Божественный рассвет

Глава 3. Девичьи слезы

Цин Лун нес ребенка на руках. Мальчик молчал, обнимая мужчину маленькими ручками.

— Как твое имя? — Спросил он, погладив длинные, растрепанные волосы малыша. — Где твой дом?

Ребенок по-прежнему молчал, дрожа на руках учителя. Цин Лун улыбнулся, успокаивающе погладив мальчика по спине.

— Ничего страшного. Я тоже не особо разговорчив с незнакомцами. — Ласково произнес он. — Эта госпожа не хотела тебе навредить. Она просто болеет, так что не нужно больше бояться. Пока я рядом, никто не посмеет тебя тронуть.

Мальчик лишь сильнее прижался к юноше, пряча лицо на плече. Цин Лун в очередной раз улыбнулся — ребенок был напуган и не спешил с ним говорить, но продолжал прижиматься к нему.

Когда впереди показались городские ворота, Цин Лун внутренне сжался. И дело было не в опасности, что таил в себе город и его жители. Когда-то давно он уже был здесь. Он вспомнил, как прибыл в первый раз, спустя сто пятьдесят лет изгнания. Тогда Муншоу был цветущим и прекрасным местом. Сейчас же, даже издалека Цин Лун заметил, что ворота и верхушки высоких зданий потрескались, краска и лак осыпались, а цветущие сады давним-давно высохли.

Услышав журчание воды, учитель отвлекся от гнетущих мыслей и вспомнил предостережение Бай Хуа, чтобы он смыл с одежды кровь. Люди в панике могут его где-нибудь закрыть, сочтя за зараженного.

— Мне нужно смыть кровь. — Предупредил мужчина и не спеша пошел на звук воды. — Не бойся, я не причиню тебе вреда. Как насчет еды? Ты хочешь есть?

Мальчик молчал, крепко обнимая юношу, но спустя недолгое время робко кивнул. Цин Лун улыбнулся, посадив его на камень у берега реки, и достал булочку.

— Пока я занят своей одеждой, можешь посидеть здесь и отдохнуть.

Ребенок нехотя отпустил учителя и принял маленькую, белую маньтоу. Даже холодная, она источала приятный аромат. Мальчик с сомнением покосился на Цин Луна, что снимал верхнее одеяние и рассматривал кровавое пятно на своей рубахе. Он и правда выглядел очень юным, но его глаза, когда он не смотрел на ребенка, становились до жути холодные. Этот взгляд принадлежал не улыбчивому молодому человеку, а взрослому, хладнокровному убийце. Именно убийце! Светлые и бездонные глаза обволакивали, заставляя свою жертву трепетать перед смертью.

Мальчик смачно сглотнул, в очередной раз покосившись на Цин Луна. Тот уже стоял по пояс обнаженным в воде и смывал с кожи следы крови. Он не морщился, прикасаясь к ране, будто не чувствовал боли. Обернувшись на ребенка, его мрачные глаза вновь посветлели, наполняясь жизнью и радостью. Он тепло улыбнулся ребенку, будто безмолвно убеждал, что все хорошо и его не нужно бояться.

Заметно успокоившись, мальчик вонзил зубу в паровую булочку и замер — такой вкусной еды ему еще не доводилось есть! Невероятно нежный, пряный хлеб. Мягкий, как облако. Издав стон наслаждения, он проглотил его, чувствуя, как теплая энергия наполняет тело.

Цин Лун с улыбкой смотрел, как мальчик щурится от удовольствия. Он был бледным и истощенным, от чего сердце мужчины жалось от сострадания. Когда учитель в очередной раз отвлекся на ребенка, то почувствовал, как вверх по ноге скользит что-то холодное и скользкое. Вздрогнув, он не успел опустить голову, как это «что-то» утащило его под воду.

