Божественный рассвет

Глава 10. Черная пещера

Вечер сменила ночь. Люди и дети в повозках давно спали. Цин Лун сумел задремать, прислонившись к мягкому мху, а вот Су Сянь по-прежнему сидел не в силах сомкнуть глаз. Он все думал, как навязать себя Цин Луну, когда тот завозился и открыл миндальные глаза.

— Почему ты не спишь? — Тихо спросил учитель, подняв взгляд к небу.

Россыпь жемчужных звезд мягко переливалась в ночном небе. Серб серебряного месяца, испуская слабое сияние, освещая верхушки деревьев, посеребрив тонкие листики.

— Я не хочу. — Тихо ответил мальчик, привалившись к дереву напротив, и тоже посмотрел на небо.

Цин Лун опустил взгляд на мягкое, безмятежное лицо ребенка. Желание забрать его с собой вновь колыхнуло в его сердце. Он бы забрал всех бездомных детей, если бы только мог. И его тоже. Но внешность Цин Луна не изменится даже через тысячу лет и этот ребенок просто не поймет его. Он не раз думал назвать себя заклинателем, но Цин Лун бросил культивировать Дао в юном возрасте, застряв на раннем этапе концентрации Ци. Он не знал никаких приемов или учений. Все, что он знал, его научил отец и поле боя, где ему пришлось вырывать свою жизнь из лап Смерти. Духовная сила, которой он обладал сейчас, была божественной, дарованной высшими силами, еще с самого дня его вознесения на Небеса.

Мальчику на вид не больше двенадцати лет. Шесть-семь лет и он станет взрослым, самостоятельным юношей. Если бы Цин Лун мог скрывать, кто он на самом деле все эти годы, то воспитать мальчика не составило бы труда.

Ребенок напротив завозился, опустив прищур темных глаз на учителя и нахмурился, будто не решаясь что-то сказать. Собравшись с мыслями, он наконец-то выпалил:

— Цин Лун, можно я останусь с тобой? — Бросил Су Сянь и оба они застыли, смотря друг на друга, широко распахнув глаза.

— Ты хочешь остаться со мной? — Цин Лун улыбнулся, поддавшись вперед. Все его мысли и запреты в течение многих лет вдруг рухнули в пух и прах. — Я так рад! Мне порой очень одиноко… Не хватает компании, с кем можно поговорить. Я всегда был с кем-то, кого-то оберегал и чему-то учил.

— Я был бы рад учиться у тебя. — На лице ребенка появилась солнечная улыбка. — Сам я ничего не умею, вот и хочу остаться с тобой.

Учитель придвинулся ближе, сев рядом с мальчиком и приобнял его за плечи.

— Я буду рад снова кого-то обучать.

На небе задребезжал рассвет. Птицы радостно щебетали в свое удовольствие. Широкие кроны деревьев мягко шелестели от прохладного, свежего ветра. Цветы и травы благоухали под лучами восходящего солнца… Пока на них не упало нечто большое и тяжелое.

Чжун Цзун повалился на поляну, распахнул часть тяжелого, верхнего халата и устало замахал веером.

— Брат Юэ, я устал. — Протянул демон, жалобно вытянув губы.

— Я тоже, дядя Юэ. — Протянул Сюй Мин, сев рядом на траву и тяжело вздохнул.

Вены на лбу Бога Войны вздулись, когда он резко обернулся, указав на мужчин пальцем.

— Во-первых, это твоя вина, что мы блуждали по лесу всю ночь! — Закричал он, сделав шаг вперед, и показал еще один палец. — Во-вторых, я не твой брат и в-третьих, — он пронзил Сюй Мина острым взглядом, краснея от злобы, — не называй меня так!!!

— Юэ Фэн, хватит. — Скривился Бай Хуа, устало прикрыв уши руками. — От этого шума у меня голова гудит. Куда нам дальше, Цзун?

— Мне нужен отдых. — В глазах демона стояла вода. — Я так долго хожу, у меня болят ноги.

— Ты демон! — Взревел Северный Бог Войны, сжав руки в кулаки. — Ты мертв, у тебя ничего не может болеть! Ты даже не дышишь!!!

— Ах! — Чжун Цзун обиженно ахнул и сделал резкий вдох, будто опровергая слова бога, пусть ему и правда, можно было не дышать. — Почему ты такой злой. Твой маленький племянник тоже устал.

