Чиста пацанская сказка

Глава четвертая, в которой никого на бабки не выставляют и вообще ничего такого не происходит, зато наш главный герой подписывается на мокруху. Его путают с куда более козырным пацаном. А! Еще оказалось, что помойка эта офигительно древняя

— Утро кра-а-асит! Нежным све-етом! — бреясь, орал Марат, исполненный мягкого, благодушного оптимизма.

Сервис, несмотря на общую непрезентабельность отеля, был на трехзвездной примерно высоте — едва Марат вернулся из нужника, в дверь поскреблась коридорная с горячим кувшином и прочими делами. Марат даже пожалел, что стирался песочком в холодной реке — здесь его прикид получил бы куда более умелое техобслуживание.

Спустившись к завтраку, Марат не узнал трактир — сквозь чистые окна проникало вполне достаточное количество света, и вчерашний вертеп казался вегетарианской столовой. За одним из двух занятых столов чинно хлебал кашу купец в компании молодого приказчика, за другим вяло судачили вчерашние эльфийки с ненакрашенными вывесками. Чистые столы, запах свежих опилок, кофе и горячей выпечки; даже похмеляющиеся проститутки выглядели благолепно. Поддавшись умиротворяющей атмосфере, Марат вместо мяса и пива, с которых обычно начинался его день, кивнул на предложение выпить кофе под булочку. Сдобная гоблинша, подменявшая хозяина за стойкой, ушла готовить заказ.

Забив трубку, Марат в комфорте и неге занялся решением вопроса, как быть дальше. Меж ним и погоней теперь лежали Вонючие Горы — и это наполняло душу приятным ощущением стабильности. О возвращении на обжитую Похинхину не могло быть и речи — в ближайшие пару лет всяко. Нет, все, конечно, могло поменяться на следующий же день — ротация глав тонков обычно ждать себя не заставляет; но… Есть же и долгожители — тот же Сунь Хунь Фчай, к примеру, царствует в своем Хао Банге дольше, чем чем живет средняя династия. Нет. Пусть там поплотнее загрузятся новыми заморочками, а пока дело Бу-Ху-Лима у всех на слуху, мы уж лучше подышим более холодным воздухом…

В качестве разминки Марат попытался прогнать сценарий — а что бы ему не тормознуться здесь?… Вон как по-деревенски уютно, где еще так бывало… Буду пару-тройку раз в месяц выставлять кормильцев на полторы-две сотни, не больше. Жизнь здесь дешевле грязи — весь вчера-сегодняшний счет, даже с этими опойками, вряд ли превысит три-четыре монеты… Кстати. Вот сейчас и посмотрим… Марат щелкнул, привлекая внимание гоблинши:

— Хозяюшка! Результат объяви, будь ласка!

Поглядев в счет, Марат хмыкнул — три монеты с четвертью… Н-да, не Похинхина… Это выходит, я за вчера снял на пару годов здешней жизни. Вот куда надо будет ехать на пенсию… Марат отчего-то был твердо уверен, что, сойдя здесь с дилижанса седым стариком, он обнаружит и сам порог, и нисколько не постаревшего хозяина за стойкой, разве что дом еще больше уйдет в землю.

… Ну, до пенсии еще дожить надо. А коли доживу, неужели не вымужу себе небольшое, но чистое от обязательств перед общаками разных уровней Ворство? Ну, или Авторитетство там… Маленькое, в горах, и обязательно тихое-мирное… Несколько разозлившись при мысли, что его Ворство уже существует, но нагло присвоено разными там из ничего образовавшимися декабристами, ощутивший жажду действия Марат потребовал расписание дилижансов… Ух ты, сколько здесь проходящих-то: и на Грыстов, и на Грызлоудар, и в саму Мусорскву… На расписание упала тень:

— Не помешаю?..

— Присаживайтесь, уважамый. — отставил чашку Марат… Фф-фууу. Елы-палы, как подкрался-то, кровосос хренов…

— Доброго вам утра, уважаемый Бугульма. Отдохнули?

— И вам того же, господин хозяин. Да, все превосходно, благодарю.

Некоторое время вампир и человек с умильной доброжелательностью изучали друг друга. Поняв, что человек суетиться не собирается, вампир со вздохом открыл заседание:

— Господин Бугульма. Не стану предварять имеющееся к вам предложение всяческой лирикой — вы представляетесь мне человеком дела. Должен предупредить, что предложение это весьма конфиденциального свойства. Вы готовы выслушать?

— Господин…

— Тепешоара.

У Марата вылезли глаза — он немало прочел на СИЗО за этого темпераментного авторитета древности. От вампира не скрылось его изумление:

— Что-то не так, господин Бугульма?

— Прошу извинить, господин Тепешоара, но… — Марат приглушил голос. — Неужели вы имеете отношение к самому Дракуле? Это же его звали Тепешем?

