Цена жизни (СИ)

Глава 28

С лёгкой руки Дахота, Катя превратилась в кареглазую блондинку. По словам Мака, рыжий цвет волос слишком заметен, как и зеленый цвет глаз. Перекрашиванию в блондинов подверглись и оба её дяди, как и изменению цвета радужки.

- Тьфу, мы теперь все как Светка, – фыркнул Денисыч, разглядывая себя в зеркале. – Осталось только раздобыть розовое шматье и мелкую псину под мышку.

- Не так уж всё и плохо, – вздохнул Игорь, которому из-за сходства с мужским обличием Махарат, полностью переделали внешность.

- Мелкая, ты куда? – повернулся к племяннице Денисыч.

- Погуляю, хочу проветриться, – ответила Катя, даже не взглянув в зеркало. Ей никогда не нравились желтые волосы. Ей они не шли.

Но далеко отойти от дома без привлечения внимания не удалось. Адресник на шее дико раздражал. Особенно когда к ней в третий раз подошли мужчины в форме волшебников и бесцеремонно разглядывали, что написано на адреснике, словно Катя – бесхозная собака.

- Почему без сопровождения? – спросил её плотный мужик с усами на обгоревшем лице.

- Зачем оно мне? – скрестила руки на груди Катя. – Я что, сама до магазина пройти не могу?!

Мужчины переглянулись.

- Пройдем с нами.

- Не пойду! – отпрыгнула от них Катя.

Но они наступали. Она собралась убежать от них, когда на развороте наткнулась на Дахота в человеческом облике.

- Проблемы? – спросил он у волшебников.

- Да, таир, проблемы. Женщина расэж выше третьего уровня не должна разгуливать по улице без сопровождения мужа или его окружения.

- У вас правила сменились? Раньше можно было на рынок отпускать.

- Это было до того, как расэж четвертого уровня разнесла полквартала. Метки не выдержали. А у вас барышня-то не меньше пятого или шестого уровня. Следили бы за ней. Да и дерзкая она у вас, не воспитываете.

Катя возмущенно скривилась.

- Дикарка с островов, – пояснил Дахот, беря девушку за плечо.

Волшебники сразу понимающе заулыбались и закивали.

- Я бы такую не купил, – почесал нос полный. – Уж больно дикарки строптивые.

- Зато сильные, – завистливо протянул второй.

Дахот подтолкнул Катю в спину, отходя от волшебников подальше.

- Ну, и зачем сбежала?

- Я проветриться пошла, я бы вернулась.

- Как в прошлый раз вернулась?

Катя внимательно на него взглянула, но Дахот смотрел только вперед. Он-то помнил предыдущие откаты и о том, что она сбежала в свой мир. Хранитель довел её до дома и там передал на руки Маку, который пребывал в не самом бодром и дружелюбном настроении.

Биомаг указал на стул, чтобы Катя села. Когда она расположилась, он примостился напротив, словно собирался вести допрос.

- Объясни мне, зачем ты сбежала? Ты понимаешь, что я откачусь, если ты сдохнешь или отбежишь слишком далеко?

- Может, я хотела, чтобы вы откатились? – отвернулась Катя.

Мак открутил верхнюю часть своей трубки и ткнул раскаленной стороной в Катину руку.

- Вы спятили?! – завизжала она одновременно от боли и от удивления.

- Находясь в этом доме, тебя пытали? – проигнорировал её вопрос Мак.

- Нет!

- Так в чём причина твоего побега?

- Эфо… он…

- Что он?! – более резко спросил Мак. – Что ты помнишь?!

- Какая разница помню я или нет? Я не хотела…

- Я тоже не хочу откатываться, – перебил её биомаг. – Почему я должен из-за твоей глупой выходки менять картину реальности? Менять реальность – не забава и не игра. Эта способность ломает тысячи судеб, даже если ты откатишься всего на пару секунд. Когда-то давно мой народ держал меняющих реальность под усиленным контролем. Не воевали на территории городов и не захватывали, потому что в каждом крупном городе сидел меняющий реальность. Он откатывался только при катаклизмах, а такие, как ты, помогали ему избегать откатов. Чем меньше откатов, тем лучше. Так объясни мне, почему я должен откатываться из-за глупых девичьих страданий?!

