Божественный рассвет

Глава 19. Глубины разума

Цин Лун опустил Су Сяня на мягкий футон. Он осторожно погладил шелковистые волосы ребенка, стирая краем рукава слезы. Никто не посмел побеспокоить юношу в таком состоянии. Слезы душили его, а в горле стоял ком.

— Опять… — Тихо прошептал, забрав из рук Су Сяня лету, и обязал вокруг своего запястья. — Опять из-за меня кто-то пострадал. Мне не стоило брать такого любящего ученика, я не достоин этого. — Учитель стер рукавом свежие слезы и погладил мальчика по ледяной щеке. — Сяньсянь, я очень плохой учитель. Я убивал и людей, и богов, и монстров. Так почему ты встал на мою защиту?..

— Учитель? — В комнату вошел Гуан Джи Шао и встал на колени перед юношей. — Я виноват, что побеспокоил вас, учитель. Но могу ли я спросить, не нужна ли вам помощь.

Чжи Шао с ненавистью взглянул на маленькое тело Су Сяня и порадовался в своем сердце. Он чувствовал, что этот мальчишка сильнее призрака в его теле, но не мог оставить надежду, что Су Сянь умрет и не сможет навредить учителю. Он пришел лишь для того, что бы убедится в этом и утешить Цин Луна.

Юноша не обернулся. Он устало прикрыл глаза, сжимая маленькую руку подростка.

— Я последую за призраком, и помогу ему. — Неожиданно произнес он, подобно грому в ясное небо.

Гуан Джи Шао с ужасом посмотрел на учителя. Он боялся признаться, что Су Сянь на самом деле демон и его не убить так просто, но с другой стороны в нем тлела надежда, что Цин Лун сможет увидеть лживую суть мальчика. Он кивнул, чуть склонив голову.

— Учитель, это опасно? — Тихо спросил ученик. — С шиди Су ничего не случится?

От слова «шиди» Чжи Шао чуть не вырвало кровью. Он призирал Су Сяня и ждал, что Цин Лун своим вмешательство лишь все усугубит.

— Я не знаю. — Честно ответил Цин Лун. То, как волнуется его старший ученик, грело ему сердце. Он приподнял уголки губ в подобии жалкой улыбки и обернулся. — Ты хороший ученик. Пока я буду занят, проследи, чтобы меч доставили в главный дворец и хорошо защищали. Так же скажи Ван Чэну, что бы он защищал эту комнату. Никто не должен входить сюда, чтобы не случилось. Даже я сам.

Гуан Джи Шао кивнул и замер. «Я сам»? Что могли означать слова учителя?

— Спасибо. — Кивнул Цин Лун и посмотрел на бедное лицо ребенка перед собой.

Он больше не уделял внимание второму ученику, а сосредоточился на ритуале слияния разума, что узнал когда-то давно еще в Небесной Столице. Цин Лун прикрыл глаза, сжимая руку мальчика, и медленно опустился на пол рядом с ним, погружаюсь в сон.

Цин Луна поглотила безграничная тьма. Она затопила все вокруг. Не было абсолютно ничего. Учитель шел вперед, когда увидел проблески света. Они становились все больше и ярче, затопив все вокруг.

Перед юношей медленно предстал чудесный сад, утопленный в свете полной луны. Сливовые деревья и трава переливались в тусклом свете, будто припорошенные серебром. Цин Лун больше не мог пошевелиться, видя лишь то, на что смотрел хозяин тела, в котором он оказался. Он не мог коснуться себя или осмотреться, оставаясь в неведении. Цин Лун мог полагаться только на невесту, которая желала возмездия всем своим сердцем.

Девушка стояла у маленькой беседке и робко озиралась по сторонам. Ее маленькая фигурка в голубом, легком платье утопала в свете луны, превращая девушку в прекрасную фею. Цин Лун заметил, что пейзаж напоминает ему окраину города у подножья горы, где находится орден Ванцзянь.

Раздался тихий шелест травы и кустов. Девушка испуганно вздрогнула, обернувшись на шум, сжав на груди нежную шаль из тюля с узорами цветов. Секунда и из чащи показался красивый, юный парень, облаченный в черное ханьфу, держа в руках меч. Он шел медленно и выглядел очень уставшим. Черты его лица показались Цин Лун очень знакомыми. Когда парень подошел ближе, он понял, что это Ван Шу много лет назад.

— Ван Шу, тебя так долго не было! — Обиженно залепетала девушка тонким, совсем детским голоском. — Где ты пропадал все эти дни.

— Прости Чжоу Сюнь, — парень извлек из рукава нефритовую заколку, украшенную цветами из драгоценных камней и жемчуга. — Это тебе.

Девушка восхищенно ахнула, взяв заколку, и кинулась в объятья юноши.

— Такая прекрасная! Спасибо Ван Шу!