Легкие обожгло от глотнувшей воды. Цин Лун затрепыхался, пытался сорвать с себя крепкие путы, но они лишь сильнее натягивались, опоясывая все его тело, и утягивали ко дну. Он не мог рассмотреть, что или кто это был и с каждым ударом сердца понимал, что скоро потеряет сознание от нехватки воздуха. И тогда его поглотит эта тварь. Пусть его тело было бессмертным, это не означало, что его вообще нельзя убить!

Над водой раздался грохот, а после всплеск воды. Кто-то разорвал путы на теле мужчины и потянул на поверхность. Цин Лун закашлялся, судорожно хватая ртом воздух. Тот, кто так героически прыгнул за ним в воду, был его преданный ученик. Бай Хуа сидел возле мужчины, придерживая его под спину, чтобы тот смог откашляться.

— Учитель, ты видел, кто тебя схватил? — спросил Бог Земли, поднимая Цин Луна с земли.

— Боюсь, что нет. — Он снял с одежды черную длинную прядь и с отвращением отбросил в сторону.

Мальчик смотрел на учителя большими глазами и мелко подрагивал. Это он поднял шум, благодаря чему Бай Хуа пришел на помощь. Сам бы он не смог вытащить из воды взрослого мужчину. Даже такого хилого.

— Ты испугался? — Цин Лун мягко улыбнулся, сев возле мальчика и погладил темные, взъерошенные волосы. — Со мной все хорошо. Не нужно переживать.

Ребенок вцепился в мокрую одежду Цин Луна и смотрел большими, изумрудными глазами. Придя в себя, Цин Лун заметил, что неподалеку стоит запряженная повозка с мужчиной в соломенной шляпе.

— Кто это?.. — Цин Лун растерянно посмотрел на ученика.

— Я подобрал несколько зараженных, а этот человек согласился вернуть их в город. — Объяснил Бай Хуа, махнув улыбчивому мужику. — Он как раз живет в Муншоу, но постоянно в разъездах.

— В таком случае, не будем больше медлить. — Учитель надел мокрую одежду, перекинул через голову сумку, повесил на спину доули и проверил бусины на своем пучке, после чего с облегчением вздохнул. Взяв на руки мальчика, он кивнул. — Мы готовы. Можем отправляться.

Когда-то Муншоу был по-настоящему прекрасным городом, но засуха все уничтожила: людей, природу, сказочные водоемы и животных. Теперь город больше походил на заброшенную деревню. Разрушенные дома, испорченные фасады, уничтоженная дорога, выемы и ямы вместо красочных прудов и фонтанов. Засуха произошла так давно, но люди не могут оправиться до сих пор. Сердце Цин Луна нестерпимо ныло от жалости к этим людям, старинным домам и памяти о былом.

— Наше достояние. — Мужик на вожжах указал на большое, темное здание впереди. — Когда все только началось, безумных заперли в лечебнице, но все это было бесполезно — они все равно вырывались и крушили все на своем пути. Потом было решено запирать их в нашей знаменитой тюрьме.

— И чем же она знаменита? — хмыкнул Бай Хуа, рассматривая темное здание с решетками на окнах.

— А… Я уже не помню, кто и когда ее построил, но еще ни один заключенный не мог вырваться оттуда. — С гордостью заявил мужик.

Цин Лун и Бай Хуа переглянулись. Их посетила одна мысль и совсем не хорошая. Если боги пропали в этом городе на задании, то должны были явить себя в обличие смертных. Иначе их бы узнали люди, они нарушили правило поднебесной и их отправили в ссылку в Царство смертных. А если это так, то, скорей всего, именно туда их всех и заключили.

— Но учитель, — прошептал Бог Земли, склонившись к юноше, — разве такое возможно?

— Мне кажется, что возможно. — Цин Лун нахмурился, замедляя темп и начал отставать. Заметив это, Бог Земли насторожился:

— Что-то не так?

— Нет, просто… — Цин Лун замялся, слабо улыбнувшись, когда его перебили:

— А вот и пропажа! — к телеге подошел солдат в золотой броне с птицей на груди. — Как хорошо, что вы их вернули.

