Бог Солнца в поисках... суррогатной матери

Глава 4

Без четверти девять я вышагивала по тротуару у дома Симил и бормотала себе под нос, готовая подавить крик о помощи. Здоровье мамы определенно стоило пары пинков по самолюбию, но мне все еще нужно продумать стратегию.

Я согласилась выслушать. И… только. Пятьсот тысяч долларов

Я быстро выдохнула, уставившись на облачко пара. На улице было почти двадцать градусов мороза, но с таким же успехом могло быть все сорок, и мне было бы плевать. По крови распространялся адреналин, подогревая тело. Может это из-за того, что я чувствовала себя животным, загнанным в ловушку?

Ага, вот тебе вкусная морковочка, зайка. Прыгай сюда, прыгай!

Нет. Ты согласилась выслушать, в обмен на кучу денег, в которой нуждается твоя мать. И ничего более. Нет никаких намерений, оплодотворять яйцеклетку.

Хотя яичники были против. Предатели. Они уже воздвигали декорированный мемориал в честь брата Симил.

В любом случае, шансы, что Симил может уговорить меня, равны… Нулю! Зеро! Никогда! Я хочу сказать, ну кто в здравом уме будет рассматривать такого рода схему? Наверное, только те, лица которых видишь в газете Нэшнл Энквайр[8], где-то между статьями «Меня похитил Йети» и «Инопланетяне живут в моем шампуне».

Я глотнула крепкий кофе, наслаждаясь горчинкой.

Поняла. Ты никогда не согласишься на предложение Симил. Ведь ради ребенка тебе придется отказаться от кофе.

Я уставилась на огромный стакан своего постоянного спутника за прошедший год. Мы с кофе многое прошли и много где побывали. Мой дружбан. Я ласково провела по ободку стаканчика. Нет, я не смогу тебя предать.

Но этот сон… Ты не можешь отрицать, что в твоем подсознании что-то происходит.

В голове вновь проигрался разговор. Что бы он значил?

Не все в жизни подвластно абсолютным ценностям…

Они где-то между? На участке серого?

Пенелопа, что для тебя серое?

Я закусила губу, а затем отхлебнула быстро остывающего кофе.

— Ты знаешь, Пенелопа, — раздался глубокий мужской голос, заставляя всплыть из пучины моих личных обстоятельств. — Иногда нужно относиться к судьбе, как к лейкопластырю.

Мужчина, который вчера открыл мне дверь, стоял рядом со мной. Только одет он был в черную водолазку под кожаной курткой, и ребенка с ним не было.

Он выдохнул облачко пара, которое было больше похоже на туман.

— Меня зовут Андрус.

Он вытянул, облаченную в кожаную перчатку, руку, и я задумалась, не прячет ли он так следы укусов. Ведь не похоже, что он надел перчатки, чтобы не мерзнуть.

Он осмотрел меня, пока мы пожимали друг другу руки.

— Стоя здесь, ты можешь простудиться, — заметил Андрус.

Я была одета в джинсы, белый свитер и ботинки на искусственном меху. А куртка повязана на талии.

— Самая наименее волнующая проблема в моём списке бедствий.

Он кивнул, а затем перевёл взгляд на входную дверь дома Симил.

— Поверь мне, жизнь идёт не так, как мы планируем, но вскоре ты отдаешься на волю судьбе, после чего увидишь за деревьями лес.

— Великолепно, — замечаю я, — как раз этого мне и не хватало… Уроков жизни, которые ты прочитал на наклейке на заднем бампере.

Он рассмеялся.

— Кто она? — спросила я.

Ухмыльнувшись, он потер подбородок с однодневной щетиной.

— Одна из сильнейших особ. Которая знает то, что тебе нужно ещё до того, как ты об этом узнаешь.

Ох, ну надо же! Разве мне стало легче?

— И что же нужно тебе? — поинтересовалась я, гадая, зачем кому-то иметь в своей жизни кого-то наподобие Симил.

Он вновь почесал подбородок.　

— Излечить то, что давно было сломано.

— И как это работает для тебя?

Он улыбнулся белоснежной, обезоруживающей улыбкой.

— Отлично. Очень, очень замечательно.

— Извини, приятель. Не верю складным песням.

— Складным песням?

— Не важ… — Я полностью обернулась к нему и заметила цвет его глаз. Невообразимая смесь голубизны и зелени, едва ли не переливающиеся.

Как у Смил и ее брата.

Я подавила дрожь. Почему-то от этих людей исходила… странная энергетика. Очень, очень странная.

— Андрус, я же не в Канзасе?

— Нет, Дороти, определённо, нет.