Через Урянхай и Монголию

IX. НАРОД ЧИНГИС-ХАНА

Некогда огромное государство Чингис-хана, бывшее в течение короткого времени ужасом всего мира, уменьшилось, ограничиваясь родными степями, и, наконец, в результате внутренних беспорядков и войн между разными племенами, халхасы сдались в 1691 г. под опеку Маньчжуров во время правления хана Канси. Маньчжуры ввели в Монголию свои войска, заложили несколько крепостей, между прочим, Улясутай и Кобдо, разбили джунгаров и, восстановив спокойствие в Монголии, подчинили её себе на долгие годы.

Желая полностью ослабить влияние монгольских князей, Канси в первую очередь приступил к территориальным переменам. Халха, поделённая после смерти Харасанджи Хунтайджи на семь княжеств (хошунов) между сыновьями умершего, получила теперь новое разделение, дробящее её на 37 хошунов (в настоящее время — 104), отданных под власть менее значительных князей, которых старался одновременно привлечь на свою сторону путём раздачи титулов, подарков или женитьбы на китайских княжнах.

Чтобы облегчить себе контакт с отдельными княжествами, Пекинская власть сформировала их в Аймаки (сеймы), назначая председателями этих сеймов монгольских князей и давая им титул «ханов». Таким образом, возникли в Халхе четыре аймака: Цецен-хана, Тушету-хана, Саин-Нойн-хана и Джасакту-хана; округ Кобдо был поделён на двадцать хошунов, сформированных в два аймака: Зоректу-хана и Далай-хана.

Князья сгруппированных в аймаки хошунов в каждое определённое время собираются на сеймы (чулганы) и там советуются о делах, касающихся данного аймака.

Хошунами (отдельными княжествами) управляют наследные князья при помощи специальных хошунных управлений тамга. Эти князья имеют огромную власть над своими подданными: являются судьями, назначают подати, имеют право назначать и увольнять сановников, а во время разных торжеств или съездов представлять свой хошун.

Хошуны делятся на меньшие административные единицы: баки или отоки, которые подчиняются власти тамги. Цель их существования — более быстрое собирание податей, совершаемое даргой (старшим), назначенным тамгой.

В мобилизационном отношении хошуны делятся на так называемые сумуны, то есть эскадроны. Каждый сумун во время мобилизации должен выставить 150 всадников.

Всё население Монголии делится на: князей — джасак, дворянство — тайджи, свободных граждан, подданных — хам-джилга, духовенство — лам и подданных Богда-гегена (главы монгольского ламаизма) — шаби.

Светские — хара — заплетают на головах косы и носят терлыки, застёгиваемые под шеей; духовенство же стрижёт волосы коротко, терлыки, жёлтого или красного цвета, носят с вырезом на груди.

Княжеские титулы делятся на шесть степеней:

Чин-ван (дорой-бейле).

Ван (дзюн-ван, дорой дзюн-ван).

Бейле (дорой-бейле).

Бейсе (гусай-бейсе).

Туше-гун (улус-ун-туше-гун).

Гун (улус-тур-тусулакчи-гун).

Упомянутые выше титулы часто имеют почётные добавления: Ердени, Дархан, Тушету, Дайчин, Сусукту, Дадай, Ачиту, Батор, или обозначение настоящих или предшествующих титулов, как: дзян-дзюн, амбань, сайт.

В северной Монголии названия княжеств происходят от родов и поколений; если эти самые поколения поделились на ряд княжеств, то к названию поколения добавляется географическое обозначение: восточный (дзун), западный (барун), средний (дурад), северный (ару), южный (убур), или также употребляются почётные титулы князей с отдельными эпитетами, например, джасакту-ван, дархан-ван.

Чиновники хошунов носят на шапках шарики, обозначающие их титул. Тусулакчи, помощник князя, имеет красный непрозрачный шарик (титул генерала). Дзакирокчи, помощник князя в военных делах, носит шарик голубой непрозрачный, а мейрен (полковник) такого же цвета, но прозрачный. Титул дзалана (капитана) обозначен белым прозрачным шариком, а непрозрачный обозначает степень дзангун (поручик). Вахмистр, кундуй, носит медный шарик.

Дворяне, тайджи, занимают главным образом административные должности и обладают большими привилегиями.

Свободные граждане должны исполнять военную службу, платить подати, исполнять службу на уртонах (дорожных станциях) и т. п.

Хам-джилга не исполняют войсковой службы, платят очень небольшие подати и главной их обязанностью является служба на дворах их хозяев (господ).

