Безрассудные сердца

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Бойд внимательно осматривал новое стадо животных. Ругая себя как последнего идиота, он вымещал плохое настроение на всем, что находилось вокруг. К счастью, пока это оказались всего лишь ворота загона, которые плохо закрывались, и попавшийся под руку скотник, который поздоровался с ним слишком радостно.

— Ты настроен что-нибудь сокрушить? — сказал вместо приветствия его помощник Рэнди Крегер.

— Тебе что, делать нечего? — ответил Бойд, не пытаясь скрыть раздражения.

— Да, Том был прав. Ты ведешь себя как медведь, которого разбудили в берлоге в середине зимы.

— Ничего об этом не знаю. У медведей, надеюсь, ненамного больше ума.

— Ты можешь объяснить, в чем дело?

Бойд вздохнул, вспомнив интимный момент с Абигейль. Ни за что! Об этом должны знать только он и она. Если узнают другие, пострадает ее репутация. Владелица ранчо и ее старший работник не могут стать любовниками. Ни при каких обстоятельствах.

— Да нечего объяснять, черт побери. Просто встал не с той ноги.

— Мы уже готовы к перегону стада?

— М-м, через неделю или около того. Нужно еще оговорить это с Аб… с миссис Ферчайлд. Ведь мы погоним на продажу ее скот.

Ему необходимо на время уехать, немного проветрить голову. Перегон скота — самый лучший вариант. Месяц в пыли и поту должен напомнить, где его место.

— Ты знаешь, миссис Ферчайлд делает успехи, — заметил Рэнди. — Никогда не думал, что мне доведется увидеть такую хрупкую женщину, которая так упорно изучала бы, как ведутся дела на ранчо. На вид она нежная и воздушная, но, оказывается, у нее твердый характер. — Неожиданно Рэнди усмехнулся. — Только бы ей научиться держаться на лошади и не падать…

Бойд понимал, что в словах его помощника нет злобы, и он не обиделся за нее. Это было правдой. Абигейль меньше, чем кто-либо из встречавшихся ему людей, имела склонность к фермерскому хозяйству. Многие жены владельцев ранчо, родившиеся на Западе, ездили верхом так же хорошо, как и мужчины. Но корни восточного воспитания Абигейль явно давали о себе знать. Грациозная, мягкая и добрая, она не была ни прирожденной всадницей, ни решительным боссом.

— Бойд, сегодня я хочу проверить ограду на северной границе ранчо, если, конечно, я не нужен тебе для чего-нибудь другого.

— Хорошо. А я займусь восточной границей.

— Миссис Ферчайлд едет с тобой?

В глазах Бойда появилась подозрительность, и его голос зазвучал напряженно, когда он выдавил из себя ответ:

— Почему ты спрашиваешь?

Ошеломленный, Рэнди пожал плечами и начал прилаживать на голову шляпу.

— Просто так. Теперь я вижу: ты действительно встал не с той ноги.

Бойд устало провел рукой по лицу. Слишком много дней самобичевания и бессонных ночей сказалось на его самочувствии.

— Извини. Мне кажется, я действительно веду себя как медведь.

Теперь Рэнди почувствовал неловкость и попытался сгладить ситуацию.

— Все в порядке. Не похоже, что ты возьмешь это в привычку. Черт подери! У каждого иногда бывают тяжелые дни.

— За мной кружка пива в субботу вечером.

Рэнди повеселел.

— Ну, тогда оставайся медведем на всю неделю.

Бойд ухитрился выжать улыбку, и Рэнди, самодовольно улыбаясь, пошел по своим делам.

Да… Уехать — это именно то, что ему необходимо.

Абигейль бесцельно бродила по дому, испытывая неожиданное возбуждение. Бессонная ночь, наполненная воспоминаниями о моменте, когда Бойд ее поцеловал, еще больше усилила это чувство. Даже сейчас она бессознательно подняла руку, чтобы потрогать губы, внезапно словно ощутив на них поцелуй Бойда — захватывающий, многообещающий, опасный. А что говорить о чувствах, которые он вызвал в ней?

