Бравый голем

Глава 8 Морская Ведьма

— Рапунцелия! — более нетерпеливо крикнула ведьма снизу, заглушая плеск волн.

— Ой, я должна ее поскорее втащить наверх! — девушка в испуге спрыгнула с кушетки и снова стала размером с обычного человека.

— Ты ни в коем случае не должна этого делать! — воскликнул Гранди. — Мы с ней смертельные враги!

— Но я даже не знаю, что мне теперь делать! — заметалась Рапунцелия.

— Делай что хочешь, но сюда ее не пускай! — крикнул Гранди. — Она — порождение зла!

— Рапунцелия, ну что ты там! — снова раздался голос ведьмы — она явно начала терять терпение.

— Я все равно не верю тому, что ты тут мне наговорил о Сладчайшей Матушке! — воскликнула Рапунцелия, решительно направляясь к окну.

Гранди понял, что чем больше он будет сейчас пытаться разоблачать Морскую Ведьму, тем меньше будет верить ему девушка. Ему все-таки придется столкнуться с Морской Ведьмой, ничего не попишешь. Эта перспектива ужаснула его, но другого выхода не было.

— Ну ладно, втаскивай! — отозвался Гранди отчаянно.

Но Рапунцелия уже и без того, стоя у окна, вытаскивала из волос гребни, и волосы волнами начали падать вниз. Затем девушка стала втаскивать волосы назад, в Башню, как только почувствовала, что весьма достаточно крепко схватилась за них.

Гранди видел, как сильно натянулись волосы — они даже слегка позванивали, но девушка явно не чувствовала ни боли, ни даже малейшего неудобства. Рапунцелия только иногда встряхивала головой, чтобы волосы ровнее ложились на свое место. Гранди понял, что это тоже часть волшебного дара девушки — волосы не только свободно умещались на ее голове, несмотря на такую длину, но еще как бы снижали вес всего, что прикасалось к ним, если сама Рапунцелия этого хотела. Она действительно, казалось, обладала сразу двумя волшебными талантами — хотя Гранди и знал, что передаваемые по наследству свойства нельзя рассматривать как волшебный дар, поэтому способность к изменению своих размеров не являлась волшебным даром. Но сейчас голему было не до этих размышлений.

Что могла Рапунцелия сказать этой ведьме? Одна только мысль о встрече со злодейкой устрашала Гранди. Но у ведьмы вроде бы нет никаких других волшебных свойств, подумал голем в отчаянии. Все, что она может, это убивать свое износившееся тело и переселяться в тело того существа, которое позволит ей это сделать. Так что нечего ее так бояться! Но несмотря на успокаивающие мысли, голему стало еще страшнее. Если бы только можно было как-то избежать этой встречи! Если бы он только успел уйти отсюда до возвращения Морской Ведьмы!

Через какое-то мгновение руки Морской Ведьмы привычным жестом ухватились за подоконник, и она проникла в комнату. Она и в самом деле была поистине отвратительным созданием — на ней было нечто вроде черной рясы и черная шапочка со зловеще вколотыми в нее булавками, черные перчатки, на ногах — высокие черные ботинки. Даже если в чертах ее лица можно было угадать какие-то признаки былой красоты, то эта красота была довольно зловещей. Лицо никак нельзя было назвать ведьмовским, искаженным гримасой — самое обычное лицо, которое выдавало ее почтенный возраст. Но зло наложило свой неповторимый отпечаток на это создание — рот был слегка перекошен от злости, вздернутый нос выдавал упрямство и решительность, уши ловили каждый звук и потому все время зловеще вздрагивали, а глаза зловеще бегали по сторонам. Гранди, едва только взглянув на Морскую Ведьму, возненавидел ее еще больше — хотя его страх перед этим исчадием ада тоже усилился.

— Сладчайшая Матушка! — воскликнула Рапунцелия, нежно обнимая Морскую Ведьму. Гранди охватил ужас, но он не решился встревать в процедуру встречи хозяйки Башни.

Старуха подозрительно огляделась по сторонам и недовольно засопела носом.

— Я чувствую, что тут чужие! — проскрипела она. Тут ее злые глаза остановились на стоявшем чуть в стороне Гранди.

— Я… У меня гость, — пролепетала Рапунцелия.