— А он бог! Он может ни есть, ни пить и ни спать много лет подряд и ему с этого ничего не будет. — Юэ Фэн проскрежетал зубами, отвернувшись от этих двоих, и беспомощно взглянул на Бай Хуа, но тот лишь пожал плечами.

Сделав шаг, Бог Войны замер. Заметив, как резко мужчина подобрался, остальные так же затихли. Недалеко послышалось ржание лошадей и скрип колес нескольких телег. Значит, где-то рядом была дорога, по которой ехали торговцы.

Махнув остальным, Юэ Фэн достал из ножен меч и медленно последовал на звук. Как и ожидалось, за зарослями пролегала дорога, по которой ехали телеги для заключенных с решетками на окнах. Мужчины на вожжах были мрачнее тучи, их внешний вид больше напоминал бандитский. Они не могли говорить наверняка, что это и были похитители, но шестое чувство подсказывало, что они на верном пути.

Караван остановился у входа в большую расщелину. Камень был черный, будто закопченный, а растения казались мертвыми от пережитой засухи. Юэ Фэн и Чжун Цзун переглянулись. Демон утвердительно кивнул — эта была та самая пещера, где стоит его алтарь и где детей приносят в жертву в обмен на души.

Из пещеры вышли двое мужчин, полностью замотанные в черные одежды. Оставалась лишь маленькая щель для глаз. Обменявшись фразами, они стали открывать двери телег и вытаскивать детей, как внезапно разразились крики и драка. Наниматели обнаружили, что одна телега…пуста!

Юэ Фэн сделал шаг вперед, намереваясь отыскать Цин Луна, когда кто-то ловко и без единых звуков, повалил его на землю и сел сверху, зажав рот ладонью. Бог Войны удивленно приподнял брови, рассмотрев маленькое тело юноши. Это и в самом деле был Цин Лун, и он без проблем смог положить тяжелого бога войны в доспехах на лопатки и придавить сверху.

— Учитель. — Обрадовался Бай Хуа, но тот лишь коротко шикнул, коснувшись пальцем губ.

— Тише, их много и у них дети. — Прошептал Цин Лун, поднимая Юэ Фэна с земли. — Я так рад, что вы отправились искать меня. Особенно не ожидал от тебя. — Он улыбнулся, поправив наручи из черного, холодного металла, что перекрутился во время падения.

Отняв руку, Северный Бог Войны хмыкнул, скривив нос, избегая ясных, медовых глаз учителя.

— А-Лун, ты жив. — Счастливо прошептал Сюй Мин, заключив маленькое тело в объятья. Он был похож на щенка, что, наконец, нашел своего хозяина, что ужасно взбесило Юэ Фэна. Оторвав одного от другого, он пронзил учителя морозным взглядом.

— Где ты был? — Наконец спросил он.

— Нас похитили, но мы сбежали и последовали за караваном. — Цин Лун указал на вход в пещеру.

— Нас? — Нахмурился Бай Хуа, почувствовав не ладно.

Цин Лун утвердительно кивнул, когда понял что чего-то, а точнее кого-то, не хватает. Выловив их кустов черный силуэт, он вытащил мальчишку в грязных одеждах и указал на него, не убирая с лица мягкой улыбки.

Демон, что молча наблюдал за происходящим со стороны, подозрительно прищурил глаза. Не понимая происходящего, он почувствовал, что от этих двоих веяло странной энергией. Боги могли не заметить этого, но как непревзойденный Четвертый Князь Демонов, он не мог проигнорировать это ледяную, мертвую силу, так разящую от этих двоих. Она заполнял воздух энергией убийства и запахом крови.

— Кто это? — Не выдержал он, непроизвольно сжав веер. Интуиция кричала, что эти люди опасны и их нужно избегать, но он не мог потерять лицо, сбежав с криками о помощи.

Все наконец-то заметили Чжун Цзуна. Юэ Фэн закатил глаза, коснувшись холодной ладонью полыхающей головы, и указал на Цин Луна:

— Это тот, кто…не твое дело кто! А это, — он перевел ладонь в сторону демона, обращаясь к юноше, — тот, кого тебе следует бить, каждый раз, когда видишь. Знакомься, Чжун Цзун.

Цин Лун пристально посмотрел на мужчину в красном. Чжун Цзун неожиданно для себя вздрогнул под взглядом острых, светлых глаз. Демон чувствовал непередаваемый ужас. Он будто исходил из глубин его мертвого подсознания.

