Чем вы недовольны?

МИРНЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ ОКОНЧЕНЫ

Яша Сверчок вошёл в киевскую городскую прокуратуру.

Студентам юридического института присуще чувство юмора. К сожалению, профессия прокурора, следователя часто гасит это светлое качество. И неудивительно, если приходится изо дня в день копаться в неблаговидных делах аферистов, мошенников, хапуг, мерзавцев всех рангов и прочей человеческой дряни. До юмора ли!

Яшу принял усталый прокурор с выжидательным взглядом.

– Я хочу совершить антиобщественный, вернее, антигосударственный поступок.

– Только собираетесь совершить?

– Да.

– Тогда вы обратились по адресу.

Прокурор пытливо посмотрел на Яшу. За время его десятилетней практики подобного посетителя он ещё не принимал.

– Давайте посоветуемся, – добавил прокурор.

– Затем и пришёл.

Яша лаконично изложил, зачем он прибыл в Киев и с какой целью стремится в Сухуми. Но так как денег не хватает, он решил пробраться без билета – зайцем. Упомянул и о телеграмме на адрес гетмана.

– Покажите телеграмму, – оживился прокурор.

– Могу. И даже телеграфистку, доставившую её. Она в приёмной.

Прокурор охотно и весело изучал адрес и текст телеграммы.

– Сперва я подумал, что вы…

– Ненормальный, – быстро уточнил Яша.

– Еще бы! Зовите девушку.

Вошла Зося Грай. Очаровательная, с ясными глазами, как дождевые капли на солнечном цветке. Прокурор, слушая обоих, смеялся, как обыкновенный гражданин.

– Ребята, будь у меня деньги, не задумываясь, дал бы их вам в кредит, даже без ведома жены. Вот что, товарищ Сверчок, отправляйтесь ко второй супруге вашего дяди и попробуйте вернуть долг… Потом зайдете, ко мне. Если она не даст вам следуемые вашей матери деньги… будем думать, что делать. Телеграмма, если не возражаете, останется у меня. Я её верну вам. Так или иначе, до Сухуми вы долетите.

Яша и Зося ушли. Телеграмма на адрес Богдана Хмельницкого доставила работникам прокуратуры жизнерадостные минуты, им особенно приятно было столкнуться с молодыми людьми с чистой душой… Именно таким они посвящают свою нелегкую борьбу с мерзостью.

По совету прокурора Яше сопутствовала решительная Зося. Поднялись на третий этаж. Позвонили. Нет ответа. Еще раз позвонили. Дверь открыл явно встревоженный парень.

– Вам кого?

– Жену Петра Елизаровича. Я его племянник, сын Романа Елизаровича.

Парень нерешительно впустил гостей. Яша заметил, на стильной ужгородской мебели, начиная с зеркальной вешалки, висели крайне несовместимые с их стилем аляповатые ярлычки прокуратуры.

– Что говорить, шикарно жил мой дядя, – без грусти заметил Яша. – Но меня интересует тётя. Извините, вы сын супруги Петра Елизаровича?

– Нет. Я дальний родственник Ольги Григорьевны. Студент.

– Ольга Григорьевна супруга дяди?

– Да. Здесь я вроде сторожа. Ольга Григорьевна находится у своей матери. Правда, я не должен был вам говорить… Но раз вы племянник… Хотите чаю?

– Хотим.

– Извините, у меня только булка и кусок домашнего копченого сала. Я из Богуслава. Мне из дому присылают.

– Я что-нибудь куплю, – сказала Зося. И моментально очутилась на лестнице.

– Твой дальний и мой близкий родственник, Пётр Сверчок, вор, мошенник. Это проверено. Понял?

– И я так думаю. Жили как графы.

– Тебя зовут…

– Леней.

– А меня Яшей.

– Я бы перешёл в общежитие, но нет мест.

– Перейдёшь. Со временем.

Вернулась Зося. Принесла всякой всячины. Заварила чай, поставила стаканы. Сели за стол и стали обсуждать шансы на золотые медали киевской футбольной команды «Динамо». В кино решили идти втроем. После кино Леня их привел к дому, где притаилась дядина супруга, и разъяснил, как войти.

Яша позвонил два раза. Дверь открыла мать Ольги Григорьевны. Сверчок безмолвно и решительно миновал общий коридор коммунальной квартиры с бабушкиными сундуками у стен, висевшие на костылях велосипеды, персональные электросчетчики.

Мать второй супруги дяди Пети, остроносая старуха, вызывающе настороженно смотрела на Яшу.

– Где ваша комната? – не дал ей опомниться Яша.

– Вот.

Яша открыл дверь и увидел жену дяди Пети – достаточно пышную, с недобрым взглядом брюнетку. Общий вид – ощетинившаяся сытая кошка.

– Я сын Романа Елизаровича, брата вашего мужа.

– Вы Яша?

– Да.

– Садитесь. Надолго приехали?

– Нет. Я к вам по делу. Хочу получить долг. Вы, конечно, знаете, что ваш муж взял у моей матери деньги?

– Не знаю. Много?

Яша назвал сумму. Вторая супруга дяди отлично знала о долге. Мало того, ещё в позапрошлом году супруг поручил ей отправить половину долга матери Яши. По почте. Ольга Григорьевна сказала мужу, что отправила, но деньги утаила. О второй половине супруги дружно не вспоминали, хотя на сберкнижки (на предъявителя) вносились крупные суммы от всяких автотранспортных махинаций. Книжка хранилась у родственников, а контрольные талоны в тайнике.

– Прошу вернуть долг, – сказал Яша.

– Откуда же я возьму такую сумму?

– Ты что пришёл? Не знаешь, какое у нас горе? Нашёл время, – вмешалась теща дяди Пети.

– Если вы не вернёте, я пойду к прокурору.

– На родного дядю пойдешь доносить?! – взвизгнула старуха.

– Мать и сестра в Перми. Живут на чужой квартире. Поняли? И я не погляжу на человека, который ограбил их, двух тружениц.

Старуха театрально била себя кулаками по голове.

– Шибенник! Бандит! Выродок! – крестила она Яшу.

– Мирные переговоры окончены.

Яша встал. Старуха схватила табуретку.

– Погодите, мама, – отняла табуретку Ольга Григорьевна. – Вот что, Яша… Я могу, просто так, как родственнику, кое-что дать вам.

– Я не проситель. Я пришёл требовать то, что нам следует.

Супруга дяди Пети помедлила. Утерла слезу.

– У меня есть друзья, попробую одолжить… но не всю сумму. Сделаю ради Петра, чтобы люди не думали…

– Всю сумму. И ни рубля меньше. Иначе я потребую очную ставку с дядей, думаю, что он признает долг.

Супруга дяди растерялась: муж узнает, что она утаила деньги. К тому же очная ставка. Прокурор заинтересуется, для чего подследственному срочно понадобились деньги. Ей не хотелось очной ставки мужа с Яшей.

– Я достану. Но как я вручу вам… Яша, вы не подведёте меня?

– А зачем? – строго сказал Яша.

Условились; завтра ровно в двенадцать дня Ольга Григорьевна вручит Яше всю сумму в метро «Университет».

Старуха не прерывала проклятий в адрес «висельника».

– Имейте в виду, в десять минут первого я уйду, ждать не стану, – сказал Яша и вышел из комнаты.

Ровно в двенадцать дядина супруга на перроне метро сунула Яше пакетик и молниеносно скрылась в вагоне. Яша зашёл в подъезд дома и пересчитал деньги. Не хватало ста рублей (новыми деньгами).

– Дрянь остается дрянью, – заключил Яша.