Чили: анатомия заговора

Терроризм в ранге государственной политики

Цель инспирированного Соединенными Штатами переворота в Чили состояла в том, чтобы, свергнув неугодное им правительство, насильственным путем остановить процесс прогрессивных социально-экономических преобразований в этой стране, вернуть ее в сферу господства американского монополистического капитала. Достижение этой цели было неразрывно связано с осуществлением режимом Пиночета террора против собственного народа. Для подавления сопротивления произволу и угнетению большинства населения правительство создало огромный карательный аппарат. "Тирания, — говорилось в Манифесте Коммунистической партии Чили (1977 г.), — существует для того, чтобы загнать страну в рамки, выгодные местным и иностранным монополиям. Фашизм — это антидемократия, террористическая диктатура, направленная в первую очередь против рабочего класса, нетерпимо относящаяся ко всем прогрессивным идеям, преследующая их"¹.

Сразу же после захвата власти военная хунта, объявив "состояние внутренней войны", стала осуществлять массовые репрессии, используя примерно 100 тыс. солдат и членов военизированных формирований. Ставилась задача ликвидировать демократические организации, обнаружить и "нейтрализовать" 20 тыс. человек, причислявшихся к левым силам. В розыск "неблагонадежных" была включена и полиция. Возглавляли карательные экспедиции военные — активные сторонники Пиночета. В кампании кровавых репрессий против чилийского народа участвовали учрежденные хунтой драконовские военные трибуналы, заменившие гражданские суды.

В стране царила атмосфера террора. Только за первые недели правления хунты было убито около 20 тысяч человек, 30 тыс. политических заключенных подверглось жестоким пыткам, 25 тыс. студентов исключено из университетов, более 200 тыс. рабочих, придерживающихся прогрессивных взглядов или симпатизирующих левым силам, уволено². Малейшие подозрения в "нелояльности" хунте были достаточным основанием для расстрела на месте без суда и следствия. "В первые дни мы уничтожили что-то около 20 тыс. человек, — похвалялся чилийский офицер, вставший на сторону путчистов, в интервью американскому журналисту. — Теперь начинается уничтожение выборочное"³.

Ослепленные ненавистью к патриотическим силам страны, входившим в Народное единство, Пиночет и его подручные с самого начала делали ставку на террор. Это подтвердил сам генерал Ли, тогдашний член военно-фашистской хунты, заявивший: "Надо перебить треть из 10 млн. чилийцев, чтобы покончить с марксизмом. Нами движет не чувство мести, мы хотим искоренить марксизм навсегда. А этой цели нельзя достигнуть, не уничтожив всех приверженцев прошлого режима"⁴.

Ради сохранения своей власти палачи чилийской демократии не останавливаются ни перед какими преступлениями. История Чили, заявил Луис Корвалан, не знает диктатуры столь жестокой, как нынешняя, которая приносит столько страданий народу ⁵.

Уже к началу 1975 года число прошедших через тюрьмы и концентрационные лагеря достигло, по признанию министерства внутренних дел хунты, 41 759 человек, из них 1157 были осуждены на различные сроки тюремного заключения, 1780 находились под следствием и 1116 продолжали томиться в тюрьмах без предъявления им какого-либо обвинения. Но эти официальные данные были явно занижены. По свидетельству английской газеты "Файнэншл таймс", всего за время с 11 сентября 1973 г. по 30 июня 1975 г. было арестовано по политическим мотивам или бесследно пропало 95 тыс. противников хунты⁶. Согласно уточненным данным чилийской церкви, с момента переворота было арестовано свыше 100 тыс. чилийцев, в ком подозревали сторонников Альенде, и 15–20 тыс. расстреляны или замучены⁷.

В мае 1975 года был издан декрет № 1009, разрешающий "превентивное" заключение лиц, которые рассматривались как представляющие угрозу государственной безопасности. Дела "превентивно" арестованных передавались не в суд, а в министерство внутренних дел. При этом срок заключения длился столько, сколько сохранялось осадное положение. Такая практика, противоречащая внутреннему законодательству Чили и Международным пактам о правах человека, которые категорически запрещают как произвольный, так и бессрочный арест, некоторое время спустя была введена в систему.

Как рассказал в интервью швейцарской газете видный голландский политический деятель Мансхолт, посетивший Чили летом 1975 года, террор, развязанный в стране, своими методами (налеты, пытки, запугивания) напоминает нацизм. Черной сетью концентрационных лагерей опутана вся страна — и это через сорок лет после Дахау и Освенцима. В концлагерях подвергались страшным пыткам и издевательствам сотни людей, вся вина которых состояла в верности идеям Народного единства.

В западную печать проникли некоторые сведения о концентрационных лагерях для политзаключенных в Писагуа и Чакабуко, расположенном в пустыне Атакама на севере Чили примерно в тысяче километров от Сантьяго. Лагерь в Писагуа расположен на побережье Тихого океана на узкой полоске земли, над которой нависают скалы. Если бы кому-нибудь удалось бежать из лагеря, преодолев преграду из колючей проволоки, то он оказался бы в соляной пустыне. Самая близкая дорога — в 45 км, соль разъедает подошву через несколько километров. Чакабуко прежде представлял собой нагромождение бараков, в которых жили рабочие селитряных рудников, теперь заброшенных. Лагерь окружен минным полем, через него можно перебраться только на вертолете. Местность отличается нездоровым климатом с резкими перепадами температуры.

Главным центром допросов и пыток арестованных стал Национальный стадион. Здесь были истреблены сотни чилийских патриотов.

Основная роль в проведении карательных операций отводилась вооруженным силам и карабинерам, поэтому в первое время на передний план в карательной системе диктаторского режима выдвинулись военные разведывательные службы: армейская разведка, военно-морская разведка, разведка военно-воздушных сил и разведка корпуса карабинеров. Еще до переворота Пиночету удалось, используя свое положение, насадить в этих службах преданных ему людей.

Добиваясь нужных показаний, сотрудники органов военной разведки не стеснялись в методах, сочетая применение физических пыток с приемами психологического давления. Как установила специальная рабочая группа Комиссии ООН по правам человека, заключенных лишали питания и сна, имитировали расстрелы, держали в изоляции в небольших помещениях перед виселицами, принуждали пить якобы настоящие яды и т. д.

Однако главари хунты были недовольны тем, что эти подразделения не смогли развернуть "внутреннюю войну" в задуманных масштабах. Хунта требовала от военной разведки организовать контрнаступление на левые силы, прежде всего на главного врага режима — Коммунистическую партию Чили и ряд других партий Народного единства, перешедших на нелегальное положение. Клика Пиночета задалась также целью изолировать и разобщить политическую эмиграцию, развернувшую за рубежом борьбу с антинародным режимом. Ставилась задача обезглавить ее центры, физически устранив наиболее видных деятелей.

