Братская ГЭС

Мы надсмотрщики,

мы -

твои ножки,

трон.

При виде нас

морщится

брезгливо

фараон.

А что он без нас?

Без наших глаз?

Без наших глоток?

Без наших плеток?

Плетка -

лекарство,

хотя она не мед.

Основа государства -

надсмотр,

надсмотр.

Народ без назидания

работать бы не смог.

Основа созидания -

надсмотр,

надсмотр.

И воины, раскиснув,

бежали бы, как сброд.

Основа героизма -

надсмотр,

надсмотр.

Опасны,

кто задумчивы.

Всех мыслящих -

к закланью.

Надсмотр за душами

важней,

чем над телами.

Вы что-то загалдели?

Вы снова за нытье?

Свободы захотели?

А разве нет ее?

(И звучат не слишком бодро

голоса:

«Есть!

Есть!» -

то ли есть у них свобода,

то ли хочется им есть!)

Мы -

надсмотрщики.

Мы гуманно грубые.

Мы вас бьем не до смерти,

для вашей пользы, глупые.

Плетками

по черным

спинам

рубя,

внушаем:

«Почетна

работа

раба».

Что о свободе грезить?

Имеете вы, дурни,

свободу -

сколько влезет

молчать,

о чем вы думаете.

Мы - надсмотрщики.

С нас тоже

пот ручьем.

Рабы,

вы нас не можете

упрекнуть

ни в чем.

Мы смотрим настороженно.

Мы псы -

лишь без намордников.

Но ведь и мы,

надсмотрщики, -

рабы других надсмотрщиков.

А над рабами стонущими, -

раб Амона он -

надсмотрщик всех надсмотрщиков,

наш бедный фараон.

Но за рабство рабы не признательны.

Несознательны рабы,

несознательны.

Им не жалко надсмотрщиков,

рабам,

им не жалко фараона,

рабам, -

на себя не хватает жалости.

И проходит стон по рядам,

стон усталости.