Чёрная хризантема (СИ)

Глава XI

Посольству выделили целый этаж Цитадели. Минерва подозревала, что доминионцы внесли изменения в охранные системы, и отправила Аканэ выяснить, так ли это.

— Ты была права, — сказала Караномори, вернувшись из похода по лабиринту технических туннелей и шахт. Над её плечом висел небольшой инженерный дрон. — Они сразу же взломали часть систем и перевели контроль на свой терминал. Этаж может быть полностью изолирован в любой момент. Кое-где установлены датчики слежения, ловушки и сигнализация.

— А шахты лифтов?

— Внешние двери заблокированы изнутри, подача энергии отключена. Единственный способ попасть туда — центральный лифт. Но там они тоже покопались. Туда даже дрон не пролезет, всё в лазерных сетках.

В подтверждении её слов дрон едва слышно чирикнул.

— Надо сообщить об этом Голосам.

— Ты думаешь, что они не знают? Знают, но предпочитают закрывать глаза и позволяют доминионцам тешить свою паранойю. Или просто следят за Хикари — чтобы она внезапно не исчезла куда-нибудь.

* * *

Юлия не знала, вернётся ли Клио к ужину, но всё равно распорядилась приготовить её любимый сукияки — блюдо типа фондю, которое употребляют в процессе варки. Она тщательно проинструктировала поваров и приказала использовать вместо говядины свинину, как это было принято на Хоккайдо.

Ей пришлось лично следить за процессом подготовки к трапезе — Клио была до смешного привередлива во всём, что касалось еды. И это при том, что всех хитокири, без учёта происхождения, учили есть такое, от чего стошнило бы даже свинью. Принцесса сочетала в себе множество противоречий.

Юлия нещадно третировала поваров и считала, что справилась бы лучше. Но здесь ей нельзя было заниматься кулинарией. Это Конфедерация. Подобные жесты внимания были выше понимания убогих варваров. Юлии приходилось играть отведённую ей роль украшения, и она с этим прекрасно справлялась.

Но всё будет так, как ей нужно. Даже если для этого придётся сравнять Цитадель с землёй.

* * *

Напечатанный на принтере большой котёл набэ поставили в середине стола. Кристина и Шэнли тоже пришли, хотя Юлия предпочла бы остаться с Клио наедине. Но не пригласить их было невозможно — это было непростительным нарушением этикета, которое не осталось бы незамеченным.

— А Хикари придёт? — Шэнли указала на пустующее место во главе стола.

Она, естественно, догадалась, ради чего был затеян этот ужин.

— Не знаю, — призналась Юлия. — О ней ничего нельзя сказать с уверенностью.

— Возьми. — Кристина передала ей коммуникатор.

Лаконичное сообщение от Клио гласило: Начинайте без меня.

— Почему она написала тебе, Крис?

Ортега пожала плечами.

— На то есть множество причин.

Раньше Юлия дружила с Кристиной, но это время давно прошло. Теперь они стали скорее сотрудниками-соперниками.

— И что это за причины?

Как обычно, Кристина ответила уклончиво:

— Что ты вообще знаешь о Клио, Юлия? — Она добавила в котёл грибы шиитакэ. И сама же ответила на заданный вопрос: — Ничего. Она когда-нибудь посвящала тебя в свои тайны?

Юлия почувствовала, что у неё краснеют щёки и уши. О принцессе она и впрямь знала немного. Да и не стремилась узнать — Клио не любила делиться своими секретами. Однако с Ортегой она, судя по всему, бывала откровенной.

— Ты молчишь, Юлия, — заметила Кристина. — И правильно делаешь, это мудро. А знаешь, почему Клио стала такой? Почему она изменилась? Почему больше нет той принцессы, к которой ты поступила на службу шесть лет назад? Почему её место заняла женщина, чужая и чуждая тебе?

Юлия молчала.

— Шрамы. Из-за них рядом с тобой теперь женщина, которую ты не знаешь.

