Буря на Кавказе

Воздушная кампания в войне между Азербайджаном и Арменией в сентябре — ноябре 2020 г. уже была рассмотрена в значительном числе статей и высказываний, причем далекоидущие утверждения порой делались на основе частичных доказательств. Однако на долю авиации такое бремя выпадает излишне часто, поскольку причиной ее успехов или неудач указываются одни лишь технологии. Когда речь заходит о последней карабахской войне, это мифологизирование фокусируется на беспилотных летательных аппаратах как единственном механизме, принесшем успех Азербайджану. Однако подобное сведение к одной простой причине обманчиво и ведет к неверным суждениям об этой короткой, хотя и кровавой войне.

Бóльшая часть популярных дискуссий о роли БЛА в целом и ударных БЛА в частности гласит (отражая многолетнее представление о воздушной мощи как независимом потенциале победы в войне), что решающая роль принадлежит им одним. Аналогично упрощающим является вывод, что война в Нагорном Карабахе знаменует собой конечную точку в истории пилотируемых боевых самолетов и что единственным будущим для авиации является беспилотное. Даже если это верно (а есть достаточные основания полагать, что это не так), основанные на одной небольшой войне продолжительностью шесть недель утверждения подобного размаха могут служить броским заголовком, но не обязательно взвешенным анализом. Это не отрицает значительного воздействия разведывательных, ударных и барражирующих БЛА, но свою роль сыграли также наземные силы. Аналогичным образом происходит сдвиг в соотношении между пилотируемыми и беспилотными платформами в арсенале боевой авиации: беспилотные системы будут во все большей степени выполнять боевые функции, что зачастую будет сопровождаться соответствующим сокращением доли пилотируемых боевых самолетов, но маловероятно, что они полностью заменят их, по крайней мере в течение большей части оставшихся десятилетий этого столетия. Выдающийся военный историк Колин Грей в 2009 г. в книге «Понимание воздушной мощи: костер заблуждений» (Understanding Airpower: Bonfire of the Fallacies) отметил: «Новый век явно будет благоприятным для беспилотных летательных аппаратов, но это условие не означает, что пилотируемые самолеты ждет участь технологии прошедших дней или они уже стоят перед подобным фактом. Просто пилотируемый самолет слишком полезен, слишком приспосабливаем и гибок, чтобы от него отказываться. Будущее пилотируемой авиации совершенно надежно, даже несмотря на то, что некоторые ее роли в некоторых политических и военных контекстах все чаще будут брать на себя БЛА».

Тогда как Азербайджан уже по меньшей мере десять лет эксплуатирует различные БЛА для наблюдения и разведки, приобретение ударных БЛА произошло сравнительно недавно. Хотя Израиль давно эксплуатирует БЛА наблюдения и разведки, различные ударные БЛА, барражирующие боеприпасы и БЛА-камикадзе, именно Турция, по всей видимости, предоставила Азербайджану все ударные БЛА. Отсутствие в открытом доступе информации об экспорте израильских ударных БЛА, возможно, отражает осторожность Израиля с учетом степени ограничений политики его ближайшего союзника в области обороны — США.

Это не значит, что применение различных классов БЛА в различных ролях не заслуживает внимания, поскольку это именно так, но одни лишь БЛА сами по себе не поднесли того успешного результата, к которому стремился Азербайджан. Скорее это было правильное тактическое использование технологии в рамках плана кампании, которое позволило Баку достичь некоторых из своих целей.

Не следует также рассматривать эту одну короткую войну в качестве сигнала об окончательном превосходстве БЛА над наземными системами и, в частности, бронетехникой. Шестинедельная война стала первым межгосударственным конфликтом, в котором ударные БЛА широко использовались для поражения наземных систем. В ее ходе ударные БЛА Азербайджана действовали лучше, чем сухопутные войска Армении. Однако результаты кампании БЛА не делают бронетехнику излишеством. Что действительно высветилось, так это уязвимость противостоящих грамотно проводимой воздушной кампании сухопутных войск и их техники без адекватной противовоздушной обороны, дополненной рассредоточением и современной маскировкой. Вряд ли это должно быть откровением для любого, даже не особенно серьезно интересующегося применением воздушных сил. Неподвижная наземная цель просто приглашает обладающего высокоточным оружием противника, независимо от средств доставки, применить его с вероятным разрушительным результатом. Насколько способствовал успеху Азербайджана фактор эффективного применения БЛА, настолько же важным было отсутствие адекватной обороны и способности к противостоянию у армянских сил. И несмотря на значительный вклад в кампанию Азербайджана, БЛА так же, как и боевые самолеты с экипажем, не способны удерживать территорию. Хотя БЛА обладают большей устойчивостью, они не заменяют присутствия на земле, если целью является устойчивое территориальное завоевание.