Шаби, сгруппированные в особые хошуны, управляемые не князьями, но духовными сановниками. Каста шаби возникла таким образом, что каждому вступающему на Ургинский трон Богдо-гегену, князья жертвовали некоторое число своих подданных. Шаби освобождаются от всяческих аймачных обязанностей, от военной и почтовой службы, а их вопросами занимается специальная служба в Урге, шаби-ямын, руководимая шандзотба, имеющего больше прав, чем самый высший чиновник хошуна.

Ламы представляют могучую касту, охватывающую почти четверть мужчин, населяющих Монголию.

Согласно обычаю, почти каждая семья, имеющая двоих или троих сыновей, отдаёт одного из них на обучение в монастырь (хурэ). Часто можно увидеть в юртах мальчуганов с коротко остриженными волосами, одетых в жёлтые терлыки — это дети, предназначенные к духовному сословию. На седьмом или восьмом году жизни отдают такого мальчика в какой-нибудь монастырь, здесь, как ученик, живёт он у одного из старших лам, исполняя самые мелкие услуги. Такой ученик, называемый банди, приносит первые обещания гынин — избегания самых важных грехов: убийства, воровства и пьянства. Три первых года банди учится литургическому языку (тибетскому), а также катехизису, а потом после четырёх лет практических занятий в храме, читает и произносит молитвы. К обязанностям банди в это время относится также разнос чая или кумыса для молящихся в храме лам.

Переходя в среднюю школу, ученики монгольского монастыря приносят клятвенное обещание говорить правду и получают сан gecul (гецул). Обучение в средней школе длится десять лет. В это время ученики знакомятся с началами философии и буддийской догматики. После окончания этой школы, а также принесения более высоких клятвенных обещаний, дающих название (сан) gelun (гелун), ученик становится монахом. Высший курс продолжается двадцать лет и заключается в знакомстве с высшей догматикой, философией и буддийской теологией, а также в заучивании наизусть нескольких сот страниц «Ганчжура»[9] и «Данчжура»[10]. После окончания этой «академии» и сдачи экзамена, лама получает титул «габзи», и если ещё имеет желание продолжать учёбу, то в течение семи лет специализируется в теологии и философии, после чего получает титул «агримба».

Кроме духовных степеней также имеются и административные: так высший чин монастыря называется хамбо. Эту степень может пожаловать только хутухта, хамбо же может предоставить три первых низших духовных посвящений в сан. Во время богослужения хамбо сидит в храме на специальном троне. Гебкуч является церемониймейстером и носит связанный с этим титулом спадающий на землю плащ, а также шапку с двумя длинными чёрными ленточками, называемую монголами оботай. Ведущий монастырское хозяйство называется нирба.

Ламы обычно оканчивают полный курс обучения в монастырях, в которые поступают как банди, однако для специализации едут в Ургу или в Тибет.

Кроме лам, занимающихся философией и догматикой, существуют также ламы-врачи (эмчи), а также ламы-астрономы (дзурхачи). Становятся ими, главным образом, те банди, которые, поступая в хурэ для обучения, воспитываются врачами и астрономами.

Обучение медицине происходит при помощи специальной медицинской книги (тибетской), само же лечение — путём заговаривания болезни заклятьями, предохранение о болезни — при помощи амулетов. Кроме того, они используют лекарства, приготовленные из трав, шкур, маральих рогов и т. п. На Джеане, например, видел я лекаря-ламу, который из желудка убитого глухаря вытащил почти микроскопические веточки мха, объясняя мне при этом, что этот мох, чрезвычайно эффективное лекарственное средство, находят только глухари. Высушенные травы монгольские лекари измельчают в порошок, делая из них пилюли, после чего заворачивают их в разноцветные бумажки. Эти лекарства, однако, не всегда помогают, особенно при таких болезнях как сифилис, оспа или тиф. О хирургии лекари не имеют понятия и никаких вскрытий на теле не делают, в то же время с успехом собирают сломанные конечности. Монгольские лекари часто пополняют свои знания в специальных врачебных школах в Тибете. Они ставят диагноз обычно после измерения пульса, прикладывая пальцы за ушами больного.

Ламаистское духовенство играет очень важную роль в жизни монголов. Каждый шаг, каждое важнейшее занятие монгола с первых минут жизни вплоть до гроба требует сопровождения духовенства.

