Чистильщик

Глава 15 В поисках нити

Слизер — монстр, опасный не только своей силою, но и хитростью. Он научился ловко прятаться в городах и нападает в основном ночью. Скрывается сей гад в подворотнях и нападает на одиноких прохожих. Есть записи, что пять сотен лет назад слизеры атаковали и днем, и даже нескольких человек, но тогда их быстро находили и убивали. Произошел, так называемый, естественный отбор: кто из слизеров был осторожней и скрытней — те выживали, и их потомство рождалось с такими же качествами. Так что ныне он не атакует, если идет группа людей, и нападения производит только ночью. Жертв он съедает полностью, так что, бывает, слизер годами живет в городах, а о его существовании и не подозревают.

Монстры эти учатся и умнеют, становятся более осторожными, а поэтому и более опасными.

Внешне они похожи…

Ашмуд Зорр. Бестиарий. Том 3.

Астер уселся на широкий диван, раздался слабый скрип кожи. Взгляд чистильщика скользнул по стоящему перед ним лакированному столику, на котором стоит, испуская струйки пара, чашка чая. Чуть левее в фарфоровой вазочке лежит печенье. В кабинете стоит тишина, которую нарушает слабый скрип металлического пера.

Астер глянул в сторону письменного стола, за которым сидит стройный мужчина в белой блузке с кружевными манжетами. Из-за стола не видно, но помимо блузки на нем еще черные брюки и черные лакированные ботинки. У человека строгое узкое лицо с впалыми щеками и длинный прямой нос. Холодные серые глаза вглядываются в пергамент, а тонкие губы еле заметно шевелятся по мере того, как стальное перо, зажатое в пальцах, выводит чернилами одно слово за другим.

— Такой серьезный. Сначала бы сказал что-то, да отпустил нас, а потом уже и занялся своими делами, — прошептала Ника.

Магнусен, конечно, ее не слышал, продолжая сосредоточенно заполнять пергамент. Астер вздохнул, взял со стола чашку чая, сделал несколько мелких глоточков, чувствуя, как горячий напиток течет по пищеводу.

В главное отделение «Черной луны» в этой провинции Астер и Ника пришли два дня назад. Под словами — «эта провинция», подразумевается небольшой полуостров, являющийся частью страны под названием Цулуат. Когда-то эта провинция была отдельным государством, но у полуострова есть неприятная особенность — все берега крутые, и нет ни одной бухты, так что негде поставить порт. С континентом полуостров соединяется тонкой полоской суши, поэтому местными жителями еще двести лет назад было принято решение добровольно войти в состав Цулуата.

Стоило Астеру заявиться поздно вечером, как буквально через двадцать минут к отделению подошла толпа людей. Как оказалось в соседнем городке Двуречье уже давно обитает монстр, но мэрия до сих пор не запросила помощи. Так что Астер не успел до конца рассказать о том, что его привело в эту провинцию и что происходило с ним в пути.

Местный чистильщик сейчас охотится где-то на севере полуострова еще за одной тварью, и его нет больше недели. Связаться с ним нет никакой возможности, так что Астеру пришлось выполнять мелкие поручения вместо него. Впрочем, чистильщик был не против, так как это лучше, чем просто сидеть и прозябать.

После того, как разобрались с мимиком, и его дети были отправлены скорым рейсом в столицу Цулуата, куда должны прибыть несколько архимагов из высшего совета «Черной луны», дабы изучить этот феномен, Астер, все-таки, смог поговорить с Магнусеном. Когда он рассказал все, что с ним случилось, а также сообщил о своих выводах, маг был очень взволнован…

— «Рассвет новой эры», значит? Получается тот «демон» нечто сродни чистильщикам, только созданный уже «Рассветом». Это очень серьезная ситуация. Еще и этот Влад Пентковский тоже летел в Цулуат. А ты уверен, что этот твой «демон» прибыл именно в нашу провинцию?

— Да. Стрелка указывала сюда. Жаль, что у меня закончилась кровь, тогда смогли бы точнее определить его местоположение.

Магнусен откинулся на спинку стула, прикрыл глаза.

— Только проблем мне еще не хватало, — со вздохом произнес он. — Ладно, как бы то ни было, со всем этим надо разобраться. Я согласен с твоим выводом, что Пентковский тоже летел сюда. И сообщение о том, что «Рассвет новой эры» научился создавать монстров — вещь не менее тревожная, а еще и этот симбиот. В общем, в провинции, помимо главного офиса есть еще три. Трое магов и столько же чистильщиков. Я вызову Гревиша и его чистильщика Алаги. У них как раз сейчас нет заказов. Займетесь расследованием. Нужно найти этого «демона» и узнать, зачем он сюда прибыл. Чует мое сердце, что на нашем полуострове что-то затевается.

— Ого, он так серьезно все это воспринял, — прошептала Ника.

— Также надо будет составить полный отчет обо всем, что ты мне рассказал. Уверен, что Олверт уже доложил о «демоне», но нужно еще сообщить, что он прибыл на полуостров и рассказать о Владе Пентковском. Я думаю, что совет со всей серьезностью отнесется к твоим выводам. Ладно, Гревиш и Алаги прибудут через пару дней, а пока для тебя есть еще одно задание. Похоже, здесь в столице провинции завелся слизер, по крайней мере, по описанию подходит. Разберись с ним пока…

И вот сейчас, поздно ночью, Астер принес похожую на волчью, только без шерсти, голову монстра. Магнусен убрал ее в специальный контейнер, заполненный жидкостью, и поставил на склад. Обычно после предъявления властям доказательств убийства монстра, его уничтожают, но сейчас особый случай. Учитывая открывшиеся факты о том, что «Рассвет новой эры» научился создавать монстров, есть высокая вероятность, что они могут и улучшать уже существующих. Как, например, курутка, которая охраняла вход на заводе, где «демон» по имени Людор устроил свое логово. Сейчас, после открывшихся новых фактов, Астер склонен думать, что она не результат мутации, а создана «Рассветом новой эры».

Так что этого слизера стоило изучить, прежде чем уничтожать.

Этот монстр заставил Астера попотеть. Он успел перепробовать все способы поимки, но слизер то и дело ускользал. И тогда чистильщик решил использовать последний способ — ловлю на живца. В этот вечер как раз по безлюдной улице в нужном ему районе шла девушка. Так что Астер двинулся следом, держась на расстоянии. Как только слизер схватил девушку и утащил в подворотню, чистильщик рванул, что есть сил и успел застрелить тварь, не дав разорвать жертву на куски и съесть.

К сожалению, он напугал спасенную. Все из-за того, что Астер обнаружил, что во фляге не осталось крови, так что чистильщик решил пополнить запасы крови, да и сам выпил, чем, собственно, и напугал девушку… ну, это если верить словам Ники.

— Так, вроде все, — со вздохом произнес Магнусен. — Пока ты охотился за монстром, Гревиш и Алаги прибыли. Я тем временем связался с центром, сделал объемный доклад и получил распоряжения. Все дела требуется отложить. Пока никакой охоты на монстров, все силы сейчас надо сосредоточить на поисках этого «демона». И еще — важно схватить его живым.

Пальцы Астера еле заметно дернулись, словно хотели сжать рукояти револьверов и нажать на курки. У него до этого момента были другие планы — расправиться с Людором. Но слабое чувство раздражения и досады лишь чуть возникло где-то в глубине и погасло.

— Я понимаю, — спокойно сказал чистильщик.

Возможно, ему бы и хотелось прихлопнуть «демона» и свершить месть, но сейчас обстоятельства изменились. Возможно «Рассвет новой эры» планирует что-то серьезное в этой провинции и важно узнать об их планах. Также важно изучить этого «демона», и если подтвердится теория, что отступники научились создавать воинов наподобие чистильщиков, нужно выяснить, на что они способны.

В этот миг раздался легкий стук.

— Господин Магнусен, это Фраус. К вам господин Гревиш и госпожа Алаги.

— Госпожа? — удивленно спросила Ника.

— Как вовремя! Пусть войдут и, Фраус, принеси еще чаю.

Дверь отворилась, в кабинет вошли двое. Первый был молодой, слегка нервничающий маг в костюме, выполненном в темных тонах. Черные длинные волосы зачесаны назад и собраны в конский хвост, большие карие глаза перескакивают то на Астера, то на Магнусена, словно парень никак не может выбрать на кого смотреть. Лицо у него слегка округлое, на щеках играет румянец, грудь быстро и часто вздымается, словно только что покинул спортзал. Слева от него застыла женщина. Чтобы войти в помещение ей пришлось пригнуться, иначе задела бы головой косяк. Вообще, она выглядит как антипод магу: высокая, с короткими светлыми волосами, голубые, как льдинки глаза, уверенность и четкость в движениях. У нее слегка вытянутое треугольное лицо, прямой нос и яркие припухлые губы. Из одежды на ней темные кожаные штаны, рубашка, поверх которой коричневого цвета камзол, своим дизайном напоминающий тот, что на Астере. Последним элементом одежды является землистого цвета плащ.

Парочка подошла к Астеру и Магнусену.

— Это Астер, — представил чистильщика Магнусен.

Он обменялся с прибывшими рукопожатиями. Гревиш выглядит как вчерашний выпускник школы магов, что, скорее всего, недалеко от истины. А вот Алаги довольно опытный чистильщик. Астер слышал кое-что про нее. Если Астер в основном предпочитает сражаться на средних дистанциях с помощью револьверов, то вот основное оружие Алаги — винтовка. Конечно, у нее есть оружие и для среднего и ближнего боя — охотничье двуствольное ружье с обрезанными стволами, в простонародье именуемое обрезом, который довольно универсален. В зависимости от противника его можно заряжать как дробью, так и мощными ружейными пулями. Единственный минус обреза — малый боезапас. После двух выстрелов нужно перезаряжать.

— Давно хотела познакомиться с тобой, Астер, — с легкой вежливой улыбкой произнесла Алаги. — Слышала, что охотишься уже тридцать лет. Тебя уже ставят в пример в школе чистильщиков.

Ее улыбка и вежливая манера плюс мягкий голос могли бы сбить с толку любого, но не Астера. Взгляд девушки по-прежнему холодный и отстраненный. Хотя надо признать у нее неплохо получается изображать эмоции и заинтересованность.

— И мне приятно. Тоже наслышан о тебе, а в частности о прекрасном владении винтовкой.

Гревиш слегка дернулся, покосился на спутницу, а затем быстро произнес:

— Я, маг Гревиш, заведую отделением «Черной луны» в западной части провинции, близ городка Тор-тор.

— Что ж, раз с приветствиями покончили, давайте присядем, и я введу прибывших в курс дела, — произнес Магнусен, делая приглашающий жест.

В этот миг в комнату вошел Фраус — стройный, средних лет мужчина, в костюме дворецкого. Поставив на стол фарфоровый чайничек, из носика которого поднимается струйка белого пара, а также еще три чашечки, он с поклоном покинул помещение.

После непродолжительного чаепития Магнусен стал объяснять новоприбывшим причину их вызова. Астер же откинулся на кресле и молча ждал окончания рассказа. Гревиш время от времени косился на чистильщика, потом переводил взгляд на спутницу, словно проверяя рядом ли она.

— Не знала, что среди чистильщиков бывают женщины, — прошептала Ника.

Девочка-призрак летает вокруг ничего не подозревающей Алаги, рассматривая ее, то справа, то слева.

— Вообще-то это нередкое явление и разницы между мужчиной чистильщиком и женщиной почти нет. Разве что физически мужчины сильнее, но это имело значение в век дубин и каменных топоров. Сейчас, когда есть огнестрельное оружие, разницы в боевой эффективности нет.

Магнусен на миг прервал речь, так как Алаги и Гревиш глянули на Астера.

— Не обращайте внимания, он общается с призраком, которого видит только он, — с легкой улыбкой пояснил Магнусен.

Гревиш икнул, растерянно оглянулся на Алаги. Та чуть улыбнулась.

— Простите, я буду разговаривать потише, так что не обращайте внимания, — сказал Астер.

— Хе-хе, теперь эти двое тоже считают тебя немного сумасшедшим, — с улыбкой прошептала Ника, подлетев к чистильщику в упор.

— Пускай, я привык, — ответил он.

Магнусен закончил рассказывать через десять минут. Взгляд Гревиша стал мрачен, пальцы сжались в кулаки, а дыхание стало чаще.

— «Рассвет новой эры» — это очень серьезное дело. Нужно тогда из центра вызывать срочно еще магов и чистильщиков, — произнес молодой маг.

— Я того же мнения. Но, для начала, нам нужно убедиться в правильности выводов и узнать, что же собираются здесь делать отступники. Может вполне получиться, что мы ошиблись. К тому же одновременное прибытие десятков магов может их спугнуть. Для начала мы найдем «демона». Астер, нам нужно его изображение. Ты хорошо его запомнил?

— Да.

— Тогда создадим несколько копий его изображения.

— Создадим? — удивленно спросила Ника.

— Сейчас все увидишь, Магнусен хорош в таких заклинаниях, — пообещал Астер.

Тем временем маг достал несколько стандартных листков, расстелил их на столе, поставил рядом с ними пузырек с чернилами, протянул руку к голове чистильщика, палец коснулся лба.

— Сосредоточься и представь лицо того монстра.

— Хорошо, только вас ждет сюрприз, — сказал чистильщик, мысленно погружаясь в тот день, когда встретил Нику.

Магнусен на миг замер, а затем перевел взгляд на листки.

— Ого! — воскликнула Ника.

И было отчего. Чернила вырвались из пузырька, разделились на три потока, что ударились в листки, растеклись по ним бесформенной лужей, но уже через мгновение начали изменяться. Через минуту на листках было изображено три одинаковых лица.

— М-да, негусто, — произнес Магнусен, глядя на листки.

