Целитель 3

Глава 1

Утро оставило странное послевкусие. Как-то я не ожидал, что у Петра, оказывается, есть настолько активные родственники. Странно, что до этого о них ничего слышно не было. Парень один остался, а от них ни слуху ни духу. Как-никак, я жил у него и, если бы что-то мелькало, заметил бы.

Так что выглядело это как попытка занять удобную жилплощадь, если честно. После того как мне Сокольников сообщил, что у моих родителей была квартира, которая отошла тётке, наличие меркантильных позывов у родни меня не удивляло. Если так, обидно за парня. Надеюсь, не всё так плохо.

Гадать, что там и как, смысла не было, поэтому я быстро выкинул из головы эти события. Позже с Петром пообщаюсь да узнаю, что и как. Но в любом случае надо бы и правда квартиру подыскать. Поближе к лечебнице, чтобы время не тратить.

Пока шёл до работы, мысленно подвел итог.

Наконец-то я добрался до сотни в Источнике. Помог мне упырь сократить последний отрезок. Сто Капель — это по-прежнему удручающе мало, но если забыть про тяжесть моей ситуации, то прогресс достойный. В прошлой жизни я развивался куда медленнее. Поэтому жаловаться не буду. Три важные цели: развитие Источника, получение работы в лечебнице и легализация моих способностей, то есть обретение официального статуса целителя, были выполнены. Не за пару лет, как я рассчитывал, а за два с половиной месяца. Отлично же, просто отлично.

Если бы ещё не то, что меня постоянно хотят то избить, то убить, совсем хорошо бы было.

Демьян уехал. Так и не согласился попробовать откосить. Стажировка у него продлится месяц, вернется он в первых числах июля. За день до выезда он получил зарплату и командировочные, но большую часть отдал за долг, а меньшую — оставил семье. Я тоже расчёт получил и подкинул ему двести рублей. На тот случай, если парню придётся срочно бежать. Пусть у него хотя бы деньги будут, на тот же проезд.

Касательно молодого целителя я три основных варианта развития событий рассматривал. Первый, самый плохой, — вернется не совсем человек, а молодая нежить. Крайне сомнительно, что так будет. Ему и клятвы не позволят — просто сгорит. И нежити в лечебницу возвращаться смысла нет. Вычислят моментально, лечить он точно не сможет. Но, если вдруг клятвы как-то обойдет и всё же нежитью вернется, придётся устранять. Надо подумать, как это сделать и не спалиться. Впрочем, если Демьян настолько далеко зайдет, то про меня всё расскажет, и тогда стоит готовиться к появлению гостей, на фоне которых мои предыдущие проблемы в этом мире покажутся цветочками.

Второй, неопределенный, вариант — вернется Демьян, но, замазавшись так, что его силы в разнос пойдут. Придется действовать по ситуации. Или помогать парню, или добивать. Третий, самый оптимистичный, вариант — он не замажется или замажется не сильно, в пределах допустимого. По возвращении ему дадут задание, чтобы подтвердить лояльность. Уверен, тянуть не будут, сразу пустят в дело. И тут мне придётся выступить против Черепов. Следовательно, у меня всего месяц на подготовку. А там как пойдет. Не думаю, что много дополнительного времени выиграть получится.

Исходить нужно из того, что через месяц меня ждет серьезная драка. Полноценно подготовиться не успею. Опять по краю придётся идти. Но козыри точно заготовлю. Да и с телом ситуацию чуть исправлю.