Мертвенно-бледное лицо учителя в ярких лучах восходящего солнца, казалось, светилось, а нарисована улыбка на алых губах, медленно потухла. Золотые глаза вспыхнули, когда он понял, с кем прибыли боги. Тонкие брови изогнулись, сомкнувшись на переносице, когда он завел ребенка себе за спину, вновь скользнув по демону взглядом.

— Ты питаешься человеческим мясом. — Холодно сказал Цин Лун.

Бай Хуа все жизнь знал своего учителя, но ему впервые приходилось видеть его с такой стороны. Сюй Мин вдруг понял, от чего его дядя так не хотел, чтобы они сближались. Цин Лун был ужасающе страшен, когда видел демона. Причем непревзойденный демон больше не казался таким уже жестоким и циничным убийцей. Скорее напротив.

Единственный, чье лицо никак не изменилось, был Юэ Фэн. Он молча сжал плечо своего троюродного племянника, давая ему чувство защиты и чуть отстранил от юноши в белых одеждах.

— Он пришел помочь. — Тихо сказал он. Было не ясно, кого он хочет защитить: демона, племянника, людей или всех вместе. С мощью Цин Луна нельзя с точностью утверждать.

Рукав учителя кто-то сжал, потяну вниз. Только тогда Цин Лун пришел в себя, надев на лицо маску благодарности и настолько фальшиво улыбнулся, что всех пробрал лютый холод.

— Хорошо, что Непревзойденный Князь Демонов одумался и решил помочь богам в их работе. — Его слова задели сердца богов, но они молчали. Он злился и все понимали причину его гнева. Просить помощь демона для бога вверх бесстыдства!

Отвернувшись, юноша провел ладонью по растрепанным волосам мальчика за его спиной. Его улыбка стала живой, а в глазах колыхнулась забота, какой Бай Хуа не видел очень давно.

— Нужно спасти детей. Вы знаете, что это за место?

— Храм этого плешивого пса. — Фыркнул Юэ Фэн, указав острием меча на демона. — Детей отдают в жертву в обмен на души, что он пожрал.

— В таком случае, поспешим. Сюй Мин и Су Сянь остаются здесь. — Приказал Цин Лун, обернувшись на демона. — Остальные идут в пещеру. Больше ни один ребенок не должен пострадать, вы запомнили?

Чжун Цзун нервно кивнул, смахнув со лба холодные капельки пота.

Люди увели всех детей прямо в темную расщелину. Тех, кто привез пустую телегу, жестоко избили, оставив их лежать в луже крови.

Цин Лун подошел к мужчинам ближе, проверяя их пульс. Переведя взгляд на Бай Хуа, он качнул головой — мужчин забили до смерти.

— Насколько нужно быть жестоким, чтобы убить из-за кучки сбежавших детей? — Прошептал Юэ Фэн, нахмурив брови.

— Эти люди хотят вернуть души любыми способами. Им нужно больше детей, что бы совершить обмен. — Пожал плечами учитель, стерев капли крови с пальцев и хмуро посмотрел на демона. — Это твоих рук дело, тебе и разгребать проблемы.

— Ну, ладно. — Чжун Цзун поправил халат, придав лицу суровые нотки и чинно прошагал в глубь пещеры.

Боги последовали за ним, призывая божественное оружие. Цин Лун коснулся рукава, намереваясь вытащить свой меч, но вовремя опомнился и отдернул руку.

Свой меч он получил еще от отца, маршала при Императорском дворе. Когда-то он был серебряный и отливал легкой голубизной, вызывая восхищение у людей. Цин Лун занимался культивации и был несказанно рад получить духовное оружие, но потом…его отец умер и он занял его место. Он окунулся в хаос войны и больше не возвращался к совершенствованию Дао. Его меч отнял море жизни и прошел не одну битву, после чего последовал на Небеса за Цин Луном. Но после произошедшего, когда учитель один за другим, лишал богов жизни, он окрасился в багровый.

После этого он доставал свой меч лишь в самых редких случаях. И ни в коем случае не показывал кровавый клинок богам.

Цин Лун тихо вздохнул и поспешил за остальными.

Темные своды пещеры становились все шире. Черный камень переливался, отражая редкий свет солнечных лучей. Тихий плач и голоса сливались воедино, эхом отражаясь от стен.

Пещера заканчивалась каменным куполом, где стояла трехметровая статуя демона из черного, гладкого камня и стол для подношений, залитый кровью.

— М-м! — Чжун Цзун облизнул губы, сделав глубокий вдох. — Как вкусно пахнет.

