Берегись снеговика

4

— Прошу прощения?

Я уставилась на них, разинув рот. Да что с ними такое?

— Почему это мне нельзя на вершину? — спросила я.

С их лиц мгновенно сошел испуг. Ролонда откинула черные волосы. Илай демонстративно принялся возиться с красным шарфом снеговика.

— Гора закрыта на ремонт! — ответил, наконец, Илай.

— Ха-ха. Напомни потом, чтобы я посмеялась! — фыркнула Ролонда.

— А настоящая причина? — настаивала я.

— Э… Ну… Мы просто никогда не ходим туда, наверх, — сказала Ролонда, бросив взгляд на брата. Она ждала, что Илай что-нибудь добавит. Но он предпочел промолчать.

— Это вроде как традиция, — продолжала Ролонда, избегая моего взгляда. — Я имею в виду… просто мы туда не ходим.

— Так слишком холодно, — подхватил Илай. — Вот почему. Там слишком холодно, чтобы человек мог выжить. Ты там превратишься в ледышку за тридцать секунд!

Я понимала, что он врет. Я понимала, что это не истинная причина. Но тему решила закрыть. Мне вдруг показалось, что они очень встревожены и напуганы.

— Откуда ты? — спросила Ролонда. Она засунула руки в перчатках глубоко в карманы пуховика. — Из соседней деревни?

— Нет. Чикаго, — ответила я. — У нас там был дом на озере.

— И вы переехали сюда?! — вскричал Илай. — Из Чикаго в Шерпию?! Как же так?

— Хороший вопрос, — пробормотала я, закатив глаза. — Я, видите ли, живу с тетей. И тете Грете вдруг взбрело в голову перебраться сюда. Ну и вот… — Я не смогла скрыть горечи.

Мы еще несколько минут поболтали. Выяснилось, что в Шерпии они прожили всю жизнь.

— Не так уж и плохо. Привыкаешь видеть мало людей, — сказала Ролонда.

— И особенно хорошо, если любишь снег, — добавил Илай. — Тут его дофига и больше!

Мы дружно рассмеялись.

Я сказала:

— Увидимся позже, ребята! — И направилась вверх по дороге.

— Ты же не пойдешь на вершину, да? — окликнул меня Илай. В его голосе снова звучал неподдельный испуг.

— Нет! — крикнула я в ответ. И покрепче стянула капюшон. — Что-то ветер разгулялся. Я только еще немножко пройдусь.

Дорога сделала вираж вверх. Снег хрупал под ногами, когда я пробиралась через широкую рощицу, обильно поросшую сосняком — каждое деревце было толщиной едва ли не с карандаш. Сосны торчали под самыми невообразимыми углами. Ни одна не росла прямо.

На снегу я заметила следы какого-то животного. Енот или белка? Нет. Слишком велики. Может, олень? Я не могла сказать наверняка.

Я подняла глаза — и вскрикнула от неожиданности.

Еще один ухмыляющийся снеговик с кривым носом-морковью пялился на меня угольно-черными глазами.

Его красный шарф трепетал на ветру.

Я смотрела на длинный, глубокий шрам, прорезающий его лицо.

От ветра руки-сучья помахивали, словно он был рад меня видеть.

— Зачем лепить таких жутких снеговиков? — спросила я вслух.

Я повернулась — и обнаружила еще одного во дворе через дорогу. Такие же руки-сучья. Такой же ярко-красный шарф. Такой же шрам.

Должно быть, это какое-то популярное в деревне украшение, решила я.

Но почему тогда Илай и Ролонда не хотели об этом говорить?

Тяжелые серые тучи закрыли солнце. Тень снеговика потянулась ко мне, окутала меня.

Мне вдруг стало холодно. Я попятилась.

Небо быстро потемнело — наступал вечер. Я посмотрела на вершину горы. Купы сосен скрывали ее от глаз.

Что мне делать — повернуть назад, или идти дальше?

Вспомнился ужас на лице Илая, когда я сказала, что иду к вершине горы. И крик Ролонды: «Тебе нельзя!»

Это лишь разожгло мое любопытство.

Чего они боялись? Что там, наверху?

Я решила идти вперед.

Стоявший у следующего дома микроавтобус был погребен под толстым слоем снега. Казалось, на нем не ездили всю зиму.

Дорога сделала поворот, уводя меня все дальше и дальше от домов. Снег становился все глубже и все мягче. Мои сапожки то и дело в нем увязали.

Я вообразила, будто гуляю по другой планете, планете, на которую никогда еще не ступала нога человека.

Дорога все больше уходила в гору. Из-под снега вдоль обочины выглядывали большие белые камни. Сбившиеся в группки стройные сосенки торчали во все стороны.

Домов здесь уже не встречалось. Одни лишь деревья, покрытые снегом кусты да камни.

Дорога снова сделала поворот. Свистел ветер. Я потерла щеки и нос, чтобы согреть их. Потом пригнулась навстречу ветру и продолжала идти.

Я остановилась, когда впереди возникла маленькая бревенчатая хижина. Я приставила руку в перчатке козырьком к глазам и уставилась на нее.

Откуда здесь хижина?

Зачем кому-то понадобилось селиться так высоко, вдали от всех?

Она стояла посреди расчищенного от деревьев квадратного участка, в окружении корявых сосен. Рядом с ней я не заметила ни саней, ни машины. Не видно было и следов обуви.

Я подкралась поближе.

Окна запотели изнутри. Я не могла понять, горит ли в них свет.

С колотящимся сердцем я подошла еще ближе. Положила руки на подоконник и прижалась носом к стеклу. Но ничего не разглядела.

— Кто-нибудь дома? — позвала я.

Тишина. Только ветер свистит вокруг.

Я постучала в дверь.

— Привеееет!

Нет ответа.

— Жуть, — пробормотала я.

Я проверила дверь. Всего лишь толкнула легонечко.

Не стоило, наверное. Но что сделано — то сделано.

Дверь отворилась.

Из дома пахнуло жаром.

— Есть кто дома? — крикнула я.

Шагнула в дверной проем. Там было темно.

— Аууу?

Я вошла в дом. Только посмотреть.

Отсюда снег казался ослепительно-белым. Мои глаза понемногу привыкали к полумраку.

Прежде, чем я смогла сфокусировать зрение, я увидела размытое белое пятно.

Рычащее белое пятно. Оно набросилось на меня.

Жаркое дыхание обдало мне лицо.

С яростным рыком белое существо повалило меня на пол.