Сравнительная воздушная мощь

Ни Азербайджан, ни Армения не располагают значительным количеством боевых самолетов, и в некоторых отношениях они одинаково ограничены, хотя у Баку их больше. Армянские ВВС и силы ПВО вступили в войну с парком самолетов, насчитывающим около 35 единиц, наиболее заметными из которых были многоцелевые истребители Су-30СМ и штурмовики Су-25. Сравнительно недавно были поставлены только четыре самолета Су-30СМ, ни разу не примененные в ходе боевых действий. Су-25 было больше — около 12 единиц в начале войны. Список самолетов ВВС Азербайджана был больше — около 55 единиц. У азербайджанцев было по одному полку штурмовиков Су-25 и истребителей МиГ-29.

Однако Азербайджан проявил гораздо большую изобретательность в дополнении своих платформ с экипажем беспилотными системами и в интеграции их возможностей в рамки общевойсковой кампании. Вдобавок вооруженные силы Азербайджана продуманно отнеслись не только к приобретению оборудования, но и к поиску адекватных обучения и обеспечения со стороны стран-поставщиков — Израиля, а затем Турции. С 2015 г. летчики самолетов и вертолетов ВВС Азербайджана также ежегодно тренировались совместно с турецкими подразделениями под знаменем учений «ТурАз Карталы». В 2020 г. «ТурАз Карталы» начались в конце июля и продлились две недели, до 10 августа. Предавая гласности элементы учений совместной боевой подготовки пилотируемой авиации, министерства обороны Азербайджана и Турции меньше раскрывали другие возможные элементы, например применение и интеграцию ударных и разведывательных БЛА в рамках более широкой воздушной кампании. Азербайджанские военнослужащие также наблюдали за организованными Турцией многонациональными учениями «Анадолу Карталы — 2019», а в учениях «Анадолу Карталы — 2021» приняли участие по два азербайджанских Су-25 и МиГ-29.

В результате распада Советского Союза ВВС Азербайджана унаследовали множество боевых самолетов. Вначале парк состоял из истребителей МиГ-25 и МиГ-21, штурмовиков Су-25 и фронтовых бомбардировщиков Су-24. К моменту поступления на вооружение ВВС Азербайджана МиГ-21 и МиГ-25 были уже устаревшими моделями, и Баку нужно было либо искать им замену, либо признать, что с их выводом из строя ВВС лишатся истребительной составляющей. Однако, учитывая сохраняющуюся напряженность в отношениях с Арменией, это было неприемлемо. МиГ-21 и МиГ-25 были заменены на МиГ-29: подержанные самолеты, как сообщается, были приобретены на Украине. Число эксплуатируемых МиГ-25, по-видимому, начало сокращаться не позднее 2004 г., когда было списано не менее 16 самолетов этого типа. Пара самолетов в последний раз была видна на стоянке еще в 2010 г., а еще 27 — на площадке хранения. К началу последних боевых действий с Арменией в строю находилась по меньшей мере одна эскадрилья МиГ-29. Полк штурмовиков Су-25 принял участие в последних боях, причем Армения неоднократно и неподтвержденно заявляла, что некоторые из них были сбиты. Истребители МиГ-29 предназначались для противовоздушной борьбы, однако количество выполненных боевых вылетов неизвестно.