— Шрамы?

— Это они сделали Клио такой. Они изменили её. Шрамы порождают жестокость. И требуют всё новых жертв. Это не просто метки старых ран, остающихся на коже. Шрамы изменяют и душу. Они намного глубже, чем кажется.

Юлия считала их полнейшей чушью, но сама Кристина, похоже, искренне верила в это. Она так давно жила с Серасами, что прониклась всеми суевериями, которые бытовали в этом роде.

— Знаешь, откуда у Клио шрамы, похожие на следы от когтей? — продолжала Кристина.

— Она получила их в сражениях с отродьями, — тут же ответила Юлия.

— Так сказала тебе сама Клио, не так ли? Она пощадила тебя, не стала раскрывать правду.

— А тебе она всё рассказала? Да, Крис?

— У Клио нет от меня секретов. Она знает, что я сильнее тебя, Юлия. Если хочешь, я кое-что расскажу и тебе. Ты готова узнать правду?

Юлия хотела отказаться, и пусть Ортега катится в преисподнюю вместе со своими откровениями. Но вместо этого она кивнула, глядя в безжалостные глаза соперницы.

— Их оставила Бездна.

В комнате стало темнее, температура упала на несколько градусов. Сколько Юлия себя помнила, так происходило всегда, когда упоминался разлом, находящийся в самом центре Евразии, этот источник ценных артефактов и порчи.

— Бездна, — повторила Кристина чуть более зловеще. — Она забрала часть души Клио и не успокоится, пока не получит её полностью. Говорят, что те, кто пролил свою кровь в Бездне, отныне принадлежат ей. Бездна коварна, она взымает свою дань постепенно, небольшими частями. Когда-нибудь Клио вернется туда, чтобы умереть.

— Замолчи, Крис.

— Я знала, что ты не сможешь принять очевидное. Ты всегда была недалёкой.

— Заткнись, сука!

— А не то что? Что ты мне сделаешь, Юлия?

— Хочешь знать, что я сделаю? — Юлия в встала и шагнула к Ортеге. — Хорошо, я покажу.

Она схватила Кристину за лацкан, вздёрнула на ноги и ударила в челюсть, повалив на пол. Все члены Дома Серас проходили боевую подготовку, это было обязательным условием. Все, начиная от едва начавших ходить детей до глубоких старцев, были обучены приёмам рукопашного боя и умению обращаться с различным оружием.

Все, за исключением Ортеги. На этот раз привилегия сыграла с ней злую шутку.

— Давай, ударь меня ещё раз! — Кристина рассмеялась. — Не сдерживай себя.

Взор Юлии затмила багровая пелена. Она знала, что если ударит ещё раз, то с большой долей вероятности убьёт Ортегу. О последствиях этого она даже не задумывалась. Юлия встала над Кристиной, приподняла её, взяв за волосы, и ударила снова.

Когда Юлия пришла в себя, то поняла, что Шэнли крепко держит её руку.

— Хватит. Остынь, Юлия.

Ортега встала и потёрла лицо.

— Я буду носить эти синяки как знаки чести, — объявила она.

— Носи, — буркнула Юлия, бросив к её ногам вырванную прядь иссиня-чёрных волос. — А если захочешь, то подарю тебе ещё парочку.

— Как думаешь, что на это скажет Клио? — спросила Ортега, хитро улыбаясь разбитыми губами.

— Срать я хотела на Клио. И на тебя, выскочка.

Ужин продолжился в абсолютной тишине, но уже без Кристины.

Там, где раньше было хотя бы подобие единства, возникла трещина. Провал расширялась с каждой секундой. Видение было столь правдоподобным, что казалась абстракцией. Все они отдалялись друг от друга, разделённые противоречивыми устремлениями. Страх, привязанности, грусть, симпатии, любовь — всё это было не более чем игрой, рамки и правила которой были заложены столетия назад.

