словно споткнулся на полуслове, а потом несколько секунд молчал, словно прислушиваясь к чему-то, понятному лишь ему одному, а затем повернулся к той стене, за которой прятались молодые люди. Что ж, все ясно и без долгих пояснений: колдун уловил, что происходит нечто странное, а это значит, что молодым людям далее нет возможности дождаться иного, более удобного времени.

— Все, пошли, нам здесь больше делать нечего… — и Ремон первым шагнул в стену, то бишь во все то же «темное стекло», а за ним без раздумий последовала Айлин.

Оказавшись за стеной, молодая женщина успела заметить не очень большую пещеру, посреди которой в светлых кругах находились трое… Впрочем, эти круги быстро гасли — выходит, заключенные в них пленники скоро получат свободу… Затем по Айлин полоснул яростный взгляд темных глаз Шайтара, и молодую женщину просто-таки отшвырнуло в сторону, словно от сильного толчка. Айлин ударилась о стену, и на несколько мгновений потеряла сознание, однако почти сразу же сумела придти в себя, вновь поднялась на ноги, однако все дальнейшее запечатлелось в ее памяти обрывками и несколько сумбурно…

Нази и Шайтар стояли на небольшом расстоянии друг от друга, и каждый что-то быстро говорил, причем в их стремительной и громкой речи сложно было разобрать хоть одно знакомое слово, но от того, что они произносили, по коже людей шел самый настоящий холод. Заклятья они творят, что-ли, или как там называются эти колдовские заговоры? Во всяком случае, что-то очень похожее на жутковатые чародейные выкрики… Вон, каждый из этой пары волшебников то и дело мотается по сторонам, причем так, словно ему наносят удар, но с места не сдвигается ни один. Еще было понятно, что сейчас к этим двоим лучше не подходить, потому как там идет схватка двух магов, причем не на жизнь, а на смерть. Казалось, что даже воздух вокруг этой пары словно потрескивает, а еще по нему то и дело пробегают крохотные яркие искорки.

Мейлард пытается подняться с пола — похоже, его тоже крепко ударило о стену. По счастью, парень жив, хотя и заметно, что он здорово оглушен… Однако куда хуже другое — Ремон неподвижно застыл на полу, и при взгляде его безвольную позу сердце Айлин в испуге сжалось — живые люди так лежать не могут. Зато неподалеку от парня на каменном полу находится отрубленная кисть руки, на среднем пальце которой сверкал огромный розовый бриллиант. Неужто…

Айлин перевела взгляд на колдуна — точно, у Шайтара нет кисти руки! Как видно, Ремон все же сумел дотянуться до чародея. Что тут скажешь — молодец парень! Узнать бы еще только, как ему это удалось… Впрочем, какая разница? Главное — у Шайтара нет перстня, а значит, его сила ослаблена. Но все таки что произошло с Ремоном? Неужто и впрямь погиб?

А еще у колдуна (вот диво!) из покалеченной руки совсем не идет кровь, да и возле отрубленной кисти на земле крови что-то совсем мало, всего лишь несколько капель, не больше. Просто оторопь берет: как же такое ранение — и обошлось без пролития крови?!

Внезапно лежащая на песке кисть чуть шевельнулась, а потом стала медленно ползти по направлению к Шайтару, словно огромный паук, или какое-то другое живое существо. Смотреть на подобное было не только по-настоящему страшно, но еще и на редкость неприятно. Понятно было и то, что перстень стремится к своему хозяину. Только не это! Пусть Ремон сумел перекачать часть волшебных знаний из старинного перстня в розовый алмаз Айлин — все одно было ясно, что силы в том колдовском украшении оставалось более чем достаточно. Разумеется, без перстня, полного чародейственных сил, у Нази есть возможность справиться с колдуном, но если это древнее украшение вновь окажется у Шайтара, то у людей нет ровным счетом никаких шансов…

Тем временем Каден с ревом кинулся на колдуна, и попытался, было, сомкнуть зубы на его шее, или хотя бы добраться лапами до тела шамана. Увы, между Шайтаром и оборотнем словно бы стояла невидимая стена, о которую Каден бился, но пока что не мог ее проломить. А ведь судя по тому, какой взгляд Шайтар бросил в сторону оборотня, у парня, похоже, есть возможность сломать эту преграду.

