Благородный вор

Глава 20 Засада

Извозчик оказался любопытный. Сразу все понял. Ехал неторопливо. Не отставал сильно, но и не приближался.

Но все ерзал на месте. Оглядывался на меня. Наконец, не выдержал.

— А вы что же, из этих будете? — спросил он. — Из служивых? В мундирах? Слежку ведете за душегубами?

Я сначала помолчал. Следил за экипажем Якунчика. Тот подъехал слишком близко к боевикам. Надо бы сбавить обороты.

Потом с облегчением увидел, что приказчик отстал. Молодец, соображает. Уф, можно выдохнуть.

— Да, мы из охранного ведомства. Ведем очень важного преступника. Так что, прошу вас соблюдать все требования. Не торопиться.

Извозчик забоялся.

— Слушаюсь, ваше благородие. А я что, я знаю. Уже работал как-то с вашими. Было дело. Вели как-то тоже наблюдение.

Он ненадолго замолчал. Мы поменялись с Якунчиком. Проехали пару кварталов.

Чтобы не попадаться на глаза, я спрятался в глубине повозки. Старался, чтобы меня не было видно спереди. Чтобы широкая спина извозчика меня закрывала.

Две повозки позволили отработать другую тактику. Мы просто ушли на параллельные улицы. Чтобы не маячить за спинами у группы Красного Хаоса.

Зато всегда могли контролировать, когда те повернут. Впрочем, эта тактика чуть не привела нас к провалу.

Неподалеку от Китайгородской стены подрывники свернули вправо. В той стороне ехал Якунчик.

Я не увидел группу на следующем перекрестке. Чертовски запаниковал. Приказал извозчику разворачиваться.

Мы поехали обратно. Проверили все окрестные улицы. Никого нет.

Я отчаялся. Думал, уже свернуть на Кулижскую площадь.

— Наверное, они свернули влево, — наконец, догадался я. — За ними уже должны отправиться другие. Мои помощники. Ну-ка, давай вон туда.

И точно. Вскоре я увидел впереди мерно тарахтящую повозку. Мои подопечные сидели на скамейках, все четверо. Один оглянулся, кажется, Атаман.

— Сворачивай! — приказал я «ваньке». Сам пригнулся и спрятался на дне повозки. Старался превратиться в невидимку. — Сворачивай скорее!

Извозчик послушался. Тут же свернул вправо и даже прибавил хода. Я опасался, что группа Красного Хаоса все-таки нас опознала.

На следующем перекрестке мы снова свернули. Чтобы ехать параллельно преследуемым.

А потом я заметил, что там едет еще и Якунчик. Спокойно следует за нашими клиентами.

Молодец, парнишка. Не потерялся.

Мы проехали еще минут десять. Так, меняясь, выехали к Кулижской площади. Несмотря на позднее время, я узнал очертания.

Эге, да ведь это Покровские ворота. Я узнал очертания домов.

Потом, конечно, за полтораста лет тут все застроили. Место полностью преобразилось. Но каким-то необъяснимым чутьем я узнал его.

Надо же, как все выглядит по-другому.

Впрочем, наслаждаться видами нет времени. Мы выехали на площадь по очереди.

Сначала группа Красного Хаоса. За ними Якунчик. И потом уже я сам. Выехал на площадь и огляделся.

Тут не сказать, что прям так просторно. Площадь окружена двухэтажными зданиями. Рядом Чистопрудный бульвар и Покровка.

Конечно же, всюду торговые лавки. Раньше были деревянные. Сейчас каменные. Есть и жилые дома с большими садами.

Вон там лавка купца Смирнова. Рит покупал там краски, масла и клей. Хорошие сейчас трудно найти. А вот в этой лавке всегда имеется.

Еще справа Златоустовский монастырь. Рядом казармы и еще плац.

Эх, зря отправил Рита к жандармам. Можно было и сюда отправиться. Поговорить с начальством, взять солдат.

Правда, для этого нужны полномочия. Могли и послать куда подальше. Я же не должностное лицо.

Вдоль плаца небольшая аллея. Ведет к Покровскому бульвару.

В дальнем конце большое четырехэтажное сооружение. Как раз рядом с аллеей. Приглядевшись, я увидел, что это гостиница «Гусевская».

Повозка с группой Красного Хаоса, не останавливаясь, отправилась прямо к гостинице. Странно, однако. Они что, собираются жить прям там?

На виду у всех? В этом есть смысл, конечно. Но не слишком ли они рискуют?

Нет, скорее всего, ребята едут в доходный дом. Туда, дальше от площади.

Там же, рядом с гостиницей я увидел трактир «Кулижский». Это уже хорошо. Там нас должен дожидаться Фролка.

