Буря на Кавказе

Карабахская война 2020 г. преподала ряд уроков, и, если потребуется назвать лишь один из них, важнейший, так это то, что даже у самых стойких сухопутных войск в обороне мало надежд на успех в условиях, когда у противника развязаны руки в воздухе.

Этот урок совершенно очевиден во многих отношениях: бóльшая часть военной мысли как Запада, так и Востока времен холодной войны и последующих лет была направлена на наиболее действенные способы установления превосходства в воздухе или же, наоборот, его предотвращения. В случае карабахского конфликта невозможно провести надлежащий анализ наземных боевых действий без учета фактора доминирования Азербайджана в воздухе. Таким образом, данное рассмотрение войны на земле в основном обусловлено рамками вопросов противовоздушной обороны.

Во многих послевоенных исследованиях карабахского конфликта внимание аналитиков фокусировалось на технологии беспилотных летательных аппаратов и барражирующих боеприпасов как важнейшем определяющем компоненте в нарративе победы Азербайджана. Это привело к распространению чрезмерно упрощенного представления о БЛА и барражирующих боеприпасах, которым фактически приписывалась победа азербайджанской стороны. Хотя, несомненно, эти системы и возымели решающее значение в выполнении отведенных им задач, они не представляли революционной новой угрозы — аналогичные результаты могли быть достигнуты силами больших и современных пилотируемых ВВС, хотя и не столь низкой ценой. Именно этому последнему пункту при планировании будущих конфликтов следует уделять наибольшее внимание, поскольку технологии БЛА обладают огромным потенциалом к распространению в современном мире — потенциалом, который только начинает проявляться.

В прошлом создание условий превосходства в воздухе требовало значительных капиталовложений и эксплуатационных затрат на закупку и поддержание в боеготовом состоянии истребителей, штурмовиков, бомбардировщиков, самолетов-разведчиков (часто и вертолетов), которым также требовались хорошо подготовленные летчики, обучение которых обходится дорого. Однако с развитием беспилотной авиации резко понизился экономический порог для обретения возможностей, предоставляемых воздушными разведывательными средствами и высокоточными ударными комплексами. Азербайджан наглядно продемонстрировал, что современные точные, относительно дешевые одноразовые, но эффективные и высокоточные ударные и разведывательные системы в настоящее время доступны странам с умеренно развитой экономикой и могут быть использованы крайне действенно, когда у противника нет адекватных ответов на этот вызов. Подобное развитие событий более не позволяет военным пренебрегать областью противовоздушной обороны. Отсутствие прогресса у Армении в этой сфере — тогда как ее военный соперник бóльшую часть десятилетия закупал современные беспилотные системы — было чрезвычайно дорогостоящей стратегической ошибкой.

После второй карабахской войны многие задавались вопросом, почему наличествовавших средств ПВО Армении оказалось недостаточно для отражения угрозы азербайджанских беспилотников и барражирующих боеприпасов. Вкратце, ответ на этот вопрос имеет две основные составляющие. Первая заключается в том, что подавляющее большинство средств ПВО Армении были недостаточно современными, чтобы справиться с угрозой. Во-вторых, беспечность, недостаточная подготовленность и отсутствие координации армянских сил сделали средства ПВО относительно легкоуязвимыми для примененных азербайджанской стороной тактических приемов; в результате у армян в строю осталось боеготовых зенитных ракетных комплексов гораздо меньше, чем требовалось для прикрытия сложной для организации противовоздушной обороны местности в ходе остальной части войны. Иначе говоря, во время войны Азербайджан оказался способен поддерживать свое преимущество в воздухе, чтобы влиять на наземные бои, используя воздушные удары для уничтожения ключевых целей, усугубляя проблемы низкого морального духа и нехватки снабжения среди армянских войск, что лишило армянскую сторону возможности организации эффективного противодействия.