Хунта также была обеспокоена тем, что не все военнослужащие Чили являлись сторонниками государственного переворота. Часть их, особенно в составе военно-воздушных сил, хранила верность присяге и конституции, не желая быть сообщниками Пиночета в творимых им преступлениях. Этих людей не удалось ликвидировать в ходе кампании открытого террора, последовавшей сразу же за захватом власти, и хунта видела в них все возрастающую опасность для режима. Чтобы предотвратить надвигающуюся угрозу, надо было взять под постоянный контроль различные воинские подразделения, с тем чтобы своевременно выявить и "обезвредить" реальных или потенциальных противников. Руководители хунты считали, что органы военной разведки вряд ли справятся с этой задачей, ибо сами являлись органической частью видов вооруженных сил, за которыми призваны были теперь следить⁸.

Учитывая названные обстоятельства, Пиночет принял решение о создании единого национального разведывательного органа. Сначала (декретом от 31 декабря 1973 г.) был образован Национальный исполнительный секретариат по делам заключенных (СЕНДЕТ) с задачей "устанавливать процедуру допроса задержанных, определять степень их опасности, обеспечивать тесную связь с различными секретными службами вооруженных сил, полицией и органами расследования". В июне 1974 года был учрежден новый карательно-репрессивный аппарат — Управление национальной разведки (ДИНА).

Функции ДИНА не ограничивались сбором и обобщением информации, необходимой для "защиты национальной безопасности". Одновременно она наделялась правом предпринимать репрессивные акции, то есть должна была наряду с органами военной разведки служить орудием политики террора, в том числе психологического, в отношении чилийского народа. Совместными усилиями им предстояло создать аппарат жестокого политического насилия, чтобы подавить любое сопротивление режиму.

Газеты в Сантьяго опубликовали тогда коммюнике хунты, призывавшие "чилийских патриотов" доносить на чилийцев "без бога и родины" и способствовать их аресту. По всей Чили было объявлено, что каждый, кто сообщит властям о местопребывании видных руководителей Народного единства и бывших членов правительства президента Альенде, получит крупное вознаграждение, а также все деньги, которые будут обнаружены при арестованном в момент задержания. Словом, те, кто хотел способствовать "искоренению марксизма" в Чили, отныне знали, куда и к кому надо обращаться.

Политическая охранка режима создавалась на основе слияния группы мобильной полиции "Мовил", учрежденной в 1960 году для подавления выступлений трудящихся, служб безопасности трех видов вооруженных сил и корпуса карабинеров. Этот мощный комп-лекс карательных организаций насчитывал 15 тыс. человек. Вначале ДИНА была укомплектована специально подобранными кадрами из рядов армии, морского флота, авиации и корпуса карабинеров, значительная часть которых прошла в свое время подготовку под началом американских инструкторов в школе "Америкас" в Форт-Гулике в зоне Панамского канала. "Специалисты" из спецслужб США обучали их методам дознания, скрытого наблюдения, использования доносчиков и провокаторов.

Несколько позже ДИНА получила подкрепление из фашистской организации "патриа и либертад", а также из уголовного мира¹⁰. Последовавшая вскоре реорганизация ДИНА сопровождалась дальнейшим увеличением ее численности. Наряду с ДИНА сохранялись разведывательные службы в вооруженных силах и корпусе карабинеров, а также следственный департамент.

Сходство ДИНА с гитлеровским гестапо было полным в смысле и целей и методов. "Общая картина доказательств, представленных комиссии, — говорится в заключительном заявлении 3-й Международной комиссии по расследованию преступлений военной хунты в Чили, — показывает, что режим хунты носит откровенно террористический характер". В заявлении указывалось, что чилийские палачи применяют более 20 видов пыток, среди них — электрошок, подвешивание заключенных за ноги и за руки, пытки голодными крысами, ожог наиболее чувствительных частей тела кислотой или кипятком. Не случайно на роль генерального консультанта ДИНА был приглашен по рекомендации американских советников хунты, принимавших участие в создании ДИНА, военный преступник, нацист, в прошлом штандартенфюрер СС В. Рауф, "прославившийся" в Германии в годы второй мировой войны как создатель "машин смерти" — душегубок и крупный мастер тюремной "фильтрации".

"Чилийская хунта, — заявил, выступая в сенате США в сентябре 1976 года, Эдвард Кеннеди, — нарушает внутренние и международные законы, подвергая репрессиям тысячи невинных чилийцев. Издевательства над заключенными, пытки, незаконные аресты, — отметил он, — используются чилийским гестапо для устрашения народа"¹¹.

По опыту "третьего рейха", ДИНА, этот репрессивный орган хунты, порожденный фашистским переворотом, была наделена правом арестовывать людей без предъявления судебного ордера, бросать их в тюрьмы, пытать и уничтожать, абсолютно не считаясь ни с какими законами, не отвечая ни перед кем за свои действия. Тайная охранка руководствовалась только личными распоряжениями Пиночета и была подотчетна ему одному.

Во главе ДИНА был поставлен близкий друг и верный подручный Пиночета полковник Контрерас, известный даже в своем окружении как "один из наиболее жестоких и коварных людей", душитель любого проявления инакомыслия. Вторым лицом в ДИНА был X. Эспиноса. Этого положения и звания полковника он был удостоен за особую услугу, оказанную им хунте при "выяснении" обстоятельств гибели президента Альенде[11].

Диапазон функций ДИНА был весьма широк: в одном лице она объединяла контрразведку и разведку. Служба контрразведки ДИНА — наделенный неограниченными правами аппарат подавления — осуществляла тотальную слежку внутри страны, держа под своим контролем все слои населения, включая армию, беспощадно расправляясь с теми, кто явно или тайно обнаруживал неприятие фашистского режима. Широко насаждая свою агентуру в вооруженных силах, она создавала в казармах обстановку страха и недоверия, жестоко преследуя военнослужащих, не одобряющих действия хунты. Пиночет хотел знать все обо всех, в том числе и о своих ближайших помощниках и соратниках. Теперь уже перестало быть тайной то, что Пиночет, чтобы убрать с дороги конкурентов, таких же фашистов, как и он сам, и обеспечить себе президентский пост на длительный срок, использовал ДИНА для их шантажирования с помощью досье, собранных Контрерасом и Эспиносой.

Аресты, убийства активных сторонников правительства Альенде, похищение лиц, проявляющих недовольство политикой хунты, доведшей Чили до глубочайшего кризиса, применение пыток — таково главное содержание преступной деятельности службы контрразведки, в частности ее оперативного департамента. Через агентов, вербуемых обычно из числа лиц, известных ДИНА своими антикоммунистическими взглядами, или специально подкупаемых ею, служба контрразведки проникает в среду рабочих, государственных служащих, студентов и солдат и осуществляет тайный надзор за ними. Даже американская буржуазная печать, отмечая "исключительные успехи", которых добился Контрерас с помощью варварских средств борьбы, включая пытки с применением электрического тока, вынуждена была признать, что методы его очень напоминают те, что применялись в гестапо 1².

Пиночет, естественно, публично отрицает, что в Чили все эти годы тайная политическая полиция, являющаяся не только орудием, но и оплотом хунты, применяет пытки. В течение длительного времени он не позволял представителям специальной рабочей группы Комиссии ООН по правам человека посетить чилийские тюрьмы и концлагеря. Лишь в 1976 году под большим давлением мировой общественности он вынужден был уступить и дать согласие на инспекцию тюрем Комиссией ООН. Правда, в роли заключенных выступали тюремные надзиратели¹³. В другом случае представителю Комиссии ООН были предъявлены только те, кто был задержан за нарушение комендантского часа и, в отличие от других заключенных, не имел на теле следов пыток и побоев.