— Никакой это не гость — это проклятый уродливый голем! — прошипела старая карга.

— Да ты и сама красотой не блещешь, крючконосая! — автоматически отозвался Гранди, еще даже не осознавая того, что он делает. Ужас перед ведьмой настолько сковал его тело, что он был не в состоянии себя контролировать.

— Сейчас я от тебя избавлюсь! — прокаркала ведьма. Она рванулась к стоявшему в углу унитазу, откинула его крышку и схватилась за метлу.

— Для чего тебе метла, старая карга? — нашелся Гранди. — Ты что, улететь на ней хочешь? Ну так лети поскорее, без тебя воздух чище станет!

— Я собираюсь вымести тебя этой метлой из своей Башни, ублюдок! — зашипела ведьма, подходя к голему и держа при этом метлу наперевес, как оружие.

— Ой! — только и могла вымолвить Рапунцелия, пораженная таким накалом страстей.

Внезапно Гранди осознал, что именно эта сценка и может убедить девушку в истинной сущности Морской Ведьмы. Надо только побольше раздразнить ее!

— Лучше вымети этой метлой грязь из своих лохматых ушей! — выдохнул Гранди язвительно, ловко уворачиваясь в сторону от уже свистящей метлы.

— Стой спокойно, не дергайся, а то я окончательно рассержусь! — рычала ведьма, продолжая размахивать метлой.

Но Гранди имел за плечами не одно десятилетие практики уворачивания от различных ударов, поэтому он с такой же легкостью, как и в прошлый раз, увернулся от метлы. Но он старался уворачиваться так, чтобы у ведьмы не создалось преждевременного представления о том, что ее траты сил являются напрасными.

Однако реакция была совсем неожиданной. На Рапунцелию это действовало куда больше, чем на «Сладчайшую Матушку», и при каждом взмахе метлы она громко взвизгивала.

— О нет, ты ведь размажешь его по полу! — в ужасе кричала девушка.

Гранди быстро сообразил, какие выгоды дает ему эта ситуация. Он с быстротой молнии подскочил к Рапунцелии и вскарабкался по юбке и блузке ей на плечо.

— Не дай ей погубить меня! — прошептал он в ухо девушке.

Разъяренной ведьме гнев застлал глаза — она размахивала метлой направо и налево, круша все на своем пути. Вдруг она прекратила беспорядочные движения и обнаружила, что зловредный голем куда-то исчез. Метла угрожающе замерла в воздухе, а ведьма с недоумением принялась оглядываться по сторонам.

— Что вы делаете, Сладчайшая Матушка? — в удивлении спросила Рапунцелия. — Пожалуйста, прошу вас, успокойтесь! Я никогда не видела вас в таком состоянии!

Ведьма моментально опустила метлу и даже попыталась изобразить подобие улыбки — ей явно не хотелось разочаровывать девушку в своей мнимой доброте. Чего ради она тратила на воспитание Рапунцелии столько сил, если та сейчас обнаружит, что ведьма не столь добра, как пыталась изображать все эти годы. Нет, лучше уж унять ярость! А то девушка и вправду не впустит ее в свое тело!

Теперь голем видел, что началась не менее изощренная битва — битва умов, которая должна была решить, на чью сторону склонится сочувствие Рапунцелии. Если он победит, то тогда девушку возможно будет спасти, если же проиграет, то тогда Рапунцелии ничего уже не поможет.

Ведьма снова попыталась улыбнуться, но улыбка вышла несколько кривоватой.

— Я только пытаюсь, милочка моя, избавить твою комнатку от этой крысы! — пренебрежительно указала она метлой на голема.

— Рапунцелия, ты лучше спроси ее, почему она тебя тут держит, как в тюрьме! — взывал Гранди.

— Но какая же ты пленница, девочка моя! — забормотала ведьма, не давая девушке открыть рта. — Здесь твой дом!

— Нет, ты все-таки спроси, почему ты не можешь выйти наружу! — настаивал голем.

— Но ведь кто-то должен оставаться все время в комнате, чтобы смотреть за лампой, — пустилась ведьма в рассуждения. — Вообще-то лампа может гореть сама собой, но иногда она начинает гореть слабо и мерцать, есть риск, что она вовсе погаснет, и потому за ней нужен постоянный надзор. Рапунцелия, ты ведь хорошо знаешь это! А теперь дай мне разделаться с этим негодяем, — и когтистая рука ведьмы, облаченная в черную перчатку, вновь зловеще протянулась к голему.