— Как вышло, что они сбежали? — весь гнев Бога Земли обрушился на него.

— Наши лекари трудятся в поте лица. — Мужчина нахмурился, важно сложив руки на груди. — Конечно, им нужны испытуемые для лекарств. И мы отобрали наименее агрессивных, но кто мог знать, что они взбесятся, стоит их вывести на солнечный свет.

— И правда, кто… — Бай Хуа скривил губы в презрительной ухмылке.

— А вы, собственно, кто?! — Насторожился стражник, положив руку на рукоять меча. — Как смеете, сомневается в нашей компетенции?

— Простите. — Влез Цин Лун, встав между двух огней. — Мы прибыли в Муншоу, чтобы исцелить этих людей.

— А, да! — махнул рукой мужик на телеге. — Один силен, как бык, а второй, насколько я понял, юный заклинатель.

— Без разрешения не положено влезать в дела города. Откуда мне знать, что это правда? — стражник недоверчиво скользнул взглядом по юноше в белых одеждах с ребенком на руках. — Может, это шарлатаны. Мы им деньги, а их и поминай, как звали!

— Ну, что Вы! — рассмеялся Цин Лун. — Никаких денег нам не нужно. Лишь исцелить все зло в сердцах этих несчастных.

— В таком случае, мы немедленно отправимся к главе города Ди Шао. Если он даст разрешение, то можете сразу же преступить. — Сурово сказал стражник, посмотрев в сторону самого богатого особняка.

Белые стены, исписанные золотыми узорами, крыша с глиняной черепицей, изящно подогнутой по краям, большие резные двери и окна из красного дерева. Это был единственный особняк, где бушевала зелень, и журчал ручьи, а по зеленой траве в саду гуляли райские птицы с белоснежными, огромными хвостами. Цин Лун буквально почувствовал, как оказался много лет назад, когда все вокруг было столь же прекрасным.

Страж проводил двоих незнакомцев в особняк. Внутри было светло и просторно: полы из красного дерева, стены украшенные старинными картинами, на высоких окнах висели бархатные гобелены, у стен стояла антикварная мебель и пышные цветы в фарфоровых вазах.

Цин Лун с детским восторгом осматривал красивые коридоры, по которым их вели, а вот ребенок на его руках лишь сильнее хмурил тонкие брови, крепко обняв тонкую шею юноши.

Хозяин этого роскошного места сидел в обеденном зале. Войдя внутрь, Бай Хуа с отвращением скривился — мужчина за столом запихивал в рот сразу две куриные ножки и громко чавкал. Богу казалось, что перед ним сидит не человек, а огромный свин. Обилие блюд поражало. Мясо выглядело очень аппетитно и источало приятные ароматы, но при одном взгляде на хозяина особняка возникало только чувство отвращения.

Бай Хуа покосился на учителя и ребенка. Малыш скривился, наблюдая за мужчиной, а вот Цин Лун продолжал любезно улыбался, совершенно не замечая ни отвратительного поведения за столом, ни сам стол, ломящийся от яств.

— Ваше Превосходительство, — страж сложился пополам в низком поясном поклоне. — Эти два господина прибыли в город, чтобы оказать нам помощь. Позволите им провести расследование?

— Эти дети? — рассмеялся Ди Шао, от чего его большой живот затрясся как желе. — Да, пожалуйста! Но если вас, молодые люди, заразят, не вините меня.

— Благодарим, Ваше Превосходительство, — просиял Цин Лун, послав хозяину особняка легкий поклон. — Мы постараемся во всем разобраться. Позволите узнать, с чего же все началось?

— Откуда я должен это знать?! — Ди Шао покраснел от гнева. — Я управляю этим городом. На моих плечах лежит большая ответственность! Что мне до дел этих крестьян?

