Через тернии к звёздам

Глава 4

На новую базу мы прибыли к обеду, рано выехали. Что я могу сказать? База совершенно новая. Находится в Одинцовском районе, недалеко от отдельного полка спецназа ВДВ. Отстроена она была накануне, можно сказать, что ещё краска даже не обсохла. Не знаю, для чего её строили, но для нас она подошла идеально, как раз под бригаду. Встречал нас Никитич, ему мы позвонили, когда подъезжали. На КПП стоял наряд из частей ВВ. Я так думаю, это временно. До тех пор, пока мы службу здесь не наладим. Дежурный проверил у нас пропуска, и пропустил. Никитич сразу повёл нас в штаб, выдавать ключи от квартир. Ага, я тоже обрадовался несказанно. Оказывается, на территории части, ещё есть и военный городок. И квартиры распределены уже для каждого нашего офицера. А все мы, весь состав бывшего нашего подразделения «Белая Стрела», числимся инструкторами. А ваш покорный слуга — самый старший инструктор. Ага, даже Филина обошёл. В званиях то мы одинаковы, только теперь у меня приставка — старший инструктор. В основном, будем обучать Вьюжке, ну и стрелковый бой естественно. Тем методом, которым обладаю я. Я имею ввиду, туннельное зрении. После того, как я инициировал наших парней, у них тоже появилось туннельное зрение, надо только объяснить, как им пользоваться. Парни научились. Не сразу, естественно, но сейчас, они стреляли, не целясь, и всегда попадая в цель. Этому фокусу я научился, когда ещё служил на срочной службе. Научил меня этому прапорщик 106 ВДВ, Вьюжин Олег. И где он сейчас? Как он? Надо будет, как-нибудь, навестить, отблагодарить, за дорогу в жизнь.

Может показаться фарсом, то, что мы собираемся готовить ребят к войне, которая случится только в 2024 году. Но, кто сказал, что мы будем только учиться? Мы будем также служить, выполнять боевые задания, проходить боевое слаживание и притираться друг к другу, а это тоже время.

Получив ключи, мы пошли заселяться в свои квартиры. В военном городке, оказалось, пять трёх подъездных пятиэтажек. На мой взгляд, даже многовато для нас. Есть садик, кафе, магазин пока закрытый, дом культуры. Всё это мы видели по ходу движения, а Никитич нам разъяснял.

В каждом подъезде по пятнадцать квартир, двух, трёх и однокомнатной на этаж. Меня поселили в трёхкомнатной квартире, на втором этаже. Парни пошли выше. А я, зайдя в квартиру, посмотрел обстановку, а она была меблирована. Ничего лишнего. Диван, два кресла, сервант, журнальный столик, пара стульев, телевизор. Всё это в зале. Даже шторы висят. В спальне: кровать двуспальная, платяной шкаф, пара тумбочек, комод, трюмо с зеркалом. Кровать застелена. Есть простынь, подушки, одеяло, покрывало. Парочка табуреток у стенки. Даже картина висит на стене, мишки в лесу. Детская — кровать односпалка, стол, парочка стульев, компьютер, книжные полочки, одёжный шкаф, и картина звёздного неба с космическими кораблями. На кухне гарнитур. Есть посуда. Плита газовая, холодильник, микроволновка, кухонный стол и три табурета. В шкафчиках, заметил кастрюли, сковородки. На плите чайник. Санузел раздельный, в туалете даже бумага есть. В душевой ванна с занавеской весёлой раскраски, стиральная машина. В прихожей тоже мебель, шкаф для верхней одежды, открытая вешалка и тумбочка. В общем, заходи и живи. Квартира новая, никто ещё не жил. Впрочем, новый здесь целый дом. Сашенька бы наверно очень обрадовалась, но вряд ли она сейчас захочет приехать сюда. У неё там интересная работа, родители, простор. А здесь что она будет делать? Но в любом случае, то, что нам выдали такие квартиры — это очень хорошо. Я рад. Бросив свои вещи, я направился на выход. Вон и парни уже спускаются, весело что-то обсуждая. Никитич с ними. На их лицах не сходила улыбка. Парни были счастливы. Кречет уже позвонил своей половинке, и сказал, чтобы ехала сразу сюда. Когда он отправлялся на задание, Ольга поехала к родителям. А сейчас радостно рассказывал, как здесь классно. Он получил двухкомнатную квартиру. Это я узнал из его реплик.

Выйдя на улицу, Никитич уже потащил нас за собой, ему нужна была помощь, ведь он здесь был за старшего. Никого больше, из наших ребят, здесь не было. Какие-то офицеры и гражданские были в штабе, но они здесь временно. Офицеры — это командиры из Внутренних Войск, их всего здесь двое. И будут они здесь до тех пор, пока мы не наладим караульную службу своими силами. А гражданские — это как раз начальство от строителей. Сдают эту часть в эксплуатацию, и Никитич у них принимает. Как раз в этом ему помощь и нужна. Но я сказал Никитичу о распоряжении Георгича, и направился к КПП. Кречет с тоской посмотрел мне в след. Ему тоже не улыбалось заниматься такими делами. Но куда деваться. Никитич сейчас в должности коменданта гарнизона, хоть и временно, так что, хочешь, не хочешь, а будь добр, исполняй. Меня же ждали в ЦНР. Георгич уже с ними договорился.

Забрав машину, парням она сейчас была не нужна, я направился в Москву. У ЦНР я был уже через сорок минут. Очень удобно. Не нужно теперь по много часов на дорогу тратить, чтобы попасть в столицу. Потом пару часов на самолёте и дома. Я рад. А ведь эту часть готовили для чего-то другого. Строительство было явно начато ещё до того, как к власти пришёл Путилин. Не успели бы просто построить такой объект за короткий срок. Ещё и года нет, как он рулит. Тогда кто, и для чего дал приказ построить его? Хотя, не всё ли мне равно? Теперь это наш дом и точка.

После того, как я назвал на проходной свою фамилию, и сказал, что меня ждут, дежурный связался с кем-то, и уже через пару минут, пришёл сопровождающий, представившись лаборантом отдела генетических исследований, и повёл меня по коридору Центра в свою лабораторию. Удостоверения у меня ещё нет, не выдали пока, предъявлял паспорт.

Пока шли, я попросил его, чтобы он взял пробы для анализа у Северова Андрея Павловича и лаборанта Алексея, он сказал, что у них пробы уже взяты. Остался только я, но он не понимает, для чего всё это нужно, и что в итоге он должен обнаружить.

— Тебя как звать? — Обратился я к нему. Было ему лет двадцать, поэтому, ничего неудобного в этом, я не углядел. Впрочем, он тоже.

— Саша я, — смутился он, — Говоров Александр. Извини, что не представился. Тебя-то, я знаю, как зовут.

— Хм, — улыбнулся я, — тёзки значит. Так вот, Александр, тебе надо найти в этих образцах отличия от проб других людей. Хотя бы от тебя. Это всё что требуется. И если что-то обнаружишь, сообщить тому, кто дал тебе это задание, и больше никому. Это ясно?