Меж тем отрубленная кисть Шайтара, сверкая всеми гранями бриллианта в перстне, по-прежнему ползла к колдуну, который и сам стал медленно продвигаться к своей отрубленной пятерне. В этот момент Айлин поняла, что сейчас она — единственная, кто может остановить движение этой жуткой конечности.

Решение пришло само собой: возле горящего очага лежало несколько длинных железных вертелов для жарки мяса, и один из концов у этих вертелов был заострен… То, что нужно! Женщина подбежала к очагу, схватила самый длинный и острый вертел, метнулась к кисти руки, все еще ползущей по мелкому базальтовому песку, и, ухватившись обоими руками за металлический стержень, со всего размаха возила его в центр передвигающейся пятерни…

В тот же миг колдун издал пронзительный вой, а затем закричал что-то похожее на «иди сюда»! Судя по всему, эти слова относились к Айлин, но на молодую женщину приказ колдуна не подействовал — похоже, ее защищал тот розовый бриллиант, в который Ремон успел скинуть часть знаний из перстня колдуна. Куда страшнее было то, что пятерня, насаженная на вертел, стала изгибаться, пытаясь каким-то образом освободиться от пронзившего ее железного прута. Более того: прямо на глазах женщины на пальцах отрубленной кисти стали расти длинные когти, при помощи которых пятерня стала рывками продвигаться вверх по вертелу.

Наверное, если бы Айлин довелось увидеть подобное зрелище несколькими месяцами раньше, то она, без сомнений, упала бы в обморок, однако сейчас позволить себе подобную роскошь она никак не могла. Надо срочно решить, как избавиться от этой ползущей руки, а не то она, без сомнения, быстро доберется до молодой женщины, или же сам колдун вот-вот окажется возле Айлин.

Решение пришло мгновенно: ранее Нази как-то говорила, что огонь очищает все, в нем сгорает даже темное колдовство, а раз так, то не стоит долго раздумывать о том, как следует действовать дальше. Пара шагов в сторону горящего очага — и женщина сунула в пылающий огонь вертел с ползущей кистью руки. Ответом был новый яростный вопль колдуна, в котором появилась и боль — это Каден сумел-таки проломить прозрачную стену и вцепиться в Шайтара. Самое невероятное в том, что зубы и когти огромного хищника, которые с легкостью могли бы разорвать любого человека, оставляли на теле колдуна всего лишь довольно глубокие царапины, но и только. Да, что ни говори, а шаман все же очень силен — уж если даже огромному медведю не под силу справиться с колдуном, то непонятно, что его вообще может побороть!

В этот же момент в пещеру вбежала Лери. Все верно, колдун же велел ей оставаться за дверями, и девица, очевидно, ждала до последнего, и все же, привлеченная непонятным шумом, решилась без разрешения войти к учителю. Понятно, что ей хватило одного взгляда для того, чтоб понять — Шайтару грозит нешуточная опасность: Нази все еще удерживала колдуна, нанося ему удары, а оборотень по-прежнему наседал на бывшего учителя. Не говоря ни слова, девица бросилась на помощь Шайтару…

Правда, вместо того, чтоб применить к врагам то волшебство, которому ее так долго обучал колдун (возможно, девица просто не стала рисковать — боялась задеть дорогого учителя) Лери, выхватив нож, кинулась на Кадена, который изо всех своих немалых сил пытался, правда, довольно безуспешно, разодрать Шайтара. Перед тем, как отвести взгляд, Айлин успела заметить, как нож девицы несколько раз воткнулся в спину оборотня…

Далее Айлин не стала смотреть, что происходить за ее спиной — хватало своих забот, да к тому же от бесконечного воя шамана кружилась голова и перед глазами расплывались разноцветные пятна. Женщина по мере своих сил пытаясь справиться с отрубленной кистью колдуна — несмотря на то, что огонь вовсю обжигал ползущую пятерню, отсеченная часть тела Шайтара и не думала останавливаться, и к этому времени смогла преодолеть уже более половины немалой длины вертела, а сил у этой отрубленной кисти было, надо признать, немало — того и гляди вырвет железный штырь из рук женщины! По-прежнему удерживая в огне ползущую пятерню, Айлин дотянулась до тех вертелов, что все еще лежали возле очага, и, прижав обожженную кисть к углям очага, стала втыкать в нее все новые и новые металлические стержни — так она все же замедлила продвижение отсеченной конечности…

