Без ума от любви

Глава 20

Кеб, в котором екала Бет, остановился перед ничем не примечательным домом в Хай-Холборне, недалеко от Чансери-лейн. Место выглядело достаточно респектабельным, а дом чистеньким и скромным.

Феллоуз отпер дверцу кареты, но не успел раскрыть ее, как ручка двери выскользнула у него из руки и пара сильных рук схватила Бет. И Бет оказалась на тротуаре лицом к лицу со своим мужем. Глаза Йена потемнели от гнева, и, не говоря ни слова, он потащил ее в сторону.

Бет сопротивлялась:

— Подожди! Мы должны войти в дом.

— Нет, ты должна уехать домой.

Еще один экипаж, роскошный экипаж, ожидал в переулке. Занавески в нем были задернуты, а герб на дверце покрывала пыль.

— Чья это карета?

— Харта. — Йен, направляясь к ней, потащил за собой Бет. — Его кучер отвезет тебя обратно на Белгрейв-сквер, и ты останешься там.

— Как хорошая жена? Йен, послушай!

Йен распахнул дверцу, внутри кареты все было отделано золотом и по убранству не уступало роскошной гостиной любого принца. Бет уперлась в стенки кареты.

— Если я поеду домой, ты должен поехать со мной.

Йен взял Бет на руки и опустил на мягкое сиденье.

— Нет, пока здесь инспектор Феллоуз.

— Но он здесь не для того, чтобы арестовать Харта.

Йен захлопнул дверцу.

— И он здесь не для того, чтобы арестовать тебя. Он здесь для того, чтобы еще раз обследовать место преступления и допросить миссис Палмер, я попросила его об этом.

Йен резко обернулся. Его высокая фигура закрыла собой выход из кареты, и его огромная рука легла на дверную раму. Свет был за его спиной, и она не видела ни его лица, ни блеска в его глазах.

— Ты попросила его?

— Да, знаешь, нашлось много подозреваемых. Особенно миссис Палмер. Это ее дом, и у нее были большие возможности.

— Миссис Палмер, — повторил Йен.

Его голос был таким безжизненным, что она не могла бы сказать, о чем он думает.

Бет открыла дверцу и вылезла из кареты.

— Мы должны войти в дом.

Она снова оказалась в объятиях Йена, его большие руки крепко держали ее.

— Я не возьму тебя с собой в этот неприличный дом.

— Дорогой мой Йен, я выросла среди уличных девушек и куртизанок. Я не боюсь их.

— Мне все равно!

— Йен!

Бет попыталась оттолкнуть его, но она могла бы с таким же успехом оттолкнуть каменную стену.

— Поезжай домой, Бет. Ты уже достаточно натворила. — Он затолкал ее обратно в карету. — И ради Бога, оставайся там.

Послышался крик, испуганный и пронзительный.

— Это Кейт! — ахнула Бет.

Йен растаял в темноте. Чертыхаясь, Бет вылезла из кареты и бросилась за ним. Она услышала крик кучера, но он был занят своими лошадьми и не мог побежать за ней. Возле дома не было фонарей, и Бет в темноте поспешила к двери, которую Йен оставил раскрытой. Бет вбежала в дом, пытаясь по звукам определить, где остальные.

В холле ярко горел свет, но никого не было. Бет пробежала дальше, через отделанный изящными панелями холл, где была лестница, ведущая на верхние этажи. Бет слышала крики и вопли, доносившиеся из-за лестницы и с верхних этажей, голоса — Кейт, Йена и инспектора Феллоуза. Она поспешила наверх, туда, откуда доносился шум. Кто-то промчался через верхний холл, его шаги приглушал ковер, а затем последовал тупой удар в дверь. Кто-то пытался выбраться из дома, спасаясь от инспектора?

Бет взбежала по лестнице и, пробежав по коридору, в конце его натолкнулась на закрытую дверь. Открыв её, она увидела лестницу, ведущую вниз, к черному ходу. Отчетливо раздавались торопливые шаги, кто-то спешил скрыться от преследования.

— Йен! — закричала Бет. — Инспектор! Помогите мне.

Ее крики не были слышны среди возобновившихся воплей, криков мужчин и женских рыданий. Проклятие!

