Черная валькирия (СИ)

Глава 23

Обен.

Элеонора сидела, не в силах что-то сказать. Надо было, но слов не было. Она, конечно слышала рассказ Геллерта бабушке, но поняла, что он очень щадил старушку, и, наверное, ее тоже. О чем он не договаривал, подумать было страшно! И, слава Богу, таких заморочек, как у Ронгвальда нет. Подумаешь, детей естественным путем не получатся! При нынешнем уровне репродуктивной медицины, столько методов имеется, да еще пол по заказу! И ребенок, не когда господь Бог пожелает, а когда сами захотим! Мечта, а не муж! И таблетки пить, травиться, не надо. Прикинув все это, повернулась к смотрящему в потолок Геллерту.

— Гелл, — сказала тихо, — спасибо за откровенность! Но, знаешь, если ты хотел меня напугать, то зря! Лучше бы сразу сказал, что такая, как я тебя не устраиваю! О том, что у тебя в жизни было много, чего хотелось бы забыть, я и так догадывалась. И я тебя не жалею. Я тобой восхищаюсь! То есть, конечно, жалею, но больше восхищаюсь! Пройти через такое, не озлобиться, сохранить себя, это не всякому под силу. Так что решение за тобой. Меня ты полностью устраиваешь. Со всеми, как говорит Эвелина, тараканами. Потому что, когда любишь человека, то любишь и его тараканов! А как их гонять я знаю лучше Эвелины. Она врач, а я психолог!

Геллерт резко приподнялся, схватил Элеонору за руку, притянул к себе, прошептал: — Спасибо, Нора! — и их губы сплелись в поцелуе. Отдышавшись, Элеонора сама не заметила, как оказалась полулежащей рядом с ним на кровати.

— Нора, — тихо спросил Гелл, так ты согласна?

— На что? Ты же ничего у меня не спросил!

— Быть со мной, навсегда?

— Это предложение? А где кольцо, шампанское и куча гостей? Шучу, шучу. Гелл, согласна!

— И даже зная, про детей?

— А вот тут ты ничего не знаешь! Дети не проблема, если у тебя есть хоть одна живая половая клетка! А, как ты говорил, у тебя 10 %. Проведут ЭКО, отберут самых сильных зародышей, и подсадят мне, когда мы сами решим! Хоть девочку, хоть мальчика, хоть двойню, хоть тройню! А в остальное время не надо переживать, что нежелательная беременность наступит! А остальных заморозят, и сможем подсаживать, когда и сколько захотим! Не хочешь такой метод, есть другие, когда семя делают более концентрированным, но там уже ни пол, ни количество не запрограммируешь. В конце концов, если совсем все плохо, возьмут материал у Габриэля, а выношу я. Или обычную клетку у тебя, но там все сложнее в разы и процент нарушений у ребенка выше! Так что не бери в голову, главное, что бы я выносить смогла, но вон, у меня мама в 43 года родила и все в порядке! Так что говори с отцом спокойно, теперь, когда мы все между собой выяснили! Посвящать его в твои сложности не обязательно. Пусть это будет между нами. В конце концов, есть детские болезни, которые приводят к таким же результатам. Не обязательно просвещать всех, в механизм возникновения бесплодия! У нас давно детей вакцинируют, и эта болезнь встречается очень редко, но у вас, на Обене, да еще в тех условиях, в котором ты существовал, возможно все! Ясно?

— Спасибо, Нора. А если референдум будет не в пользу монархии? Ты же имеешь полное право стать королевой! А если нет?

— Вот скажи, а зачем тебе референдум? Я понимаю, вновь образованные монархии, типа Калле, но тебе? Представителю более, чем тысячелетней монархии? Да династия Гродтонов старше Этерлингов на 100 или 200 лет, если я правильно помню! Если, конечно, отталкиваться от образования единого государства на планете. Так-то, как фамилия, мы конечно, старше, Этерли Ринг прилетел на Эллану в 2612 году, скорее не прилетел, свалился, была аварийная посадка.

— Нора, во-первых, нас все же свергли, во-вторых, я хочу коренным образом преобразовать планету, а для этого нужны крутые меры, поэтому хотел заручиться поддержкой большинства.