Людор, при их первой и пока единственной встрече с Астером, носил бинты на руках и лице. Бинты закрывают шею, челюсти и нос, оставляя открытыми только глаза. На голове старая широкополая шляпа.

— С таким изображением мы долго будем его искать, — прошептал Гревиш. — Провинция огромна, почти двадцать тысяч квадратных километров с горами и лесами, тремя крупными городами и десятком сел и деревень. Как мы отыщем кого-то, чьего и лица-то не знаем?

— Начнем поиски со столицы. Конечно, если Людор не заходил в города или села, то найти его будет довольно проблематично, однако у нас есть зацепка. Когда Астер подходил к провинции, он в последний раз использовал указатель, чтобы проверить, точно ли «демон» пошел на полуостров.

— И что?

— Стрелка указывала не просто в направлении полуострова, а точно в направлении столицы. Если от того места идти по прямой в направлении, куда она указала, то никаких населенных пунктов по пути нет. Это значит, есть очень большая вероятность, что он был здесь, в столице провинции, — сказал Астер.

— Так что завтра начнем поиски. Гревиш обойдет гостиницы и поспрашивает, не останавливался ли кто-то похожий. Алаги походит по барам и кабакам. Астер, на тебе центральная церковь. Там много прихожан, пусть настоятель поспрашивает у них, я создам еще несколько портретов, — подытожил Магнусен.

— Есть еще кое-что, что вам может помочь. Людор ростом с меня, а также у него более четко выделяются мышцы. Такие высокие люди, как чистильщики, встречаются нечасто, так что на это могли обратить внимание, — добавил Астер.

Магнусен кивнул.

— Вот у нас еще одна примета, по которой можем его найти.

— И все же, это нормально пускать Алаги по барам? — вмешался в разговор молодой маг.

— Не беспокойся, милый, я женщина опытная, и мне легче будет развязать языки завсегдатаям баров.

— И все же…

Алаги положила руку на плечо магу.

— Все будет хорошо.

Через час обсуждения и уточнения деталей все разошлись по комнатам. Была уже глубокая ночь. Астер сегодня охотился, а Алаги и Гревиш только с дороги, так что всем нужно хорошенько отдохнуть.

— Астер, мне как-то боязно, — произнесла Ника, летая под потолком и следя за приготовлениями чистильщика ко сну.

— Чего ты боишься?

— Всей этой ситуации. Сначала демон, потом Влад Пентковский и тот симбиот. Эти представители «Рассвета новой эры» один другого опаснее, а учитывая, что в этой провинции их может быть очень много, то мне становится страшно.

— Не беспокойся, как только подтвердится, что отступники собираются здесь что-то устроить, то сюда сразу пришлют кучу магов и чистильщиков.

— И будет бойня, — прошептала Ника. — Астер, я понимаю, что мои слова, скорее всего, тебя не остановят, но все же постарайся не лезть на рожон.

Астер ничего не ответил, повесил камзол на спинку стула.

Внезапно за стенкой раздались легкие всхлипывания.

— Что это там такое? — прислушавшись, спросила Ника. — Это ведь из комнаты, которую отвели Алаги и Гревишу.

Девочка-призрак, прошла сквозь стенку, но не прошло и пары секунд, как она влетела обратно, прикрывая ручками глаза.

— Что случилось? — спросил Астер.

— Алаги и Гревиш, они… они… там… — она запнулась, так и не сумев выговорить слово.

— Спят? — уточнил Астер.

— Почти…

— Не утруждай себя. Я понял, чем они там занимаются.

— Разве такое возможно? Впрочем, вы же тоже люди, — убрав ладошки, задумчиво прошептала Ника.

— Ну, мы не можем иметь детей. Точнее не так. Шанс на то, что простая женщина забеременеет от чистильщика — один к десяти тысячам. Женщина чистильщик вообще не имеет шанса забеременеть. У них нет ни менструального цикла, ни всего того, что связано с зачатием.

— Вот как? А ты… сам как часто таким занимаешься? — смущенно прошептала Ника.

— Никогда. У нас притуплены чувства и болевые ощущения. А с болевыми ощущениями и возможность получать от этого процесса удовольствие. А не убрали у нас эту функцию по причине того, что в утробе это невозможно, а если сделать это после рождения, то нарушается процесс роста и формирования тела.

— А как же тогда эта Алаги решила заниматься этим с магом, если, как говоришь, никакого удовольствия?

— Я сказал — почти. К тому же, этот маг видимо только год-два как закончил академию. Сам по себе стеснительный и молоденький. Так что Алаги приставлена к нему не только, чтобы помогать, но и присматривать за ним, а также заботиться о его психологическом состоянии. Видимо это одно из проявлений ее заботы.

— Какое-то странное проявление заботы, — смущенно пробурчала девочка-призрак.

— Для молодого парня, большую часть жизни проучившегося в магической школе, пока его сверстники гуляли с девушками, а потом образовывали семьи — вполне пойдет. По крайней мере, это не наше дело. Давай спать.

Астер повернул вентиль лампы, круг света резко сузился, а через миг пламя погасло, и комната погрузилась во мрак.

Утром Астеру удалось застать Алаги одну. Она в одиночестве завтракала в гостиной, наслаждаясь зажаренными яйцами с ломтиками бекона и горячим кофе.

— Доброе утро, — вежливо поприветствовала она.

Астер кивнул, сел напротив.

— Гревиш еще спит? — спросил он.

— Да, — ответила Алаги.

— Джокер. Кто он? — внезапно спросил Астер.

Вилка уже собиравшаяся подцепить кусочек бекона замерла в нескольких волосках от него, Алаги подняла взгляд.

— Я слышал это имя от Лонниса. Он сказал, что тут ты и Джокер.

Алаги выдохнула, глянула в сторону входа.

— Да. Только вот кто такой Джокер я не знаю. Слышала, что он работает тут. Думаю только мастер знает его настоящую личность. Значит ты тоже…

Астер кивнул.

— Вот как. Нас тут больше и больше. Похоже, в провинции действительно что-то серьезное затевается.

— Я думал ты в курсе, — сказал чистильщик.

— Нет. Никаких сообщений пока от мастера не поступало, как и распоряжений.

— О чем это вы? — спросила Ника.

Астер глянул на девочку-призрака. Алаги тем временем подцепила бекон на вилку, отправила его в рот.

— Ладно, я собираюсь отправить в церковь. Будь осторожней Алаги.

— И ты береги себя Астер.

После завтрака Астер отправился в сторону церкви. По пути ему попался переулок, куда прошлой ночью слизер втащил девушку. В подворотне только следы засохшей черной крови, нет ни намека на монстра. Что и понятно. Чтобы не таскать с собой тело — а оставлять его тут нельзя, потому что после его обнаружения в городе поднялась бы паника — Астер использовал заклинание, ускоряющее разложение тканей монстра.

Люди, идущие навстречу, традиционно стараются отойти в сторону подальше от траектории пути чистильщика. Поглядывают с опаской. По дороге, периодически гудя клаксонами, едут паровозки.

Впереди появился высокий собор, выполненный в готическом стиле. Вход в него охраняют две каменные гаргульи.

Широкие двустворчатые двери с массивными металлическими кольцами, заменяющими ручки, приоткрыты, в собор втекает узкий ручеек прихожан. Стоило Астеру подойти, как поток изогнулся, люди спешно отпрянули в сторону.

Внутри оказалось довольно светло и многолюдно. Окна в соборе выполнены из цветного стекла, которое соединено так, что получается изображение святых. В противоположном от входа конце зала на стене изображение первого мага, что застыл с протянутыми к людям руками, словно хочет всех обнять. Лик его светел, а взгляд добр. Чуть выше над головой изображение луны с отпечатком пятерни.

Мимо периодически проходят священники, поглядывают на Астера с интересом, но в глазах нет опаски.

Чистильщик обвел взглядом зал в поисках настоятеля. Слева заметил движение, быстро обернулся. К нему сквозь толпу, хромая, приближается горбатый человек в простой рясе из мешковины. Черные волосы подстрижены под горшок, лицо искривлено — явно последствия мышечного паралича. Такое, в принципе, можно излечить, как и горб, но денег на это потребуется так много, что, работая на обычной работе, за всю жизнь не скопишь. Даже Астеру потребуется десять лет откладывать деньги, чтобы скопить на что-то подобное.

— Ого, а ты здоровый, — криво улыбнувшись, прошепелявил парень.

Только сейчас, вблизи, Астер разглядел, что горбун довольно молод. Кожа гладкая, взгляд ясен и чист, как у наивного юноши: что не скажи — все примет на веру.

— Сесил, невежливо вот так подходить к людям и говорить так грубо! — раздался строгий голос.

Следом за горбуном вышел высокий, практически с Астера ростом, суховатый средних лет мужчина в черной расе. У него короткие седые волосы и серые ничего не выражающие глаза. На тонкой цепочке поверх рясы висит выплавленный из металла знак луны с тянущейся к ней рукой. Люди при виде него тут же замирали, вежливо приветствовали, чуть склоняя головы.

— Простите за нашего звонаря. Он довольно бесцеремонный мальчик, но все же очень добрый, несмотря на внешний вид.

— Я так понимаю, вы настоятель местного прихода Лафрат? — спросил Астер.

Тонкие губы мужчины чуть искривились в улыбке, он поклонился и тихо сказал:

— Да. С кем имею честь общаться?

— Чистильщик «Черной луны» Астер.

Веки мужчины чуть дрогнули, улыбка стала еще шире.

— Вот как? Приятно, что наш собор посетил один из защитников мирных людей. И что вас привело?

Астер достал листок с изображением Людора.

— В этот город приходил вот этот человек. Он высок — с меня ростом. Мне бы хотелось узнать видели ли вы его или кого-то похожего. Также хочу, чтобы вы распространили это среди прихожан, может кто-то из них видел его, — произнес Астер, выудив еще несколько копий.

Настоятель несколько секунд вглядывался в изображение, затем с сомнением покачал головой.

— Нет, никого похожего не видел, да еще ростом с вас… и с меня, — с легкой улыбкой добавил он. — Но раз вы просите, то я поговорю с прихожанами и раздам копии.

— Буду очень признателен.

— Это все, что вы хотели?

— Да.

— Тогда, если вы не против, меня ждут дела. Сесил пошли.

Он взял горбуна за руку подобно тому, как это делает отец с маленьким сыном и двинулся прочь.

— Какой добрый мужчина, — прошептала Ника.

Астер покосился на девочку-призрака, усмехнулся и, развернувшись, двинулся к выходу.

Спустя полчаса, побродив по собору, они вышли на улицу. Оказалось, что за то небольшое время, что они провели внутри, тучи закрыли солнце.

Белые хлопья снега, кружась, падают вниз, уже успев покрыть тротуар тонким слоем. Люди все так же спешат по своим делам, а на дорогах помимо обычных паровозок появились снегоуборочные. Мощные, в два раза выше обычной паровозки, они медленно едут по дороге и длинным ковшом сгребают снег, создавая между дорогой и тротуаром небольшой снежный вал. Из мощных труб, валит пар, слышно надсадное кряхтение парового двигателя.

— Возвращаемся в офис? — уточнила Ника.

— Да.

Астер уже хотел было двинуться в сторону пешеходного перехода, как из-за угла раздался шепелявый голос:

— Эй, Астер из «Черной луны», сюда! Скорее!

Чистильщик обернулся. Справа у угла собора застыл знакомый горбун. Глаза его бегают, а пальцы то сжимаются, то разжимаются.

Астер с Никой переглянулись и двинулись к Сесилу. Тот юркнул за поворот. Когда они обогнули собор, то увидели горбуна, застывшего у небольшой дверцы.

— Сюда.

Астер незаметным движением проверил кинжал, пальцы коснулись рукояти револьвера и только после этого он двинулся за скрывшимся за дверью горбуном.

Переступив порог, чистильщик оказался в небольшом грязноватом помещении с одной кроватью, небольшим столом и металлической печкой, в которой слабо полыхает пламя.

— Что тебе от меня надо? — спросил Астер.

— Ты ведь разыскиваешь этого человека? — спросил горбун, указав на одну из копий листка, которую Астер отдал священнику. — Мне удалось умыкнуть одну до того, как настоятель Лафрат кинул их в огонь.

— В огонь? — переспросила Ника. — Он же собирался раздать их прихожанам, разве не так?

Астер повторил вопрос девочки-призрака. Сесил замотал головой, стал ходить из стороны в сторону, нервно сжимая пальцы в кулаки.

— Нет-нет-нет. Он не собирался ничего делать. И я могу понять почему.

— И почему же?

— Потому что это его изображение. Это настоятель Лафрат.

Глава 16 Танцовщица Силентия

Попытка внушить нам веру в Бога — есть не что иное, как следствие желания управлять нами. Глядя на научные достижения в современном мире, воспринимать то, что написано в священном писании на полном серьезе невозможно. Читать о том, что человек создан из глины и в него вдохнули душу без смеха нельзя. А уж слова о том, что жену ему создали из его же ребра — ну верх идиотизма. Как, скажите, как можно из такой вещи как кость создать другого человека?..

Из книги Артура Гербела: «Современный взгляд на старые догмы».

— Не может быть! — воскликнула Ника. — Чтобы такой добрый человек и был тем демоном? Не верю! Его голос и его поведение совсем иные.

Астер глянул на девочку-призрака. С одной стороны слова Ники можно воспринимать с долей скептицизма, все-таки по внешности судить о человеке довольно наивно: с виду он может быть добрым и приветливым, а в реальности маньяком, любящим мучить и убивать людей, но скрывающим это. С другой же стороны кое в чем девочка права — голос и поведение. Нет, понятно, что поведение тоже можно изменить, но не изменишь реакцию. Лафрат ничем не выдал, что знает Астера. Да и голос другой. Так что слишком мало оснований для того, чтобы прямо сейчас пойти и арестовать Лафрата. К тому же в Цулуате такими полномочиями, чтобы хватать кого-то и арестовывать без доказательств — «Черная луна» не наделена.