Цин Лун задумчиво опустил голову. Он не был дураком и прекрасно видел, как именно глава города «заботится» о людях. Но его слух зацепило нечто иное — крестьян. В городе полно хороших, пусть и не шикарных, домов. Есть порядочные люди, доктора, политики и прочие вассалы. Но мужчина говорил только про крестьян. Либо он всех таковыми считает, либо в городе действительно болеют лишь обычные рабочие, фермеры и прочие мастера. Возможно, это и есть первая зацепка — неизвестная болезнь блуждает по низшим слоям общества.

Юноша поспешил отбыть, задумчиво кусая губы.

— Учитель, ты так и будешь таскаться с этим ребенком? — не выдержал Бай Хуа.

— Ты прав. — Он остановился у ворот дома градоначальника и обратился к стражу. — Позвольте узнать, есть ли поблизости таверна или постоялый дом, где мы можем остановиться?

— Там, — стражник указал в сторону соседней улицы, — молодой господин, есть уютная таверна. Все постоялые дворы давно закрыты. Наш город обнищал, и мы живем и трудимся только для себя. А этот хряк-Ди сидит на всем готовом и даже пальцем не шевельнет, что бы вернуть былое величие.

— Оно и видно. — Усмехнулся Бай Хуа, сложив руки на груди, и в упор посмотрел на ребенка, что удобно разместился на груди учителя.

— Вы спрашивали, с чего все началось? — напомнил страж. — А все началось с того, что глава Ди просил приводить к себе молодых, нетронутых дев, чтобы делать с ними грязные вещи. А если их отцы и матери отказывались, их больше никто не видел.

— После этого все и началось? — Цин Лун взволнованно посмотрел на стража.

— Да, нет! — отмахнулся мужчина. — Последняя девушка была самая юная. Такая маленькая и нежная. До сих пор помню ее слезы. Этот хряк воспользовался ею и выбросил, а через несколько месяцев она приходит с большим животом и убеждает, что беременна и кроме главы у нее больше никого не было. Тогда глава Ди выгнал ее из города.

— Вот дерьмо! — бросил Бай Хуа, сжав кулаки.

— Не нужно говорить таких злых слов при детях. — Цин Лун хмуро взглянул на ученика. — Да и вообще не нужно.

— Господа. — Привлек внимание страж и продолжил, размахивая руками от возмущения: — И эта девушка была вынуждена поселится у реки за городом, чтобы быть ближе к семье. Еще через пару месяцев она пришла с ребенком и стала утверждать, что им нужна помощь. Был такой скандал, но после этого ее никто больше не видел. Говорят, он выдал ее замуж за вдовца в другом городе. Так сказать, с глаз долой и с сердца вон!

— А остальные девушки, которыми он воспользовался? — спросил Бай Хуа.

— Все были удачно выданы замуж. — Мужчина открыто улыбнулся, опустив руку на рукоять меча. — Хоть что-то хорошее со стороны Ди Шао, не считаете?

Бог Земли невесело улыбнулся, устало потерев точку между бровей.

— И вы лично видели, как их забирают будущее мужья?

— Ну, что вы! Все они занятые люди, да и делают такое одолжение. У многих есть гарем, кто-то вдовствует, а кто-то еще слишком молод и ему нужна кукла для развлечения. Но все они богаты и состоятельны.

Цин Лун и Бай Хуа снова переглянулись. В то, что для всех девушек были найдены богатые и влиятельные женихи, готовые взять в жены грязную девушку, верилось слабо.

Стражник откланился и вернулся на пост. Цин Лун с жалостью посмотрел на худое, изнеможенное тело ребенка и поспешил в таверну.

— Учитель, мне кажется, что дело совсем не в девушках. — Бай Хуа увязался за юношей. — Посуди сам! Обычные, юные девушки даже если и затаили обиду, то их целью стал бы Ди Шао. А он чувствует себя отлично!