Есть также вариант, что обострение произойдет куда раньше. Со мной Паук обещал поквитаться. Дарвин тоже говорил, что пройдет время, страсти улягутся, и Черепа за меня снова возьмутся. Но теперь постараются отработать тихо, без шума. Ну и без пафоса. Так что стоит ожидать удара трубой по голове, в темном подъезде. Вопрос в том, кого исполнителем назначат. Если Паука — то просто отличная новость. Уверен, он тихо не сработает. Захочет поболтать, поглумиться. Ну да ладно. Это разборки уровня уличной шпаны. Они меня теперь не особо тревожат. Куда больше беспокойства вызывает Артур. Если я правильно понимаю, то он нежить. В статусе подчиненного у капитана Черепов по прозвищу Тень. Зуб даю, он в скором времени появится. Захочет со мной «поиграть». Как хищник с жертвой. В идеале надо бы от него избавиться, так же, как от упыря. Заодно силы оценю. То, что он выглядит как молодой парень, ничего не значит. Ему и пятьдесят лет может быть, и сотня. Да и если он проклятиями владеет, это говорит о наличии развитого Источника, пройденном обучении и мастерстве. Опасный противник. А Тень должен быть ещё опаснее.

Сложновато будет. Но переживать не вижу смысла. Лучше сосредоточиться на том, что могу сделать. А могу — многое.

У входа в лечебницу меня поджидал Степан Дмитриевич, хирург. Я подумал, что просто стоит, курит, хотел подойти поздороваться, но, как приблизился, тут-то меня и обрадовали.

— Как раз тебя жду, Олег. Идем, — направился он в сторону от лечебницы.

— Куда, Степан Дмитриевич? — последовал я за ним.

— В машине расскажу.

На парковку он и отправился. Вся лечебница состояла из шести корпусов. Были у нас парковки и для персонала, и для посетителей отдельная, и свой парк скорых машин. Машину хирурга я до этого не видел и невольно усмехнулся, когда подошли. Пузатая и блестящая, черного цвета. Не модная, а скорее добротная и вместительная. В марках я совершенно не разбирался, поэтому не мог сказать, насколько дорогая. Но уж точно не самая дешевая.

— Запрыгивай, — сказал мне мужчина.

Он за руль уселся, я с ним, на переднее сиденье.

— Куда-то едем?

— Да. С Аристархом согласовано, не переживай. Сегодня у нас выездная работа.

— Где? Кто пациенты?

— В военном госпитале воеводы Славского.

— Госпиталь воеводы? — удивился я. — У воевод свои госпитали есть?

— У лучших — есть, — добродушно ответил мужчина, выводя машину с парковки.

— А у остальных? Много этих воевод-то? А госпиталей? Для военных, как понимаю?

— Ты совсем не разбираешься? — бросил на меня взгляд хирург и обратно на дорогу переключился. — Да как сказать… У нашего князи три воеводы есть. У каждого по госпиталю, базы свои, полигоны. Они постоянно соревнуются между собой.

— В чем соревнуются?

— В военных победах, конечно же, — хмыкнул мужчина и притормозил, пропуская пешеходов.

— Степан Денисович, а расскажи, что да как. А то я про эту тему ничего не знаю. Как-то не довелось разобраться.

— Да, я уже понял… Ну, слушай тогда. Ехать нам с час, успеем наговориться.

С того неудачного разговора с Петром, когда из него каждое слово приходилось выдавливать, я так ничего про армию и не узнал. Зато несколько раз сходил на занятия с теми учителями, которых Аристарх Павлович посоветовал. Что не особо-то меня просветило, но хотя бы сдвинуло с мертвой точки. Да и атласы полистал, с картами, узнав, где какие княжества расположены. Оценил их масштаб и количество.

К Борис Дмитриевичу так и не заглянул. То одно, то другое. Но раз уж Степан Денисович меня на дело взял, а ехать долго, то… То вот он меня и просветил о многих моментах.

Как и сказал Петр, местные не стеснялись решать конфликты путем войны. А конфликтов, как я понял, было много. Много и регулярно. Как между князьями, так и аристократами. А ещё между разными объединениями князей. К примеру, между русскими или польскими. Также существовали всякие «особые» зоны типа диких земель, где власти совсем никакой не было. Точнее, была. Просто без порядка. Со слов хирурга, люд там жил дикий, лихой и регулярно доставляющий проблемы.