Бет подобрала юбки и бросилась вниз по лестнице. Она пробежала мимо кухонь и почувствовала поток ночного воздуха, проникавшего в дом через распахнутую дверь, и успела заметить темноволосую женщину, выбежавшую в грязный двор за домом.

Бет была совсем близко от нее. Ворота выходили в узкий проход между домами, в котором ночные мусорщики убирали зловонную грязь. Женщина возилась с замком, и Бет поймала ее.

Она схватила женщину за запястья. Ее сильные руки были украшены кольцами. Бет посмотрела в лицо женщины, это, очевидно, была миссис Палмер, бывшая любовница Харта и хозяйка этого дома. Сильвия сказала, что миссис Палмер было почти пятьдесят, но она по-прежнему оставалась красивой и стройной.

— Ты, маленькая дурочка! — прошипела миссис Палмер. — Зачем ты привела сюда инспектора? Ты все испортила.

— Я не допущу, чтобы он расплатился жизнью за преступление, которого не совершал! — крикнула ей Бет.

— А вы думаете, я допущу?

— О ком вы говорите? — начала Бет, и тогда в луче света, падавшем из дома, блеснул нож.

Бет не успела уклониться, как он уже опустился.

Йен с раздражением узнал, что Кейт кричала потому, что увидела Кэмерона, выходившего из комнаты наверху. Было темно, а Кэмерон обладал гигантской фигурой, лицо его опухло, и перепуганная Кейт закричала от ужаса. Еще Йен слышал крики девушек на верхнем этаже, затем снова крики Кейт и рычание Кэмерона, пока звуками не наполнился весь дом. Когда Харт и Кэмерон помогли ему утихомирить их всех, у Йена уже застучало в висках.

— Вот мы все собрались здесь, — сердито сказал инспектор Феллоуз, обращаясь к троим Маккензи, уставившимся на него. — Ваша бедная жена полагает, что миссис Палмер убила Лили Мартин и Салли Тейт, чтобы спасти шкуру герцога.

— Анджелина? — с усмешкой спросил Харт. — Откуда у Бет взялась такая идея?

Ему ответил Феллоуз:

— Леди поговорила с какими-то девушками легкого поведения, которых знала в те времена в трущобах. Вам и в самом деле надо быть поосторожнее с теми, с кем общается ваша жена, милорд.

— Бет — сторонница равноправия, — сухо заметил Харт.

— И что они сказали? — вмешался Йен.

Если Бет была права, нет, если они могли бы убедить Феллоуза, что Бет права, это могло бы отвлечь внимание Феллоуза от Харта.

— Они рассказали, как Анджелина Палмер была предана Харту Маккензи. Ради него она была готова на все, даже на убийство.

— Это просто смешно, — заявил Харт. — Ей незачем было убивать Салли, когда в этом могли обвинить Йена.

— Нет? — вмешался Кэмерон, сурово глядя на них. — Она любит тебя, Харт. И почему бы не свалить вину на Йена, а потом утешать тебя, когда ты его потеряешь?

— Тогда почему она помогла мне с…

Он бросил острый взгляд на Феллоуза.

Феллоуз стоял, раскачиваясь на каблуках.

— О, я, черт побери, прекрасно знаю, что вы сделали, сэр. Вы отправили вашего брата в Шотландию, чтобы я не мог допросить его. А он мог бы рассказать мне слишком много, не правда ли?

— Давайте позовем сюда миссис Палмер и спросим у нее. Если кто-нибудь и знает о том, что происходило в этом доме, так это она.

— Ее трудно расколоть, — возразил Феллоуз. — Я пытался. Как и пытался пробиться сквозь чертову личину ваших двух братьев.

Кэмерон направился к нему.

— Двух ваших братьев. Харт и Йен, они соучастники преступления.

— У вас плохо с уважением, не так ли?

— Прекратите! — Йен сжал кулаки и встал между ними. — Кэмерон прав. Харт, позови миссис Палмер. Если не ты убил Салли Тейт, то это сделала она.

— Или это сделали вы, милорд, — сказал ему Феллоуз, блеснув глазами.

— Я не желал смерти Салли. Я должен был расстаться с ней, она приводила меня в ярость, но я готов был откупиться от нее, отправить ее в Австралию или еще куда-нибудь.

Йен гневно посмотрел на Харта.