Элемент сдерживания, по крайней мере противовоздушной обороны, вероятно, был обеспечен близким союзником Азербайджана — Турцией, которая также является растущим источником военной техники и подготовки. Небольшое подразделение турецких F-16 было развернуто в аэропорту Гянджи для проведения совместных учений в июле 2020 г., причем утверждалось, что по крайней мере часть самолетов осталась. На спутниковых снимках 3 октября 2020 г. видны два F-16 в аэропорту Гянджи. Армения также возлагала на турецкий F-16 ответственность за сбитый Су-25, что отрицали и Азербайджан, и Турция.

Номинально самыми мощными боевыми самолетами в арсенале обеих стран являются Су-30СМ Армении. Однако с декабря 2019 г. ВВС получили лишь четыре таких самолета. Основным типом в парке малой боевой авиации остается штурмовик Су-25. ВВС России присутствуют в Армении с 1995 г., когда была создана 426-я авиационная группа, в 2001 г. переименованная в 3624-ю авиационную базу. С 1998 г. в Эребуни дислоцированы 18 единиц российских истребителей МиГ-29. В 2019 г. российские источники указывали, что МиГ-29 будут заменены Су-30СМ.

Интерес Армении к Су-30СМ можно проследить с 2012 г., когда, как сообщалось, Ереван вел переговоры с Москвой о приобретении 12 самолетов. Сделка сорвалась якобы из-за неспособности Армении расплатиться. Интерес к Су-30СМ возродился не раньше 2018 г., а контракт был подписан примерно к концу того же года. Тогда министр обороны Давид Тоноян заявил, что целью было возможно скорейшее получение самолетов. В августе 2020 г. он сообщил, что последующий заказ минимум на четыре Су-30СМ в середине 2020 г. находился на стадии обсуждения. Однако в ноябре 2020 г., после поражения Армении, Тоноян подал в отставку.

Хотя на момент начала военных действий между Арменией и Азербайджаном первые четыре Су-30СМ номинально находились в строю, остается вопрос о наличии у ВВС достаточного числа удовлетворительно подготовленного летного состава. Даже если бы некоторые из летчиков Су-25 прошли курс переобучения на управление боевым самолетом совершенно иного класса, а другие переквалифицировались в операторов систем вооружения, недостаток летных часов и опыта оставался бы заметным. Су-30СМ, по-видимому, не были развернуты во время боевых действий. Сообщается, что премьер-министр Армении Никол Пашинян заявил парламенту страны, что пакет вооружений для этого самолета не был своевременно установлен. Однако спутниковые снимки аэродрома Гюмри от октября 2020 г. показывают Су-30СМ на стоянке (возможно, с вооружением), тогда как другие снимки показывают то, что выглядит как армянский самолет, несущий ракеты класса «воздух — воздух» Р-73 и Р-27Р.

Р-73 — это ИК-управляемая ракета «воздух — воздух» малой дальности, а Р-27Р — ракета с пассивной радиолокационной головкой самонаведения средней дальности. В совокупности, несмотря на зрелый возраст, обе они все еще представляют реальную угрозу при умелом использовании. Те же ракеты составляют основное противовоздушное вооружение азербайджанских истребителей МиГ-29.

Война в воздухе

Традиционная, пилотируемая авиация в ходе войны, по-видимому, применялась лишь в сравнительно ограниченном объеме. Отчасти это могло быть связано с малочисленностью противостоящих военно-воздушных сил, когда ни одна из сторон не желала полностью задействовать скудные средства. В случае с армянскими Су-30СМ сдерживающим фактором, вероятно, выступали уровень боеготовности, обусловленный лишь недавним поступлением на вооружение, и пропагандистское значение потери одного или нескольких самолетов. Сдерживающим фактором, возможно, выступило и присутствие в Армении и Азербайджане самолетов государства-патрона. Российское присутствие в Эребуни было отзеркалено размещением турецких истребителей F-16, в июле 2020 г. развернутых для проведения совместных учений в Азербайджане. Первоначально эти самолеты находились в Гяндже, а затем, вполне возможно, были переброшены в Габалу. После попытки нанесения армянской стороной удара с применением двух ракет Р-17 22 октября они перебазировались из Габалы на авиабазу Ленкорань.

