Без ума от герцога

Глава 3

— Меня не было в этом дурацком списке, — возмущенно пробормотал Джеймс, входя в маленькую столовую в задней части Паркертон-Хауса.

Джек и его жена Миранда подняли глаза от стола.

— Что ты сказал? — спросил Джек, вытирая губы салфеткой.

Джеймс швырнул бумагу на стол.

— Ее список, — указал он на лист бумаги. — Перечень кандидатов-герцогов леди Стэндон. Меня в нем нет.

Джек торопливо отодвинул кресло, словно желая ретироваться от надвигающейся грозы. Миранда, однако, не растерявшись, взяла список и прочитала его.

В списке было всего два чертовых имени.

Там, где должно быть написано «Джеймс Тремонт, девятый герцог Паркертон», стояли два других имени.

Почему леди Стэндон так поступила?

— Что тебя волнует, Паркертон? — спросил Джек, заглянув через плечо жены. — Ты не имеешь никакого отношения к этой женщине, и она не под твоей защитой.

Джеймс стиснул зубы и зашагал по комнате. В том-то и дело. Она не под его защитой. А если бы была…

— Кроме того, ты-то тут при чем? Ты же вышел из этого дела.

Джеймс сделал несколько шагов, не смея взглянуть на младшего брата.

— Ведь вышел? — настаивал Джек.

— Как я мог? — оборонялся Джеймс. — Эта глупая женщина вписала в свой список Лонгфорда. Лонгфорда, Джек!

«А не меня!»

Джек кивнул. Все в Лондоне знали, каких шлюх предпочитает Лонгфорд.

— И все-таки я не понимаю, почему ты так расстроен. Если только ты не на брачной ярмарке, — не унимался Джек. — Возможно, леди не знает, что ты ищешь жену.

— Нет! — объявил Джеймс, — Не ищу. Но она, по крайней мере, могла бы включить меня в список. Я герцог и не женат…

— И еще жив, — раздался женский голос.

Мужчины повернулись к Миранде.

— Возможно, она не желает выходить за вас, — сказала она герцогу и, вручив бумагу, скрестила руки на груди.

Всегда прямолинейная и не обремененная аристократическим происхождением, жена Джека мгновенно докапывалась до сути дела.

До правды.

Схватив бумагу, Джеймс с трудом сдержался, чтобы не бросить ее в огонь.

— Она меня даже не знает.

— Мало пользы, — снова пробормотала Миранда.

Не то чтобы Джеймс этого не слышал. Что она хочет этим сказать? Однако, учитывая решительные манеры невестки, он не настаивал на объяснении.

И тут его осенило. Он не знал, почему не додумался до этого раньше. Как глава клана Тремонтов он всю жизнь улаживал чужие проблемы.

— Я улажу дела леди Стэндон. Каковы бы ни были ее проблемы с герцогиней Холлиндрейк или даже с самим Холлиндрейком, я их решу, — объявил он. Тогда она сможет забыть о своем желании выйти замуж.

— Ее необходимость выйти замуж не имеет ничего общего с Холлиндрейком. — Миранда вытерла губы и положила салфетку на стол. — Это связано с ее отчимом, лордом Льюисом. Он опекун ее младшей сестры. И пока леди Стэндон не замужем, им останется.

— Откуда вы это знаете? — спросил Джеймс.

Леди Стэнтон ему ничего подобного не говорила.

«Потому что она не видит тебя своим героем!»

Это взбесило Джеймса не меньше того, что его имени не оказалось в списке. Он считал, что девять поколений герцогов, четырнадцать поколений графов и баронство со времен Вильгельма Завоевателя автоматически окружают его аурой героизма.

Миранда пожала плечами:

— Я утром заезжала к леди Чадли, у нее очень много всевозможной информации.

Зачем нужна «Морнинг пост», размышлял Джеймс, если лондонские дамы гораздо эффективнее распространяют новости? Подумать только, леди Чадли!

По крайней мере, то, что Миранда мгновенно ухватила суть дела, хоть и ошеломило его, ее информация в значительной мере облегчила ему задачу.

— Тогда я сразу займусь этим делом. Лорда Льюиса можно прижать так, что он больше никогда не потревожит леди Стэндон и её сестру.