— Чего ж неясного? — Улыбнулся он в ответ. — Меня уже предупредили, чтобы язык держал за зубами. Кроме меня, образцы будет изучать ещё и Шорохов Павел Сергеевич, он профессор по генетики, так его тоже уже предупредили. И подписку взяли. Очередную. У нас столько уже этих подписок, туалет можно обклеить вместо обоев. Но порядок мы знаем, не волнуйся.

— Хорошо. — Успокоился я. — Ну и где там твоя лаборатория?

Сдав анализы, теперь до двух недель надо ждать результаты, я решил съездить перекусить в кафе «Дустлик», а то мы не успели пообедать, а на базе и столовая ещё не работает. Парням придётся в город выходить. Или в столовую, или в магазин за продуктами. Дома, в спокойной обстановке приготовить что-нибудь вкусное. Ну, а я, в своё любимое кафе.

По дороге в кафе, я любовался городом. Ехал не спеша, до вечера времени много. Никитич выдал мне от командования командировочное предписание, и заканчивалось оно в 14 часов следующего дня, но он попросил меня прибыть сегодня. Теперь в России, без уважительной причины, по городу в рабочее время не погуляешь. Это не касается тех, у кого сама работа подразумевает перемещение по городу. Всякий начальствующий состав, милиция, курьеры, работники почты и тд. и тп. Или же пожилые люди, матеря в декретном отпуске с детьми, сами дети. Иные должны иметь на руках документ, позволяющий перемещаться по городу в рабочее время, или удостоверение работника, который по специфике работы имеет право разгуливать в это время в городе. Не стоит думать, что если поймают кого-то, то сразу посадят в тюрьму. Просто возьмут на карандаш, и поинтересуются в соответствующей организации, почему тот или иной гражданин находился не на рабочем месте, а в городе? А уже работодатель будет решать, что делать с этим человеком. Один, два таких залёта, могут ещё и простить. Поставят на вид, могут лишить премии, или же очередь на получение ведомственной квартиры сместится. Это очень хороший рычаг убеждения. А вот на третий раз, могут и уволить с волчьим билетом. Я уж не говорю про пьянку на рабочем месте. С такими сейчас совсем не валандаются. Сейчас очень много дорог в стране строится, и там не хватает рабочих рук. Вот туда эти деятели и направляются. Одним словом, пивнушки в такие часы, почти без посетителей. Бывают иногда туристы, ну так их не много. Вот поэтому, я и ношу с собой командировочное предписание. С удостоверением было бы проще, милиция вообще не проверяет военных, только военная полиция и комендатура, но их не так много. Ну да ладно. Для меня это сейчас не принципиально. На машине, на лобовом стекле, прикреплена пластиковая карточка с наименованием нашего подразделения в составе ВС РФ, и соответствующей символикой (Георгич уже успел прикрепить их на наши машины), что позволяет мне почти беспрепятственно перемещаться на машине.

Город было сложно узнать. Ещё недавно, года нет, по всему городу, можно было увидеть многочисленные развалы с товарами, которые продавали граждане, чтобы прожить ещё один день. Продавали то, что было не нужно, чтобы купить продукты, или приобрести что-то из промышленных товаров или одежды, что необходимо. Иногда продавали и нужные вещи, но тогда уже исход решался по степени нужности, потому как ненужное, уже было продано ранее. Денег за работу не платили, или платили, но очень мало или не полную зарплату. Местами зарплату задерживали до года и более. А жить то как-то надо. Вот и появлялись эти развалы вдоль дорог. Смертность тогда была очень высокая. Кроме этих развалов можно было наблюдать кучи мусора по всему городу. Мусорные урны вывозились нерегулярно, а местами их не было и вовсе, а мусор куда-то выкидывать надо было. Не носить же с собой тот же стаканчик из-под мороженного, чтобы выкинуть его уже дома. Вот и появлялся очередной мусор на тротуаре. Ко всему прочему, ещё и молодые люди, со злым, жадным взглядом из-под бровей, тут и там попадаются по пути. Страшное было время, беспощадное. Сейчас же, глаз просто отдыхал. По пути встречались люди с улыбками на губах, весёлые и озабоченные, но не растерянные и с потухшим взглядом. Улицы были чисто выметены, дороги освежены поливальной машиной, повсюду вдоль тротуаров мусорные урны, местами появились свежие зелёные насаждения. Начало лета, девушки в лёгких воздушных платьях, с пакетами и без, но с обязательной женской сумочкой. Молодые люди, что-то экспрессивно обсуждающие по дороге, размахивая руками. Старая супружеская пара, идущая под ручку с улыбкой на лице, и с высоко поднятой головой. Молодая мама с коляской, прогуливающаяся по тротуару, и рассказывающая что-то по телефону собеседнику. Солнце без единого облачка, давно перевалившее зенит, и не жаркая погода. Всё это, навевало безмятежность. Успокаивало душу. Вот с таким настроением, я и подъехал к кафе.

При входе в кафе, справа, сидело два охранника. Они о чём-то лениво переговаривались друг с другом, но увидев меня, один из них встрепенулся, и кивнул головой, я кивнул в ответ. Надо же, я их не видел даже, а меня они, выходит, знают. И тут же он набрал номер на своём мобильнике, и стал тихо о чём-то говорить. Вот даже как, подумал я. Со мной, судя по всему, Крест хочет переговорить. Ну что ж, давненько я его не видел, переговорим.

Оксанка, увидев меня, радостно побежала мне навстречу.

— Александр, как хорошо, что ты приехал. — Радостно щебетала она.

— А Олег, как у него дела? Что-то он не звонил ни разу, с того момента, как вы два дня назад здесь были. С ним всё в порядке? — Засыпала она меня вопросами.

— Успокойся, Оксанка, — улыбнулся я в ответ, — всё с ним в порядке. Сейчас он очень занят, и у него просто нет совершенно времени, даже на обычный звонок. Как только чуток освободится, он обязательно к тебе заедет. — А сам подумал, я ведь действительно не спросил у Никитича, где Олег. Это же он сейчас должен отвечать за наше размещение на новой базе. Может сегодня вечером, я его увижу?

— Что же это я, — спохватилась она, — иди, садись за свой столик, сейчас я сама тебя обслужу. Что хочешь покушать?

— Давай, лагман и шашлык, — немного задумавшись, выдал я, — и чай принеси, когда шашлык готов будет.

— Сейчас всё будет, — радостно заключила она, — как в лучших домах. Садись. — А сама побежала в сторону кухни. Вот егоза, уже управляющая, а всё как официантка бегает.

В кафе народу было полно, столиков свободных не было, только мой столик был свободен от клиентов. На нём стояла табличка «Зарезервирован», которую Оксанка унесла с собой. Именно для таких случаев она и держала этот столик всегда свободным. Никто другой за него не присаживался. Только я, Олег Суханов и кто-нибудь из нашей команды, если она знает их в лицо. Постоянные посетители знают об этом, и уже не поднимают шум, по поводу занять место, когда зал полон. А новенькими клиентами, если возникает такая проблема, занимается охрана. Нет, они не бьют их, тогда вообще можно всех клиентов распугать, просто уводят его в сторону, и доходчиво объясняют, что не довольны таким поведением, и лучше обождать в очереди, чем поднимать шум. Как правило, это действует. Трудно себе представить, что могло быть иначе, при виде этих двух тел. И вот, наконец, Оксанка несёт мне обед, пока только лагман и лепёшку. Шашлык будет чуть позже, чтобы не есть остывший. А Лагман — сказка. Выше всяких похвал. Мяса она не пожалела. Хотя, тут, похоже, всех так кормят. Рядом, в паре метров от меня, были посетители, которые тоже ели лагман, и мяса у них было столько же. В общем вкусно. За лагманом последовал шашлык из баранины, с курдючным жиром. Вкус моего детства. Ел шашлык и запивал горячим чёрным чаем без сахара. Уже потом, когда доел шашлык, и сидел, смаковал чай, ко мне подсела Оксанка, и, не решаясь начать разговор, стала мяться.

