Четыре голоса Тьмы

Глава 25 Бегство

Теневое море, остров Дороттайн.

Подпольная таверна.

13-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.

Джереби уже ждал меня.

Я отправился в таверну сразу, как вышел из покоев архимага, но магистр сумел меня опередить. Я постучал в дверь, привратник, услышав знакомую комбинацию ударов, открыл сразу и, не говоря ни слова, повел меня на второй этаж.

В таверне было настоящее столпотворение. Кто-то отмечал отъезд с Дороттайна, кто-то, наоборот, оплакивал свою жизнь и карьеру. Многие прожили на острове долгие месяцы и, кроме изучения Тьмы, которое оказалось напрасным, были мало на что способны. Перспектива отправиться на войну с ее порождениями их откровенно пугала.

Магистр сидел в том же самом кабинете, где мы разговаривали в первый раз, перед ним стоял графин с водой. В руке он сжимал кружку, смотрел в нее и что-то бормотал себе под нос. Он принюхался к ее содержимому, немного отхлебнул и тут же сплюнул прямо на стол.

— Не получается, — недовольно сказал магистр и выплеснул воду на пол.

Теперь он смотрел на меня. Жуткие мешки под глазами, страшная бледность и безумный блеск во взоре. Парваль по сравнению с ним выглядел бодрячком.

— Отмечаете, господин магистр? Вы ведь знали все с самого начала, так? Все, почти все были потрясены, но у вас на лице не было даже легкого удивления!

— Ты о чем, Люрет? А, о речи Шрестика? Ну так чего мне ее слушать, половина — точно моя работа. Сам-то он красноречием не отличается. А у меня были мысли и поважнее, — меланхолично закончил Джереби, налил в кружку воды из графина и протянул мне. — Пожалуйста, мой мальчик, уважь друга Ногодила.

Я выбил кружку из его руки, она ударилась о стену и разлетелась, меня забрызгало с ног до головы. Но мне было плевать.

— Чего тебе от меня надо, Ногодил? Почему ты ко мне прицепился? Задание Подогайна ты выполнил, я так никому про «Леди» и не рассказал. Я что, напомнил тебе погибшего брата, сына, друга, любовника? Просвети же меня, наконец!

Мой эмоциональный выплеск произвел на него заметное впечатление. Он оживился и посмотрел на меня с интересом.

— Неплохо, очень неплохо. Но ты переоцениваешь себя, мой мальчик. Ты отличный парень, да. И мне было бы очень приятно, если бы у меня был такой брат, сын, друг или… хм… друг. Но дело не в тебе, Люрет. Да, не в тебе.

— А в ком же? — магистр опять сумел меня заинтриговать.

Джереби не ответил. Он налил воды в оставшуюся кружку и пододвинул ее ко мне. Затем вытащил из-под стола еще одну, пробормотал: «Так и знал, что она пригодится», — и выжидательно посмотрел на меня.

Я сел напротив, взял кружку и очистил в ней воду. Джереби поставил рядом вторую. Я отлил в нее часть воды, поставил свою кружку на стол и посмотрел на магистра.

Тот хмыкнул и выбрал кружку с осадком. Он сделал большой глоток и улыбнулся. Левый глаз задергался, выдавая сильное напряжение.

— Я слушаю, Ногодил.

— Я никогда не был женат, Люрет, но однажды в одном из канийских городов у меня родился сын. Да, сын, и не смотри на меня так. Не имеет значения, как это вышло и кто его мать. Был ли он ошибкой или плодом любви? Не знаю, Люрет. Да, не знаю. Прошло столько лет, а я до сих пор не знаю. Я редко видел его. Одно время я хотел забрать его к себе в Лакрис, но, к несчастью, у мальчика открылся магический дар. Почему к несчастью? Потому что это был дар к водной магии. Да, к водной. А я уже был в свите Подогайна. Ты же знаешь, как он относится к водным?

— Знаю, Ногодил.

Мы выпили, у Джереби задергалась левая рука. Он убрал ее под стол.

— Выбирая между сыном и архимагом, я выбрал архимага. Мальчик рос, однажды у него погиб любимый котенок. Мать хотела выбросить труп, да. Но он так переживал, что она не решилась силой отрывать ребенка от еще теплого тела друга. Наутро ребенок снова играл со своим любимцем.

Я опрокинул кружку себе на мантию.

