Час отплытия

Тетушка Жожа примирилась со своей судьбой. А что ей еще оставалось?

«Матушка Жожа, я говорю тебе честно и открыто, я должен был предоставить ему убежище, не мог же я подвести товарища, выдать друга. Давай поразмыслим на досуге: мы с тобой тоже оказались вовлеченными в борьбу, а раз так, я должен раскрыть тебе тайну, да-да, ты ведь и сама уже обо всем догадалась, Витор не мог поступить иначе».

Проходил день за днем, тетушка Жожа ни о чем не рассказывала ни Роландо, ни своим подругам. Но вот однажды, когда одна из подруг сообщила ей: «Жожа, ты только себе представь, говорят, такой-то уехал на родину, и другой тоже, и третий, и еще один, и еще…» — она окончательно поняла, что произошло с ее воспитанником. Дона Жужу успокаивала ее: «Ну что ты, Жожа, давно пора смириться с тем, что произошло. Посмотри вокруг — мир не стоит на месте, подумай лучше о себе, ведь и тебе, может быть, грозит опасность». На какое-то время тетушка Жожа и вправду вроде бы успокаивается, начинает рассуждать спокойно, и все-таки, сколько она себя ни уговаривает, она не в силах вновь обрести утраченное душевное равновесие. Да, видно, господь бог с самого нашего рождения определяет нам судьбу и, уж если кому не захочет дать счастья, так оно и будет. Долгие дни тетушка Жожа, убитая горем, сидит одна в своей уютной квартирке, лишь дона Жужу навещает ее, как всегда, приветливая, добрая и участливая. Она пытается увести Жожу из дому, заставить ее выйти на улицу, но та во власти одной, всепоглощающей идеи: вот-вот вернется Витор или придет от него весточка. Теперь Жожа жадно слушает все передачи по радио, о которых прежде и понятия не имела, они ее раньше просто не интересовали. В полные тревожной тишины ночные часы она ловит передачи на коротких волнах, ждет, выглядывает в окно… «Боже мой, какая пустота в душе! Где-то сейчас мой Витор?» Его приятель как-то сказал: «У каждого своя судьба, и Нельсон не мог поступить иначе, нья Жожа». В любом из нас каждый день и каждый час что-то понемногу отмирает… Но вот однажды ей удалось поймать на какой-то волне крамольную передачу. Она слушала, приникнув ухом к приемнику, жадно ловя слова, которые доносились до нее, несмотря на помехи. «Что им, сукиным детям, неймется!» Теперь она не отрываясь сидит у транзистора, не замечая, как летит время, слушает вести о событиях, о каких прежде и не подозревала. Дни, недели, месяцы выстраиваются в длинный ряд, а от Нельсона по-прежнему нет вестей, и ее беспокойство растет и словно опутывает ее с головы до ног. Верить в чудо — бессмысленно, но и пасовать перед трудностями она не привыкла. Может быть, Витор в конце концов все-таки даст о себе знать, нельзя предполагать заранее, что может случиться, подсказывает ей сердце.

Тетушка Жожа похудела, осунулась, потухшие глаза полны печали. Когда она просыпается по утрам, все тело ломит, словно накануне ее били палкой. Знакомые удивляются: «Как ты переменилась, Жожа. Где твоя былая жизнерадостность?» Но тетушка Жожа из породы твердых людей, из тех, что, упав, тут же поднимаются на ноги. «Нет, дальше так продолжаться не может, надо начать новую жизнь!» И… словно впереди забрезжил луч света, он разгорается все ярче, ярче, и наконец он охватил ее всю, точно ливень, пролившийся над иссохшей землей.

Тетушка Жожа поглощена новым увлечением, оно необходимо ей как воздух. Она делится своим замыслом с одной, с другой подругой, только пока это секрет. Все стараются ее подбодрить: «Да, подружка, это как раз то, чего здесь, в Лиссабоне, не хватает нам, уроженцам Островов Зеленого Мыса, ведь наша жизнь здесь словно мясо без маниоки».