Неужели она похожа на женщин, которых ее мать называла «распутными»? Когда умер Майкл, Абигейль думала, что положила все эти чувства вместе с ним в могилу. Но она даже не вспомнила о муже, находясь в объятиях Бойда, а сейчас представляла себе картину иного продолжения событий, которая удовлетворила бы ее вожделение, мучившее всю ночь. Проходя через прихожую, она вдруг повернулась и направилась на кухню. Как она и ожидала, Миранда была там. Она сидела за столом за чашкой кофе и, когда Абигейль вошла, с виноватым видом вскочила.

— Я уже заканчиваю…

— Посиди еще. Мне хочется с кем-нибудь попить кофе.

— Позвольте, я налью вам. — Миранда — встала, налила в чашку кофе, добавив туда солидную порцию молока, и поставила перед хозяйкой, усевшейся за стол напротив нее.

Абигейль попробовала напиток.

— М-м, как вкусно.

Миранда осторожно потягивала кофе. Она не привыкла болтать с хозяйкой за кухонным столом.

— Вы собираетесь сегодня совершить поездку верхом вместе с Бойдом?

Упоминание о предмете ее постоянных мыслей напугало Абигейль. Машинально она с такой силой поставила чашку на блюдечко, что раздался резкий скрежет, заставивший ее отшатнуться. Игнорируя вопрос Миранды, она спросила:

— Ты счастлива, будучи не замужем?

Миранда оторопела от вопроса и закашлялась, подавившись кофе.

Абигейль вскочила и постучала ее по спине.

— Извини меня. Пожалуйста, не обращай внимания на мой вопрос. Я, кажется, лезу не в свои дела.

Оправившись от потрясения, Миранда жестом попросила Абигейль вернуться на свое место.

— Ничего. Все в порядке, миссис Ферчайлд. Просто меня уже целую вечность никто об этом не спрашивал.

— А я раздумываю об этом постоянно. Я никогда не предполагала, что после смерти Майкла начну задумываться над этим. Но теперь… — Беспокойство вновь охватило ее, как только она вспомнила поцелуй Бойда, его нежные ласки и пробудившееся в ней желание.

— Вы еще молоды, — резковато ответила Миранда. — Не вижу причины, почему бы вам и не поразмышлять об этом. А у нас в округе десятки владельцев ранчо с удовольствием начнут за вами ухаживать.

Абигейль пропустила мимо ушей слова о десятках потенциальных ухажеров. Несмотря на социальные барьеры, она знала, что ее привлекал лишь один человек, раздувший пламя в совсем было погасшем очаге, которого она намеренно сдерживала.

— Ты когда-нибудь хотела выйти замуж?

Неуверенность промелькнула на лице Миранды.

— Слишком поздно мне помышлять о замужестве, миссис Ферчайлд. Мое время прошло.

Абигейль впервые внимательно посмотрела на свою домоправительницу. Блестящие золотисто-каштановые волосы обрамляли лицо с невыразительными чертами и живыми карими глазами. Она была необычно высокой, но стройной. Абигейль представила себе, как выглядела бы Миранда, если бы не стягивала волосы тугим узлом на затылке и была одета во что-нибудь более привлекательное, чем серое бесформенное платье. Если бы она привела себя в порядок, то могла бы произвести впечатление на любого.

— Ты действительно уверена в этом?

Сожаление и боль отразились в глазах Миранды, и сердце Абигейль, всегда готовое к сочувствию, сдавило от жалости.

— Теперь это не имеет значения. Я никогда не была настолько смазливой, чтобы привлечь внимание хорошего человека.

— Не понимаю, почему ты так говоришь. Ведь ты очень миловидная женщина. — Неожиданная краска, залившая лицо Миранды, поразила Абигейль. Сколько же времени прошло с тех пор, когда ей в последний раз говорили комплименты?

— Я невзрачна, как мышь, — возразила Миранда.

— Ты просто прилагаешь немало усилий, чтобы так выглядеть, — настаивала Абигейль. — Взять, например, твою прическу. Если бы ты позволила своим замечательным волосам такого необычного цвета выбиться из связывающего их узла, они бы обрамляли твое лицо самым привлекательным образом.

Рука Миранды поднялась к волосам и узлу на затылке, и она почти шепотом произнесла:

— Вам нравится их цвет?

— Они великолепны. Более необычны и красивы, чем просто у блондинок или брюнеток.

В уголках губ Миранды появилась улыбка и затем разлилась по всему лицу.