— Да, мой сын оказался еще и темным магом. Сильным природным некромантом. Он захотел, чтобы котенок ожил — и тот ожил. И наутро выглядел как живой. Почти. Он даже не пах, да. Замечательный зомби. Мать перепугалась и сообщила мне. Я предложил им уехать подальше от людных мест и переслал деньги. Они так и сделали. Но однажды меня вызвал Подогайн. У него отличные ищейки, да, они узнали все, и архимаг потребовал, чтобы я сам отдал ребенка инквизиторам. Это должно было искупить мою вину, ведь я пытался скрыть темного мага.

Магистр посмотрел в закопченный потолок. Из соседнего кабинета доносилась веселая песня.

— Я снова выбирал между сыном и архимагом. И снова выбрал Подогайна. Я пошел к инквизиторам, да. Меня принял магистр Огня, некий Джефар Стамли. Я рассказал ему обо всем, а потом мы вместе поехали туда, где скрывался мой сын, да. Мать кричала и сопротивлялась. Она не хотела отдавать ребенка инквизитору, но я убедил ее, что так будет лучше. Что инквизиторы позаботятся о нем, что помогут ему отринуть Тьму и стать нормальным ребенком. А потом и нормальным магом. Стамли стоял рядом и ничего не говорил. Я убедил ее, да. И инквизитор забрал моего сына с собой. С тех пор прошло три месяца.

Магистр протянул мне пустую кружку. Я сделал вторую порцию.

На этот раз я оставил кружку с осадком себе. Джереби благодарно кивнул.

— И вот две недели назад я… мне показалось, что я снова увидел своего сына. На «Луче», с тобой. Он помог тебе, а потом бесследно исчез с «Леди», перепугав Подогайна, да. Конечно, это не мог быть мой сын… это был знак. Знак мне, что ты отмечен, что я должен о тебе позаботиться, присмотреть за тобой, да. То же самое мне приказал и архимаг. Мне даже не пришлось выбирать. Но, видимо, я оказался слишком навязчивым, да. И мы расстались. И я подумал, что не было никакого знака, а лишь какое-то нелепое совпадение. Но потом… Ты помнишь, как тебя хотели убить?

— Да, — ответил я, удивленный резкой переменой темы.

— Нас было трое. Я и два воздушника, их имена уже не умеют значения. Подогайн был в ярости, когда узнал, что Парваль взял тебя в свиту и убрал формальную возможность выкинуть себя из Совета. Потому-то он и уплыл так стремительно, да. Хотел быть подальше, когда все произойдет. Чтобы чего не подумали. И послал нас.

— Как я выжил?

— Тебя спасла какая-то девчонка из тех водников, что были с тобой. Ты убил Хло… впрочем, это не важно… но прозевал удар второго. Она лежала на земле, но каким-то образом успела выставить заслон. И спасла тебя. У меня на такой случай был заготовлен водный молот… Потом я сообщил Подогайну, что решил, будто ты погиб, и предпочел замести следы, да. Затем я встретил тебя у лечебницы, мы поговорили о Джеркисе, но я так и не смог понять, отмечен ты или нет. Я был в сомнениях, я не знал, что делать. И сегодняшней ночью я, наконец, понял, — глаза магистра озарились фанатичным огнем.

— Как звали твоего сына, Ногодил? — слова с трудом выходили из моего рта. — Как звали твоего сына?!

— Его звали Нороном…

Я облегченно выдохнул и могучим глотком осушил кружку.

— Меня долгое время это смущало, Люрет. Но этой ночью я, наконец, понял все. Я — Ногодил Джереби. Мать моего сына зовут Сибелла Флекис. А что получается, если сложить наши фамилии вместе, Люрет?

— Джеркис… — я почувствовал, что и мои руки задрожали.

— Вот такая вот история… — теперь Ногодил сидел с потухшим взглядом.

— Я снова встретился с ним. Под островом. Он снова помог мне. И попросил передать… передать ему, что простил его… Он простил тебя, Ногодил, простил.

Магистр заплакал…

Прошло пять минут. Все еще всхлипывая, он посмотрел на меня.

— Спасибо, Люрет.

— У тебя очень хороший сын, Ногодил.

— Был сын, Люрет, был. Если он может возвращаться… оттуда… то значит, он умер не так давно. Он умирал, а я служил человеку, обрекшему его на смерть. Теперь я знаю, что делать. Слишком часто я выбирал архимага. Пришло время сделать иной выбор, да…

— Откуда может возвращаться? — я ничего не понимал.