В моей голове подобная дикость плохо укладывалась, я не понимал, как человечество при такой любви к насилию вообще выжило. Но что есть, то есть. Слушал, впитывал, задавал уточняющие вопросы.

Воеводами называли генералов, которые командовали военными образованиями. Отличались они по уровню размаха, как я понял. Те, что покрупнее и успешнее, служили князьям и влиятельным аристократам. Служили десятилетиями, а то и столетиями. Что считалось престижным. Но также были войска поменьше, которые свободно торговали своими услугами, и их периодически нанимала то одна сторона, то другая. Наёмники, в общем.

— А как тогда в армию попадают? — спросил я. — Она же обязательна.

— Обязательна-то она обязательна, — согласился хирург. — Но есть нюансы. Как ты можешь догадаться, условия сильно отличаются. Поэтому среди призывников есть конкурс. Те, кто лучше всего себя проявит, их, значит, самые успешные воеводы забирают. То есть княжеские. Тем, кто там отслужил, многие дороги открываются. На государственную службу так и вовсе, если не проявил себя, не устроиться. Ты вот думаешь, Борис Дмитриевич как ресторан открыл, а? Ссуду ему под хороший процент дали. Налог сниженный на первые пять лет. Проверяющие всякие не усердствовали.

— Проверяющие? — уточнил я.

— Всякие службы, которые проверяют, всё ли в порядке в ресторане, — пояснил мужчина.

— А-а, — протянул я.

О как получается. Социальные лифты через воинское братство. Пожалуй, когда столько воюют, в этом есть смысл.

— Обычно контракт ещё до призыва заключают, — продолжил хирург рассказывать. — Это с теми, кто проявил себя. В школах боевых отметился, на соревнованиях себя показал. Или просто у него рекомендации хорошие. Остальные же, кто не так способен, ну, как получится. может как повести, так и не очень. Крепких середнячков выкупят военные. Кого-то заберут или отправят к строителям…

— Строителям?

— Ну да, — не понял моего вопроса Степан Денисович. — Тоже военные вроде как, но занимаются строительными работами. Считай, бесплатная рабочая сила, — хохотнул мужчина. — Отправят куда-нибудь за еду пахать с утра до вечера. Опорный пункт возвести, дорогу проложить или дачу кому, — снова хохотнул он. — На самом деле не такой плохой вариант. Там тоже себя можно проявить. Потом на стройку охотно возьмут. Но хуже всего, когда к мясоедам и шакалам попадешь, — посмурнел Степан Денисович.

— Это ещё кто?

— А это военные компании, которые в самом низу находятся. У них всё через одно место. Дисциплины нет, сплошная дедовщина. Оружие и амуниция — тоже как получится. Госпиталей нет, обучения толкового. Зато за грязную работу готовы браться.

— Почему мясоеды-то? Ладно шакалы, это ещё понятно…

— Так потому что солдаты у них — это мясо. Свежее. Которое они жрут, — жестко сказал мужчина. — Затыкают им опасные направления. По факту, просто губят молодежь.

— И что, это нормально?

— Тебе с какой колокольни оценить? — хмыкнул Степан Денисович.

— Если по совести, то нет, не нормально. А если по факту, то… Пока им кто-то платит, это продолжится. Поэтому те, кто поумнее, заранее готовиться начинают. Чтобы в хорошее место попасть… А всякая гопота, преступники малолетние… Ну, сам понимаешь. Либо допрыгаются и на рудники уедут, либо их на заметку возьмут, и всё. Тебе волноваться не о чем. За целителей молодых особая борьба идет. За тебя — так тем более. Вот увидишь, — заверил он меня.

Да я и не волновался как бы. Скорее озадачился, осмысливая то, как тут военная жизнь устроена.