Юлия палочками гоняла по тарелке кусок свинины и проклинала себя за то, что вообще сказала Кристине и Шэнли об этом ужине. Особенно Шэнли. Её безразличное молчание было намного хуже холодного презрения Ортеги.

Шэнли осталась, но лишь для того, чтобы как следует поесть. Нездоровая атмосфера, оставшаяся после слов Ортеги, никак на неё не повлияла.

— Не переживай, Юлия, — сказала она. — Кристина никогда не воспринимала тебя всерьёз. Можешь избить её ещё раз, но её мнение о тебе не изменится.

— Эй!

Юлия вздрогнула, поняв, что Шэнли щёлкает пальцами у неё перед носом. И делает это уже некоторое время.

— Проснись, Юлия.

— Я задумалась. Скажи, Шэнли…

— Да?

— Ты знала об этой истории? Ну, про Бездну.

— Конечно, Клио сама мне рассказала. Похоже, про неё вообще все знают, только предпочитают молчать — трепать языком при регенте себе дороже. — Шэнли задумчиво поводила пальцем по ободку бокала, вытянув из него протяжную ноту. — Не смотри на внешность Хикари, это лишь маска, не дай себя обмануть. Она тоже человек, как и мы. И иногда нуждается в понимании и утешении не меньше чем мы, простые смертные.

Юлия недоверчиво нахмурилась.

— Ты думала, что Хикари всегда такая несгибаемая сука, о которую зубы сломать можно? Что великий кэнсэй Серас каждый день убивает кого-нибудь — лишь для того, чтобы проверить остроту своего меча? Тогда ты и правда многого не знаешь о ней. Её жизнь — это не только способность действовать без раздумий даже перед лицом смертельной опасности и кодекс хитокири, которым подчинён каждый её жест, поступок и мысль. Её душе не чужды сомнения. Ты же знаешь, что я стала той ценой, которую Дунбэй заплатил за свой мятеж. Если бы не моя жертва, то от мечей хитокири погибли бы тысячи. Тысячи невинных душ, Юлия! Клио могла обращаться со мной как с трофеем, как с вещью. Но вместо этого она сделала меня одной из советниц и спасла от позора. Что же касается Кристины… Клио ценит её, но она навсегда останется иностранкой и человеком регента Серас. Регент позволяет Хикари проявить ровно столько своеволия, сколько считает разумным. Пока Кристина может повлиять на неё — она будет находиться рядом.

— Но сам император… — Юлия не договорила.

Шэнли пожала плечами.

— Что император? Он позволял своим детям многое, но это счастливое время законилось. Да, сам он мог позволить себе пойти даже против воли родителей, и жениться на «порченной» инцестом Валерии, бедной дворянке и внучке мятежника, род которой бы истреблён. Но ты забываешь, что Клио — не император Дзимму. Он родился наследником целой империи, а Клио до недавнего времени была всего лишь второй дочерью, которая должна подчиняться воле вышестоящих.

Шэнли встала.

— Я ухожу, Юлия. Мне кажется, ты хотела побыть с Клио наедине. Не буду вам мешать.

Ей хватило такта поклониться перед уходом.

Вскоре после её ухода двери распахнулись снова. Вошла Клио, одетая в чёрный брючный костюм-тройку. Она подсела к столу и церемонно поклонилась.

— Здравствуй, Юлия.

Та поклонилась в ответ.

— Где Кристина и Шэнли? Ты не позвала их?

Принцесса внимательно смотрела на неё, ожидая ответа.

— Они уже ушли.

— Не дождавшись меня?

— Мы… повздорили.

Реакция Клио удивила Юлию. Она ожидала очередной вспышки гнева. Вместо этого Клио улыбнулась.

— Надеюсь, не ты послужила тому причиной?

— Нет.

— Тогда кто?

Вместо ответа Юлия ещё раз поклонилась.

— Твоё молчание бессмысленно, Юлия, — сказала Клио. — Я могу узнать обо всё с помощью Искусства.