Жертвами ДИНА порой становились и иностранные граждане. Так, в октябре 1975 года взвод функционеров тайной охранки ворвался в дом Шейлы Кэссиди — англичанки, дочери вице-маршала авиации, католической монахини, которая в течение трех лет проживала в Чили и работала врачом. Убив служанку, пытавшуюся помешать им, они силой выволокли Кэссиди из дома и доставили в Каса Гримальди, где размещался центр допросов ДИНА. Там ее раздели догола и пытали электрическим током, требуя ответа, почему она оказала медицинскую помощь одному из лидеров объявленной вне закона партии. Кэссиди заявила, что как христианка и как врач она не имеет морального права отказать в медицинской помощи раненому, кем бы он ни был. Она добавила, что видит свой гражданский долг в том, чтобы помогать обездоленным, и поэтому не желает выдавать ДИНА имя человека, который привел ее к раненому. Не выдержав, однако, продолжительных изуверских пыток, она рассказала все, что ей было известно.

В результате решительного вмешательства английского правительства Пиночет после двух месяцев проволочек вынужден был освободить Кэссиди. Рассказ возвратившейся в Лондон Кэссиди об ужасах и пытках, которые ей пришлось перенести в чилийской тюрьме, потряс мировую общественность.

В подавлении движения за свободу и демократию в стране зловещая роль принадлежит и корпусу карабинеров, который был преобразован военно-фашистской хунтой в четвертый вид вооруженных сил Чили, чтобы собрать в один кулак государственный репрессивный аппарат. Ныне он целиком и полностью ориентирован на борьбу с инакомыслящими, участвует в подавлении мирных политических манифестаций, используя различные виды новейшего полицейского вооружения, преимущественно американского. Карабинеры привлекаются диктатурой к производству арестов, проведению допросов, несению охраны в концлагерях и тюрьмах, дежурствам на контрольных постах дорог. Как писал журнал чилийской католической церкви "Менсахе", в стремлении держать в страхе народ Чили и карать всякие проявления инакомыслия карабинеры широко пускают в ход полицейские дубинки, лассо, пращи, собак, методические пытки, электрический ток, огнестрельное оружие — пистолеты и ружья, стреляющие дробью и картечью, что значительно увеличивает число раненых и убитых среди населения. Только в течение первых десяти месяцев 1984 года "Викариат солидарности архиепископата Сантьяго" получил сведения о 33 чилийских патриотах, погибших от рук карабинеров при невыясненных обстоятельствах.

С некоторых пор карательные операции ДИНА приняли новую форму. Чтобы не увеличивать списка политических заключенных, освобождения которых требует мировая общественность, военно-фашистская хунта прибегла к такому излюбленному методу, подсказанному в свое время Центральным разведывательным управлением США проамериканским диктаторским режимам, как похищение и последующее "исчезновение" людей. Похищения подозреваемых в нелояльности пиночетовскому режиму стали в стране повседневной практикой, призванной держать народ в страхе и повиновении.

Выступая в защиту жертв военно-фашистской диктатуры, католическая церковь уже к 1977 году располагала сведениями о более 1 тыс. человек, пропавших без вести (причем фиксировались только те случаи, когда церковь имела веские доказательства того, что пропавшие были похищены сотрудниками ДИНА)¹⁴. По другим данным, подтвержденным свидетельскими показаниями, не менее 2500 чилийских политзаключенных считались в период 1973–1977 годов "пропавшими без вести", то есть власти отказывались признать факт их ареста. Многие из них, очевидно, погибли¹⁵. В большинстве случаев это были люди, хорошо известные в стране благодаря своей политической и общественной деятельности, заслугам в области культуры и науки. Так, 12 мая 1976 г. сотрудники ДИНА схватили боровшегося с фашизмом в подполье заместителя Генерального секретаря Компартии Чили, лидера рабочего движения Виктора Диаса. Вопреки неопровержимым доказательствам, ДИНА упорно отказывалась признать факт своей причастности к аресту этого человека. "Пропавшими без вести" значатся видные деятели Компартии Чили Марио Саморано, Ульдарико Донайре, Хорхе Муньос, Хосе Вейбель, Фернандо Ортис, Хайме Донато, Фернандо Наварро, Бернардо Арайа, Сесар Серда, Мануэль Варгас. Таким же образом исчезли в июне 1976 года руководители Социалистической партии Чили Эксекиэль Понсе, Карлос Лорка, Рикардо Лагос, Ариель Мансилья. Все чаще на пляжах за городом обнаруживают трупы со следами пыток. Это трупы политических деятелей, "пропавших без вести", арест которых власти отрицали.

"Крестным отцом" ДИНА, творящей все эти беззакония, несмотря на протесты международной общественности, не без оснований считают Центральное разведывательное управление США. В течение десятилетий ЦРУ свободно хозяйничало в военном и разведывательном аппарате Чили. Используя прочно установившиеся к концу 60-х годов связи с чилийской разведкой и службой безопасности, ЦРУ приспособило их для сбора информации о прогрессивных организациях Чили, деятельность которых представляла опасность для позиций монополистического капитала США в этой стране, а также о конкурирующих с ним иностранных компаниях. После переворота ЦРУ снабжало разведку и службу безопасности Чили информацией об интересующих Пиночета лицах, проживающих в США¹⁶. Как уже отмечалось, совместно с Пентагоном ЦРУ еще задолго до переворота наладило связи с чилийскими офицерами (в том числе с некоторыми будущими деятелями хунты), проходившими обучение на военных базах США. Программа их стажировки включала освоение широкого комплекса средств и методов противоповстанческой борьбы, ознакомление с практикой организации разведывательной и контрразведывательной работы. По наставлениям ЦРУ прививались навыки подрывных действий тайным агентам ДИНА, подготавливаемым для участия в террористических акциях против лидеров чилийской эмиграции. Не случайно, во многих операциях ДИНА, проводимых в разных странах мира, обнаруживается зловещий почерк ЦРУ. Наконец, разведуправление США имело самое прямое отношение к поставкам военно-фашистской хунте орудий пыток, применяемых в застенках ДИНА. Как стало известно из показаний свидетелей, в чилийских тюрьмах и концлагерях широко используются изготовленные в США орудия пыток, позволяющие "ужесточить" процедуру допросов. "Помощь" озверевшим палачам в освоении этой техники оказывают иностранные "эксперты". Материалы ряда комиссий расследования документально подтвердили, в частности, тот факт, что террор и репрессии пиночетовская охранка осуществляет, используя западную, главным образом американскую, технику, в том числе компьютеры. Компьютеры нужны для того, чтобы собирать информацию о политических противниках военно-фашистской хунты. Американские фирмы продавали Чили и другим репрессивным режимам Латинской Америки сложное электронное оборудование, которое использовалось для обнаружения "неблагонадежных элементов", их допросов, пыток и уничтожения. В результате тайная охранка Пиночета обладает совершенными электронными системами, например специальными радиопередатчиками, с помощью которых производится детонация взрывных устройств. Поставщиком таких радиопередатчиков являлась фирма "и-системз", членом совета директоров которой был адмирал У. Рейборн, директор ЦРУ во времена президентства Джонсона. Эта фирма до 1975 года входила в состав "Эйр Америка", принадлежавшей ЦРУ¹⁷.