— Но здесь воняет кровью. — Скривился Юэ Фэн, помахав перед лицом рукой.

— Вот именно! — Воодушевился демон, сделав очередной вдох. — Нет ничего приятнее аромата свежей, людской крови.

Бай Хуа безмолвно закатил глаза, подтолкнув Чжун Цзуна в спину.

— Хватит болтать. Иди и разберись со своими почитателями.

Цин Лун в ужасе замер, рассматривая каменные своды забрызганные кровью и горы человеческих костей. Почувствовав, как злоба разрывает его сердце, он сделал судорожный вздох, сжав ткань на груди.

Из пещеры вел еще один туннель, где полыхали факелы. Услышав голоса и детский плач, Цин Лун первый бросился вперед, приподнимая полы длинного одеяния.

— Учитель. — Шепнул Бай Хуа, побежав следом.

Юноша бежал по ступеням, спускаясь все ниже. Он бежал не щадя ног, спотыкался и отбивал пальцы. Цин Лун выбежал на нижний уровень храма Чжун Цзуна. Замерев у входа, он не мог поверить своим глазам.

Стены громадное пещеры покрывал темно-синие кристаллы, источая мерное свечение. Посередине стояла громадная, в четыре, а то и пять чжанов[1] в высоту, статуя из черного камня. Под ногами каменного демона стоял алтарь, испачканный свежей кровь и… люди. Все они стояли на коленях перед статуей и низко кланялись, касаясь лбом холодного пола. На алтаре стоял мужчина, завернутый в черные одежды, а рядом такой же, держал маленькую девочку, не старше пяти лет.

[1] Чжан — китайских единиц измерения; мера длины, примерно 3, 33 м.

Скинув темное одеяние с головы, все узрели на половину сгнившую голову. При желании можно подробно рассмотреть строение мышц и сухожилий.

— Четвертый Князь Демонов, услышь нас! — Закричал он, вскинув руки.

По пещере разнесся монотонный хор множества людей, что поклонились статуе. Чжун Цзун стоял, скрести руки на груди, лениво поведя бровью. Его лицо источал такой же холод, как и стены пещеры.

— Верни наши души взамен на жизнь этого дитя! — Воскликнул он, вырвав из рук дружка маленькую девочку. — Пусть кровь окропит ноги нашего хозяина и умилостивит его.

Мужчина достал нож. Связанные дети, что кучей лежали у стен, завидев оружие, в панике зашевелились, роняя крупные слезы.

Сердце Цин Луна забилось быстрее. Сжав ткань белых одежд, он тихо прошептал:

— Остановите его… — Он обернулся на Юэ Фэна, повысив голос: — Остановите его!

— Мы не можем причинять вреда людям. — Тихо пробормотал Бай Хуа, сжав серп. — Это запрещено правилом…

— К черту правила! — Закричал он, сжав кулаки. Сердце в его груди колотилось как сумасшедшее, а сам он взмок от переживания. За его спиной громко рыдала маленькая девочка и звала маму. — Убейте их! Убейте! Их!

Крик учителя привлек внимание некоторых людей. Они стали оборачивается в непонимании хмуря брови.

— Чжун Цзун! — Цин Лун посмотрел на демона. — Прошу, сделай что-нибудь!

Демон беспомощно посмотрел на богов. Ребенка приносили ему в жертву, по сути он тоже не мог вмешиваться. Хотя, скорее не хотел.

— Неужели ваше положение важнее жизни детей?! — Взвизгнул он, чувствуя свое бессилие.

В глубине души он чувствовал себя таким же. Боялся показывать меч, пропитанный кровью богов. Боялся косых взглядов ученика и Бога Войны. Он просто… боялся выйти из-под контроля, как раньше. Он ненавидел себя за это, призирал, но не мог пересилить себя и достать кровавый клинок.

— Остановись! — Воскликнул Чжун Цзун.

Голос демона набатом пронесся по пещере, отражаясь эхом от стен. Казалось, что он и в самом деле вышел из глубин Ада, дабы покарать неугодных.

Прикрыв глаза, он мысленно обругал себя. Ему приносят в жертву сочного, горячего, сладчайшего ребенка, а он приказал остановиться. Он сам от себя такого не ожидал, но увидев панику на лице учителя, в глубине его сердца будто что-то трепыхнулось, разливаясь слабым теплом.

Распахнув веер, он высокомерно вскинул голову, медленно ступая к своей статуе. Люди на земле расступались, отползая к стенам. Все они были обычные смертные, купленные людьми в черном и аура непревзойденного демона заставляла их сердца сжиматься от ужаса.