— Ну, — подбодрил я её, — чего ты стесняешься? Спросить что-то хочешь? Так спрашивай. Я сегодня добрый, и сытый. — Улыбнулся я.

Она улыбнулась в ответ и сказала:

— Саша, тут такое дело, — виновато опустила она голову, — в общем, я стала платить охране за работу. Ты не подумай, — встрепенулась она, увидев, что глаза у меня потемнели, — это я сама так решила. Они отказывались, но я настояла. Потом приехал их главный, и я объяснила ему, что не могу я пользоваться бесплатными услугами. Не по карману мне это. И очень неудобно я себя чувствую при этом. Ребята реально работают. Эти двое у меня теперь на постоянной основе. Это сегодня они почему-то вдвоём тут, а так они по одному дежурят, по очереди. Очень здорово они помогают в неприятных ситуациях, и я решила платить им за работу. Получают они столько же, сколько и официанты. Для меня это не проблема, а вот если они уйдут — может стать проблемой. Да и привыкла я как-то, когда есть, кому заступиться, в любой момент. Вы же не постоянно здесь бываете. В общем, он сначала решительно отказывался, но потом согласился, махнув рукой. Вот так. Не злись на них, это моё решение.

— Ну, раз это твоё решение, — успокоился я, — то пусть так и будет. А ты знаешь, Оксанка, — задумчиво проговорил я, — а ты ведь повзрослела. Только зрелый человек может так рассуждать.

Оксанка расцвела от такого комплимента, и тут, краем глаза увидела человека, входящего в кафе. Я тоже взглянул туда. Это был Крест. Оксанка забеспокоилась, и уже хотела идти навстречу, но я её успокоил, сказав:

— Не суетись, Оксанка, — подмигнул я ей, — всё будет хорошо. Я же сказал, что я не злюсь, и принял твоё решение. В конце концов, это твоё кафе, и только тебе решать, как ты хочешь вести дела. Лучше сходи на кухню, и принеси ещё чаю, и покрепче. Этот человек уважает очень крепкий чаёк. И конфетки карамельные, если есть. Можно орешков каких-нибудь, для меня. Я свой чай попью.

Оксанка, благодарно кивнула мне, и с достоинством пошла на кухню, а Крест, переговорив со своими людьми, направился ко мне.

— Здоров, Стрела. — Негромко, так, чтобы не услышали соседи, сказал он. — Разрешишь присесть?

— Здорово, Крест. — В тон ему ответил я. — Присаживайся, конечно. Сейчас Оксанка чай принесёт с конфетами, почаёвничаем.

— Чай, это конечно хорошо, — сказал он, присаживаясь за стол, — только для меня он слабоват будет, отвык я от того, что на воле называют чаем.

— Не переживай, — улыбнулся я, — я её проинструктировал. А вот и она, оперативно.

Оксанка поздоровалась с Крестом, аккуратно сняла чайник с подноса, розетку с конфетами и орешками, дополнительную пиалу, и плавно удалилась.

Крест налил немного чая, удовлетворительно причмокнул, и развернул конфету.

— Да, действительно, — хмыкнул он, — чай не плох. Не то, конечно, что я пью, но это хотя бы можно назвать чаем.

— Я слушаю тебя, Крест. — Откинувшись на спинку стула, и прихлёбывая чай, спросил я. Соседи уже ушли, а новые клиенты не появлялись. К вечеру дело, основной поток уже схлынул. Поэтому и говорить можно было относительно свободно.

— Прежде всего, — начал он, — хочу сказать, что бойцы мои теперь получают зарплату за работу. — И видя, что сильно на это я не реагирую, уже успокоившись, решил продолжить. Всё-таки определённая настороженность в начале разговора у него была.

— Она сама настояла на этом. Я отказывался, ссылаясь на тебя, но она всё же меня сломила.

— Да, всё нормально, Крест, — сказал я, и закинул орешек в рот, кешью кажется, — она уже сказала мне об этом. К тебе претензий я не имею. Она взрослая девочка, и ей решать, как вести свой бизнес. Если решила платить парням за работу, значит, оценила их заботу. Да и я вижу, что здесь порядок, безобразий не нарушается. Но ты ведь не только поэтому решил со мной встретиться?

После моих слов, Крест полностью расслабился, и откинулся на спинку стула.

— Да, ты прав, — продолжил он, — не только поэтому. Минутку. — Сказал он, и повернулся к своим людям, махнул головой, и один из них вышел за дверь.

«Всё чудесатее и чудесатее», подумал я. Что же он задумал? Но опасности я не ощущал, поэтому ждал продолжения. Наконец, зашёл его человек. В руках он держал какой-то длинный свёрток. Он подошёл к Кресту, и передал его ему, а сам пошёл на своё старое место.

— Прежде всего, — начал он, — хочу отблагодарить тебя за всё. И это, — передал он мне в руки свёрток, — малая часть того, что я могу для тебя сделать.

Я взял свёрток, а свёрнут он был в белую тряпку, аккуратно приоткрыл его, и увидел ЕГО. Это была катана. Моя катана. Чтобы убедиться в этом, я даже немного выдвинул её из ножен. Ошибки быть не могло. Это она. Но как? Я же оставил её на новой базе в Кубинке, у себя в квартире. Как она могла попасть в руки Кресту? У меня аж пот выступил от волнения. Додумать свои предположения я не успел. Крест, увидев, что лицо у меня изменилось, и добродетели там вовсе нет, а как бы, не наоборот, решил быстро внести разъяснения.

— Это подарок от меня, — очень быстро пояснил он, — я купил её у коллекционера. Тот сказал, что похожего инструмента больше нигде нет. Но я видел уже похожий, по телевизору показывали, как ты в Америке, на телестудии им головку смахнул. Поэтому, я решил побольше узнать об этом оружии, и нашёл мастера, который его создал. Он мне и сказал тогда, что создал тогда два таких клинка, на обеерукого мечника. Но одну катану он утерял, а другую продал, совсем недавно. И тогда я решил приобрести её для тебя. Это от чистого сердца, Стрела.

Я облегчённо выдохнул воздух. Всё это время я, оказывается, не дышал. И действительно, я нашёл небольшие отличия. Свою катану, я знал вдоль и поперёк. Не раз я разглядывал её, любовался ею. Местами появились даже некоторые царапинки и потёртости. Этот инструмент был совершенно новый. Как будто им и не пользовались совсем.

— Спасибо, Крест! — Я с благодарностью пожал ему руку. — Не ожидал, честно. И хорошо, что разъяснить решил быстро. А то нехорошее уже начал было думать. Некрасиво могло получиться. Только разъясни мне, за что такой подарок?