Вопросы на этом задавать не закончил. Продолжил спрашивать, как отбор происходит, какая репутация у воевод, что там с госпиталями и целителями, как лечение идет, как потом у людей жизнь складывается, как долгосрочные контракты заключают. За что воюют. Только за деньги или за идею тоже.

Теперь хотя бы понятнее, почему молодежь такая воинственная. Я и так знал, что это поощряется, но сейчас общая картина сложилась. Я бы тоже, будь обычным парнем, жилы рвал. Вопрос выживания, как ни крути.

Степан Денисович рассказал и про то, почему едем именно мы. Причина в моей работе с ним. В излечении тяжелых случаев, после попадания под особо гадкие боевые техники. Оказалось, что мужчина фурор произвел. Именно он, а не я. Потому что с моего согласия и одобрения Аристарха Павловича хирург выдавал это за своё достижение. Я же официально был его ассистентом.

И хорошо, что так. Лишняя слава мне не нужна. Не в ближайшие пару лет. Поэтому пусть лавры достаются ему. А мне возможность работать с тяжелыми случаями, изучать местную магию. Ведь по характеру повреждений много чего можно сказать.

Как сказал Степан Денисович, едем по велению самого князя. Так что ближайшие несколько дней мы проведем в этом госпитале. Пытаясь как-то скрыть факт того, что основную работу делаю я.

Госпиталь находился в пригороде. Я бы сказал, что в живописном месте. Среди сосен и хвойных деревьев. Едешь, смотришь, и душа радуется — всё зелено и цветет. У самого госпиталя, ещё в просветах между деревьями озеро заметил.

— Неплохо тут, — заметил я, когда подъезжали.

— О чем и речь, Олег. Славский — человек специфический, но о своих людях думает.

На въезде нас остановили, проверили документы. Впервые увидел человека с самой настоящей винтовкой. Длинная, выглядит неудобно, но говорят, с пятидесяти шагов поразить цель можно. Интересно будет опробовать это оружие, но сомневаюсь, что оно против нежити имеет смысл. Какому-нибудь обычному мертвецу, с укрепленной кожей и костями, можно голову снести, и он будет продолжать нападать, пока Кровью не ударишь. Что уж говорить про высшую нежить.

— Степан Денисович, — узнал дежурный врач. — Ваши документы.

— Конечно-конечно, — ответил мужчина и достал из бардачка бумаги.

Сам дежурный настороженности не выказывал, лицом показал, что это пустая формальность, столь важного человека беспокоить. Но всё же побеспокоил, не постеснялся. Да и напарники его — один вышел, встал так, чтобы, если что, за будкой укрыться. Третий же внутри будки остался, за нами поглядывая.

Я не знаю местного учета, но молодые солдаты не выглядят как беспечные бездельники.

Как вопрос уладили, шлагбаум поднялся. Мы проехали, завернули на стоянку, там и вышли. Когда к зданию подошли, окрашенному в теплый, бежевый цвет, нас уже встречали. Женщина постарше и девушка помладше, лет двадцати пяти.

— Степан, не спился ещё? — спросила старшая.

Я на это чуть не споткнулся. Если честно, эта дама почти не отличалась от дамы утренней. У них даже волосы были схоже накручены. Ещё такой же неприятный голос, да и общий вид… Полноватая, в белом халате и вызывающе неподходящих ей красных очках.

— Не дождешься, — ничуть не растерялся хирург. — Что, пустишь нас? Или на пороге держать будешь?

— Будь моя воля, не пустила бы. Но сам князь велел. Поэтому — заходите, — сказала она недовольно, поджав губы. — Только ты сначала представь молодого человека. Неужто у тебя ученик появился?

— Он в первую очередь ученик Аристарха Павловича. А я так, натаскиваю на всякое разное, — мужчина двинул вперед, и женщине пришлось первой зайти в здание.

За ней хирург следом пошёл. Третьей — молодая. А я последним, значит.