— Ну, я никогда…

— Может быть, стоит попробовать? — мягко спросила Абигейль. Хотя они не касались волнующей ее темы, она была рада, что остановилась поболтать со своей домоправительницей. Сколько обитателей Трипл-Кросс скрывают свои секреты и лелеют тайные надежды…

Вдруг кто-то постучал во входную дверь, напугав обеих. Миранда, словно спустившись с небес на землю, едва слышно проворчала:

— Посмотрю, кто бы это мог быть.

Через минуту она возвратилась. На ее лице гуляла улыбка.

— Как говорится, помяни черта… Это Джошуа Ходжес. — Увидев недоуменный взгляд Абигейль, она добавила: — И выглядит так, как будто собрался ухаживать за вами.

Абигейль пришло на ум несколько совсем не женских выражений, но ей удалось улыбнуться Миранде.

— Спасибо. — Она сделала несколько шагов к двери, но на пороге обернулась. — И за приятный разговор тоже.

Оставив улыбающуюся Миранду, Абигейль, нервно сжав руки, вышла в прихожую. Джошуа Ходжес сидел на краешке кресла времен королевы Анны и выглядел так, будто не был уверен, что этот изящный образец мебели может выдержать его вес. Она подумала о том же. Джошуа надел, очевидно, свой выходной костюм и напоминал быка, которого втиснули в тесную одежду с крахмальным воротничком и тонким галстуком вместо аркана. Если бы она так сильно не сожалела о том, что ему пришло в голову нанести ей визит, расхохоталась бы от пришедшего в голову сравнения.

— Добрый день, мистер Ходжес.

Он неожиданно вскочил, и его ненадежное сиденье покачнулось.

— Здравствуйте, миссис Ферчайлд. — Он неловко подал ей букет нарванных по дороге цветов. За время поездки они поникли, как и человек, который преподносил их. Тщательно зачесанные назад черные волосы все еще носили следы шляпы, а сам Ходжес выглядел так, что, казалось, с минуты на минуту его тело выдавится через швы слишком узкого для таких форм костюма.

— Благодарю вас, они прелестны. — Абигейль положила их на мраморную крышку стола из орехового дерева и села напротив него. Наблюдая за ее движениями, он тоже уселся.

— Кажется, быки, которых я вам продал, привыкли к новому месту, — начал он.

— О! Если вы хотите обсуждать деловые вопросы, то лучше позвать Бойда. Он…

— Нет! Я приехал не для обсуждения деловых вопросов. Нет нужды беспокоить Бойда.

Абигейль вновь опустилась на стул, пытаясь удержать на лице нейтральную улыбку и выказать заинтересованность в беседе, хотя совершенно не была заинтересована в ней.

Поняв, что она не собирается начинать разговор, Ходжес бросился заполнять возникшую паузу.

— Но я надеюсь, эти быки хорошо поработают для вас.

Глаза Абигейль расширились. Неужели это робкая попытка начать ухаживать за ней? Но Ходжес, казалось, понял, что совершил грубую ошибку.

— Я-то здесь совсем не для того, чтобы обсуждать подобные вопросы. Я знаю, что такая леди, как вы, не… как его… — Он засунул палец под тугой воротничок, от смущения желая провалиться сквозь землю.

Ходжес смутился так сильно, что ей стало жалко его.

— Погода очень хорошая, не правда ли?

Он с явным облегчением вздохнул, при этом его красные щеки затряслись, и заговорил:

— Жарко, как… ну да, мэм, очень жарко. — Опять наступила неловкая пауза.

— Не хотите выпить чего-нибудь холодненького? — спросила она, надеясь, что ей удастся удрать в другую комнату. Но, как только она закончила фразу, появилась Миранда с подносом.

— Вам, наверное, захочется чего-нибудь освежающего, — предложила она и поставила поднос на стол перед ними.

Абигейль с неприязнью посмотрела на тесно заставленный поднос. Печенье и кусочки кекса лежали рядом с полным чайником чая.

— Спасибо, Миранда. Мистер Ходжес, немного чаю?

Он принял у нее чашку, кусок кекса и несколько печений. Прикончив их, он взял еще кусок кекса. Отчаявшись спровадить этого человека, Абигейль тоже быстро съела ломтик кекса, стараясь оставить на подносе как можно меньше еды, чтобы у него не было больше предлога задерживаться.