В компьютеры заложены сведения обо всех чилийцах, так или иначе причастных к политической деятельности. В результате обработки имеющихся данных выносились приговоры: смерть, тюремное заключение, высылка из страны, увольнение с работы, лишение пенсии, политический надзор. Известен, например, случай, когда в один день были арестованы все чилийцы, проживавшие ранее на Кубе более трех месяцев. В другом случае в течение одного дня арестовали всех, кто пробыл на этом острове свыше одного или двух месяцев. Казалось бы, откуда у чилийских инквизиторов столь обстоятельная информация, если многие из жертв приезжали на Кубу через третьи страны? Согласно утверждениям западной печати, следы ведут прямо в информационные центры американских спецслужб, где хранятся эти сведения. К ним имеют доступ спецслужбы любого "дружественного" США государства.

Анализ данных об экспорте американского полицейского вооружения, писала в августе 1977 года "Нью-Йорк таймс", говорит о том, что правительственные ведомства и корпорации США вопреки решению конгресса, установившего ограничения на продажу оружия за границу, обеспечивают правительства стран с репрессивными режимами орудиями для подавления выступлений сил оппозиции. Наставники из ЦРУ инструктируют сотрудников их тайной полиции и военизированных подразделений, занимающихся пытками инакомыслящих, оказывают им содействие в обучении сил внутренней безопасности новейшим методам истребления неугодных режиму граждан[12]. Все это, как отмечала западная печать, помогает палачам из ДИНА подвести современную техническую базу под систему допросов арестованных и задержанных по подозрению в нелояльности режиму Пиночета. Как было засвидетельствовано на 3-й сессии Международной комиссии по расследованию преступлений военной хунты в Чили (Мехико, февраль 1975 г.), в концентрационных лагерях, в частности на Национальном стадионе и в Чакабуко, действовали североамериканские советники, одетые в штатское или в чилийскую военную форму; они принимали самое активное участие в зверских экзекуциях, которым подвергались заключенные¹⁸.

Существование тесных связей между ДИНА и ЦРУ подтверждает неофициальный визит в американскую столицу в августе 1975 года шефа ДИНА полковника Контрераса. В. Уолтерс, в то время заместитель директора ЦРУ, а ныне постоянный представитель США при ООН, был уполномочен организовать этот визит и контакты гостя с влиятельными лицами в Вашингтоне. Желая скрыть подоплеку визита, американские власти сделали все для того, чтобы покрыть завесой таинственности пребывание в США Контрераса, а когда это стало невозможным, Белый дом не разрешил конгрессу провести расследование по данному вопросу. Известно и другое: сотрудник ДИНА капитан Армандо Фернандес Лариос (действовал под именем Алехандро Ромераль Хара) имел поручение полковника Контрераса предпринять поездку через Парагвай в США с секретной миссией, состоявшей опять же в том, чтобы связаться в Вашингтоне с Уолтерсом. Цель визита, как потом выяснилось, состояла в том, чтобы заключить с ЦРУ соглашение в области разведки. Подготовкой этой миссии занимался непосредственно полковник Эспиноса. Все это, особенно в свете последующих событий, о которых речь пойдет дальше, позволяет предполагать, что приезд Контрераса и тайная миссия Фернандеса были связаны с подготовкой ДИНА к развертыванию целой серии тайных операций в соответствии с "проектом Андреа" и получением содействия в этом со стороны ЦРУ. Известно и то, что функции поддержания рабочего контакта с ДИНА были возложены ЦРУ непосредственно на Д. Филлипса, возглавлявшего с сентября 1970 года специальную оперативную группу по Чили, а после переворота назначенного в знак признания его "заслуг" главой отдела стран Западного полушария департамента планирования ЦРУ. Этот "специалист экстра-класса" в области дезинформации направлял свои усилия, в частности, на то, чтобы "сдерживать до некоторой степени растущее во всем мире возмущение в связи с деятельностью чилийского гестапо"¹⁹.

И, конечно, не без подсказки ЦРУ пиночетовская хунта разыграла в августе 1977 года очередной пропагандистский спектакль. ДИНА, наводившая на протяжении четырех лет ужас на население страны и подвергавшая жестоким репрессиям и варварским пыткам не только коммунистов и представителей других левых сил, но и деятелей буржуазной оппозиции, включая католических священников, вдруг была распущена как "исчерпавшая свои функции". Преступная деятельность ДИНА вызвала такую волну ненависти среди чилийского народа и такое гневное осуждение со стороны мировой демократической общественности, что Пиночет и его заокеанские покровители были вынуждены маневрировать. В Сантьяго для переговоров с главарями военно-фашистского режима прибыли помощник государственного секретаря США по межамериканским делам Т. Тодмен и член американской делегации в ООН, эксперт по "правам человека" Э. Лоуэнстейн — первые высокопоставленные посланцы администрации Дж. Картера в Чили. Как пояснила тогда газета "Вашингтон пост", кое-кому в США очень хочется "улучшить облик чилийского правительства", создать хоть какую-то видимость того, что хунта "начинает уважать права человека". А за этим, подчеркивала газета, может последовать расширение официальных отношений между Вашингтоном и Сантьяго, чему препятствовало тогда гневное осуждение пиночетовского режима мировой общественностью.

Согласно изданному хунтой в августе 1977 года декрету, место ДИНА, "выполнявшей сложные обязанности по обеспечению национальной безопасности", должен был занять так называемый "Национальный центр информации" (СНИ). Однако этот маневр, конечно, не мог никого ввести в заблуждение. Если не считать перемены названия, то никаких изменений, собственно, не произошло. Сегодняшний СНИ — копия вчерашней ДИНА: та же технология и "инструментарий" для допросов, те же камеры пыток и концлагеря, те же источники финансирования, та же прямая подчиненность самому диктатору в Сантьяго, использующему его для поддержания своей власти и контроля над страной, и, наконец, тот же тесный союз с ЦРУ.

В сентябре 1977 года лондонская "Таймс" писала, что после четырех лет диктатуры фашистского типа режим Пиночета не проявляет склонности изменить курс и держится лишь благодаря террору. Газета отмечала, что смена названия ДИНА — всего лишь поставленный с большой помпой фарс.

В июле 1980 года деятельность СНИ заметно активизировалась: последовала очередная кампания подавления любых проявлений протеста против кровавого режима. Была предпринята серия новых налетов и арестов в городах и в сельской местности.

В 1980 году в организации по правам человека поступило не менее 100 заявлений о применении пыток. Большинство жертв утверждало, что они подвергались в СНИ психологическому воздействию, избиениям и пыткам с использованием электрического тока. По словам бывших заключенных, пытки применялись в первый и во второй день после взятия под стражу, чтобы в случае прекращения дела жертвы успели "прийти в норму" к моменту освобождения²⁰. Английская печать, сообщая о продолжающихся в Чили преступлениях против прав человека, ссылалась на представленную правительству этой страны от имени более чем 400 профсоюзов петицию с требованием о прекращении политических репрессий. "Мы, — говорилось в этой петиции, — не можем молчать, видя, как Чили, когда-то свободная страна, превращается в государство ссылок, вечных изгнаний и незаконных 21 арестов"21.