Крест улыбнулся, полностью успокоился и сказал:

— За то, что дал мне шанс. Шанс изменить свою судьбу. Уже позже, зная, как ты поступаешь со своими врагами, я пришёл в ужас. В ужас от того, по какому лезвию я прошёл. Ты знаешь, я не боюсь смерти. Все мы там будем когда-то. Но в тот день я серьёзно задумался, а что я оставлю после себя? Какую память оставлю? И будут ли вообще меня помнить? И вот тогда я испугался. Испугался забвения. Я же не всегда был таким. И молодым я был, и в институте учился, и устремления у меня были. Потом ошибка, тюрьма, и вот я уже за бортом жизни. Но даже там я смог встать на ноги, и думал, что пользуюсь уважением. А по факту — всё это только страх. И тогда я решил что-то изменить в этой жизни, хотя бы для себя в начале. Ваши зачистки городов мне в этом очень помогли. Я стал притягивать к себе тех, кто, так или иначе, остался без лидера. Ввёл жёсткую иерархию, дисциплину. Запретил разбойничать. Открыл по всей стране, почти по всей, станции техобслуживания, и заставил своих бойцов работать там. Работать на совесть. Понятно, что не все могли этим заниматься. Таких учили. Но преступные наклонности никуда не денешь. Есть такая наука, генетика, так вот, там сказано, что есть такие люди, которые генетически предрасположены к преступлениям. Таких мы подставляли под милицию, если после первого предупреждения человек не менялся, или он уходил погулять подо льдом, с награбленным. Ты не думай, — протянул он руку ладонью вперёд, увидев, что глаза у меня потемнели, — туда уходили только очень плохие люди. Из тех, про которых говорят, что их могила только исправит. Ну вот, — облегчённо вздохнул он, видя, что я снова расслабленно откинулся на спинку стула, — а с теми, кто не мог не воровать, мы сделали проще. Он также воровал, но после дела, подкидывал обратно сворованное. Хватало времени, чтобы человек осознал, что лишился имущества.

— А для чего вы это делаете? — Удивлённо спросил я.

— Понимаешь, Стрела, — задумчиво продолжил он, — ведь, сколько волка не корми, а он всё равно в лес смотреть будет. А так он под контролем. Удовлетворил своё самолюбие, убедился, что смог, подкинул обратно, и снова на работу в автосервис. Денег, что они зарабатывают, вполне хватает для безбедной жизни, а остальное — от лукавого. Да и потратить лишнее, без того, чтобы не задали вопросы, а откуда у тебя такие деньги — очень сложно. Да просто невозможно теперь. Милиция работает очень хорошо. Ещё один плюс в том, что держим граждан в тонусе, не даём расслабиться. Они должны знать, что на земле есть не только розовые пони, но и волки. Это мобилизует. Так себе, конечно, объяснение, но моим парням хватает и этого. Молодёжь, вон, к себе подтягиваем, из тех, кто пошёл уже по кривой дорожке. Наркоту вывели в Москве. Пока только в Москве, но работа ведётся по всей стране.

— А ты что, — удивлённо спросил я, — уже всю страну подмял под себя что ли?

— Как ни странно, — широко улыбнулся он, — но почти всю. И, в первую очередь, ваши парни и постарались свести всё к этому. Из таких как я, мало умных людей оказалось, у всех амбиции, понятия, свои законы. Большую часть вывели, как тараканов. Несколько человек осталось, и теперь прислушиваются к моим советам. Вон, даже феню выводим потихоньку. Не солидно это теперь в наших кругах. Ты наверно заметил по разговору со мной. Но мне-то проще, просто надо вспомнить, а кто-то совсем не знал нормальной речи. Им сложнее. Но они тоже стараются. Не хотят выглядеть неудачниками.

— Вот ты даёшь, — удивлённо произнёс я, не ожидая таких последствий нашей первой встречи, — неужели так сильно торкнуло?

— Ага, — мотнул он головой, — торкнуло. Особенно сильно торкнуло, как ты говоришь, это когда я увидел, что вы не только в России работаете. Вот тогда я даже гордиться начал тем, что знаком с тобой. Гордиться нашей страной. А уже позже, стал замечать, что люди стали меняться. У нас, оказывается, очень хорошие люди. И когда они увидели, что есть надежда вылезти из того болота, в котором они жили при Бельцине, они стали меняться. Стала меняться страна. И я горд, что живу в этой стране. Ты наверно сейчас думаешь, что я чушь несу, — грустно сказал он, — не может вор в законе стать таким, какой есть на данный момент, только это так. Я больше не хочу туда, где прожил большую часть своей жизни. Для меня это в прошлом. Вот поэтому, я ещё раз хочу поблагодарить тебя, что ты помог мне по-новому взглянуть на жизнь. И ты знаешь, я нашёл себе женщину, и у нас будет ребёнок. У вора в законе — ребёнок. У меня будет наследник. Хоть и не молод я, даже очень немолод, но смог.

— Поздравляю, Крест, — я с радостью пожал ему руку, — рад за тебя.

— Спасибо, Стрела, — смущённо улыбнулся он, — только теперь я Семён Александрович Крутиков. Частный предприниматель, и владелец сети автосервисов по России. Но, для тебя я хочу остаться Крестом. Чтобы не забыть своё прошлое, и кому я обязан за настоящее. И если тебе нужна будет от меня какая-нибудь помощь — звони не раздумывая. Для тебя я сделаю всё.

— Хм, — смутился я, — я учту.

— Ладно, — встал он, — бывай, Стрела. Рад был тебя увидеть.

— Бывай, Крест, — пожал я на прощание крепко ему руку, — будь здрав.

После того, как он ушёл, ко мне подошла Оксанка и спросила:

— Ну что, Саша, всё нормально?

— Нормально всё, нормально, Оксанка, — улыбнулся я и встал, собираясь, — не переживай. Я же сказал, это твоё кафе, и как ты ведёшь свои дела — это только твоя забота. Ну, может ещё жениха твоего. — Не удержался, и подколол я её. — Кстати, сегодня, может быть, я увижу его, и отчитаю, что не давал о себе знать так долго. Свадьба то скоро? Приглашение, когда ждать?

— Ой, ну и балабол ты, Саша, — смутилась она и покраснела, — конечно, пригласим, только мы пока не решили когда. У Олега сейчас очень много работы. Сказал, немного успокоится, так сразу и подадим заявление в ЗАГС.

— Ладно, Оксанка, — вздохнул я, — пора мне. Спасибо за обед, очень вкусно было. Отцу привет от меня передавай. Кстати, где он, что-то не видел я его?

— Приболел он немного, но скоро выйдет. Пока за него работают его стажёры. Ладно, Саша, пока. — И поцеловала меня в щёку на прощание.

Выйдя на улицу, не забыв взять с собой свёрток, я не заметил Креста, он уже уехал. Ну, а я, сел в машину, и поехал на базу. Меня ждали друзья. Вероятно, сегодня вечером ожидался праздник, в связи с переездом на новое место.