— Все было очень вкусно, миссис Ферчайлд. У меня дома не бывает таких сладостей.

— Разве у вас нет повара? — вежливо спросила она.

— Видите ли, Гомер готовит вполне прилично, но у него нет склонности к выпечке кексов и прочего. Для этого требуются женские руки.

Абигейль улыбнулась и, забавляясь, сказала:

— Должна признаться, что вы правы. У нас такие руки есть у Миранды.

По выражению лица ее гостя было ясно, что он удручен своей неспособностью выдерживать нужное направление беседы. Он поставил на стол тарелку из-под кекса и пустую чашку.

— Именно это я и имел в виду.

— Правда, Миранда помимо кулинарии ведет все домашнее хозяйство. Возможно вам следует подумать о найме женщины, которая поддерживала бы порядок в вашем доме.

Брызгая слюной, Ходжес с жаром сказал:

— Я вовсе не имел в виду домашнюю работницу.

— О! — Она подавила смех, уже грозивший вырваться наружу. — Очень жалко. Но было очень приятно обсудить с вами эту проблему.

Она встала, и Джошуа последовал ее примеру. Ему ничего не оставалось делать, как следовать за ней.

— С вашей стороны было очень любезно заскочить к нам.

— Но я так и не затронул… — Он распрямил свое коренастое тело и обрел наконец голос. — Миссис Ферчайлд, я заехал к вам, чтобы узнать, не смогу ли я проводить вас на танцы в город в эту субботу.

— Весьма любезно с вашей стороны, мистер Ходжес, но я вынуждена отказаться. Понимаете, у меня ребенок, о котором я должна заботиться.

— А Миранда не может?

Ее улыбка была доброй и благожелательной, словно она говорила с человеком с ограниченными умственными способностями.

— Мне кажется, что мы разобрались с этим. Миранда — моя домоправительница и повар.

— Конечно, но…

— Может быть, перед отъездом вы остановитесь поговорить с Бойдом? Я уверена, он будет рад возможности поблагодарить вас за породистых животных. — Она еще на несколько дюймов приоткрыла дверь.

— Но я…

— О, да. Я чуть не забыла поблагодарить вас за цветы. Я очень признательна вам за внимание. А теперь извините меня. Я должна заняться маленьким Майклом.

— Да, я знаю, что вам надо делать, но…

— Бойд где-то около загона. Еще раз благодарю за визит.

Абигейль осторожно закрыла дверь и едва не упала на ее гладкую деревянную поверхность, услышав, как, наконец, защелкнулся замок. Став вдовой и владелицей огромного ранчо, она оказалась в весьма уязвимом и даже опасном положении. Неожиданно Абигейль подумала о том, как хорошо было бы куда-нибудь ненадолго сбежать, поскольку четко осознавала, что это не последний визит Джошуа Ходжеса.

В течение последующих нескольких дней Абигейль осаждали визитеры — только мужчины, имеющие интерес к вдове Ферчайлд. Ей никогда раньше не приходилось видеть такой тошнотворно-противной своры мужчин. Один из них, Эдвард Паттерсон, прямо заявил о своих намерениях: он хочет заполучить Трипл-Кросс и для этого взять в жены его владелицу. Закрыв за ним дверь, Абигейль подумала, что для такого претендента не имеет значения, двухголовая ли она или ее лицо сплошь покрыто бородавками.

Все эти мужчины хотели только одного: ее ранчо. В противоположность другим, Паттерсон хотя бы не стеснялся своих истинных намерений и спокойно разъяснил, почему он составит наилучшую партию для Абигейль. Он прямо заявил, что обеспечит процветание ранчо Трипл-Кросс и надежное будущее ей и маленькому Майклу. Неужели другие женщины в ее положении вступали в брак без любви, хладнокровно определяя, кто из мужчин окажется наилучшим кормильцем? Она вспомнила о Майкле, с которым прожила в любви столько лет, от мысли о судьбе этих несчастных женщин она просто похолодела.

Сверху доносился смех ее сына, играющего с Мирандой. Абигейль подумала о беззаветной преданности Бойда маленькому Майклу — не ради денежных выгод, а просто потому, что он любил ее ребенка. Она не могла представить на его месте другого мужчину. И неожиданно осознала, что он во многих отношениях стал незаменимым. Понимание этого смертельно напугало ее.