Позже молодая женщина так и не смогла понять, каким образом она сумела удержать среди горящих углей дергающуюся кисть, хотя для того, чтоб не дать отрубленной конечности вырваться из огня, Айлин пришлось приложить все свои силы. Правда, что творится за ее спиной, женщина почти не видела — она бросала туда лишь короткие взгляды, но и этого было вполне достаточно, тем более, что увиденное давало обрывки происходящего: Нази все еще не давала Шайтару сдвинуться с места, Каден, у которого вся спина была залита кровью, по-прежнему пытался добраться до колдуна, а вот Лери неподвижно распростерлась на полу, а из ее спины торчит меч… Кажется, с девицей расправился Мейлард: вон, парень зажимает рукой свое плечо, а оттуда течет кровь — похоже, Лери его все же достала…

Прошло еще несколько мгновений, и тут Айлин стала понимать, что ранее постоянные и мощные рывки отрубленной кисти стали словно бы слабеть, цвет бриллианта в перстне чуть помутнел — видимо, на камень все же подействовал огонь, а немного позже и вой шамана стал тише. Более того — вскоре некогда пронзительный и сильный голос колдуна перешел в хрип и бульканье… Вновь оглянувшись, молодая женщина увидела, что Шайтар лежит на полу пещеры с почти оторванной головой, а неподалеку от него Каден, который также неподвижно распластался на земле, стремительно меняет свой облик, вновь превращаясь в человека, только на этот раз вместо страшноватой медвежьей головы на плечах парня появляется голова человека. Не знаешь, радоваться этому, или сочувствовать — похоже, что прежний облик возвращается к оборотню после его смерти…

— Айлин… — произнесла Нази, только голос у нее такой, что и не узнать. — Оставь вертел в огне и быстро отойди от очага… Быстро, я сказала!

Знахарки говорила так, что ослушаться было просто невозможно. Айлин выпустила из обожженных ладоней железные штыри и послушно отступила в сторону на несколько шагов. Как оказалось, она сделала это очень вовремя, потому как внезапно огонь в очаге взвился едва ли не до потолка пещеры, а уж от этого огня несло таким жаром, что Айлин непроизвольно сделала еще несколько шагов назад — как бы не сгореть ненароком. Тем временем Нази кинулась к племяннику, который все так же недвижно лежал на земле, и знахарке было достаточно бросить только один взгляд на парня, что стало понятно — он мертв.

Тем временем к Айлин, чуть прихрамывая, подошел Мейлард, зажимая рану на плече — похоже, у него глубокая рана, кровью все плечо залито. Айлин не успела ничего сказать парню, как знахарка, не отрывая взгляда от Ремона, скомандовала молодым людям:

— Быстро тащите сюда Кадена!

— Но он, кажется… — начала, было, Айлин, но Нази ее перебила.

— Да, верно, он тяжелый, вдвоем с ним не совладать… Попробуем принести парня втроем… Быстрей, нельзя терять ни секунды!

Если бы кто-то раньше сказал Айлин, что две женщины и парень, который всерьез ранен, смогут перенести на руках (причем едва ли не бегом) тяжелого человека, которого Боги не обидели ни ростом, ни весом, то она в подобное вряд ли смогла бы поверить. Еще у Кадена наконец-то пропала медвежья голова, и он вновь стал тем весьма привлекательным молодым человеком, чей облик Айлин однажды увидела в проточной воде холодной северной речки. К несчастью, было ясно и то, что этот парень так же мертв, как и Ремон…

Обоих погибших парней уложили рядом и Нази обернулась к Айлин.

— Давай сюда кольцо! Да побыстрей, не тяни! Время уходит, его почти не осталось!

— Конечно!.. — молодая женщина сдернула с пальца кольцо с розовым бриллиантом. — Только в него Ремон уже успел перекинуть…

— Знаю… — отмахнулась Нази. — Не мешай. Да, оба немного отойдите в сторону…

Дважды повторять не пришлось, и молодые люди отступили на несколько шагов, глядя на Нази, которая, вытянув руку с кольцом над лежащими парнями, принялась что-то говорить на все том же странном языке, в котором было невозможно понять ни слова. Впрочем, сейчас ни Мейларду, ни Айлин разговаривать не хотелось, а их взгляды были прикованы к неподвижно лежащим парням. Нази сказала — «время уходит»… То есть она что, пытается оживить погибших? Похоже на то, только вот, по мнению Айлин, подобное вряд ли возможно. Или все же это может произойти?