Юные влюбленные долго говорили, сидя на ступеньках в беседку и смотрели на звезды. Ван Шу без конца восхвалял прекрасную внешность своей возлюбленной, а Чжоу Сюнь застенчиво улыбалась и шутила. Они были так счастливы вместе, что совсем забыли о времени. Проговорив всю ночь, они вместе встретили рассвет.

Когда пришло время прощаться, Чжоу Сюнь сжала руку Ван Шу и с мольбой посмотрела в глаза парня.

— Ван Шу, мои родители говорят о моем замужестве уже который день. Я боюсь, что скоро они найдут мне мужа. — Девушка опустила взгляд, сдерживая поступившие слезы. — Я так люблю тебя! Ни хочу не за кого замуж. Я хочу, что бы Ван Шу стал моим мужем.

Парень улыбнулся, сжав маленькую ладошку девушки в своих руках, и поднес к губам, целуя ее нежную кожу.

— Я обещаю, что мы станем мужем и женой. Я скажу отцу и заберу тебя в свой орден. — Ван Шу говорил воодушевленно, с уверенностью в голосе, не отпуская рук своей возлюбленной. — Только подожди.

— Но я не заклинатель. — Девушка подняла на юноши глаза полные слез. — Разве твой отец одобрит такую невестку?

— Заклинатель ты или нет, — Ван Шу провел костяшками пальцев по холодной щеке девушки, стирая одинокие дорожки слез, — Я люблю тебя такую, какая ты есть.

Образ перед глазами Цин Луна размылся, и в следующую секунду он оказался перед воротами небольшой резиденции. Чжоу Сюнь тихо кралась внутрь, озираясь, как преступница. Цин Лун сначала решил, что девушка пробралась на чужую территорию, когда ее окликнула женщина средних лет в одежде прислуги:

— Молодая госпожа!

Чжоу Сюнь замерла на месте, издав тяжелый вздох. Она повернулась к полной женщине в простой одежде и виновато опустила взгляд.

— Молодая госпожа, вы опять убегали. — Строго сказала женщина, покачав головой. — Ваш отец будет очень зол.

— Не нужно говорить отцу, дама Мо. — Чжоу Сюнь сжала легкую ткань шали, подняв на женщину большие глаза.

— Я не стану, госпожа. — Женщина приобняла девушка за плечи и повела в особняк. — Вы же знаете, как ваш отец относится к ордену Ванцзянь.

Цин Лун обратился в слух. Глава Ван не говорил, что семья девушки враждовала с орденом. Тогда становилось понятным, почему они хотели пожениться тайно.

— Это так не справедливо. — Вздохнула Чжоу Сюнь, посмотрев на посветлевшее небо. — Этот проклятый меч очернил сердца всей моей семьи и ордена Ванцзянь. Они живут лишь месть после поступков наших предков.

— Этот мерзкий старик из ордена украл из рук твоего прадеда легендарный меч! — Вздыхала дама Мо. — Этот мальчишка из рода Ван станет таким же, не сомневайся.

Горе и отчаяние терзало сердце девушки. Она задыхалась в этих чувствах, из ее глаз потекли холодные слезы. Она как никогда чувствовала отчаяние, терзающее душу.

Теснее сжав шаль на груди, Чжоу Сюнь убежала в поместье.

Перед Цин Луном подернулась пелена, и в следующую секунду он оказался в большом зале, где были раскиданы вещи и разбита посуда. Чжоу Сюнь громко плакала, сидя на полу, а перед ней возвышался полный мужчина в богатой одежде из дорогого шелка.

— Я больше ни хочу слышать про этого мальчишку! — Кричал мужчина, пнув стол, разбив чайный сервиз. — Ты выйдешь замуж за господина Цзян!

— Но я люблю Ван Шу! — Отчаянно кричала девушка.

Мужчина поднял Чжоу Сюнь, крепко сжав ее плечи и встряхнул.

— Как смеешь идти против моего слова? — Громыхал мужчина.

Чжоу Сюнь громко плакала. Цин Лун сразу понял, что глава семьи узнал о симпатии двух влюбленных, когда сообщил о скором замужестве с господином Цзян.

— Но папенька… — Всхлипнула девушка.

Ее сердце вдруг упало куда-то вниз. Девушка опустила голову, не смея больше перечить старшему. Внутри Чжоу Сюнь образовалась смертельная пустота от чувства безысходности. Цин Лун чувствовал всю эту боль. Если бы он мог, подошел к девушке и обнял ее.

Мадам Мо увела Чжоу Сюнь и закрыла ее в комнате по приказу своего хозяина. Девушка чувствовала, как ее жизнь превращается в настоящий кошмар. Она так сильно мечтала быть с Ван Шу, и верила, что ее любовь сможет разрушить любые границы. Но реальность оказалась слишком жестокой.

