Чем вы недовольны?

ОДОБРЯЮ ВАШУ МОРАЛЬНУЮ АТАКУ

В пять утра Катя отправилась к морю загорать. Ася спала. Её, молодого инженера агарового завода, не тревожили ни актуальные, ни перспективные вопросы. Катя, юрист по образованию, была приучена к анализу событий, встреч, характеров.

В том, что абхазцы чудесные люди, она убедилась вчера.

Отложить свадьбу двух влюбленных ввиду отсутствия сестры жениха?! Мало того, прервать отдых Анатолия и отправить его в Ломоносовск на поиски Тамары Мухиной – нет, не так это просто. К сожалению, не пришлось увидеть Назиу, невесту Николая, она уехала в Тбилиси к родственникам.

Анатолий улетает в Ломоносовск, разыскивать Тамару Мухину. Им кажется, что Ломоносовск небольшой город. Анатолий? Не слишком ли он молчалив? Ни о чем не спрашивает. Что это, врождённая деликатность? Смотрит своими чуть печальными, чуть ироническими глазами…

Найдет ли Анатолий в Ломоносовске Тамару Мухину? А если она вышла замуж, переменила фамилию и уехала из Ломоносовска? Как поступит Анатолий? Поедет по следам? Жаль ли ей, Кате, что Анатолий уезжает?

Катя помедлила решать вопрос. Надела тёмные очки, улеглась на гравий. Надо же решить. Решила. Жаль? Да, жаль.

В десять утра у дома, где жили Катя и Ася, появился Коста.

Хозяйке, предприимчивой и оборотистой женщине, ловко эксплуатировавшей свой домик, сад, знакомство с продавщицами магазинов, в которых появляются дефицитные товары, ужасно не понравилось появление молодого человека.

– Всё-таки завели себе кавалеров из местных. А я считала их за порядочных. Вчера ночью их привезли на машине… В первом часу. А ещё с высшим образованием… Та, которая блондинка, инженер как будто, даже «шпильки» сломала, – делилась новостями у ограды хозяйка с владелицей соседней усадьбы.

Катя заметила Косту и ввела его во двор. Сели на скамью под инжиром. Ася ушла ремонтировать «шпильку».

– Едете? – спросила Катя.

– Летим. Из Адлера. Завтра утром.

– Я бы вас направила к своим, но мама уехала в Крым, бабушка к родичам в деревню… Чего вы улыбаетесь? – спросила Катя.

– Хотел спросить вас, понравился ли вам Алиас Эшба?

– Очень. Все понравились. Я чувствовала себя так, словно гостила у родных.

– Когда приедете в Ломоносовск?

– Может быть, вместе с вами.

Слова, сказанные Катей в ответ, Коста принял как должное. Катю это задело. Почему он так спокойно встретил её сообщение? Он даже не повернул головы, продолжая смотреть на море, как будто его заинтересовал идущий к причалу пароход.

– Я лечу вместе с вами. Завтра, – с какой-то резкостью сказала Катя.

– И Ася?

– Ася остается. Она с новой знакомой поедет в Одессу, как было задумано.

– Сейчас позвоним в Адлер насчёт места в самолете.

– Может и не быть места?

– Лето. Тогда вы полетите с Анатолием, а я следующим рейсом.

– Но полетите?

– Обязательно. Я уже получил задание абхазской газеты и своего радио.

– Вас даже не интересует, почему я внезапно возвращаюсь в Ломоносовск?

– Уверен, – ради благородного дела. Разве не так?

– И вы бы так поступили?

– Абхазцы считают: помочь человеку – высшее благо в жизни.

– Лететь в Ломоносовск решила сегодня утром.

– В ответ на выраженные вам чувства в семье Эшба?

– Не только. Русские считают: помочь человеку – высший долг.

Хозяйка не могла понять, о чем там говорят под инжиром. Почему не слышно смеха, восклицаний. Она ведь знает, как разговаривают «теперешние молодые» – хи-хи-хи, ха-ха-ха.

– Беседуйте, беседуйте, – с особой интонацией проговорила хозяйка, появляясь в районе инжира. – Я схожу в магазин.

Ей очень хотелось, чтобы Катя повела себя «как другие».

– И мы уходим, – сообщила Катя, она уловила интонацию хозяйки, ироническую, злонамеренную.

– А чего вам уходить? Такой приятный молодой человек. Глядите, Катя, местный, а кудрявый, блондин и глаза голубые…

– Я уже заметила.

– Где вы вчера с утра гуляли?.. Я уже спала, слышу – машина подъехала. Далеко ездили?

– Ездили на дачу к моему брату, министру, – ответил Коста, у которого не было брата.

– Какой же министр? – посерьезнела хозяйка.

– Охраны общественного порядка.

– Которому милиция подчиняется?

– Ага.

Милицию хозяйка считала своим главным противником, ей до всего дело. А дел разных, не очень законных, у хозяйки домашней «гостиницы» хватало.

– Ну чего я стою, пришёл такой дорогой гость… Я вам кофе сварю, по-турецки… Такой вам нигде не подадут, – заюлила хозяйка и метнулась в дом.

– Зачем вы упомянули брата-министра? – улыбнулась Катя.

– Для принудительного уважения. Курортные домохозяйки – самая вредная часть человечества, их не грех держать в страхе. Я заметил, какую она мину состроила при моем появлении у калитки.

– Тогда одобряю вашу моральную атаку.

– Из этих же соображений я еду в Ломоносовск. Анатолий человек слишком доверчивый… Вряд ли ему с его характером удастся найти Тамару Мухину.

– Из этих соображений и я еду с вами.

Оба встали. Усидеть после того, как решен важный вопрос, могут немногие, это хорошо известно драматическим режиссерам.

– Неужели мы будем пить кофе по-турецки? – весело спросил Коста.

– Удобно ли уйти?

– Как зовут вашу хозяйку?

– Ефросинья Мироновна.

Коста вошёл в дом и вскоре вернулся.

– Кофе будут пить хозяйка и Ася, – сказал Коста. – Это решено. Прошу вас, пойдёмте в агентство Аэрофлота. Там уважают журналистов радио, мы им помогаем в их трудном деле.

Раскрасневшаяся хозяйка провожала гостя до калитки и просила заходить без всяких, попросту. Шутка сказать – брат министра. И ещё какого!