Бездна

9.2. Грета

Даже стоя под горячими струями воды, я не могла привести мысли в порядок. Прислонилась лбом к холодной поверхности кафеля и закрыла глаза. Тело дрожало так, что сводило пальцы на ногах.

Слезы… Да, они были. Их оказалось много, и чтобы успокоиться мне понадобится не один день. Мне было страшно. Что-то происходило, и понять как в это втянута Изабель уже не было моей целью. Сейчас Грета Делакруз начала бояться за себя и за свою жизнь.

К тому же я запуталась, и ясно видела, что совершенно не понимала, что делаю. Будучи уверенной в собственной правоте, влезла в такую трясину, которая схватила меня не просто за душу, она вывернула мне все внутренности наизнанку.

Кран в соседнем душе повернулся со скрипом, а я вздрогнула и тут же открыла глаза. Рядом, в кабинку, кто-то вошёл и включил воду. Моя реакция на подобные звуки теперь была такой постоянно. Всему виной то, что произошло той ночью в номере. Страх слишком прочно поселился во мне, а то, что человек, который это сделал не был пойман, продолжало подогревать это чувство.

Я выключила воду и потянулась за полотенцем, но не нашла его на держателе. Там оказалось пусто. Выглянула и поняла, что вся моя одежда валяется, изрезанной на куски, прямо под кабинкой на полу душевой.

"Но ведь я закрывала шкафчик на замок?" — прикрыла глаза и вспомнила единственную дрянь, которая могла сотворить эту детскую дичь.

"Значит, Меледи, наконец, решила свести со мной счёты…"

Посмотрела на себя и чертыхнулась. Я не смогу выйти отсюда, пока не найду хотя бы что-то, чем могу прикрыться. Но только вышла из кабинки, как в меня ударился поток холодной воды.

Тело покрылось зудом тут же, а в глазах защипало так, что я прикрыла их рукой. Ужас сковал сразу же. Он горячей волной поднялся от пят и ударил в голову осознанием, что это может быть вовсе и не Меледи.

Следом кто-то схватил меня за волосы, и в этот момент, я начала отбиваться, выкручивать руки и отпихивать того, кто меня держал.

— Отпусти! — зарычала, но ещё две пары рук схватили меня под локти и заломили их за спину.

— Ты, знаешь, что делают со шлюхами в этом колледже? Твоя сестричка тебе не рассказывала, наверное? — горячий и злой шепот обжог ухо, а я застыла и успокоилась.

"Меледи…" — пронеслось в голове, и это дало мне возможность спокойно вздохнуть, — "Это не убийца. Это шлюха Майкла."

— Отпусти меня, Меледи, иначе я заявляю на тебя в полицию, — повернула голову и открыла глаза, встретившись со звериным взглядом девушки.

Меня держали те самые подружки дешевки — Грейс и Роберта — прислуга, которая облизывала кошелек Бишоп.

— Я думала придушить тебя ещё в комнате, но пожалуй, это будет слишком очевидно, бл***!

Удар головой о стену был такой силы, что меня замутило тут же, а перед глазами всё потемнело. Я поняла, что ничем не смогу себе помочь.

Драться с тремя девушками? Во мне не было столько силы. Ответить? Они изобьют меня в кровь, а доказать что это сделали шавки и Меледи невозможно. Здесь нет камер, в коридоре нет камер, а в кабинке очевидно была одна из них. Они проверяли есть ли в душевых кто-то ещё.

Я сползла по стене и сжалась. Слезы сами брызнули из глаз, но я взяла себя в руки и, схватив обрывки своей одежды, прикрылась от этих тварей.

— Правильно, накройся своим мусором. Потому что ты и сама мусор, — Роберта расхохоталась, и это подняло во мне волну такой ярости, что сама от себя не ожидала.

Я схватила держатель и уже собиралась наброситься на неё в ответ, вырвав его, но не успела.

Издевательства? Нет, зачем просто измываться, когда ты богата и можешь себе позволить покалечить того, кто перешёл твою дорогу? Ведь всегда можно откупиться.

Я втянула с силой воздух и чуть не захлебнулась, когда Грейс со всей силы ударила меня ногой в живот, лишь заметив, что я собралась делать.

В этот момент, Меледи подняла моё лицо, схватив снова за волосы, и с ухмылкой просычала, как змея:

— Ещё раз подойдёшь к нему, я тебя не просто изобью. Я тебя ночью задушу, а ты даже не заметишь, что существовала, шалава. Запомни, что я тебе сказала и даже не смотри в сторону Майкла! Твою сестрицу, обдолбонную, я терпела только потому что он её не трогал. А тебя терпеть не стану. Закончишь хуже, чем она! — Меледи нагнулась ко мне ещё ближе, а я втянула воздух через нос, и сильнее прикрылась ошметками одежды, сжимая их в руках, чтобы заглушить боль и рвоту, которая так и подступала к горлу.