— Добейся, чтобы его не пускали в «Уайтс», — предложил Джек.

— Отличная идея, — щелкнул пальцами Джеймс. — Поручу Уинстону направить письмо.

Его брат не закончил.

— А потом я бы отправил Льюиса в долгое путешествие по Европе. Это обойдется тебе в кругленькую сумму, но он будет далеко от Лондона. И не сможет помешать счастью леди Стэндон.

— Джек, ты гений! — сказал Джеймс.

Из-за стола послышалось громкое фырканье.

Мысленно оборвав поток уничижительных слов будущего письма, Джеймс подозрительно взглянул на невестку:

— Вы не согласны, мадам?

Его тон насторожил бы многих, но не Миранду.

— Не совсем, ваша светлость. — Когда Миранда говорила таким официальным и почти извиняющимся тоном, это не сулило ничего хорошего.

Эта женщина никогда не извинялась.

Она подняла глаза от чашки.

— Просто вы не знаете лорда Льюиса.

— Никогда не встречал этого человека, — признал Джеймс. — Судя по всему, низкий тип. Подумать только, спекулировать детьми! Джек прав, этого типа следует выставить из «Уайтса».

— И из «Брукса», — добавил Джек.

— Точно, — согласился Джеймс.

— Вы на самом деле считаете, что этот человек начнет действовать рационально только потому, что вы ему пригрозили? Ведь он все еще является опекуном этой девочки! Пока она в его власти, он может делать все, что захочет. В том числе и отыграться на ней.

Такой сценарий застал Джеймса врасплох. Неужели человек может быть таким подлецом?

— Не вижу, почему этой леди необходимо из-за всего этого очертя голову выходить замуж. Этого лорда Льюиса можно урезонить. По крайней мере, подкупить…

Джеймс посмотрел на Миранду, которая качала головой:

— Подкупить лорда Льюиса?! Тогда отправляйтесь к леди Стэндон, как сэр Галахад, и объясните, как спасете ее одним росчерком пера. Точнее, росчерком пера Уинстона.

— Не нужно так язвить, — ощетинился Джеймс. — Это моя идея. И мои деньги. Это самый разумный план.

Миранда подняла брови.

Джеймс взглянул на Джека, ожидая, что брат его поддержит. Но ошибся.

— Да, ваша светлость, женщины любят разумных, — сказала Миранда.

Иронические нотки в ее голосе поколебали решительность Джеймса. Что сказала Миранда? Конечно, женщины любят разумных.

— Они требуют этого, Паркертон, — сказал Джек, словно бросая ему веревку, чтобы вытащить из болота. — Твой разумный план наверняка поставил бы тебя во главе ее списка.

— Я не хочу быть в ее списке, — объявил он.

Он не хотел. Но ему, по крайней мере, следовало быть там.

Неужели они этого не понимают?

— Она вздохнет с облегчением, — решительно сказал Джеймс, пока не заметил недоверие на лице Джека и то, как невестка переглянулась с мужем.

Фомы Неверующие! Что Джек знает о женщинах?

«Безумный Джек Тремонт?! Да уж побольше тебя!»

Поскольку оба не высказали одобрения, Джеймс уже менее решительно продолжил:

— Полагаю, она будет благодарна. Она увидит меня таким, какой я есть.

Джек и Миранда переглянулись.

— Хочешь, чтобы она таким тебя видела? — спросил Джек.

— Почему бы и нет? Я прежде жалоб не слышал, — заявил он, пытаясь принять внушительную герцогскую позу, но оказалось, что в сюртуке Джека это затруднительно.

— А кто посмел бы жаловаться? — заметила Миранда.

Джеймс стиснул зубы. Да. Это правда. Честно говоря, он не думал, что кто-нибудь, за исключением Миранды и время от времени его дочери Арабеллы, возражал против его планов или намерений.

Но это не удержит его от того, чтобы бросить вызов предположениям невестки.

В конце концов, он герцог Паркертон.

— Итак, леди Джон, — сказал он, использовав самое официальное обращение, — поскольку у вас, кажется, масса собственных выводов и вы представительница слабого пола, спрашиваю ваше мнение. Что вы думаете о моем плане?