— Хорошо. Тогда смотри: уезжаем с Обена, ты получаешь время, что бы получить образование, за это время народ наесться республикой и попросит вернуться. И ты получаешь ту самую поддержку народа. Если же правительство будет вменяемо и на Обене дела пойдут на лад, то вступает в силу поправка «Два слова» от моего отца. Коротко: он убирает из законодательства Элланы два слова: «мужского пола», тогда закон о престолонаследии звучит просто, «первенец». Со всеми вытекающими. Тогда, увы, ты только консорт, помогаешь мне. Так что я при любом исходе не остаюсь внакладе. Успокойся, для меня имеешь значение только ты. А не титул, власть и прочие заморочки. Давай не будем поднимать эту тему больше!

— Понял, значит, сегодня я говорю с твоим отцом, Когда дату помолвки и свадьбы наметим?

— Не раньше октября.

— Почему так долго?

— Мама заканчивает кормить младшую сестру, и только тогда может прилететь. Везти на Обен годовалую малышку рискованно, сам понимаешь. А какая же помолвка без моей мамы? И настраивать будущую тещу против себя не стоит! Когда ты планируешь свой референдум?

— Понял. Хотел как раз в октябре, но перенесем!

— Когда ты немного отойдешь от ранения, я, как и обещала, натравлю на тебя кучу стилистов, дизайнеров и прочих работников модных домов. Будем из тебя короля делать, пока внешне. Народу, как я говорю, сказка нужна. И референдум переноси на начало ноября, после помолвки, а не до. Это будет еще один аргумент в твою пользу. Даже самый тупой дикарь поймет, что поддержка Элланы, это в первую очередь много дешевого фридония. Так, вроде все обговорили, пойду к обеду готовиться.

Геллерт дернулся подняться, но Нора строго скомандовала: — Лежи! Находился уже сегодня! А целоваться с чистой совестью будем после твоего разговора с отцом. Не надо Ладу лишний раз напрягать, она и так нам много помогает!

— Хорошо, займусь делами! — вздохнул Гелл, кивнув на кучу документов на тумбочке и стоящий там же ноутбук.

***

Эльриан пришел ближе к вечеру в сопровождении незнакомого человека, которого он отрекомендовал как маркиза Д`Арре, своего вице-канцлера, отложившего свое вступление в должность канцлера ради помощи Обену, и проверки нескольких своих экономических идей. Правда, поделиться этими идеями этому маркизу не удалось, так как его шеф довольно бесцеремонно выставил, приказав переговорить с уже представленным ему Джоном.

— Мне с Геллертом переговорить надо с глазу не глаз, потом некогда будет.

Гелл напрягся, поняв, что разговор, которого он, если честно, немного опасался, вот-вот состоится.

Император проводил глазами Мишеля, прошел к двери, открыл, осмотрел пустой коридор, и вновь захлопнул дверь. Обратился к Геллерту:

— Я думаю ты понимаешь, о чем пойдет речь!

— Да, и хочу сказать, что между собой мы с Норой все прояснили. Так что я, пока не официально, прошу у вас ее руки. А так же позволения ухаживать за ней все время до официальной помолвки.

— Хорошо. Когда планируете саму помолвку?

— Как только прилетит ваша жена, Эльриан. Элеонора хочет присутствия матери. Так что в октябре.

— Когда наметили референдум?

— Думали в октябре, но я обещал Норе перенести на более поздний срок, ей кажется, что известие о помолвке может повлиять на итоги референдума.

— В чем-то она права. Ну а вдруг не выиграешь?

— Мы с Норой обговорили этот момент. Есть несколько вариантов. Но я постараюсь выиграть, — немного грустно проговорил Гелл.

— Почему такой тон? Какой-то упаднический?

— Просто хотелось немного пожить. Просто пожить, для себя. Без борьбы, без ответственности за что-то и за кого-то. До сих пор не получалось.

— И не получится. Всем нам хочется просто пожить, не получается. Долг давит. И это становится уже не привычкой, а просто болезнью. Мне в своей жизни удавалось выкроить для себя, для семьи, иногда считанные дни, но каждый из этих дней вспоминается с особой нежностью. К тому же, когда я пришел к власти, я был моложе тебя, мне было всего 20. Так что насладится всеми преимуществами молодости мне тоже не дали. И я тебя понимаю. Привыкнешь, втянешься, а когда на планете все более-менее наладится, может получиться выкраивать время и для себя и для семьи. Только у меня одно условие — до этого времени никаких детей. Да, наследники нужны, но пока тебя прикрывает Габриэль, так что можно подождать. Беременная жена и дети — самые слабые наши места. А сейчас ты слабости позволить себе не можешь! Вроде все обговорили. Теперь о делах. Все ждут вашей с Джоном пресс-конференции. На ней надо будет изложить в первый раз программу развития планеты, так что обговори ее с Мишелем. Он толковый экономист. Когда думаешь провести?