Царство ржавчины

Пожалуй, самым очевидным из двух вышеупомянутых является фактор современности: многие системы ПВО Армении, за исключением «Тор-М2КМ», были разработаны для предшествовавшей эпохи, когда БЛА еще не были явлением столь обычным, и оптимизированы для борьбы с более распространенными угрозами своего времени — истребителями, штурмовиками, бомбардировщиками и вертолетами. Список включает ЗРК большой дальности С-300ПТ-1А и С-300ПС, средней дальности — С-125M1, «Круг», «Куб»/«Квадрат» и малой дальности — «Стрела-10М», «Оса-АК/АКМ» и «Тор-М2КМ», подкрепленные ПЗРК «Стрела-2М», «Игла» и «Верба»; ствольная артиллерия представлена самоходной зенитной установкой ЗУ-23-4 «Шилка», буксируемыми АЗП-57 и ЗУ-23-248.

Хотя список и кажется довольно длинным, следует помнить, что большинство указанных систем родом из 1960-х или 1970-х гг., которые предназначены для реалий середины-конца холодной войны, как правило, используют старые РЛС обнаружения и сопровождения больших, скоростных целей, а не разработанных в течение последнего десятилетия современных тихоходных беспилотных летательных аппаратов. Задача серьезно усложняется значительными качественными различиями между самолетами времен холодной войны и современными БЛА. Например, современные БЛА, как правило, имеют гораздо меньшую эффективную площадь рассеяния, чем их пилотируемые аналоги, как из-за меньших габаритов, так и из-за более интенсивного использования радиопрозрачных пластмасс, стекловолокна или композитных материалов, сопровождающегося сокращением доли отражающих сигнал РЛС металлических компонентов, используемых в конструкции пилотируемых летательных аппаратов. Это снижает дистанцию их гарантированного обнаружения и отслеживания, тем самым уменьшая эффективную дальность наведения и поражения со стороны ЗРК, что, в свою очередь, сужает площадь прикрываемой последними территории. Это также означает большую вероятность, что, прежде чем быть обнаруженными, БЛА уже войдут в зону досягаемости носимых ими вооружений, тем самым угрожая непосредственно расчетам ПВО. Кроме того, низкоскоростные БЛА будут генерировать меньший доплеровский сдвиг, чем, например, реактивные истребители, и вполне вероятно, что многие старые радары либо были недостаточно чувствительны для обнаружения тихоходных целей, либо просто никогда не настраивались для обнаружения целей с низкой радиолокационной сигнатурой. Следует также учитывать фактор износа: старые системы (в зависимости от уровня обслуживания пользователем) могут содержать неисправные электронные или механические составные, что снижает их надежность в целом.

Несмотря на эти проблемы, некоторым старым системам, таким как «Оса-АК/АКМ»49, в ходе войны удавалось достичь определенных успехов, но в основном такие случаи были, по-видимому, относительно редкими и чаще всего эти ЗРК поражались БЛА50, которые должны были сбивать51. Учитывая сложность задачи, результат не является неожиданным, однако подобные проблемы следовало предвидеть и решить за много лет до начала боевых действий. По данным источников в Армии обороны Нагорного Карабаха, в течение 44 дней войны было уничтожено около 90% стоявших на вооружении ЗРК «Оса». С учетом поставок из Армении на момент прекращения боевых действий парк «Ос» сократился примерно на 50%. Кроме того, по словам одного из источников в войсках ПВО Нагорного Карабаха, «Осы» в нескольких ситуациях достаточно эффективно подавлялись средствами РЭБ противника, причем однозначно определить источник помех не удалось.

