Бравый голем

Глава 15 Поиск эльфов

Несмотря на взаимное признание в любви, сомнения снова начали обуревать Гранди, едва к нему вернулось его обычное расположение духа. Рапунцелия считает, что она любит его — но ведь ей еще не довелось встретиться ни с людьми, ни с эльфами. Было ли с его стороны честно удерживать сердце девушки, в то время как она еще не знала, кто ей будет ближе по духу и потому придется по сердцу?

Они направлялись теперь к замку Ругна, оседлав дракона Стэнли. Дорога была выбрана с таким расчетом, чтобы она проходила между Парнасом и озером Людоеда Чоби, что позволяло избежать опасностей, которые подстерегали путников в обеих областях. Было не слишком приятно взлетать в воздух всякий раз, как дракон делал очередной прыжок вперед. Казалось, что все внутренности подпрыгивают и подступают к горлу. Но путешественники предвидели такой поворот событий, и потому загодя обмотали вокруг тела Стэнли несколько гибких и прочных лиан, чтобы можно было за них держаться. Возможно, именно эта тряска и породила разброд в уме Гранди. Рапунцелия, взглянув на невеселое лицо друга, сразу все поняла.

— Ага, снова думаешь о всякой чепухе! — укоризненно воскликнула она.

— Послушай, а что произойдет, если мы с тобой поженимся, — сказал Гранди, — а ты потом поймешь, что наш брак — ошибка? Тогда ты подумаешь, к примеру, что эльфы все-таки тебе ближе, и подыщешь себе какого-нибудь эльфика!

— Никакой ошибки тут быть не может! — упорствовала она, качая головой.

— Но ты ведь еще никогда не общалась с эльфами, откуда тебе знать?

Рапунцелия на минуту задумалась:

— Но почему бы нам тогда не завернуть и не посмотреть, как живут эльфы? Я думаю, тогда ты убедишься, что мое решение окончательно и бесповоротно!

Девушка снова бросилась заверять упрямого голема, что даже после встречи с эльфами все они будут ей глубоко безразличны. Но Гранди все-таки сомневался в том, что все будет именно так. Но Рапунцелия выдвинула очень дельное предложение. Если по происхождению она частично принадлежала к эльфам, она должна была с ними познакомиться поближе. Для него, Гранди, уже поздно избавляться от несчастной любви, для него все потеряно, но, может быть, девушка будет счастлива. Гранди любил ее и хотел, чтобы она нашла настоящее счастье.

— Хорошо, — сказал голем, — я сейчас узнаю, где тут поблизости живут эльфы. Мы пойдем и посмотрим, как они живут!

Так голем и сделал. Но растения ничего не смогли поведать ему о том, где тут живут маленькие человечки. Гранди почувствовал некоторое облегчение. А что, если сказать Рапунцелии, что на всем протяжении их маршрута нет никаких эльфов? Но — нет! Нельзя так беззастенчиво обманывать девушку. Она должна увидеть эльфов и принять решение, потом увидеть людей и тоже принять решение, с кем именно ей оставаться. Только тогда все будет честно и справедливо.

Наконец путешественники решили расположиться лагерем — на ночлег. Разобравшись с этим делом, они отправились на поиски питья и пищи. Разных чудовищ, которыми, как известно, изобиловал Ксант, они теперь не боялись — ведь дракон Стэнли представлял собой весьма надежную защиту. Вряд ли кто-нибудь осмелился бы потревожить дракона — те, кто имел бы такую глупость, были бы просто выметены из жизни уже хотя бы тем пламенем, которое изрыгал дракон. Разложив на земле собранные с подушечного дерева подушки, путники улеглись на них, а Стэнли лег вокруг них кольцом — носом к кончику хвоста. Он старался не слишком храпеть, чтобы не потревожить друзей. Со Стэнли они чувствовали себя в полной безопасности.

Рапунцелия взяла в свои руки руку Гранди, как она всегда делала.

— Я знаю, что ты правильно поступаешь, Гранди! — сказала она.

— Только пытаюсь, — поправил ее голем.

— Как мне кажется, мужчины всегда больше руководствуются логикой, а женщины — своими чувствами.

— Ты права.

— И мне почему-то кажется, что ты тут совершаешь ошибку — нам нечего туда идти!

— Но ведь именно ты предложила…

— Но я уже передумала!

— Передумала?

— Передумать мне теперь легче, поскольку голова ничем лишним не отягощена — ведь волосы-то мои остались в Башне!

Гранди подумал, что он в принципе совсем не против того, чтобы не идти на поиски эльфов — зачем они им, в самом деле? Тут ему пришло в голову, что все волшебство Рапунцелии заключалось именно в ее волосах, и потому в волосах же в Башне осталась ее решительность.

— Но разве удобно так все быстро менять? — промямлил Гранди.

— Ты хочешь сказать, удобно ли любить меня, не давая мне возможности испытать возможные чувства к другим существам? — перебила Рапунцелия. — Я тебя хорошо понимаю! Но я думаю, что мне нет необходимости испытывать лишние чувства. Зачем они, когда ты со мной рядом?

— Знаешь, это мне не слишком нравится! — воскликнул голем. — Попробуй предположить, что я… ты… мы… и вот уже тогда…

— А, так ты имеешь в виду, что мы соединим наши судьбы друг с другом, а потом обнаружим, что сделали трагическую ошибку! — поняла девушка. — Это тоже может произойти. Но все-таки мне не хотелось бы ни с кем другим даже встречаться!

Рапунцелия явно могла сказать словами то, что Гранди думал, но сказать не мог.

— Да, но…

— Но тогда, если мы обнаружим, что ошиблись, мы очень опечалимся. Такая глупость просто непростительна! — Какая она была все-таки рационалистка!

— Да!

Девушка повернулась к Гранди:

— Послушай, давай-ка все-таки это сделаем!

— Что?

— Ой, только не надо притворяться, будто ничего не понимаешь, — укоризненно сказала она. — Все-таки невинна тут я, а не ты! Давай-ка поступим глупо и все-таки соединим сердца. А там — будь что будет!

Искушение буквально пожирало голема. Действительно, как бы хорошо все устроилось! Желание любить эту девушку стало брать верх над всеми его страхами и сомнениями. Но все-таки его опасения до конца не рассеялись.

— Рапунцелия, ты не можешь говорить так! — выдавил он из себя.

Она только усмехнулась в ответ:

— Конечно, нет! Я ведь знаю твое благородство!

Благородство! Это слово звучало как насмешка над его благими намерениями. Но девушка и не собиралась смеяться над ним, она только делала выводы из того, что он сам сказал. Ведь его никто никогда не воспринимал всерьез — он был незначительным и в физическом отношении, и, как теперь выяснилось, еще и в моральном. Сейчас Гранди почувствовал себя униженным больше чем когда бы то ни было.

