Безликий бог

Глава третья

Со дня приключения в подземном храме Сатха прошло несколько лет. Зурих за это время успел жениться и, купив хороший дом в Таммуле, что на севере Кхешии, поселился там. Однажды, вернувшись после очередного похода домой, он с ужасом узнал, что в городе свирепствует черная чума, пришедшая из пустыни. Таммул оказался как бы на осадном положении. Из него никого не выпускали, а желающих въехать в город и вовсе не было. Особые отряды собирали трупы на улицах и сжигали их в кострах, разводимых прямо на перекрестках. Повсюду царило запустение.

Зурих помчался к себе. Вбежав в дом, он увидел, что его жена лежит неподвижно на кровати, обняв двух детей. Он наклонился к ней, веки женщины дрогнули, и она посмотрела на Зуриха взглядом, полным муки. Не нужно было быть лекарем, чтобы понять: дорога в Страну Мертвых уже открыта для них. Все кончено. Подойдя к окну, он посмотрел на город. Его взгляд неожиданно наткнулся на храм Сатха, возвышающийся над домами, и сердце Зуриха гулко забилось: вот она, последняя надежда.

Он снова бросился к постели.

— Подожди, дорогая, не умирай. Скоро нам помогут, — прошептал и выбежал за дверь.

Примчавшись в храм, он и здесь увидел следы величайшего несчастья, поразившего город. На пороге вперемежку с трупами лежали умирающие. Ужасная грязь была и внутри храма.

Зурих, не обращая ни на что внимания, стремительно подошел к главному алтарю, встал перед ним на колени и горячо зашептал:

— О великий Сатх, помоги! Ты обещал мне. Умирает моя семья…

Он замер, прислушиваясь. Зурих не знал, как ему ответит Повелитель Тьмы. И ответит ли вообще. Он просто ждал.

И тут до него донесся чей-то крик. Кричали на площади. Он выбежал из храма и увидел, как какой-то человек в оборванных одеждах бился в припадке на ступенях храма.

— Боги умерли! — визжал он. — И Сатх покинул нас! Пришел конец всему! Болезнь — это знак! Ждите других знаков!

Зурих помчался домой. Пока он бежал, у него еще теплилась надежда, что все кончится хорошо, но она мгновенно погасла, едва он кинул взгляд на кровать.

Жена и дети лежали неподвижно. Он рухнул на еще теплые тела, обнял их и закричал.

Этот истошный вопль отнял у него последние силы, и несчастный потерял сознание.

Когда он снова открыл глаза, ему показалось, что душа его выгорела, а на ее месте образовалась пустота.

Он долго сидел рядом с кроватью, тупо глядя перед собой, и постепенно на пепелище взрастало новое чувство, заменившее все прежние — лютая ненависть.

Ненависть ко всему: к этому жестокому миру, к людям, населяющим его, ко всем богам, и особенно к Сатху, позабывшему о своем обещании. Зурих бросил последний взгляд на жену и детей и вышел из дома.

Следующие несколько дней он запомнил плохо. Дни мгновенно сменяли ночи. Он без устали куда-то мчался.

Под ним пало несколько лошадей, и он шел по пескам, не обращая внимания на солнце и ночной холод пустынь.

Несколько раз ему встречались люди, он требовал, чтобы ему отдали еду и лошадей, и, если ему отказывали, убивал их.

Он немного пришел в себя, лишь когда достиг своей цели. Этот был тот самый оазис, куда он привез амулет, украденный из храма Валки.

Спрыгнув с коня и подойдя к тому месту, где находился вход в лабиринт, Зурих с удивлением увидел, что тот распахнут. Вытащив саблю, он спустился вниз.

В темных коридорах царила тишина. Вспоминая прошлый свой визит в тайное капище Сатха, он двинулся вперед. Зурих всерьез опасался, что может заблудиться, и надеялся обнаружить хоть кого-нибудь, кто укажет ему дорогу к Верховному жрецу. Но никто не попадался навстречу, а вскоре он наткнулся на тело.