Катя угрюмо молчала, а Мак продолжал:

- Тебя не пытали, как Ульяну, не ломали морально и физически как её. Вот эта привычка, – он поднял сигарету, – у меня от той твари, что во мне сидела. Это он так много курил, а я бросить не могу. И это он любил снимать верхушку и обжигать кожу жертве. Ты такой ад, какой прошла твоя тётя, никогда не проходила. Потерпеть восстановление энергообмена ты можешь.

- Почему вам так важно, чтобы Эфо восстановил этот дурацкий энергообмен?! Почему нельзя отпустить меня домой?! Я же вас бешу!

Мак сделал глубокий вдох и выдох, проводя руками по лицу.

- В прошлых откатах Эфо был на стороне ведьмы. Столько раз откатываться, сколько из-за него мне уже давно не приходилось. Он смерти и боли не боялся. У меня нет многотысячного войска для того, чтобы одного его останавливать. Этот урод засады устраивал. Я три раза едва не окочурился из-за него. Я его зимой пытался грохнуть, но эта ж тварь очень быстро просыпается.

- Так вам же выгоднее, если он погибнет или потеряет голову.

- Назови кого-нибудь среди нас, кто сможет сражаться на уровне Эфо.

- Вы… Саша и Дахот…

- Дахот – иллюзионист, Саша – ювелир, а я – биомаг. Люус тоже был далеко не воином. Стратегом и убийцей – да, но не воином. Я тебе как-нибудь покажу, как он убивал Эфо. Был у него такой эпизод, когда они сталкивались. Покажу сколько солдат легло, пока эту крылатую тварь сумели ликвидировать. Мне нужен такой союзник как Эфо. Поэтому я терплю тебя и Марис, хотя от обеих с радостью бы избавился.

- Но в зимнем столкновении Эфо… легко победила кучка головорезов. И внука он не сумел уберечь.

- Скорее всего, он был сильно ослаблен, раз его так легко убили. На пике своей силы, он бы от них мокрого места не оставил. И открою тебе секрет, кто убил его внука на самом деле и почему Эфо не сумел ничего сделать.

Катя промолчала, ожидая продолжения.

- Ты уже знаешь, как Махарат относится к обманщикам времени. Это она ликвидировала внука Эфо. Не кто-то, а лично она его убила. Поэтому Эфо не пробудился. Он не почувствовал опасности от матери леса. Хранители же друг друга не убивают. Но на Махарат этот закон не действует.

- И Эфо этого не узнал.

- Разумеется, нет, иначе бы она раз и навсегда настроила бы его против себя.

- Рассказали бы ему правду…

- Слушай, я потратил не один откат, чтобы выяснить, как переманить Эфо на свою сторону, поэтому я тебя по-хорошему пока прошу, не сбегай. Не вынуждай меня откатываться.

- Да не сбегала я! – возмутилась Катя. – Я всего лишь проветриться хотела, тошно мне здесь.

- Хорошо, поверю на слово, но предупрежу, что выходить из дома нежелательно. Если Махарат откатиться, ты можешь не успеть прыгнуть в прошлое или застрять в нём, а в самом худшем варианте попасть под её откат. И тогда придется начинать сначала.

Катя положила подбородок на руки. Она понимала здравость рассуждения Мака, но больше всего на свете ей хотелось домой. Забыть чужой мир как страшный сон. Даже узнав, что было в прошлых откатах, ею та другая жизнь казалась чуждой, словно те события происходили не с ней, а с кем-то другим.

***

Её переселили в другую комнату поближе к Маку и подальше от Петра Ивановича. Прадедушка долго ворчал из-за переселения родственницы. Однако Мак одной едкой фразой пресек все возмущения колдуна на данный счет.

В очередной раз Эфо пришел через два дня, едва она успела обжиться. Одно его появление всколыхнуло в душе Кати бессильную злость. Наверное, вот так и бывало в браке от безумной любви до слепой ненависти.

Он собирался снова погрузить её в транс, когда Катя прорычала:

- Как же прелюдия? А?

Эфо замер с занесенной рукой над её лбом.

- Ты не вернул меня домой, нарушив наш договор, к тому же пользуешься мной бесплатно, а я ведь дорогая баба, – едва сдерживая ярость, повторила Катя слова Мака. – Не пойдет, ты не заплатил ни копейки за пользование мной. Хочу прелюдию. Хочу получить удовольствие. Давай, ублажи меня, как тех старых кошелок, с которыми ты заключал сделки!