— Ну тогда спроси, почему она сама не может присмотреть за лампой, покуда ты выйдешь на минутку на улицу, ведь это несложно, — нашелся голем.

— Но ведь ты совсем не ориентируешься в том, что происходит снаружи! — возразила ведьма.

— Это верно, Сладчайшая Матушка! — кротко сказала Рапунцелия. — Тем более, что ты и так многое мне рассказала о Ксанте, ведь правда?

Это противоречие привело Морскую Ведьму в затруднение. Она, конечно же, рассказывала девушке о Ксанте многие вещи, но только те, что считала нужными для себя в будущем и вполне безопасными сейчас. Тут было явное несоответствие, но нужно было постараться как-то избежать его, иначе конец!

— Она когда-нибудь говорила тебе, что Морское Чудовище никогда не пользуется сигналами вашей лампы? — не отставал Гранди.

— Не может этого быть. Чудовище все-таки пользуется этими сигналами, — возразила ведьма с самым невинным видом.

— Странно, само Чудовище говорило мне как раз обратное! — торжествующе заметил голем.

— Рапунцелия, девочка моя, неужели ты веришь этому маленькому лгуну? — закричала ведьма.

Но Рапунцелию снедали сомнения. Она явно не знала, кому сейчас можно верить.

— Я… я… — лепетала она, не в силах выбрать, чью же сторону принять.

Гранди понял, что нужно по-другому убеждать девушку в своей правоте. Нужно было спровоцировать Морскую Ведьму на более агрессивную тактику, но это было весьма рискованно.

— Возможно, я действительно не прав, — обратился голем к ведьме. — Если я перестану оскорблять вас, вы оставите меня в покое?

Лицо старухи исказилось — она явно просчитывала возможные плюсы и минусы такого поворота событий. Беда ведьмы была в том, что она не знала, как много этот проклятый голем успел наговорить Рапунцелии перед ее приходом, да к тому же было еще непонятно, чему именно из рассказов голема Рапунцелия поверила. Но ей не хотелось также, чтобы голем задерживался в Башне слишком долго — ведь еще неизвестно, что он может рассказать потом. Нужно попытаться нейтрализовать его при первой удачной возможности.

— Почему бы и нет… ты… крошечное создание! — натянуто улыбнулась колдунья.

Так, это уже кое-что, подумал Гранди.

— В таком случае, я прилягу ненадолго вон на ту кровать — мне так хочется отдохнуть, я ведь здорово устал! — сказал Гранди. Он проворно спустился с плеча Рапунцелии, которая уже и сама двинулась к своей кровати, чтобы положить на нее испуганного, как ей казалось, Гранди. Голем затем ловко запрыгнул на кровать, взобравшись по ноге девушки.

— Будь наготове! — прошептал голем притаившемуся под кроватью Фырку.

Взобравшись на кровать, Гранди завозился, устраиваясь поудобнее.

— Эй, бабуля, — вежливо обратился голем к Ведьме, — а как насчет того, чтобы немного подзакусить?

Ведьма сразу нахмурилась — как Гранди и предполагал, она не сочла в свое время нужным обучить Рапунцелию слову «бабуля». А девушка явно думала, что в этом слове не таилось никакого пренебрежительного оттенка; соответственно ведьма была вынуждена не выказывать своего раздражения.

Колдунья снова улыбнулась, но было видно, что эта улыбка стоила ей поистине титанических усилий.

— Конечно же, мой милый голем! Я сейчас мигом вернусь, — и старуха опрометью бросилась туда, где по расчетам Гранди должна была находиться кухня.

— А Сладчайшая Матушка всегда говорит тебе чистую правду? — осведомился Гранди у Рапунцелии, как только они остались вдвоем. Он знал, что ведьма наверняка слышит все, что тут говорится, и мигом примчится обратно, как только услышит что-нибудь не слишком приятное в свой адрес.

— Всегда, — отозвалась девушка.

— Ну, а если ты когда-нибудь уличишь ее в том, что она говорит неправду?..