Судя по одежде, это был местный служка, на груди которого медленно расплывалось темно-красное пятно. Он даже еще не остыл: смерть, судя по всему, наступила совсем недавно.

Зурих сделал еще несколько шагов, вышел в более-менее освещенный коридор и застыл, отказываясь верить собственным глазам.

Повсюду, насколько хватало глаз, коридор был завален трупами.

Но самое удивительное, что здесь были только служители Сатха. Неужели они передрались друг с другом?

Однако так могло показаться только неопытному юнцу.

Но Зурих, прошедший не одну битву, сразу понял: на капище кто-то напал, причем враг оказался таким сильным, что никакие заслоны не остановили его.

Зурих ускорил шаг. Пробираясь по подземному лабиринту, он поражался количеству людей, находившихся здесь.

Но, возможно, жрецы собрались сюда из разных храмов? Съехались на какой-нибудь совет, и тут-то их и накрыли?

Только кто?

Один лишь раз он заметил тело человека, не принадлежавшего к слугам Сатха. В руках тот сжимал обыкновенный меч, вот только одежда его была странной. Черная, блестящая, плотно облегавшая тело. Голову скрывал капюшон.

Его убили ударом в сердце, но и убийца лежал рядом.

Вскоре Зурих услышал шум боя. Он побежал вперед, надеясь рассмотреть таинственных бойцов поближе, и, влетев в зал, где удостаивался общения с Сатхом, замер на пороге: их оказалось всего четверо!

Люди в черных одеждах метались по большому залу, разя визжащих жрецов направо и налево, постепенно сгоняя их в кучу, вокруг статуи кхешийского божества.

Служители, призывавшие на помощь Черного Змея, не могли даже ранить своих врагов, так быстро те двигались.

На ступеньках у подножия статуи, с ужасом взирая на происходящее, сидел Верховный жрец. Последние защитники, понимая, что обречены, вяло размахивали оружием.

Один их них бросился к атакующим, встал на колени и завопил:

— Пощады!

Но ему без лишних разговоров снесли голову. Все на мгновение замерли.

Верховный жрец вдруг вскинул руки:

— Сатх! Приди!

Между его пальцами появилось легкое свечение, постепенно набиравшее силу.

Служители с надеждой взглянули на него, но магический огонь дрогнул и угас.

— Сатх! — снова вскричал жрец. Надежда и отчаяние смешались в его голосе.

Внезапно из-за колонны выступил человек в черном плаще. Он выхватил жезл и направил его на жреца.

Яркий белый свет озарил зал, и главный служитель капища с жутким криком рухнул на пол. У него были обуглены руки. А люди в черных одеждах мгновенно добили последних слуг Сатха, которые уже и не сопротивлялись.

Наступила тишина. Только Верховный жрец стонал, с ужасом глядя на человека в плаще.

Зурих решительно шагнул в зал: — Кто вы такие?

Клинок он бросил в ножны и протянул руку ладонью вперед — известный всем народам знак мирных намерений.

Все воины обернулись к нему, а один из них, подняв меч, пошел навстречу.

— Стой! — раздался глухой голос человека в черном плаще.

Воин повиновался.

— Кто ты? — спросил человек, приближаясь к Зуриху. Его голос не выражал никаких чувств.

— Зурих, сын Серидана, из Таммула.

— Зачем ты здесь?

— У меня свои счеты с Сатхом. А вы кто?

— Мы слуги Безликого. Его Рука. Я — Кисть.

Человек в плаще подошел ближе, и свет факела упал на его капюшон.

Лицо незнакомца закрывала маска — простая выгнутая пластина, как зеркало, отражающая окружающий мир. Никаких щелей или прорезей. Было непонятно, как он видит. Но Зурих ясно ощущал его тяжелый взгляд.

Рядом с Кистью Безликого не хотелось находиться долго.

— Какие у тебя счеты с Сатхом?

— Я пришел мстить. Он обещал мне кое-что, но не сдержал слово. Из-за Сатха я потерял все: семью, дом, а может быть, и родину.