— Если Палмер сделала это, она должна признаться. Она причинила нам достаточно боли.

Харт холодно произнес:

— Анджелины здесь нет.

— Разве это не удобно для вас? — сказал Феллоуз. — А что она делает поздней ночью? Ходит по магазинам?

Охваченный гневом Йен пожал плечами. Все эти годы он боялся, что это Харт совершил убийство, его любимый брат, который вытащил его из заключения. И Йен сделал все, что мог, чтобы сбить Феллоуза со следа, не давая ему возможности поговорить с единственным свидетелем, который мог бы навредить Харту. И все эти годы Харт по-прежнему считал его безумным, настолько безумным, что мог заколоть Салли во время приступа безумия. Только миссис Палмер могла помочь снять подозрения с обоих, и с Харта, и с Йена, а теперь Харт защищал ее.

Харт был лжецом. Миссис Палмер должна быть где-то в доме. А Бет находилась на улице.

Бет изогнулась, пытаясь вырваться из рук миссис Палмер. Нож прорвал корсет Бет и глубоко вошел ей в бок, немного выше бедра.

Бет застонала.

Боль была внезапной, острой и не давала дышать. Она вцепилась пальцами в запястья миссис Палмер и не выпускала их.

— Отпусти меня, сука! А то я выпущу тебе кишки!

Бет попыталась закричать, но у нее неожиданно подогнулись ноги, и тело ослабело.

— Не умирай на мне, дуреха! — обдавая ее ухо жаром, прошипела миссис Палмер.

Бет чувствовала, как ее волокут за ворота, она задыхалась от отвратительной вони этого узкого прохода.

Сердце Бет стучало от охватившей ее паники. Было ясно, то миссис Палмер представляет собой опасность, но она оставалась для Бет единственным шансом спасти Йена.

— Из тебя выйдет неплохая заложница, — сказала миссис Палмер. — Харт говорит, что Йен обожает свою новую жену. Йен сделает все, только бы тебя вернули ему. Думаю, он даже позволит мне уехать из Англии.

Миссис Палмер оказалась слишком сильной, чтобы Бет могла с ней бороться. Она протащила Бет по переулку до следующей улицы, Чансери-лейн, если только Бет снова могла соображать. Но у нее было темно в глазах, и она не была в этом уверена. Руки у нее стали ледяными.

Она услышала смех, такой громкий, как будто женщина была пьяна, но была ли она пьяна? У Бет голова шла кругом, когда какой-то экипаж остановился перед ними, и миссис Палмер втолкнула в него Бет.

— Бетнал-Грин, милый, — сказала она кучеру, продолжая смеяться. — Не беспокойся, я заплачу. А теперь побыстрее. Я должна привезти мою сестру домой.

Бет упала на сиденье, и миссис Палмер накинула им обеим на колени плед. От него пахло пылью, мокрой шерстью, Бет закашлялась и застонала от боли.

— Они придут за тобой, — хрипло произнесла Бет. — Когда они обнаружат, что я пропала, они будут искать меня.

— Знаю! — отрезала миссис Палмер. — За тобой будут хорошо присматривать.

Так могла бы сказать акула рыбке, которую собиралась съесть. Миссис Палмер сжала губы и отказалась продолжать разговор. Карета катилась дальше, а Бет то приходила в себя, то теряла сознание. Она подумала о том, что скоро умрет.

— Мне нужен доктор, — простонала она.

— Я же сказала, за тобой будут хорошо присматривать.

Бет зажала рукой рану в боку и закрыла глаза. Ее тошнило, она замерзла, ноги онемели.

Наконец карета остановилась, кучер что-то пробормотал миссис Палмер, и монеты звякнули в его руке. Бет прислонилась к стенке кареты, но миссис Палмер оттолкнула ее в сторону и, обхватив за талию, потащила по улице.

— Противно смотреть, две хорошенькие леди, и так напились! — услышала Бет слова кучера.

Миссис Палмер захохотала, но сразу же умолкла, как только затащила Бет за угол. В некоторых окнах виднелся свет, но в трущобах было слабое освещение. Кирпичные дома за многие годы покрылись слоями серой и черной грязи и дыма. Грязь скапливалась на улицах, и люди в темной одежде слонялись, как пьяные, или в страхе торопились найти ближайшее укрытие.