— Ты кто?! — Рыкнул мужчина, рассматривая изящное тело, что медленно приближалось к нему.

— Я тот, кому ты молишься уже который день. — Чжун Цзун поднял на мужчину темный взгляд, в глубине которого полыхали алые всполохи. — Мы заключили сделку: Ты отдаешь свою душу, а я удачу в азартных играх. Что за балаган ты тут устроил?

— Обмен начесный! — Взревел мужчина, прижав острие клинка к шее ребенка. — Посмотри, что со мной стало!

Мужчина повернулся к демону частью лица, где кожа и мясо сгнили почти до костей. Его глаз почти вывалился, а через мышцы челюсти был виден язык и зубы.

Чжун Цзун улыбнулся, проведя языком по клыкам. Вид этого человека лишь разжигал его аппетит.

— Потеряв душу, ты теряешь и все остальное. — Усмехнулся он, спрятав улыбку за веером. Он смотрел на мужчину снизу вверх, но превосходство демона угнетало человека. Казалось, это Чжун Цзун возвышается над ним, подавляя своей смертоносной, тяжелой аурой. — Сколько бы детей ты не убил, ничего не изменится. Хватит пачкать мой алтарь для подношений. Пусть я не бог, но мне приятно получать подношения.

— Мерзкий сукин сын! — Завопил мужик. Вены на его руках вздулись. Казалось, они вот-вот лопнут. Его глаза налились кровью, а из дыры в пасти потекла слюна. — Гнить твоим останкам в отбросах!

Он резко повел рукой. Клинок скользнул по нежной коже девочки, впиваясь в ее плоть и оставляя глубокий порез. Кровь окропила лицо демона. Не ожидая такого поворота, он вздрогнул, отступив назад.

Зрачки Цин Луна резка сузились. Он почувствовал, как кровь отошла от лица, а душа выпорхнула из тела.

Ребенок беспомощно зажал маленькой ручкой шею. В глазах девочки застыли слезы. Она издала слабый всхлип и повалилась на землю, замолкая.

— Кровь этих детей, — он указал острие на демона, — на твоих грязных руках.

Чжун Цзун так растерялся, что застыл на месте. Его не так волновал ребенок, как учитель, что ждал от него помощь.

Цин Лун чувствовал, как опаляющая, удушающая ярость заполняет его тело и если он не даст ей выход, то сгорит на месте.

— Юэ Фэн, дай мне свой меч. — Холодно произнес он, подняв руку.

Бог Войны замялся, сжав рукоять клинка.

— Но… Что ты собрался делать? Это люди и…

— Они больше не люди! — Цин Лун сжал руки в кулаки и обернулся к богам. Им предстало серое лицо юноши с полыхающим взглядом. Глаза были темнее самой ночи, а в их глубине полыхал огонь. — Больше нет! Бай Хуа, — он протянул руку к ученику. — Серп, сейчас же!

— Я не Бог Войны, — пролепетал мужчина, вложив в тонкую ладонь черный серп с серебряными узорами виноградный лозы.

— Не оружие делает человека убийцей, — Цин Лун сжал серп и резко взмахнул им. Железный стержень стал больше, а лезвие шире и длиннее. Серп превратился в косу, — а его свершения.

Цин Лун сжал косу второй рукой и резко ударил о пол. Пещера содрогнулась от духовного оружия, по камню пошли глубокие трещины. Люди, что успели подняться, с воплями повалились на землю

Учитель поднял темный взгляд, коротко приказав богам:

— Займитесь детьми! Всеми без исключения!

Юноша выпрямился, подняв косу.

Мужчина на алтаре издал злой рык, бросив в учителя кинжал, но тот ловко отбил его, взмахнул стержнем косы.

— Убить его! — Он указал на извергнутого бога. — Убить его, живо!!!

Люди не знали, чего боятся больше: юношу с косой или своего начальника. Они неуверенно достали железные мечи и бросились на Цин Луна. Людей было не меньше пятидесяти. Увидев одинокое, маленькое тело в белом, Чжун Цзун вынул еще один веер. Плавно поведя им в воздухе. Из черенка выехали острые, металлические пластины, плотно закрепившись на месте. Запустив один веер в воздух, тот угодил в человека, что был ближе всех к Цин Луну, отсекая голову, и вернулся к хозяину.

