Боло-боло

А-договор: разочарование в потреблении

Что такое А-договор? Бифштексы, стерео- и видеоустановки, виски «Чивас Ригал», китайское боевое искусство тайцзицюань, сёрфинг, французская утончённая кухня, кока-кола, лыжи, дискотеки, автомобиль «Альфа Ромео», отпуск на острове Крит? Вилла, автомобиль «Вольво», дети, породистые собаки? Наркотики, самоубийство, депрессии? Это ли то лучшее, что может предложить нам Машина?

А что насчёт встречи очередного утра в условиях постоянных переездов? Что насчёт внезапных приступов страха, отвращения, разочарования? Мы стараемся не смотреть в лицо этому странному вакууму в нашей жизни, однако в свободное от работы и потребления время, пока мы находимся в режиме ожидания, мы понимаем, что наша жизнь не принадлежит нам. А Машина ужасно боится таких моментов. Да и мы тоже. Поэтому Машина постоянно держит нас в напряжении: мы вечно заняты или находимся в поисках очередных вещиц. Машина лелеет свою надежду об удержании нас под контролем. Утром мы думаем о предстоящем вечере, в течение недели мы мечтаем о предстоящем уикенде, мы терпим каждый новый день, планируя каникулы и отпуск, чтобы восстановить свои силы. В некоторой степени нам привит иммунитет к реальности, и мы неспособны ничего предпринять, чтобы избежать потери своей энергии.

А-договор прогнил — или, лучше сказать, его гниль стала очевиднее, так как количество потребительских товаров уменьшается. Массовое производство уравняло качество товаров, они потеряли притягательность «новизны». Мясо стало безвкусным, овощи — водянистыми, молоко превратилось в обработанную белую жидкость. Новые передачи по телевизору повторяют предыдущие, только становятся всё тупее. Езда на автомобиле уже давно не доставляет никакого удовольствия. Скучные города напичканы комфортабельными новыми домами. А в это время разрушается что-то действительно хорошее: природа, традиции, праздники, культурные особенности и нетронутые индустриализацией городские поселения. Помимо вышеупомянутого списка благ, также ухудшается качество жизни. Теперь наша жизнь стандартизирована, рационализирована и анонимна. У нас крадут каждую свободную секунду, каждый свободный квадратный метр. Взамен мы получаем (а не каждому это доступно!) непродолжительные каникулы в далёких экзотических странах. А ведь наша каждодневная свобода движения исчезает, но зато теперь мы можем двигаться дальше по заранее предписанным маршрутам.

Для А-рабочих работа не утратила своё значение. Работа — это потеря энергии, стресс, нервное напряжение, раковые заболевания, сердечные приступы, дедлайны, истерическое соревнование, алкоголизм, злоупотребление наркотическими веществами и иерархия. Потребительские товары не могут заполнить дыру, которую ежедневно сверлит в нас работа.

Остаётся дефицит, который нельзя покрыть даже с помощью развлекающей электроники, путешествий в экзотические страны, медитации, спонтанного секса, энергетических пирамид или наркотиков. Компромисс с Машиной разрушает наши взаимоотношения, делает нас пассивными, циничными, не способными к любви, равнодушными и поверхностными людьми.

Вместо того чтобы радоваться своим привилегиям, А-рабочие бегут на природу, ищут пристанища в сектах, в восточных культах и старинных мистериях. Настоящая жизнь всегда «где-то» — в «лучшем будущем» или «спасительной пустоте». Но рано или поздно Машина возвращает всех беглецов и превращает поиски смысла жизни в новый гешефт и в новую движущую силу.

Преимущества А-договора до определённой степени можно направить против самой Машины. А-рабочие имеют доступ ко всем возможностям техники, к информации, планам и средствам производства. Они могут путешествовать, куда они хотят, и могут на время «откупиться» от рабства. Если у А-рабочих есть возможность посмотреть поверх своего договора и установить контакты с Б-рабочими и В-рабочими, то это может быть опасным для Машины. Правда, если А-рабочие восстают в одиночку, тогда это восстание бессмысленно, ведь Машина учится очень быстро.