Катя была уверена, что он откажет, просто хотелось его позлить, но Эфо произнес другое:

- Будет тебе прелюдия, – он из человека перевоплотился в хранителя.

Злость переросла в страх, едва он принял истинный облик. Видения видениями, но память хранила, как он убивал её, как вырывал сердце и отрывал голову. Эти самые руки, которые расстегивали её одежды, без труда разрывали плоть, а крылья, что змеями скользили по обнаженной коже, несли смерть.

- Я…

Он заглушил её протест поцелуем, продолжая играть с женским телом, зная наизусть каждый чувствительный участок её кожи. Вскоре страх отступил, а ноги сами обвили его бедра.

Чёрные глаза постепенно заполнялись огнём, а крылья и руки приобрели бестелесную форму, проникая под кожу и давая новую волну ощущений. Катя обмякла, а по её коже пошли мурашки.

- Теперь понимаешь, за что женщины готовы продавать нам душу? – продолжал он, сжимая её сердце незримой рукой. – Мы искушаем, даем то, чего не дают их мужья. Заставляем желать нас снова и снова.

- Делаете наркоманками, – прохрипела Катя, понимая, что и сама вполне способна встать в один ряд с попавшими в плен к хранителям женщинами.

Ей уже казалось, что все его тело пропитано наркотиком или же он как-то воздействовал на её психику, заставляя реагировать на него как наркоманку на дозу. Самое ужасное, что, скорее всего, в следующий раз, когда он придёт, она с большим трудом ему откажет, если вообще сможет, настолько сильно было воздействие.

Волна за волной, от которых сознание уплывало всё дальше в страну грёз. Забылось всё: злость, страх, проблемы. Ничего не было важно. Одно сплошное удовольствие.

- Пожалуй, на сегодня с тебя хватит, – произнес он со злорадством.

Катя не отозвалась. Она лежала так, словно её накачали сразу несколькими видами наркотиков. И в таком состоянии пробыла еще час после ухода Эфо.

- Чёртов инкуб! – произнесла Катя в шоке, когда вернулось нормальное мироощущение. Но даже тогда она едва чувствовала ноги – они заплетались и плохо держали её.

Не сразу, но получилось спуститься вниз, где её встречал ухмыляющийся Мак.

- Что, дорогуша, вкусила хранительскую любовь? – спросил он с ехидством.

Катя нахмурилась, присаживаясь рядом с ним.

- Они же подсаживают людей на это как наркоманов. Поэтому люди не отказывают им. Это… омерзительно на самом деле.

- Ну, морально-этическая сторона вопроса хранителей мало волнует. Они борются за выживание, а в этой войне все средства хороши.

- На себе они это не пробуют, я так понимаю.

- Почему? Еще как пробуют, просто у них это не вызывает привыкание. Они могут спокойно столетиями без этого жить.

- Что тогда происходит с Эфо? Разве это не наркоманская ломка?

- Его ломает из-за отсутствия энергообмена и физической близостью он его частично восстанавливает, вдобавок ускоряет твое превращение.

- И как скоро этот энергообмен восстановится?

- Уже скоро, хотя превращение будет еще продолжатьcя – оно займет больше времени. Если он тебе не рассказывал, то хранители соблюдают дистанцию с людьми, которых выбрали для объединения, пока они не превратятся. То, что сейчас между вами происходит, не позволяет себе ни один хранитель, однако у вас и случай уникальный.

- Как я «счастлива» от нашей уникальности, – буркнула Катя.

- Я тебе в видениях не рассказывал о некоторой деликатной анатомии хранителей?

Катя недоуменно повернулась к нему.

- Значит, не рассказывал, – сам себе кивнул Мак. – Учитывая, что в прошлый раз было много визгу, когда ты превратилась в хранителя, то работаем на упреждение. Испражняться ты по-человечески не сможешь, а если любишь ласки в зад, то советую прямо сегодня о них забыть.

- Чего?! – опешила Катя, едва не свалившись со стула.

- У хранителей половая и выделительная система разделена, поэтому испражняться ты будешь только через заднее отверстие, которое еще и сделает клац-клац любому желающему с ним познакомиться, – он показал пальцами, как работает капкан, – даже камень размелет в труху. У тебя вообще все отверстия будут делать клац-клац. Передняя часть покроется очень твердой пластиной, которая раскрывается только при возбуждении или при рождении ребёнка. При твоем случае еще должен быть энергообмен.