— Я неправильно повела себя, когда выступила в роли соблазнительницы! — воскликнула девушка. — Мне такая роль вообще не подходит, тем более, что у меня нет совершенно никакого опыта по этой части!

— У тебя нет опыта как раз потому, что у тебя чистая и незапятнанная душа, тебе незачем это знать! — искренне воскликнул голем.

— Нет, я просто неопытная. Вот ты совсем другой, ты такой великолепный! Ты знаешь, что хорошо, а что плохо, и всегда можешь выбрать то, что хорошо!

— Нет! Ничего подобного! Когда ты сказала, что я хотел… Я хотел… только…

— Мне кажется, Гранди, что ты страдаешь комплексом неполноценности. Ты не веришь даже в свои собственные добрые побуждения, они не кажутся тебе добрыми!

Но зато она верила — она верила в его добрые начинания! Она была слишком чиста и возвышенна для того, чтобы видеть злые умыслы в поступках других.

— Комплекс неполноценности! — согласился Гранди.

— Но все же, — упрямо сказала Рапунцелия, — мне не нравится эта затея с розысками эльфов, так и знай! Нам не стоит этим заниматься!

— Но если ты действительно не хочешь…

— Да, да, мне кажется, что на сей раз ты прав! Мне все-таки нужно увидеть эльфов! Но я буду очень счастлива и довольна, когда это знакомство состоится и мы с тобой снова отправимся в замок Ругна! Меня не слишком интересует и человеческое общество, поскольку я уже знаю людей. Ведь мы так хорошо пообщались с Жорданом и Тренодией! Это очень, очень хорошие люди! С людьми я могу ужиться!

— Но может, тогда…

— Однако не скажу, что я слишком бы привязалась к людям, — продолжала девушка. — Я люблю только тебя, Гранди! Но если ты так хочешь, чтобы я увидела эльфов, то тогда давай отправимся к ним.

«Давай отправимся к ним!» — эти слова еще несколько мгновений звенели в ушах голема, а затем он провалился в глубокую пропасть сна…

На следующий день дорога их пролегла через проход, отделявший озеро от высокой горы, а потом путешественники стали продираться через густой лес. Здесь было полно лиан-удавок, да и другие растения не выглядели слишком уж дружелюбно. Увидев, что путешественники не проявляют агрессивности, растения пытались перейти в атаку, протягивая к ним свои плотоядные ветви и ядовитые листья. Но тут в дело вмешался Стэнли — одного только выпущенного из ноздрей столба огня оказалось достаточно, чтобы путь вновь становился свободен. Ветви и листья как ни в чем ни бывало продолжали покачиваться там, где были две минуты назад.

Тем временем Гранди удалось собрать от растений немного информации об эльфах, обитавших неподалеку от этих мест. В душе он только вздыхал — как было бы замечательно, если бы эльфов вообще не существовало в природе! Но мечты мечтами, а к эльфам идти надо, несмотря на его страстное желание направиться прямо в замок Ругна. Гранди ужасно боялся, что Рапунцелии понравится у эльфов и она останется жить с ними. Тогда его жизнь будет разбита! Но раз он сам предложил посмотреть на эльфов, то нужно было данное обещание выполнять.

Они вступили на землю Области Эльфов, но их владения оказались достаточно обширными, и потому они не смогли достичь их колонии до наступления ночи. Наскоро поужинав, путешественники стали располагаться на ночлег.

— Что-то мне боязно! — пожаловалась Рапунцелия, зябко поеживаясь.

— Не бойся, эльфы не причинят нам зла! — успокоил ее Гранди. — Тем более, если мы растолкуем им, в чем дело! Они очень сострадательный народ!

— Я это знаю. Но я совсем не этого боюсь!

Рапунцелия и сама толком не знала, что ее так пугало. Поэтому она нежно поцеловала Гранди, зажала его руку в своей и тут же крепко заснула. Гранди еще полежал немного с открытыми глазами, размышляя о своей невеселой доле, а затем сон сморил и его.

Наутро эльфы сами обнаружили их.

— Чем это вы занимаетесь в наших исконных владениях? — сурово поинтересовался предводитель эльфов на человеческом языке. При этом эльф демонстративно помахал в воздухе увесистым деревянным молотком.

Гранди подпрыгнул на месте:

— Я сейчас вам все объясню, подождите!

— Да, вам лучше объясниться!

— Мы как раз затем и пришли сюда, чтобы встретиться с вами, уважаемый эльф. — Гранди был сама учтивость. — Один из членов нашей экспедиции имеет частично эльфийское происхождение!

— Что-то трудно в это поверить! — ответил эльф, нехорошо ухмыляясь.

Гранди подтолкнул Рапунцелию вперед. Она в это время лихорадочно расчесывала свои короткие волосы, чтобы выглядеть более-менее представительно.

— Это Рапунцелия, — представил Гранди, — она-то…

— Но она крупнее эльфов!

— Ну-ка, Рапунцелия, покажи им класс! — воскликнул Гранди задорно.

Рапунцелия тут же уменьшилась до размера обычного эльфа, все еще продолжая при этом вычесывать из волос хвоинки.

По рядам эльфов прошел шепоток восхищения.

— У вас прекрасная наследственность, как я погляжу, сударыня! — восторженно воскликнул вождь эльфов.

— Да, неплохая! — согласилась девушка.

Вождь эльфов слегка прикоснулся к Рапунцелии:

— Да это сама красота, само совершенство! Но ведь размер можно изменить при помощи волшебства, так что генетики недостаточно для доказательства!

— Но ее волшебство осталось в волосах, которые… — сказал Гранди и осекся, поскольку сейчас волос девушки при ней не было и потому не было смысла что-то доказывать.

— Моими предками были Варвар Жордан и Голубой Колокольчик, из племени Цветочных Эльфов! — пояснила Рапунцелия, наконец оставив свои волосы в покое.

— Ну, а ты кто? — обратился дотошный эльф к голему, продолжая как бы в раздумье вертеть молоток в руках.

— А я голем! — ответствовал Гранди. — Мой волшебный дар заключается в том, что я полиглот. А это вот, — повернулся Гранди к дракону, — Стэнли-Дымовик. Вообще-то он будет Драконом-из-Провала.

Стэнли в знак того, что ему приятно новое знакомство, выпустил в воздух столб дыма.

— Это ручной дракон или дикий? — в волнении воскликнул эльф, хватаясь за лук.

— Это друг принцессы Айви, там, в человеческом королевстве. Сейчас мы собираемся вернуть ей друга!

— Вы продолжаете придерживаться того, что вы тут нам рассказали? — угрожающе спросил предводитель эльфов. И его молоток снова сделал резкое движение.