Внутри было… Да обычно. Просторный холл, приёмная, ещё одна будка с охранником. Через окошко я увидел взрослого, полновато мужчину, который явно вышел на пенсию.

— Имя у ученика-то есть? — спросила женщина.

— Это Олег, — хирург остановился и представил меня. — А эта властная дама — Маргарита Робертовна. Вместе с…

— Моя протеже. Мария, — коротко ответила Маргарита Робертовна. — Не будем тянуть. Идите за мной. Работать будете при мне.

Мария смерила меня оценивающим взглядом. Никогда бы не подумал, что целительнице нужно обязательно делать укладку волос и носить дорогие серьги, да и грудь демонстрировать. Хотя, не буду отрицать, выглядела она приятно. Ничего не имею против женской красоты, но неудобно же. Ну, или у неё запредельно высокий контроль, по меркам местных, и она работает совсем без масляных осадков, которые проступают на теле во время очистки. Но что-то не верится.

— Нет, — сказал мужчина.

— Что значит нет? — возмутилась дамочка. — Я вас к своим пациентам не подпущу!

— Нет, значит, нет, — с нотками веселья ответил Степан Денисович. — Сама будешь с начальством разбираться. Свои условия я заранее озвучил. Не пытайся их переиграть.

— Мало ли, что ты там за новую методику придумал, — не собиралась сдаваться она.

— Так что, мы поехали обратно? — Степан Денисович сделал вид, что ему наскучила эта беседа.

Бардак, однако. Нас к тяжело больным отправили, с которыми местные целители справиться не могут. А нас не хотят пускать.

Нет, так-то их понять можно. Хотят узнать, в чем методика, и взять на вооружение. В моем мире — благая затея. В этом что-то сомневаюсь.

— Идите за мной, — сдалась эта бравая тётенька. — Сами тогда разбирайтесь.

— Так мы и приехали, чтобы разобраться, — хмыкнул Степан Денисович.

Эта противоречивая особа, заставив нас одеться в халаты и бахилы… Мы бы их и так надели, не проблема, но она обычную процедуру умудрилась превратить в акт принуждения… Короче, выслушивая её причитания о том, что передовыми разработками надо делиться для всеобщего блага, что она тщательно проверит за нами качество работы и, если что не понравится, не побоится самому князю пожаловаться, кое-как дошли до первого пациента.

Наши сопровождающие конвоиры внутрь заходить не пожелали. Что Степана Денисовича не смутило. Мужчина зашёл в палату, я за ним.

Палата была одноместная. На кушетке лежал усатый дядька. Которому явно было не очень. Всё его тело, в том числе лицо, покрывали черные язвы.

— Стёпа? — тем не менее дядька был в сознании и среагировал на нас. — Эта мегера тебя пустила?

— Куда бы она делась, — усмехнулся хирург. — Паршиво выглядишь.

— Так накрыли, черти. А это кто с тобой? Сын, что ли? Какой-то молодой, или глаза меня обманывают?

— Ученик. Не обращай внимания. Пусть ума-разума набирается. Что тебе местные светила сказали?

— Что жить мне пару дней. Сказали они три дня назад, — гулко засмеялся этот… кремень.

Я так сразу, что с ним, без диагностики, определить не смог. Но то, что нужно очень много силы иметь, чтобы держаться в его состоянии, — это да, признаю.

— Тогда сам расскажи. Как до жизни такой докатился, — хирург пододвинул стул, присел рядом, но прикасаться к мужчине не спешил.

И правильно делал. Некоторые проклятия жуть какие заразные. А бывает так и вовсе, направленные конкретно против целителей. Мины замедленного действия. На войне много моих собратьев полегло от таких «подарков».

— Да что рассказывать. Висмарх из черного отряда меня приложил. Сцепились с ними жестко на границе. Разбили и прогнали, но без последствий не обошлось. Теперь лежу, гнию.

— Опять эти черти расшалились?

— Они всегда шалят, — ответил мрачно военный.