Пока ехал, немного поразмышлял об этой катане. Вообще то, катана, предназначена под одну руку, у неё, поэтому и рукоять длинная, специально для того, чтобы перехватывать её иногда двумя руками, но использование её для обеерукого мечника, тоже допустима. Даже технику для этого создали, нитэн-рю — техника двух мечей. Мне об этом мастер говорил, когда я у него обучался. Но вот то, что у моей катаны есть клон — я не знал. А изготовил её один и тот же мастер. Я увидел клеймо Фудзивара Канэфуса, словом такое же, как и у меня на клинке. Я поэтому и принял этот клинок за свой. Чуть за малым Креста в страну вечной охоты не отправил. Теперь надо будет найти мастера обеерукого боя. Мой прежний учитель не подходит. Он работает только с одним клинком. Надеюсь, в Москве, я найду такого, иначе этот клинок на стену повесить придётся, что не хотелось бы. Ещё один клинок — это вдвое больше шансов на победу. Главное научиться пользоваться второй рукой, я-то, пока не обладаю такими способностями, но не переживаю за это. Смогу. Я был уверен в этом.

Так, за размышлениями я и не заметил, как добрался до Базы. Здесь всё было тихо и спокойно. На проходной дежурный мне сообщил, что мои друзья ждут меня в квартире Кречета, и назвал номер квартиры. Я-то, не знал.

Парни встретили меня радостным гулом.

— Ну, наконец-то, — недовольно проворчал Никитич, — ждём, ждём его тут, за стол не садимся, уже кишки к позвоночнику прилипать стали. Парни-то не обедали. А ты, судя по запаху, уже в кафе посидел. И я догадываюсь в каком.

Услышав это, из зала вышел Олег Суханов. Мы с ним поздоровались, он поздравил меня с намечающимся награждением, а потом спросил:

— Как там она?

— А чего сам-то, не позвонишь, не узнаешь? — Упрекнул я его.

— Да, — махнул он рукой, — сначала времени не было абсолютно, а потом неудобно стало. Решил, лучше вживую явиться.

— Где был-то?

— В Пскове, контингент в наш коллектив подбирал.

— Это в ВДВ что ли? — Предположил я, и угадал.

— Ну, да, — кивнул он головой, — здесь-то я уже поработал. Всех, кого можно сагитировал. Но не хватило. Пришлось туда лететь. Благо у меня бумага от Главы была, препятствий не чинили. Но радости им, конечно, не принесло. Нам же ещё и офицерский состав нужен, своих парней не хватит. Вот из-за них командование и встали было в позу. Но, один звонок, и все проблемы решены. Не знаю, что Путилин сказал им, но после разговора они мне даже помогали.

— Ладно, — вмешался Вьюга, — хватит уже, да. Кушать хочется очень. Пойдёмте к столу.

Да-а, ребята постарались. Судя по столу, они хотели накормить никак не меньше взвода. На одном столе не разместился бы весь ассортимент вкусностей. Здесь был шашлык, исходящий парком и разносящий восхитительные запахи, блюдо с отварным мясом и картофелем по краям, в центре какая-то птица запеченная, судя по размерам — утка, огромный жареный осётр, солёные огурцы, квашеная капуста, салат из свеклы с чесноком, блюдо с жареным картофелем, и даже моя любимая чёрная икра в хрустальной розетке. И всё это богатство, было заставлено, десятью бутылками армянского коньяка, и ещё на полу стоял ящик. На подоконнике сиротливо стоял графин с компотом, вероятно вишнёвым. Для желающих, на столе был ещё и белый и чёрный хлеб, разложенный по всему столу, так как не было места, чтобы положить его в тарелку. И ухмыляющиеся лица парней, стоящих по краям стола, и взирающих на меня. Я, конечно, поел недавно, и поел неплохо, но увидев это разнообразие, желудок сыграл подъём.

— От это аэродром. — Не стал я разочаровывать парней. — Вы чего, на неделю вперёд решили заправиться? И откуда всё это? Ни за что не поверю, что кто-то из вас это готовил самостоятельно.

— Правильно сделаешь, что, не поверишь, — ухмыльнулся Олег, — это всё Никитич. Он уже всё в этом городе разведал, и предложил устроить праздник души и тела. Заказали ресторану, они расстарались. И давайте садиться уже, остынет шашлык то, снова подогревать придётся.

Все радостно расселись, и начался праздник. Тосты сыпались один за другим. Захмелеть сильно нам не светило, поэтому мы и не боялись, что завтра будет плохо. Регенерация рулит, но и не даёт нормально расслабиться.

Вскоре, начались неспешные разговоры по интересам. Я не отрывался от коллектива, и, пробуя то одно блюдо, то другое, и запивая это всё коньяком, общался то с одним, то с другим.

— Коля, — обратился я к Кречету, — вы хоть погулять здесь успели?

— Угу, — промычал он в ответ, только пусть Шамиль расскажет, — он везде успел побывать.

— Вах, — экспрессивно воскликнул Вьюга, — Саша, такой базы даже у нас, в ГРУ, не было, да. Чего тут только нет. То, что база с инфраструктурой на три полка говорить не буду, слишком долго говорить, да. База очень большая, как город в городе. Здесь и кафе всяких много, для недоедающих, понятно. Офицерская столовая, да что столовая, это ресторан просто. Спортивный городок с закрытым тренажёрным залом, и большим количеством тренажёров с усиленной конструкцией. На первый взгляд, кажется, что тот или иной тренажёр не осилит человек, да, но я попробовал, и мне это совсем не трудно. Зато можно тренироваться. Как раз для таких как мы. Кроме этого, есть большой бассейн, крытый, с дистанцией в сто метров. А это вообще сказка, равномерно развивает все группы мышц. Есть свой кинотеатр. Большой кинотеатр, на батальон. Магазины-шмагазины всякие тоже есть. Не надо за мелочью в город идти. Рынка только нет. Но рынок и в городе недалеко. Есть своё подсобное хозяйство: хрюшки там, коровы, куры. Есть автопарк с бронированными УАЗами и с простыми, несколько автобусов, пара десятков КАМАЗов для перевозки состава. Понятно, мало, но Олег говорит, что в случае острой нужды — это не наша проблема. Это так, на оперативные дела. Даже вертолётная площадка есть, да, с тремя посадочными местами. Склады, само собой. Как положено, со всем необходимым. Вот на оружейный склад не пустили, поэтому не знаю, что там есть.

— Там всё в порядке, — решил дополнить Олег, — всё, что нам нужно, там есть. Винторезы, новейшие калаши, РПК, снайперские винтовки, гранатомёты, миномёты, гранаты. В общем, всё, с чем вы привыкли работать, всё там есть.

— Да, — решил продолжить Шамиль, — ещё есть стрелковый тир, закрытый — для стрельбы с пистолетов, и открытый, стрельбище, это уже для автоматического оружия и винтовок. Стрельбище большое, до двух километров. И всё это окружено забором, да, и с путанкой поверху. Весь периметр охраняется. Не так, конечно, как на зоне, но ночью, патруль с собакой по периметру ходит. Очень серьёзно подошли к охране. Но, Олег сказал, что за это будут отвечать специальные части.

— Батальон обеспечения учебным процессом за это будет отвечать. — Уточнил Олег.

— Слушай, Олег, — решил я прояснить один момент, который не давал мне покоя, — а как это всё будет выглядеть на деле? Сколько у нас будет служить этот состав? Мы что, всё это время будем тренироваться?