— Я тебя так членами накормлю, что ты не захочешь трахаться больше вообще! — закончила тварь, и наконец, отпустила меня, однако, лишь для того чтобы её две шавки смогли ударить меня ещё несколько раз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Их уже не было в душевых, и сколько я так пролежала, знать не могла, потому что у меня всё плыло перед глазами. Я пыталась подняться, но тут же сползала обратно на пол.

Всё бы хорошо, и меня может кто-то бы нашел, если бы не то, что они очевидно закрыли дверь снаружи, а значит, в эти душевые никто не войдёт до вечера, пока не начнется уборка.

Когда мне стало немного легче я поползла медленно к дверям, чтобы попытаться позвать на помощь. Метр за метром, шаг за шагом я, наконец-то, приходила в себя. Внезапно дверь распахнулась настежь, и я увидела на пороге побледневшую Энн.

— Гретти… — прошептала девушка и прикрыла рот рукой.

Она подбежала ко мне, и содрав с себя куртку, прикрыла, приобняв.

— Господи… — шептала Энни, пока я жалась к ней, и цеплялась за тепло, которое исходило от девушки.

Она лихорадочно звонила кому-то, но это же подвалы. Отсюда дозвониться куда-либо очень трудно.

— Да… Прошу приезжайте скорее. Я не знаю в каком она состоянии… её сильно трясёт. Очень… Да. Грета Делакруз.

Фразы доходили до меня обрывками, а потом и вовсе стало совсем тепло и спокойно. Темнота накрыла с головой, и я хотела остаться в ней навсегда.

" — Иззи, постой! Я хочу с тобой!

— Мелкая! Отвяжись! Не видишь, я собираюсь по взрослым делам!

Мы стояли во дворе нашего дома, и я держала Рича за поводок, пока Изабель пыталась избавиться от меня.

— Грета! Тебе нельзя так далеко!

— Тебе тоже! — я топнула ногой, а Рич залаял, подтверждая мои слова.

Мне всего десять, а Иззи уже перевелась в среднюю школу. Поэтому мнила, что стала старше, и может шастать по округе без меня.

— Ну зараза! Пошли! — её рука схватила мою, и я улыбнулась сестре, переплетая наши пальцы.

Изабель тут же улыбнулась в ответ самой рукой улыбкой, которую я помнила. Мы побежали за ребятами вдоль улицы…"

Появилось чувство, что в мою голову натолкали ваты, вместо мозгов. Сплошная мешанина из мыслей, и невообразимая головная боль. Именно с такими ощущениями пришла реальность.

Я открывала глаза медленно и с опаской. Думала, что меня попросту продолжат бить, или я уже умерла. Но всё было иначе.

Белые больничные стены и запах лекарств. Работа прибора над головой, и холод в ногах и руках, которые онемели. Сколько я находилась в отключке не могла знать.

Повернула плавно голову вправо и увидела отца. Он стоял у окна, вложив руки в карманы штанов.

— Папа… — я еле прошептала это, но меня услышали.

Отец обернулся тут же, а я попыталась ему улыбнуться, но он не подошёл ко мне, не улыбнулся в ответ, а холодно отчеканил:

— Я рад что с тобой всё в порядке и ты пришла в себя.

— Папа? — я протянула к нему руку, а сердце сжалось.

"Неужели он меня винит в том, что произошло?"

Увы, мои мысли нашли подтверждение тут же. Папа и вправду считал, что я заслужила подобное.

— Я ведь предупреждал тебя, Гретти. Я просил тебя уехать с Дженсеном и забыть это всё, но ты не можешь успокоиться! Посмотри, что с тобой стало!

— Папа… — голова начала болеть ещё сильнее, а в горле всё пересохло так, что язык заплетался, но ласки и тепла я не увидела.

— Нет, Грета. Я уже всё решил — ты возвращаешься в Вашингтон. Я уладил все вопросы с ректоратом твоего колледжа в Гарварде. Они примут тебя обратно. Так же я говорил с Дженсеном и он готов выяснить все ваши разногласия. Этот парень пойдет даже на то, что простит твою гулянку на стороне, списав всё на наше горе. Поэтому…

— Я никуда не уеду!

Перед моими глазами в этот момент встала Энни и её слова о том, что Изабель продолжают поливать грязью, как хотят. Перед моими глазами встала Иззи, и тень человека, который использует её, чтобы играть в эти игры. Возможно, именно он стал причиной её смерти, а теперь решил извести и меня.