Однако азербайджанская кампания была сосредоточена на непреходящем принципе воздушной мощи — контроле над воздушным пространством. Не подвергшись проверке в воздушных боях, он включал в себя уничтожение или сокращение армянской наземной ПВО для обеспечения большей свободы действий азербайджанских ВВС.

Обе страны предъявляли претензии и опровержения относительно потерь самолетов, часто без подтверждающих материалов, в рамках более широких пропагандистских кампаний в традиционных СМИ и социальных сетях. Азербайджан, однако, оказался более умелым в том, что иногда называют битвой за нарратив.

29 сентября Армения потеряла Су-25, а министерство обороны Армении заявило, что тот был сбит турецким F-16. Азербайджан и Турция немедленно опровергли эту информацию, а некоторые предположили, что в бою использовался азербайджанский МиГ-29, а не самолет турецких ВВС. Прямое участие турецкой боевой авиации в войне способно было привести к эскалации, что могло бы еще больше втянуть Россию в конфликт в поддержку Армении. Воздушные схватки в прошлом усилили напряженность между Анкарой и Москвой. В ноябре 2015 г. российский Су-24 был сбит турецким истребителем F-16 на турецко-сирийской границе, причем утверждалось, что Су-24 находился в воздушном пространстве Турции. Армения и Азербайджан потеряли по меньшей мере по одному Су-25 — 4 октября был сбит азербайджанский Су-25.

Стороны, похоже, приняли различную тактику задействования Су-25. По имеющимся сведениям, азербайджанские ВВС использовали Су-25 на средней и большой высотах, в то время как по крайней мере некоторые армянские боевые вылеты выполнялись на очень низкой высоте, для чего изначально и был разработан этот самолет. Возможно, отчасти это было связано с имеющимися у каждой из сторон типами вооружения класса «воздух — земля» Су-25 и создаваемыми противоборствующими силами угрозами противовоздушной обороны. Азербайджанцы могли использовать как неуправляемые, так и управляемые бомбы, причем, по-видимому, использовались неуправляемые бетонобойные БЕТАБ-500 и управляемый вариант ОФАБ-250. Обе являются российскими боеприпасами, однако последняя была оснащена разработанным Турцией полуактивным комплексом лазерного наведения и хвостовым оперением, значительно улучшившими точность и позволившими Су-25 летать на средних высотах. Как сообщается, лазерное целеуказание включало применение БЛА Bayraktar TB2. Утверждается, что за время боевых действий азербайджанские ВВС совершили 600 боевых вылетов на Су-25. Су-25 ВВС Армении оказались ограничены очевидным отсутствием управляемых боеприпасов, имея на вооружении неуправляемые бомбы и подвесные контейнеры с НУРСами.

Вероятно, повлияли на воздушные действия армянской стороны также более мощные азербайджанские системы ПВО малой, средней и большой дальности. Наряду с БЛА и баллистическими ракетами ближнего радиуса действия Израиль снабдил азербайджанцев ЗРК малой дальности ABISR (Barak). Баку также развернул российский ЗРК большой дальности С-300ПМ/С-300ПМУ-2 — более совершенный вариант семейства С-300, чем имеющийся на вооружении Армении. На тактику азербайджанской стороны относительно применения Су-25 также мог повлиять учет фактора эксплуатации Су-25 обеими сторонами, а также риск поражения огнем своих войск. Возможность точечного бомбометания со средних высот боеприпасами с лазерным наведением отменяла необходимость действий на малых высотах. Армяне таких возможностей не имели, что делало более вероятным полет на малых высотах. Таким образом, любой действующий на сверхмалой высоте Су-25 над полем боя вполне мог расцениваться азербайджанской наземной ПВО в качестве армянского. Риски эксплуатации одних платформ несколькими акторами проявились 9 ноября, когда азербайджанским подразделением ПВО был сбит российский Ми-24. Российский вертолет был принят за армянский — Ми-24 находится на вооружении России, Армении и Азербайджана.