— Вот твоя еда! — произнесла скороговоркой ведьма, вихрем ворвавшись в комнату. Она принесла с кухни огромный ломоть черного хлеба — такой большой, что он был размером с самого голема.

— Мило, мило, старая шпионка! — ехидно сказал голем. — Ты положи хлебушек вот сюда, — и голем указал на край кровати, в то же время отодвигаясь к стене.

Но ведьма сделала как раз наоборот — она поднесла хлеб прямо к голему.

— Я уверена, что тебе понравится это угощение, — сквозь стиснутые зубы проговорила она.

— Внимание, Фырк, — еле слышно проговорил Гранди.

Внезапно колдунья швырнула ломоть хлеба на пол и схватила Гранди.

— Вот ты и попался, навозная душа! — торжествующе воскликнула старуха.

— Что ты собираешься сейчас сделать со мной, величайшая из ведьм? — нарочито громко поинтересовался Гранди.

— Я собираюсь свернуть твою тонкую шею, чтобы ты больше не смел совать нос в чужие дела! — объявила Морская Ведьма.

— Но ведь ты пообещала мне, что отпустишь меня с миром!

— Неужели ты действительно настолько глуп, что поверил этой ерунде? — расхохоталась старая карга.

— Но ведь это значит, что ты не сдерживаешь данных обещаний! — с наигранным возмущением проговорил Гранди.

— Ой, — воскликнула Рапунцелия, пораженная.

Морская Ведьма на мгновение обернулась к девушке:

— О, проклятье! Но ничего!

Тут же она повернулась снова к голему:

— Не беспокойся, после того, как я с тобой разделаюсь, я все ей объясню, она поверит мне — она мне всегда верит, если только никто больше не пытается убедить ее в обратном.

Тут ведьма, схватив Гранди за голову, резко рванула ее вбок.

— Фырк! — крикнул Гранди.

Громадная волосатая рука высунулась из-под кровати и схватила колдунью за лодыжку. Фырк тут же рванул добычу на себя.

Морская Ведьма взвизгнула в испуге и отчаянии и выронила голема. Одновременно к ее визгу примешался визг подкроватного чудовища, только кричало оно от отвращения — нога у ведьмы была скользкая и холодная, как у мертвеца.

Гранди среагировал мгновенно. Он, вместо того, чтобы свалиться на пол, схватился за руку ведьмы и ловко вскарабкался по ней на плечо. Он еще раньше заметил в ее черной шапочке воткнутую туда огромную металлическую булавку и теперь потянулся за ней. Еще до того, как старуха раскинула руки в стороны, чтобы сохранить равновесие и удержаться на ногах, Гранди ловко расстегнул булавку и вытащил ее из шапочки — теперь в его руках оказалось отличное колющее оружие, нечто вроде меча.

Наконец колдунье удалось мощным рывком выдернуть свою лодыжку из хватки подкроватного чудовища. Гранди тоже не терял времени даром — он ловко спрыгнул с плеча старухи обратно на кровать, держа свое оружие наперевес. При приземлении голем несколько раз подпрыгнул на пружинном матрасе кровати, но сумел сохранить равновесие и не свалиться.

— Что это чудище делает под кроватью? — проскрежетала колдунья.

Тем временем Гранди спрыгнул с кровати на пол и во весь опор помчался к Рапунцелии.

— Вот теперь ты видишь? — закричал голем, переводя дух. — Видишь, она нарушает данные ею обещания!

— Но мы, вероятно, чего-то не понимаем! — растерянно забормотала девушка. — Наверняка она пыталась…

— Эй, старая кошелка! — закричал Гранди ведьме. — Так что ты там собиралась со мной сделать, как только я попадусь в твои грязные лапы?

— Я начисто откушу твою глупую деревянную башку и выплюну ее прямо в море, негодный коротышка! — прорычала ведьма. — Но сначала я разорву это вот чудовище в куски и сварю в котле!

— Вот видишь, мы понимаем ее правильно! — обратился Гранди к девушке. — Это просто злая старуха, которая всю сознательную жизнь тебя обманывала. Ты как таковая совсем ее не интересуешь, ей нужно только твое тело — и она рано или поздно возьмет его, а тебя просто погубит!

— Нет, нет! — в ужасе воскликнула Рапунцелия. — Я не могу в это поверить!