— Да нет, что ты. Кто нам даст столько времени бездельничать? Офицеры подпишут пятидесятилетний контракт, со всеми сопутствующими для этого плюшками от тебя. Для семьи, соответственно тоже, а рядовой состав и сержантский — у них будет трёхлетний контракт. По истечении контракта, отключаешь у них регенерацию, скорость оставляешь, и принимаемся за новую группу. К этому времени, регенерация для устранения микротравм им уже будет не нужна, а вот в жизни она им может сильно помешать. Им же ещё семьи создавать. Не будешь ведь ты каждой семье инициировать эту опцию. Просто не справишься. А к тому времени, наши учёные может быть уже что-то и придумают. Они сейчас усиленно работают над этой проблемой. Да и в библиотеке вашей есть книжка с изображением человека и его мозга. Есть там один интересный момент, который можно принять за имплант. Есть предположение, что это как раз то, что нас сильно интересует.

— Если так, то ладно, — с облегчением вздохнул я, — а то я как раз подумал о том, что я здесь концы отброшу.

Так мы и сидели. Со стола было сметено всё. Даже хлеб был съеден весь. Компот тоже выпили. От коньяка остался пустой ящик и куча бутылок на полу. Когда всё закончилось, было уже четыре часа утра. И куда всё уместилось? Загадка. После, каждый ушёл в свою квартиру. Я пошёл в свою. Встретиться договорились в восемь часов у штаба.

Проснулся, как ни странно, бодрым. По дороге в штаб, увидел в отдалении здание садика, вчера Шамиль об этом не говорил, а я сделал себе зарубку на будущее. Возле штаба все уже собрались, и ждали только меня. И тоже с красными глазами никого не было. Перед началом работы, решили перекусить в городе, а то, на голодный желудок много не наработаешь. Поступление персонала и батальона обеспечения ожидалось ближе к обеду, поэтому мы не переживали. А кафе вообще в десяти минутах ходьбы не спеша. Так и поступили. А потом была работа. Нет даже не так, Работа, с большой буквы. Недаром говорят, что переезд, равносилен пожару во время наводнения и землетрясения одновременно. Хорошо хоть отпускников наших, Георгич, досрочно отозвал. Теперь мы все вместе занимаемся размещением персонала и налаживанием службы. Георгич тоже этого не избежал. Я бы сказал, основная работа, на его плечи и легла. Ведь именно он здесь самый большой начальник. Ну а мы, помогали ему в силу своих способностей. Но даже этого нам было за глаза. Облегчало работу то, что уже на следующий день, наша офицерская столовая уже работала, и заведовала ей никто иной, а теть Глаша, в смысле, Андреевна. Надо привыкать, а то обижается. С отпускниками приехали и семьи, у кого они были. Все сразу заселились в новенькие квартиры. Сашенька, правда, не приехала. Как я и думал, но пока она не могла оставить свою работу. Сейчас самый сезон. Деток оставить она не могла. Впрочем, работа ей тоже очень нравилась. А здесь, ещё неизвестно, чем она будет заниматься. Просто так сидеть дома она не будет, да и законодательство не даст, а чтобы организовать здесь подобное — это надо начинать с нуля. Тот ещё геморрой. Кроме того, найти классного специалиста по работе с детьми, и со знаниями порядка в армии — не просто. Так что, придётся мне в столовую ходить пока. А и ладно, Андреевна всегда рада меня видеть, и готовит очень вкусно.

Все остальные службы тоже постепенно вводились в работу. Даже киномеханик в кинотеатр нашёлся. Батальон обеспечения принял на себя все основные объекты, периферию уже тоже заканчивали принимать, и уже несли службу в обычном порядке. Это не новобранцы, уже послужившие годик, но из призывников. Их перевели из другой части, которую реформировали. У них, будет как в обычной армии, призыв — дембель. Но здесь, где-то что-то не подрасчитали, и то, что должно лечь на этот батальон, оказалось слишком много. Командир этого батальона просто взвыл. Ну, не может один батальон, обеспечивать такую инфраструктуру. И Георгич с ним согласился. Переговорив с Главой, получил команду, построить ещё одну казарму на территории, благо место для этого было. А пока, нужно было справляться своими силами. Комбат лишь глубоко вздохнул, и согласился. А куда ему деваться? На улице, ведь, людей не разместишь. Строить будет строительный батальон, части которого, находятся в этом же городе. И уже стала приезжать строительная техника и бойцы. Обещали построить казарму под ключ за два месяца. Эти смогут, опыт большой. Не первый такой объект. Этот объект, кстати, они и строили. А Внутренние Войска, что охраняли часть, уже снимались, и отправлялись на своё прежнее место службы.

На территории бригады, неожиданно много стало людей. И это ещё нет курсантов, которых мы будем обучать. Ну, как, курсантов? Это всё же не офицерское училище. Это для нас они будут курсантами, а по факту — контрактными служащими. Исключение будут составлять только офицеры. Эти хоть и тоже по контракту будут служить, но не в этой части, а вообще. И не три года, а пятьдесят. И обучаться будут всего один раз, дальше будут только поддерживать форму. Кстати, офицеры уже тоже стали прибывать на службу. Наличие квартиры, а не комнаты в общежитии, ускоряло этот процесс. И вот, приблизительно через месяц, как мы сюда ступили, появились первые бойцы-контрактники. Надо сказать, что были не только бойцы из ВДВ, о которых говорил Олег. Я бы даже сказал, что их-то, как раз, было меньше всего. Но это был костяк зарождающейся бригады. Основной состав, это молодые люди до 25 лет. Недавно отслужившие, но не нашедшие себя после демобилизации. Помыкались какое-то время на гражданке, но им это не понравилось, и они решили связать свою жизнь с армией, хотя бы на три года. На первое время. А тут ещё в военкоматах объявили, что часть это новая, и обучать их будут по-новому. Причём, про то, что у них появятся новые возможности, упоминалось. Секрет молодости, уже, в общем-то, не был таким секретом. И молодые люди знали, что, поступив сюда, они станут практически непобедимыми бойцами. Поэтому, сюда стремилось очень много людей. В военкоматах был полный аншлаг. Это мне потом, один из новеньких, по секрету рассказал. Оказывается, на место, до 60 человек доходило, но брали только людей до 25 лет, поэтому ему не настолько трудно пришлось. Были, правда, такие, кто пытался дать взятку, но таких дельцов, военком, сначала предупреждал. Если не действовало предупреждение, с такими — уже работала милиция. Вот что, регенерация животворящая, с людьми делает.

В августе, работа всех служб была уже налажена, бригада была сбита в полный штат, и после торжественного построения и праздника, начался учебный процесс. А все мы, все, кто принимал непосредственное участие в доведении бригады до рабочего состояния, с облегчением вздохнули. Такой марафон запомнится всем надолго.

Ещё одно событие стоит упомянуть. Спустя две недели, как мы приехали на эту базу, меня вызвал в штаб комбриг, Георгич.