— Обида способна на многое. — Цин Лун мягко улыбнулся, обернувшись к Богу Земли. — Но ты кое в чем прав. Девушки здесь не при чем. Только одна! — юноша поднял палец вверх и щелкнул им по носу ребенка. — Ведь именно после нее все и началось. Ее прогнали, будучи беременной, а после она возвращается с ребенком и ее высылают. Вспомни хотя-бы Белую Смерть… — Цин Лун многозначительно вскинул брови и шустро вошел в таверну, пока Бай Хуа приходил в себя.

Белая Смерть или по-другому Мертвая Оступь — Первая Княжна демонов за многие тысячи лет. Это прекрасная, юная девушка достигла уровня непревзойденного демона и была одной из сильнейших. Она ходила с нагим телом, ее длинные, черные волосы ниспадали до самой земли, а из темных провалов глаз бесконечно текла кровь. Куда она не ступит — все умирает. Чего не коснется — исчезает. Одна из великих демониц, с силой которой не в состоянии совладать никто.

Пять столетий назад, когда ее сила набирала мощь, против нее вышел Цин Лун и прошлый Правитель Поднебесной, пленив в горе Покаяния, где заточены сильнейшие и опаснейшие демоны и не упокоенные души. Они единственные могли справиться со столь сильным соперником, но не без вреда себе. Бессмертное тело Цин Луна и энергетические каналы так сильно пострадали, что ему пришлось провести во сне три года.

Бай Хуа помнил, как выглядел его учитель: бледный и худой, как мертвец, с тенями под глазами и окровавленными губами. Он сражался за каждый вдох и победил в лишний раз явив миру свою безграничную силу. Тогда, он был суров, непоколебим и уверен в себе. Сейчас же… Его ученику и правда, начало казаться, что этот юноша не его учитель. А если это и так, то ему пришлось, так сильно унизится, что это сломало его внутренний стержень.

Цин Лун стоял у стойки и договаривался о комнате, когда к нему подошел Бай Хуа. Парень улыбался пухлой женщине в сиреневом платье, от чего та краснела и смущенно хихикала.

— Бай Хуа, ты возвращайся на ночь к себе. — Цин Лун коснулся предплечья мужчины. — Ни к чему тебе отдыхать на столь жестких кроватях и есть простую пищу. Я не вынуждаю тебя оставаться рядом постоянно.

— И ты хочешь остаться один в таком опасном месте? — разозлился Бог Земли, сложив руки на груди.

— Я не один! — мужчина погладил ребенка по голове и положил несколько цзян на стойку. — А еще нам две похлебки, пожалуйста.

— Ну, что Вы! — женщина обворожительно затрепыхала ресницами. — Такому заботливому отцу за счет заведения!

— О, я не отец, — Цин Лун виновато улыбнулся, придвинув женщине монеты. Бай Хуа закатил глаза и тяжело выдохнул. Он мог просто сказать «спасибо» и уйти, но предпочел быть честным до конца. Будто этот юнец не жил три сотни лет в Царстве смертных. Видно, малыш подумал также, звонко хлопнув ладошкой по маленькому лбу, и покачал головой. — Я нашел этого ребенка в лесу и не мог оставить.

Женщина захихикала громче, сотрясая большим бюстом.

— Так тем более, юный господин! Ах, какое у Вас большое и доброе сердце! — Бай Хуа в изумление распахнула глаза. Его учитель получил задаром пару тарелок похлебки и море комплиментов. — На заднем дворе есть баня. Вы и Ваш ребенок можете омыть себя там и чистыми идти отдыхать в свою комнату. — Она протянула ключ от комнаты, расплываясь в яркой улыбке.

— Спасибо, госпожа. — Цин Лун слегка склонил голову, придерживая малыша, и обернулся к ученику. — Утром я буду ждать тебя у реки. Нужно найти место, где жила та девушка и выяснить, что с водой.

Поняв, что его просто-напросто выпроваживают, Бай Хуа молча развернулся и, громко топая тяжелыми, кожаными сапогами, вышел и исчез.

— А теперь баня! — улыбнулся Цин Лун, приобняв мальчика второй рукой.