Неприспособленность для борьбы с малоразмерными малоскоростными целями типа БЛА является общей проблемой для многих не прошедших модернизацию для борьбы с такими угрозами радиолокационных систем прежних поколений. Это ранее убедительно продемонстрировал налет в сентябре 2019 г. на нефтеперерабатывающий завод Saudi Aramco в Абкайке и нефтяное месторождение Хурайс, когда запущенные повстанцами-хуситами барражирующие боеприпасы и крылатые ракеты нанесли значительный ущерб обоим объектам52. Объект в Абкайке прикрывали53 три-четыре батареи спаренных 35-мм автоматических пушек Skyguard GDF-005 и минимум одна батарея Shahine (саудовская версия ЗРК Crotale), а нефтяное месторождение Хурайс — три батареи Skyguard GDF-005 и по одной батарее ЗРК Shahine и Patriot (в модификации либо PAC-2, либо PAC-3)54. К моменту нападения GDF-005 и Shahine оказались относительно устаревшими, а Patriot — плохо оптимизированным для борьбы с барражирующими боеприпасами хуситов. Для Армении этот инцидент должен был стать серьезным тревожным звонком относительно уязвимости собственных систем ПВО, особенно учитывая приводимый открытыми источниками многолетний перечень55 закупок вооружений Азербайджаном56.

Из систем ПВО Армении только ПЗРК «Верба», ЗРК «Бук-М1-2» и «Тор-М2КМ» были разработаны после середины 1990-х гг. По меркам 2020 г. даже «Бук-М1-2» был не особенно современной системой, поскольку поступил на вооружение в 1998 г. в качестве промежуточной системы в линейке модернизации семейства «Буков». По своим возможностям система значительно уступает поступившим на вооружение в 2008 г. «Бук-М2» и в 2016 г. «Бук-М3», получившим более современные радары и усовершенствованные ракеты. Кроме того, остаются определенные сомнения относительно сроков закупки систем Арменией. Различные57 источники58 приписывают Армении обладание системами «Бук-М1-2» до начала конфликта 2020 г., основываясь на их участии в параде59 в 2017 г. Однако действительность может оказаться несколько запутаннее: по словам местного источника, до начала второй карабахской войны Армения фактически не обладала этими системами. Продемонстрированные ЗРК были позаимствованы с российской военной базы в Гюмри и перекрашены в камуфляжную расцветку ВС Армении, а после парада были возвращены60. По словам источника, после начала войны Россия предложила эти системы Армении, но они требовали ремонта и не могли быть немедленно использованы. Из официальных источников — в интервью 13 декабря 2020 г. бывший секретарь Совета безопасности НКР Самвел Бабаян заявил61, что на момент начала войны только одна из шести армянских пусковых установок «Бук-М1-2» находилась в рабочем состоянии, а остальные пять ожидали прибытия ремонтной команды из России62. В результате эта система ПВО не смогла внести свой вклад в оборону Карабаха на критическом начальном этапе войны, и имеются определенные сомнения относительно того, были ли они развернуты в ходе конфликта63.

Есть также сомнения относительно эксплуатации ПЗРК «Верба» вооруженными силами Армении. Сообщалось, что после апрельского четырехдневного конфликта в Карабахе 2016 г. в 2017 г. Армения заказала в России большую партию этих ПЗРК, а также ПЗРК «Игла-С»64, однако местный источник заявил, что на момент начала войны 2020 г. поставки систем «Верба» еще не осуществлялись. Но даже если бы Армения ими и располагала, вряд ли этого оказалось бы достаточно для отражения азербайджанских БЛА. «Верба» обладает такими возможностями, но, как и все ПЗРК, способна поражать цели только на очень малых дальностях: ее ракета 9M33665 имеет максимальную дальность около 6,5 км и максимальную высоту 4,5 км66, что значительно меньше, чем дальность малых боеприпасов с лазерным наведением (8 км у MAM-C67 и до 14 км у MAM-L68), активно используемых ударными БЛА Азербайджана во время войны69. Опять — в некоторых оборонительных сценариях дальность действия ПЗРК могла быть достаточной для поражения беспилотных летательных аппаратов, но идеальным решением этой проблемы они не были.