Задача подавления и уничтожения вражеской ПВО (SEAD/DEAD) также включала участие великовозрастного Ан-2, хотя и в новой роли. По состоянию на август 2020 г. спутниковые снимки показали почти 60 винтовых бипланов Ан-2 на аэродроме в Евлахе, используемом государственной пограничной службой. К 11 октября 2020 г. их там осталось меньше половины. По совпадению или как-то иначе Азербайджан, по-видимому, переоборудовал некоторые Ан-2 в беспилотные в качестве приманки для армянской наземной ПВО. Неясно, насколько успешной оказалась эта тактика для обнаружения армянских систем ПВО, но Ан-2 могли эксплуатироваться совместно с разведывательными или ударными БЛА. В первом случае местоположение пусковых установок ЗРК определялось для поражения, а во втором ударный БЛА мог быть применен для определения и нанесения удара непосредственно после любого запуска ракеты по Ан-2.

Несмотря на малый парк боевых самолетов обеих воюющих сторон, количество потерянных самолетов было частью пропагандистской кампании. Армения и Азербайджан подтвердили потерю Су-25 29 сентября и 4 октября соответственно. Заявление о сбитии 17 октября подразделениями ПВО армянского Су-25, как сообщается, было опровергнуто министерством обороны Армении.

Применение беспилотных летательных аппаратов

Применение Азербайджаном БЛА в войне по понятным причинам привлекло большое внимание. Оно оправданно, хотя отчасти было также результатом использования Баку социальных сетей для распространения своего взгляда на войну и зачастую акцентированной подачи популярными комментаторами одной лишь технологии БЛА, а не тактики, методов и процедур, которые позволяли задействовать их в рамках более широкой кампании. Очевидно, что БЛА как в разведывательных, так и ударных целях были применены в значительной степени для поддержки сухопутных войск Азербайджана и способствования нанесению тяжелых потерь армянской стороне. Президент Азербайджана Ильхам Алиев особо отметил вклад БЛА и, в частности, турецких систем в недавней войне, в том числе во время визита высшего руководства турецкой компании Baykar (производитель БЛА) в апреле 2021 г.

Располагая БЛА, Армения и Азербайджан использовали свои системы в ходе войны, причем последний с гораздо большим успехом. Азербайджанский арсенал включал в себя более широкий спектр БЛА, причем все они обладали бóльшими возможностями, чем выставленные в ходе войны Арменией. С приобретением среднего БЛА Aerostar Баку в 2008–2009 гг. начал принимать на вооружение разведывательные БЛА. В течение следующего десятилетия для этой роли были приобретены средний БЛА Hermes 450, тяжелые БЛА Hermes 900 и Heron. Эксплуатируют аппараты ВВС и пограничная служба, причем первые имеют на вооружении также барражирующие боеприпасы Harop и Sky Striker. Армянские силы использовали для разведки небольшое количество легких БЛА Х-55, сообщалось также о применении нескольких БЛА «Орлан-10» российского производства. Армения не выставила на поле боя ударные БЛА, и ее применение БЛА в разведывательных целях было гораздо менее эффективным, чем у азербайджанских войск.

В течение последнего десятилетия стала очевидной угроза, которую для сухопутных войск представляют разведывательные БЛА, задействуемые для поддержки ствольной и реактивной артиллерии или пилотируемых боевых самолетов, будь то в Ливии, Сирии или на Украине. Следует оговориться, что эта эффективность слишком часто была результатом отсутствия пассивных и активных контрмер. Уроки, преподанные некоторым участникам (по крайней мере, с атакующей стороны), по всей видимости, повлияли на применение азербайджанскими войсками ударных и разведывательных БЛА во время недавней шестинедельной войны. Однако армянские военные, по-видимому, не уделяли этому особого внимания, несмотря на то что Баку наращивал арсенал БЛА и барражирующих боеприпасов. В то время как ввиду растущей трудности обнаружения малых и сверхмалых БЛА на эффективных дальностях активные контрмеры становятся делом сложным, хотя и не невозможным, пассивные контрмеры легкодоступны. Камуфляж и маскировка — вот извечный подход к усложнению обнаружения наземных сил, а рассредоточение и дезинформирование предлагают способы снижения потерь. Контроль электромагнитного излучения с целью минимизации риска обнаружения и определения местоположения с помощью радиочастотной пеленгации является более поздним дополнением к комплексу пассивных защитных мер. Общей чертой для большей части опубликованных Азербайджаном съемок подвергшихся обстрелу армянских наземных систем было их расположение на открытой местности, в неглубоких окопах или с невысокой обваловкой, без маскировки.