— В общем, так, Хват, — сказал он мне, как только я вошёл и доложился, — ты присядь, присядь. Я думаю, что тебе лучше сейчас присесть. Пришли результаты исследований из ЦНР. Это по поводу материалов, сданных тобой, учёным и лаборантом. Результаты странные и непонятные. Что у тебя, что у двух других исследованных, обнаружилось по дополнительной паре звеньев ДНК цепочки. Это первая странность. Вторая заключается в том, что в предоставленном вами материале, раз в двадцать больше разорванных и повреждённых цепочек ДНК. Раньше, учёные предполагали, что это что-то не существенное, отбракованное, мусор, одним словом. Но, исследовав ваши образцы, они изменили это мнение. Дело в том, что всё, что они исследовали раньше, имело приблизительно одинаковое количество этого мусора, незначительно отличающееся друг от друга. Причём, у кого его было больше, тот сильнее отличался своим здоровьем, положением и способностями. Это они с получением ваших анализов сделали такие выводы. До этого они считали, что всё дело в целых цепочках ДНК. И только исследовав ваши биоматериалы, мнение своё они поменяли. Выходит так, что больше информации несёт именно этот суп с клёцками. К чему я это всё? Хват, ты не человек. Кто ты, Александр?

Я застыл от такой информации с приоткрытым ртом. Всё что угодно ожидал услышать, но не это. Если я не человек, то кто я? От человека я не отличаюсь совсем. В смысле, физически. Одинаковое количество конечностей, голова такая же, как и у всех. Разве только мои способности? Но они на меня не просто так упали. Я работал над этим. Усиленно работал. Вопрос в том, получилось бы у меня всё это, будь я обычным человеком? И вот теперь у меня возникают сомнения. Возможно, увеличение потоков сознания, я бы смог добиться и будь просто человеком, известно немало таких уникумов, но оперирование энергиями, которые я вижу во взгляде ра-хат — скорей всего не получилось бы. Или же остановка времени. Отвод глаз не включаю сюда, эти техники используются на земле. Правда, малоизвестно, но используется. И ещё мне не даёт покоя тот факт, что родился я также как и все, от родителей. И я не приёмный, это я знаю абсолютно точно. Кроме того, нам не известно ни о каких контактах с другими цивилизациями. Конечно, такая информация не будет находиться в открытом доступе, но что-то всё равно просочилось бы. Это как зона 51 в США. Все о ней знают, но ничего конкретного. Однако, вид пришельцев был показан. Серые существа, с большими чёрными глазами, худые, с другим количеством пальцев на руках. Неизвестно, правда, насколько всё это достоверно, но как говорят, нет дыма без огня. И ещё одна поговорка: если хочешь скрыть предмет, положи его на самое видное место. И вот теперь, после всего сказанного, я не знал, как себя вести. А что, собственно говоря, изменилось? Мои убеждения? Нет, здесь всё железно. Может, отросло у меня что-то лишнее? И тут всё в порядке. Вывод: человека делают человеком не дополнительные способности, а правильные человеческие ценности, а с этим у меня полный порядок.

— Георгич, — очнулся я, — не помешало бы проверить моих родителей и сына.

— Я уже договорился с твоим отцом, — кивнул он мне, — он немного удивился просьбе, но сказал, что выполнит. Ехать никуда ему не придётся, лаборатория сама приедет к вам в Челябинск. И всё же, Хват, ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Георгич, — махнул я рукой, — я знаю столько же, сколько и ты. Что ты хочешь от меня услышать? Родился от мамы с папой. Жил как все. Ничего со мной не происходило необычного, до самой армии. И только там со мной стали происходить изменения. Это всё что я знаю. Может библиотека ушедших что-то разъяснит. Кстати, как там идут дела?

— Всё библиотеку уже оцифровали, — он встал, и задумчиво расхаживал по комнате, — и сейчас идут работы по изучению языка. Были сложности с символами, оцифровывать их ещё тот геморрой. Но справились. Очень сильно помогают в работе новые компьютеры. Я хоть и не большой спец в этой области, но на пальцах мне объяснили. Как происходила работа компьютеров в предыдущих образцах? Когда человек создавал программу, он пользовался цифрами, буквами, командами, создавая, таким образом, строку выполнения того, или иного действия. Каждый используемый символ, блок команда, или обычная буква или цифра — имеет свой набор шифра из нолей и единичек. Это, очень огромная информация. И занимает она очень много места на жёстком диске. В новой системе программирования, каждый символ, буква, цифра или блок команда, имеют по-своему, универсальному спецсимволу. Каждый этот спецсимвол имеет своё поле напряжённости. В таком виде эта информация и отправляется на жёсткий диск. Кстати, жёсткий диск своей основой теперь имеет чистейший бриллиант. Учёные выяснили, что гораздо эффективнее сохранять информацию в бриллианте. По своему строению, алмаз имеет самую плотную кристаллическую решётку. В структуре этой решётки и может сохраняться информация в виде поля напряжённости. Более того, информация там может храниться столетиями. Это связано с нейтральностью материала, или что-то в том же духе, здесь я не совсем понял. Главное, количество информации, на сопоставимых носителях, такие как бриллиант и старые жёсткие диски, первый может поместить в себя на порядки больше. Представляешь? Это я всё к чему сейчас? Тот тренажёр, который сейчас пользуется большим успехом у спецслужб, и не подходит по своему быстродействию нам, теперь можно легко приспособить к нашим задачам. Из-за того, что программа теперь занимает гораздо меньше места, увеличилось быстродействие, тоже на порядки. Да и саму программу теперь создавать стало очень просто, и на русском языке. Спецсимволы при этом знать не надо, это всё зашито в программном обеспечении компьютера, знать же нужно обычные символы и их функцию, такие которые расположены на клавиатуре, ну и несколько блок команд. Это будет универсальный язык программирования. Один язык.

— Программа, что я запулил в ракеты, — решил уточнить я, — из той же оперы?

— Да. — Утвердительно кивнул он. — Поэтому их антивирус и не обнаружил. Он не знал, что искать.

— Понятно, — почесал я макушку, — я думаю, что это может решить гораздо больше ожидающих нас проблем.

— Ты имеешь в виду космос?

— Именно, космос, и наш флот в нём. Сомневаюсь я, что то, что мы имели в качестве компьютеров, могло нас удовлетворить. Теперь же — эта проблема решена, и можно работать над Искусственным Интеллектом.

— Хм, — ухмыльнулся Георгич, — спохватился. Работы уже идут, и идут ударными темпами. Тем более что, они велись ещё и на старом железе. Надо только переформатировать наработки и двигаться дальше. Ладно, оставим это пока. Придёт время, нам всё доведут. А пока, будем ждать, что нам поведает библиотека Древних. Больше не буду тебя задерживать, иди, работай.

Вот такой интересный разговор произошёл у меня однажды. А потом нас пятерых, тех, кто принимал участие в операции «Ы», пригласили в Кремль, на награждение, в Кремлёвский дворец. Так как, у нас не было своей парадной формы, пришлось использовать общевойсковую, только свои шевроны прикрепили на левое плечо кителя. На шевроне красовалась дама с крыльями и мечом в правой руке. Мне очень польстило. Как раз про меня. Вот только, насколько я помню, (я заинтересовался этой мифологией, ещё, когда только поступил на службу в это подразделение) так там такая дама держит в левой руке какое-то колесо. Но функции, которые ей приписывают, в принципе, совпадают с нашими. Так что, не будем сильно придираться. Под изображением было прописано ЧВК «Немезида», сверху — БОР. То бишь, Бригада Оперативного Реагирования. Красавцы, одним словом.