Сейчас есть немало стран, где пытаются ограничить возможности «Черной луны». Все это банальная борьба за власть. Каждая страна хочет самостоятельно контролировать своих граждан и не желает, чтобы это делала какая-то международная организация. Конечно, ничего подобного раньше не было, но это из-за того, что еще несколько сотен лет назад и церковь была сильнее, и монстров было больше, а с ними и нужда в «Черной луне», как единственном защитнике. В мире, где монстры встречаются все реже и люди гибнут чаще от рук других людей, аргумент о том, что «Черная луна» является защитником человечества, звучит уже не так сильно, что приводит к тому, что и поддержка властей уменьшается. К тому же «Черная луна» — международная организация, и ни одна власть не желает иметь над собой другую с полномочиями равными, а то и большими, чем у неё. Вот и начинают появляться ограничения сначала в одной стране, потом в другой. Все под благовидными предлогами и по воле народа. Ну, этот народ спрашивают: «Хотите ли вы, чтобы без суда и следствия вас хватали маги и отправляли на допрос или вы считаете, что мы хозяева своей страны, а не эти пришлые?» Естественно, люди скажут свое веское и так нужное власти слово и тут уже не поспоришь. Одно дело, когда какой-то правитель меняет правила игры и забирает у «Черной луны» определенные привилегии, тогда можно его убрать и поставить преемника, который сделает все по-старому, а другое, когда вся страна высказалась за ограничения. Народ весь не поменяешь. И если раньше у «Черной луны» был надежный союзник, способный изменить мнение людей — это церковь, то сейчас и ее власть сильно подточена. Люди все реже ходят в храмы, забывают молитвы, появляются новые учения, особенно модным в последнее время стал «атеизм».

— Вы его арестуете? — спросил Сесил.

Астер перевел взгляд на горбатого звонаря.

— Хочешь сказать, что видел его в этом одеянии? — уточнил чистильщик. — Ты уверен, что это он?

— Точно говорю, — прошепелявил Сесил. — Я видел, как он покидает ночью собор, заходит в заброшенный дом на окраине города, а из него выходит с забинтованным лицом и в такой же шляпе.

— Сможешь показать, где этот дом находится?

— Да, — кивнув, сказал Сесил.

— Хорошо, тогда сегодня ночью придешь в офис «Черной луны» и после мы отправимся к тому месту.

Астер развернулся, собирался уйти, но горбун ухватил его за рукав.

— Постойте.

— Что еще? — спросил чистильщик, медленно разжав пальцы на рукояти револьвера.

— Почему не сейчас? Нужно сейчас его арестовать!

Астер прищурился.

— Почему?

— Он собирается похитить Силентию.

— Силентию?

— Да, ее, — прошепелявил Сесил.

— Кто это?

На безобразном лице горбуна появилось удивление.

— Вы не знаете ее? Это знаменитая танцовщица. Два месяца назад пришла в наш город. Танцует на базаре. Она такая добрая и хорошая, а еще красивая. Все боятся и презирают меня, но только Силентия спокойно говорила со мной. Она даже улыбнулась мне.

Горбун смущенно улыбнулся, а Ника, бровки которой взлетели на середину лба, прикрыла ротик ладошкой и захихикала. Астер покосился на девочку-призрака, затем перевел взгляд на Сесила.

— Почему ты решил, что он ее похитит и непременно сегодня?

— Я видел, как он мрачно смотрит на танцовщицу. А еще он говорит людям, собравшимся посмотреть на ее танцы, что они грешники.

— Подготавливает людей к тому, чтобы, когда она исчезнет, никто бы ее не хватился, — догадалась Ника.

— Так почему сегодня?

— Не знаю. Просто чувствую, — уверенно произнес горбун.

— Не беспокойся, даже если он похитит ее сегодня, то сегодня же мы его и схватим, как только найдем улики. Понимаешь, я не могу прямо взять и арестовать его. Мне нужно обратиться за разрешением в полицию, а там без веских доказательств арест не одобрят. Так что до ночи. Приходи, я буду ждать.

С этими словами Астер развернулся и покинул собор.

— Почему ты поспешил уйти? — спросила Ника.

Снег мерно хрустит под ногами, острые шпили домов и крупных фабрик, грозят вот-вот проткнуть серое небо, низко нависшее над головами.

— Потому что туда мог кто-то случайно зайти и увидеть, что я говорю с горбуном. И если предположить, что Лафрат и вправду «демон», то тогда жизнь Сесила была бы под угрозой, — шепотом пояснил Астер.

— Ты веришь в то, что это так, что Лафрат «демон»? — спросила Ника.

— Я ни во что не верю. Да и вообще подходить к таким вещам с позиции веры в то или иное — значит обречь себя на ошибки. Мы не можем просто схватить человека, лишь на основе слов другого. Мало ли чем этому горбуну насолил Лафрат. Или с этой Силентией. Вдруг Сесил считает, что так может избавиться от конкурента?

— Какой коварный парень! — воскликнула Ника. — Ни за что не поверю, что он может так поступить.

— И вот опять все вернулось на круги своя. Опять речь зашла о вере.

Они пересекли перекресток, в центре которого стоит высокий полицейский в зимней форме с меховым воротником и в теплой шапке. В руках у него длинный полосатый жезл, которым регулирует движение паровозок.

— И все же, мне кажется, что Сесил на такое не способен.

— Что бы ты ни говорила, а факт говорит сам за себя. Он очень активно призывает немедленно схватить Лафрата.

— Он просто беспокоится о любимой.

— Или пытается убрать нашими руками конкурента.

— Фу. Совсем не видишь в людях добро и от всех ждешь только подлых поступков, — надувшись, сказала Ника.

— Предполагать самое худшее — значить быть готовым ко всему.

Впереди появился крупный городской рынок. Слышны зазывающие крики продавцов. По их крикам и употребляемым словам можно сразу понять на каких покупателей рассчитывают: низкие цены — это для одних; лучшее качество или нежнейший вкус — это уже для тех, кто в средствах не стеснен; экзотические фрукты из восточных стран — это для гурманов.

— Астер, слышишь! Там играет музыка! — воскликнула Ника, указав на толпу людей на большой площадке в центре рынка.

Они подошли ближе. Толпа людей, преимущественно мужчин, встала кругом. Диаметр круга небольшой — метров шесть, но для застывшей в его центре девушки этого вполне хватает. Несмотря на прохладную погоду, одета она в длинное легкое красное платье, что своим алым цветом ярко выделяется на фоне белого снега. Черные волосы блестят, словно покрыты инеем, большие голубые глаза смотрят с вызовом на толпу.

— Какая красивая, — прошептала Ника.

И правда, девушка красива той красотой, которую обычно называют «жгучей». Для Астера сложно понять, что это за «жгучая красота», но термин запомнил. У Силентии — а в том, что это она, чистильщик не сомневается — на руках и ногах золотые браслеты, с шеи свисает позолоченный кулон. Явно девушка не бедствует. Что же заставляет ее работать базарной танцовщицей? Или может это не настоящее золото, а подделка?

Чуть в стороне сидит на ящике невысокий седой мужчина. В руках у него семиструнная гитара. Пальцы тронули струны, раздался переливчатый звон, девушка сделала несколько быстрых шагов в такт, затем резко крутанулась, звонкий стук каблучков пронесся над площадью. Люди разом вздохнули. Гитара заиграла быстрее, танец ускорился.

— Как красиво! Что это за танец? — шепотом спросила Ника.

— Кто знает, — пожав плечами, сказал Астер.

Краем глаза он заметил, как к толпе подошла высокая фигура.

— И Лафрат здесь! — воскликнула Ника.

Настоятель, прищурившись, глядит на танцующую девушку, пальцы добела сжали священное писание.

— Как он зло на нее смотрит. Сесил прав! — прошептала Ника.

— Может так, а может и нет. Лафрат вполне может быть обычным человеком. И если он все-таки похитит Силентию, то этим должна заниматься полиция, — произнес Астер, резко развернулся и двинулся прочь.

— Уже уходим? Я хотела еще посмотреть.

— Не на что тут смотреть. Мы и так потеряли много времени, пока бродили по собору, удовлетворяя твое любопытство.

— Если бы мы полчаса там не пробыли, то возможно не встретились бы с Сесилом, — парировала девочка-призрак. — К тому же, разве тебе самому не интересно было посмотреть на внутреннее убранство собора?

— Нет, — спокойно ответил Астер, оглянувшись на Нику.

На миг взгляд чистильщика вновь переместился на страстно и быстро танцующую под звон гитары, свист и крики толпы Силентию. В этот миг она подняла глаза, и их взгляды встретились. Девушка даже замерла на секунду, сбившись с ритма, потом быстро отвела взгляд и продолжила танец.

Вечереет. Тучи все также грозно нависают над землей, что ощетинилась острыми пиками крыш, домов, соборов, театров, центрального замка и заводов, словно еж перед хищником. Постепенно округа темнеет, словно там наверху выкручивают фитиль небесной лампы. Мир теряет краски, становится бледным и мрачным, и даже свет из окон, от фонарей и фар паровозок — какой-то холодный и бесцветный что ли. Кажется, что даже если посветишь им на разноцветное стекло, оно ярко вспыхнет, но только черно-белым цветом с оттенками серого.

Астер перевел взгляд с окна на хозяина кабинета. Магнусен сидит напротив, в руках у него чашка с чаем, что остановилась на полпути ко рту. Взгляд мага застыл, и только по играющим на скулах желвакам, да глубокому мощному дыханию, от которого трепещут крылья носа, можно понять, что перед Астером не искусно созданная восковая фигура, а живой человек.

— И что ты обо всем этом думаешь? — наконец спросил Астер.

Магнусен словно опомнился, глянул на чашку. На миг мелькнула мысль отпить чаю, он даже было двинул чашку к лицу, но потом передумал и решительно поставил ее на блюдце.

— Какая-то чушь, — наконец произнес он. — Лафрат — «демон»?

— Давно ты его знаешь?

— Еще когда я был назначен в эту провинцию руководить отделением «Черной луны», то он уже был здесь. Так что почти десять лет его знаю, не раз общался, ибо церковь — наш ближайший союзник и верный помощник. Так что Лафрат никак не может быть Людором, которого мы ищем.

— Как я уже предполагал, возможно, Людор — это аналог чистильщика созданный «Рассветом новой эры». А раз так, то он такой может быть не один.

Астер услышал приближающиеся шаги, глянул в сторону двери. Магнусен, уже было собравшийся продолжить разговор, замер и медленно перевел взгляд в сторону входа. В дверь кабинета постучали.

— Это Фраус. Прибыл господин Гревиш.

— Впусти.

Дверь приоткрылась, и маг буквально ввалился в кабинет. Магнусен указал рукой на диван. Гревиш кивнул, тяжело топая, пересек кабинет, и повалился на сиденье с таким грохотом, словно бухнули мешок картошки. Астер, Ника и Магнусен молча наблюдали за тем, как оранжевая струйка из чайника заполняет фарфоровую чашечку.

— Вижу, у тебя был тяжелый день.

Гревиш кивнул, взял чашку, сделал пару глотков.

— Убегался по городу. Днем из-за снегопада образовалась пробка, пришлось выйти из нанятой для езды паровозки и идти пешком — так оказалось быстрее. Впервые в жизни так много ходил. А Алаги еще не вернулась? — завертев головой, спросил он.

— Как видишь. Давай к делу. Есть что у тебя?

— Есть, но мало. Парочка слуг видела похожего человека, когда поздно ночью возвращались домой. Но только мельком, да и то не уверены, что это был он.

— Где конкретно его видели?

— В том то и проблема, что в разных частях города. Один в квартале имени Обелта, это рядом с крупными игрушечными фабриками, а второй у северо-восточных трущоб.

— Ясно, значит практически никаких зацепок у тебя нет. Пока у нас есть только Лафрат.

— Настоятель? Что с ним? — спросил Гревиш.

— Сейчас расскажу.

Пока Магнусен пересказывал все, что ему до этого рассказал Астер, а также добавлял некоторые мысли по этому поводу, чистильщик поднялся с дивана, подошел к окну. Глядя на заснеженную улицу, он вспомнил танцовщицу Силентию: ее движения во время танца, то как она держала осанку и ее взгляд, когда их глаза встретились. А затем в памяти всплыл образ священника, что хмуро наблюдал за уличной танцовщицей.

Легкий стук в дверь вырвал Астера из воспоминаний.

— Господин Магнусен, к вам посетитель.

— Кто?

— Местный звонарь Сесил.

Магнусен нахмурился, на мгновение бросил взгляд на Астера, затем, повернувшись к двери, произнес:

— Пусть войдет.

От резкого толчка дверь чуть не слетела с петель. Горбун вбежал в помещение, запнулся за складку на ковре и бухнулся на пол.

— Эй, ты живой? Не надо так влетать, будь осторожнее, — произнес Магнусен, подойдя к горбуну и протянув ему руку.

Звонарь уцепился за кисть мага, надсадно кряхтя, поднялся, его взгляд прошелся по комнате и остановился на Астере.

— Господин! Срочно нужна ваша помощь! — воскликнул Сесил.

— В чем? — спросил Астер.

— Силентию похитили.

Астер подошел к бледному, тяжело дышащему Сесилу, положил руку на плечо.

— Успокойся. Ты уверен, что это было похищение?

— Да! Соседи слышали, как в доме, где она проживала, раздались крики, а когда пришли на помощь, то увидели мертвого Пиртона — музыканта, играющего на гитаре, — а Силентия пропала.