Из всех систем, имевшихся у ВС Армении, только «Тор-М2КМ» был относительно пригоден для борьбы с современными БЛА; по-видимому, у Армении он также был единственной современной системой в боеготовом состоянии. Однако главной проблемой здесь была крайняя малочисленность этих немногих имевшихся образцов современного вооружения. Местный источник указывает общее число «Тор-М2КМ» — шесть ПУ (полторы батареи), и в начале войны все они были развернуты в Нагорном Карабахе. В итоге армянская сторона в начале войны имела шесть ПУ «Тор-М2КМ» для прикрытия линии фронта в 280 км, быстро увеличивавшейся и после прорыва линии Оганяна70 растянувшейся в конце октября до 470 км71. Учитывая, что ракеты 9M331 ЗРК «Тор-М2КМ» имеют максимальную дальность 15 км, прикрытие всей территории с таким количеством ПУ ни в какой из периодов времени не было возможно.

Несмотря на сложность задачи, сообщалось, что системы «Тор-М2КМ» с относительным успехом72 боролись73 с БЛА74, причем некоторые источники приписывают им до 60 сбитых в ходе войны воздушных целей, включая по крайней мере шесть Bayraktar TB275. Однако их успехи не обошлись без потерь. Источник в Армии обороны Нагорного Карабаха отметил, что четыре из шести «Тор-М2КМ», которые были развернуты на территории Нагорного Карабаха, были потеряны в течение первых 15 дней боевых действий. Не все эти потери были подтверждены, поскольку Азербайджан опубликовал лишь кадры с БЛА, на которых видно поражение ПУ после того, как по гражданскому строению, в которое она заехала, был нанесен удар боеприпасами «воздух — земля»76. На восполнение этих потерь Армения направила еще четыре ПУ, однако местный источник заявил, что эти ЗРК были скорее более ранними модификациями «Тор-М1», которые были закуплены в России по срочной оперативной потребности после начала войны. Система «Тор-М1» была разработана в 1990-х гг. и прошла модернизацию в 2000-х гг.; она гораздо старше и ограниченнее в возможностях, чем «Тор-М2». Как и следовало ожидать, этого оказалось недостаточно для обеспечения прикрытия нуждавшейся в нем территории, и, следовательно, эти ПУ вряд ли могли оспорить фактическое господство Азербайджана в воздухе.

Помимо «Торов» в поражении воздушных целей поучаствовали и ЗРК С-300ПС, которые смогли с приграничной территории Армении сбить несколько БЛА Bayraktar TB277. Но и эта система ПВО не могла переломить ситуацию как по количественным, так и по качественным причинам. В целом, по информации источника в ПВО Армии обороны Нагорного Карабаха, в небе над НКР было сбито около 180 воздушных целей, семь из которых были турецкими ударными БЛА Bayraktar TB2, с высокой эффективностью действовавшими в роли как носителя малоразмерных управляемых боеприпасов, так и средства целеуказания и подсветки для новых турецких ракет TRLG-23078.

Малое количество современного вооружения армянской стороны также не позволило ей восполнить потери техникой аналогичного качества. Во время любого современного конфликта воюющей стороне следует ожидать определенных потерь и она должна быть в состоянии быстро восстановить их. Однако когда доля современной техники в арсенале, например, ПВО страны крайне низка, все вооруженные силы в целом становятся чрезмерно зависимыми от потенциала одной крайне малой составляющей. Кроме того, с каждой потерянной единицей современного вооружения возрастает кумулятивный эффект уязвимости вооруженных сил в целом, потому что готовой альтернативы для замены потерянной техники нет. В случае с ПВО Армении это означало, что потеря каждой ПУ «Тор-М2КМ» представляла собой крупный ущерб общей способности Армении к обороне воздушного пространства. С другой стороны, парк БЛА Азербайджана оказался более устойчивым к потерям, потому что до войны было приобретено достаточное количество беспилотников для сохранения своих возможностей даже в условиях потерь, а во время войны закупка их продолжалась.

Что еще хуже, похоже, что во время конфликта между армянскими ВВС и ПВО было мало координации. По данным Центра АСТ, огнем армянской стороны было сбито до пяти летательных аппаратов — четыре штурмовика Су-25 и один вертолет Ми-8 (из которых два Су-25 были сбиты ЗРК С-125 над Варденисским районом в Армении при возвращении с боевого задания и один — из ПЗРК над Карабахом). Эти потери составляют примерно 25% общего числа Су-25 и 10% Ми-8 ВВС Армении79. Данные предотвратимые потери являются, пожалуй, наиболее показательным индикатором отсутствия у Армении современной, интегрированной сети командования и управления, возможности определения своих сил и недостаточного уровня подготовленности войск ПВО.