— Из Тьмы, Люрет, из Тьмы. Ах, да, ты ведь ничего не знаешь. Подогайн задумал грандиозное. Он решил не размениваться на мелочи, да.

— А что он задумал? Грандиозную бойню темных и всех, кто подвернется под руку, на континенте и во всем мире? Грандиозный проект по переделке Лакриса в однообразную серость с одинаковыми мантиями и домами? Грандиозную травлю водных магов и остальных любителей синего цвета? За что он так ненавидит нас?

Ногодил нервно захихикал.

— Мелковато мыслишь, Люрет, мелковато. Не тот масштаб для господина архимага, ох, не тот. Его замыслы гораздо грандиознее. А что касается ненависти Подогайна к магам в синих мантиях…

— Да, Ногодил! Почему? Ему в юности кто-то из водников дорогу перешел или девушку отбил? Или у него водобоязнь?

— Не угадал, — ответил магистр серьезно. — На вас, вернее, на нас, ему совершенно плевать. Что на водников, что на огневиков, что на рыбаков или крестьян, да. На всех. Ему все безразличны, ну, разве что, кроме собственных идей и, отчасти, темных. А ненависть… Ненависть архимаг придумал сам. Чтобы казаться более… человечным.

— Зачем?

— Вот ты бы поддержал совершенно равнодушного и бесчувственного человека? Хотя… — магистр прищурился. — Ты бы мог и поддержать, да. Но слишком многих это отталкивает. И поэтому архимаг придумал себе ненависть. Ненависть изображать проще, чем любовь, да. А водники… нам просто не повезло. То ли монетка не так легла, то ли карта… И у Подогайна появилась единственная вполне человеческая черта. Так что не будет он устраивать травлю магов Воды, не будет. У архимага планы помасштабнее…

— Ну, так что же он задумал?! — Джереби своей уклончивостью опять выводил меня из себя.

— Он задумал Великое Очищение всего мира, мой юный друг. Когда я впервые узнал о его планах, я был потрясен, да. Во многом этой безумной идеей архимаг и увлек меня когда-то.

— Что за идея? Хватит тянуть, Ногодил!

Но магистр не торопился раскрывать все карты.

— Я лучше начну с самого начала, Люрет. Так тебе проще будет осознать величие и безумие Подогайна. Его всегда интересовала и увлекала Тьмы… Нет-нет, Люрет, не смотри так на меня, мой мальчик… Шресто — не некромант, а темных он искренне ненавидит. Считает их дураками, ведь они служат Тьме вместо того, чтобы ее использовать.

— Если он полагает, что может ее применить в своих целях, то он такой же дурак, как и они!

Нет, совсем нет. У него просто не было выбора, его грандиозные замыслы требовали грандиозного инструмента. Он долго искал его, а потом его взгляд устремился в сторону Тьмы. Только она соответствовала по масштабу планам Подогайна. Пятьдесят лет назад архимаг — впрочем, он тогда еще не был архимагом, — вошел во Тьму. И вернулся…

Когда магистр закончил свой рассказ, графин был давно пуст, а я потрясен до глубины души. Замыслы архимага и в самом деле впечатляли. В этом Ногодил не ошибся.

За стеной опять раздались громкие крики и пьяные голоса затянули веселую песню. Сторонники Подогайна отмечали его успех. Они еще не знали, что их ждет в ближайшем будущем.

— И что же мы можем сделать? — я растерянно спросил Ногодила. — Может, стоит рассказать Парвалю?

— Думаю, это бессмысленно, да. Парваль сломлен. Он сам виноват, своим поведением на Совете он оттолкнул последних союзников. Голосовавшие за него архимаги сразу после заседания перебежали к Подогайну. О Парвале стоит забыть. Он уже ни на что не способен, да. Порвали нашего Парваля, — магистр хихикнул.

— Молчал бы, Ногодел! — вскипел я из-за неуместного каламбура.

— Меня и похуже называют, да, — меланхолично произнес Джереби. — И Ногоделом, и Многоделом, и Многопилом и Нагадилом. И что самое обидное — во всех прозвищах есть изрядная толика правды. Но сейчас не в этом суть, да. Парваля можно смело скинуть с доски.

— А кто же тогда способен хоть что-то сделать?