В конце концов передо мной стояла шайка Меледи и Май…

Вспомнив последнего, во мне всё сжалось. Я не понимала почему, но именно он, его лицо и голос, заставили повторить свои слова ещё раз:



— Я никуда не уеду!

— Ты хочешь добить мать?

— Мама здесь ни при чём! Хватит манипулировать этим, папа! Мама заболела не сегодня и не вчера.

— Грета!!!

— Могу я войти?

Отец хотел было продолжить, но его перебил глубокий голос с акцентом.

"Нам Джун…" — пронеслось в голове, а следом в палату вошёл сам парень.

В руках Джун держал букет белых роз, но выглядел как и всегда пугающе. Взгляд холодный и сосредоточенный только на моём отце. Бордовое строгое пальто и повязка черного цвета, которую он стянул с лица, как только вошёл в палату.

— Кто вы? — папа тут же нахмурился, а я вскинула брови в удивлении, когда Джун поклонился моему отцу и представился:

— Меня зовут Нам Джун Ён, сер. Я старшекурссник из колледжа, в котором учится мисс Делакруз.

— Какое отношение вы имеете к моей дочери, молодой человек? — папа явно не унимался, и продолжал напирать, пока Джун прямо и в лоб не ответил:

— Я хочу чтобы Грета стала моей девушкой, и рад, что встретил вас здесь. Это упростит мне задачу, сер. В нашей стране принято спрашивать разрешения родителей на официальные отношения.

Отец застыл. Его лицо обратилось в каменную маску, пока я пыталась прийти в себя после слов парня.

"Кажется, я все ещё в отключке. Что, мать его, происходит? И почему близкий друг Мая приходит ко мне в больницу с подобными заявлениями?"

— Вы в своем уме? — оттаял отец.

— Абсолютно. Мне нравится ваша дочь, и у меня вполне серьезные намерения. Если бы не они, меня бы здесь не было, сер.

Я попыталась привстать и остановить этот цирк, но не успела и слова проронить, как отец развернулся ко мне, и прошептал:

— Я был прав. До последнего не верил, что ты опустишься до такого, но оказался прав.

— Папа, постой! — однако он не собирался больше со мной говорить.

В его глазах я пала ещё ниже. Ведь теперь он считал, что и с этим парнем меня связывают какие-то отношения. От осознания того, что я потеряла связь с родителями полностью, во мне словно что-то надломилось.

Всю свою жизнь я слышала лишь то, как они гордятся мной. Отец всегда говорил, как я дорога для них с мамой, а теперь, когда папа отвернулся от меня, пришла пустота. Мне было больно настолько, словно я маленькая девочка, и только что потерялась в огромном чужом городе. Осталась одна посреди людной улицы, полной незнакомых людей. Все эти лица были чужими и вселяли страх.

Я стала маленькой и никому не нужной… Именно в тот момент, когда папа вышел вон, и смерил меня холодным, чужим взглядом я его потеряла.

— Что, мать его, это всё значит, Нам Джун? — посмотрела на парня, а он лишь холодно ответил тем же, бросил букет на кушетку у стены и подошёл ко мне.

Продолжая молчать, Джун поправил и отрегулировал спинку больничной койки, а потом и вовсе взял бутылку с минералкой и налил мне воды в стакан, который стоял на прикроватной тумбочке.

— Пей! — протянул мне воду, а мой взгляд зацепился за кольцо на его большом пальце.

Ровное, простое кольцо, больше похожее на обычный ободок из серебра.

— Пей, Грета. У тебя сотрясение и гематомами покрыто всё тело. Я был у доктора и узнавал о твоём состоянии.

— Кто ты такой, чтобы совершать подобные поступки? — я схватила стакан, потому что действительно больше не могла терпеть жажду.

Она была такой силы, что даже говорить больно. А учитывая насколько болело внутри, в душе, с комком в горле я не могла вообще контролировать свою речь.

Джун взял букет и достал из тумбы графин. Спокойно налил в него воду и стал разворачивать бумажную обёртку, в которой находились цветы.

— Это же не дело рук той твари из гостиницы? — он не смотрел на меня, но говорил и опускал в графин цветок за цветком, — Это вытворила Меледи и её свита? Ведь так?

— Я задала тебе вопрос?

— А я задал тебе другой, агашши*(госпожа). И хочу услышать не него ответ. От твоих слов будет зависеть, что я скажу Майклу.

Услышав это имя, я вздрогнула. Это заметили и забрали стакан из моих рук тут же.

— Это Меледи, — он сам ответил на свой вопрос и положил стакан на тумбочку рядом с цветами.

— Не говори ему ничего, — я отвернулась от парня, понимая, что Джуну прекрасно известно, что я делала в новогоднюю ночь в комнате Мая.



От этого мне стало ещё противнее. Я почувствовала себя грязной, а стыд прошёлся по всему телу горячей волной.