— Эй, старая карга, скажи нам, сколько тебе вправду лет? — со смехом сказал Гранди старухе. — Ты ведь явно не вчера на свет появилась?

— Мне уже многие тысячи лет! — заорала в бешенстве колдунья, снова бросаясь на Гранди с метлой.

— Не может быть! — дразняще воскликнул Гранди. — Тебе до этого не хватает пары недель, слишком много зубов во рту осталось! Значит, ты моложе!

— Но этому телу только шестьдесят! — выдохнула ведьма, делая взмах метлой. — Сорок лет назад я позаимствовала его у девушки, которая росла тут, в Башне.

— Вышло точно так же, как ты собираешься поступить с Рапунцелией, — крикнул Гранди, уворачиваясь от мощного взмаха метлы. — Конечно же, в это трудно поверить!

— В это трудно поверить? — закричала ведьма в бешенстве. — Да я Волшебница, к твоему сведению!

— Нет, ты вот лучше скажи, что ты имеешь в виду? Следует ли понимать твои слова так, что сама Рапунцелия никогда тебя не интересовала?

Ведьма, увлеченная охотой за противником, совсем забыла о присутствии Рапунцелии.

— Конечно, не интересовала, мой глупый мерзкий голем. Она интересовала меня не больше, чем каждая из пятидесяти девушек, которые тут до нее были! Они были всего лишь сырьем для моей души!

Гранди заметил краем глаза, что Рапунцелия бессильно прислонилась к стене, как будто собиралась упасть в обморок. Она и так уже достаточно наслушалась за сегодняшний день.

— Фырк! — крикнул Гранди на языке подкроватных чудовищ, — как только я потушу огонь, привяжи волосы девушки к стулу, выброси ее из окна и помоги ей спуститься на землю! А я тем временем отвлеку эту бабусю!

Подкроватное чудовище фыркнуло под кроватью в знак того, что ему все понятно. А Гранди подскочил к лампе и ударил по ней своим колющим оружием. Раздался звон разбитого стекла, пламя взметнулось к потолку, но в следующий момент погасло. Вся комната погрузилась в непроницаемую темноту.

— Не думай, что это спасет тебя! — крикнула ведьма, размахивая метлой наугад.

— Это, конечно не спасет, но вот другое поможет! — бойко отозвался голем, подскакивая поближе к врагу и втыкая булавку в то место, где, по его расчетам, должна была находиться ступня колдуньи.

Удар был точным — булавка воткнулась точно в лапу колдуньи, и ведьма с рычанием отскочила назад. Но серьезного вреда этот булавочный укол ей не причинил, поскольку ее ступню защищала прочная кожа ботинка. Но все равно ведьма рассердилась еще пуще прежнего.

С того места, где стояла Рапунцелия, донесся вздох ужаса.

— Убегай вместе с Фырком! — крикнул девушке Гранди, — скорее снова стань маленькой, садись на него верхом — он доставит тебя вниз, на землю!

— Но ты… — замялась девушка.

Гранди снова нанес меткий удар в лодыжку ведьмы, заставив ее взвыть от боли.

— Я последую за вами! — прокричал Гранди Рапунцелии. — Последую за вами, как только пойму, что вы в безопасности!

Тут пришел черед Гранди отпрыгнуть назад, поскольку метла просвистела в нескольких сантиметрах от его головы. Ведьма не могла видеть голема в кромешной тьме, которая царила сейчас в комнате, но зато могла ориентироваться по звуку.

— Ах ты, маленький кусок дерьма! — заорала ведьма гневно. — Как только я доберусь до тебя, знай, что я размажу тебя по стене! — Ее метла тут же просвистела в подтверждение слов колдуньи, причем свист был такой сильный, что голема потоком воздуха чуть было не смело в сторону.

— Если я маленький кусок дерьма, то ты большой! — не остался в долгу голем. — Попробуй только достань меня, интересно, как это у тебя получится!

— Погоди, дай только зажечь свет, — шипела ведьма с ненавистью. Она бросилась на кухню, где, очевидно, находилась другая лампа.

— Мы спускаемся! — сообщило подкроватное чудовище голему на своем языке.

— Давайте быстрее! — крикнул запыхавшийся Гранди. — Я не знаю, сколько времени мне еще удастся протянуть, отвлекая ее на себя!