- Э-э-э…– всё, что выдавила из себя Катя.

- И отвечая на твой вопрос «зачем всё это нужно»? Хранителей никто и никогда не насилует. Ни мужиков, ни женщин. Их просто убивают. Не, конечно, находятся ктулухи, которые остаются инвалидами после близкого знакомства с вами, но обычно они долго не живут и освобождают генофонд от своего присутствия.

- Подождите… но Жахо рожден от насилия.

- Так это было первое поколение хранителей – они были менее развиты. Посмотри как-нибудь на Иро…

Катя хотела задать ему еще пару вопросов, когда её накрыло видение, никак не связанное с темой разговора.

***

Рада сидела на краю берега, окунув босые ноги в воду, когда к ней подошла Катя. Обычно жизнерадостная хранительница была мрачнее тучи.

- Эм… я хотела попрощаться, – скомкано заговорила Катя. – Завтра меня отправят домой.

- Я знаю, – скупо ответила Рада, – папа сказал, что ты возвращаешься в свой мир, но я думала, тебе нравится в лесу, и что ты останешься жить с нами.

- Мне действительно у вас нравится, но… дома меня ждёт моя семья. У меня много родственников, которые, наверняка, обо мне волнуются.

- Мужчина?

- Нет, с отношениями у меня как-то не складывалось…

- А мой отец тебе нравится? – беспардонно спросила Рада.

- Эм... он не в моей вкусе, он на гота похож, - слукавила Катя, стараясь ничем не выдать себя и не ожидавшая такого коварного вопроса от хранительницы.

У неё уже был разговор с Эфо, где она вскользь намекнула, что ей нравится хранитель, который намного старше её самой. Эфо не издевался и не выдал того, что понял, о ком шла речь. Он сказал, что ей лучше вернуться домой и найти себе молодого человека с похожими интересами, что пропасть между хранителем и человеком из иного мира слишком велика.

Однако Раду было не так просто провести:

- Но я видела, как ты на него смотришь. Он тебе точно нравится!

- Рада, он намного старше меня... и ясно дал понять, что между нами ничего не может быть, – призналась Катя со вздохом. – Мы слишком разные.

- Идём со мной.

Рада потянула её за собой и привела на лесную поляну, где играла музыка и веселилось множество хранителей под свет костра и местной луны. Эфо тоже был там: он с закрытыми глазами стоял, прислонившись к дереву с цветком в руке.

- Где мы?

- Т-с-с, – приложила палец к губам Рада. – Здесь одинокие хранители собираются, чтобы забыть о дневных заботах, а возможно провести и не скучную ночь.

- И твой отец...

- Ну, он же не аскет и не дурен собой, разумеется, он может уйти с какой-нибудь одинокой хранительницей. Это же всего на одну ночь. Они ничем друг другу не обязаны.

- Нам, наверное, стоит уйти...

- Ты уйдешь в свой мир и никогда сюда не вернешься, – взяла её за руку хранительница. – Ты никогда больше его не увидишь. Это единственная ночь, когда ты можешь с ним попрощаться.

- Я бы не хотела так прощаться...

- Возможность хотя бы поцеловать любимого мужчину я бы не упустила, будь я на твоем месте. Но решать тебе. Это последняя твоя ночь в нашем мире.

Рада оставила её одну, а Катя наблюдала из тени за стоящим в одиночестве хранителем. Ей самой себе не хотелось признаваться, что влюбилась в него. И мысль, что сегодня последний раз, когда она может его видеть, приносила с собой боль.

- Последняя ночь, – повторила Катя и не заметила, как сделала шаг.

Эфо не открыл глаза, когда она незаметно для остальных хранителей приблизилась к нему. Катя встала на цыпочки и осторожно коснулась губами его. Он лениво ответил и свободной рукой обхватил её за талию. Они целовались минут пять, пока хранитель в ужасе не отстранился от неё.

- Ты?! Что ты тут делаешь?!

Катя не успела ответить, как её пронзила боль в области груди. Она слышала голоса, крики и призывы о помощи. Эфо удерживал её от падения и что-то говорил ей, но она плохо разбирала слова, словно они раздавались издали. Ей казалось, что нечто невидимое пускало в ней корни, проникая в каждую клеточку тела.

- Зачем она лесу отдалась? Она же собиралась завтра домой!

- Ей не сказали!