Единственным, по признанию источников из ПВО Армии обороны Нагорного Карабаха и армянской военной промышленности, светлым пятном стала разведка воздушного пространства. Она осуществлялась достаточно неплохо за счет применения большой сети двухкоординатных радиолокационных станций метрового диапазона MJ-25 собственного производства. Антенный пост этой РЛС статичен и имеет очень низкую стоимость, а все остальное оборудование смонтировано на автомобилях повышенной проходимости, которые могут подсоединяться к антеннам, при этом находясь от них на достаточно большом расстоянии80. Однако, как было отмечено выше, наблюдалась серьезная нехватка современных огневых средств.

Слабость ПВО Армении была и остается глубоко укоренившейся, долголетней системной проблемой. Ее решение требует продолжительного и устойчивого процесса вложений как в сложные современные РЛС, оптико-электронные инфракрасные прицелы и пеленгаторы, так и в современную сеть командования и управления, новое вооружение и обучение. К сожалению, в то время, как Азербайджану удалось найти достаточно экономичный путь к созданию современных разведывательных и высокоточных ударных средств, у Армении пока не имеется простых и малозатратных путей к созданию современной и эффективной сети ПВО, и поэтому разработка таких средств, вероятно, окажется значительно дороже, чем просто закупка БЛА. Однако такие затраты необходимы: как показала война 2020 г., Армении серьезно недоставало необходимого количества современных средств для защиты неба Нагорного Карабаха, и эта задача осложнялась горным рельефом, в котором задействовались уже в значительной степени устаревшие системы ПВО.

Что касается оценки работы ПВО Азербайджана, сделать это достаточно сложно, учитывая малое количество доступной информации, а также очень низкую интенсивность полетов армянской авиации. Так, известно всего о пяти сбитых армянских БЛА81. При этом надо отметить, что источники в армянской военной промышленности говорят о том, что помеховая ситуация над азербайджанской территорией была очень тяжелой и крайне усложняла возможность управления БЛА по радиоканалу и проведение разведки в масштабе реального времени. С другой стороны, потери армянской пилотируемой авиации обусловлены огнем своих войск, а не работой азербайджанской ПВО, которая, вероятно, не всегда была эффективна на занятых в ходе боев территориях.

Неподготовленная сила идет на войну

План обороны Нагорно-Карабахской Республики строился вокруг основной линии обороны, известной как линия Оганяна, — серии укреплений, построенных в 1990-х гг. после первой карабахской войны82. Они состояли из заграждений из мин и колючей проволоки, бетонных огневых точек, других долговременных укреплений, которые с 1990-х гг. не были заметно усовершенствованы83. Схожим образом почти без изменений с момента их создания в 1990-х гг. остались опорные пункты на подступах к Степанакерту и Шуше, а также ряд других укреплений, командных пунктов и др.84 Это значительно упростило азербайджанским планировщикам определение основных целей и использование точечных ударов для поражения ключевых оборонительных позиций. Кроме того, сообщалось, что в течение первых недель боевых действий армяне не предпринимали серьезных усилий по маскировке своей техники от воздушных ударов85.

Эта самоуспокоенность карабахских сил дорого им обошлась: по некоторым данным, в течение 27 сентября, первого дня интенсивных действий, Азербайджану удалось уничтожить 60% средств ПВО Нагорно-Карабахской Республики и 40% ее артиллерии. Этот молниеносный удар фактически подорвал бóльшую часть оборонительных возможностей Армении на самой ранней стадии войны и создал условия, в которых разворачивались остальные боевые действия. Не последнюю роль в этой ситуации сыграла и беспечность военно-политического руководства Армении: согласно анализу как открытых данных, так и информации от разных источников в Армии обороны Нагорного Карабаха, приказа о приведении войск в полную боевую готовность не поступало. Фактически первый азербайджанский удар был нанесен по целям с давно известными координатами.