Миссис Палмер тащила Бет из одного переулка в другой. Бет догадалась, что миссис Палмер старалась, сворачивая и возвращаясь, запутать следы в уличном лабиринте, но Бет знала Бетнал-Грин как свои пять пальцев. Она выросла здесь, старалась здесь выжить, а однажды даже была счастлива.

— Где мы? — тяжело дыша, спросила она, притворяясь, что не может сообразить. — Куда мы едем?

— К моей сестре. Перестань задавать вопросы.

— Харт узнает о твоей сестре… и где она живет, ведь так? И я знаю, что за мной никто не будет присматривать. Ты убьешь меня, как только привезешь туда. Она поможет тебе меня убить.

Пальцы миссис Палмер были крепки, как железные клещи.

— Я не отпущу тебя, пока не буду далеко отсюда. Я пришлю свое признание, признание всего, что я делала, когда меня здесь не будет. И тогда расскажу им, где ты.

— Я тебе не верю! — рыдала Бет, придавая своему голосу трагические нотки отчаяния. — И ты отправишь Йена на виселицу за преступление, которого он не совершал.

— Это же Харта я пытаюсь спасти, и мне наплевать, кого повесят вместо него. Так всегда поступал Харт.

Она снова закрыла рот и поддержала спотыкавшуюся рядом с ней Бет. Бет больше всего боялась, что миссис Палмер просто бросит ее на улице, раненную. Бет знала, что обитатели этой части Лондона за минуту ограбят ее и оставят умирать. Какая-нибудь добрая душа позовет констебля, но будет уже поздно.

— Пожалуйста, — попыталась она, — давай-ка найдем… какую-нибудь церковь или нечто подобное. Позволь мне найти убежище там, а ты сможешь убежать, я ведь не буду знать, куда ты скрылась.

Миссис Палмер, тяжело дыша, проворчала:

— Не понимаю, почему они женятся на таких заурядных женщинах. Такое светловолосое существо, на котором женился Харт, погубило его. Глупая женщина должна была уйти и умереть, но это так ужасно отразилось на нем. А та дрянь, что была до нее и изменяла ему, была не лучше. Разбила ему сердце. Я ненавижу их всех за то, что они сделали моему любимому.

Ее голос дрожал от ярости, и она дернула Бет за руку. Бет увидела то, что видела Сильвия. Перед ней была женина, готовая на все ради мужчины, которого любила: убить ради него, солгать ради него и ради него пойти на виселицу.

Завернув еще за несколько углов, Бет увидела все, что ей было нужно. Вот оно.

— Вот там церковь, — сказала она, тяжело оперлась на миссис Палмер и указала на серые кирпичи церкви бывшего прихода Томаса. — Отведи меня туда, пожалуйста. Не оставляй меня в этой грязной дыре. Я сойду с ума, я это знаю.

Миссис Палмер что-то проворчала и поволокла Бет к церкви. Она направилась не ко входу в церковь, а к узкому проходу между зданиями. В конце его был небольшой церковный дворик, окруженный стенами зданий и домом викария. Во времена Бет задняя дверь в часовню оставалась незапертой, потому что Томасу нравилось сокращать дорогу от дома викария до ризницы, проходя через церковный двор, и он постоянно забывал ключ.

Миссис Палмер ухватилась за ручку и без труда открыла дверь. Она втолкнула Бет в короткий коридорчик, ведущий в ризницу. Знакомые запахи свечей, пыли, книг и церковных покровов опьянили Бет, и ее сознание вернуло ее в ту жизнь, где она была женой викария. Это было время покоя и порядка, когда дни следовали один за другим, как жемчужины, нанизанные на нить. Рождественский пост, Богоявление, Крещение, Пост. Пасха, Духов день, Троица. Каждый знал, что надо читать, есть и надевать, какие цветы должны украшать церковь и какого цвета должен быть алтарь. И просыпаться на заре, радуясь Пасхе, и ложиться рано в канун Рождества. Никакого мяса в пост, и пиршество в первый вторник после Великого поста. Утренняя молитва, вечеря и главная служба в воскресенье.

На орган им не хватало денег, поэтому Томас подыгрывал на камертоне и молившиеся справлялись с гимнами, которые знали наизусть.