В мае 1983 года организация "Международная амнистия" опубликовала в ведомостях конгресса США доклад, в котором документально подтверждается, что в Чили в широких масштабах систематически применяются пытки. В докладе, в частности, называются 18 дел, связанных с применением пыток. 18 жертв пыток были подвергнуты тщательному медицинскому осмотру с участием членов делегации "Международной амнистии", посетившей Чили. Среди этих жертв — борцы за права человека, студенты, политические противники режима, рабочие²².

Согласно данным, обнародованным в ежегодном докладе международных организаций о правах человека в Чили, полицейские из специальных отрядов безопасности, агенты секретных служб и солдаты убили в стране в 1983 году 96 патриотов, 379 человек получили пулевые ранения, 1180 — другие ранения и травмы; число арестованных, подвергшихся пыткам в тюрьмах и концлагерях, превысило 32 тыс.²³

19 апреля 1984 г. четыре члена Социалистической партии Чили были задержаны и брошены за решетку. До сих пор нет никаких сведений об их судьбе, хотя факт ареста официально признан чилийской охранкой. В тот же день в Сантьяго был схвачен член Социалистической партии Чили X. Чадвик, накануне вернувшийся из эмиграции по разрешению властей. Через три дня после этих арестов агенты охранки задержали члена ЦК Социалистической партии Луиса Гусмана.

Новая волна террора прокатилась по Чили в марте 1985 года, когда хунта Пиночета совершила зверское убийство трех видных деятелей оппозиции, членов Коммунистической партии Чили М. Герреро, X. Мануэля Парады и С. Наттино, обезображенные трупы которых были обнаружены в 15 км от Сантьяго. Похороны жертв режима стали крупнейшей манифестацией общественного протеста за все 12 лет пребывания у власти Пиночета. Фашистский режим применил против ее участников слезоточивые газы, водометы, полицейские дубинки. Были произведены массовые аресты. Большую группу деятелей оппозиции в спешном порядке выслали в отдаленные районы страны.

Крупномасштабными действиями по устрашению населения и варварскими расправами с инакомыслящими хунта пытается остановить массовые выступления против непрекращающегося в стране кровавого террора. Только за два года начиная с 11 мая 1983 г. в условиях ненавистной диктатуры проведено 15 Дней национального протеста. По призыву политических партий различных направлений и Национального руководящего совета трудящихся Чили во многих городах и поселках состоялись массовые антиправительственные манифестации, участники которых требовали немедленного освобождения арестованных, отмены осадного положения, прекращения репрессий, улучшения условий жизни и труда. Ответом на эти выступления явилось усиление политики репрессий.

В декабре 1984 года французская печать привела на своих страницах рассказ побывавшего в Чили священника П. Дюбуа о том, как обычно проводятся карательные операции в Чили: "Они окружают дома с автоматами в руках, снимают с людей одежду, ставят их у стен, допрашивают и зверски избивают при малейшем сопротивлении. Затем они ведут их сотнями на стадион. Большинство отпускают через несколько 24 часов, других уводят в раздевалки и пытают".

В ноябре 1984 года в стране вместо особого положения было введено осадное положение. Это означало ликвидацию даже тех эфемерных "прав", которые провозглашались в навязанной чилийцам пиночетовской конституции. Лица, арестованные во время осадного положения, попадают прямо в руки тайной полиции — СНИ. За первые три месяца 1985 года было арестовано 15 тыс. патриотов.

Как сообщила чилийская Комиссия по правам человека, за 12 лет фашистской тирании 500 тыс. человек в Чили прошли через пытки в тюрьмах и концлагерях, подверглись арестам и полицейским преследованиям²⁵.

Преступные действия тайной охранки пиночетовского режима не ограничиваются пределами Чили. Руководители ЦРУ, заботливо опекавшие ДИНА с момента возникновения, всячески способствовали превращению ее в орудие международного государственного терроризма, служащего контрреволюционным целям в Латинской Америке. Вынашивались планы использовать ее в союзе с ЦРУ для подавления освободительной борьбы народов этого континента, направленной как против местных реакционных режимов, так и против американского империализма. ДИНА стала пособником ЦРУ в осуществлении террористических акций против левых сил на международной арене.

Совершив военно-фашистский переворот, хунта обезглавила партии Народного единства, запретила всякую политическую деятельность внутри страны, казнила десятки тысяч членов демократических организаций, разгромила профсоюзные объединения трудящихся. Наконец, в 1974 году, провозгласив себя пожизненным президентом, Пиночет приступил к ликвидации любой политической оппозиции, которая потенциально могла бы угрожать его диктатуре. На втором году правления Пиночета хунта, считая, что ей удалось сломать "хребет революции" внутри страны, приступает, не без ведома ЦРУ, к разработке нового далеко идущего плана. Локальный масштаб действий уже не устраивал хунту и ее заокеанских покровителей. Согласно этому плану, получившему кодовое наименование "Проект Андреа", ДИНА развернула борьбу с нараставшей угрозой режиму извне. Мишенью чилийской тайной охранки стали находившиеся в изгнании противники пиночетовского режима, покинувшие страну после 11 сентября 1973 г.

Расширение деятельности ДИНА за рубежом явилось реакцией, вызванной страхом диктатора за будущее режима перед лицом разраставшегося движения международной солидарности в поддержку народа Чили и все большего сплочения сил чилийской политической эмиграции, выступавшей с разоблачениями военно-фашистской хунты и боровшейся за восстановление демократии в стране.

Столицы ряда государств Латинской Америки и Западной Европы были наводнены сотрудниками и агентами ДИНА, действовавшими под видом чиновников дипломатических представительств или проникавших туда нелегально. Наряду со сбором информации о составе и деятельности чилийской эмиграции, им надлежало создать тайную сеть платных осведомителей для выслеживания ее лидеров, наладить связи с местными экстремистскими организациями и привлечь их на сторону ДИНА. Все это нужно было для того, чтобы решить главную задачу, поставленную хунтой перед ДИНА и совпадавшую с планами ЦРУ: "обуздать" левые силы, помешать процессу их консолидации, разгромить чилийское движение сопротивления в эмиграции, его зарубежные центры, различные ответвления, ликвидировать его наиболее активных деятелей. Рычаги управления этим механизмом шантажа, запугивания и политических убийств, созданным по примеру гитлеровского гестапо, находились в образованном в составе ДИНА специальном департаменте по организации тайных операций за границей. Во главе его был поставлен один из фашистских главарей X. Бульнес.

"Проект Андреа", предусматривавший организацию заговоров с целью убийства политических противников Пиночета, находившихся в изгнании, обретал реальные очертания. Отражая интересы правящей хунты, проповедовавшей в то время идею единства всех диктаторских режимов Латинской Америки, Контрерас и Эспиноса добивались объединения усилий разведывательных служб этих стран, разумеется, под эгидой ДИНА, чтобы иметь возможность сообща действовать против левых сил вплоть до создания совместных групп для осуществления крупномасштабных тайных операций. Так возник план "Кондор", положивший начало сотрудничеству ДИНА с крайне правыми террористическими организациями ²⁶.