— Ладно, потом расскажешь, как били их. Это всегда приятно послушать. Давай начинать, что ли. Я тебя в сон погружу. Не против?

— Если надо, то давай, — не стал спорить то ли дядька, то ли старик.

Усы у него залихватские, подкрученные, пусть сейчас и поникшие да подпаленные. При этом седые. Сам же он крепким выглядит. Не как дряхлый старик. Поэтому возраст я на глаз определить не смог.

Степан Денисович сон навёл да на меня посмотрел.

— Случай тяжелый, — сказал он. — Работаем очень аккуратно.

Взглядом мужчина показал на дверь. Мол, нас слушают. Да уж, ну и порядочки. Не проблема, скорее так, досадное осложнение. Мы с хирургом достаточно сработались, чтобы и без болтовни друг друга понимать.

Пока они с военным говорили, я Кровь в тело нагонял. Сотни три Каплей собрал. Это помимо того, что в Источнике было.

До того как к пациенту прикоснулся, наклонился и прямо на полу Кровью выпел аркан. Несложный, из стандартной практики, для работы с тяжелыми случаями. Дополнительная подстраховка, если что не так пойдет.

Степан Денисович посмотрел выразительно, но ничего не сказал.

Окутав руки Кровью, чтобы зараза не перекинулась, принялся за диагностику. Что сказать. Приложили мужика и правда убойной гадостью. Многосоставная техника, направленная против адептов, и, как я опасался, против целителей. С возможностью расширения, то есть перекидывая на других. Теперь понятно, почему его в отдельной палате держат. Не, может, он, конечно, важный человек, но тут карантинная зона должна быть. И дамы, которые нас сопровождали, не стали заходить, кажется, не из-за вредности, а просто опасаясь.

Диагностику вёл аккуратно. Боялся спровоцировать проклятие. Мужчине надо отдать должное. Он сам по себе представлял интересный объект для изучения. Впервые вижу настолько развитого адепта. Видны следы износа тела, но не критичные. Да и… Я присмотрелся внимательнее. Да, точно, видны структурные изменения тканей, внутренних органов и костей. Выглядит это совсем не как те изменения, которые практиковались в моем мире. И я понимаю, в чем причина. Другая чистота используемой энергии. Как следствие, даже моя Кровь проходит с некоторой задержкой через столь плотные ткани.

Но хорошая новость в том — что проклятия распространяются тоже с задержкой. Да и тело гниёт медленно. Поэтому мужчина и жив до сих пор. Потому что «отлит» совсем из другой субстанции, а не слабой человеческой плоти.

Разобравшись, с чем имею дело, приступил к основной работе. Выделил основные узлы проклятия, подготовился и принялся разбивать его на части. Ничего нового в этом подходе не было. С другими случаями я почти также работал. Отличались лишь хитрость проклятия и то, к чему оно прицепится успело. А так, если уничтожить «разумную» часть, то уже не так страшно.

Что я и сделал. Полностью отдавшись делу.

И не заметил, когда Степан Денисович меня схватил да в сторону оттолкнул.

— Олег! — крикнул он встревоженно.

Я с закрытыми глазами работал, так проще было. Проморгавшись и вернувшись в реальность, увидел, что из тела пациента струйки черноты выходят, в гущу собираются и проход на план смерти открывают. Откуда уже полез какой-то дух, лапы показались и зубастая пасть.

— Пшёл вон, — шикнул на него, Кровь собрал и метнул.

Духа пробило, заряд в портал влетел, и тот схлопнулся. Я подшагнул и наотмашь тыльной стороной ладони ударил, добивая это образование.

— Работаем, — сказал хирургу, опустившись на свой стул обратно.

Снова на пациенте сосредоточился.