Миранда встала из-за стола, расправляя юбку. Затем подняла глаза и твердо выдержала его взгляд.

— Мое мнение, ваша светлость? Вас интересует мое мнение?

Следовало бы заметить, что в этот момент Джек ретировался из-за стола.

— Да, мадам, я хотел бы выслушать ваше мнение.

Миранда улыбнулась:

— Полагаю, графу Клифтону следовало ударить вас посильнее.

— Все в порядке, — объявила Люси Стерлинг, ныне графиня Клифтон, входя в гостиную. — Томас Уильям останется здесь. Он не позволит лорду Льюису сунуться в этот дом.

Элинор с облегчением вздохнула, поскольку огромный слуга Люси мог одним мрачным взглядом отразить нашествие французов. Суровый нрав плюс репутация Томаса Уильяма удержит ее отчима в рамках.

Пока.

Выпив чашку чая, Люси устроилась на диване. Новоиспеченная графиня прибыла за своими вещами в тот момент, когда мистер Сент-Мор уходил.

— Ой, Элинор, я чуть не забыла. Что он здесь делает?

— Он? — переспросила Элинор. — А, ты имеешь в виду мистера Сент-Мора.

— Да, Люси, ты дурно влияешь на окружающих, — вступила в разговор Минерва. — Элинор намерена сделать его своим любовником.

Бедняжка Элинор чуть не подавилась чаем.

— Боже милостивый! Минерва, у меня и в мыслях ничего подобного не было.

— Тогда понятно, почему на Элинор это платье, — подмигнула Минерве Люси. — И прическа. Она просто великолепна. Но кто этот мистер Сент-Мор? — Она переводила взгляд с одной подруги на другую.

— Люси, видно, скоропалительное замужество повлияло на твою память, сказала Элинор. — Ты встречалась с мистером Сент-Мором вчера. Он был здесь, чтобы уладить твои дела с графом. Его прислал Холлиндрейк. Он еще был в холле, когда ты умчалась, и я наняла его.

Люси как раз потянулась за чашкой, чашка стукнула о блюдце, и чай расплескался.

— Встретив вчера в холле Сент-Мора, ты наняла его с определенной целью? — медленно, тщательно подбирая слова, спросила она.

— Помочь мне выбрать герцога, за которого стоит выйти замуж.

Глаза Люси округлились. Как ни пренебрегала она светскими условностями, Элинор ее явно шокировала.

— Что с тобой? — удивилась Элинор.

— Я ей говорила, что тетя Беделия эту идею не одобрит, — заметила Минерва.

— Это прекрасное решение, — резко заявила Элинор, хотя не была уверена, что это так.

Она вручила Сент-Мору список, он развернул его, прочел, после чего повел себя весьма странно.

— Сэр, что-нибудь не так?

— Не так?

— Да. Я имею в виду список. Вы сможете снабдить меня информацией о герцоге Лонгфорде и герцоге Эйвенбери?

Он кивнул, затем посмотрел на нее, и она ощутила тяжесть его взгляда. Дрожь пробежала у нее по спине, Элинор вспомнила совет Минервы сделать его своим любовником и представила себя в его объятиях.

— Вы уверены, что никого не хотите добавить в этот список? Других герцогов? Других джентльменов? — спросил он.

«Кроме вас — никого», — хотела она сказать, но ответила:

— Нет, никого.

Брови у него нахмурились, костяшки пальцев побелели, когда он стиснул в руке бумагу. Затем он поднялся, будто собирался покинуть дом.

Элинор подумала, что в этот момент он походил на пирата, хотя и безумного, но готового к битве. С чем? Она не могла вообразить.

«Не позволяй ему уйти», — мелькнула мысль.

Его брови сошлись на переносице, Элинор была убеждена, что он собирается сказать что-то очень важное…

— Элинор! — вырвала ее из мечтаний Минерва. — Люси задала тебе вопрос.

Ее ресницы затрепетали, она вернулась к реальности.

— Извини. Что?

— Этот мистер… — начала Люси.

— …Сент-Мор, — подсказала Элинор.

— Да-да. — Люси похлопывала себя по подбородку. — Этот мистер Сент-Мор собирается навести справки для тебя?

