Четыре логиста и собака

30. Шульга

Последние несколько километров маршрута шли по краю полей, вдоль посадок, где не было даже толком раскатанной колеи. БТРу, конечно, до лампочки, а вот Лендроверу пришлось попотеть. Подпрыгивая на очередном ухабе Шульга, слушая матерящегося в голос Варяга, думал лишь о том, как не забывать придерживать челюсть, чтобы не откусить ненароком себе язык. Точно такие жа мысли были и у скачущего сзади как на батуте пса. Однако выбранный путь того стоил — они выскочили на летное поле там, где никто их не ожидал.

Круг замкнулся, вздохнул Шульга. Именно сюда они совершили вынужденную посадку летом прошлого года, когда самолет попал под дружественный огонь. Из тех, кто был на борту, в живых остались только он, Шульга и механик группы, Еврей. Но тот с перебитым позвоночником проходит реабилитацию в Хайфе. Экс-президент не в счет, он был доставлен в мешке в бессознательном состоянии из Ростова.

Шульга нашарил взглядом обгоревший остов Кукурузника. По-хорошему нужно будет его забрать и восстановить, чтобы было, чем потом хвастаться перед внуками. Но какие тут, к херам, внуки, если дело еще не дошло даже и до детей.

Лендровер выскочил на бетон, колеса застучали по стыкам плит. В конце рулежной дорожки горбатилась китовая туша транспортника Ил-76. Все четыре двигателя у него работали, аппарель опущена, вокруг, словно игрушечные, суетились люди и маневрировали какие-то технические машины.

Как это удалось провернуть Назгулу Шульга до конца не понял, но факт остается фактом, в их распоряжении сейчас находится самолет, который берет на борт шестьдесят тонн полезного груза. А это означает, что им не придется тратить время на еще одну перегрузку.

Под крылом вновь прибывших лично встречал комендант, майор.

Шульга выскочил из машины, бультерьер уперся в заднее боковое стекло лапами и возмущенно гавкал.

— Все в порядке? — ответив на приветствие, спросил у коменданта Шульга.

— Так точно! — доложил тот. — Борт заправлен, подготовка проведена, экипаж в кабине, разрешение в ЦУП получено. По готовности — выпускаем.

— Хорошо! Варяг, откати Лендровер в сторону и давай в бетеэр!

— Так вы что, прямо с этим? — изумился майор, кивая на БТР, заходящий в хвост самолету, где на землю была опущена аппарель.

— А, по-твоему, зачем прибыли? Сам понимаешь, майор, везем ценный трофей! В Киеве первый ждет!

— То да! — сказал комендант, восхищенно разглядывая размалеванную боевую машину. — А мы-то думаем, зачем с Мелитополя борт пригнали порожняком? Позвонили с самого верху, ничего не объяснили, только сказали чтобы хранить все в тайне…

Шульга усмехнулся. Неистребимый военный бардак, когда правая рука порой не знает, что творит левая. Доступ к нужным каналам связи плюс таранная наглость новозеландского детектива с горловской школой жизни сработали на отлично.

Варяг показал майору на внедорожник, погрозил кулаком: «Головой отвечаешь!» и с разбегу, привычно, забежал на броню машины.

Шульга пошел к аппарели держа под мышкой недовольно ворчавшего бультерьера.

Из люка торчала голова Филина, над ним нависал Назгул. Напарник по пути его в подробности явно не посвятил, и выражение лица ГРУ-шника выражало предельную степень военного охренения.

— Может я закачу? — спросил сверху Варяг.

— Справится, — ответил Назгул. — Мастер, реально, хоть на биатлон в команду включай.

— А я и был в команде. Центрального округа, между прочим! — недовольно сказал Филин.

— Вот и ладно! — прервал их Шульга. — Вперед!

БТР рывком преодолел последние метры, резко затормозил у самой аппарели, под руководством одного из летчиков осторожно заполз в чрево грузового отсека.

— Все, глуши! — заорал бортинженер. — Вон там тормозные клинья, бегом колеса фиксируйте!

Шульга поставил бультерьера на дюралевый пол, и тот с подозрительным видом отправился инспектировать новое помещение…

Аппарель осторожно поползла вверх, двигатели загудели сильнее.

Шульга оставив свою команду готовиться к взлету, пробежал в нос, поднялся к пилотам. С ним увязался Назгул.

Внутри неудобной кабины перегороженной стойками с аппаратурой, царила предполетная суета. Командир тихо матерился по рации, второй пилот и радист в голос выясняли между собой отношения.

Шульга пожал каждому командиру руку:

— Как прошло?

— Все в порядке, добрались без проблем.

— С горючкой норм? — поинтересовался Назгул.

— Та чего ж не норм, если она сверхлимитная? После того как пришел оплаченный заправщик, командир базы до сих пор от счастья светится…

— Наша снаряга где? — поинтересовался Назгул.

— Так в голове десантного отсека же, не заметил? Два больших черных тюка.

— Там внутри все на месте?

— Обижаешь. Мы же понимаем — спецоперация.

— Ладно, давай на взлет! — распорядился Шульга. Будут пытаться остановить, никого не слушай, прикинься дохлым журавлем, съезжай на плохую связь. Премия — как обещал. Каждому.

— Понял, — кивнул командир расплывшись в улыбке. — Давайте, располагайтесь. Хотите здесь, хотите внизу. Но там, сами знаете, будет холодно.

— Внизу! — твердо сказал Шульга.

Самолет выкатил на бетон ВПП, постоял, взревел, побежал разгоняясь, тяжело оторвался и резко пошел вперед, набирая скорость и высоту.

Едва комендант, забравшись в оставленный Лендровер, покинул летное поле, как над краматорским аэродромом появились вертолеты.