Азербайджан сделал приоритетным уничтожение систем противовоздушной обороны, в частности, для того, чтобы открыть небо своей авиации и достичь господства в воздухе86. Для этого азербайджанская сторона использовала самолеты-приманки — около 60 старых винтовых Ан-2 в беспилотной версии, огонь по которым вскрывал позиции ПВО НКР для ударов БЛА и артиллерии87.

После падения южной части линии Оганяна и утери большей части армянских ПВО азербайджанским войскам стало легче точными ударами выбивать обороняющихся, которым становилось все труднее защищаться от угроз с воздуха. Оборонявшиеся были вынуждены отступать все глубже в горы, и, следовательно, уцелевшие средства ПВО уже не могли контролировать с господствующих высот равнины Азербайджана, а со всех сторон оказались в окружении гор. На такой местности перспективы успешной противовоздушной обороны еще более снижались в силу ряда причин. Начнем с того, что в крутых лесистых горах сравнительно немного открытых пространств для маневра колонн автомобилей или систем ПВО, что привязывало их к заранее определенным позициям либо вынуждало использовать предсказуемые маршруты, находившиеся под прицелом азербайджанских разведывательных и ударных беспилотников. Эти лишало армянскую сторону свободы маневра, ограничивая ее гибкость на поле боя, способность проецировать силу в нужном месте и принуждая ее к более статичной оборонительной тактике. Хотя горная местность затрудняла действия и азербайджанских сухопутных войск, они сохранили за собой свободу маневра в небе, предоставлявшую им большое преимущество в ситуационной осведомленности и потенциал для нанесения удара по армянским силам.

Еще одной проблемой для ПВО в глубине территории Карабаха было блокирующее радиолокационные лучи воздействие гор, искусственно повышающее эффективный радиолокационный горизонт. В итоге обнаружение на малых высотах могло выполняться лишь в довольно небольших секторах по азимуту, где это позволяла местность, что делало радиолокационные мертвые зоны гораздо более предсказуемыми и, следовательно, более простыми для использования азербайджанскими войсками. Еще одной проблемой для работы старых радаров на малых высотах являются создаваемые горами помехи, которые затрудняют распознавание относительно медленно летящих беспилотных летательных аппаратов. Эти факторы значительно сократили практическую дальность, на которой от армянских РЛС можно было ожидать выполнения задач обнаружения и сопровождения целей, а также снизили их общую эффективность. В условиях горной местности это облегчило работу беспилотников, поскольку подавляющее большинство азербайджанских БЛА имело потолок ниже 9 км88. Сочетание маскирующего фактора местности с вышеупомянутой низкой ЭПР азербайджанских беспилотников и возрастом армянской техники предоставляло БЛА возможность упреждающего обнаружения и поражения средств ПВО, прежде чем самим быть обнаруженными.

Совокупным эффектом к тому времени, когда армянские войска отошли в глубь гор, стал почти уже проигранный конфликт. К этому моменту они потеряли слишком много средств ПВО, что делало невозможным прикрытие остальных наземных сил. В горах тем приходилось опираться на ограниченную сеть известных противнику дорог, что облегчало их обнаружение и поражение азербайджанскими беспилотниками. В целом, по данным открытых источников89, подтвержденное армянской стороной число потерянных наземных транспортных средств составило не менее 1495 единиц: по крайней мере 249 танков, 110 БТР и БМП, 343 артиллерийские установки, 112 компонентов ПВО, 178 внедорожников и 475 грузовых автомобилей90. Из этого общего числа на БЛА и барражирующие боеприпасы приходится непропорционально высокая доля подтвержденных потерь техники многих типов: по меньшей мере 101 танк, 18 БТР и БМП, 212 артиллерийских орудий, 52 компонентов ПВО, 46 внедорожников и 153 грузовиков91, что составляет более 39% подтвержденных утерянных транспортных средств. Еще больше техники, по-видимому, было брошено в исправном или поврежденном состоянии: по меньшей мере 103 танка, 70 БТР и БМП, 110 артиллерийских орудий, 49 компонентов ПВО, 93 внедорожника и 249 грузовиков92. Захваченные противником машины составляют более 46% всех подтвержденных потерь транспортных средств. В какой-то степени эти данные завышены, поскольку, вероятно, многие потерянные в ходе непосредственных боестолкновений или от артиллерийского огня транспортные средства не были занесены в список подтвержденных потерь (так, в частности, большое количество потерь армянской стороне нанесла дальнобойная артиллерия)93. Тем не менее даже с учетом этого число брошенных или захваченных машин остается довольно высоким. Кроме того, некоторые из уничтоженных машин были макетами, что особенно актуально в отношении систем ПВО.