Элинор кивнула:

— Он приходил сегодня утром обсудить детали.

Хотя он ушел раньше, чем представилась возможность обсудить это. Да он буквально вылетел за дверь, когда она вручила ему список.

— Почему ты решила, что он может это сделать? — спросила Люси.

— Он ведь помог тебе?

Люси кивнула.

— Что произошло вчера, после того как я ушла?

— Я вошла и нашла его в холле совершенно растерянным. Люси, нельзя бросать визитера в гостиной, предоставив его самому себе.

— Я спешила. — Люси и не подумала извиниться.

— Потом спустилась Тия и сказала, что Изидора щенится, и мистер Сент-Мор помог нам… вернее, помог Изидоре. И пока щенки появлялись на свет, мне пришло в голову, что он может помочь и мне. Он, кажется, несколько резковат, но у него хорошие связи, он сам об этом сказал.

— Думаю, ты сочла бы его связи просто отличными, — потерла лоб Люси.

Элинор просияла, почувствовав облегчение.

— Видишь, — торжествующе взглянула она на Минерву. — Мистер Сент-Мор поможет мне найти отличную пару. Возможно, и тебе следует обратиться к нему.

— Скорее мужчина с неба свалится прямо ко мне в постель, чем я выйду замуж, — покачала головой Минерва.

Все рассмеялись. Потом звякнул колокольчик и Люси поднялась.

— Это, должно быть, Клифтон, он сказал, что заедет за мной, и поторопился.

— Ему не терпится заполучить тебя обратно, — поддразнила Элинор.

Люси покраснела.

Та самая Люси, которая ничего не боялась, даже ужасного отчима Элинор лорда Льюиса, зарделась как маков цвет.

Правильный брак — это, должно быть, действительно нечто восхитительное, сообразила Элинор.

— Держи меня в курсе насчет мистера Сент-Мора. — Люси быстро обняла Элинор. — Интересно, каков он сейчас? И без колебаний обращайся за помощью к Томасу Уильяму. Он больше сорока лет был правой рукой моего отца. И может быть очень находчивым, если дойдет до дела.

Устроившись в карете новоиспеченного мужа, мужчины, которого она любила, и который выиграл битву, чтобы заслужить ее благосклонность, Люси спросила графа Клифтона:

— Насколько сильно ты ударил герцога Паркертона?

— Слабо меня ударил? — выпалил Джеймс. — Да он меня на пол свалил.

— Я видел это, Миранда, — добавил Джек. — Он нанес Паркертону свой лучший удар.

— И все-таки я не верю, что удар был достаточно силен, — заявила Миранда.

— Простите, что? — не поверил своим ушам Джеймс.

— Я сказала, что графу следовало…

— Да, я помню, что вы сказали. Но почему?

— Потому что вы, похоже, понятия не имеете, что делаете.

— Не думаю, что это…

— Вы спросили, каково мое мнение, — сказала она решительно, и Джеймс замолчал.

О Господи! В самом деле, спросил! Он никогда не интересовался чужим мнением. Его мнение всегда было единственным и окончательным в любом деле.

К несчастью, она восприняла его минутную паузу как предложение продолжить, что и сделала:

— Вы уверены, что можете найти этой леди мужа?

— Конечно, — ответил Джеймс.

Неужели это трудно?

— Но, ваша светлость, что вы знаете о ней?

Джеймс отступил, потому что вопрос показался ему совершенно нелепым. Почему, черт побери, он должен что-то знать о женщине, чтобы найти ей мужа? Леди Стэндон хорошенькая, это бесспорно.

Разве груды цветов у нее в холле не свидетельствуют об этом? И что мужчине нужно знать о женщине, кроме ее происхождения и поведения?

Он совсем мало знал о Ванессе перед свадьбой, и все обернулось достаточно хорошо.

«По крайней мере, ты так думал, пока она не слегла в родовой горячке».

Он до сих пор помнил, как бредила жена перед смертью. Нет, его собственный брачный опыт, возможно, не лучший аргумент.

Миранда еще не закончила.

— Она предпочитает розы или маргаритки? Пьет чай с сахаром или без? Любит Байрона или Кольриджа?