— Конечно же! — с негодованием воскликнула Рапунцелия. — Мы ведь рассказали вам чистую правду! А за кого же вы нас, интересно знать, принимаете?

— В таком случае, вам придется пойти с нами к нашему дереву, чтобы там все окончательно прояснилось. Если все, что вы нам рассказали, окажется правдой, тогда вам просто нечего нас бояться!

«А если нет?» — подумал Гранди, но вслух не стал задавать этого вопроса.

— Мы — племя Мастеровых Эльфов, — сообщил предводитель, — меня зовут Молот, вот этот — Зубило, — указал он на эльфа, который вертел в руках вышеназванный инструмент, — вон того звать Мотыга, того — Шило, а вот этот парень — Гаечный Ключ.

Вождь эльфов продолжал представлять своих соплеменников, перебрав почти все существующие на свете инструменты, даже самые экзотические. Инструменты — инструментами, но каждый из них с успехом можно было бы использовать как оружие.

Затем эльфы окружили путешественников плотным кольцом и повели их к тому дереву, на котором обитала их колония, — Эльфову Вязу. Это было колоссальное развесистое дерево, такое высокое, что крона его казалась с земли очень маленькой.

Эльфы остановились на некотором расстоянии от своего дерева.

— Тот, кто утверждает, что он происходит от эльфов, — веско воскликнул предводитель, — должен это сначала доказать. Нужно дотащить вот этот камень!

Удивленная Рапунцелия подчинилась его требованиям. Она все еще осталась ростом с обычного эльфа, а указанный камень был таким огромным, что и Гранди вряд ли смог бы его поднять, не говоря уже о Рапунцелии. Подхватив камень, девушка двинулась с ним к дереву. Каким-то чудесным образом камень оказался для нее вовсе не тяжелым, и она с легкостью дотащила свою ношу до дерева. Все двинулись за ней следом. Видимо, по мере продвижения камень продолжал терять свою тяжесть, поскольку девушка даже позволила себе водрузить камень на плечо, освободив одну руку.

— Он не такой тяжелый, как я предполагала! — удивленно воскликнула она.

— Достаточно, бросай его! — воскликнул эльф. — Мы тебе верим!

— Но ведь вы еще не посмотрели данные в ваших родовых летописях! — возразила она.

— Ни к чему! Знай, что сила любого эльфа возрастает по мере приближения его к родному дереву, — пояснил Молот. — Конечно же, ты гибрид, потому твоя сила не так велика, как наша, но мы увидели то, что должны были увидеть! Ты доказала свое происхождение!

Рапунцелия аккуратно положила камень на землю.

— О такой проверке мне никто никогда не рассказывал, — сказала она польщенно.

Гранди рассмеялся в душе над такой святой простотой. Ведь вполне естественно, что Морская Ведьма не считала нужным посвящать ее во все тонкости жизни эльфов — иначе девушка вдруг возжелала бы узнать об их жизни больше, чем колдунье было нужно. Но с другой стороны, голем тут же опечалился — эльфы теперь могли оказать им довольно радушный прием, и потому Рапунцелия запросто могла надумать остаться здесь.

Тут сверху, из кроны, стали спускаться другие эльфы. Они спускались по тонким веревочкам, причем спускались довольно ловко. Первым на землю спустился весьма привлекательный молодой эльф.

— Что тут происходит? — поинтересовался он.

— К нам пришла девушка, которая ведет свое происхождение от эльфов, принц Буравчик! — сообщил Молот. — Она путешествует вместе с этим големом и драконом!

Принц Буравчик тут же уставился на Рапунцелию.

— И в самом деле, очаровательное создание, против фактов не попрешь! — воскликнул он. — Никогда не встречал подобной красоты! — Принц наклонился к руке девушки и поцеловал ее. Рапунцелия залилась краской смущения.

Гранди сделал вид, что все это ему глубоко безразлично.

Принц тем временем перевел взгляд на голема и Стэнли.

— Накормите этих людей! — распорядился он. — А я покуда покажу очаровательной гостье наше дерево.

Тут принц улыбнулся и сделал широкий жест рукой, означавший, очевидно, полное гостеприимство и приглашение ощущать себя тут как дома.

— Ой, но мне не хотелось бы отделяться от своих… — начала Рапунцелия.

— Но ведь этот дракон в любом случае не сможет подняться на дерево, — мягко сказал принц, — а когда ты возвратишься, он будет ожидать тебя тут! — С этими словами Буравчик ласково положил руку на талию девушки и подвел ее к свисавшему сверху канату. Он на удивление ловко и быстро стал взбираться наверх, держась за канат только одной рукой. Очевидно, дерево действительно чудодейственно придавало эльфам силу.

— Но ведь… — отчаянно вскричал Гранди, а дракон в подтверждение его слов дохнул пламенем. Но в это время остальные эльфы сгрудились вокруг них, схватившись за свои инструменты многоцелевого использования. Выражения их лиц тоже не сулили ничего хорошего. Потому оба путешественника решили не раздувать преждевременного скандала. В конце концов, подумал Гранди, он ведь сам настаивал на том, чтобы Рапунцелия познакомилась с жизнью эльфов, не так ли?

— Вон ваша пища! — сказал Молот, указывая на тушу какого-то зверя возле ствола дерева.

Стэнли подскочил к туше, понюхал ее и принялся жевать кусок. Но Гранди, подойдя к туше, заметил несколько валявшихся рядом дохлых муравьев.

— Что это такое? — встревоженно спросил голем траву.

— Отравленное мясо, — отозвалась трава. — Они травят им разных вредителей!

— Стэнли! — завопил Гранди что было мочи. — Брось это, не надо…

Но было слишком поздно. Тело дракона как-то странно изогнулось, глаза остекленели, и Стэнли медленно осел на землю.

Гранди в ужасе повернулся к эльфам:

— Вы… Что это такое… Это же…

— Это приказ принца, — отозвался Молот. — Странный приказ, должен признаться! Нам еще никогда не приходилось травить ручное животное. Но ведь против приказа не пойдешь!

Гранди бросился бежать. Но один из эльфов, бросившись за ним следом, легко догнал его и использовал всю даримую родным деревом силу, чтобы скрутить голема и снова доставить его на прежнее место. Гранди был тут совершенно бессилен.

Голема потащили куда-то за дерево. Один из эльфов склонился к земле, словно ища на ней что-то. Так и оказалось — рука эльфа нащупала металлическое кольцо. Человечек потянул за него, и покрытая дерном с травой крышка отворилась. Под ней темнело отверстие лаза. Эльфы швырнули Гранди вниз, в темноту, и захлопнули за ним тяжелую крышку.