В Монголии женятся, главным образом, в очень молодом возрасте, однако разница лет между женихом и невестой не играет никакой роли. Так, например, шестнадцатилетний юноша может обручиться с тридцатилетней женщиной, и это считается совершенно нормальной вещью. Однако тут не идёт речь о чувстве любви, потому что родители молодого жениха выбирают ему невесту, совершенно не спрашивая его мнения.

Происходит это следующим образом.

Когда родители находят для сына соответствующую партию, они обращаются за советом к ламе, который с помощью пророческих книжек предсказывает, что брак будет счастливым. Важную роль в этих ворожбах играет год рождения будущей жены.

Монголы делят время на циклы: малый — двенадцатилетний, большой — шестидесятилетний.

Годы малого цикла имеют следующие названия: 1. мыши, 2. коровы, 3. тигра, 4. зайца, 5. дракона, 6. змеи, 7. коня, 8. овцы, 9. обезьяны, 10. курицы, 11. собаки, 12. свиньи.

Этот цикл делится на годы «твёрдые»: тигра, дракона, собаки и свиньи, остальные же принадлежат к «мягким» годам.

Лама, ворожа, обращает особенное внимание на то, чтобы девушка была рождена в «мягком» году, так как в противном случае совместная жизнь молодой пары была бы, вероятно, несчастливой.

Когда, однако, такого рода помехи нет, родители молодого человека посылают сватов к родителям избранницы, те же со своей стороны обращаются тоже к ламе, ожидая от него новой ворожбы, и когда и здесь предсказания выпадают благоприятные, договариваются о выкупе со стороны жениха и приданом невесты.

Выкуп является очень важным с той точки зрения, что дети, рождённые перед его принесением, считаются внебрачными и принадлежат только матери.

У богатых выкуп доходит порой до тысячи лан, у бедных от нескольких лан до нескольких десятков лан и нескольких хадаков. Приданое богатой невесты составляет несколько десятков коров и коней, а также несколько сот баранов, а порой только несколько баранов.

Юрту для молодой семьи даёт отец жениха, родители же невесты дают шнуры для привязывания войлоков к каркасу юрты и всю её внутреннюю обстановку. Молодая жена, входя в дом мужа, приносит также подробный список того, что она вносит на новое хозяйство, чтобы в случае развода, который является частым явлением в Монголии, забрать эти вещи назад.

Как при заключении брака, так и при болезни и в момент смерти монгола необходим лама. Он учит больного безропотно переносить недомогания, а также молится о предотвращении опасности. Когда он видит приближающийся конец, извещает об этом семью, которая устанавливает так называемую смертную палатку (шатёр), где укладывает больного, давая ему только самые необходимые вещи. Маленький огонь, разожжённый у входа в эту палатку, должен защищать умирающего от полудиких собак, подкарауливающих свежее мясо. Зимой случалось порой, что больной замерзал в такой палатке. Когда лама констатирует, что больной умер, тогда готовится место, где должно быть уложено тело умершего. Выбор места зачастую зависит от вида болезни и обстоятельств, при которых умер больной. Одних вывозят в горы, других — в долины, третьих оставляют в высохших руслах рек, кого-то бросают в озёра. Перед выбрасыванием тела в степь совершается погребальная церемония. Умершего устанавливают в сидячей позе в смертной палатке, вблизи ставят жердь Мани с подвешенными на ней лоскутами бумаги, на которых тибетским письмом написаны слова заклятья: «Ом мани падме хум», гарантирующие умершему быстрое освобождение из уз материи (плоти), т. е. спасение.

Ламы при погребальных обрядах пользуются трубками из человеческих костей, а также маленькими бубнами, обтянутыми человеческой кожей, потому что эти инструменты должны эффективно отпугивать злых духов и демонов, собирающихся около мёртвого.

После окончания молитв сворачивается палатка, а оставшееся тело вскоре становится пищей голодных собак, волков или хищных птиц.

Посмертные молитвы у богатых монголов продолжаются на протяжении 49 дней, потому что в течение этого времени, в соответствии с существующими взглядами, душа умершего находится на суде у владыки преисподней, Эрлик-хана.

Бедные ограничивают молитвы 21 днём.

В наследство после умершего ламы получают по девять штук живого и неживого инвентаря, например: девять коров, девять коней, девять верблюдов и т. д.

Начиная писать о духовенстве, необходимо хотя бы в общих словах вспомнить о религии.

Господствующей религией в Монголии является ламаизм.

Во времена Чингис-хана монголы были шаманистами, что констатирует известный монгольский летописец Саманг-Сечен, описывающий Большой «Курултай» (вече), на котором Тимучин был провозглашён Ханом Монголии.