Основными факторами, способными объяснить большое количество брошенных машин, являются низкий моральный дух, потеря командования и управления войсками и нехватка снабжения. Но эта ситуация возникла не на пустом месте. Следует отдать должное азербайджанским войскам, сумевшим во время боевых действий обратить ситуацию в свою пользу. Как отмечалось, их беспилотники уничтожили множество перевозивших личный состав, боеприпасы и снаряжение транспортных средств94, что, несомненно, ухудшило снабжение армянских войск и, в свою очередь, помогло сломить их боевой дух.

На счет армянской стороны следует записать применение грамотной и относительно недорогой оборонительной тактики размещения скрытых камер по всему полю боя. Эта сеть наблюдения использовалась для обнаружения наступающих азербайджанских войск, а затем для нанесения по ним артиллерийских ударов95. Подобная форма статической, неподвижной разведки хорошо работает, когда силы пытаются разменять пространство на время. Однако проблема заключалась в том, что любое время, которое армянам удавалось выиграть при помощи этой тактики, обнулялось их неспособностью достаточного снабжения своих сил, тем самым ограничивая любой последующий ответ и оставляя мало вариантов использования выигранного времени.

Однако даже во всех вышеуказанных условиях победа Азербайджана могла быть значительно осложнена армянской стороной, которая упустила ряд возможностей изменить ход боевых действий в свою пользу. Во-первых, Армения фактически растратила удары своих оперативно-тактических ракет на малозначимые в стратегическом отношении цели — Гянджу96 или Шушу после ее захвата азербайджанскими силами97. Имевшиеся в арсенале Армении ракеты 9М72398 систем «Искандер» имели достаточную дальность для поражения любой точки на территории Азербайджана и могли бы быть использованы против более стратегически значимых целей, например авиабаз, где размещались азербайджанские беспилотники и штурмовики99. Удары по ним не решили бы проблему БЛА малой дальности, но могли бы повредить или уничтожить некоторые БЛА средней/большой дальности или, при менее оптимистичном сценарии, по крайней мере задержать их запуск из-за повреждения инфраструктуры. Взамен «Искандер» в конфликте был использован слишком поздно100.

В заключение — кажется маловероятным, что армяне могли бы выиграть войну с учетом сложившихся против них обстоятельств. Они столкнулись с более хорошо вооруженными, превосходящими в технологическом отношении силами, обладавшими бóльшим количеством современного оборудования. Согласно открытым источникам, общее число погибших армянских военнослужащих составило 3705 человек, а азербайджанских — 2904101, что свидетельствует, что армянским войскам удалось взыскать определенную цену за победу Азербайджана. Однако следует признать, что при более качественной организации и подготовке армянская сторона, возможно, смогла бы потребовать за эту территорию гораздо более высокую цену. Как отмечалось ранее, причины этой неудачи видятся системными, и, вероятно, пройдет много лет, прежде чем они будут устранены и разрешены. В то же время конфликт служит горьким напоминанием о том, что происходит, когда страна впадает в самодовольство и не готовится к войне должным образом. Это напоминает нам старый афоризм: «Вы можете не интересоваться войной, но война обязательно заинтересуется вами».