— Что ж, идем. Пока что Лафрат единственный подозреваемый. И только у него были серьезные претензии к Силентии, — произнес Магнусен, затем задумчиво потер пальцами подбородок. — На месте уже наверняка полиция. Сделаем так. Гревиш и Астер, вы вместе с Сесилом идите к заброшенному дому, потому что как показал опыт с Людором, жертв могут прятать в таких местах перед отправкой куда-то дальше. Я же попробую договориться с полицией, чтобы дали осмотреть место происшествия.

— Алаги еще не вернулась, — напомнил Гревиш.

— Я оставлю записку, чтобы дождалась нас, — сказал Магнусен. — Все, не теряем времени, а то мне еще хочется осмотреть убитого музыканта, а может случиться так, что его тело увезут в морг. Не хотелось бы потом топать туда.

Бледный свет фонарей остался позади. Астер и Гревиш, следуя за Сесилом, вошли в узкий переулок. Они пришли в ту часть города, в которую порядочные граждане соваться не стали бы — городские трущобы. Здесь живут в основном рабочие фабрик: грузчики, уборщики и прочий черновой люд. Помимо них в трущобах обитают разного рода подростковые банды. Крупные бандиты давно переместились в более богатую часть города.

Старые каменные и деревянные здания ничем не напоминают блеск и изящную архитектуру строений в центре города. У Астера появилось чувство, что он попал в другую реальность.

Неподалеку раздались хлопки выстрелов и сдавленный крик. Гревиш вздрогнул, втянул голову в плечи.

— Ты специально ходил сюда, следя за настоятелем? — спросил Астер, покосившись на звонаря.

— Нет, у меня тут живут друзья, и я иногда прихожу играть с ними, когда есть перерыв от дел в соборе. Просто так получилось, что однажды, возвращаясь поздно вечером, я увидел настоятеля, что зашел в один из домов на окраине, а потом вышел в шляпе и бинтах.

— Что у тебя тут за друзья в таком-то районе? — поинтересовался Гревиш, то и дело поглядывая по сторонам.

— Ну, местные мальчишки. Мы часто играем в догонялки, когда они перекидывают друг другу мяч, а я бегаю за ним. Еще однажды играли в короля. Мне дали самодельную корону и жезл и все передо мной кланялись, называя королем.

Пока они шли к нужному дому, Сесил продолжал рассказывать. Была игра в единственного защитника, когда он должен был охранять крепость, а дети закидывали его снежками. Еще была игра в пугало, когда его обряжали в пугало, привязывали к шесту и оставляли в поле.

— Да они просто издевались над ним! — наконец воскликнула Ника.

— И тебе нравились такие игры? — наконец спросил Гревиш. — Разве не было желания больше не приходить?

— Почему? — шепелявя, спросил Сесил. — Конечно, мне нравилось. До пятнадцати лет я рос один, никто со мной не общался, а прихожане боялись и сторонились меня. Вокруг было много народу, но я всегда был один. Так что, когда со мной начали играть, это было по-настоящему весело. Я… понимаю, что вы хотите сказать. Я тоже думал об этом. Эти игры похожи на издевки, но даже так… пусть так… это намного лучше, чем быть одному.

Навстречу им попалось несколько банд, но они даже не сделали попытки подойти, так как стоило встретиться взглядами с Астером, как все тут же опускали глаза, втягивали головы в плечи и старались быстрее уйти. Иногда, конечно, попадались и обычные люди: пышная женщина, что высунулась из окна и вылила грязную воду из ведра; мужчина в испачканной желтой рубахе и штанах на подтяжках, вышедший на крыльцо дома покурить; несколько шлюх, появившихся из местного бара вместе с парочкой сильно подвыпивших клиентов; маленький чумазый воришка, что улепетывал со всех ног от матерящегося, но уже порядком запыхавшегося мужчины.

Вскоре они оказались на окраине города, возле одиноко стоящего дома, с заколоченными окнами и дверью. Щели в стенах были с палец толщиной и тот факт, что они не заткнуты тряпками, красноречиво говорил о том, что дом необитаем.

— Дверь заколочена, — произнес Гревиш, подойдя ближе.

— Это только видимость, — прошепелявил Сесил. — Если чуть потянуть, то гвозди легко выходят.

С этими словами звонарь без особых усилий вытянул доски.

— Вперед не суйтесь, — сказал Астер, оказавшись рядом с горбуном.

Вытащив револьвер, он осторожно тронул дверь. Тонко пискнули петли, Астер перешагнул через порог, под ногами устало заскрипели половицы. Внутри пустота, только у противоположной стены лежат обломки стола. Чуть левее над ними расположился вход на чердак. Лестница обломлена, так что наверх залезть проблематично.

Пусть комната и пустует, но Астер явственно чувствует слабый запах крови, что витает в воздухе. Если это место, как и тот завод в городе, где чистильщик встретил Нику, является местом, где прячут жертв похищения, то тут наверняка может быть охрана.

— Ника, пролети на чердак, посмотри, не затаился ли там кто, — шепотом попросил Астер.

Девочка-призрак просочилась сквозь доски.

— Он тут! Жуткий монстр, как в том переулке, с головой волка, — раздался с чердака ее тревожный голос.

— Где он? — спросил Астер.

— У той дыры, затаился и ждет.

Чистильщик кивнул. Даже без Ники он и так держал бы ту дыру на прицеле.

— Укажи его точное местоположение.

Ника подлетела ближе к входу на чердак, и пальцем указала вверх.

— Вот здесь. Лежит прямо у входа.

Чистильщик кивнул, достал второй револьвер и, встав поближе, навел дула на доски. Пальцы резко нажали на курки, грохнули два выстрела. Тяжелые серебряные пули пятидесятого калибра с легкостью пробили старые доски и врезались в тело монстра. Тот взвыл, резко метнулся в сторону, так что следующие пули его не задели.

Над головой раздался стремительный топот и визг. Астер, ориентируясь на звук, быстро развернулся, вновь нажал на курок. Визг раздался еще более громкий, потом перешел в бульканье. Было слышно, как монстр забился в конвульсиях.

Чистильщик в один прыжок подбежал к дыре. Убрав револьверы, он подпрыгнул, ухватился за лестницу, рывком подтянулся и через миг оказался на тесном чердаке. Пригнувшись, он сделал пару шагов, увидел зажавшуюся в углу тварь, что тихо хрипит и беспорядочно стучит лапами. Хорошенько прицелившись, Астер нажал на курок. Бахнул выстрел, череп твари лопнул, черная кровь брызнула в разные стороны. Слизер вздрогнул и затих.

— Астер, что там? — раздался снизу голос Гревиша.

— Все в порядке, разобрался с охраной, — сказал чистильщик и спрыгнул вниз.

Сесил застыл у входа, пальцы вцепились в косяк, коленки чуть подрагивают.

— Стой там и не подходи, — приказал Астер.

Разметав обломки стола, он, как и ожидал, увидел дверь в подвал с висящим на ней массивным амбарным замком.

— Дай-ка я, — произнес Гревиш.

Маг подошел ближе, руки его окутал слабый синий свет. Стоило коснуться замка, как его тоже окутал синий цвет. Раздался слабый щелчок.

— Вот и все.

— Удобно, — прокомментировала Ника. — Такому и тебе стоит научиться, Астер.

— Если бы я мог, — ответил чистильщик. — Иди лучше проверь, есть ли там засада.

— Бу… Используешь меня вовсю, — пробурчала Ника, но послушно прошла сквозь доски.

— Это ты с призраком говорил? — уточнил Гревиш.

— Да.

— Нет там никого, — произнесла Ника, высунувшись наполовину.

Астер решительным движением поднял крышку и спрыгнул вниз. Подвал оказался небольшим и пустым. Только в дальнем углу расположилась решетка с небольшой, похожей на тюремную, камерой.

Используя заклинание света, Астер осветил помещение.

— Пусто. Никого, — произнес Гревиш. — Если тут и был кто-то, то его давно увели.

— Может быть такое, что подобных домов несколько. По крайней мере, Силентии тут нет. Но судя по запаху, тут явно содержались люди, — сделав пару глубоких вдохов, сказал Астер.

Чистильщик обошел помещение, но так ничего и не нашел.

— Если тут кто-то и был, то очень давно, — произнес чистильщик.

— Пусто, значит. Тогда возвращаемся, раз ничего нет. Может Магнусен что-то разузнал. Или Алаги. Она ведь по местным барам ходила, так что возможно добыла еще какой-то информации, с помощью которой сможем найти другие такие же дома, — сказал маг.

— Да. Пожалуй, тут оставаться не имеет смысла. Разве что поставить заклинание слежки, чтобы знать, если кто-то сюда придет.

Гревиш кивнул и послушно наложил заклинание.

— Надеюсь, Алаги сможет нам рассказать что-то интересное, — прошептал Гревиш, подходя к лестнице, ведущей из подвала.

Астеру тоже хотелось, чтобы она что-то разузнала, только вот ни в эту ночь, ни на следующий день, Алаги так и не явилась в офис.

Глава 17 Плененная «демонами»

«Черная луна», не просто организация, защищающая нас. Нет. В тесном сотрудничестве с церковью они установили полный контроль над миром. Маги могут делать все, что пожелают: свергать правительства, убивать граждан. Мы должны вернуть власть над страной — стране! Эта мировая над-элита не смеет больше командовать нами, указывать, как жить и какие ценности принимать. Они навязывают веру, навязывают образ жизни. Мы сами должны решать, как жить и во что верить!

Я уверен, что все получится, если скажем решительное «Нет»! Нет, произволу магов! Нет их диктату! Нет зажиму свободы!

Только вместе сможем победить!

Из речи Алвуса Кана на стотысячном митинге в столице страны Имиртон, являющейся одной из Великих Держав.

* Великие Державы — пять наиболее могущественных и богатых стран мира.

* Алвус Кан, лидер антиглобалистов и тайный агент «Черной луны», по реализации плана «Тень над миром».

Всю ночь Гревиш был как на иголках. Оно и понятно — Алаги не вернулась. Под утро маг не выдержал и уснул прямо на диване в кабинете. Когда солнечные лучи ясного, морозного утра наполнили кабинет светом, вернулся и Магнусен. Увидев спящего мага, он вопросительно глянул на Астера. Чистильщик рассказал причину, отчего лицо мага, слегка уставшее и помятое, окаменело, а взгляд помрачнел.

— Алаги, значит? — спросил он.

— Да, до сих пор не вернулась.

— Понятно. Надеюсь, она не задержится надолго. Еще и Штерн неделю как пропал. Что-то нашли в доме, который показал Сесил?

— Кроме слизера, охраняющего его, нет. Пуст. Подвал оборудован под небольшую тюрьму, судя по запахам, там держали людей, но сейчас никого нет.

— Ясно. Раз ничего срочного, дождемся, когда Гревиш проснется и вернется Алаги. У меня очень неприятные известия от местной полиции, совещание намечено на вечер. Я спать.

Астер вернулся в комнату, скинул ботинки, кровать скрипнула под его весом. Чистильщик закинул массивные руки за голову, взгляд направился в серый потолок.

— Будешь спать? — спросила Ника.

— Нет. Я, в отличие от Гревиша и Магнусена, успел вздремнуть.

— Удивляюсь, насколько ты можешь быть спокоен. Похищена танцовщица; где-то бродит такой же, как Людор, демон; с монстром сражался; Алаги пропала, — а ты смог спокойно выспаться, да и сейчас не проявляешь признаков беспокойства.

Астер перевел взгляд на застывшую в стороне девочку-призрака. Он так и не сказал о том, что она помогла победить Пентковского на дирижабле. Сама Ника этого не заметила. Астер поначалу собирался поговорить с ней об этом, но потом засомневался, правда ли было то, что именно девочка-призрак ему помогла? Может это он в отчаянной попытке спасись смог использовать какое-то слабое заклинание ветра, что ударило Пентковского и заставило ослабить хватку, чем Астер и воспользовался.

Предположение, что Ника всего лишь плод его воображения, являющийся концентрацией подавленных чувств и желаний, все еще актуален. В тот момент он просто подсознательно использовал заклинание, которое не мог заблокировать Влад Пентковский, а сознание лишь услужливо нарисовало картинку, как Ника влетела в живот магу и пошатнула его.

— Похоже, я и вправду на грани безумия, — прошептал Астер.

— Почему это? — спросила Ника, нависнув над ним.

— Потому что в голове появляются навязчивые мысли. Я начинаю путать реальность и выдумку.

— Опять думаешь, что я твое воображение? — моментально догадалась Ника. — Если бы это было так, то я бы такое не говорила.

— Еще как бы говорила. Если мое подсознание пытается убедить меня в твоей реальности, то и не к таким уловкам прибегнет. Вообще, если так подумать, то все вокруг может быть миражом и всего лишь выдумкой, а я сейчас лежу в госпитале в коме.

— А как же сегодня? Я слетала и увидела монстра, — произнесла Ника.

— Это могло быть проявлением моей интуиции, — сказал Астер.

— А в дирижабле я тебе подсказывала, где враги.

— При определенных условиях я способен по звуку и запаху определить противника.

— Вот теперь ты точно походишь на человека, сходящего с ума, — серьезно сказала девочка-призрак. — Как бы то ни было, есть я на самом деле или нет, узнаем, когда ты свершишь месть.

— Ну, это не точно. Как только расправлюсь с Людором, ты можешь просто исчезнуть, а можешь словно вознестись на небеса, но это никак не докажет того, что ты не мое воображение. Ведь подсознание может просто нарисовать картинку твоего вознесения, чтобы убедить, что все было реально.

Девочка грустно улыбнулась.

— Но, так или иначе, я исчезну.

Внезапно она резко приблизилась, лицо оказалось в нескольких волосках от Астера. Глаза Ники широко раскрыты, исчезла размытость, девочка-призрак стала четко видна, только все еще прозрачна и цвета сизого дыма.

— Астер, ты хотел бы, чтобы я оставила тебя? Хотел бы, чтобы исчезла?