Теперь изумился вампир:

— Да, так звали смертные основателя моей линии… Но откуда, господин Бугульма? Откуда вам, Копью, если не ошибаюсь, тонка Веера Мяо… Или мои источники дали кривого цинка, и вы — Серп? Или, может быть, даже Меч?

Марат загадочно промолчал. Не разъяснять же, что на Том Свете о Дракуле снимают фильмы и каждому первокласснику известно расположение его замка…

— Восток, господин Тепешоара, дело тонкое… Вы, кажется, что-то говорили о предложении?

— Да-да, конечно… Только в связи со вновь открывшимися обстоятельствами я даже не знаю, удобно ли Вам будет…

— Господин Тепешоара, обозначьте цену вопроса, и мы или начнем договориваться, или закажем по рюмочке чего-нибудь благородного и выпьем за повторное знакомство.

— Пять Крыльев. Конечно, имеются в виду большие Крылья.

Марат мысленно присвистнул — за такое разварное бабло можно было дождаться тихого периода, когда цена наемного меча упадет ниже плинтуса, и собрать нехилую шоблу. И воплотить-таки мечту о собственном Авторитетстве в горах, тихом и мирном… Однако такие бабки никто зазря не выкатит.

— Вы можете хотя бы в самых общих чертах намекнуть о характере задачи?

— Увы, нет.

— Понятно. Задаток?

— Тысяча. Срок — две недели, с сегодняшнего дня. — добавил вампир, предваряя следуюший вопрос. — Переобуться, получив задаток, стоит примерно так: сегодня — ползадатка, завтра — два, послезавтра же… — тут вампир с грустной улыбкой чикнул пальцем по горлу. — Сами понимаете, бизнес. Уверяю Вас, господин Бугульма, меня бы крайне огорчил переход этой теории в практическую плоскость, так что взвешивайте не спеша. Впрочем, до дилижанса осталось не более часа-полутора.

Приветливо улыбнувшись, вампир легко выскользнул из-за стола. Марат нашел в расписании изящно подсказанный дилижанс — оказалось, следует из Вонючегорска в Мусорскву. Почему-то именно это я и предполагал… — прошептал под нос Марат, и, задумавшись, долго сосал потухшую трубку, пока подошедшая за расписанием гоблинша не шлепнула перед ним огниво:

— Вам кофе повторить, господин?

— Да, маленькая, изладь…

… Значит, Мусорсква. Орксийская, так ее, Фордыбация. Почему бы, собственно, и не навестить? Кровниками я там еще не обзавелся, надо исправляться… Пусть кричат — уро-о-о-одина! А она нам нра-а-авица-а-а! Нет. Нисколько она нам не «нра-а-авицца». Но, блин, было бы «крайне», так, да, вампир? «Крайне» любопытно взглянуть. И не за свое лавэ, по делу сгоняю ведь!.. — Марат заметил, что начал себя уговаривать. Ну, раз начал — пожалуйста, обрящите искомое. Только чтоб потом без прыжков в стороны, господин Бугульма: и за четвертинку Крыла эта шатия везде достанет, а уж за одно-то…

Марат поставил кружку и решительно подошел к стойке. Тут же из подсобки показался хозяин, легким поднятием бровей осведомившись о принятом решении… Пас меня, гаденыш, через щелочку… Марат кивнул — да, мол, подписываюсь, и слегка перегнулся через стойку к вампиру:

— Я внимательно слушаю Вас, господин Тепешоара.

Вместо ответа вампир поманил Марата за собой. За кисло воняющей кухней оказался темный каменный коридор, концы которого терялись во мраке. Пройдя мимо нескольких одинаковых дверей, вампир тормознул возле очередной, сдернул со стены факел и сунул Марату, звеня в темноте ключами.

— На одиннадцатой ступеньке зажжется сам, будьте осторожны.

Дверь отворилась без скрипа, и Марат последовал за вампиром вниз по крутой изогнутой лестнице, отсчитывая шаги. Предсказанное возгорание показалось нестерпимо ярким; когда же глаза адаптировались, Марат вспомнил о своих догадках по поводу ушедших в землю этажей. Теперь получалось, что трактиру еще больше — сворачивая за вампиром, он заметил, что лестница продолжала уходить вниз.

— Вы как-то упомянули, что трактир постарше и этого села, и многих других, господин Тепешоара. Сейчас мне начинает казаться, что он немногим моложе Вонючегорска.

Вампир снисходительно хмыкнул:

— Когда я принимал этот бизнес, тот, кто его сдавал, упоминал о счетах, оставшихся от сотников, гнавших рабов на строительство его предшественника.

— Надо же, какие неаккуратные плательщики дослуживались в старину до сотников. — ляпнул, чтоб замаскировать замешательство, Марат.