Первая террористическая акция ДИНА была направлена против генерала Пратса, одного из самых решительных сторонников конституционалистского течения в чилийских вооруженных силах, участвовавшего в подавлении военного мятежа "Танкасо".

"Доктрину Шнейдера", объединившую многих военных высокого ранга, Пратс развил в новых условиях, обосновав главенствующее значение борьбы за экономическую независимость, весомый вклад в которую внесло правительство Альенде.

Фашиствующие группы не могли простить Пратсу позиции, которую он занял по отношению к мятежу "Танкасо", поднятому генералом Вио в июне 1973 года при участии танковых подразделений гарнизона Сантьяго и при поддержке ЦРУ. Не могли они простить и всех последующих его действий в защиту законной власти. Поэтому еще до событий 1970 года генерал-конституционалист был зачислен ими в разряд своих главных врагов. В августе 1973 года реакция принудила его к уходу в отставку, а через два дня после переворота он эмигрировал в Аргентину.

Решительный противник режима военной диктатуры, генерал Пратс представлял большую опасность для хунты. Пиночет и его пособники опасались, что Пратс вернется в страну и окажет "опасное влияние" на позицию вооруженных сил.

Кроме того, чилийский диктатор был обеспокоен тем, что Пратс, бывший его начальник, всегда считавший его посредственным военным, пишет мемуары. Увидев свет, книга Пратса, содержащая немало разоблачительных сведений, нанесла бы сильный удар по репутации Пиночета, показав всю степень его лицемерия и предательства. Боялся Пиночет и того, что, уехав в Европу, Пратс активизирует свою деятельность против диктатуры. Все это явилось причиной того, что главарь хунты отдал приказ уничтожить Пратса.

В начале сентября 1974 года Пратс получил анонимное предупреждение: ему угрожали смертью, если он не прекратит свою политическую деятельность. С этого момента ДИНА не выпускала его из поля зрения. 30 сентября генерал-патриот был убит в центре Буэнос-Айреса агентами чилийской тайной охранки, действовавшими сообща с террористами из аргентинской неофашистской организации "антикоммунистический альянс". В автомобиль, принадлежащий Пратсу, сотрудник ДИНА Таунли[13], как выяснилось много позже, подложил мощную бомбу.

Дальнейшие события показали, что убийство генерала Пратса явилось началом осуществления широко задуманного и тщательно спланированного "Проекта Андреа", разработанного по личному указанию Пиночета. Чтобы отвести подозрения от хунты Пиночета, по совету ЦРУ к осуществлению запланированных акций привлекались преимущественно наемные убийцы из террористических правоэкстремистских групп и организаций, действующих в разных странах.

Следующей жертвой ДИНА стал сенатор Б. Лейтон, бывший вице-президент Чили, признанный лидер левого крыла Христианско-демократической партии. Из-за преследований хунты он вскоре после военнофашистского переворота эмигрировал в Италию и развернул там деятельность по объединению оппозиционно настроенных к режиму Пиночета чилийских христианских демократов, покинувших страну по политическим мотивам. Это был один из популярных политических деятелей — обличителей преступлений хунты, к голосу которого прислушивались и социалисты, и христианские демократы в Западной Европе и США. Лейтон горячо призывал чилийских патриотов бороться до конца, чтобы покончить с тоталитарным режимом, восстановить в стране демократические свободы.

В октябре 1975 года в ночной час на безлюдной улице Рима на супругов Лейтон, возвращавшихся домой, было совершено покушение. Убийца стрелял в упор. Анита скончалась, Лейтон чудом выжил. Террористическая акция ДИНА в Риме была гневно осуждена международной общественностью.

В сентябре 1976 года от рук агентов ДИНА пал видный политический деятель Чили социалист О. Летельер. И, хотя время для террористической акции было выбрано явно неудачно — дело происходило накануне обсуждения в ООН вопроса о нарушении прав человека в Чили и как раз в тот момент, когда в Вашингтон должен был прибыть министр финансов хунты, чтобы выклянчивать денежную помощь, — организаторы покушения не посчитались ни с чем. Так спешили они расправиться с человеком, в котором видели опаснейшего противника режима.

Как бывший министр национальной обороны и иностранных дел в правительстве Альенде Летельер был арестован 11 сентября 1973 г. в числе первых еще до штурма дворца Ла Монеда, когда по поручению президента явился в министерство обороны для разговора с генералами-заговорщиками. В числе 36 видных чилийских деятелей — министров народного правительства, сенаторов и депутатов хунта бросила Ле-тельера в концлагерь, где он провел целый год. Мировая общественность решительно требовала освобождения Летельера. В конце концов широкая политическая кампания солидарности возымела действие: Пиночет вынужден был освободить Летельера из заключения, и в сентябре 1974 года он был выслан из Чили. Летельер эмигрировал в Венесуэлу, а позже переехал в США.

Находясь последние полтора года жизни в изгнании, Летельер продолжал начатые им еще до приезда в США разоблачения злодеяний хунты, сделав борьбу с кровавым режимом Пиночета, за создание антифашистского фронта смыслом всей своей жизни.

11 сентября 1976 г. хунта объявила Летельера "врагом нации", специальным декретом лишила его чилийского гражданства. В эти дни он получил письмо от своего давнего знакомого, близкого к военной верхушке Чили. "Вы должны знать, — предупреждал его автор письма, — что высшее руководство хунты обсуждает сейчас вопрос о том, должны ли вы быть уничтожены". Прошло несколько дней, и Летельера не стало: он был убит среди бела дня в центре Вашингтона в результате взрыва мощной бомбы, подложенной в его автомобиль агентами ДИНА.

Убийством Пратса, покушением на Лейтона, уничтожением Летельера далеко не исчерпывается список кровавых преступлений, совершенных за пределами Чили пиночетовской хунтой и ее тайной политической охранкой, опирающейся на ЦРУ.

В ходе расследования обстоятельств, связанных с убийством Летельера, несмотря на чинимые препятствия и даже прямые угрозы со стороны определенных заинтересованных кругов США, удалось не только напасть на след убийц — агентов ДИНА, но и в известной мере восстановить всю цепь злодеяний, совершенных пиночетовским режимом по всему земному шару, выявить методы действий разветвленной подпольной сети ДИНА.

Как документально установлено, готовил операцию по устранению Летельера и непосредственно руководил ею шеф ДИНА полковник Контрерас. Не обошлось и без поддержки "крестного отца" чилийской тайной охранки — американского ЦРУ, которое, как известно, помогало ДИНА во всем. Невозможно было допустить — и это было ясно каждому объективному наблюдателю, — чтобы руководители ДИНА могли затеять столь вероломное и опасное преступление на территории США, в самой американской столице, не согласовав своих действий или во всяком случае не уведомив о готовящейся операции своего могущественного покровителя. Ведь речь шла об устранении политического деятеля, являвшегося общим врагом и для военнофашистской хунты, и для правящей верхушки США. Нельзя не обратить также внимания на то, что в преследовании своей жертвы ДИНА действовала, ничего не боясь, так свободно, точно дело происходило в собственной стране.