Левая рука чистильщика дрогнула, он поднял ее, пальцы осторожно коснулись головы девочки-призрака, но никакого ощущения от прикосновения, словно попытался коснуться тумана. И все же он медленно провел пальцами, словно поглаживая по волосам.

— Нет, — наконец ответил он.

— Я тоже, — прошептала она.

Ника вздохнула, веки медленно опустились, голова легла на грудь чистильщика.

— Хочу остаться с тобой навсегда, — прошептала она.

— С ней явно что-то случилось. Магнусен, разреши ее найти! — попросил Гревиш, нервно ходя из стороны в сторону по кабинету.

— Успокойся. Уверен, что с Алаги все в порядке, просто задерживается.

— Не похоже, что он и сам верит тому, что говорит, — прокомментировала Ника, глядя в упор на мага.

Астер глянул в сторону окна. На улице идет мелкий мокрый снег. Сегодня выдалась теплая погода, так что детвора вовсю лепит снеговиков, кидается снежками и строит белые крепости. Даже сейчас, когда на улице темнеет, и зажигаются первые фонари, все еще можно услышать, как дети со смехом проносятся неподалеку, но все чаще и чаще слышны строгие окрики родителей, зовущих их домой.

— В общем, что у вас случилось, я выслушал. Раз Алаги нет, то продолжим без нее. У нас есть серьезные проблемы. Местная полиция не считает, что с происшедшим как-то связаны монстры, а это значит, что нам запрещено вести деятельность в этом направлении. Расследование похищения — это их прерогатива и «совать нос» в их дела, мы не имеем права. Я почти всю ночь сидел и общался с главой столичной полиции Самуэлем Касто, чтобы мне разрешили осмотреть труп.

— И как? — спросил Гревиш.

— Пулевое ружейное ранение. Никакой магии вокруг раны. Выстрел был произведен в упор, предположительно из обреза ружейной пулей. Грудная клетка разворочена, от сердца остались ошметки. Все выглядит как простое убийство. Я пытался добиться разрешения на расследование, но получил отказ.

В комнате повисла тишина. Присутствующие погрузились в размышления над всем произошедшим. Только вот, если Магнусен и Астер размышляли непосредственно о том, что делать дальше, то мысли Гревиша вернулись к пропаже Алаги.

— И все же, это не может быть простым убийством. Сесил опознал в Лафрате «демона», а также привел нас к дому, который охранял слизер, и там мы нашли тюрьму. Сомнений в том, что Сесил видел «демона» и то, что это Лафрат — нет.

— Только у нас нет улик. А слова, слегка отставшего от сверстников в развитии горбуна — не то, с чем стоит идти в полицию за разрешением на арест или хотя бы допрос. К тому же, все осложняется тем, что у настоятеля стопроцентное алиби: в момент убийства и похищения он находился в соборе и вел службу. Но есть и положительные новости. По словам свидетелей, убийца был похож на Людора с листовки, которую мы сделали по памяти Астера.

— Получается, если Сесил не ошибся, и Лафрат тоже так маскируется, то в городе демонов как минимум двое, — подытожил Астер.

— Что будем делать? — спросил Гревиш. — Подождем Алаги?

— Нет. Будем искать. Я попробую опросить свидетелей, может, укажут, куда унесли танцовщицу. Надеюсь, еще не все легли спать. Вы же отправитесь к церкви и будете следить. Вдруг Лафрат покинет убежище. Сейчас вечерняя служба, на которой он обязан присутствовать, но поторопитесь, она закончится через полчаса, — распорядился Магнусен.

Гревиш нервно переминается с ноги на ногу, снег весело хрустит под ботинками, от каждого выдоха изо рта вылетают клубы пара. Наблюдение ведется уже добрых два часа, за которые руки мага успели покраснеть. Он отчаянно трет ими, подносит к лицу и выдыхает горячий воздух, иногда часто сжимает и разжимает, пытаясь разогнать кровь.

Астер и Гревиш застыли в темном переулке напротив входа в собор. Дорогу и тротуар перед ним освещают фонари, да изредка проезжающие паровозки с включенными фарами. Все прихожане давно разошлись по домам, но настоятель пока никуда не выходил.

— Астер, смотри! — крикнула Ника, но и без нее чистильщик заметил быстро семенящую знакомую фигуру.

Сесил, прихрамывая, быстро движется по тротуару к собору, на лице тревога, он периодически осматривается по сторонам, да что-то бормочет под нос. Горбун подошел к собору, но не спешит зайти в него, ходя из стороны в сторону.

— Ника, слетай, послушай, чего он там бормочет, — шепотом попросил Астер.

— Что? — спросил Гревиш.

— Я не тебе.

Ника послушно улетела вперед, а Астер запоздало подумал, что если бы использовал заклинание, усиливающее слух, то и сам бы услышал, что говорит Сесил. При мысли о заклинании чистильщик почувствовал легкий голод, но такой, когда тебе не просто хочется есть, а появляется сильное желание съесть что-то особенное. Это знак, что в крови осталось мало магии. Он механически достал флягу, отпил крови.

— Он ищет нас, точнее вас. Бормочет, что… — она замолкла, сдвинула бровки, и уже на тон ниже произнесла, подражая грубому мужскому голосу: — «Где же их носит, когда они так нужны?!».

— Ты куда? — спросил Гревиш, когда Астер решительно вышел из переулка.

— Сейчас вернусь.

Звонарь заметил чистильщика, огляделся по сторонам и, не обнаружив паровозок, рванул через дорогу.

— Я вас обыскался, — тяжело дыша, произнес он. — Пришел в офис, а вас там нет.

— Зачем искал меня? Говори. Но только быстро, — сказал Астер, поглядывая на вход.

— Силентия. Я знаю, куда ее увели. Я видел, как Лафрат входил в один из особняков и точно знаю, что она там.

Астер шагнул в переулок, звонарь зашел следом, удивленный взгляд направился на мага.

— Что он хочет? — спросил Гревиш.

Астер быстро объяснил ситуацию.

— Раз так, то пусть показывает, — произнес маг.

— Я считаю, что сначала нужно сказать Магнусену, — возразил Астер.

— Мы не знаем, точно ли она там, также не знаем, зачем танцовщица понадобилась «Рассвету новой эры». Есть большая вероятность, что когда мы найдем Магнусена и придем на место, то ее могут увезти.

Астер в упор взглянул на мага. Того явно не беспокоит какая-то танцовщица. Возможно, в голове Гревиша появилась мысль, что Алаги тоже схватили и держат там же, где и Силентию. Видимо маг заметил во взгляде Астера что-то, потому что сразу быстро произнес:

— К тому же, где мы будем искать Магнусена? Он пошел опрашивать свидетелей, но прошло уже два часа, наверняка он либо ушел куда-то еще, либо в офисе, либо вообще находится в полицейском участке. И что, будем бегать его и искать? А если враги за это время покинут особняк? В общем, мы идем. Веди нас, Сесил.

Было чувство, что Гревиш не только и даже не столько пытается убедить Астера в правильности своих решений, сколько себя. Чистильщик не стал спорить, так как его дело только предложить, принимает же решения маг, который как может прислушаться к словам чистильщика, так и нет.

— Сюда, — сказал Сесил, быстро побежав по тротуару.

Спустя двадцать минут они вышли к большому особняку, окруженному металлическим забором. Внутри небольшой сад, за которым виднеется двухэтажное каменное здание. В левом нижнем окне горит свет.

— Ты уверен, что Лафрат заходил именно сюда? — спросил Гревиш.

— Да. Открывал калитку, а затем заходил в это здание. Уверен, Силентия там.

— Этот дом принадлежит богатому человеку. Если мы войдем без разрешения, то в случае неудачи нас могут выгнать из страны, — сказал Астер.

Гревиш нахмурился, губы плотно сжались, а крылья носа затрепетали. Он стал похож на быка, что готовится взять разбег на тореадора, разве что ногой не скребет землю.

— Сейчас чрезвычайная ситуация. Дело касается «Рассвета новой эры». Они что-то затевают в этой провинции. Так что страх нарушить закон — это последнее, что мы должны испытывать.

— Вот поэтому у нас и убирают эмоции, — наставительно произнес Астер, повернувшись к Нике. — Гревиш, со всем уважением, но сейчас в тебе говорят эмоции. Нужно успокоиться и думать трезво. Конфликт со страной может повлиять на будущие отношения с другими странами. Нас могут вообще запретить во многих странах.

— Я знаю, что ты думаешь, что мной управляют эмоции из-за пропажи Алаги. Отчасти это так, но дело в том, что у нас нет выбора. Улик нет. Если это дом влиятельного чиновника или просто богача, а судя по всему, это так, то нас точно не допустят туда, даже если сделаем официальный запрос. Более того, даже если будут какие-то улики, нам все равно не дадут туда попасть. Даже полиции туда будет трудно пройти. Множество адвокатов и связи в верхах сделают невозможным продолжение расследования. Так что, что бы ни случилось, если мы хотим продолжить расследование, то нам придется незаконно проникать туда. Вопрос в том, когда мы будем это делать: сейчас или когда получим официальные отказы. Только если мы пойдем по второму пути, то особняк может оказаться уже пустым.

Астер развел руками.

— Ты маг — тебе и решать.

— Тогда проникаем.

Гревиш приложил ладонь к замку. Руку его покрыло сияние, а через миг раздался щелчок.

— Сейчас я наложу на нас теневое заклинание. Держись в тени, и тебя не будет видно. Если выйдешь на свет, то заклинание развеется. Сесил, остаешься здесь, — распорядился Гревиш.

— Но…

— Там может быть опасно, — сказал Астер.

— Я могу пригодиться. Вдруг она без сознания, тогда я смог бы нести ее.

— Нет, значит — нет. Оставайся здесь, а лучше возвращайся в собор, — прервал все пререкания Гревиш.

Плечи Сесила опустились, он, кажется, сгорбился еще сильнее.

— Как пожелаете, — прошепелявил звонарь.

Он медленно побрел прочь. Гревиш развернулся к Астеру, направил в его сторону руку. Внезапно тьма вокруг зашевелилась, словно превратилась в черную жидкость. Она подтекла к чистильщику, взобралась по подошвам на штаны, затем выше и выше, пока не накрыла с головой. То же самое стало и с Гревишем. Теперь он больше похож на некую неясную тень, вдруг ставшую трехмерной.

— Идем.

Они быстрым шагом пересекли сад. Оказавшись у двери, маг привычным движением вскрыл замок. Астер скользнул внутрь. Взору предстала просторная гостиная с камином, небольшим столиком и двумя креслами у него. Под ногами проминается мягкий дорогой ковер. В гостиной три двери — впереди, напротив входа, а также справа и слева. Маскировка с них спала, потому что теперь, когда они уже внутри, в этом нет необходимости.

— Куда пойдем? — спросил Гревиш.

— Сюда. Я чувствую ее легкий запах даже отсюда, — произнес чистильщик, указывая налево.

— Когда ты успел узнать какой у нее запах? — подозрительно спросила Ника.

— Еще там на площади.

— Да у тебя обоняние не хуже, чем у собаки, — сказала девочка-призрак.

— Так и есть, — прошептал Астер.

Гревиш молча покосился на чистильщика, но тот как всегда невозмутим.

Дверь бесшумно открылась, выпустив их в длинный коридор. Слева расположены широкие окна, открывающие вид на зимний сад, справа через равные промежутки висят картины, а между ними разместились светильники. Кончается коридор массивной дверью, внизу коей пролегает полоска света.

Астер быстро направился к ней, Гревиш пошел следом. Пускай ковровая дорожка и поглощает большую часть шума, чистильщик по привычке движется осторожно и мягко подобно кошке.

— Ника, погляди, кто за дверью, — попросил Астер.

Глаз Гревиша дернулся, а девочка-призрак занырнула внутрь и тут же вернулась.

— Она там одна на кресле сидит.

— Больше никого?

— Нет.

— Входим.

Астер рывком отворил дверь, скользнул внутрь. Силентия, до этого расслабленно сидевшая в кресле рядом с книжной полкой и читающая здоровенный том, раскрытый посередине, вздрогнула. Взгляд голубых глаз направился на появившегося чистильщика. Она быстро вскочила. Черные волосы чуть взметнулись. В отличие от прошлой встречи сейчас на ней белое с кружевами платье, больше подходящее для какого-нибудь бала. Ручки скрывают длинные белые перчатки, почти доходящие до плеч.

— Не беспокойтесь, мы друзья! Мы пришли, чтобы помочь! — встав между чистильщиком и Силентией, быстро проговорил Гревиш.

— Вы… — только и смогла прошептать танцовщица.

— Астер, следи за входом, — произнес маг, оглядывая небольшой кабинет, в котором оказался.

Чистильщик, повинуясь приказу, глянул на вход, но в голове появилась мысль, что во всем происходящем есть какая-то неправильность. Девушка не связана и вообще не походит на пленницу, комната находится на первом этаже, и даже на окнах нет решеток. То есть комната не выглядит как место, где должен содержаться пленник — из нее элементарно можно убежать. Да что там говорить, даже дверь в комнату не заперта.

Гревиш тем временем осмотрел помещение, выпустив Силентию из виду.

В голове Астера, что-то переключилось.

— Она маг! — крикнул чистильщик, предупреждая Гревиша.

Он резко развернулся к танцовщице, начал вскидывать револьвер, но понял, что не успевает. Девушка уже выставила в их сторону руку, голубые глаза ее холодны как льдинки, губы чуть искривились в презрении.

Раздался звон разбитого стекла, в руку девушке что-то ударило, отвело в сторону. Выпущенное заклинание невидимой волной пронеслось мимо Астера, обдав ветром. Мощный удар сотряс комнату, по стене пошли трещины, стоящий в стороне шкаф разлетелся в щепки. Такое заклинание должно было размазать Астера и Гревиша по стенке, но прошло мимо.