— Ты, — Ногодил посмотрел мне в глаза. Он и в самом деле верил, что я смогу что-то изменить.

Я же был в этом совершенно не уверен.

— Если даже от архимага нет толка, то что же сможет сделать обычный адепт?

— Ты не прав, Люрет. Ты смог колдовать в урагане Тьмы, это раз, — магистр загнул один палец. — Ты разговаривал с тварью Тьмы под островом, это два. Тебя выбрал мой сын, это три. Ты связан с Тьмой, так же как и Подогайн, как и… Джеркис. А может даже сильнее. В этом вы похожи, да. Значит, ты тоже можешь войти во Тьму. И выйти из нее.

Я молча смотрел в пустую чашку. Войти во Тьму. И выйти. Как все, оказывается, просто.

— И что же мне там делать?

— Не знаю, — честно признался магистр. — Архимаг был там, узнал многое о Тьме — наверняка старый прохиндей не обо всем потом рассказывал — и, возможно, даже заключил что-то вроде союза, да. Я не знаю. Но я уверен, что ты сможешь выяснить что-то еще. Поговорить, убедить… Я не знаю.

— А если я не вернусь оттуда, Ногодил?

— Это уже не важно, Люрет. Сегодня… завтра… через год…

— Я попробую. Я войду во Тьму и посмотрю, что можно сделать.

— Для начала тебе придется добраться до нее. Подогайн запретил посылать к Стене корабли, они все нужны ему для вывоза с острова людей.

— Я знаю, где найти корабль. Надеюсь, они помогут мне еще раз. Ты пойдешь со мной?

— Нет. Какой там от меня толк? Я пойду к Подогайну, надо подготовить для него парочку сюрпризов. Да, сюрпризов. Слишком много крови на его руках, пришло время расплаты. Когда… если ты снова встретишься с Джеркисом — пусть будет Джеркисом, раз ему так нравится — скажи ему, что папа… папа любит его.

— Хорошо, Ногодил.

Магистр вышел. Я же немного задержался, обдумывая все услышанное. Похоже, что у меня нет другого выбора. Единственное верное решение — войти во Тьму. А там… действовать по обстоятельствам.

Я вышел из кабинета и зашагал к лестнице. Неожиданно прямо передо мной распахнулась дверь, из нее высунулся немолодой уже адепт Огня. Он был пьян.

— Эй! Кто там есть?! Нам еще лучшего канийского! Быстро! — заорал маг дурным голосом.

Я собирался пройти мимо, но он посмотрел на меня и сразу узнал.

— Ты же этот! Точно, ты шавка Парваля! Как твой хозяин, а? Еще не окочурился в своей конуре? — маг противно захихикал.

Из комнаты за его спиной раздался громкий смех. Там сидело человек десять, все они были пьяны и визгливо хохотали.

— Топить надо этих водников! — выкрикнул кто-то.

Немудреная шутка сторонникам Подогайна понравилась и вызвала новый взрыв смеха. Стоявший передо мной адепт еле держался на ногах от хохота. И не только.

Удара посохом в лицо он явно не ожидал.

Мой толчок отбросил мага в глубину комнаты. Смех сразу стих. Я вошел вслед за ним и аккуратно притворил дверь. Посохи маги свалили в угол комнаты. Замечательно. Я поудобнее перехватил свой и двинулся вперед.

Это было глупо. По-детски бессмысленно и жестоко. А потому восхитительно. Они даже не пытались сопротивляться. Четыре огневика могли бы остановить меня даже без посохов. Но страх и вино парализовали их волю.

Закончилось все быстро, очень быстро. Пришлось повозиться только с одним воздушником, который забился под лавку и никак не хотел вылезать. Но вскоре и он присоединился к своим лежащим без сознания товарищам.

Я с наслаждением сломал о коленку их посохи и вышел. Когда я закрывал за собой дверь, я был уже совершенно спокоен. Тьма? Ну, пусть будет Тьма.

На первом этаже царил настоящий бедлам. Дверь была распахнута настежь, через нее потоком шли все новые маги. Изредка кто-то, придерживаясь за стенку, выползал наружу. Поминки по Дороттайну шли полным ходом.

Я выбрал переулок, ведущий в сторону порта и пошел по нему. Неожиданно дорогу мне преградили два трезвых и очень серьезных мага — огневик и воздушник.