Наконец, взрывное устройство, с помощью которого было совершено убийство, своей конструкцией и принципами действия напоминало подобные же устройства, имеющиеся в арсенале ЦРУ и Пентагона. Как выяснилось впоследствии, за машиной Летельера на определенном расстоянии следовал серый "Седан", водитель которого нажал кнопку прикуривателя, соединенного с механизмом дистанционного взрывного устройства. Бомба была изготовлена таким образом, чтобы ее разрушительная сила оказалась направленной вверх. Результаты взрыва, зафиксированные на фотографиях, были ужасающими. Взрыв, как на это и рассчитывали организаторы преступления, уничтожил и большую часть вещественных доказательств. Расследование подтвердило данные о том, что непосредственные исполнители террористической акции прибыли в Нью-Йорк 25 августа рейсом "Люфтганзы" из Сантьяго.

Такова цепь обстоятельств, сопутствовавших осуществлению санкционированной в Сантьяго террористической акции и вызвавших впоследствии серьезные подозрения в причастности к ней ЦРУ. Некоторые американские обозреватели открыто заявляли, что ЦРУ, с головой окунувшееся в борьбу против сил, выступающих за возвращение Чили на демократический путь развития, и имевшее прочные позиции в военном и разведывательном аппаратах этой страны, не могло не знать заранее о замыслах ДИНА. Журнал "Нейшн" не без основания писал в связи с убийством Летельера: "Мы подготовили террористов в наших контрразведывательных школах, вооружили их и набили деньгами их карманы. Теперь они убивают уже в нашей столице, а мы объявляем миру о своем возмущении"²⁷.

На Летельера, являвшегося до переворота послом Чили в США, распространялся закон о защите представителей иностранных держав, и его убийство должно было рассматриваться как государственное преступление. Это вызвало явное замешательство следственных органов США. Состоялось строго конфиденциальное совещание тогдашнего директора ЦРУ Дж. Буша с руководителями министерства юстиции. Хотя никаких подробностей об этом совещании, естественно, сообщено не было, газета "Вашингтон пост" со ссылкой на осведомленных лиц писала, что в ходе расследования, видимо, была раскрыта информация весьма деликатного свойства, которую ЦРУ желало бы сохранить в тайне под предлогом обеспечения интересов национальной безопасности²⁸.

Причины постоянно возникавших проволочек с установлением истины американская печать видела в том, что ЦРУ изо всех сил старалось оградить некоторых своих агентов за границей от компрометации, или же в том, что хунта располагала вескими данными о тайных операциях ЦРУ в Чили и могла в случае крайней необходимости использовать их в целях шантажа²⁹.

Все, что было связано с убийством Летельера, настолько ясно ставило вопрос о причастности к нему спецслужб США, что сенатор Э. Кеннеди представил на рассмотрение сената резолюцию, в которой содержалось требование, чтобы ФБР с особой тщательностью расследовало данное преступление. Но выяснение подлинных обстоятельств убийства было не в интересах определенных влиятельных кругов США. "Расследование убийства Летельера, — писала "Нью-Йорк таймс", — наталкивалось на значительные препятствия как в самих США, так и за границей. Чилийская секретная служба оказывала упорное сопротивление следователям. Ее поддерживало американское ЦРУ, которое в свое время вело активную подрывную деятельность против правительства С. Альенде, прокладывая дорогу клике Пиночета"³⁰. Согласно свидетельствам бывших сотрудников ЦРУ, в 1976 году управление имело приблизительно 65 агентов, действовавших в Чили, не считая семерых (кроме Таунли), которые работали непосредственно в ДИНА³¹.

Еще одним подтверждением того, что покушение было совершено не без ведома ЦРУ, может служить такой факт. В конце января 1978 года военная хунта Чили дала отрицательный ответ на просьбу госдепартамента США опросить двух чилийских военнослужащих X. Уильямса и А. Ромераля, подозреваемых в причастности к убийству О. Летельера. (Под этими фамилиями, как было потом установлено, скрывались агенты ДИНА М. Таунли и А. Фернандес.) Представитель хунты в Вашингтоне заявил, что у чилийских властей нет данных о том, проживают ли вообще эти двое граждан в Чили. Пиночетовский режим не посчитал нужным даже объяснить, как получилось, что ему ничего не известно о существовании двух упомянутых чилийцев, хотя в департаменте США имелся официальный запрос министерства иностранных дел Чили, датированный 17 августа 1976 г., о въездных визах в США для X. Уильямса и А. Ромераля.

Показательно, что американские власти, включая "всемогущее" ФБР, не препятствовали их въезду в США, хотя руководители ЦРУ, в частности В. Уолтерс, были осведомлены, что некоторое время назад они пытались проникнуть в страну с фальшивыми паспортами. Уолтерса информировал об этом американский посол в Парагвае, твердо решивший, что речь идет об операции ЦРУ, "проводимой на государственном уровне", и выславший ему фотокопии каждой страницы обоих паспортов. Теперь в США, по понятным причинам, не спешили с расследованием, несмотря на наличие многочисленных улик, подтверждающих прямую причастность к этому преступлению чилийской тайной охранки. Обращение госдепартамента к хунте с запросом о разрешении опросить Уильямса и Ромераля явилось в действительности отвлекающим маневром, призванным создать лишь видимость заинтересованности официального Вашингтона в раскрытии преступления.

Под тяжестью улик М. Таунли, выданный чилийскими властями Соединенным Штатам в апреле 1978 года, вынужден был в конце концов дать показания прокурору Пропперу, рассчитывая на существенное сокращение срока тюремного заключения[14]. Он признал, что сконструировал и подложил в автомобиль бомбу, которой был убит Летельер. Так начал разматываться клубок кровавых преступлений чилийской диктатуры.

Разумеется, заинтересованными ведомствами США было сделано все для того, чтобы на процессе не было упомянуто одно важное обстоятельство: Таунли не только являлся сотрудником ДИНА, но и работал на ЦРУ. Однако сведения об этом стали просачиваться в печать. Авторы опубликованной в 1980 году книги под названием "Смерть в Вашингтоне. Убийство Орландо Летельера" документально подтвердили, что не только ДИНА несет прямую ответственность за террористическую акцию, осуществленную М. Таунли. Они установили, что задолго до убийства Летельера Таунли поддерживал связь с ЦРУ через известного суперагента управления Э. Филлипса³².

После того, как Таунли признал себя виновным, юридическим органам США ничего не оставалось, как потребовать выдачи генерала Контрераса, его заместителя полковника Эспиносы и еще нескольких высокопоставленных сотрудников чилийской политической охранки, обвиненных во вступлении в преступный сговор с целью убийства официального представителя иностранного государства. Кончилось все тем, что просьба Вашингтона была отклонена, а адвокат Контрераса откровенно пригрозил американским властям, что если его клиент когда-нибудь будет выдан им, то у него найдется, что рассказать о деятельности ЦРУ в Чили.