Стоило Бай Хуа оказаться в Небесной Столице, как по духовной связи пришел приказ от Тай У немедленно явиться в главный дворец. С тяжелым сердцем, он поспешил на встречу с правителем.

Величественный и прекрасный, Тай У восседал на снежном троне, подперев щеку ладонью и лениво слушал донесение Бога Литературы. В момент, когда вошел Бай Хуа, все звуки в большом зале резко стихли. Ожив, Тай У жестом приказал всем выйти и посмотрел на Бога Земли сверху вниз.

— Я попросил тебя явиться, чтобы услышать о расследовании из первых уст. — Протяжно, смакуя каждое слово, говорил Верховный Бог.

Бай Хуа стоял перед троном на одном колене и не смел смотреть в глаза мужчины. Его сердце болело, будто потеряло кусочек чего-то очень важного.

— Ты отыскал пропавших богов? — продолжил задавать вопросы Тай У.

— Возможно, мы знаем, где они заточены. — Тихо протянул Бог Земли, но в большом и пустом зале его слова эхом отразились от стен, от чего он тихо вздрогнул.

— Возможно? — темная бровь правителя поползла вверх. — Прошли сутки и до сих пор ничего? А кто виновен в гибели стольких людей, тебе известно?

— Нет. — Неуверенно ответил Бай Хуа. — Но у нас есть предположение…

Тай У громогласно стукнул кулаком по рукояти трона и поднялся, полыхая от злости:

— Пока вы строите предположения, гибнут люди!!! Неужели Учитель до сих пор во всем не разобрался? Неужели эти триста лет так повлияли на его былую прыть?

Только сейчас Бай Хуа посмел поднять на Правителя Небес тоскливый взгляд.

— Он стал другим человеком. Я не узнаю его. Внешность та же, но внутри все иное. Будто это фальшивка. — В сердцах говорил Бай Хуа, поднявшись на ноги. — Он так часто улыбается, что меня самого воротит. Он жертвует собой во имя других, готов приютить такого же босяка за просто так! Это не Цин Лун. Я не знаю, с кем говорю, когда смотрю в его глаза… Что вы с ним сделали?.. — Его голос осип, а ноги подогнулись. Он упал на колени, сдерживая горькие слезы. — Где тот, кто спас меня и заменил отца? Где тот, кто воспитывал меня? Где тот, кого я когда-то называл… отцом? Где он?!

— Бай Хуа. — Мягко сказал Тай У, спустившись по ступеням к Богу Земли, и положил белую ладонь на темные волосы. — Все мы меняемся. Не стоит держать в сердце прошлое. Отпусти и прими настоящее таким, какое оно есть. — Тай У сдержанно улыбнулся, чувствуя, как по его щеке скользнула слеза. — Учитель пережил тяжелую трагедию. Все ждали, что он станет непревзойденным Князем Демонов и рано или поздно придет мстить. Но он избрал другой путь. И я горжусь им. И ты тоже должен. На самом деле за этой улыбкой скрывается боль, ненависть, обида, страдание. Он пытается унять все это и ты должен ему помочь.

Бай Хуа поднял на Правителя затуманенный взгляд.

— Помочь? — прошептал он. — Как?

— Просто. — Улыбнулся Тай У, погладив темные волосы. — Просто будь рядом, как и прежде. Я не стану больше доставлять беспокойства. Я люблю Учителя и не желаю ему смерти или заточения в горе. Придет день и всем остальным надоест гоняться за ним. В том, что произошло, есть огромная доля нашей вины… Всего Пантеона Богов. Это мы сделали его таким и обратили против себя.

Тай У стер ладонью мокрую дорожку и вернулся на трон, приняв отстранений вид.

— Вам следует поторопиться. Люди взывают к богам, но они их не слышат. Это неправильно.

Бай Хуа низко поклонился и поспешил покинуть главный зал. Сегодня он слишком устал. Настолько, что готов завалиться спать как простой смертный.