В то время как разведывательные БЛА и барражирующие боеприпасы были приобретены азербайджанской стороной у Израиля, ударный БЛА, который привлек столь большое внимание, — турецкий Bayraktar TB2 производства компании Baykar был получен лишь незадолго до начала боевых действий. Еще в июне 2020 г. о приобретении Bayraktar ТВ2 сообщалось только как о находящемся на стадии обсуждения. Этот ударный БЛА, по-видимому, использовался с самого начала войны, что ставит вопрос о том, какого рода и объема поддержку получали при применении Bayraktar ТВ2 азербайджанцы. То, что Турция оказывала поддержку Азербайджану в преддверии и во время короткой войны, не обсуждается, неясен лишь объем этой помощи. Турецкий опыт применения Bayraktar ТВ2 в Ливии и Сирии, а также методы координации наземного огня почти наверняка повлияли на применение азербайджанцами этой системы, ее интеграцию в тактические операции и общий план кампании.

Bayraktar ТВ2 — это средний БЛА и как летательный аппарат ничем не примечателен, обладая сравнительно скромными характеристиками, как и многие БЛА этого класса. Его разработка началась в 2007 г., и он поступил на вооружение турецких вооруженных сил в 2014 г. Его сенсорная турель включает в себя электрооптическую и ИК-систему с лазерным наведением и целеуказанием. Для подвески вооружения используются четыре подкрыльевые жесткие точки. Продемонстрированные на параде победы 10 декабря 2020 г. Bayraktar TB2 были показаны с MAM-L производства компании Roketsan. Это 22-кг полуактивная планирующая бомба с лазерным наведением, максимальная дальность полета которой составляет 8 км при сбросе с большой высоты. Ее можно использовать как против неподвижных, так и против движущихся целей. Количество примененных в ходе боевых действий Bayraktar TB2 и использованных боеприпасов МАМ-L неизвестно, хотя из видеозаписей министерства обороны Азербайджана следует его широкое применение, что означает расход значительного количества боеприпасов.

Хотя нет никаких свидетельств того, что Израиль поставлял Азербайджану ударные БЛА, он предоставил несколько типов барражирующих боеприпасов, включая Harop, Sky Striker и Orbiter 1K. Они также со значительной действенностью были применены против различных целей во время войны.

Следствия?

Бесспорно, ударные БЛА и барражирующие боеприпасы даже более чем доказали свою ценность для азербайджанских военных. Однако признание этого факта не то же, что восхваление ударных БЛА как единственного автора подобного исхода, и никакие уроки войны не отправляют тяжелую бронетехнику или пилотируемые боевые самолеты на свалку истории. Все войны имеют свои особые обстоятельства, и эта не является исключением. За последние десять лет Азербайджан потратил средств значительно больше и гораздо разумнее, чем Армения. Он также получил ценную поддержку от своего ближайшего военного союзника Турции, причем таким образом, повторить который Армения не смогла.

Поскольку разведывательные и ударные БЛА продолжают распространяться (что несомненно), это, в свою очередь, только подстегнет бóльшие усилия по разработке активных контрмер. В то время как подобные Bayraktar ТВ2 системы хорошо зарекомендовали себя в воздушном пространстве, в котором у них не было соперников и которое не защищалось должным образом, этот класс БЛА будет все чаще становиться приоритетной целью для боевой авиации и наземной противовоздушной обороны любого вероятного противника. Вспомогательная инфраструктура и наземные станции БЛА также станут целью ударов — физических, электромагнитных или же обоих одновременно. То же относится и к барражирующим боеприпасам. Полностью загруженный и несущий девять барражирующих боеприпасов Harop транспортер будет представлять собой особенно привлекательную цель, если его можно будет обнаружить и поразить до осуществления пусков, например при обеспечении постоянного наблюдения разведывательными БЛА и ударными БЛА, предоставляющими возможность поражения с одной атаки.