Я тормознул кучера. Пусть не торопится. Как я заметил, повозка Якунчика тоже замедлила ход.

Между тем, повозка с группой доехала до гостиницы. Остановилась у ворот. Боевики вылезли.

Я глядел во все глаза. Как же так? Они что, действительно идут в гостиницу? Получается, я ошибся в расчетах.

Но нет. Оказывается, парни только остановились у гостиницы. Видимо, изначально договорились ехать только туда.

Вышли, пошли в сторону. Отправились вдоль забора. Быстро и не оглядываясь по сторонам.

Мы с Якунчиком почти сравнялись повозками. Я кивнул помощнику. Все, отлично. Дальше можно и на своих двух.

— Ну, спасибо, дружище, — я остановил извозчика. Щедро расплатился. — Ты нам сильно помог.

Особо дальше распространяться не стал. Хватит слишком много болтать.

Извозчик и так мной заинтересовался. Не хватало, что сейчас побежит к приставу ябедничать.

Якунчик тоже отпустил экипаж. Подошел ко мне. Я дал ему еще пять рублей на расходы.

Мы отошли в тень дуба, растущего на краю площади. Тут фонарей достаточно. Вся площадь освещена.

— Что теперь, ваше благородие? — спросил Якунчик. Глаза сверкали, рот приоткрыт. Чуть ли язык не высунул. Охотничья лихорадка. Заразная и трудноизлечимая болезнь. — Дальше за ними? Позвольте, я с вами.

Четверка бомбистов прошла за угол. Мы пошли вперед.

Сначала я хотел оставить парня тут. Потом решил иначе. Пусть ходит со мной.

Узнает, где убежище боевиков. Потом бежит сюда, за полицией. Которую приведет Рит. А я останусь наблюдать за анархистами.

Да, так даже лучше. Тем более, что Рит еще не прибыл.

Я кивнул.

— Хорошо. Пошли вместе. Только держись за мной. Не высовывайся.

Мы торопливо добрались до гостиницы «Гусевской». Прошли мимо ворот, освещенных фонарями.

Внутри толпился народ. Подвыпившие постояльцы вышли из ресторана при гостинице. Люди гуляют и веселятся.

Мы тоже свернули за угол. Вот они, голубчики. Боевики шли гуськом. Один за другим.

— Тихо, не высовывайся, — предупредил я помощника. Тот уже хотел вылезти вперед. — Куда это они идут? Я знаю эти места.

Да, точно. Только теперь я вспомнил.

Тут в двух шагах доходный дом «Рачки». Двухэтажное здание, расположено в укромном месте. В конце улицы.

У меня же там одно из убежищ. Нумер восемнадцатый. Как там владельца кличут? Вроде бы Степка Шерстобитов.

Анархисты свернули в переулок. Мы отправились за ними. Потом еще поворот и еще.

Наконец, вышли к улочке Спиридонова. Тут неподалеку ручей Черторой, протекал через подземный коллектор. Левый приток Москвы-реки.

К моему удивлению, боевики отправились как раз к «Рачкам». Достигли конца улицы.

Вошли внутрь. Эге, а ведь это удобно.

Я могу пробраться в свой номер. Оттуда уже посмотреть и подслушать за нашими бузотерами.

— Слушай сюда, Якунчик, — я схватил парнишку за плечо. — Я знаю этот клоповник. У меня тут есть знакомый. Я сейчас пойду туда. А ты оставайся тут. Если они останутся здесь, я тебе подам знак. Или выйду сам. А ты побежишь на площадь. Там Рит должен привести охранку. Ты их тащи сюда.

Якунчик послушно кивал. Сам глядел на доходный дом.

— Понял, ваше благородие. Оформлю самым лучшим образом.

Я оставил его на улице. Сказал, чтобы спрятался. Сам тоже вошел в «Рачки».

Перед этим подождал минут пять. Чтобы боевики ушли в свой номер. Не маячили на входе. Чтобы не увидели меня.

— Если придешь с полицией, то дай знак петушиным криком, — напомнил Якунчику. — Рит умеет кричать. Не отличить от настоящего.

Дверь обычная и одностворчатая. Но тяжелая, дубовая, по краям обита железом. Только ломом вывернешь.

Я снял капюшон с головы, пихнул дверь и вошел внутрь. Тут все, как обычно.

Прихожая, затем стойка для приема посетителей. У стены кресла и диванчик. На стене картина. Натюрморт, рыба под соусом.

Облик гостиниц почти не изменился с незапамятных времен. В двадцать первом веке все точно так же.

За стойкой незнакомый субъект. Парень лет двадцати. Усатый и тонкий. Слегка согнутый от привычки кланяться.