— Ты не сделаешь этого.

— Неужели? Откуда такая убеждённость?

— Ты никогда не делала этого прежде. Никогда не унижала меня подобным образом.

— Когда это желание получить ответ унижало собеседника?

— Если я вызвала неудовольствие своей госпожи…

— Прекрати, — прервала её Клио. — И больше не смей говорить обо мне в третьем лице. Оставь это для тех, кто стоит несоизмеримо ниже тебя, Юлия. Тебе дарована возможность обращаться ко мне по имени. Не пренебрегай ей. Ты поняла?

— Да, Клио.

Принцесса довольно потёрла руки.

— Прекрасно, мы достигли взаимопонимания. Твоя почтительность замечена и оценена по достоинству, и нет нужды лишний раз её подчёркивать. Если ты, конечно, не желаешь получить обратный эффект. Ты же не хочешь этого, Юлия?

— Нет.

Голубые глаза смотрели на Юлию весело и насмешливо. Клио достала из кармана портсигар и положила его на край стола.

— Значит, это была Кристина, — заключила она.

— Я этого не говорила.

— Меньшего я от тебя и не ожидала. В своё время Кристина будет призвана к ответу. А пока поедим.

Клио заглянула в котелок.

— Мне что, ничего не оставили? — спросила она, сбросив на пол жакет и ослабив узел галстука. — Я ведь могу и рассердиться за подобную невнимательность.

Всё это было произнесено шутливым тоном, но Юлия всё равно напряглась. Властным жестом она подозвала служанку и велела ей снова наполнить котёл.

— В следующий раз придётся прийти пораньше, — сказала Клио, снимая алую ленту с бамбуковых палочек.

Во время ужина Юлия осторожно расспрашивала принцессу о сегодняшних событиях, стараясь не слишком надоедать ей болтовней. Она охотно отвечала, шутила, смеялась и много курила.

После трапезы Клио подала Юлии руку и помогла встать. Они переместились в другую часть зала, где стояли резные кресла и столик с шахматной доской. Принцесса усадила её и подвинула её кресло поближе.

— Твой ход, — сказала Клио, забросив ногу на подлокотник кресла. Она всегда делала так, когда хотела показать, что соблюдение церемониала не обязательно.

На стороне Юлии стояли белые фигуры, на стороне Клио — красные. Воздух в очередной раз наполнился ароматом табака.

Юлия не любила играть в шахматы, го и сёги — одержать верх над принцессой ей ещё ни разу не удалось, а проигрывать она не любила. Она медлила, всматриваясь в загадочную улыбку Клио. Когда-нибудь черты её лица полностью исчезнут — останутся только шрамы. Все хитокири проходят через это, если живут достаточно долго.

Юлия едва не вздрогнула, вспомнив, что осталось от лица матери Клио, Валерии. Казалось, что каждое мгновение жизни оставило свой след на её лице. Неровные бледные впадины рассекали губы и брови, щёки покрывали продолговатые бугры. От ушей и носа остались неровные обрубки. Старые раны громоздились друг на друга, рассказывая историю прошлых сражений. Летопись войны, крови, ненависти, непримиримой вражды. Левую половину лица всё время скрывали тщательно уложенные волосы. Юлия не знала, что скрывается за ними, а задавать вопросы на эту тему было опасно. Пластическая хирургия могла бы хоть немного улучшить это плачевное состояние, но Валерия отвергла её. «Отказаться от шрамов означает отказаться от своей души» — так объяснила Клио мотивы матери.

Юлия откровенно побаивалась регента, хотя видела её всего лишь несколько раз, да и то мельком — Валерия уже давно никого не принимала и не участвовала в официальных мероприятиях, ссылаясь на плохое самочувствие. Вместо неё этим занималась Юкико. Своими страхами Юлия ни с кем не делилась — никто из Ягреллов не опозорил бы свой Дом подобной низостью и демонстрацией малодушия. На Ягреллов смотрит весь мир, потеря лица недопустима.