Хмуро кивнув демону, учитель занес косу над следующим, отбивая острием клинок. Следующим ударом он с легкостью рассек мужчину напополам. Юноша двигался резко, нанося точные удары в живот или голову. Чжун Цзун, напротив, танцевал с веерами, плавно перетекая от одной жертве к другой. Его легкие движение были совсем невесомы, и человек не сразу понимал, что уже мертв, пока его голова или часть тела не отрывались.

Цин Лун резко взмахивал косой, продвигаясь к алтарю, где стоял живой труп. Его одежда и волосы пропитались кровью и потом, а в глазах разожглось алое пламя. Он выглядел безумцем, рассекая воздух черным серпом, беспощадно лишая людей жизни.

Достигнув алтаря, он с легкостью пушинки запрыгнул наверх, ударив мужчину в черном в живот. Занеся клинок, человек даже не успел совершить выпад, как был повален наземь. Цин Лун придавил его ногой так, что ребра под его весом жалобно затрещали. Чжун Цзун, расправившись с простыми пособниками, опрокинул на алтарь второго человека в черном, сжав его горло до такой степени, что послышалось, как трещат пластины позвонков.

— Ты захотел меня убить, — на бедных губах Цин Луна появилась презрительная улыбка. Он больше не был похож на милого и доброго учителя, лишь на холодного и кровожадного убийцу. Склонившись, он почти прошептал: — Но я убью тебя раньше.

Мужчина закашлял кровью, скривив половину губы в жалкой улыбке. Резко дернув рукой, он схватил ржавый меч, что лежал к нему ближе всех и резко пронзил Цин Луна в грудь.

— Вот уже нет! — Выплюнул он. Из его щеки текла кровавая пена, а глаза горели безумством. — Сдохни, сука!

Лицо Цин Луна никак не изменилось. Лишь улыбка соскользнула с лица, явив холодный, темный взгляд на сером лице. Выпрямившись с мечем в груди, он сильнее надавил на грудь человека, расплющив его кости и органы. Громко рыкнув, мужчина в одночасье замолчал.

Увидев, с каким равнодушием учитель расправился с убийцей, Чжун Цзун резко резанул второго по горлу и яростно пнул.

Цин Лун покачнулся, повалившись на алтарь.

— Ах! Цин Лун! — Демон откинул веера, поддерживая юношу под руку. — Тебе больно? Плохо?! Не умирай! Иначе Юэ Фэн убьет меня-я!

— Юэ Фэн? — Усмехнулся Цин Лун, стерев кровь с лица. — Какие нынче непревзойденные демоны пошли. Трясутся в страхе перед…кха…Богом Войны. — Цин Лун выплюнул кровь, устало облокотившись на грудь демона. — Ты забавный.

Чжун Цзун сжался, беспомощно покрутив головой. Увидев, как боги возвращаются в пещеру, он замахал рукой, завопив во всю горло:

— Скорее! Цин Лун умирает! — Он поднял юношу и осторожно опустил на алтарь, боясь даже прикоснутся к мечу в груди учителя.

Юэ Фэн и Бай Хуа только что вывели несколько сотен детей. Услышав голос демона, Бог Войны нахмурился, склонившись к Повелителю Земли:

— Как думаешь, он умер окончательно или на время?

— Ты идиот?! — Гаркнул Бог Земли, закатив глаза, и подбежал к учителю, но тот уже лежал без сознания. — Цин Лун, ты меня слышишь? — Он слабо потряс юношу по плечу, но тот не отзывался.

— Как странно. — Юэ Фэн коснулся клинка и резко вырвал из груди юноши, чуть не вызвав остановку сердца у демона.

— Он может потерять кровь! — Воскликнул Чжун Цзун, вцепившись в свои волосы.

— Заткнись, он бессмертный. — Отмахнулся Бог Войны, стерев ржавчину с лезвия меча, обнажив вязь иероглифов. — Хуа, знакомый меч, не находишь? Это чье-то духовное оружие, но письмена так стерлись, что не могу ничего разобрать. Больше похоже на какие-то древние руны.

— Как странно. — Бай Хуа нахмурился, подняв косу, и подкинул ее, поймав обычный серп. — Готов руку отдать, что этот клинок мне знаком. Как он мог оказаться у этих помойных псов?

Мужчины переглянулись, посмотрев на Цин Луна. Если это оружие духовное, то его раны немного серьезнее, чем им казалось. И все равно, Юэ Фэн был твердо убежден, что этот парень не простится с жизнью так легко на алтаре демона азарта и удачи.