Ничего неожиданного не случилось. Разве что из-за тяжести работы я проморгал появление духа. Как тонко сделано-то было. Я ещё раз по проклятью прошёлся, но то вразнос пошло. Так и не нашёл часть, которая за ловушку отвечала. Можно сказать, классическая схема. Стоит целителю влезть, срабатывает триггер, и происходит та или иная гадость. Либо проклятие перекидывается, либо открывается проход в план смерти, либо ещё что. Если целитель не готов, то дух вылезает, жрёт всех, кто рядом, становится сильнее и дальше охоту открывает. Пока не убьют. Ну, или пока сам всех не убьет и обратно на свой план не вернется.

Типичная тактика разумной нежити, поэтому какого-то там висмарха я взял на заметку. Как и черный отряд.

Закончил часа за два. Умаялся, ну да это ожидаемо. Что-то совсем Степан Денисович в вопросе меня расслабился. Совсем не бережет. А я и не против, всячески это поощряю. Главное, не надорваться.

Замечу, что хирург и сам вымотался. Мы оба с ним черные, очень уж много Масла вытащили. Если бы не аркан, который начертил, точно бы ещё пару раз портал открыть попытался бы.

Надеюсь, здесь умеют чистить загрязненное пространство, а то не ровен час, весь госпиталь накроет.

— Тяжеловато было, — сказал я, утирая пот. — На сегодня ещё кто есть или всё?

— Да, пожалуй, хватит, — выдохнул мужчина. — По-хорошему, надо с язвами поработать, но…

— Если надо, то давайте. Только полчаса возьму отдышаться, — попросил я.

— Впервые слышу, чтобы ты передышку попросил, — улыбнулся мужчина. — Пойдем ополоснемся тогда. Надо было тебе сказать чистую одежду прихватить.

— Это уж точно.

Хорошо ещё, что сейчас лето и на работу я пришёл в легких штанах да футболке. Так и поехал. Работал тоже в своем, не считая халата. Обычно это не критично, не настолько одежда пачкается, но сейчас был тот самый раз, когда проще выкинуть, чем отстирать. Да и плевать. Главное — человека спасли.

Когда вышли, никого за дверью не обнаружили. То ли подслушивающие успели вовремя сбежать, то ли им надоело ждать. Степан Денисович прекрасно здесь ориентировался, быстро нашёл медсестру и обрисовал ей, что и как. Меня же в помывочную отправил. Когда вернулся, Маргарита Робертовна уже на месте была, с хирургом общались. Как меня увидела, замолчала и ушла.

Мужчина на меня взгляд бросил, кивка дождался, и мы приступили к работе.

Язвы неприятные. Шла бы речь об обычном человеке, сказал бы, что точно шрамы останутся. А так, у этого дубового военного, наверняка утверждать не боюсь.

По новой я осмотрел его куда тщательнее. Когда ещё представится возможность поработать с настолько сильным одаренным. Он, кстати, так и продолжал мирно спать. Уже не из-за нашего воздействия, а оттого, что организм ослаб. Прошлись по всему телу. Степан Денисович показал, как с язвами работает. Я в этом вопросе мог только чистотой Крови дополнить, исцеляющий эффект усиливая. А так, по мастерству… Пожалуй, что хирург меня в этом и превосходил. В том смысле, что у него куда больше опыта, когда можно работать основательно и тщательно. Я всё же в первую очередь полевой целитель. Так что с удовольствием чужое мастерство перенимал.

Отработали, как надо. Довели пациента до состояния, когда ему уже ничего не угрожает. Нужно как следует отдохнуть, сил набраться.

То, как Маргарита Робертовна работу принимала, — отдельный балаган. Нос воротила, осмотрела мужчину тщательно. Причем только визуально. Никаких сканирующих техник не использовало. Что разом уронило её авторитет в моих глазах.

Степан Денисович дал рекомендации, что и как дальше делать. Причем потребовал записать это на бумаге, в двух экземплярах и заверить печатью. Ох и шипела на него за это Маргарита Робертовна…

Да уж. Миленькие отношения.