Мгновенно оценил меня. Глаз наметанный. В руке тряпка.

— Мест нет, — буркнул он и принялся вытирать тряпкой поднос. — Уходите.

Какой невежливый. Я подошел ближе. Посмотрел на него. Молча ждал, пока парнишка соизволит обратить на меня внимание.

— Я же сказал, нет мест, — он наконец, повернулся ко мне. — Рядом есть еще доходный дом. Пожалуйте туда.

Я положил мешок на поднос. Заставил его остановиться. Парень поднял голову.

Мне нумер восемнадцатый, — тихо попросил я. — Снят на имя Гермеса. Надеюсь, там нет затруднений?

В глазах парня мелькнула паника. Эх, вот чего я боялся больше всего.

Здесь тоже проблемы с моим номером. Ну что ты будешь делать. Ни на кого нельзя положиться.

У меня есть убежища за городом. В лесах и под мостами. Вот где надо прятаться. Или устроить другое убежище в клетке со львами. Там точно никто не тронет.

— Э-э, там вообще-то неприятности случились, — проблеял парнишка. — Мы не думали, что вы придете. Мы там перестановку устроили. Сейчас там невозможно проживать, к сожалению. Может, завтра придете?

Любопытно, очень любопытно. Я даже не разозлился. А еще больше заинтересовался.

— Там кто-то живет? — я пристально смотрел на парня. — Быстро говори. Кто там живет? Степка Шерстобитов ведает? Или это только твои проделки?

Если это сам помощник шалит, еще можно что-то решить. А если сам Степка, дело плохо.

С ним уже не договориться. Явка тоже провалена. Придется искать другое убежище.

— Только не говорите хозяину! — парнишка панически замотал головой. — Пришибет ведь. Он не ведает. Я сам. Думал, ваши нумера стоят который день пустые. Ничего не будет. Сказал как-то знакомому. А тот прислал клиентов. Вот и сегодня тоже. Недавно пришли. Заселились. Прямо перед вами.

Да ладно. Неужели такая удача? Он поселил боевиков в мое убежище? Туда, где я знаю каждый уголок? И там, где я устроил тайник?

— Что за люди? — я сделал вид, будто раздумываю. — Кто такие?

Пронырливый слуга сам наклонился ближе. Прошептал заговорщицки:

— Они приличные люди, сударь. Рабочие, опрятные, без выпивки. Сказали, тут поживут с неделю. Потом уедут на заработки в шахты.

Так, самого главного не сказал.

— Сколько их? — спросил я.

Слуга заискивающе посмотрел в глаза.

— Всего четверо. Я же говорю, приличные люди. Не серчайте, сударь. Хотите, я любую другую комнату вам дам? Из свободных?

Ага, четверых в двухместный номер. Додумался.

Я опять сделал вид, что размышляю. Хотя, уже давно знал, что делать.

Атаман немного простоват. Я такого от него не ожидал. Схорониться в доходном доме, вместо надежной квартиры. Здесь же в первую очередь искать будут.

Впрочем, они наверняка пришли именно в мой номер. Видимо, из-за того, что он долго стоит незаселенный, все решили, что номер снимают для любовных утех.

Какой-нибудь чинуша. Для любовницы. Видимо, уже давно забыл. А значит, можно воспользоваться.

Наверное, расчет Атамана на этом и строился. На том, что тут удобно.

Есть запасной выход. Все пути просматриваются. О проверке полиции загодя предупредят.

Поэтому глава Красного Хаоса решился перекантоваться в доходном доме. Рискнуть.

— Знаешь что, давай-ка мне нумер восемь, — ответил, наконец, я. — На первом этаже который. Я туда заселяюсь. Надеюсь, он не занят?

Парень тут же замотал головой.

— Он свободен, конечно же, свободен. Вы туда можете заселиться в любое время. Пожалуйста, когда угодно, сударь.

Надо же, он уже почуял во мне аристократа. По белым ручкам догадался, что ли? Хотя они у меня в царапинах и со сломанными ногтями. От работы в спортзале и с инструментами.

— Давай тогда ключи, — кивнул я. — Времени нет. И не беспокоить потом. У меня важные дела.

Слуга кивнул. Отдал мне ключи. Вернее, обычный ключ. Похожий на тот, которым открывают сундуки.

Уходя, я показал на него пальцем.

— Чтобы никому ни слова про меня. И еще. Я тебе даю последнюю возможность. Чтобы больше никаких шалостей с моим номером. Ты понял?

Слуга кивнул. Кажется, понял, что отделался малой кровью.

Я отправился к себе. Быстро прошел по узкому коридору. Деревянные половицы скрипели под ногами.