Итак, тетушка Жожа решила, что спиритические сеансы были бы для нее спасением, и эта мечта настолько завладела ее сердцем, что она отважилась написать письмо в Бразилию, в спиритический центр. Она теперь не расстается с книгой о христианском рационализме и в конце концов решается: была не была. Огонек надежды, затеплившийся в ее душе, служит ей и таким же отчаявшимся, как она сама, путеводной звездой. Жожа вспомнила о своем былом увлечении спиритизмом. Она посоветовалась сначала с близкими подругами — пока еще не время раскрыть свою тайну, лучше сперва сообщить немногим, а там видно будет. Если все пойдет на лад и если господу будет угодно, людей на сеанс соберется достаточно.

Утром в день сеанса тетушка Жожа проснулась счастливая и едва дождалась вечера. С приближением вечера она чувствовала, как ею овладевает волнение. Мужайся, Жожа, ты должна быть уверена, что все пройдет удачно! И вот в десять часов вечера она уселась за стол — в платье из черного крепа, с изящным кружевным воротничком, красиво причесанная, вокруг нее собралось еще человек десять. Тетушка Жожа начинает сеанс, ее голос крепнет, душа ее сейчас полна любви к людям и веры в грядущие перемены, и каждой участнице спиритического сеанса передаются флюиды исходящей от нее силы. Все склонились над столом, в сладостном полузабытьи, взывая к Верховной звезде.

«Великий очаг! Созидательная сила!

Мы знаем, что управляющие Вселенной законы естественны и неизменны и им подчинено все. Мы знаем и то, что дух просветляется и достигает наивысшего развития с помощью изучения, рассуждения и страдания, проистекающего от борьбы с дурными привычками и несовершенствами».

И вот жизнь уже не похожа на тупик, откуда нет выхода, солнце выглянуло из-за туч, море играет под его лучами.

«Великий очаг! Жизнь Вселенной!

Мы обращаем сейчас свои мысли к Верховным силам, дабы свет озарил наши души и нам стали ясны наши заблуждения, дабы мы отрешились от них и зло перестало бы нас тиранить».

О, эти необузданные, неистовые силы! Благодаря им на человека нисходят откровения — одни приносят ему добро, другие могут свести в могилу. Со временем в городе начинают распространяться слухи о спиритических сеансах тетушки Жожи. Сначала о них говорят потихоньку, соблюдая осторожность… потом все смелее. Так к горящей свече, предназначенной осветить путь людям, тянутся в поисках исцеления недужные, тянутся в поисках утешения обиженные и угнетенные, тянутся жаждущие любви и справедливости, наконец, тянутся просто любопытные.

В дни сеансов в гостиной у Жожи собирается столько людей, что не хватает места для всех страждущих, ищущих истину, и тетушка Жожа чувствует себя совершенно счастливой. Лишь тоска по Витору нет-нет да и кольнет ее сердце. Как было бы чудесно, если б неожиданно на улице, на каком-нибудь перекрестке удалось услышать что-нибудь о нем! Если бы хоть какую-то весточку принесла одна из этих радиопередач, которые она все еще продолжает ловить в эфире! Во всяком случае, тетушка Жожа обрела свой путь. Земля вращается, да, все идет как положено! Правда, порой выдаются у нее и тяжелые дни — дни дурных предчувствий, словно кто-то насылает на нее порчу, и она ощущает веяние какой-то враждебной силы. На все, разумеется, воля божья. Однако, когда бог на тебя прогневается… но чем она, Жожа, его прогневила? И мысленно она обращается к прошлому, ей никогда от него не освободиться…

Но послушай же, тетушка Жожа, будь осторожна, ведь может статься, кому-то покажется подозрительным, что у приемной матери паренька, неизвестно куда уехавшего, собирается столько народу… недаром говорится: дыма без огня не бывает! Ты и сама это знаешь. Если на тебя поступит донос в полицию, полицейские не выпустят тебя из своих когтей, они вцепляются в человека, точно обезьяна в корзинку с миндалем. Мы живем, Жожа, в мире безумия, в мире страданий и боли, а тебе-то и в самом деле выпала на долю нелегкая судьба…

Однажды вечером, когда тетушка Жожа сидела у себя дома, довольная и счастливая, считая, что душа ее чиста перед богом и перед людьми, к ней ворвались молодчики из полиции. Она хотела крикнуть, но не смогла, хотела протестовать, но язык ей не повиновался, хотела заплакать, но глаза остались сухими. Они перерыли все в доме вверх дном, забрали с собой письма и бумаги, и… предъявили ей ордер на арест.