В ходе расследования дела Таунли выяснился, в частности, факт, указывающий на тесные связи между генералом Контрерасом и ЦРУ. Оказывается, шеф ДИНА имел счета в американских банках на подставных лиц. По крайней мере по одному такому счету Контрерас получал деньги от ЦРУ. Информация об этом была доведена в августе 1979 года до сведения руководства ФБР, но оно, как и в случае с поддельными паспортами, уклонилось от вмешательства в это дело³³. И это вполне естественно, поскольку саморазоблачения отнюдь не входят в расчеты американских спецслужб.

В условиях обострения кризисной ситуации в стране и роста движения протеста режим Пиночета становится все более агрессивным. Власти обрушивают на народ жестокие репрессии. Тысячи заключенных продолжают томиться в застенках тайной охранки. Многие из брошенных фашистской хунтой в тюрьму исчезают бесследно. Не прекращаются преследования политических противников. Тысячи членов Коммунистической и Социалистической партий Чили погибли или прошли через тюрьмы, пытки, изгнание. За ними продолжают охотиться ищейки из СНИ даже за пределами страны.

Фашистская хунта Пиночета проводит политику государственного терроризма против народа — такой вывод содержался в докладе о массовых и грубых нарушениях прав человека в Чили, представленном в октябре 1985 года на рассмотрение участников 40-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. В нем приводятся многочисленные факты жестоких репрессий против чилийских патриотов. Тысячи политических заключенных подвергаются в тюрьмах физическим и психологическим пыткам. Число пропавших без вести, по минимальным подсчетам, достигает 700 человек. Массовое попрание прав человека в Чили характеризуется в докладе как грубое нарушение всеобщей декларации прав человека, конституционных свобод, существовавших в Чили до фашистского переворота. Хунта Пиночета, отмечается в нем, полностью ликвидировала социальные завоевания народа, достигнутые в период пребывания у власти правительства Народного единства, обрекла чилийцев на полное бесправие и нищету.

В принятой Генеральной Ассамблеей ООН 16 декабря 1985 г. резолюции по этому докладу выражалась глубокая тревога по поводу подавления в Чили демократического правового порядка и его институтов и их замены конституцией, которая не отражает свободно изъявленную волю народа. ООН решительно осудила продолжающиеся серьезные и систематические нарушения прав человека в Чили, особенно в связи с запугиванием национальных организаций по правам человека и неоднократными сообщениями о пытках и жестоком обращении с политзаключенными, вероломных преступлениях, совершаемых карательными силами под прикрытием закона.

Варварское попрание прав человека в Чили стало возможным только потому, что американский империализм силой оружия привел к власти тиранию Пиночета, который все эти годы неизменно получал заверения Белого дома в "искренней симпатии" к нему и пользовался его всемерной поддержкой. Чили в хороших руках, заявил по возвращении в США из Сантьяго в 1985 году один из эмиссаров вашингтонской администрации Л. Мотли. При этом американские покровители делают вид, будто не знают, что эти руки по локоть в крови.

Несмотря на всеобщее осуждение творимого фашистской хунтой произвола, администрация Рейгана за дымовой завесой демагогии о "правах человека" продолжает оказывать режиму всестороннюю помощь, в частности содействует предоставлению фашистской хунте новых ссуд Международным банком реконструкции и развития и другими международными кредитными организациями, стремясь помочь ей в погашении внешней задолженности, достигшей 20 млрд. долл. Более того, американские представители отказались в январе 1986 года поддержать резолюции ООН и ОАГ, в которых осуждалась политика Чили в области прав человека³⁴.

Однако сам Вашингтон стал испытывать явную тревогу, усмотрев в размахе, который приняли выступления народных масс в Чили, опасность новых социальных потрясений, несущих угрозу интересам американского монополистического капитала. Чтобы не допустить каких-либо радикальных перемен в Чили, американская администрация пытается любой ценой изолировать коммунистов, удержать развитие событий в нужном для нее русле, сбив накал движения протеста с помощью "косметических" реформ. И пока сохраняется хотя бы малейшая возможность, Белый дом намерен продолжать сотрудничество с Пиночетом, режим которого твердо стоит на антикоммунистических позициях. Однако в условиях постоянно нарастающей активности антидиктаторских выступлений Пиночету, несмотря на всяческие его маневры, с каждым днем становится все труднее контролировать положение в стране. Не исключено, что, серьезно опасаясь превращения Чили во вторую Никарагуа, администрация США, чтобы предотвратить приход к власти подлинно демократических сил, готова будет пожертвовать и самим Пиночетом, заменив его менее одиозной фигурой. Как известно, США не раз именно так поступали со своими марионетками, оказывавшимися на грани краха.

Согласно просочившимся в печать сведениям, экспертами госдепартамента США еще несколько лет назад был разработан "план по Чили". В нем предусматривался целый набор тактических приемов для американской администрации, рассчитанных на то, чтобы постепенно примирить Пиночета с правыми кругами буржуазной оппозиции и через какое-то время на основе навязанной режимом в 1980 году "конституции" провести в стране выборы, с помощью которых можно было бы "узаконить" нынешнее фашистское правление.

Представители Белого дома приступили к наведению мостов с руководителями чилийской правоцентристской оппозиции. Первым шагом здесь стала замена в конце 1985 года американского посла, который олицетворял тесный альянс официального Вашингтона с чилийским диктатором. Как отмечала аргентинская газета "Тьемпо архентино", новый хозяин посольства США в Сантьяго Г. Бернс, наделенный широкими полномочиями, начал с того, что быстро "сумел вывести из себя Пиночета", превратив посольство США в Чили в своего рода штаб-квартиру местных правоцентристских деятелей, находящихся в оппозиции к диктатору. За этим угадывается ловкий прием, рассчитанный на то, чтобы по возможности создать видимость нарастания серьезных разногласий с Пиночетом.

Сам же чилийский диктатор, пытаясь укрепить свои позиции в стране, произвел в 1985 году самую крупную за время существования военно-фашистского режима чистку в верхних эшелонах власти. Чистка последовала сразу же за массовыми четырехдневными демонстрациями протеста чилийцев против антинародного режима. Как справедливо отмечают западные наблюдатели, с помощью этого очередного маневра Пиночет пытается свалить на отправляемых им в отставку всю вину за экономические неурядицы и политические репрессии, ставшие обыденным явлением в стране.

Такого рода обманные ходы, призванные снять остроту протестов в стране и создать за ее пределами впечатление "либерализации" режима, ни в коей мере не означают ослабления тиранической власти, защищающей интересы местной олигархии и иностранного монополистического капитала, прежде всего американского.

Террор, развязанный против собственного народа хунтой, по-прежнему остается неотъемлемой частью ее политики. Действуя в союзе с ЦРУ, чилийская тайная охранка продолжает учинять расправы над лучшими сынами и дочерьми чилийского народа. Но верных своему долгу патриотов Чили не удалось ни запугать, ни сломить. "Тысячи чилийцев, которые прошли через концлагеря или продолжают томиться в застенках фашистской хунты, — пишет Л. Корвалан, — обретают еще более твердую убежденность в справедливости дела нашего народа, еще большую решимость и волю к борьбе"³⁵.