Гранди с размаху полетел вниз, больно ударяясь о земляные стены. Тело его болело в нескольких местах, к тому же он не мог сориентироваться, где он. Единственным утешением было то, что ему посчастливилось не сломать ни единой кости. Голем осознал, что в одночасье стал пленником.

Гранди в изнеможении сел на холодный земляной пол, размышляя над сложившейся ситуацией. Что-то случилось, и причем что-то очень ужасное. Но в чем конкретно это заключалось? Он не слишком хорошо знал эльфов, но все же с готовностью мог поклясться, что они не обращались со своими гостями столь вероломно. Эльфы умели оказывать весьма стойкое сопротивление и быть при необходимости верными союзниками, но в то же время всегда открыто заявляли о своих намерениях. А настороженно отнестись к путешественникам, потом принять их как гостей, а потом совершить по отношению к ним такую подлость — все это было не в характере эльфов. Но все же это произошло, как Гранди был вынужден себе признаться. Голем сознавал, что ничем не сможет себе помочь, покуда не узнает, с чего это вдруг им оказали такой прием. Ведь он не мог попросту взобраться наверх и постучать в крышку, требуя, чтобы его выпустили отсюда, — эльфы ни за что не сделают это без всякой причины. К тому же если он станет чересчур сильно им надоедать, они запросто отправят его на тот свет, как это произошло со Стэнли.

Стэнли! Они отравили дракона! Это больше всего угнетало голема. Без Стэнли вся экспедиция теряла свой смысл — он не только терял такую солидную поддержку, как дракон, но и одновременно ту возможную известность и славу, которую мог бы стяжать, приведи он дракона к Айви.

Гранди постарался взять себя в руки. Ведь Стэнли был не совсем обычным драконом — он был все-таки Драконом-из-Провала, самым упорным и выносливым существом в Ксанте. Он был приучен питаться любой пищей. К тому же сейчас он был молод и полон сил. Если какому-нибудь созданию и уготовано счастье пересилить действие яда, то как раз только Дракону-из-Провала. Да и не так много Стэнли успел съесть этого отравленного мяса. Очевидно, яд только парализовал его, и, едва действие закончится, дракон вновь придет в себя. Ведь раньше, вспомнил Гранди, Стэнли запросто глотал всяких зомби, вишни-бомбочки, которые взрываются в животе, один раз даже сожрал василиска — и хоть бы хны! Так неужели такой стойкий организм не в состоянии пересилить действие яда?

В принципе, это можно было проверить. Гранди стал ощупывать земляную стену. Ему удалось нашарить тоннель, который проделал земляной червяк. Голем тут же приник к тоннелю и спросил на языке червей:

— Эй, червяк? Где ты там?

Удивленный червь тут же отозвался:

— Кто это окликает меня снизу?

— Это я, голем Гранди! Я друг всех существ, с которыми никто не хочет считаться! Мне нужна твоя помощь!

— Ну, другу всех существ, с которыми никто не хочет считаться, я обязательно помогу!

Гранди в темноте улыбнулся самому себе. Все пока складывалось так, как он и предполагал. Как все-таки хорошо знать всякие иные языки!

— Слушай, — обратился Гранди к червяку, — там наверху должен лежать дракон. Посмотри, пожалуйста, он жив или мертв?

— К тому времени, как я доберусь до него, он в любом случае успеет умереть! — ответил червяк. — Хотя нет, я знаю один тоннель, по которому очень быстро смогу добраться до поверхности земли! Ради тебя я это сделаю!

— Как это было бы с вашей стороны благородно, уважаемый Червь!

Червь тут же бросился оказывать услугу существу, которое так почтительно с ним обращалось. Через некоторое время червяк возвратился с готовым результатом своих исследований.

— Дракон чувствует себя плохо, но он жив! — сообщил он.

Гранди вздохнул с большим облегчением. Но нельзя было терять драгоценное время.

— Не согласишься ли передать ему кое-что? Я скажу это на драконьем языке, ты постарайся запомнить, он тебя поймет!

— Постараюсь! — отозвался червь.

— Заранее сердечно вас благодарю, Повелитель Подземных Тоннелей! Теперь запоминай то, что я тебе скажу, это нужно прошептать дракону в ухо!

Тут Гранди начал диктовать сообщение на драконьем языке, стараясь отчетливо произносить каждый звук, чтобы червь, чего доброго, чего-нибудь не перепутал.

«Стэнли, притворяйся мертвым до тех пор, пока окончательно не придешь в себя. Гранди», — так звучало это сообщение. Для верности голем повторил это несколько раз, поскольку всем трудно запоминать совершенно незнакомые слова, да еще когда их больше трех.

Червь, получив задание, тут же пополз к поверхности земли. Но Гранди теперь решил не успокаиваться. Он, наоборот, развил весьма бурную деятельность.

— Эй, тут есть поблизости кривляки? — поинтересовался голем на языке кривляков. — Если есть, то отзовитесь!

Ему снова повезло. Один из кривляков, заслышав звук родной речи, приполз к Гранди, свалившись на дно ямы вместе со струйкой вывернутой им из стены темницы земли.

— Что такое? Что случилось? — повторяло удивленное животное.

— Многоуважаемый Кривляк, — вежливо начал Гранди, — волею судьбы я оказался пленником этой темницы. Понятное дело, что мне не слишком хочется тут задерживаться. Ты мог бы попросить своих друзей, чтобы вы все вместе проделали для меня выход из этой тюрьмы? Но проделать этот ход нужно таким образом, чтобы он выходил на поверхность земли подальше от дерева, иначе проклятые эльфы меня заметят! Не забывай, что я обращаюсь к тебе потому, что я большой друг всех созданий, с которыми не хотят считаться окружающие!

Кривляк был очень польщен такой цветистой речью. Он за всю жизнь не видывал подобного внимания к своей скромной персоне.

— Конечно же, голем! Но только почему бы тебе не исследовать это дерево? Почему ты не хочешь попасть туда?

— Я охотно посмотрел бы это дерево, да только эльфы будут со мной слишком плохо обращаться! Они уже затянули обманом наверх, в крону вяза, мою подружку по экспедиции, и я очень переживаю за ее безопасность…

— Ох, я спросил об этом только потому, — воскликнул кривляк, — что здесь есть путь, ведущий внутрь этого дерева. Тут в земле есть одна подходящая шахта, она старая, и кроме нас, кривляков, о ней никто больше не знает. Если тебе это подходит, ты можешь пройти по ней… Эльфы тебя не увидят!

Снова феноменальная удача!

— Да, уважаемый Кривляк! Это как раз то, что мне нужно! Только подскажи — есть ли из этой шахты где-нибудь выход на поверхность земли? Я ведь должен не только спастись сам, но и спасти своих друзей!