Силентия вскрикнула, прижав руку к груди, на белоснежной ткани перчатки стало расползаться алое пятно.

— Быстрее, хватаем ее! — взревел чистильщик, метнувшись к девушке.

Гревиш, даром, что был молод, быстро сориентировался, вскинул руку. Кресло позади девушки ожило, прыгнуло ей на спину, ручки обвились вокруг запястий, ножки зафиксировали Силентии ноги, не дав сдвинуться. В этот миг подлетел Астер, приставил кинжал к горлу девушки.

— Не двигайся! — прохрипел он.

Она побледнела, кадык слабо дернулся, глаза покосились на лезвие, и она оставила всякие попытки сопротивления.

— Вот, надень на нее! — крикнул маг, кинув в сторону Астера наручники. — Они серебряные.

Кресло освободило руки девушки, чтобы чистильщик смог их скрутить за спиной, наручники с легким щелчком защелкнулись на запястьях.

— Быстро ты выстрелил, если бы не это, она бы прикончила нас, — произнес Гревиш, вытирая пот со лба. — Так неожиданно.

— Стрелял не я.

— Тогда кто?

— Алаги. Теперь понятно, где она пропадала. Она напала на след и видимо наблюдала за этим домом, а увидев нас, начала действовать, — пояснил Астер.

Гревиш глянул в сторону окна, облегченно выдохнул, губы растянулись в улыбке.

— Ну, слава Богу, а то я волновался, куда она пропала.

— Думаю она стреляла с соседнего дома, так что минуты через две подойдет. Пошли на выход. Похоже, охотясь на демонов, мы, как это говорится, поймали рыбку покрупнее, — произнес чистильщик.

Ухватив девушку за локоть, Астер грубо вздернул ее. Силентия вскрикнула, поток крови из раны чуть выше запястья усилился, лобик наморщился, а на лице появилось страдальческое выражение.

— Пуля прошла насквозь. Жаль, если бы застряла, то не потребовались бы даже наручники, — произнес Астер, разглядывая рану.

— Сволочи! — прошипела девушка, в глазах мечутся искры, дышит тяжело. — Я вам это припомню «Черная луна».

Маг криво улыбнулся, смерил худенькую «танцовщицу», которая внезапно оказалась магом «Рассвета новой эры», взглядом и негромко сказал:

— Боюсь, ничего не получится. Единственный шанс расправиться с нами ты упустила, а теперь мы займемся тобой всерьез. Пойдем, Астер.

— Вы не знаете, во что влезаете! — прокричала она, но в голосе были больше слышны нотки отчаянья.

— Да, не знаем и надеемся, ты нам расскажешь, — все с той же улыбкой сказал маг.

Они вышли в коридор.

— Я так рад, что Алаги в порядке, — сказал Гревиш. — Сегодня определенно удачный день.

Дверь в другом конце коридора открылась.

— Алаги, ты быстро! — произнес маг.

В этот миг в проеме появилась долговязая фигура в плаще, руки и лицо замотаны бинтами, глаза скрывает тень от широкополой шляпы. Дуло обреза направилось в сторону мага, в глазах которого еще даже не успело появиться удивления и страха. Астер тоже оказался застигнут врасплох, так что не успел схватить мага и отдернуть в сторону. Бахнул выстрел, яркая вспышка осветила коридор, тяжелая ружейная пуля ударила Гревиша в живот.

Глава 18 Тень над миром

Раньше магия была нашим вдохновением. Она была для нас всем. Мы изучали ее, мы экспериментировали и познавали мир с ее помощью. Что осталось от наших желаний? Ничего. Ныне это лишь инструмент борьбы за власть и влияние. Как деньги и оружие, магия прочно вошла в наше общество как еще один яд, разлагающий его, опьяняющий могуществом и вседозволенностью тех, кто владеет этим инструментом. Никто уже толком и не помнит, отчего началась та война, почему нельзя было разойтись мирно без восстания и борьбы. Сейчас это всего лишь борьба за место на вершине, между ними и нами. Война за то, кто будет управлять миром, и кто будет устанавливать правила.

Герберт Миртц, шестой глава «Рассвета новой эры».

Гревиш рухнул на пол, как марионетка, которой оборвали нити. Астер вскинул револьвер, выстрел грохнул подобно грому. Фигура в проеме метнулась обратно, спряталась за угол. Астер сделал еще несколько выстрелов, не давая противнику высунуться. Ухватив за шиворот мага, чистильщик плечом втолкнул Силентию обратно в комнату и сам влетел следом. Демон высунулся было, чтобы сделать выстрел, но Астер нажал на курок, заставив противника отпрянуть обратно за укрытие.

— Гревиш, Гревиш, ты жив? — быстро спросил Астер, похлопав мага по лицу.

Голова его дернулась несколько раз, но он так и не пришел в сознание. Рана на животе выглядит жутко, словно кто-то вогнал крюк, а затем рванул его на себя. Кровавое пятно расползается по одежде, красной лужей скапливается под телом. Астер в который раз пожалел, что не владеет магией лечения — чистильщикам она ни к чему, так как собственная регенерация не хуже, так что обучали их лишь заклинаниям, которые могли помочь в поиске и убийстве монстров.

Противник затаился, боясь высунуться, но как только поймет, что опасности нет, то пойдет в атаку. Астер быстро вытащил из сумки пузырек, пробка вылетела из горлышка и, описав дугу, упала в паре шагов. Быстрым движением, чистильщик смазал лицо парня вокруг носа. Гревиш вздрогнул, веки медленно поднялись. Мгновение его взгляд был мутным, но тут же стал осмысленным. Губы искривились, он слабо замычал от боли.

Слуха коснулись шаги в коридоре. Астер быстро развернулся, сделал пару выстрелов. Донеслись проклятия, скрип двери.

— Бездна, я потерял сознание, — прохрипел Гревиш, затем охнул, приложив руку к ране.

— Магией пользоваться можешь?

— Да.

— Лечи себя, я разберусь с врагом.

В первую очередь Астер шагнул к колдунье. Она вскинула взгляд, в глазах мелькнул страх. Рукоять револьвера тюкнула девушку в затылок. Силентия вздрогнула всем телом, глаза закатились, и она рухнула на пол. У Астера нет времени связывать ее, чтобы не убежала, да и дел натворить может — элементарно подползет к магу и, накинув серебряную цепь на шею, придушит.

Астер подошел к выходу.

— Все еще у входа, выцеливает тебя, — сообщила Ника.

Значит, держит обрез где-то на уровне туловища. Астер перезарядил револьвер, сел на корточки. Резко выглянув, он нажал на курок. Противник выстрелил одновременно с чистильщиком. Над головой бахнуло, щепки раскуроченного косяка посыпались на пол. Противник вскрикнул, выронил обрез из раненой руки. Чистильщик, пользуясь тем, что противник обезоружен, рванул вперед. Демон отпрыгнул назад, прячась за стену.

— Он направил в сторону входа руку. Хочет использовать заклинание, — предупредила Ника.

Пальцы Астера уцепились за штору, раздался треск ткани, чистильщик резко выбросил вперед скомканную ткань. Во время сражения, когда твои нервы натянуты как струны, а жизнь зависит от того, насколько быстро среагируешь, ты стараешься действовать на опережение. Именно поэтому, когда кусок ткани вылетел из коридора в гостиную, «демон» сбросил заклинание, застывшее на кончиках пальцев. Он не успел даже понять, что вылетело, ведь победа в схватке зависит от того, успеешь ли атаковать раньше или враг быстрее нажмет на курок, поэтому становится не до таких вещей, как раздумья перед атакой. Волна мороза прошлась по комнате, на полу образовалась ледяная дорожка, а заледеневшая ткань упала на пол и раскололась на несколько частей.

Астер выскочил из проема. Невозможно использовать заклинания одно за другим, есть между ними небольшой промежуток в секунду, так что чистильщик атаковал в этот промежуток. Астер нажал на курок, от грохота задрожали окна, а комнату на миг осветила вспышка. В глазах «демона» мелькнул страх, он попытался сдвинуться с траектории выстрела, но между ним и Астером было небольшое расстояние, так что серебряная пуля ударила в плечо, заставив «демона» дернуться в сторону. Он чуть не потерял равновесие, но устоял на ногах. Раздался второй выстрел, пуля прошила другую руку. Демон вскрикнул, упал на одно колено.

— Не двигайся, — прохрипел Астер, наведя дуло на голову.

В револьвере остался один патрон, но Астер всегда может выхватить второй, к тому же две серебряные пули попали в руки — теперь демон не может использовать заклинания, так как поток магии в руки заблокирован.

— Лучше убей меня, Астер, иначе тебе будет только хуже, — прохрипел «демон».

— Людор? — спросил чистильщик.

— Запомнил мое имя? Молодец.

— К сожалению, мне нужно взять тебя живым, в противном случае я уже давно нажал бы на курок.

Астер собирался было подойти к демону, дабы скрутить его и связать, но справа открылась дверь, ведущая из особняка. Это должна была прийти Алаги.

— Астер, осторожно! — прокричала Ника.

Чистильщик даже не стал тратить время, чтобы посмотреть в сторону опасности, просто машинально отпрыгнул назад. Мимо пронеслись несколько острых, размером с руку, прозрачных как горный хрусталь, ледяных осколков. Концы острые настолько, что не уступят острию копья. Они воткнулись в деревянную стену, уйдя в глубину на добрую ладонь. Астер перевел револьвер нацелившись на вошедшего, одетого как Людор, с перебинтованными руками и лицом.

Револьвер с громом выплюнул серебряную пулю. Противник резко отклонился в сторону, вскинул обрез. Мощный поток пламени вылетел сразу из двух дул, раскаленная дробь ударила Астера в левую ключицу. Он пытался уйти с траектории выстрела, но когда в тебя стреляют дробью с близкого расстояния — это не так-то просто. От плеча до шеи ожгло, словно плеснули раскаленной смолой. Чистильщик почувствовал слабость, глянул на рану. Рука онемела и не движется, ключица сломана, одежда изодрана, плоть разорвана, словно ее взорвали изнутри, кровь стремительно вытекает из раны. Выстрел обычной свинцовой дробью или даже стальной, подобного урона нанести не мог — магия укрепляет тело чистильщика так, что кожа по крепости как камень, жилы — словно сделаны из стали, кости подобны граниту. Если выстрел нанес такую рану, то значит дробь непростая.

— Да, это серебро, — прохрипел второй противник, словно прочитав в глазах Астера мысли. — Людор, ты как?

— Плохо, он прострелил мне руки и еще, госпожа пленена. Я ранил второго. Похоже, это был маг. Мне повезло застать их врасплох. Кончай его.

Астер попытался вбежать в коридор, но боль волной раскаленной лавы прошлась по телу, выжигая внутренности. Чистильщик захрипел, ноги подогнулись, колени ударились в пол, он ухватился рукой за косяк, но подтянуться и вывалиться в коридор сил не хватило.

— Астер, держись! — прокричала Ника, загородив его от противников.

Второй демон вытащил из обреза опустевшие патроны, быстро зарядил две ружейные пули, поднял оружие.

В этот миг неподалеку раздался громкий щелчок, словно ударили кнутом, стекло в окне одновременно с этим звуком лопнуло, блестящие осколки посыпались на пол. «Демон» вскрикнул, выронил ружье, запястье правой руки разворотило. Еще один щелчок, и тяжелая винтовочная пуля пробила колено, чуть не перерубив ногу. Демон повалился на землю.

— Тут еще один! — прохрипел Астер, оглянулся, но Людор оказался сообразительным и уже стремительно взбежал по лестнице.

Через несколько мгновений в прихожую влетела Алаги, винтовку с навинченным на нее глушителем она закинула за спину, в руке появился обрез.

— Жив? — коротко спросила она.

— Да. Второй демон убежал на второй этаж.

До слуха донесся слабый звон стекла.

— Похоже, сбежал, — произнесла Алаги.

Она перевела взгляд на валяющегося на полу стонущего «демона». Рука сорвала шляпу и бинты на лице.

— Он немножечко иной, чем видели раньше, — сказала Алаги. — Здравствуйте, господин Лафрат.

Настоятель ничего не сказал, только лишь зло ощерился рядом острых зубов. Лицо у него бледное как у мертвеца, губы почернели, от них в разные стороны по коже расходятся черные искривляющиеся, переплетающиеся друг с другом тонкие линии. Теперь понятно, почему он скрывает его под бинтами: в таком виде оно мало похоже на человеческое и чем-то напоминает лицо чистильщика.

Алаги рывком перевернула его, достала металлическую нить, стянула руки, а также наложила жгут выше колена — настоятель нужен живым.

— Где Гревиш? — спросила Алаги.

— Там. Его ранили. Я привел его в чувство, сказал, чтобы лечился, дал по голове колдунье и пошел сюда.

Подхватив Лафрата, Алаги двинулась в комнату. Астер, наконец, преодолев боль и усталость, поднялся и, покачиваясь, двинулся следом, на ходу вытащив из сумки бинт.

Войдя в комнату, они на миг застыли. Первое, что бросилось в глаза, это разбитое окно. Силентии нет на месте.

— Сбежала, — произнесла Алаги.

— Или кто-то помог. Я вырубил ее, и на ней были наручники из серебра, не говоря о том, что ты ее ранила.

— Гревиш, он не дышит, — прошептала Ника.

Сбросив Лафрата как мешок с углем, Алаги ловким движением подскочила к Гревишу. Маг лежит на боку, под ним натекло прилично крови. Девушка приложила руку к шее мага.

— Как он? — спросил Астер.

— Мертв, — прошептала Алаги. — Астер, ты ведь привел его в чувство?