День свадьбы уже был назначен. Чжоу Сюнь видела своего жениха, принимая подарки к помолвке. Молодой человек выглядел красиво и был богат. Господин Цзян вел спокойный образ жизни, любил литературу и занимался наукой. Идеальный кандидат в мужья, но Чжоу Сюнь чувствовала себя неуютно рядом с мужчиной. Он отстраненно общался со своей невестой и часто говорил то, что девушка не понимала. Чжоу Сюнь улыбалась гостям, но ее сердце нестерпимо пекло от боли и жестокости судьбы. Не раз она просила милости, приклоняя колени богам. Но они будто не слышали ее, оставаясь равнодушными к ее молитвам.

Чем ближе был день свадьбы, тем больше было отчаяние Чжоу Сюнь. Девушка страдала, чувствуя, как в душе становится пусто и холодно.

Цин Лун наблюдал, как медленно чахнет прекрасная невеста. Ее красивая и яркая внешность с каждым днем потухала, глаза девушки становились тусклее, и она все больше напоминала безжизненную куклу в роскошных нарядах.

За день до церемонии, Чжоу Сюнь сидела в своей комнате и вышивала, пытаясь хоть как-то отвлечь себя от грустных мыслей. Мадам Мо утешала девушку, приносила ей сладости и подарки от жениха, но ее ничего не радовало. Мир в глазах невесты потускнел, став серым и безрадостным.

Когда мадам Мо вышла, оставив Чжоу Сюнь за вышиванием, раздался тихий шорох. Девушка испуганно замерла, решив, что это господин Цзян в обход правилам решил поговорить с ней наедине. Дверь тихо отъехала в сторону, впуская темный силуэт. Чжоу Сюнь вскочила с подушки, выронив шелковую ткань с нитками, не зная, что делать. Но тут человек обернулся, сняв с лица черную маску.

— Ван Шу?.. — Выдохнула Чжоу Сюнь, распахнув в изумление глаза.

— Я пришел, как только смог. — Прошептал юноша, сжав маленькие ручки девушки. — Отец узнал, что я сбегал к тебе и запер меня. Я знаю, о твоей свадьбе…

— Все кончено. — Чжоу Сюнь забрала руки, почувствовав, как горе душит ее. — Завтра меня уже не будет здесь. Мы не можем пойти против воли богов. Не в этот раз.

— Нет! — Ван Шу сжал плечи девушки, улыбнувшись своей искренней, открытой улыбкой. — Мы сбежим, вместе сбежим! Этой ночью я жду тебя в храме за городом. Пусть боги будут свидетелями нашего союза. Мы станем супругами и сбежим так далеко, как только сможем. Я возьму все деньги и сокровища, что у меня есть. Мы купим маленький домик и будем жить счастливо.

Чжоу Сюнь впервые за эти дни искренне улыбнулась. Ее глаза наполнились жизнью и слезами радости. Она кинулась в объятья и долго плакала, но теперь ее переполняло счастье.

Ван Шу вернулся в орден, намереваясь подготовиться к побегу. Чжоу Сюнь вновь обрела смысл жизни. Она собрала все свои украшения и одела свадебный наряд, намереваясь выйти замуж за Ван Шу в нем. Красный, из шелка и бархата, он был расшит цветами и птицами. Впервые она с такой любовью надевала свадебное платье, сгорая от волнения.

Мадам Мо сразу узнала о том, что ее госпожа намеревается сбежать с возлюбленным и решила дать возможность Чжоу Сюнь обрести счастье вне стен отчего дома. Служанка сотворила на ее голове красивую прическу и украсила украшениями с драгоценными камнями. Собрав в небольшую сумку самые дорогие драгоценности, которые девушка могла бы продать, она накинула на Чжоу Сюнь вуаль и помогла сбежать под покровом тьмы.

Чжоу Сюнь была невероятно счастлива. Она не боялась идти во тьме сквозь лес к древнему храму богини любви и бракосочетания на окраине города. Сердце девушки переполняла радость, она верила, что боги услышали ее молитвы и вели к свободе и своей мечте.

Чжоу Сюнь очень быстро дошла до храма. Древний, за ним следили лишь местные жители, прибирали, зажигали благовонии и ритуальные деньги.

Аромат сандала пропитал затхлый воздух. На алтаре лежали ритуальные деньги, чаши с пеплом и палочки благовоний для тех, кто пришел помолиться. Сердце невесты трепыхалось в груди от переполнявших чувств. Она поправила красную вуаль и села на старую циновку перед алтарем с маленькой статуей богини. В сердце, Чжоу Сюнь благодарила богов за их милость.

