Через Северный полюс в Америку

НАД ОКЕАНОМ

Мы уже привыкли к капризам погоды. Если и прояснилось небо — всего-навсего передышка. Не успели оглянуться, опять оказались в плену облаков. Опять надо уходить от них. В бортовом журнале записываю: высота пять, шесть тысяч метров.

А тут новая напасть.

Мы уже не раз подбавляли воду в мотор из резервного бачка. И вдруг насос стал работать впустую.

— Воды! — требовал Байдуков. Он сидел на месте первого лётчика.

А вода не шла.

Я опустил в бачок линейку. Она суха.

«Не беда, — думаю, — есть резерв!»

Мы с Валерием достали резиновый мешок. А он холоден и твёрд, как камень: вода замёрзла.

— Тряханём-ка его! — предложил Чкалов.

В мешке послышалось бульканье.

Валерий разрезал мешок ножом — в бачок стекло литров пять воды.

Но надолго ли её хватит?

Мы вылили в бачок чай, кофе, какао. Вся эта смесь и пошла в радиатор. Потом высыпали из мешка лёд, разбили на кусочки, положили на крышку бачка. Пусть тает!

Что, кажется, особенного сделали? А устали — сил нет.

Кислорода почти не осталось. Тошнота. Головокружение.

Я двинулся было к месту первого лётчика. Чувствую — не могу шагнуть. Пришлось ползти.

Валерию тоже невмоготу. Но оставшийся у него запас кислорода он передал Георгию.

Байдуков стал отказываться.

— Егор! — Чкалов решительно махнул рукой. Что, мол, попусту спорить: сейчас твоё самочувствие важнее, ты ведёшь самолёт!

Что тут возразишь!

По моему расчёту, мы пересекли хребет высоких Скалистых гор, достигли Тихоокеанского побережья.

На всякий случай решил проверить.

Верно — можно снижаться.

Начали пробивать облака. Вынырнули на высоте четырёх тысяч метров. Внизу, под нами, прибрежные скалы, окаймлённые пенным кружевом прибоя. Снизились ещё…

Наконец можно вдохнуть полной грудью.

Мы повеселели: хоть трудно приходилось — выстояли, выдержали.

«Всё в порядке, — передал я по радио. — Идём над Тихим океаном вдоль побережья».