— Там полно разных щелей и провалов, ты можешь выбрать себе любой и выбраться через него наружу! — успокоило его роющее животное. — Мы сами выбираемся на поверхность через эти щели и наблюдаем за эльфами. Ты знаешь, они об этом даже не подозревают, и хотя мы все-таки создания очень любопытные, нас нечасто увидишь на поверхности земли!

— Да, любопытнее вас действительно не сыскать, — сказал Гранди и тут же вставил новый комплимент, — и сообразительнее тоже! Вы, уважаемый Кривляк, даже не представляете всю глубину моей искренней благодарности за помощь!

— Я всегда готов помочь таким милым созданиям! — ответил ему кривляк, снова охваченный приступом умиления. Сам ройщик не стал больше терять времени даром — он начал проделывать новый тоннель, ведущий прямо к корням дерева. Голем, ориентируясь только по слуху, поскольку в темнице царила кромешная темнота, стал пробираться к тому месту, откуда доносились звуки, производимые ройщиком. Действительно, руки голема почти сразу же нащупали расщелину в земле, которая переходила в расщелину в стволе дерева. Гранди наткнулся даже на вырубленные в земле ступени, которые вели наверх, — это, очевидно, было в свое время сделано самими эльфами. Скорее всего это было задумано предками нынешних эльфов как тайный ход, который был потом забыт последующими поколениями.

Гранди горячо поблагодарил кривляка за оказанную помощь и стал карабкаться наверх. Поскольку эльфы были в два раза выше его, то ступеньки лестницы были не слишком удобны, чтобы можно было взобраться по ним без проблем, — Гранди приходилось тут нелегко. Голем с отчаянным упорством пробивался сквозь непроглядную тьму, надеясь на очередную удачу. Одновременно голем пытался оценить высоту, считая количество ступенек, которые он оставлял позади. По его прикидкам выходило, что, чтобы добраться до самой кроны дерева, ему нужно пройти примерно четыреста ступенек.

Подъем оказался делом весьма трудоемким. Каждая ступенька давалась ему ценой напряжения всех сил, и вскоре голем почувствовал, что начинает уставать. На пятидесятой ступеньке он остановился, тяжело переводя дух. Итак, одна восьмая часть пути позади? Сколько же времени уйдет на то, чтобы преодолеть все расстояние?

Но размышлял голем недолго — нужно было торопиться наверх. Он уже твердо был убежден в том, что племя эльфов, которое нарушило закон гостеприимства, отравило ручного дракона, бросило другого гостя ни с того ни с сего в темницу, не могло не причинить зла Рапунцелии. Фактически девушка оказалась узницей другой Башни. Нужно было как-то вызволить ее оттуда, пока не случилось что-нибудь непоправимое.

Гранди взобрался вверх еще на пятьдесят ступенек и снова остановился. Четверть пути пройдена — а он уже растратил три четверти сил, насколько он сам чувствовал. Но ему не оставалось ничего другого, как продолжить путь, немного передохнув.

Гранди снова принялся с прежним упорством карабкаться наверх. На сто тридцать четвертой ступеньке произошло небольшое событие — как только он схватился руками за край следующей ступени и стал подтягиваться, руки его разжались. Голем полетел вниз. Но суровые будни выработали в нем замечательную реакцию — он сумел зацепиться за край второй ступеньки, а на третьей и вовсе остановился. Гранди перевел дух. Отдохнул несколько минут и снова стал карабкаться кверху. Сейчас нужно было спешить, отдохнуть можно и потом!

Гранди карабкался, но теперь старался делать это осторожнее, чтобы вновь не сорваться, — ведь во второй раз он может и не удержаться, а кубарем покатится по ступенькам. Он ощупывал руками край каждой ступеньки, прежде чем переносить на него всю тяжесть своего тела. Вполне естественно, что за столетия ступени успели обветшать, да и крепления, вероятно, тоже сгнили. Жаль только, подумал Гранди, что тут слишком темно. Он почувствовал себя немного увереннее, но отчаяние все-таки его не покидало.

Достигнув двухсотой ступеньки, голем почувствовал себя уже до такой степени усталым, что он так не уставал за всю свою жизнь. Теперь, в таком состоянии, он не то что подняться, а и спуститься обратно не сможет! Теперь дороги назад для него не существовало. И уж тем более ему не верилось, что он сможет подняться до конца этой ужасной лестницы.

Но упорство и отчаяние брали свое, и Гранди продолжал карабкаться наверх, еле-еле переставляя руки и ноги. Каждая новая ступенька давалась ему с большим трудом, нежели предыдущая. Его руки уже опухли от бесчисленных ступеней, а ступни ныли от того, что ими постоянно приходилось упираться в нижние, уже пройденные участки лестницы. На ладонях даже образовались мозоли, которые затем лопнули, так что теперь хвататься и держаться за ступеньки стало еще сложнее. Руки голема были влажными от пота и вытекшей из лопнувших мозолей прозрачной жидкости, поэтому они начали скользить, вынуждая Гранди держаться еще крепче. Сложилась парадоксальная ситуация — трудности подъема непрерывно возрастали, а силы столь же непрерывно убывали — своего рода заколдованный круг.

Двести двадцать ступенек — или двести тридцать пять — сам Гранди уже начал сбиваться со счета. Перед глазами его возникли цветные разводы, он даже чувствовал, что осознание реальности начинает ускользать от него. Важно ли это — помнить, сколько ступеней ему удалось преодолеть? Ведь вершина дерева никуда от него не денется, и вести счет ступеням для этого совсем не обязательно.

Внезапно левая рука голема снова сорвалась, а правая слишком ослабла для того, чтобы выдержать такое сильное натяжение. Хорошо еще, что ноги его не соскользнули вниз, поэтому Гранди сумел удержаться на этой ступеньке — еще одна удача сегодняшнего дня.

А что, если разжать руки? Он быстро свалится вниз, тогда все проблемы разом разрешатся.

Тут внезапно Гранди вспомнил Стэнли-Дымовика, который, очевидно, терпеливо ждет его внизу. Что же будет тогда с ним? Если Гранди не вернется туда, то захочет ли потом сам дракон возвратиться к Айви?

Гранди ощутил новый прилив сил — или упорства? — и вновь стал карабкаться наверх. Он решил больше не обращать внимания на боль в руках. Но, к его удивлению, боль эта начала пропадать — просто руки немели, и он почти перестал их чувствовать. Однако Гранди не забывал пробовать на ощупь каждую ступень, чтобы удостовериться, что она в состоянии выдержать вес его тела.

Вверх, только вверх, напрягая последние силы. Голем перестал даже считать оставшиеся позади ступени — на это тоже тратилось определенное количество энергии, а он не мог позволить себе тратить энергию на такие глупости. Всю энергию — рукам и ногам. Он ни о чем больше не думал, он весь был само движение.