— Так-так, водник, и откуда же ты идешь? — поинтересовался у меня худой и высокий адепт Огня.

— В порт, — ответил я честно. — Из Башни.

Маг скептически хмыкнул. Его низкорослый напарник встал на цыпочки и принюхался.

— Он чист, Отторн. Гуляй отсюда, парень. Скоро здесь будет жарко.

И они пошли дальше. Я обернулся. К подпольной таверне из всех переулков выходили такие же пары магов, некоторые толкали перед собой пьяных коллег. Облава — а что это еще могло быть? — шла по всем правилам.

К входу в таверну подошла плотная разноцветная группа, во главе которой я заметил Подогайна. Привратник попытался закрыть дверь, но не успел. Огненный шар унес его вглубь здания.

Следом за ним в дом затолкали отловленных нетрезвых магов. Одного огневика пришлось тащить на руках. Его неуклюже раскачали и закинули внутрь.

Только после этого дверь закрыли. И для надежности приперли воздушным щитом. Из таверны раздались невнятные ругательства и громкий стук. Кто-то пытался вырваться.

Архимаг шагнул вперед и поднял посох. Пласт воздуха над таверной закружился, постепенно ускоряясь и сжимаясь. Резкие порывы ветра пронеслись по всем переулкам. Помощники Подогайна выставили воздушные щиты. Ветер стих.

Подогайн начал медленно опускать посох. Гигантская мясорубка заработала.

Сдавленный и разогнанный до ураганной скорости воздух резал не хуже стальных ножей. Во все стороны полетели деревянные щепки, осколки стекла, глиняные черепки и куски человеческой плоти. Они бессильно бились о магические щиты и отскакивали обратно.

Кто-то попробовал сопротивляться. Из окна вылетело несколько огненных стрел. Щиты выдержали. Через мгновение из таверны раздался дикий крик. Заклинание архимага добралось до смельчака.

Все было кончено буквально за пару минут. Притон перестал существовать. Но архимаг не остановился, и вскоре в острове появилась идеально круглая дыра. Весь мусор посыпался в море.

Что ж, в выдумке и силе Подогайну не откажешь. Красиво, быстро и очень аккуратно. Ювелирная работа.

И в бесчеловечности тоже. Ну или в справедливости, как кому угодно. Большинство магов в таверне были сторонниками архимага. Но они посмели нарушить его правила. И Подогайн покарал их. Быстро, жестоко и совершенно беспристрастно.

Я горько усмехнулся. Похоже, что тем магам, которых я отдубасил, я оказал добрую услугу. Когда заклинание архимага добралось до их тел, они пребывали в блаженном беспамятстве.

Я пошел в порт.

Теневое море, остров Дороттайн.

Порт.

13-й день месяца Надежд, год 493-й от В.Л.

В порту я увидел настоящее столпотворение. Половины старых кораблей на улице Младших уже не было. Вместо них там пришвартовались невесть откуда взявшиеся и вполне новые каравеллы и галеоны. Еще дюжине места не хватило. Они виднелись невдалеке.

У меня на глазах один из старых кораблей пошел ко дну, его место сразу заняли две каравеллы. Матросы перебросили на пристань трап и стали заносить по нему какие-то тюки, бочки и ящики.

Подогайн решил не тянуть и, похоже, собирался вывезти Дороттайн в течение одного дня. Размах операции внушал уважение. Он стремился претворить свое решение в жизнь до того, как остальные архимаги задумаются и начнут вставлять ему палки в колеса.

Пока же на лицах попадающихся навстречу магов я видел только растерянность и покорность. И это они еще про таверну не знают!

Мимо меня пролетел огромный ящик, его левитировали два воздушника.

— Сколько еще раз придется сходить? — устало спросил один другого.

— Думаю, в десять уложимся, — ответил второй. — Артефакты на наблюдательных пунктах уже забрали, а из лабораторий вытащим только самое важное. И все. Прощай, Дороттайн.

— Прощай, Дороттайн, — повторил первый. — Нам еще повезло. Охрисошу достались тяжелораненые из лечебницы. Он их левитирует, а они слюни пускают. Вокруг бегает лекарь и подтирает. Скорее бы все это кончилось.

Никакой тоски в их голосах не было. Одна усталость и надежда на скорое завершение неприятной работы.

Я представил летящие по воздуху тела Його и Солоби, и меня передернуло от отвращения. От отвращения к Подогайну, который все это затеял.