Уже когда в машине обратно ехали, вопрос задал, что за отношения такие.

— Деловые, — хохотнул довольный Степан Денисович. — Ты не думай, Олег, что у меня какие-то секреты есть. Хорошему человеку, думаю, ты и сам будешь рад мастерство открыть. Только вот оно упирается в чистоту Масла, так ведь? У меня оно высокое, но и так не хватает. А уж у этой Маргариты, чтоб её, Робертовны, чистота пониже будет. Нет таких уников, как ты. А жаль.

— А разве она не главная целительница в госпитале?

— Главная. Но душа-то у неё жадная, хитрая и меркантильная. Думаешь, она секрет хотела узнать, чтобы людям помогать? Три раза ха, — проворчал мужчина. — Цену себе набить, вот что она хотела.

— Да уж, да уж, — покачал я головой.

— Ты прямо как Аристарх, — хохотнул хирург.

Аристарх Павлович с интересом слушал рассказ, как прошла поездка в госпиталь. Не далее как день назад целителя вызвал к себе князь. Который лично сказал, что больно дела хорошо пошли в лечебнице. А раз есть что-то хорошее, то надо этим делиться. Иначе и вопросы могут возникнуть о причинах улучшения дел и о том, как они связаны с молодыми дарованиями.

Намек был понят правильно. Ещё бы его не понять, ведь после беседы Аристарху Павловичу прямо сказали, что надо наведаться в госпиталь и вылечить одного уважаемого человека.

И вот теперь целитель слушал, как всё прошло.

— Ты знаешь, кто такой Дуб, — делился впечатлениями Степан Денисович. — Боец он знатный, с именем. Убить его основательно пытались и прикончили бы, если бы не парень.

— Что, и в этот раз справился? — сказано это было с нотками веселья, хорошей выдержки.

Обычное веселье оно раз, пришло и ушло. А это веселье — когда долго за кем-то наблюдаешь, думаешь, что ну вот здесь-то парень не должен справиться! А это «здесь» всё отодвигается и отодвигается. Невозможное и от этого завораживающее зрелище.

— Да справился, справился. Но ты всё дослушай, — перешёл хирург на заговорщицкий шепот, закинув в рот закуску.

Двое мужчин встретились поздно вечером, после рабочей смены, и решили, что раз уж повод есть, то можно и по стопочке выпить.

— Что там было?

— Как обычно, у черного отряда бывает. Проклятие с сюрпризом. С такими пациентами никто возиться не любит. Ну, ты знаешь, — шмыгнул Степан Денисович. — Обычно они до госпиталя не доживают. А тут, сам понимаешь, важный человек. Такими кадрами не разбрасываются. Поэтому и вывезли его в госпиталь.

— Так, а случилось-то что? — Аристарх Павлович не оценил долгую подводку.

— Какая-то гадость полезла. Дух смерти, не меньше. Я уж было подумал, что всё, сейчас пожрет всех. Парня в сторону откинул, прикидывал, успеем сбежать или нет. А парень наш не растерялся, духа-то и прибил.

— И всё? — расстроился Аристарх Павлович.

— И всё?! — опешил хирург. — Он духа с ходу прикончил и дальше лечить продолжил! А ты — и всё! Тьфу! Налей ещё, ирод.

— По одной же договорились, — прищурился Аристарх Павлович.

Но налил.

— Я ожидал другой реакции, — выпив, прямо сказал хирург.

— От меня? Или от парня? Если от него, то не стоило. Я в него духа как-то кинул. Он его поймал и прибил. Даже не дернулся.

— Боевого духа смерти? — удивился Степан Денисович.

— Не, обычного паразита.

— Так это совсем другое.

— Ну так это же Олег! — хохотнул целитель.

— Действительно. Давай уж и по третьей за него. Не знаю, откуда он взялся, но парень — гений.

Вздохнув, Аристарх Павлович разлил настойку. Выпили и третий раз.