— Да, пусть у меня и было ограниченное время. Видимо ружейная пуля, пропоровшая ему живот, была из серебра, я не мог проверить, да и времени, чтобы вытащить ее тоже не было, враг в любой момент мог ворваться. Прости Алаги, я не доглядел за твоим подопечным.

Она медленно подняла тело юного мага на руки. Высокая с длинными и сильными руками, она в сравнении с магом казалась гигантом. Прижав его тело, которое после смерти, словно чуть уменьшилось, она выглядела как мать, сжимающая мертвого сына. И самое жуткое в этой картине было это ее лицо, что не выражало ни скорби, ни боли, оно было похоже на маску.

— Как же так могло случиться? — шепотом спросила Ника.

— Когда ты пропала, он был весь на нервах, не находил себе места. В момент, когда ты ранила ведьму и спасла нас, Гревиш сиял от счастья, от того, что ты жива и с тобой все в порядке. Он так хотел встретиться с тобой вновь, что пошел впереди меня, а потом дверь открылась, и за ней оказался враг.

Алаги продолжила молча баюкать мага на руках. Ника подлетела ближе к ней, положила руку на плечо, но чистильщик естественно не почувствовала прикосновения.

— Жаль его. Такой молодой. Я думала, что смогу помочь ему вырасти и стать хорошим магом, но в итоге не доглядела.

— Алаги…

— Кто подстрелил его? Этот? — внезапно спросила Алаги, глянув на Лафрата, на лице которого появилась хищная улыбка.

— Нет. Людор.

— Одним мусором из «Черной луны» меньше — как прекрасно! — прохрипел Лафрат.

Алаги глянула на него.

— Когда мы закончим с тобой, то отправим на тот свет.

— Я вижу, как ты хочешь разозлиться, как ты хочешь, чтобы в тебе поднялась ярость, которая заставит двинуться ко мне, схватить за грудки и, выплевывая мне в лицо слова, обещать, что мне предстоит пройти все круги ада. Но ты не можешь, потому что сейчас, даже после смерти подопечного, ты ничего не испытываешь: ни горя, ни боли, ни печали, ни ярости. Вы понимаете, кому вы служите? Вы понимаете, что делает «Черная луна»? Что она сделала с вами? Вы, ребятки, такие же бездушные и жестокие монстры как те, на которых охотитесь. Псы, выведенные из волков, чтобы загонять последних…

В этот момент в саду раздались торопливые шаги.

— Всем оставаться на месте! — донесся голос из гостиной. Через минуту в комнату вломились полицейские.

Металлические наручники стягивают запястья. От них, конечно, можно избавиться, но будет себе дороже, так как в таком случае Астера объявят серьезным преступником, а если он еще и сбежит, то листовки с его изображением заполнят город, а полицейские при виде его будут стрелять на поражение.

Ключица еще ноет, но уже порядком зажила. Хорошо, что Магнусену разрешили извлечь дробь и дать лекарство от отравления серебром.

Тело Гревиша отнесли в офис, так как магия в его крови все еще жива и хоронить в обычной земле с людьми мага нельзя, ибо в таком случае мертвые могут подняться из могил. Сейчас его тело находится под особой магией сохранения, не давая ему разлагаться, чтобы оно сохранилось до того момента, как можно будет его похоронить.

Астер медленно обвел помещение взглядом. Небольшая каменная камера два на два шага, с кроватью в противоположной стороне от решетки. Над кроватью почти под потолком небольшое узкое окошко с толстой решеткой над ней. В камере стоит прохлада и сырость. Минуту назад забегала крыса, но увидев, что поживиться нечем, сбежала.

— Как они могли с тобой так поступить? Вы сражаетесь с чудовищами, не щадя живота своего, а они бросают вас за это в камеру! — возмущенно произнесла Ника, летая по камере.

— С их стороны выглядит так, словно мы ворвались в чужой особняк. Самой битвы они не видели, и что там творилось тоже. Не говоря о том, что нам не доверяют. Но думаю, что Магнусен все уладит.

В глубине коридора тюрьмы раздался щелчок, следом послышался скрип петель. Звонкий стук нескольких сапог стал стремительно приближаться. Через несколько мгновений перед камерой застыли двое мужчин.

— Астер, на выход. Тебя хочет допросить главный инспектор.

Чистильщик послушно поднялся с кровати, подошел к камере. Один из стражников зазвенел ключами, вставил один в замочную скважину, несколько раз повернул, затем рванул ручку на себя. Решетка возмущенно пискнула петлями.

Держа дубинки наготове, поглядывая на высоченного чистильщика снизу вверх, охранники встали по обе стороны, отстав на полшага и предоставив право первым идти Астеру, лишь изредка говоря куда повернуть.

Проходя мимо одной из камер, чистильщик увидел Алаги, та лишь приветственно кивнула ему.

— Не задерживаемся, — буркнул один из охранников, ткнув Астера дубинкой в бок.

Через пять минут чистильщика ввели в небольшое помещение. В центре него стол и пара стульев, на одном сидит невысокий коренастый мужчина в синем мундире полиции. Густые черные брови нависли над глубоко посаженными глазами, массивный подбородок чуть выдвинут.

Чуть в стороне у стены застыли Магнусен и еще один высокий пожилой мужчина с густыми ухоженными седыми усами. Он тоже в мундире, на погонах несколько крупных звезд — видимо это и есть начальник местной полиции Самуэль Касто.

— Я старший инспектор Зоргец. Господин Астер, присаживайтесь, и давайте начнем.

Стул чуть скрипнул под весом чистильщика.

— Расскажите все, что знаете и без утайки, — попросил следователь таким тоном, что стало понятно, что отказа он не примет.

По мере того, как Астер перечислял события, лица Касто и Зоргеца вытягивались все сильнее. Как только он закончил, в комнате на долгую минуту повисло молчание.

— Значит, вы утверждаете, что Лафрат не просто похититель и преступник, а еще и какой-то там монстр… эээ… «демон», и служит «Рассвету новой эры», так? А еще танцовщица Силентия — колдунья «Рассвета новой эры». Вы нас за идиотов держите?

— Постойте, вы же видели Лафрата! — воскликнул Магнусен.

— Видел и не раз. И то что я видел раньше и даже при задержании — не соответствует описанию, которое сделал Астер. У него обычные губы, глаза и цвет лица — какие были и раньше, — сказал Зоргец.

— Он трансформировался, — резонно заметил Астер.

Самуэль Касто криво усмехнулся, его взгляд наполнился презрением.

— Знаете, что мне кажется. Вы что-то скрываете. Проворачиваете свои темные делишки в этом городе, преследуете какие-то свои цели, а все, что рассказали — умелая ложь, дабы скрыть истинные цели. Я как чувствовал, что тут что-то не так, когда решил запретить вам совать нос в расследование. Что вы скрываете? Каких целей добиваетесь? Отвечайте! — потребовал он, с побагровевшим лицом, потрясая кулаками.

Раздался резкий стук. Глава полиции перевел яростный взгляд на дверь.

— Кто там?! — рявкнул он.

За дверью икнули.

— Это Шульц. Мы нашли сообщника и похищенную!

— Вот как? Прекрасно! Входи и докладывай.

В комнату вошел невысокий молодой юноша в синем мундире. У него маленькие юношеские усики и большие орехового цвета глаза.

— Господин Касто, второй сообщник не кто иной, как звонарь собора — горбун Сесил. Он с похищенной заперся в соборе. Наши бойцы уже окружили его и ждут распоряжений.

— Отлично, я выхожу.

— Постойте, мы должны пойти с вами. Вы не понимаете, насколько Силентия опасна!

— Оставайтесь на месте, — грубо произнес Касто. — Чую, если подпущу вас туда, то попытаетесь избавиться от нее и от улик. Нет, господа, я выведу вас на чистую воду…

— В этом нет необходимости, — раздался тихий, тяжелый голос.

Все в помещении кроме Астера и Магнусена вздрогнули, перевели взгляды в дальний угол комнаты.

— Откуда он появился? — удивленно спросила Ника.

В углу застыл невысокий стройный мужчина средних лет. У него ухоженная седая бородка клинышком, строгие черты лица и холодные серые глаза, на левом монокль в золотой оправе. Одет мужчина в черные штаны и белую рубашку, поверх которой черный жилет. На голове у него шляпа с узкими полями и высокой тульей, своим видом напоминающая шляпу фокусника. На руках белые перчатки, опирается мужчина на черную трость, с золотым навершием в виде сжатой в кулак руки.

— Ты еще кто такой? — грубо спросил Касто.

Тем временем Магнусен сделал глубокий поклон, Астер тоже поднялся с места и склонился перед мужчиной.

— Здравствуйте, мэтр Ностальф, — произнес Магнусен.

— Мне повтор…

— Не стоит, — перебил начальника полиции Ностальф. — Я архимаг «Черной луны», входящий в совет, Артонис Ностальф.

Начальник полиции смерил его взглядом и презрительно оттопырил губу.

— И что? Вы знаете, что «Черная луна» не обладает здесь никакой властью, и если я скажу сидеть вам здесь, вы будете сидеть здесь, а если начнете буянить, то ваша дерьмовая организация будет выкинута из Цулуата вместе со всеми вещами.

— Насчет власти вы ошибаетесь.

Ностальф протянул в сторону начальника полиции свиток, скрепленный печатью. Касто недоверчиво оглядел печать. В одно мгновение его глаза расширись так, что чуть не вывалились из орбит. Он поднял растерянный взгляд на архимага, тот улыбнулся и тихо произнес:

— Да, королевская печать.

Касто сорвал печать, быстро перебирая пальцами, как гитарист по струнам, раскатал свиток, взгляд впился в строчки.

— Его Величество Вильям Третий вводит чрезвычайное положение в вашей провинции. В связи с серьезной активностью «Рассвета новой эры», которое может привести к массовым смертям. На время чрезвычайного положения «Черная луна» получает неограниченные полномочия.

— Что?! — воскликнул Касто.

— Королевский указ с его печатью, — сказал архимаг.

— Этого не может быть! Король не мог дать такого распоряжения! Это ложь! Вы, вы подделали документ! Я отказываюсь выполнять этот указ!

— Ваше согласие или отказ — ничего не значат. Указ есть, я уже показал его губернатору Солье, и тот подтвердил наши полномочия.

— И все равно я отказываюсь его выполнять.

Вообще, весь его гнев и ненависть к «Черной луне» были отчасти обоснованы. Его семья погибла от монстра, потому что «Черная луна» не прислала чистильщика, ибо денег на заказ в его родной деревне не хватило. Родители, старшие братья и сестры — все были перебиты. Остался только он и его младшая сестра. Когда им было по тринадцать, еще один монстр похитил сестру. На этот раз у города, в котором они проживали, были деньги на оплату работы чистильщика. Только тот по-своему выполнил заказ. Во время сражения с монстром, сестра Самуэля была убита. Касто видел пулевое ранение в ней и был уверен, что монстр защитился телом его сестры и тогда чистильщик просто выстрелил сквозь нее. Правды Самуэль так и не узнал, но стал ярым противником «Черной луны». Именно он был одним из лидеров движения за ограничение полномочий «Черной луны» в Цулуате.

— То есть, вы идете против нас?

По-хорошему, надо было остановить Самуэля Касто, видно, что он явно не в себе. Когда бы он справился с вспышкой ярости и трезво все оценил, то уступил бы требованиям, но сейчас никто этого не сделал, никто не велел ему просто заткнуться и Касто выпалил:

— Да, отказываюсь.

В следующий миг тень позади него ожила, резко встала в полный рост. Черные руки обхватили шею Касто, мужчина вздрогнул, когда тень сдавила горло. Он захрипел, лицо стало синюшным, пальцы заскребли по шее, но никак не могли ухватиться за душащую его тень — все равно, что пытаться схватить огонь или туман. Ноги начальника полиции подогнулись, он упал на колени, глаза закатились, а через миг тело с легким стуком, от которого слегка подпрыгнул стол, рухнуло на пол.

Ностальф мрачно глянул на остальных полицейских.

— Мы обладаем неограниченными полномочиями. Выступать против нас, все равно, что выступать против короля — это равносильно измене. Похоже, вы еще не осознаете в какой опасности сейчас провинция? Ты, главный следователь, теперь назначаешься новым главой полиции. Распорядись освободить моих людей. Также мы забираем настоятеля. Магнусен, готовься, сейчас отправляемся к собору, нужно схватить колдунью.

— Да, мэтр.

Новоиспеченный начальник полиции выскочил из кабинета, наверное, стремясь лично привести Алаги. Юноша, доложивший об обнаружении местоположения Силентии, тоже поспешил покинуть помещение.

— И все же я удивлен, как в такой стране как Цулуат, мы могли получить столь серьезные полномочия? — спросил Магнусен.

Ностальф смерил мага взглядом, на миг задумавшись, говорить или нет, затем глянул на Астера.

— Чистильщик, все, что я сейчас произнесу должно остаться тайной. Никому об этом не говори.

— Как прикажете.

Чистильщика невозможно никоим образом заставить говорить то, что ему запрещено магом. Так, что вроде такая банальная просьба архимага, на самом деле делала так, что тайну, что сейчас будет произнесена, Астер унесет с собой в могилу.

— Магнусен, ты уже глава провинциального отделения, так что тебе можно знать. На самом деле влияние «Черной луны» в мире не уменьшилось. Общепринятое мнение о том, что наше влияние уменьшилось, что во многих странах нас ограничивают в правах, и мы теряем влияние на королей и императоров, это просто дымовая завеса. На самом деле ничего подобного. То есть, раньше наше влияние было велико, и это бросалось в глаза, но раньше общество было проще, и жестко управлялось церковью. В нынешнее время ситуация изменилась. Стало появляться все больше и больше людей, которые начали задавать вопросы: «А почему существует некая наднациональная структура, которая указывает целым странам как им жить?» или «Почему „Черная луна“ имеет неограниченные полномочия и может делать все что хочет?». Примерно таких или им подобных вопросов стало задаваться всё больше. Это неизбежное явление. Бороться против возникшего движения бессмысленно, проще возглавить его. Так что немало лидеров движения за суверенитет — наши марионетки, а некоторые и вовсе были магами.