Меж тем речь знахарки становилась все быстрей и быстрей, слова сливались едва ли не в один поток, а потом раздался легкий звон, будто кто-то ударил тяжелым по стеклу, а в следующий миг произошло неожиданное: в кольце, который Нази держала над телами парней, словно бы взорвался все тот же розовый бриллиант. Вернее сказать, он с тонким звоном рассыпался крохотными, куда больше похожими на пыль осколками, и эта пыль покрыла тела лежащих парней. Прошло несколько немыслимо долгих мгновений, и Ремон пошевелился, а потом и вовсе открыл глаза, с недоумением глядя вокруг — похоже, крепыш пока еще не мог сообразить что к чему.

— Ремон, детка… — Нази, присев возле племянника, гладила его по голове, словно ребенка. — Малыш, ты жив, жив, жив…

Айлин невольно обратила внимание на то, что у знахарки трясутся руки, можно сказать, едва ли не ходуном ходят, и причиной этого не только невероятная усталость, но и то неимоверное напряжение, в котором Нази находилась несколько последних минут. Кажется, если бы женщина могла, то зарыдала бы, уткнувшись лицом в грудь любимого племянника, но пока что знахарка не могла позволить себе подобное проявление чувств.

— Тетушка, я сумел ему руку оттяпать… — немного растерянно произнес Ремон.

— Племянничек, что за выражения? — глаза у знахарки были полны слез, и голос чуть подрагивал, но сейчас перед людьми была все та же Нази, жестковатая и резкая. — Не знаю, где ты сумел нахватался невесть каких слов! Кстати, в тот момент, когда ты Шайтару кисть отмахнул, его внимание чуть ослабло, и я сумела освободить нас троих из кругов-клеток… Ладно, об этом поговорим потом.

— Тетушка, а сейчас ты мне ничего сказать не хочешь? — охнув, парень приподнялся на локтях. — Мне показалось, что…

— Почаще Светлые Небеса вспоминай, лишнего казаться не будет… — пробурчала знахарка, сглатывая комок в горле. — Я уже тебе сказала — потом поговорим…

А вот и Каден застонал, положив руку на лоб. Молодой человек был очень бледен, и когда открыл глаза и обвел взглядом окружающих, то было понятно, что парень еще не может понять, что происходит.

— Что, пришел в себя? — поинтересовалась Нази. — Ну, чего молчишь, словно язык откусил? Так и будешь дальше глазами хлопать? Скажи хоть что-нибудь!

— Не знаю… — с заметным трудом произнес Каден и споткнулся на полуслове — как видно, только сейчас понял, что говорит обычным человеческим языком. Осознав подобное, парень лихорадочно схватился за лицо, но под его пальцами оказалась не медвежья шерсть, а гладкая человеческая кожа. Растерявшемуся парню понадобилось какое-то время, чтоб понять — отныне он свободен от колдовства Шайтара.

— Это… это… — Каден все еще не мог придти в себя от удивления. — Как же это…

— Ты, олух, еще скажи, будто забыл, что частенько со смертью зачаровавшего их колдуна оборотни вновь становятся обычными людьми… — пробурчала Нази. — Что-то совсем у тебя башка не работает! А уж если учесть, что именно ты и отгрыз Шайтару голову…

— Кажется, вы его перед тем сумели оглушить… — с трудом произнес Каден. Хм, похоже, парень отвык от человеческой речи, и потому его слова немного невнятны. Ничего, это дело такое, что через пару дней наладиться.

— Да, всего на долю секунды, но тебе этого хватило… — согласилась знахарка. — Молодец. Кстати, ты чего за голову хватаешься? Что, башка трещит? Вообще-то в этом нет ничего удивительного: бывшая невеста тебе всю спину ножом истыкала, и крови ты потерял невесть сколько. Надо считать великим счастьем, что со смертью колдуна ты стал перекидываться в человека, и раны поневоле стали затягиваться, иначе помер бы ты не только от ножа своей бывшей подружки, но еще и от потери крови…

— А где он… Тот есть Шайтар?

— То есть как это — где? Вон там лежит, можете любоваться.

Взгляды всех присутствующих невольно устремились на тело колдуна. Надо же: с момента его смерти прошло всего несколько минут, а труп шамана сейчас уже смахивает на высохшую мумию — такое впечатление, это этим останкам уже много лет.