Тут всего два светильника. В начале и в конце коридора.

Мой номер посередине, слева. Как я и ожидал. Я открыл плотную дверь из сосны и вошел внутрь.

Номер точно такой же, как и мой наверху. Тоже двухместный.

Обстановка спартанская. У стены кровать. Сверху картина. Возле окна столик и пара табуретов.

Я закрыл дверь. Подпер замок табуретом, чтобы не открыли. Потом открыл ставни и высунулся наружу. Только осторожно.

Окна с этой стороны как раз выходили на ручей Черторой. Снаружи пахнуло сыростью.

Напротив рос клен. Листья шелестели на ветру. Из-за ствола появился Якунчик. Вопросительно посмотрел на меня.

Я не стал ничего говорить. Номер с боевиками находился прямо надо мной. Я ведь не зря взял именно восьмой.

Группа Красного Хаоса сейчас сверху. Я не могу шуметь и разговаривать, чтобы не привлечь их внимания.

Поэтому я просто показал жестами Якунчику. Чтобы бежал за полицией и Ритом. Потому что ребята здесь сидят.

Приказчик кивнул. Мол, все понял. Бесшумно исчез.

Честно говоря, из него наверняка получился бы отличный вор. Надо просто натаскать парня.

Хотя, работая приказчиком можно украсть еще больше. Если будешь ушлый и сообразительный.

Я закрыл ставни. Посмотрел наверх. Пододвинул стол в угол комнаты, рядом с кроватью. Старался не ударить ножками о пол.

Залез на стол. Осмотрел потолок. Тоже деревянный. Я разобрал дощечки в углу.

Передо мной открылось отверстие в потолке. Сверху посыпалась солома и щепки. Я углубил отверстие и вскоре убрал еще доски.

Действовал осторожно и потихоньку. Вверху сплошная темнота. Я пошарил там и нащупал мешок. Аккуратно достал его. А потом услышал знакомый голос:

— Атаман, мы опять леденцы не купили.

Совсем рядом, будто Ероха сидел на стуле в моем номере. Я замер на месте.

На самом деле я отлично понимал, что Ерохи тут нет. Он наверху.

Просто я добрался снизу до тайника. Взял свои вещи.

Тайник расположен под шкафом в комнате наверху. Сейчас на досках стоит шкаф. Поэтому я не вижу света. Но вот голоса новых постояльцев отлично слышу.

— Ох, Ероха, после операции я тебе самолично мешок леденцов куплю, — это голос уже не Ерохи. Того, второго, худого и согнутого. — Чтобы ты уже замолчал. Чтобы ты ими до предела наелся. Сказано же тебе, нельзя пока. А ты о своем брюхе только думаешь.

Ероха сначала помолчал, а потом обиженно ответил:

— Сказали ведь, купите. Тогда зачем обещать, ежели не выполняете?

Ну прямо ребенок малой. Как такого только берут на акцию? Он же еще ничего не соображает. Ради леденцов готов душу продать.

— Ладно, возьму я тебе леденцов, — ответил Атаман. — Потерпи до завтра. Утром схожу и куплю.

Ну, это ты зря надеешься. Утром уже недосуг будет. Сейчас прибежит Рит с жандармами. Мало никому не покажется.

Мне бы только самому надо уйти отсюда. До того, как начнется заварушка.

По моим подсчетам, у меня максимум полчаса в запасе. Потом тут станет очень жарко. До этого времени нужно проследить за боевиками. Чтобы не сорвались с крючка.

— Тут точно надежное место, Атаман? — спросил другой голос. Это тот, пухленький. Он обычно всегда молчит. — Что-то мне не по себе как-то. Еще со встречи с Лавром. Разбередил он мне душу. Столько страстей всяких произошло.

Это да. Тут я с тобой согласен. Вот только Атаман не имел права поддерживать упаднические настроения.

— Хватит, Кузьма, — резко сказал Атаман. Он до этого ходил по комнате. Скрипел и топал сапогами. — У нас тут не богадельня, мы тут картинки не разрисовываем. Вы сами знали, на что идете. Мы готовились к смерти, ради того, чтобы избавить народы земли от тиранов. Наша цель с самого начала подразумевала большой риск. Поэтому плевать, что там наговорил этот хитромудрый купчишка. Он думает, что нас использует. А это мы его используем на самом деле. Вот увидите. После тиранов во дворцах настанет черед тиранов в ростовщических конторах.

Пламенная речь, однако. Я бы слушал еще долго. Вот только с улицы послышался крик петуха. Я узнал голос Рита.

Отлично. Жандармы явились, чтобы взять боевиков.