На награждении было чуть больше пятидесяти человек. И каждый должен был получить свою награду. На нас смотрели с интересом и непониманием. О такой Бригаде здесь ещё не слышали, а уж то, что она принимала где-то участие в боевых действиях, за которое нас и решили наградить, знал только лично Глава. Поэтому, такое отношение в свой адрес мы приняли спокойно. Не пристают с вопросами, вот и хорошо. Только Шамиль был слегка на взводе. Он в первый раз будет получать награду лично от Главы. Впрочем, остальные мои товарищи тоже в первый раз, но вели себя спокойно и не волновались. Видимо даёт знать южный темперамент.

Награждения проходили в обычном порядке. Глава озвучивал заслугу, потом называл звание и фамилию награждаемого, затем вручал награду подошедшему, в ответ герой отдавал честь Главе, говоря при этом «Служу России», пожимал руку, и шёл на своё место, получая поздравления от своих товарищей. Нас награждали в последнюю очередь, а меня так и вообще последним. И когда до меня дошла очередь, я услышал:

— За неоценимый, стратегический вклад в науку и научное наследие России, и за прекрасно проведённую операцию в тылу врага в качестве командира отряда, не понеся при этом потерь, награждается знаком ордена «За заслуги перед Отечеством» IV степени (с мечами) и звездой «Герой России», майор ЧВК «Немезида», Стрелок Александр Викторович.

Я, на негнущихся ногах, направился к Главе. Не думал, что меня в ступор введёт, одновременно две награды. Я-то, думал, что меня так же, как и моих парней, знаком ордена «За заслуги перед Отечеством» наградят и всё, но Глава думал немного по-другому. Уже вторая Звезда Героя. Кстати, те три награды, что я получил ранее, были прикреплены у меня на кителе, впрочем, так же, как и у моих друзей, и вот теперь, рядом с первой звездой, будет красоваться вторая. Но я думаю, что «За заслуги перед Отечеством» не менее достойная награда, а может даже и намного.

Подойдя к Главе, я дождался, когда он прикрепит мне награды, отдал честь, и громко сказал:

— Служу России.

— Ну что, Александр, — негромко сказал Путилин, — как и обещал, теперь я в открытую могу награждать тебя и ваше подразделение, и рад этому. Хорошо поработал, майор. Теперь, я думаю, мы справимся с надвигающейся бедой. А теперь иди, тебя ждут товарищи.

Парни были искренне рады тому, что я получил на одну награду больше их. Ведь всю основную работу сделал тоже я. Плечи мне отбили качественно. Затем был небольшой фуршет. Награждённые, ходили с бокалами шампанского и знакомились друг с другом. Глава тоже не ушёл, и подходил то к одной группе, то к другой. Потом собрал всех вместе, и произнёс небольшую речь. И вот, когда мы собирались уже уходить, ко мне подошёл один подполковник и сказал:

— Послушай, майор, — неуверенно начал он, — извини, что отвлекаю, но мне всё не даёт покоя один вопрос. Мы нигде не могли встречаться раньше?

Это был один из тех, кого я инициировал. Делал я это в маске, поэтому по лицу он меня узнать не мог, выходит по голосу возникли ассоциации, но пока он их не совместил. Помогать в этом я ему не собирался. Гриф секретности с этого никто не снимал.

— Всё может быть, товарищ подполковник, — улыбнулся я в ответ, — только не обо всём мы имеем право говорить. Уж простите меня.

— Хм, — удовлетворённо сделал свои выводы подполковник, и улыбнулся открыто, — конечно, майор. Совершенно с тобой согласен. Некоторые вещи не должны быть открыты. Будь уверен, я умею хранить тайны. И спасибо тебе. Будь здоров.

На этом он повернулся и ушёл. Выходит, всё же узнал. Ну что ж, теперь это не настолько критично.

А ещё через пару недель, до меня Георгич донёс известие о том, что мой отец и сын, имеют такую же ДНК цепочку, как и у меня, и такой же «суп с клёцками» из повреждённых цепочек. У мамы — обычное ДНК. Вывод: уникальное ДНК, передаётся по мужской линии. Но у отца способности не проснулись, а у сына они активны. И он не делал для этого ничего. Он родился уже с открытыми способностями. Выходит, что если зачатие ребёнка производит человек с открытыми способностями, то и ребёнок будет уже с ними с рождения. И это очень хорошо. Всё же два — это больше, чем один.

Дальше началась рутина. Я погрузился в работу, и все мысли мои были только о работе. Потом прибыли новобранцы и началась у нас напряжённая работа. Я постепенно инициировал парней и вносил коррективы в систему тренировок бригады. Офицеры, так же, как и рядовые бойцы, тренировались на общих основаниях. Чтобы быть офицером нашей бригады, нужно быть не хуже рядового бойца в боевой и политической подготовке, а в идеале — много лучше. Недовольств или роптаний не было. Была кровь, были несчастные случаи без безвозвратных потерь, был пот, мозоли, страшная боль, когда люди не прислушивались к рекомендациям. Хотели всё и сразу, но так не бывает. За всё надо платить. Очень здорово нам помогал бассейн. Как мы раньше без него обходились не представляю. Он очень гармонично развивает тело. К слову, бассейн стоял без дела только ночью. Всё остальное время там усиленно тренировалось то подразделение, чья была очередь. Наши парни, занимали должности, заместителей командиров рот, исполняя обязанности инструкторов по рукопашному бою и стрелковой подготовке. За исключением Филина и Грека. Они стали комбатами. Но даже они выполняли обязанности инструкторов. По началу, всем было тяжело, инструкторам тоже. Мне в том числе. Спустя некоторое время втянулись в этот режим, и всё стало получаться само собой. В сентябре ко мне приехала Сашенька с сыном, и осталась. Георгич пристроил её в бухгалтерию. Опыт у неё уже был, а с остальным ей помогут. Но она была очень рада, что всегда рядом. А как я был рад. У нас квартира ожила. Появился уют. А то жил как бирюк. Дома почти и не появлялся. Всё время проводил на работе. А сейчас с большой радостью шёл на обед домой. Иногда мы вместе и в офицерскую столовую ходили. Рано утром, пока ещё не был объявлен подъём, она ходила в бассейн, поддерживала свою форму. Сын теперь постоянно ходил со мной, куда бы я ни направлялся. Ему даже форму специально пошили. Всё же военная часть. Из-за его не по годам серьёзного вида, относились к нему как к взрослому. Разумеется, со скидками на его возраст. Он же, внимательно смотрел за тем, что делают курсанты. Это, в свободное от учёбы время. Школа находилась в городе, детей отвозили и привозили туда на специальном автобусе. Он был не один, разумеется. Дети школьного возраста были и у других офицеров. О Володе, что он достиг школьного возраста, я бы поостерегся говорить, всё-таки пять лет, это совсем не школьный возраст, но он у меня вундеркинд. Он уже сейчас знал всю программу за первый класс. Читать и считать умел, получше любого второклассника. Но я не решился отдавать его во второй класс. Всё же ребёнок ещё. Не хочу я лишать его детства.

Жизнь вошла в колею, и время побежало с невообразимой скоростью.