— Как же это так… — растерянно произнесла Айлин. — Колдун же совсем недавно убит, и вдруг такое…

— Колдовство колдовству рознь… — нахмурилась Нази, которой, судя по всему, тоже очень не нравилось увиденное. — Похоже, наш общий знакомый был связан с Темными Небесами и древней магией куда больше, чем мы могли предположить… Каден, ты долго еще будешь в таком виде находиться рядом с женщинами? Прикройся хоть чем-нибудь! Айлин, Мейлард, принесите этому охламону что-нибудь из одежды — вон, у Шайтара в дальнем углу целая куча добра накидана. Похоже, убиенный колдун был страшным барахольщиком…

И верно — у стены была навалена целая куча теплой одежды. Непонятно, зачем это нужно было Шайтару? Впрочем, если учесть здешние ледяные зимы…

— Ты как? — прошептал Мейлард едва ли не прямо в ухо Айлин, когда молодые люди стали перебирать одежду, разыскивая ту, что подойдет высокому и широкоплечему Кадену.

— Ничего, только ладони немного обожгла…

Вообще-то молодая женщина только сейчас обратила внимание на то, что ее руки покрыты волдырями и ожогами, и некоторые из этих ожогов были довольно глубокими. Надо же, а она этого ранее и не замечала! Теперь еще почти наверняка и шрамы останутся… Ох, а обожженные ладони-то как враз заболели! Лучше бы Мейлард ее ни о чем не спрашивал!

— Ты лучше скажи, что с тобой? — теперь уже Айлин задала вопрос Мейларду. — Вон, все плечо окровавлено!

— Ничего, переживу… Знаешь, эта девица раз пять успела ударить Кадена ножом в спину, после чего кинулась к тебе. Естественно, я бросился за ней… Конечно, можно не сомневаться в том, что Шайтар как следует учил своих подопечных самой разной магии, но, похоже, в сложный момент девица несколько растерялась, и кое-что из тех знаний вылетело у нее из головы. Ну, в непростой ситуации люди ведут себя по-разному, вот и эта особа отчего-то не стала применять колдовство, а решила лично рассчитаться с тобой, потому и кинулась к очагу, не глядя по сторонам, и, кроме как на тебя, ни на кого больше не обращала внимания. Возможно, она была просто излишне уверена в себе… Думаю, меня не стоит осуждать за то, что я ударил ей в спину — боюсь, если бы мы встретились лицом к лицу, то она стерла бы меня в порошок. И без того эта девица сумела хорошо меня задеть, хотя я не считаю себя разиней или медлительным человеком…

— Эй, вы долго там еще будете копаться? — донесся голос Нази. — Поторапливайтесь, все же мы находимся не в деревенской лавке!

— Идем, идем… Только обуви тут нет…

— Ничего, думаю, наш парень отсюда и босиком убежит.

Когда же Каден стал быстро одеваться в немного мешковатую одежду, Нази заговорила:

— Значит, так: нам надо немедленно уносить отсюда ноги — не забывайте, что Шайтар отправил трех своих учеников за телом Ворма, и они должны вот-вот появится здесь. Это просто великое счастье, что Шайтар, по сути, оказался один на один с нами…

Больше знахарка ничего сказать не успела, потому как что-то взорвалось в костре, пылавшем все так же ярко и источающим немыслимый жар. Вернее, вначале среди высоких языков пламени возник светящийся голубоватый столб света, а уж затем раздался тот самый громкий взрыв, внешне очень похожий на огромный фейерверк. Сверкающие голубоватые искры разлетелись по всей пещере и продолжали гореть синеватыми огоньками даже на полу. Несколько искр попало на людей, прожгли одежду…

— Что это? — ахнула Айлин.

— Очевидно, сейчас сгорел тот самый камень в перстне колдуна. Надо же, я и не ожидала, что в нем столько мощи… — больше Нази ничего не успела сказать, потому что откуда-то из глубины донесся грохот, напоминающий камнепад, а пол пещеры чуть дрогнул.

— В чем дело? — удивленный Мейлард повернулся к Нази, однако знахарка сама была не только озадачена, но и растеряна.

— Видимо, выброс был настолько сильный, что пробил этот самый базальтовый монолит. Если дело обстоит действительно так, то нам надо немедленно убираться отсюда — здесь скоро все зальет водой, и если мы не поторопимся, то можем составить компанию Шайтару. Каден, куда следует идти, чтоб побыстрей выбраться?