Где-то в районе трехсотой ступеньки он сделал небольшую остановку. Его онемевшие мышцы не хотели слушаться его. Исчез последний запас сил. Все, что он мог сделать, — это повиснуть и висеть на краю следующей ступеньки до тех пор, покуда не свалится вниз, в темноту.

Но ум его не успел еще онеметь, подобно телу. Он вспомнил о Рапунцелии, о фальшивом гостеприимстве принца Буравчика. Почему это вдруг принц так ласково принял девушку, а ее спутников обрек на смерть?

Ответ пришел сам собой — ведь Рапунцелия была прекрасной и невинной девушкой. На такую клюнет любой мужчина, если у него есть мозги. Возможно, принц Буравчик польстился именно на эту святую наивность девушки. Он ловко завладел ее вниманием и тайком распорядился погубить ее спутников. Так поступают только циничные люди, имеющие вдобавок хотя бы немного власти в руках. Вообще-то Гранди не ожидал подобного от эльфов, которые, как он знал, в отличие от людей куда больше ценят жизнь и то, что она дает.

Мысль о том, как принц Буравчик может поступить с Рапунцелией, подстегнула голема. Он с новыми силами рванулся вперед. Руки его онемели, но он упорно цеплялся за новые ступени, подтягивая постепенно и свое тело. В конце концов и этой бесконечной лестнице нужно будет когда-то заканчиваться! Он продвинулся еще на некоторое расстояние, возможно, ступенек на пятьдесят.

Внезапно где-то вверху мелькнул проблеск света. Возможно, это был очень тусклый свет, но его глаза так долго находились в непроницаемой тьме, что для него любой, даже самый слабый лучик света казался ослепительной вспышкой. Значит, кривляк не солгал.

Гранди совершенно не чувствовал своих рук и ног — казалось, они больше не были частью его тела. Но тело-то продолжало неуклонный подъем, так что вскоре он оказался у той самой расщелины, через которую в шахту просачивался тот скупой свет. Голем внимательно всмотрелся в щелку.

Он смотрел, по всей видимости, на кухню эльфов. Было видно большой очаг и разделочные столы, за которыми хлопотал эльф-повар. Щель находилась как раз позади этого самого очага. Она, вероятнее всего, образовалась от постоянного перегрева стенки. Очаг казался выточенным из дерева, что весьма удивило голема — как же в таком случае разжигать в нем огонь и как это очагу удается не сгореть при готовке? Но очаг был довольно-таки закопченный, что говорило о его неоднократном и успешном использовании. Кухня была расположена на развилке трех толстых ветвей, кругом была густая листва, и помещение казалось весьма уютным. Повара-эльфы осторожно ступали по ветвям, стараясь не поскользнуться и не упасть вниз. Да, положительно этому вязу было что скрывать от посторонних взглядов!

Голем, почувствовав, что немного сил влилось в его тело во время короткой передышки, вновь подтянулся. Он старался не шуметь, чтобы не привлечь к себе внимания. Кухня как таковая его сейчас не интересовала — ему нужно было попасть туда, которые занимал вероломный принц. Он не знал даже, что будет делать, когда попадет в эти помещения, но это было пока не столь важно.

Поднявшись повыше, Гранди заметил еще одну щель. Она выходила в ясли, поскольку везде, куда ни смотрел голем, виднелись выстланные зелеными листьями маленькие колыбельки, в которых посапывали крошечные эльфики. Налетавшие порывы ветра покачивали маленькие кроватки, подвешенные к веткам. Да, умно придумали эльфы — сама природа нянчит их детей, и почти не нужно никакого присмотра!

Еще выше оказалась портняжная мастерская. Молодые девушки-эльфы работали за большим столом, мастеря одежду. Они весело болтали о каких-то пустяках. Но Гранди решил послушать эту болтовню — вдруг он услышит что-нибудь интересное.

— …А дракон этот был ручным! — рассказывала одна из девушек подругам. — Они ездили на нем верхом. Принц Буравчик распорядился отправить его на тот свет.

— Как-то странно все это! — воскликнула другая портниха. — Мы ведь прежде никогда не причиняли зла дружественным созданиям. К чему это все?

— А вы заметили? — не унималась первая девушка. — Принц вообще как-то странно ведет себя в последние дни! Он все время норовит дотронуться до нас, причем таким подозрительным образом, а потом говорит, что это произошло случайно!

— Он говорит так потому, что ему нельзя общаться с простыми девушками! — сказала третья мастерица. — Но вот когда он подыщет себе подходящую невесту из королевского рода с другого Вяза, тогда уж…

Первая девушка рассмеялась:

— В один прекрасный день я «случайно» уроню ему на ногу утюг или блюдо, вот тогда он попляшет!

— Я к чему все это говорю, — продолжала портниха, — прошлой ночью, когда я должна была менять свечи в его комнате, мне показалось, что он снова будет приставать ко мне, как обычно, но ничего не произошло! Напротив, он как-то странно уставился на меня, как будто даже был смущен чем-то. Я спросила, все ли с ним в порядке, но он грубо сказал мне, чтобы я не совалась не в свое дело. Сами понимаете, это было весьма странно слышать. Я сначала подумала, что он попросту не в духе, и потому поскорее удрала из его комнаты, чтобы не навлечь на себя его гнев. Теперь же, после всего, что произошло с этим драконом, все кажется очень загадочным!

— Пусть он и пристает ко всем девушкам подряд, но все-таки он очень добрый, — сказала третья портниха. — Я никогда еще не слышала, чтобы он причинил кому-нибудь зло!

Тут в комнату вошла весьма представительная женщина-эльф, очевидно, какая-нибудь смотрительница, и девушки разом оборвали разговор, склонившись над своим шитьем. Гранди снова стал неслышно подниматься наверх, тем более, что сейчас он убедился в том, что никто даже не подозревает о его присутствии.

Так значит, этот принц вел себя очень странно. Но вот его отношение к Рапунцелии не казалось голему чересчур странным. Он не обращал внимания на девушек просто потому, что Рапунцелия казалась ему более лакомым кусочком. Гранди оборвал мысль и снова стал карабкаться дальше.

Тем временем шахта внутри ствола дерева стала постепенно суживаться и вывела Гранди к тому, что было когда-то сломанной веткой. Тут был даже выход — дверь была искусно замаскирована под набившийся в ствол разный мусор. Голем решительно толкнул ее и очутился на небольшой площадке, закрытой от посторонних глаз пышной зеленой листвой вяза.

Гранди стоял и размышлял, куда же ему следует сейчас пойти. Он был все еще смертельно усталым, к тому же он еще не узнал, где находятся покои принца Буравчика. Неужели он напрасно потратил столько времени и сил?