— Надеюсь, она не любит Байрона, он псих. — Взглянув на Миранду, Джеймс понял, что она ждет от него ответов на свои вопросы.

Конечно, у него их не было. Ни одного.

— Она любит собак, — нашелся он. Значит, он кое— что знает о леди.

— Прекрасно, — заключила Миранда. — Они станут ей отличной компанией, когда вы найдете ей какого-нибудь скучного мужа и заключите в мавзолей с совершенно безразличным партнером. Который женится на ней лишь для того, чтобы угодить вам…

— Не думаю…

— Я не закончила, — сказала Миранда тоном, напомнившим ему его прабабушку. Этот тон не сулил ничего хорошего. И когда невестка указала на пустое кресло у стола, он сел.

Потом взглянул на брата.

Джек пожал плечами и сочувственно посмотрел на него.

«Я тебя предупреждал, говорил, что она собой представляет».

Миранда между тем продолжала:

— Вы спросили, что я об этом думаю, и, видимо, полагаете, что способны найти леди мужа со своим смехотворным планом. А если нет?

Нет? Это просто нелепо. Конечно, он может найти ей мужа. Быстро пробежав список пришедших на ум кандидатов, он так же быстро отбросил одного за другим.

Энстоун? Нет, он алкоголик.

Куинтон? Только не он. Этот прохвост жульничает в карты.

Бентам? Подходящая кандидатура. Красивый. Богатый.

Джеймс едва не объявил о своем выборе вслух, но при мысли, что придется отдать леди Стэндон Бентаму, стиснул зубы.

Он взглянул на Миранду, которая смотрела на него с таким видом, словно хотела сказать: «Видите, это труднее, чем вам казалось».

— Если я не найду подходящего кандидата для леди, я сам на ней женюсь.

С таким же успехом он мог объявить, что отправится в дебри Африки. Или в Камберленд.

— Женишься? Я не ослышался?

— Да. Если дело обстоит именно так, лучше меня никого не найти.

Джек вытаращил глаза, Миранда смотрела на герцога с лукавой улыбкой.

— Тогда давайте это обсудим, ваша светлость. — Она кружила вокруг него, словно кошка. — Допустим, вы женитесь на ней. И она переедет сюда. Где она будет спать? В вашей постели или в покоях, которые вы держите запертыми, как склеп?

«В моей постели», — подумал он, и эта мысль сразила его с той же силой, что и кулак Клифтона.

Осознав это, Джеймс покачнулся. Пока Миранда не задала вопрос, он не осознавал этого.

Он хотел леди Стэндон.

Но признаться в этом не решался. Это слишком личное, слишком много для него значит.

А что, если она не захочет делить с ним ложе?

Что до старой комнаты Ванессы… Эта комната давила на него, будто сами стены все еще хранили тайны, которые его жена открыла на смертном одре. Тайны, которые разрушили память о его недолгом браке.

«Если Элинор выйдет за меня, все будет по-другому».

Откуда такая уверенность?

— Она может выбрать, что пожелает, — заявил он. При мысли, что придется открыть комнаты Ванессы и войти в ту спальню, Джеймс похолодел. — Комнаты, которые выходят в сад, замечательные. Миссис Окстон их проветрит.

— Прекрасная идея, Паркертон, — согласилась Миранда. — Тогда вы будете жить вполне комфортно. Надо снять с мебели чехлы, и все будет в полном порядке.

— А теперь разве не так? — рассердился Джеймс.

Миранда остановилась перед ним.

— Вы не будете знать самое главное о вашем браке.

— И что же это? — Он скрестил руки на груди.

— Почему она вышла за вас.

Это поразило его в самое сердце.

Именно поэтому он избегал новой женитьбы.

Да и как он мог узнать правду? С Ванессой он ее не знал.

И все-таки он не собирался обсуждать это с Мирандой.

Лучше перейти в быстрое наступление, чем вязнуть в этом болоте.

— Уверен, что леди Стэндон выйдет за меня. — Джеймс поднялся и принял привычную величественную позу. — Оглянитесь вокруг, мадам, это не трущобы Севен-Дайалс.