— Как только перестану шататься от любого ветерка. Сейчас просто не потяну, производить дурное впечатление не стоит, а проводить раздельно с Джоном было бы ошибкой, дало бы повод усомниться в нашем единстве. А это шаг к проигрышу.

— Правильно мыслишь. Так что выздоравливай, не буду утомлять! Жаль, что не сможешь быть на ужине, интересно, до чего договорились Мишель и Джон. Ну, завтра все равно узнаешь! Отдыхай.

Император вышел. Гелл не успел с облегчением перевести дух, как в палату просочилась Элеонора.

— Ну как? — нетерпеливо спросила она.

— Все в порядке, можем целоваться спокойно. Официально помолвка будет в октябре, как и договаривались с тобой. Условия — никаких детей!

— Это ожидаемо, и легко выполнимо!

— Тогда иди ко мне, раз разрешение получено!

***

На следующий день с утра, Геллерта посетили сразу Джон и маркиз Д`Арре. Они за вчерашний день начерно разработали план развития Обена на ближайшие годы. Сюда включили и традиционные для планеты ремесла — вроде добычи поделочных камней и резки их них предметов. Причем, как на больших фабриках, так и в артелях и одиночками — умельцами, с выплатой в казну строго определенного процента от выручки, а для одиночек, по желанию, выкуп патента с фиксированной ценой, или же процента от прибыли, по общему законодательству. Преимущество патента было в избавлении от многочисленных проверок налоговиками. Кроме того, планировалось произвести разведку нескольких месторождений кристаллов, подозрительно похожих на кварцеллит с Харры, основу выплавки сверх прочных стекол для иллюминаторов космолетов и защитных куполов для поселений на безвоздушных планетах. На Харре темпы добычи снизились, так как месторождение истощалось, и добывать приходилось на большой глубине. Наджар очень переживал, что это подорвет благосостояние его планеты и был согласен наладить добычу на Обене за соответствующий процент. Кроме того, следовало оценить качество глины, найденной еще при деде Геллерта, но документы на месторождение так и пролежали в канцелярии дворца, пока их чудом не обнаружили, готовясь передать в архив. Это сулило открытием производства изделий из фарфора, до сих пор пользующихся спросом, и даже выше пластика. Результаты работы геологов ожидались буквально на днях. Так что наметились неплохие перспективы развития промышленности, а значит, новых рабочих мест. Кроме того, Холдинг Лански-Грасс внес проект создания космопорта не на дорогой искусственной станции на орбите Обена, а на небольшо планете, непригодной к колонизации, но вполне годной для посадки Космолетов на орбите, чуть дальше, чем Обен от двух солнц Обена — Беллы и Каллена. Она расположена на вполне доступном для челноков расстоянии, сопоставимом с расстоянием от Элланы до Сейлора. Так что наметились сдвиги и в оздоровлении атмосферы Обена. К концу разговоров Геллерт чувствовал себя выжитой тряпкой, но мужественно продержался до конца. Мишель ушел, обещав расписать все сказанное подробно и поспеть с готовыми проектами к пресс-конференции, на которую у Гелла сейчас не было сил. Сразу после ухода Мишеля в палату фурией ворвалась Элеонора, выставила вон Джона, велев приходить завтра, если он не хочет уморить правителя. Влетело и Геллерту, за несоблюдение режима. Нора пообещала, что она возьмет все переговоры под свой контроль, тем более, она имеет право, как один из факторов, способных повлиять на исход референдума. Перед самым обедом к Элеоноре присоединилась бабушка, которая горячо поддержала девушку. Обедать Геллу пришлось опять лежа. Но то, что о нем думали, переживали и заботились, ощущать было приятно. Бабушка осталась помогать с едой, хотя он сам предпочел бы Элеонору, но та шепнула ему, что бы он все рассказал родственнице, а то неудобно получится. Он так и сделал. Бабушка удивилась, но одобрила.

Дни выздоровления покатились быстро, Геллерт набирался сил, Дату пресс-конференции все же пришлось назначить, так как Габриэлю надо было вернуться на Эллану к началу учебного года. А его надо было представить на Обене. Запланировали на 20-е августа.