— У нас не остается незакрытых счетов, господин Бугульма. Вам ли не знать, что Свет можно и поменять, не правда ли? Счет же можно только закрыть… Однако мы пришли. Позвольте факел…

Ловко прижигая свечи в настенных шандалах, вампир обошел просторный кабинет. Да, именно кабинет — конторка, единственный стул с готической спинкой, открытый шкаф с одинаковыми фолиантами in quarto, стол из венге. Устремляясь к конторке, хозяин предложил Марату стул:

— Присаживайтесь, sir Inflexible. Я правильно интерпретирую Ваш ник? Если был бестактен — прошу простить. Здесь как-то забываешь о круговерти мимолетностей наверху, и из памяти всплывает приобретенное в юности — а я распевал Gaudeamus у Бычьего Брода, Trinity тогда еще строили… Здесь оживает даже давно, казалось, забытое. Вы чувствуете? — копаясь в конторке, обернулся вампир. — Куда же я дел…

— Вы совершенно правы, володарь. — стараясь не показаться дубиной, Марат вставил услужливо подсунутое памятью обращение, принятое у валашской братвы в Дракуловы времена.

— Как? Нет, Вы определенно не Копье у Мяо, господин Бу-Ху-Лим… Ага. Вот он!

Вампир водрузил посреди стола крошечный поставец черненого серебра и распахнул лепестки крышки. У Марата внутри екнуло — если верить описаниям, этот мини-сундучок здорово смахивал на каньдан царя Яо, при посредничестве которого Веера больших тонков заключали договоры, соблюдавшиеся тысячелетиями. По слухам, в случае кидалова душу фуфлыжника утягивает в этот самый каньдан, ведущий в место с невеселым прозванием Смерть Для Мертвых, а тело выгорает, словно набитое угольями… Ой, мля. Интересно, откуда у этого деревенского кровососа такие серьезные девайсы… — поежился Марат, кося глазом на поставец, внутри которого чернел кусок тьмы, чернее беззвездного неба.

— Господин Бугульма, Вы знакомы с ритуалом?

— Да. — ответил Марат, тут же спохватившись: теперь точно будет держать не за того, кем являюсь; объяснять, что «так сложились обстоятельства» — глупо, да и не время.

— Позвольте каплю Вашей крови, Меч.

— Я не Меч, господин…

— Неважно. — извинительно улыбаясь, перебил вампир напряженным, едва ли не срывающимся голосом. — Скорее, господин Бугульма, негоже надолго его отворять — кто знает, что сейчас глядит оттуда на нас.

Марат довольно осклабился внутри — не всякий может похвастать, что видел вампира, да еще и явно бздящего. Достал акинавский кинжал, прикоснулся полуобнаженным лезвием ко лбу, и легонько провел жалом по подушечке левого мизинца, уронив выступившую каплю в каньдан.

— Тот, кто оставил это, обещает хранить доверенное и служить честно.

Настала очередь второй договаривающейся стороны, и Марат с интересом уставился на контрагента — у вампиров нет своей крови, чем же они отвечают каньдану? Вампир вытянул палец, и от него сама отделилась небольшая часть, неуловимо превратившаяся в маленького паучка. Паучок тут же вскарабкался на породивший его палец и замер, не пытаясь скрыться, пока вампир стряхивал его в поставец.

— Тот, кто оставил это, обещает хранить доверенное и честно вознаградить за службу.

Закончив, хозяин с нескрываемым облегчением захлопнул поставец и вернул его в конторку.

— Ну вот и все… — с видимым облегчением выдохнул вампир. — Вас, я вижу, лицезрение Глаза Шиввы оставляет равнодушным? Простите за нескромность — что это, гоподин Бугульма? Природное свойство, либо все же… привычка?

Марат тормознул, подбирая подходящий ответ, но вампир, похоже, истолковал паузу как данное в качестве ответа молчание, и сболтнул лишнего:

— А я-то, как трехсотлетний мальчишка, не счел нужным лишний раз проверить… Вы знаете, когда мне сообщили о татуировке на Вашей спине, опознанной свидетелем Вашего купания как знак Копья из тонка Мяо, я прикинул: тридцать-пятьдесят смертных лет как раз для Копья, и более не задумывался… Мне даже в голову не пришло, что эти Ваши водные процедуры с сончасом в рощице — по-восточному тонкое оповещение о прибытии. Вот почему Вы молодо выглядите — частенько заглядываете в Глаз Шиввы… Однако, прошу извинить, я немного разговорился от волнения — открываю Глаз впервые. — вампир, проявив завидно отработанную технику самообладания, собрался, снова став прежним неуловимо перетекающим хищником. — Господин Бугульма, прошу Вашего позволения перейти к сути нашего контракта…