Эта комната, как и остальные в городском доме герцога, была ошеломляюще элегантной. Золоченые карнизы, пол из итальянского мрамора, турецкие ковры, парчовые шторы. Никаких сквозняков, никаких каминов. Самая лучшая мебель, которую можно приобрести благодаря деньгам и хорошему вкусу.

— Таков ваш ответ? Если бы все это было так важно, вы оказались бы первым в ее списке? — не унималась Миранда.

— Простое упущение, — ответил Джеймс, хотя не думал так.

— И это все, что вы хотите, ваша светлость? Благодарную жену? Ведь все эти годы вы не задумывались о браке.

Благодарная жена? Эти слова разозлили Джеймса. Ему казалось, что он слышит крики Ванессы.

«Я должна выйти за Паркертона! Должна! Отец настаивает. Герцог — наша единственная надежда на спасение».

Но она говорила не с ним. В горячечном бреду она признавалась призрачному возлюбленному, который все еще владел ее сердцем.

Стряхнув эхо прошлого, Джеймс сказал:

— Возможно, удар Клифтона открыл мне новые перспективы.

Он чувствовал себя по-другому. Весь его внутренний мир стал другим.

С тех пор как он встретил ее…

Но Миранда стояла на своем.

— Вы не думаете, что леди Стэндон заслуживает мужчины, который воспламенит ее сердце? И разве вы не заслуживаете того же самого? — Подавшись вперед, она ткнула его в грудь. Буквально пронзила сюртук пальцем. Совсем как та фурия, которая служит экономкой у леди Стэндон. — Я думала, что человек в вашем положении хочет большего. Гораздо большего.

Большего? Что это значит?

Джеймс понятия не имел, о чем говорит его невестка.

Но в нем вспыхнуло подозрение.

Он хотел, чтобы его имя было в этом чертовом списке. И первым. Он хотел, чтобы Элинор смотрела на него так, будто он единственный в мире способен спасти ее.

Миранда резко повернулась и, разъяренная, вылетела из комнаты.

Джеймс и Джек не двигались, опасаясь, что у нее появятся еще какие-нибудь аргументы, и она вернется читать им нотацию. Точнее, Джеймсу.

Но Миранда торопилась вверх по лестнице, и когда была достаточно далеко, Джеймс повернулся к брату.

— Извини, Джек.

Джек, к удивлению Джеймса, покачивался на каблуках и улыбался.

— Извинить? За что?

— За то, что так разгневал твою жену.

— Это? Это всего лишь прелюдия, — рассмеялся Джек.

Джеймс сквозь открытую дверь посмотрел на лестницу.

— Хочешь сказать, что она еще больше разъярится?

— Временами она бывает не в духе. — Джек подошел к брату и хлопнул его по плечу.

Джеймс видел этот дружеский жест у других, но Джек по отношению к нему прежде этого не делал. Их положение в жизни, титул Джеймса и прошлая беспутная жизнь Джека всегда создавали между ними огромную дистанцию, но сейчас все внезапно переменилось.

Джеймс переменился.

— Это мне следует благодарить тебя, Паркертон. — Джек направился к двери.

— За что? Я разозлил твою жену.

— Знаю. — Джек снова озорно улыбнулся. — Пожалуй, поднимусь наверх и воспользуюсь ее настроением.

Он подмигнул и радостно помчался вверх по лестнице, перескакивая через две ступеньки.

Тут до Джеймса дошло, о чем говорил Джек, и чем он собирается заняться, поднявшись наверх.

Среди бела дня и под крышей этого дома.

Джеймс осторожно посмотрел на потолок. О Господи! Информации больше, чем он хотел знать.

Повернувшись, Джеймс направился к парадной двери, но сообразил, что на нем все еще сюртук Джека. Тот самый, в котором Джек, наверное, ухаживал за Мирандой.

Осмотрев темную шерсть, герцог заключил, что он, должно быть, очень мало знает о женщинах.

Точно так же, как его брат о моде.

Неужели есть веская причина, по которой его, герцога Паркертона, леди Стэндон не включила в свой список?

Джеймс, сколько ни думал, ни одной не мог придумать. Его братец отправился наверх наслаждаться с женой, а что он, Джеймс, собирается делать?

Убраться подальше. За пределы слышимости. Хотя бы это.