- Ей должна была рассказать Рада... она за ней присматривала!

- Глупая, она же теперь не сможет домой вернуться.

Катя с удивлением взглянула на Эфо, читая на его лице сожаление и вину.

***

Очнувшись, Катя обнаружила в своей руке знакомый синий кристалл, который Мак, воспользовавшись моментом, вложил в её ладонь.

- Это было прошлое, – предупредила Катя.

- Я уже посмотрел.

- Он не хотел объединяться…- озвучил она, не зная, почему её данная новость расстраивала.

- В его возрасте я бы тоже не захотел объединяться с человеческой малолеткой, – хмыкнул Мак, поднимаясь и цепляя ей на шею кристалл.

- Но вы же были женаты на человеческой малолетке, – припомнила Катя.

- Это не одно и то же. Объединение, как видишь, даже откат разорвать не может. Вы друг друга ненавидите, однако объединение всё равно вас сводит вместе из отката в откат. А вот брак в любой момент можно расторгнуть. В принципе, что и произошло в моем случае. Дети выросли, жена состарилась и померла. В четвертый раз я жениться не захотел. Надоело.

- Понятно всё с вами.

Катя оставила его докуривать и вернулась к себе в комнату. Там она застала Марис, которая держала в дрожащей руке, оставленную с утра одежду Эфо. Катя не успела ничего спросить, как ей в лицо прилетело что-то твердое и едва не выбило передние зубы.

- Шлюха! – накинулась на неё Марис и сразу вцепилась в волосы. – Я тебе покажу, дрянь, как спать с чужими мужиками!

Долго избиение не продолжалось, так как вмешался Эфо и отцепил разъяренную женщину от Кати, силой вытащил её в коридор. Еще долго до слуха доносились оскорбления и крики Марис.

После парочки в комнату заглянул Денисыч с ружьем.

- Мелкая, ты в порядке? – спросил дядя и присел рядом с ней. – Зубы целы?

- Вроде да…

Катя приняла от дяди платок и приложила к лицу. Белая ткань сразу окрасилась в красный. Из губы текло, из носа тоже. Из шевелюры выдрали немало волос. В зеркало смотреться не хотелось.

- Вот же бешеная баба! Она в тебя камень бросила! – ужаснулся Денисыч, поднимая орудие Марис. – Что ты ей сделала?! За что она тебя так?!

- Вышла замуж за мужика, на которого бешеная баба претендовала, – объявился вездесущий Мак, принося с собой запах курева. – Пойду, посмотрю, чтобы они друг друга не поубивали.

Денисыч в шоке уронил камень.

- Мелкая… я понимаю вопрос не к месту и не ко времени, но… когда ты успела замуж-то выйти? И чё мужик-то у тебя такой стрёмный? Получше не нашлось, чтобы замуж-то выскочить? Без рогов копыт мимо не пробегал никто? Человек, например?

Катя как-то стало обидно за Эфо. Одно дело, когда она сама его оскорбляла, и совсем другое, когда на него наезжали её родственники.

- Так, значит, дядя Игнат ни у кого вопросов не вызывает? – с раздражением спросила она.

- Ну, сравнила хрен с колодой. Игнат – мировой мужик, а у тебя какой-то мрачняк черноглазый, да еще и с крыльями. Светка в обморок упадет, когда узнает, что внуки у неё крылатые будут и черноглазые. Я уже молчу про твою бабушку.

- У Игната тоже крылья, между прочим!

- Что за глупости ты говоришь? Какие у него крылья-то? Нормальный мужик.

- Вы что, в истинном облике его не видели, пока были здесь?! Он такой же черноглазый мрачняк, как и мой Эфо! Даже еще мрачнее! Так что можно бабушку обрадовать, что у неё уже есть крылатые внуки от тёти Ули.

- Не знаю даже, что тебе сказать. Ты какие-то сказки заливаешь...

- Сами спросите у тёти Ули. Еще забыла сказать, Саша тоже её сын. Он вам подтвердит.

Тут Денисыч рот широко открыл и едва не уронил ружье.

- Так ему лет так... сорок пять. Ты что, мелкая? Совсем с дубу рухнула?

- Понимаю, другой мир, путешествия во времени легче принять, чем то, что тебя всю жизнь окружали нелюди, которые еще и родственниками тебе приходятся. А вы хоть раз задумались, а Ульяне-то сколько на самом деле лет? Со всеми эти путешествиями во времени она старше Петра Ивановича!