Внезапно откуда-то снизу послышались голоса. Так он оказался как раз над комнатой принца! Голем осторожно опустился на корточки, а затем и вовсе лег на широкую ветку, осторожно раздвигая руками листву. Голоса стали более отчетливыми, и тут он их узнал — Рапунцелия и Буравчик!

Гранди стал шевелить древесную листву так, чтобы она приняла положение, при котором он мог бы видеть беседующих, оставаясь невидимым. Гранди не хотелось, чтобы его не замечали, но он сказал себе, что если увидит, что Рапунцелии по душе Буравчик, то тогда может с чистой совестью уходить отсюда, считая, что Рапунцелия нашла свое будущее. Тогда он спокойно спустится вниз, разыщет Стэнли, и они вдвоем вернутся в замок. Тогда экспедиция, можно считать, будет завершена. То, что его любовь будет для него навсегда потеряна, к экспедиции никак не относилось. Он наконец сможет прославиться — о нем все станут говорить как о спасителе Дракона-из-Провала. В замке Ругна на него тоже несомненно станут обращать больше внимания. Но все-таки нужно было смотреть правде в глаза — ему нужна была не только одна слава.

Гранди очень хотелось надеяться, что принц не понравится Рапунцелии.

Но покуда все было спокойно. Двое внизу спокойно заканчивали трапезу. Пиршество было поистине королевской — чего только не было на столе! Рапунцелия, несмотря на изящество фигуры, отличалась весьма здоровым аппетитом. Дразнящий запах яств принца напомнил голему, что он сегодня еще ничего не ел. Хоть бы крошку получить с этого роскошного стола!

— Дорогая моя, если бы вы только знали, как нравитесь мне! — воскликнул принц, изящно утирая губы вышитой золотом кружевной салфеткой. — Мне кажется, что мне следует жениться на вас!

— Но ведь я вас не люблю! — удивленно воскликнула Рапунцелия.

— А при чем тут любовь? Милая, вы войдите в мое положение — я принц, мне нужна подходящая пара. Причем моя жена обязательно не должна быть уроженкой этого дерева. Так что вы подходите по всем параметрам!

— Но я люблю другого!

Глаза принца сузились:

— Да? В самом деле? Ну и кого же, интересно знать?

— Голема Гранди! — призналась девушка.

— Но ведь он совсем не эльф! Вам нужно все-таки выбирать себе мужа среди себе подобных, чтобы в его жилах текла родная кровь!

— Но почему? — удивленно спросила девушка, и было видно, что удивление это неподдельно.

— Потому что так нужно! Сейчас я распоряжусь объявить о нашем бракосочетании, и когда все узнают об этом, пойдет подготовка к свадьбе, а потом, через пару недель…

— Нет! — выкрикнула девушка.

— Неужели голем и в самом деле кажется вам более достойной кандидатурой? — с недоверием спросил эльф.

— Да!

Душа Гранди залилась восторгом, но радость его была недолгой. Принц решил выбрать другую тактику — теперь последовали угрозы.

— Знай же, девушка, — сказал он голосом, не предвещавшим ничего хорошего, — что этот твой голем сидит у нас в тюрьме. Если ты не согласишься стать моей супругой, то я повелю ликвидировать его!

— О нет! — заплакала она.

— О да! — мрачно сказал Буравчик. — Так как, согласна ли ты выйти за меня?

Гранди не мог больше сдерживаться:

— Она ни за что не согласится пойти за тебя, урод! — закричал голем из своего убежища.

— Гранди! — возбужденно крикнула Рапунцелия.

— Как ты попал туда? — яростно закричал Буравчик. Принц схватился за свое оружие — бурав-сверло, которое было выточено из стали и выглядело достаточно угрожающе. Помахав буравом в воздухе, принц бросился к Гранди, пытаясь снизу проколоть его своим оружием.

Рапунцелия пронзительно завизжала. Изумленный Гранди вдруг сорвался с сука и, ломая ветви и сшибая листву, рухнул вниз, в комнату принца. Но в момент падения голем успел схватить принца за руку, стараясь вырвать или выбить из руки оружие.

Голем сразу же понял, что он проиграет в этом поединке. Дело было не только в том, что четыре сотни ступенек отняли у него все силы, но и в том, что Буравчик находился на родном дереве, которое давало ему дополнительные силы. Тут, среди густой листвы вяза, это должно было проявиться более заметно. Принц сумел удержаться на ногах и поймать Гранди за воротник. Он с размаху толкнул Гранди на пол — и тот полетел, как тряпичная кукла, которой, в сущности, он раньше и был. Голем совершенно потерял способность к сопротивлению.

Принц поднял свой бурав чуть выше.

— Теперь-то я продырявлю тебя насквозь, как мне следовало это сделать раньше! — сказал он с ненавистью.

— Нет! — закричала Рапунцелия.

— Нет? — изобразил принц несказанное удивление, нацеливая свое оружие в живот Гранди. — А скажите, милая девушка, почему я не должен этого делать?

Рапунцелия не могла вымолвить больше ни слова, зная, чего добивается от нее эльф. Но если она даст согласие выйти замуж за него, тогда Гранди будет тоже потерян для нее, только морально.

Но и Гранди, со своей стороны, ничего не мог посоветовать девушке. Она в любом случае потеряла бы его. Нет, ей самой предстояло принять решение.

— Пощади его! — сказала она, рыдая. — И тогда я выйду за тебя замуж! — с этими словами девушка беспомощно осела на пол, как бы теряя рассудок.

Принц злорадно улыбнулся.

— Вот видишь голем, оказывается, ты можешь оказать мне и кое-какую услугу! Кто бы мог подумать, что так получится, когда мы с тобой сражались там, в Башне из слоновой кости! Но тогда мое обращение с тобой было, конечно же, не таким, как полагается! К чему убивать тебя и тем самым обрекать на самоубийство девушку, когда я могу полностью подчинить ее себе, всякий раз угрожая пустить тебя в расход? Так что успокойся — ты останешься в живых, но вот свободы тебе не будет, так и знай!

Принц повернулся к двери, которая представляла собой вырез в толстом древесном суку.

— Эй, стража! — властно выкрикнул он, не спуская в то же время глаз с Гранди.

При чем тут Башня из слоновой кости? Внезапно страшная догадка обожгла сознание голема.

— Морская Ведьма! — крикнул он в ужасе.

Принц глянул на него с искаженным от злобы лицом.

— Проклятье! Мне не следовало допускать такой прокол! — воскликнул он. — Ну ладно, теперь это не столь важно! Как только я женюсь на ней, я покончу жизнь самоубийством. Тогда Рапунцелия станет королевой эльфов, и я вселюсь в ее тело!

— Она никогда на это не согласится! — закричал в бешенстве Гранди.

— Неужели? Разве ты забыл, что твоя жизнь в моих руках? — сказала ведьма спокойно.