— И не собирался. Но он не идиот, Грета. Май сам догадался, ещё сегодня вечером, когда тебя увозили на скорой из кампуса.

— Зачем ты пришел и наговорил эту чушь моему отцу? — я смотрела в окно на то, как солнце медленно садится, а вокруг становится всё темнее.

— Это не чушь, — прозвучал уверенный и резкий ответ.

Он заставил меня тут же обернуться и усмехнуться со словами, которые я чеканила, сквозь зубы:

— Вы все совсем больные? Вы хоть понимаете, что такое чувства? Вы хоть сознаете, что такими вещами не бросаются? Мой отец…

— Хотел вынудить тебя вернуться в прошлое, которое ты сама выбросила из жизни, Грета. Возобновить отношения с мужчиной, которому, очевидно, на тебя наплевать. Ведь будь ты со мной, ты бы не натворила столько глупостей. Ты бы сидела взаперти, пока не поняла, какую чушь себе вбила в голову, — спокойно парировал Джун и сел на кушетку, сняв пальто.

— Я помог успокоить его и оставить в покое тебя.

— Ты опозорил меня…

— Чем? — хохотнул парень, а я выпала из реальности.

"Он оказывается умеет улыбаться…"

— Тем, что попросил официального разрешения начать с тобой отношения? Или ты предпочитаешь, чтобы я проявил к тебе симпатию такого же рода, как мой лучший друг. Если необходимо именно это, то, похоже, я ошибся в тебе, госпожа Делакруз.

Мне стало и правда не по себе. Он смотрел на меня таким же темным и полным холода взглядом, как и в лифте. Тогда в гостинице. Смотрел и будто в душу заглядывал.

— Это правда? — внезапно спросил Джун и достал сотовый.

Несколько секунд он что-то искал в нём, а потом обернул экраном ко мне. Видео, которое он показал, заставило меня прирасти к больничной койке и округлить глаза.

— Где ты взял это? — тихим шепотом задала вопрос, на что Джун пролистал ещё несколько вырезок из школьных чатов, а я стала дрожать ещё сильнее.

— Это… Правда? — переспросил Джун, а по моей щеке побежала слеза, и я кивнула.

Кадры из прошлого вызвали омерзение, и я резко отвернулась, чтобы не смотреть в его глаза.

— И ты перечеркнула всю свою жизнь, всё чего достигла, ради того чтобы добиться правды для человека, который унижал тебя подобным образом? — его тон был ровным, но что-то в голосе парня изменилось, а я всхлипнула.

— Ты глупая дурочка. А он непроходимый идиот, который продолжает любить призрак, — моей головы коснулась ладонь, и я застыла.

Джун поднялся и погладил меня по волосам, тихо прошептав:

— Подумай над моими словами. Тебя больше никто не тронет, Грета. Я не позволю. Просто подумай.

Запах фрезий коснулся моего носа, и словно обнял, когда Джун мягко поцеловал мою макушку.

— Что ты…

— Ты мне нравишься, Грета. И я рад, что ты не одна из тех, кто охотно прыгает из койки в койку, — горячее дыхание запуталось в моих волосах и мне стало тепло.

По-настоящему тепло впервые за последнее время. Это не был водоворот чувств. Это не была трясина. Это было тепло, но и оно не было таким, которое я узнала, и которого желала.

Странный холодный парень подарил мне сегодня возможность согреться и успокоиться.

— Могу я попросить тебя об услуге? Не говори ничего полиции. Это не даст никакого результата, а только усугубит положение одного импульсивного полудурка.

Я вскинулась и не могла поверить в то, что сказал Джун.

"Неужели… Нет, Майклу наплевать на меня. Он ненавидит меня точно так же как и я его. Вот только в последнем я уже не так уверена…"

— Что… случилось? — но мой вопрос проигнорировали.

Джун взял пальто с кушетки и ровно произнес, опять осматривая моё лицо.

— Выздоравливай, Грета. Анъёнаэ, нэ агашши. *(До встречи, моя госпожа.)

За ним закрылась дверь палаты, а я не могла прийти в себя. Я не могла понять, где совершила ошибку? Из того, что я видела, можно сделать только один вывод — я обманулась. Повела себя, как идиотка, и поплатилась за свою же глупость.

То, что произошло, я могла бы забыть и просто воспринять, как само собой разумеется. Но я не была такой. Не могла поверить в то, что напрасно переступила через себя, и это ничего не дало. Мало того, привело к тому, что ко мне можно вот так относиться. Май и правда исчадье из Ада. Все рядом с ним превращаются в жертв. А потом его же вину приходят заглаживать друзья. Которым, вероятно, я тоже должна тут же поверить?



"За что боролась, Грета…"