— Ты знаешь его? — Человек показал рукой на скулящего Верховного жреца.

— Глава этой шайки. Через него я получил обещание.

— Хорошо. Я хотел убедиться.

Кисть Безликого повернулся, подошел к умирающему жрецу, поднял над головой неприметный сероватый жезл и потянул за его концы.

Жезл, издав тихое шуршание, удлинился так, что теперь напоминал посох. Человек в плаще посмотрел на жреца, держа жезл вертикально.

— Лодр! — крикнул он, и его голос загрохотал.

По залу прошелестел ветер, огни факелов затрепетали. Воины в черном встали на колени, бросив оружие. Служитель Сатха закричал тонким голосом:

— Нет! Только не это! Не-е-е-е…

Кисть Безликого с силой вогнал жезл старику в грудь.

Тот страшно захрипел, из открывшейся раны стали подниматься огни, закручиваясь вдоль жезла и расширяясь у потолка широкой воронкой. Дернув на себя жезл, который с отвратительным хлюпаньем вышел из тела жреца, человек в плаще ткнул им в статую.

Чудовищный грохот сотряс подземелье, а изваяние внезапно начало рассыпаться.

Каменные и металлические осколки со свистом разлетелись во все стороны, чудом никого не покалечив.

И тут затряслась земля под ногами. Кисть Безликого крикнул:

— Уходим!

Все помчались по коридорам на поверхность. Спотыкаясь о трупы и скользя в крови, обильно покрывавшей каменные плиты, Зурих еле поспевал за слугами неведомого божества. Позади то и дело с грохотом обрушивались балки.

Упади хоть одна из них перед бегущими, всем пришел бы конец, но некая сила оберегала их.

И вот наконец-то спасительный свет. Зурих без сил рухнул на землю.

Воины в черных одеждах и Кисть Безликого остановились рядом.

Отдышавшись, Зурих спросил:

— Кто такой Безликий?

— Безликий — это великий бог Лодр! — тусклым голосом ответил человек в маске и поднял к небу руки. — Он пришел сюда, когда над этим миром нависла опасность, порожденная местными богами, которые искажают и разрушают его. Пришла пора отказаться от бесполезных идолов и склонить голову перед истинным могуществом. — Он опустил руки, и Зурих снова почувствовал на себе тяжелый взгляд. — Хочешь ли ты вступить в войско Лодра?

— Войско? — удивился Зурих. — Зачем же ему войско?

— Увы! — Сожаление промелькнуло в голосе Кисти Безликого. — Люди глупы. И не могут распознать, что для них благо, а что нет. Старые боги тоже цепляются за жизнь, и иногда нужно силой оружия доказывать, кто прав. Видишь, Сатх не спас своих слуг, а нас было всего шестеро против семидесяти четырех. А сколько еще таких упрямцев придется уничтожить?! Зурих, хочешь вступить в его войско? Нам нужны хорошие и умелые воины.

— С чего ты взял, что я хороший?

— Поверь, это видно сразу. К тому же, будь ты плохим воином, вряд ли пришел бы сюда один.

Зурих задумался. Ему очень хотелось обрести бога, с именем которого было легче жить и воевать.

Возможно, Безликий Лодр заменит ему Сатха, проклятого клятвопреступника.

— Я согласен. Что я должен теперь делать?

— Замечательно. Когда придешь туда, куда я тебя отправлю, скажешь, что тебя прислал Дром.

Дром положил руку на плечо Зуриха и нагнулся к нему, будто заглянул в глаза. И Зурих почувствовал нечто похожее на легкий толчок в голову.

— Теперь тебе известно куда идти, — сказал Дром.

— Но как… — начал Зурих и осекся, внезапно поняв, что на самом деле знает дорогу.

— Теперь мы расстанемся. У нас есть еще дела, — проговорил Дром, и Зурих услышал неприятный смешок.

Кисть Безликого быстро повернулся и зашагал прочь. Его воины, выстроившись цепочкой, двинулись следом. А Зурих, вскочив в седло, направился в другую сторону.