Денисыч почесал макушку и поднялся.

- Пошел я, а то что-то не хочу пересекаться с твоим мрачняком.

Катя тоже встала и в раздражении пнула брошенный в неё камень. Как-то о том, что она могла получить по зубам от Марис, не приходило ей в голову. Позабылось и то, что триста лет назад у них с Эфо имелись отношения и две общие дочки. Слишком сильно она зациклилась на себе и своей обиде.

Выйдя в коридор и направившись к лестнице, Катя застала Мака подслушивающим в нише за шторкой. Он поманил её пальцами.

- Не пойду я! – одним губами сказала Катя.

Мак более агрессивно её подозвал, пришлось подойти и тоже приклеить ухо, как того требовал биомаг.

- Я так и знала, что ты спишь с этой проституткой! – кричала Марис.

- Она моя жена!

У Кати разбитая губа перестала болеть, когда он так сказал.

- Ты женился на этой дохлой ящерице?!

Мак улыбнулся, а Катя скривилась.

- Марис, для меня прошло триста лет, разумеется, я женился! И если ты не забыла, мы с тобой расстались не при самых лучших обстоятельствах!

- А как же… как же я и девочки?!

- Я не отказываюсь от своего отцовства, но это не значит, что я к тебе вернусь!

- Значит, когда я была замужем, ты мог со мной спать, а как сам женился, так я сразу стала тебе безразлична?!

- Я – хранитель! У меня не может быть ни гарема, ни любовниц! Поэтому я прошу тебя один и в последний раз, не лезь к моей жене! Не заставляй меня вмешиваться!

- Но ты же не любишь её, ты любишь меня! Я видела, как ты смотрел на меня и на неё! Ты её не любишь!

- Марис, она – моя жена, которая в скором времени превратиться в хранителя, а когда это случится, я и смотреть в твою сторону не буду, да и не захочу.

- Но она еще не превратилась, значит всё можно вернуть, как было…

- Марис, хватит!

Однако она никак не унималась и умоляла её простить, вернуться к ней, бросалась к Эфо в колени. Катя услышала, как хранитель её потащил по коридору, а она продолжала громко кричать, ставя всех обитателей дома в известность о скандале.

- Спасибо хоть заступился, – вслух прошептала Катя, когда прошло удивление.

- Мозгов у него побольше, чем у тебя, – Мак извлек баночку из кармана и помазал ей губу лечебной мазью. – Понимает, что рано или поздно жить-то вам едва ли не в одном теле.

- Я до сих пор слабо себе представляю, что значит отсутствие границ.

- Представь на минутку, что твое сознание разделилось надвое. Ты сможешь видеть его глазами, слышать его мысли практически постоянно, чувствовать его эмоции.

- Звучит пугающе…

Шторка резко отодвинулась. Показался крайне недовольный Эфо.

- Я ей рану обрабатывал, – остался невозмутим Мак и показал баночку с мазью, проходя мимо хранителя. – А вот она подслушивала.

Катя едва не задохнулась от возмущения.

- Это необязательно было делать, – сказал ей Эфо.

- Да он… - Катя беспомощно указала в удаляющуюся спину Мака.

Хранитель укоризненно покачал головой и развернулся в сторону лестницы.

- Эфо… это из-за Рады началось объединение в первый раз, – выпалила Катя, решив, что должна об этом ему сказать.

Он остановился и замер.

- Я должна была вернуться домой, – продолжала Катя, – потому что ты не хотел объединяться из-за большой разницы в возрасте и из-за того, что я – человек и иномирянка. Я не понимаю, почему твоя дочь не захотела вернуть свою мать, чтобы ты объединился с ней? Бахо мог её вернуть, как сделала я в прошлом откате. Какая разница глупая Катя или глупая Марис?

- Марис не может превратиться в хранителя.

Эфо повернулся и, не глядя на Катю, взял кристалл. Его глаза на несколько мгновений заволокло синей дымкой. Затем лицо хранителя осветила улыбка, какая бывала у людей, вспомнившись нечто очень светлое и доброе.

- Ну, с моей дочерью ты точно подружишься.

- С такой ревнивой мамашей вряд ли…

Хранитель засмеялся, а Катя невольно улыбнулась, глядя на него. Что ж если не вспоминать эпизод, когда он вырвал ей сердце, то Эфо вполне мог быть приятным.