О Господь, помощь нам в прошлом,

Наша надежда в грядущем,

Наш приют в бурю

И навечно наш дом.

Она могла расслышать даже ритм этого медленного пения, высокий мелодичный голос старой миссис Уэтерби доносился к ней из первого ряда.

В церкви никого не было. Побеленные стены были все теми же, как и высокая кафедра, стоявшая справа от алтаря. Бет подумала, скрипели ли петли на дверках кафедры, как и тогда, когда Томас поднимался по короткой лесенке и открывал низенькую дверь.

«Трубы судьбы. — Он так называл их. А теперь они должны выслушать проповедь викария». Когда Бет предложила смазать петли маслом, которым пользовались пономари, Томас ответил ей: «Тогда ничто не разбудит их, когда кончится проповедь».

Все в этой церквушке напоминало о Томасе и прежней жизни Бет, о маленькой доле счастья, которую она обрела здесь. Но это было давно, и голос Томас слабо слышался где-то вдалеке. Сейчас она была ранена, одна и боялась, что никогда больше не увидит Йена, мужчину, которого любила всем сердцем.

Йен оттолкнул Кэмерона и Феллоуза и мимо них выбежал из комнаты. Позади раздался голос Харта:

— Остановите его.

Кэмерон последовал за Йеном, но Йен был быстрее. Он скатился с лестницы и выскочил за двери, прежде чем Кэмерон догнал его, и подбежал к карете Харта, распахнул дверцу и увидел Кейт, спавшую на бархатном сиденье. Она была одна.

Йен встряхнул ее.

— Где Бет?

Кейт с недоумением смотрела на него.

— Не знаю. Я думала, она с вами.

У Йена дрогнуло сердце. Он захлопнул дверцу и подошел к кучеру, стоявшему у стены возле лошадей и жевавшему кусок спрессованного табака.

— Где она? — прогремел голос Йена, и лошади попятились.

— Ваша миссис? По-моему, она вбежала в дом, хозяин…

Йен не стал ждать конца этого невнятного объяснения.

Он бросился обратно в дом, на полпути столкнувшись с Кэмероном. Его брат остановился, затем повернул назад.

— Йен, какого черта?

Йен вбежал в дом, окликая Бет. Харт смотрел вниз с лестничной площадки. Рядом с ним был Феллоуз. На верхнем этаже возникли две леди.

— Где она? — закричал им Йен.

Харт и Феллоуз промолчали в ответ, но одна из девушек сказала:

— Ее здесь нет.

— Вы видели ее?

— Я видела мамашу Палмер, она бежала по черной лестнице, — сказала другая. — Кажется, она не хотела встречаться с добрым инспектором.

Страх и гнев слились в сознании Йена. «Бет. Найди ее».

— Йен! — услышал он голос снизу, с ведущей в кухню лестницы.

Йен бросился вниз и через пустую кухню подбежал к черному ходу. В маленьком дворике позади дома стоял Кэмерон с фонарем, который он захватил в кухне.

Йен посмотрел, что же привлекло внимание Кэмерона. Красно-коричневое пятно явно появилось на грязных кирпичах совсем недавно.

— Кровь, — тихо произнес Кэмерон. — И еще мазок здесь, на воротах.

Сердце Йена билось с такой силой, что его чуть не стошнило. Когда Феллоуз вышел посмотреть, что происходит, Йен схватил инспектора за шиворот и показал ему пятна.

— Черт побери, ваша милость, — пробормотал Феллоуз.

— Найди ее! — сказал Йен, поставив Феллоуза на ноги. — Ты сыщик. Отыщи же что-нибудь!

Кэмерон раскрыл ворота и вышел в переулок.

— Йен прав, Феллоуз. Делайте же свою проклятую работу.

Харт положил руку на плечо Йену.

— Послушай…

Йен вывернулся, не в силах вынести его прикосновения. Если Бет умерла…

Феллоуз поспешно отступил.

— У него не случится приступа безумия?

Йен повернулся спиной к Харту.

— Нет.

Он вышел за ворота и присоединился к Кэмерону, таща с собой за воротник Феллоуза.

— Найди ее!

— Я вам не ищейка, ваши милости.

— Гав-гав! — сказал Кэмерон с недоброй усмешкой. — Хороший пес.