По-детски невинные глаза Клио внимательно следили за ней, и Юлия была уверена, что все её мысли читаются в тот же момент, когда возникают. Даже без применения Искусства. Она никогда не расспрашивала Клио о тонкостях этого почти магического дара и имела о нём весьма смутное представление. Многое держалось в тайне, и было известно лишь тем, кто прошёл специальное обучение. Эта тема была почти что табуированной. Но кое-что Юлия знала — Немногие могли изменять материю, управлять поведением людей, предугадывать их поступки и, по слухам, даже читать мысли. С помощью Искусства можно было убивать — император Дзимму был славен тем, что душил тех, кто смел вызвать его неудовольствие, без помощи рук. Юлия сама видела, как Клио убила оскорбившего Дом Серас человека, вызвав у него цереброваскулярную блокаду. Подобные проявления Искусства до сих пор поддерживали среди невежественных простолюдинов убеждённость в том, будто Немногие могут убить одним лишь взглядом.

Юлия молчала и смотрела на Клио. Её черты отличались безмятежной эстетичностью. Улыбки ей не шли — они лишь умаляли горделивую красоту принцессы. Однако улыбалась она часто — фальшивой улыбкой убийцы, уверенной в своём превосходстве. Так не улыбаются воины. Так улыбаются палачи.

Как же мало она знает о Клио. У Юлии было лишь абстрактное представление о ней, некие иллюзорные ожидания и фантазии. Знания о её личности были поверхностны и аморфны.

Отбросив сомнения, Юлия взяла пешку и сделала первый ход.

Удивительно, но на этот раз она победила. Клио, конечно же, поддалась, но победа всё равно кружила голову, пьянила и горячила кровь.

После этого принцесса встала и заявила, что ей надо отдохнуть.

* * *

Клио почувствовала, как начали двигаться глаза под закрытыми веками, когда наступила фаза быстрого сна. Грань между сном и реальностью истончалась, и это стало сигналом.

Происходящее было сродни осознанным сновидениям. Эти явления роднил между собой лишь общий нейрофизиологический аппарат. Немногие доводили до совершенства контроль над телом и разумом, подчиняя себе человеческую природу. Истинные мастера, полностью контролирующие движения силы, на которой основывались способности Немногих, могли демонстрировать удивительные вещи, которые невежи принимали за магию. Сами Немногие называли это Искусством.

Клио села. Ноги, которые относились к телу сна, ещё не вышли из ног физического тела.

Окончательно освободившись, Клио взлетела к потолку. Пройдя сквозь него, она увидела то, что находилось выше её жилище. Базилика представляла собой крепость, которая возвышалась над стенами Цитадели. Это сооружение можно было считать дворцом — размерами оно превосходило городской квартал. Настоящий памятник гигантомании.

Покинув Цитадель, Клио посмотрела на далёкие огни города. Где-то там, среди миллионов людей, скрывались аномальные сознания существ, созданных тифонами.

Слишком много информации. Слишком много сигналов, поступающих от людей. Нужно найти нечто, непохожее на уже виденное ранее. Они там, скрываются среди дисгармоничного хора сознаний.

Ментальное пространство города казалось размытым пятном, образованным тусклыми красками и остаточным эхом сознаний, в котором отчётливо виднелись яркие вспышки сверхновых звёзд — это были Немногие.

Клио не считалась с последствиями. Хотя её присутствие могли ощутить лишь другие Немногие, применение Искусства и выплеск силы вызвали беспокойство в обществе.

Приступы неконтролируемой паники.

Немотивированное насилие.

Внезапные самоубийства.

Обострение тяжёлых психических заболеваний.

Этой ночью погибли многие, и это было следствием применения Искусства.

Проекция Клио охотилась. Сегодня она убьёт сотни, если потребуется. Не из жестокости, но ради грядущих поколений. Жертвы этой ночи станут той долей ангелов, без которой невозможно обойтись.