— Понятно, что не тем путем, что пришли сюда… — чуть пошатываясь, парень поднялся, но Айлин заметила, что взгляд бывшего оборотня чуть задержался на Лери, тело которой лежало неподалеку. — Пойдем к ближайшему выходу.

— Он далеко отсюда?

— Не очень. Вы, главное, от меня не отставайте, а еще там в нескольких местах довольно крутой подъем…

— А как там насчет ловушек?

— Можно идти смело — дело в том, что этим выходом на поверхность пользуются достаточно часто, и потому ловушки там не ставят. Правда, путь там не очень удобный…

— Нам выбирать не приходится — лишь бы побыстрее убраться отсюда.

Дальнейший путь показался Айлин бесконечным. Все те же коридоры, переходы, причудливые арки, колонны, камни под ногами… Надо сказать, что Каден был прав: кое-где, и верно, пройти было нелегко. Бывший оборотень шел босиком, и было понятно, что скоро он собьет свои ноги до крови, но, по сути, это не так и страшно — главное, выбраться на поверхность, а ноги потом можно быстро привести в порядок. Люди торопились, потому что их просто подхлестывали слова Нази о том, что вода вскоре может затопить все подземные пещеры, а в этом случае они вряд ли сумеют спастись.

Неприятно было и то, что на пути людей то и дело попадались змеи — все они быстро ползли в одном и том же направлении, как видно, тоже вовсю силу своих хвостов спасались от надвигающейся опасности, а заодно стремились убраться из этих уютных пещер, которые теперь, увы, уже вряд ли подойдут для обитания. Плохо было и то, что кое-где в коридорах только что произошли обвалы, которые, по счастью, пока что не полностью завалили туннели, но все одно людям приходилось тратить лишнее время на то, чтоб перебраться через груды камней и валунов. К тому же в нескольких местах коридоры, и верно, были не только очень узкие, но еще и поднимались вверх под довольно крутым углом, и продвигаться в них было сложно и тяжело.

— Быстрей, быстрей… — торопила Нази. Никто не спрашивал ее, отчего она так спешит — и без того ясно, просто так, без достаточных на то оснований, знахарка беспокоиться не станет. Да и Каден встревожен — заметно, что он то и дело прислушивается к тишине подземного мира, пытается уловить в ней хоть какие-то звуки. Вообще-то, но взгляд Айлин, ничто не тревожило тишину, кроме шагов людей и их дыхания. А впрочем… Пожалуй, здесь нет той полной и всеобъемлющей тишины, к какой она успела привыкнуть за то время, когда они еще только пробирались к месту обитания колдуна. Сейчас ухо молодой женщины уловило почти неслышный, но постоянный шум, доносящийся откуда-то снизу. Не хотелось даже думать о том, что причиной может быть вода, которая из трещин в базальте стала проникать в поземные галереи, и сейчас начинается самое настоящее затопление здешних пещер. Оставалось надеяться только на то, что напор воды не очень сильный, и люди все же успеют выбраться наверх из этого каменного лабиринта.

Н-да, — невольно думала Айлин, перебираясь через очередной завал из камней. — Просто удивительно, сколько колдовских сил было заключено в том древнем перстне, если их выброс сумел пробить базальтовый монолит! Ой, да об этом лучше вообще не думать — лучше вообще забыть обо всех этих чародейских делах! Не знаешь ничего о них — и живешь куда спокойней.

Еще молодой женщине пару раз показалось, что до нее донеслись отголоски человеческих голосов, но вот что это было — крик, призыв о помощи, или же магические заклинания — этого Айлин не знала, и, если честно, даже не хотела знать. Конечно, Шайтар упоминал о том, что трое его преданных учеников сейчас находятся здесь, в пещерах Берега холодных ветров, но об их судьбе женщина старалась не думать. Да и Нази сейчас вряд ли кинется на поиски заблудших — самим бы успеть спастись…

Хотя Каден говорил, что ведет людей коротким путем к самому ближайшему выходу, все одно эта дорога показалась Айлин нескончаемо долгой. Быстрее бы покинуть эти подземелья, потому как здесь становится просто-напросто страшно! Да еще и эти змеи, которые то и дело скользят едва ли не под ногами…

Молодая женщина еще никогда так не радовалась солнечному свету, как в тот момент, когда, наконец-то, увидела его в конце длинного коридора. Впрочем, радовалась не она одна: все остальные, заметив светлый овал, тоже едва ли не побежали, стремясь как можно быстрей покинуть эти холодные пещеры.