А ведьма тем временем уже мчалась из кухни, в ее руках была другая лампа. В следующее мгновенье яркий свет залил комнату.

— Но где же девушка? — в отчаянии заревела ведьма, вдруг осознавая, что произошло.

— Она ушла от тебя, старая уродина! — спокойно-насмешливым тоном сообщил голем. — Наконец-то она вырвалась из твоих когтей, старая стерва!

Морская Ведьма, сразу забыв о големе, в отчаянии метнулась к распахнутому окну.

— Так она спускается по своим собственным волосам! — злорадно зашипела старуха, — ну, сейчас я их перережу!

С этими словами колдунья подняла огромный кривой нож, который явно приготовила для Гранди.

Только не это! Голем никак не предвидел такого поворота событий: один взмах острым ножом — и Фырк вместе с Рапунцелией камнем упадут прямо на острые скалы!

Гранди в отчаянии рванулся вперед — но тут колдунья заметила его и с душераздирающим рычанием тут же направила смертоносное лезвие ножа на него.

— Ну же, поганый голем, — заговорила ведьма елейным голосом, — подойди, подойди ближе, не стесняйся! Мне стоит только взмахнуть ножом, и твоя деревянная голова покатится по полу!

Гранди в нерешительности остановился. Угрозы ведьмы отнюдь не были пустословием — ей ничего не стоило убить его, как она до этого хладнокровно убивала многих других. Но если она его сейчас прикончит, он не сможет помочь своим друзьям! Странным образом Гранди совсем не чувствовал страха — только непонятную неловкость, что не все у него получается гладко. Как же отвлечь ведьму на такое время, чтобы Фырк и Рапунцелия успели спуститься вниз?

Тем временем ведьма, повернувшись к окну, нацелилась на прядь волос девушки, свисавшую наружу. Концом эта прядь была намертво привязана к стоявшему чуть поодаль от окна массивному стулу, который из-за своего размера не смог пролезть в окно, так что за этот своеобразный якорь можно было не беспокоиться. Тут ведьма медленно, с видимым наслаждением приставила нож к этой пряди волос.

— Сейчас только проведу разок ножичком, и они плюхнутся! — слащаво заметила старуха.

Гранди лихорадочно размышлял, что предпринять дальше. Если он сейчас налетит на старуху, то она изрежет его на мелкие кусочки, а потом все равно перерубит прядь волос. С этой шляпной булавкой нечего даже и лезть против ножа колдуньи. Если он метнет эту булавку в нее, то старуха наверняка отвлечется, но только лишь на мгновение, и ощутимого вреда ей эта булавка все равно не принесет, а он тогда останется совсем безоружен. Если он снова начнет оскорблять ее, то колдунья в гневе может попросту полоснуть по волосам. Нет, тут нужно действовать как-то иначе!

Единственным надежным оружием была обыкновенная логика.

— Если ты сейчас перережешь волосы, то Рапунцелия упадет на острые камни внизу и разобьется насмерть, — начал голем, — и ты тогда точно лишишься прекрасного тела, которое столь долго и упорно взращивала и лелеяла! Подумай! К тому же ты не сможешь спуститься вниз! Тебе не останется ничего, кроме как переселиться в мое тело!

— Дьявол тебя забери! — прорычала ведьма. Но в следующий момент она, посмотрев внимательно на ножи и что-то прикинув в уме, спрятала смертоносное лезвие.

— Голем, ты наполовину прав! — согласилась ведьма. — Но кое-что ты не учел. Если Рапунцелия и погибнет, то это не означает, что я буду обречена сидеть тут до скончания своих дней. Как только я стану призраком, то смогу попросту полететь куда мне вздумается и приискать для себя новое подходящее тело. Однако ты прав в том, что мне не хочется терять Рапунцелию, — не затем я так долго холила ее, к тому же мне нужно сейчас именно ее тело, а не любое другое. Ведь я еще успела набить в него столько полезной информации! Потому-то я никак не могу убить ее, ты прав, — ведьма зловеще ухмыльнулась — но вот твое тело мне совсем не нужно, и потому сейчас я от тебя избавлюсь!