Ламаизм является сильно преобразованным буддизмом и в Монголию пришёл из Тибета. Чистый буддизм, проповедуемый основателем этой веры в Индии, Сакьямуни, прошёл уже на территории своего возникновения множество перемен, из которых самые важные были осуществлены сектой Махайяна, которая учит, что для достижения нирваны не достаточно отказаться от земных утех, но нужна также помощь святых (бодисатв), которые, достигнув самых высоких уровней спасения, появлялись на земле в виде людей, чтобы нести человечеству духовную помощь. Такой изменённый буддизм перенял потом много от браминизма, особенно культ тантризма и йоги.

В VII веке от Рождества Христова буддизм добрался в Тибет и здесь смешался в большой мере со старой тибетской религией бом-па, принимая в ряд буддийский святых множество тибетски демонов и гениев. Одним из самых важных реформаторов в это время был славный апостол буддизма Падма Самбхава.

Спустя почти три века после его смерти, буддийское учение в Тибете подверглось новым переменам, совершённым Джу-Адиша, основателем секты гадам-па, протестующей против воздавания почестей демонам, вводящей целибат (безбрачие) для духовенства и требующей от него добросовестного выполнения устава. После смерти Джу-Адиша духовенство разбилось на два лагеря: часть осталась верной гадам-па; другая часть, недовольная строгим уставом, основала новую секту саскья, т. е. красношапочников, названных так из-за красных ритуальных шапок. Вскоре секта эта приобрела предпочтение и широко распространилась по всей Центральной Азии, особенно, когда Хубилай назначил её наивысшего духовного лица главой Церкви в Тибете и наследственным правителем этой страны. Тем самым секта саскья была признана официальной и, имея поддержку властей, возвела множество монастырей (многие в Монголии) и властвовала долгие годы.

Только в 1357 г. в Тибете появился новый реформатор буддизма Зон-ка-ва, который свои реформы основывал, главным образом, на учении Махайяны, снова ввёл целибат, организовал духовенство, установил целый ряд церемониалов, а Главой своей Церкви сделал Далай-ламу, воплощение великолепного Авалокитешвары. Вновь созданная секта, в отличие от красношапочников, приняла для духовенства жёлтые одежды и такого же цвета шапки, после чего назвали её желтошапочной (ламаизмом). Новая вера быстро распространилась по стране и, вытеснив секту саскья, воцарилась всевластно в Тибете.

Ламаизм впустил в Монголию влиятельный монгольский князь Абдай-хан в XVII веке, и эта религия привилась здесь значительно легче, после того как в 1649 г. Далай-лама назначил в качестве Главы Новой Церкви в Монголии воплощение Таранаты, известного буддийского философа.

Глядя в Монголии на многочисленные руины старых монастырей, которые могли принадлежать секте саскья, следует сделать вывод, что, однако, ламаизм должен был начать непримиримую борьбу, прежде чем бесконкурентно воцарился на новой почве.

Строительство всё более новых ламаистских монастырей всё более увеличивало количество воплощений, потому что каждый монастырь хотел иметь своего хубилгана (перерожденца). Хубилганы, являясь, главным образом, настоятелями монастырей, получают название хутухту[11] или геген[12] и пользуются огромным почётом у наивных номадов.

Душа гегена переходит в тело новорождённого ребёнка, чтобы в новом воплощении дальше помогать ламаистам в спасении.

Не должна душа переродиться сразу после ухода из старой земной оболочки, поэтому порой своё существование в новом существе проявляет только после нескольких лет.

Поиск нового хубилгана является уже заботой лам данного монастыря, которые в беззаветной молитве, книгах предсказателей, а также в разных признаках на земле и небе ищут подсказки, как и где они могут отыскать новое воплощение, разузнавая одновременно известия, не родился ли где мальчик в каких-то необычных условиях. Если собранные сведения произошли в какое-то время и в каком-то месте, совпадающем с предсказаниями пророческих книг, ламы направляются к рекомендованной юрте и показывают ребёнку какой-либо предмет, который особенно любил умерший геген. Если ребёнок хватает этот предмет и не хочет его отдавать, это означает, что умерший вселился в ребёнка и распознал свою собственность. Найденного таким образом хубилгана ламы забирают вместе с матерью в монастырь, где дитя остаётся, воспитываемое под опекой наиболее учёных монахов. И чем многократней возрождается хубилган, тем большую славу и уважение имеет его монастырь, и это приносит серьёзные материальные выгоды как настоятелю, так и его окружению.