Гранди сейчас отчетливо понял, что Рапунцелия на сей раз может и не сдержаться — она даст согласие мнимому принцу Буравчику ради того, чтобы спасти его, Гранди. Ведь поступками девушки, как говорила сама Рапунцелия, руководят ее чувства. Сейчас это могло проявиться, и тогда все было бы кончено — Морской Ведьме только того и надо. А он — каким же он был дураком, когда решил, что колдунья навеки оставит их в покое только потому, что она, будучи королевой пчел, не могла позволить себе ужалить Рапунцелию. Она действительно подобрала другую, более действенную тактику. Теперь и им с Рапунцелией нужно выбрать более эффективный план действий.

Тут прибыла вызванная «принцем» стража.

— Посадите это дерьмо в клетку! — скомандовала колдунья, кивнув на Гранди. — И глаз с него не спускайте!

— Не делайте этого! — закричал в отчаянии голем. — Это не ваш принц! В его тело вселилась Морская Ведьма, и теперь она командует вами!

— Он так же глуп, как и мал! — сказала ведьма с усмешкой. — Вы же сами видите, что со мной не произошло никаких изменений! Выполняйте!

— Принц изменился! Теперь он не такой, как раньше! — продолжал надрываться Гранди. — И вы все знаете, что за последние дни он как раз очень здорово изменился! Это случилось потому, что Морская Ведьма вселилась в его тело! Это никакой не принц, а обычный самозванец!

Часовые заколебались. Они явно слышали те разговоры, которые ходили среди их соплеменников, и знали, что принц действительно изменился. Но они не были готовы открыто не повиноваться ему. Поразмыслив немного, стражники решительно шагнули к Гранди.

— Скажите, вашему принцу случалось когда-нибудь отдавать странное распоряжение отравить дружественного вам дракона? Ну припомните, было ли когда-нибудь что-то подобное?

Услышав эти слова, Рапунцелия тревожно подняла голову:

— Что случилось?

— Они отравили Стэнли, — сообщил ей Гранди, — а меня бросили в темницу!

— Ой, мне нужно бежать из этого страшного места! — в ужасе воскликнула Рапунцелия, одновременно снова увеличиваясь до размера человека. Теперь она была ростом практически до потолка комнаты, а ветви, образовывавшие балки пола, угрожающе закачались под ее весом.

— Если ты попытаешься удрать, он тут же умрет! — веско заметила Морская Ведьма, дотрагиваясь до живота Гранди концом своего бурава.

— Ах! — только и смогла воскликнуть Рапунцелия, снова превращаясь в крошку-эльфа.

— Не слушай эту колдунью! Не уступай ей! — закричал девушке Гранди. — Она все равно меня убьет, особенно как только вселится в твое тело! Беги поскорее, спасайся! Спускайся скорее к Стэнли и скачите в замок Ругна! Стэнли хорошо знает дорогу, и вы благополучно доберетесь!

Это звучало логично, но было слишком жестоко — сердце девушки не захотело подчиняться такой бездушной логике. Рапунцелия в изнеможении села на пол и закрыла лицо руками.

— Сейчас же посадите голема под замок! — продолжал распоряжаться «Буравчик». — А я присмотрю за девицей!

— Не слушайте этих приказов, это не ваш принц! — снова закричал Гранди в отчаянии. — Я говорю правду! Спросите кого угодно! Спросите хотя бы ваших портних! Вы ведь и сами чувствуете, что принц стал совсем не таким, как раньше! Ведь нормальные эльфы так совсем не поступают! Они не угрожают смертью тем, кто этого не заслужил!

Часовые снова заколебались, чувствуя, что голем говорит правду. Они уже давно знали принца Буравчика и, несомненно, заметили произошедшую с ним перемену. Теперь голем даже пояснил им, почему эта перемена произошла.

— Выполняйте же приказ! — закричала ведьма. — Иначе и вам несдобровать!

— Здесь что-то не так! — наконец решился один из стражников. — Ребята, мне кажется, что этот голем прав!

— Ах ты дерьмо! — завопила Морская Ведьма, нацеливая на него свой бурав.

Но другие стражники немедленно подняли свое оружие — строительный мастерок и отвертку. Металл зловеще сверкнул на солнце. Эти эльфы нисколько не уступали в силе принцу.

— Это очень темное и странное дело! — сказал один из воинов. — Нам нужно назначить специальный суд!

— Только через мой труп! — завизжала колдунья, и красивое когда-то лицо принца эльфов исказила мрачная гримаса злобы, какую Гранди видел в Башне из слоновой кости, когда сражался со старухой.

Часовые замерли в боевой стойке, держа наготове свое оружие, но не решаясь пустить его в ход. Теперь путешественники могли и сами убедиться в том, что эльфы — народ справедливый и не терпят делать недобрые поступки, даже если приказ совершать их исходит от их принца. Тем более, что эльфы наверняка осмыслили тяжесть своего проступка, когда они не подумавши отравили прирученного дракона и вероломно нарушили закон гостеприимства. Теперь они не хотели усугублять свою вину перед самой жизнью, убивая или заключая в тюрьму голема, который им не сделал ничего дурного. Часовые стояли и ждали, что будет дальше.

Тут Морская Ведьма в своей запальчивости увидела, что она чересчур разошлась, и может разразиться серьезный скандал, если не сказать — большее. К тому же она не была эльфом по рождению и не смогла бы водить их за нос чересчур долго, тем более, что она возбудила в них подозрения. Если бы она продолжала вести себя подобным образом, то могла бы только ухудшить свое положение, которое и так стало угрожающим.

— Ладно, валяйте, пусть будет суд! Я сумею отстоять свою честь! — ведьма переменилась столь же внезапно, как и пять минут назад. — Суд — так суд. Мы сойдемся в честном поединке — я и голем. Девушка достанется победителю.

Стражники согласно кивнули головами.

— Это самый надежный способ разрешить проблему! — воскликнул Мастерок. — Суд мы назначаем на завтрашний день — вы с големом будете сражаться!

Гранди ничего не мог возразить против этого, даже если бы ему очень захотелось это сделать. Иначе его могли убить прямо здесь и сейчас. Но как же он мог справиться с Морской Ведьмой в обличье эльфа тут, на его родном дереве? Гранди подумал, что он своим согласием только отсрочил свой конец.

Но зато очень обрадовалась Рапунцелия.

— Ой, милый мой Гранди! — воскликнула она с сияющим лицом. — Я уверена, что ты все сделаешь как надо! Тогда мы спокойно отправимся куда нам нужно и забудем это, как страшный сон!

«Или это будет последний страшный сон, который я видел!» — подумал Гранди в отчаянии. Но по крайней мере девушка могла целую ночь надеяться на лучший исход, а это уже было кое-что.