Ведьма с яростью снова кинулась на голема, направляя взмах руки с ножом прямо на то место, где стоял голем. Но Гранди был уже готов к такому повороту событий, поэтому он изловчился и прыгнул высоко вверх, приземлившись на пол только тогда, когда рука с ножом уже просвистела под ним. Одновременно голем воткнул шляпную булавку острием прямо в тыльную сторону ладони старухи.

— А-а-а! — завыла колдунья, мгновенно отдергивая руку. К сожалению, булавка осталась торчать в руке, и Гранди пришлось отпустить ее, поскольку он боялся, что ведьма утащит его вместе с булавкой. Но зато голем сумел достаточно оперативно воспользоваться замешательством старухи — Гранди мгновенно кинулся к лампе и стал ее раскачивать, пытаясь опрокинуть на пол и расколоть. В темноте можно было чувствовать себя в большей безопасности.

— Э, нет, это у тебя не пройдет! — каркнула ведьма, почувствовав, что боль прошла. Теперь она ловко подхватила лампу, не давая ей упасть. Лампа оказалась для голема слишком тяжелой, чтобы можно было ее опрокинуть — замысел голема провалился.

Тут Гранди одним махом вскочил на окно и схватился на свисавшие волосы, чтобы начать спуск вниз.

Гранди почувствовал, что волосы болтаются в воздухе свободно, напряжения на них нет совсем — это означало, что Фырк и Рапунцелия благополучно спустились. Но голова неугомонной злодейки снова высунулась из окна.

— Мне не хочется, чтобы Рапунцелия разбилась, но тебе я этого желаю от всего сердца, мерзкий голем! — зарычала ведьма, снова приставляя нож к волосам.

На этот раз он точно попал в безвыходное положение! Теперь голем не мог ни остановить ведьму, ни прыгнуть вниз — теперь его жизнь была в его руках в прямом смысле этого слова! Остается только надеяться на свою сообразительность!

— Да, но если ты перерубишь эту прядь волос, ты так и останешься сидеть там наверху, — прокричал Гранди колдунье. — Ты можешь, конечно, убить себя и попробовать поискать другое тело. Но только учти, что Рапунцелия не согласится принять твою душу, как ты ее ни уговаривай! Поэтому тебе придется удовольствоваться тем, что попадет под руку, а затем тебе снова придется умереть, чтобы добраться до Рапунцелии! Тебе нужно вернуть девушку назад, к тому же без ее волос ты не сможешь карабкаться вверх или вниз! Подумай, сколько неудобств ты себе причиняешь, убивая какого-то несчастного голема!

— Проклятье! — простонала колдунья отчаянно. — Об этом я совсем не подумала! Мне совсем не улыбается умирать чересчур часто! Смерть — штука не слишком приятная. С одной стороны, чувствуешь боль, да к тому же до вселения в подходящее тело чувствуешь себя очень неуютно! Надо вернуть девушку!

— А ты попытайся! — подзадорил ее Гранди, тем временем постепенно спускаясь вниз.

Тут Гранди подумал, что он перестарался, дразня колдунью, поскольку в воздухе снова раздался свист ножа. Но нож остановился на полпути к многострадальным волосам девушки.

— Ты меня на мякине не проведешь, мерзкий коротышка! Я смогу спуститься вниз, не беспокойся! Может быть, мне все-таки стоит попытаться избавиться от тебя, ты мне надоел! — шипела старуха. Схватившись обеими руками за прядь волос, колдунья стала изо всех сил раскачивать ее.

Руки голема начали стремительно уставать, поскольку он не был приучен к лазанию по канатам. Тут он в довершение ко всему стал ударяться о стену из слоновой кости. Теперь ситуация значительно осложнилась — даже если вдруг колдунья перестанет раскачивать волосы, то руки его окончательно устанут и разожмутся сами собой. А под ним еще была целая бездна!

Но ему, по крайней мере, удалось спасти Рапунцелию! Если ему на роду написано умереть, то тут ничего не поделаешь! Но зато он сделал в жизни что-то хорошее!

— Убирайся отсюда прочь, мерзкое чудовище! — злобно прорычала ведьма. Гранди, чувствуя, как последние силы покидают его, подумал как сквозь сон, что уж его-то чудовищем никак назвать нельзя.

Тут руки его разжались, волосы заскользили между ладонями и он беззвучно полетел вниз, в темноту.