Когда до вожделенного выхода осталось пройти совсем немного, землю снова тряхнуло, причем так, что люди едва удержались на ногах. Со свода посыпались камни, под ногами пошли трещины, а еще откуда-то стал доноситься нарастающий гул…

— Бежим!.. — крикнула Нази. — Скорей, а то завалит! Да и вода приближается!..

Дважды повторять не пришлось — люди со всех ног кинулись к выходу, стремясь как можно скорей покинуть это место, которое стало смертельно опасным. Пусть им осталось пройти совсем немного, но падающие камни задевали людей, и к тому же беглецы то и дело спотыкались о груды камней, лежащие у них под ногами.

Айлин тоже несколько раз весьма ощутимо задевали падающие булыжники, но, по счастью, особого вреда они не принесли, а рассеченный лоб и несколько синяков — это такая ерунда, о которой можно не беспокоиться.

Когда же, наконец, молодая женщина оказалась снаружи, то она зацепилась ногой за камень, лежащий неподалеку от входа, и кубарем покатилась в заросли кустов, росшие неподалеку. Что-то несколько раз обожгло ее руку — наверное, крапива… Нет, ну надо же, этот сорняк растет даже здесь! И тут ей не повезло…

Переводя дыхание и не вставая с земли Айлин посмотрела на небо — как же хорошо видеть вверху темнеющее небо с легкими облаками, ощущать на себе порывы холодного ветра, дышать свежим воздухом и слышать плеск волн… А ведь уже приближается вечер, и, выходит, они провели в этом каменном лабиринте чуть ли не целый день. Нет, пусть остальные поступают, как им заблагорассудится, а она больше не полезет ни в одно подземелье! Здесь, наверху, так хорошо!

Выбравшись из кустарника, молодая женщина поняла, что того выхода, через который они выбрались наружу, больше не существует — сейчас он наглухо завален обломками базальта. Судя по всему, люди успели выбраться едва ли не в последнюю минуту, и теперь, уставшие до невозможности, сидят на земле неподалеку, пытаясь придти в себя. Кто улыбается, кто просто лежит, закрыв глаза. Вообще-то Айлин их понимала — на нее тоже разом навалилась усталость. По счастью, все здесь, сумели выбраться без потерь…

— Заявилась… — проворчала Нази, но не зло, а, скорей, по привычке. — Я уж думала тебя из кустов вытаскивать придется — разлеглась там, словно на мягкой травке… Тоже мне, нашла место для отдыха. Значит, так: сейчас все разом встаем, и уходим.

— Куда пойдем? У нас же лодки нет… — вздохнул Мейлард. — Мой каяк остался где-то внизу…

— Ну, там вообще много добра осталось… — махнула рукой знахарка. — Не до того было, чтоб розыски устраивать, в сундуках копаться и хоть что-то с собой забирать. А уходить отсюда будем по перешейку — вы что, забыли, что от Берега холодных ветров до материка можно пройти по узкой полосе земли?

— Надо же — мы успели уйти из этих пещер! — Ремон все еще не мог придти в себя. — Можно сказать, в последний миг выскочили! Повезло, ничего не скажешь.

— Думаю, там сейчас вода зальет все, что можно, и что нельзя… — добавила Нази. — Кстати, Каден, где-то там осталось трое учеников Шайтара — он упоминал о них…. Как думаешь, они сумеют спастись?

— Трудно сказать… — речь бывшего оборотня все еще была не очень внятной. — Все зависит от того, где они находились в тот момент, когда в пещеры пошла вода. Если повезло, то могли выбраться, а если нет… Ну, ответ ясен.

— Поняла… — кивнула головой Нази. — Хватит рассиживаться, нам нужно как можно быстрее покинуть этот самый Берег Холодных Ветров. Почему? На всякий случай, не нравится мне это затопление. Каден, ты чего трясешься? Замерз? Потерпишь. Или… Погоди…

Нази подошла к сидящему на земле Кадену, посмотрела на его ноги, и коротко выругалась: оказывается, на босых ногах парня было с десяток змеиных укусов. Впрочем, и без того ноги парня выглядели просто ужасно — едва ли не сплошь в синяках, исцарапанные, кое-где были мелкие ранения, да еще и пара ногтей с пальцев была сорвана… Смотреть страшно! Ну да разве можно ожидать что-то иное, если пробираешься босиком по камням?