Двери храма распахнулись. Сердце девушки дрогнуло. Она встала на ноги и обернулась. Лунный свет играл с узорами на ее одежде, а легкий ветерок колыхал нежную ткань. С лица невесты не сходила улыбка, когда к ней надвигалась темная фигура. Она верила, что это ее жених и преданно ждала его у алтаря, желая преклонить богине колени и сбежать со своим возлюбленным.

Силуэт надвигался все ближе. Он делал медленные и широкие шаги, плавно приближаясь к Чжоу Сюнь. Чем ближе был человек в черном, тем тревожнее становилось на душе у девушки. Она смотрела на него, но не могла узнать в нем Ван Шу.

В темноте, в руке человека свернул холодный, металлический свет. Это был длинный, изогнутый меч. Его окутывала темная дымка тумана с алыми прожилками. Она переместилась на руку и тело мужчины, целиком окутывая его.

Чжоу Сюнь в ужасе распахнул глаза, отступая назад.

— Тебе нужно это?.. — Прошипел хриплый голос. Мужчина снял черную ткань, открыв лицо с паутинкой морщин.

Человек оказался не знаком Чжоу Сюнь. Она с недоумением смотрела на него и опустила глаза на меч, что он ей показал. На мече были древние письмена, горящие проблеском алого света.

Цин Лун узнал один из семи мечей. Он не знал, что за человек держал его, но мог догадаться. Если этот меч находился в ордене Ванцзянь и принадлежал семье Ван, значит, этим человеком мог быть только глава ордена и отец Ван Шу.

— Кто вы? — Совсем тихо спросила девушка, прижав руку к груди. — Где Ван Шу?

— Он не придет. — Жестко отрезал мужчина, подняв острие меча. — Твоя семья жаждет получить это? — Глаза главы горели безумием. Он трясся, наступая все ближе. — Меч?! Он мой! Ясно?! Он мой!!!

Мужчина сделал резкий выпад. Чжоу Сюнь закричала, наткнувшись спиной на алтарь, когда меч прошел насквозь. Ее голос оборвался. Девушка во все глаза смотрела на мужчину, сползая с алтаря на каменный пол.

— Ван Шу… — Прошептала она, пытаясь позвать на помощь, но голос ее не слушался.

Глава извлек меч из ее тела и вонзил снова. Изо рта Чжоу Сюнь брызнула кровь, ее глаза застилали слезы, а отчаянный крик превратился в хрип. Мужчина вынимал и пронзал ее снова и снова. Он был похож на зверя в облаке черного тумана. Тени вокруг шевелились, они шептались, извиваясь как змеи. В ушах девушки стоял хор хриплого, надрывистого смех. Она смотрела на своего убийцу, не в силах умереть или потерять сознание. Будто что-то удерживали ее в этом мире, не позволяя уйти и избавиться от мучений.

Мужчина откинул меч, сев перед девушкой и медленно приподнял алую вуаль. Он сжал ее шею, заглядывая в глаза, и извлек кинжал.

— Ты больше не сможешь произнести имя моего сына. — Прохрипел мужчина, засунув пальцы в рот девушки, раскрыв его, и вонзил кинжал.

Мир погрузился во тьму. Цин Лун в ужасе смотрел перед собой, сидя на коленях. Из его глаз текли слезы, а тело дрожало. Он видел все так, как если бы это происходило с ним самим, и чувствовал все то, что почувствовала Чжоу Сюнь перед своей смертью. Образы замелькали, будто вся история прокручивалась в обратную сторону. Начиная от убийства, до радости и волнения от предстоящего побега. Чжоу Сюнь мечтала быть свободной, жить так далеко от этого ужаса, но в итоге ее душа была запрета в мече на многие годы.

— Очень грустно. — Раздался тихий, мягкий голос.

Цин Лун вздрогнул, резко повернув голову. Рядом сидел Су Сянь. Его лицо выглядело равнодушным, когда он смотрел на мерцающие воспоминания.

— Не бойся, — мальчик посмотрел на Цин Луна и улыбнулся, — это было давно и произошло не с тобой. Твоей вины в этом нет.

— Но этот меч… — Учитель закрыл лицо руками, склонившись, не в силах сидеть прямо. — Я его создал.

Су Сянь подсел ближе, приобняв юношу за плечи и приподнял его.

— Но этот меч не ты оставил в мире смертных.

Цин Лун нахмурился, подняв взгляд на улыбчивое лицо ребенка.

— Учитель, скажите этому ученику, почему вы оставили нефритовый трон? Мне необходимо услышать причину. — Взгляд Су Сяня стал жестче, сверкнув ядовитым, зеленым светом. Он с силой сжал руку Цин Луна, притянув его ближе. — Зачем ты убил богов триста лет назад?!

Цин Лун был в таком замешательстве, что забыл, как дышать. Отделенный от тела, он не контролировал себя и свои чувства, ощущая прилив страха.

Расцепив пересохшие губы, он прошептал:

— Они убили мою жену и ребенка.