Мог бы потратить два камня телепортации и сразу отправить их в Лакрис! Я снова вспомнил таверну: человечности от архимага ждать не приходилось.

На пристани я обнаружил толпу молодых магов. Их недавно согнали с кораблей, и теперь они растерянно бродили по всему порту. Некоторые не успели забрать свои вещи.

— У меня лучшая мантия на корабле осталась, — жаловалась одна адептесса Земли другой. — Я ее постирала и повесила. А когда нас стали сгонять, то я все остальное собрала, а ее забыла! Не могу же я в Лакрисе в этом старье показаться!

— Ничего, — утешала ее подруга. — Мы такой толпой там вылезем, что ты со своей драной мантией затеряешься. Никто и не заметит. Я тут нескольких видела в одном исподнем. Они видимо спали и сразу выскочили.

Мне навстречу попался Нессор Зокки. Я сразу схватил состихийника за рукав.

— Нессор, что здесь творится? Откуда все эти корабли?

— Привет, Люрет! — радостно крикнул он и обнял меня. — Рад тебя видеть. Все наши где-то тут рядом.

— Привет. Так что творится-то?

— А ты где был в последние несколько часов? Все еще в лечебнице? — удивился Нессор.

— На Совете магов. С Парвалем.

— Солидно, — уважительно протянул адепт Воды. — Жаль, что он проиграл. По мне так всяко лучше, чем Подогайн. А корабли появились здесь сразу после начала Совета. Похоже, Подогайн притащил сюда половину канийского флота. Он был твердо уверен в своей победе. На них сразу стали грузить какие-то ящики со складов. А потом нас начали сгонять с кораблей. Мы еле вещи успели собрать, как это старье пустили на дно, чтобы очистить причалы. Ух! Скоро я буду спать на твердой земле! И кровать подо мной не будет шататься! — Нессор был в восторге.

— Так ты рад что ли?

— Конечно! Я ж не любимчик архимагов, — он задорно подмигнул мне. — Мне тут порядком наскучило. На корабле-то торчать. На континенте пристроят к делу нормальному. Я же маг, а не крыса корабельная, — Нессор засмеялся.

Да, для большинства моих сверстников новость об оставлении острова стала поводом для радости. Их можно понять, к чему-то серьезному их здесь давно не подпускали, а сидеть на кораблях и бездельничать всем уже надоело. Будь я на их месте, я бы тоже только обрадовался.

Но я был на своем.

— Люрет! Я так рада! — из толпы появилась Магна и неожиданно прыгнула мне на шею.

Я подхватил ее на руки, и мы сделали вместе несколько оборотов. Народ сразу шарахнулся в сторону. Когда мы остановились, меня окружили остальные состихийники. Я видел вокруг счастливые лица.

Их даже не волновало, что Совет нынче возглавляет столь рьяный водоненавистник. И не интересовало, как Подогайн сумел так хорошо подготовиться к «внезапной» смерти бывшего главы лакрисских магов. Главное, что он дал им свободу и надежду на более интересное будущее.

— Спасибо вам, ребята! Мне было приятно знать, что вы со мной. Магна, спасибо за подарок, — я показал ей браслет на руке. — Он великолепен.

— Люрет, — отвлек меня Нессор, — нас скоро обещали погрузить на каравеллу и отправить в Лакрис. Одними из первых. Молодежь сразу отправляют, чтобы под ногами на пристани не мешались. Ты с нами поплывешь или со своим архимагом?

— Я… — я не знал, что ответить. О возвращении в Лакрис я даже не думал. Из Тьмы бы выбраться.

— Давай с нами, у нас веселее! — предложил Нессор. Остальные поддержали его.

— У меня тут еще дела, ребята. Так что я потом как-нибудь выберусь. Увидимся в Лакрисе! Счастливого пути!

Я начал торопливо пробираться через толпу.

— Люрет, береги себя! — раздался за спиной напряженный голос Магны. Кажется, она что-то почувствовала. — Мы будем ждать тебя в Лакрисе!

Путь в северную часть порта занял у меня минут десять. Мне приходилось продираться через толпу магов, на дороге постоянно оказывались матросы. Они тащили на корабли бесчисленные ящики, бочки и мешки.

Архимаг стремился закончить на острове дела как можно быстрее. Чтобы… чтобы… я не знал, зачем он так торопился.