— Так, все же нам придется задержаться на несколько минут… — подосадовала Нази. — Надо срочно яд нейтрализовать. Вообще-то, бывшая медвежья морда, ты и сам можешь справиться с этим делом, но укусов слишком много… В общем, давай, вспоминай, чему тебя учили, и начинай себя лечить, а ты, Ремон, помоги нашему собрату. Кстати, детка, с тобой все в порядке?

— Лучше не бывает! — огрызнулся крепыш Ремон, которого, похоже, всерьез покоробило такое обращение. — Я змей от себя отгонял, так что не пострадал.

— Хорошо… — кивнула головой Нази. — Может, еще кого-то змеи укусили? Как я погляжу, их тут просто в избытке!

— Мне тоже не повезло… — вздохнул Мейлард. — Тяпнули в ногу…

— И чего молчишь? Сейчас подправлю… — знахарка посмотрела на Айлин. — У тебя все в порядке? Вот, кровь на лбу, да и за руку держишься…

— Камнем в лоб попало — боюсь, как бы шрама не осталось… — женщина вытерла кровь со лба. — А руку в кустах крапивой обожгла — жжет, сил нет.

— Да какая тут может быть крапива? — удивилась Нази. — Разве ты ее видишь в тех кустах, откуда только что вылезла? Да и вряд ли она смогла бы обжечь тебя через одежду.

А ведь и верно, привычных волдырей от крапивы на руке Айлин не было. Вместо этого там было две красноватых припухлости с двумя красными точками в середине. Точно, змеиные укусы…

Несколько минут ушло на то, чтоб обезвредить действие яда, вернее, на какое-то время значительно ослабить его действие. Как сказала Нази, как только уйдем отсюда, то есть с Берега Холодных Ветров, так вами всеми займусь, а пока что потерпите… Кстати, можно больше не беспокоиться насчет сигнального круга, который в свое время ставил Шайтар — оказывается, после его смерти круги исчезли сами собой. Что ж, одной заботой меньше.

Впрочем, уставшие люди и сами стремились как можно быстрей покинуть это холодное и негостеприимное место. Надо сказать, что все они продрогли еще до того, как дошли до перешейка, а уж когда пошли по узкой полосе земли, соединяющей Берег Холодных Ветров с материком, то там порывы ветра были настолько сильные и холодные, что у людей зуб на зуб не попадал. А еще казалось, что этот путь по узкой полосе земли никогда не кончится, к тому же вот-вот должны наступить сумерки. Успеть бы убраться с открытого места до темноты!

Им повезло: когда небольшой отряд ступил на песчаный берег, под кроны деревьев, уходящее солнце как раз освещало своими последними лучами каменную полосу под названием Берег Холодных Ветров. Надо сказать, что со стороны это смотрелось настолько красиво, что дух захватывало — синее небо, серовато-голубоватые холмы базальта с пятнами зелени, серая вода, холодная даже на вид… Суровая, и в то же время восхитительная красота. Правда, лучше не думать о том, что скрывал в себе этот самый Берег Холодных Ветров.

— Может, пойдем отсюда? — вздохнула Айлин. — Не знаю как вы, а я промерзла костей. В лесу все же теплее, да и такого ветра нет.

— Плохо то, что придется идти по лесу ночью… — подосадовала Нази. — Ну да ладно, дорогу до заимки я помню, но все одно надо быть поосторожней — как бы в темноте не повредить руки-ноги… Ничего, как-нибудь до нужного места доберемся, а там уж отдохнем… Пошли.

Усталые люди без возражений потянулись за Нази — каждый невольно стремился уйти как можно дальше отсюда. Перед тем, как скрыться за деревьями, Айлин не выдержала, и еще раз обернулась, чтоб посмотреть на Берег Холодных Ветров в лучах заходящего солнца. Да, совершенно необычное зрелище, просто глаз не оторвать!

Молодой женщине вдруг отчего-то вспомнилась подруга детства, которая, чтоб выразить свое восхищение, всегда говорила «пригоже и распрекрасно». Вот и сейчас, глядя на полосу земли, освещенную солнцем, Айлин подумала о том, что сейчас Берег Холодных Ветров, и верно, выглядит пригоже и распрекрасно… Блин, век бы его больше не видеть!