— Но зачем возглавлять движение, которое будет ограничивать возможности организации? — спросил Магнусен.

— Чтобы нивелировать эти ограничения. Мы просто уходим в тень. Раньше мы, по сути, правили миром в открытую, теперь правим из тени. Люди думают, что они сами решают свою судьбу, что их государства полностью самостоятельные, но в реальности это не так. И данный документ это подтверждает, — произнес он, взяв из рук остывающего Самуэля Касто свиток с королевской печатью. — Сейчас в каждой стране есть нужные нам люди, занимающие незаметные государственные посты — заместителей начальников министерств, первых помощников главных советников королей и так далее. Мы все также определяем политику стран, делаем все, что нам нужно, только делается это не на виду. Это был гениальный план по уходу в тень. И назывался он: «Тень над миром».

Глава 19 Справедливое наказание

Чистильщик — есть прекрасный инструмент не только для уничтожения монстров. Ловкие, быстрые и бесшумные, способные использовать магию — они идеальные убийцы. Чистильщик способен устранить любого мешающего человека, вплоть до короля. Они не могут ослушаться магов, а подавленные эмоции делают из них таких убийц, которые не пойдут на поводу чувств и не оставят жертв в живых. Стопроцентная эффективность их доказана веками, в которых «Черная луна» установила абсолютную власть над миром.

Из воспоминаний Леонарда Шервуда, архимага, входившего в совет незадолго до раскола и появления «Рассвета новой эры».

Взрослые люди всегда сторонились Сесила, презирали его. Даже те, с кем рос в детстве, как только повзрослели, перестали здороваться и делали вид, что не знают его. Так было, например, с Мистой, девочкой, что была на год младше. Когда оба были маленькими, никаких проблем не возникало, они часто играли вместе, когда у Сесила не было дел в соборе. Но время шло и в глазах Мисты Сесил из простого друга по играм превращался в урода, с которым просто стоять рядом — было стыдно, а когда общалась с ним, то постоянно ловила удивленные взгляды, от которых становилось неловко. И в один момент Миста перестала приходить к собору. Сесил искал подругу, и когда удавалось ее повстречать, она находила предлог, чтобы отказаться от совместных игр или прогулок. Когда Сесилу исполнилось пятнадцать, он увидел Мисту в компании незнакомого высокого парня. Горбун поковылял к ним, шепеляво приветствовал, но девушка сделала вид, что не знает его.

— Ты кто такой? — грозно спросил парень, загородив Мисту собой.

— Я Сесил, помощник звонаря. Миста, ты сегодня занята?

— Ты его знаешь? — хмуро спросил парень девушку.

— Нет. Но он постоянно пристает ко мне.

— А ну, отвали от нее, — грозно надвинувшись, произнес парень.

Сесил хотел было оправдаться, но внезапно скулу ожгло пламенем, голова дернулась, а перед глазами поплыло.

— И больше не подходи к ней! — раздался сквозь шум в ушах голос парня.

Потирая кулак, он вернулся к Мисте, подхватил девушку под руку. Сесил с тоской проводил их взглядом, потирая ушибленную челюсть.

С тех пор он больше не общался с подругой детства. Но Миста была не единственная, с кем оборвалась связь. Ребята, что раньше гуляли у собора, как только им исполнилось по семнадцать-восемнадцать лет, даже здороваться с Сесилом перестали.

Все это огорчало Сесила, к тому же он не понимал, отчего все так к нему относятся. Отдушину он нашел в том, что стал играть с детьми с окраин. И пусть игры больше походили на издевательство, но это помогало унять грусть о потерянном и хоть как-то спастись от одиночества.

А потом Сесил увидел ее — Силентию. Девушка приехала в город с пожилым музыкантом. Звонарь как раз проходил через рынок, держа путь в сторону окраины города, когда услышал мелодию и звон металлических браслетов, да стук каблучков. Танец заворожил его, казалось, все в мире исчезло, кроме Силентии. Ее плавные и в то же время стремительные движения очаровали Сесила, заставив сердце биться быстрее. В какой-то момент часть украшения сережки сорвалась, но девушка этого не заметила. Когда танец окончился, и она собиралась уйти, Сесил подобрал находку и позвал девушку.

Мужчина с гитарой, заметив горбуна, нахмурился. Парень сжался, боясь, что его опять проигнорируют или снова побьют, но Силентия остановила мужчину, а затем… обворожительно улыбнулась. В ее глазах не было ни страха, ни презрения.

— Что ты хотел? — спросила она.

— Вот, вы потеряли.

Его дрожащие пальцы осторожно вложили часть украшения в ладонь девушки. Ее бровки взлетели на середину лба, а хорошенький ротик чуть приоткрылся, но Силентия быстро совладала с собой, губки сложились в обворожительную улыбку.

— Спасибо.

Она наклонилась, губы чуть коснулись лба Сесила, но парень почувствовал, что словно приложили что-то раскаленное. Только это ощущение не принесло боли, а наоборот, сотнями иголочек разошлось в разные стороны. Он впервые ощутил подобное, потому и застыл, не зная, что делать. Сердце Сесила колотилось так быстро, что, кажется, готово было вырваться из груди.

С тех пор он старался не пропускать ее выступления. Иногда, когда девушка видела его, то слегка улыбалась, от чего и Сесил улыбался в ответ, пусть для окружающих его улыбающееся лицо выглядело глупо и даже мерзко.

Сесил не знал, что это за чувство, но и спросить было не у кого. Все, чего хотелось, так это как можно чаще видеться с Силентией, смотреть на нее, ловить взгляд и улыбку.

Страх потерять человека, который впервые в жизни отнесся к нему с такой теплотой, заставил Сесила остаться у особняка, когда чистильщик и маг пошли к входу. Горбун только притворился, что ушел, но дойдя до угла и убедившись, что его не видят, развернулся и двинулся обратно. Он не собирался проникать в особняк, а просто стоял у входа, но внезапно мощный взрыв внутри заставил вздрогнуть. Понимая, что происходит что-то серьезное и что Силентии грозит опасность, Сесил сорвался с места. Он не беспокоился, что его заметят, но в дом заходить не стал, а прокрался к окну на первом этаже, из которого лился свет.

Грохот выстрела заставил Сесила сжаться в страхе, присесть под окном. Он на несколько секунд замер, страшась двинуться. В комнате раздался знакомый голос чистильщика, он что-то говорил, затем бахнули выстрелы.

Горбун преодолел страх, заставил себя заглянуть внутрь комнаты. В ней лежат двое — маг, что свалился набок и истекает кровью и Силентия. Последняя — без сознания, с руками, закованными в наручники. Видимо чистильщика и мага сильно прижали похитители, они даже не успели освободить руки танцовщице.

Раздался грохот выстрелов. Оцепенение и страх спали с Сесила. Он начал действовать. Нужно спасти Силентию, иначе, если враги расправятся с чистильщиком, второго такого шанса не будет. Подняв небольшой камень, бросил его в окно. Стекло с жалобным звоном лопнуло. Ухватившись за край, Сесил чуть вскрикнул от боли — на ладони остался небольшой порез. Он переставил руку, подтянулся и ввалился в комнату.

Глянул на мага, затем взор переместился на Силентию. Нужно бы и парня вытащить тоже, только вот двоих звонарь не вынесет, так что выбор оказался очевидным. Схватив Силентию, он выпрыгнул в окно и дал деру.

Силентия очнулась, когда солнечные лучи уже проникли внутрь собора. Девушка обнаружила себя у алтаря. Затылок ноет от боли, руки затекли, а тело ломит так, словно по ней проехались на грузовой паровозке.

— Ты, наконец, очнулась! — раздался рядом шепелявый голос.

Силентия вздрогнула, оглянулась. Рядом застыл горбун — звонарь, что нередко приходил на ее выступления.

— Где я?

— В соборе.

Девушка огляделась. И правда, она в главном зале у алтаря. В дальнем конце виднеется дверь, подпертая парочкой шкафов и лавками.

— Что тут происходит?

— Я вытащил тебя из особняка и принес сюда, но ты не просыпалась, а потом пришла полиция. Они сказали, что я тебя похитил. Хотели забрать. Я не дал им этого сделать и запер собор.

Силентия выдохнула. Похоже, удача сегодня на ее стороне. Когда ее схватили, то девушка подумала, что теперь придется пройти через ад пыток в «Черной луне» и мысленно уже готовилась к этому, но вот как оно, оказывается, повернулось. Может ей еще удастся сбежать.

Девушка дернула руками, но на них все еще серебряные наручники, правая же рука отдалась болью.

Тяжелые двери собора дрогнули, но практически не сдвинулись. А затем раздался грозный окрик:

— Сесил, впусти нас! Давай по-хорошему. Отдай нам Силентию!

— Нет, не отдавай меня им! — внезапно воскликнула девушка.

Горбун нахмурился, обернулся к двери, кивнул.

— Хорошо, я не отдам тебя. Эй, слышите? Она не хочет к вам, уходите!

На миг повисла тишина, затем в дверь ударили с новой силой.

— Сесил, открывай! — раздался голос священника Торнальда.

— Не впускай их! Они убьют меня!

Сесил глянул на Силентию. Лицо у девушки бледное, в глазах отчаянье, а нижняя губка чуть подрагивает. Сомнений в том, что она верит в то, что говорит — нет.

Он принес девушку ночью, надеясь, что та вскоре придет в сознание, но Силентия продолжала находится в беспамятстве. Боясь, что Лафрат может прийти в церковь и убить ее, Сесил перешел в главный зал и забаррикадировал все входы и выходы. Так что когда утром священники попытались войти из спальных помещений в центральный зал, то у них это не получилось. А потом все закрутилось так, что Сесил попал в щекотливое положение. Прибывшая полиция назвала его похитителем и сообщником Лафрата.

Полиция не спешит врываться в собор. По крайней мере, они могли бы сделать это как минимум двумя способами: подорвать дверь или, выбив стекла, влезть в собор. Повезло, что священники оказались рядом с полицейскими. Именно они не дают подрывать двери и разбивать стекла, так как это как минимум осквернение храма, чего они допустить не могут. По крайней мере, пока остается иллюзорная надежда на то, что можно еще договориться.

— Сесил, — внезапно позвала Силентия.

— Что?

— Мне очень нужна твоя помощь!

— Говори. Я все сделаю, — прошепелявил горбун.

— Ты должен не подпускать их ко мне в течение десяти минут.

Полицейская паровозка, гудя сиренами, несется по улицам. Остальные паровозки при звуках сирены спешно перестраиваются, прижимаются к обочине.

День выдался на удивление ярким и теплым, снег на каменной дороге растаял, а с кончиков сосулек, блестящих в свете солнца, срываются капли воды.

Водитель вдавливает педаль, на приборной доске стрелки на датчиках, показывающих давление в паровых трубах и котле, дрожат у красной отметки, паровозка летит на скорости в девяносто километров в час, что на тридцать километров в час превышает допустимую в городе.

Впереди появился перекресток, водитель резко крутанул руль, раздался визг, паровозка резко развернулась на девяносто градусов боком, едва не задела отскочившего в сторону регулировщика. Водитель резко надавил на педаль, словно хотел раздавить мерзкого таракана. Колеса визгом закрутились, испуская белый дым, и паровозка рванула по дороге. Впереди появились шпили собора, перед ним стоят несколько паровозок, у входа сгрудились десять полицейских и столько же священников.

Паровозка с визгом затормозила. Бывший старший инспектор, а ныне новый начальник полиции, Зоргец выпрыгнул из нее, Астер и Ностальф вышли следом.

— Инспектор, что случилось? — раздались голоса.

— Все в стороны, там ведьма! Господа Астер и Ностальф займутся ими.

— Это «Черная луна»? Что они здесь делают? — раздался шепот одного из полицейских.

— Тебе же сказали, что там ведьма, — ответил ему товарищ. — А у них есть полномочия?

— Как ты думаешь, если я здесь? — зло ощерившись, спросил Зоргец, с опаской поглядывая на Ностальфа. — Быстро разошлись!

— Оцепите место, уберите зевак. Не хочу, чтобы смотрели за нашей работой, — холодно попросил Ностальф.

Полицейские, все еще ворча, разошлись в стороны, стали вежливо просить прохожих не задерживаться.

— Прикрывай меня, Астер, — не оборачиваясь, приказал маг.

— Как прикажете, мэтр.

В отличие от полицейских, священники сразу и безропотно расступились в стороны.

— Он заставил дверь мебелью так, что ее не открыть, — пожаловался один из них.

Ностальф только кивнул. Ладонь легла на одну из створок, несколько мгновений ничего не происходило, а затем раздался оглушительный грохот, словно там взорвали пороховую бочку. Священники в страхе отпрянули в стороны.

— Астер, вперед!

Чистильщик толкнул плечом створку, та с легким скрипом отворилась. Вскинув револьверы, Астер ворвался внутрь. Первое, что он увидел, это разметанные обломки скамеек, шкафа и стульев, которые, видимо, использовались в качестве баррикад. Чуть дальше сидит на полу Сесил и глупо трясет головой, пытаясь прийти в себя, а еще дальше застыла Силентия. Лицо танцовщицы бледное, сама она стоит посреди нарисованной восьмигранной звезды.

Чистильщик вскинул револьвер.

— Нет! — прокричал горбун, резко поднявшись с пола, раскинув руки и закрыв собой танцовщицу.

В обычной ситуации, любой чистильщик, да и Астер тоже, нажали бы на курок. Тяжелая пуля пятидесятого калибра легко бы прошла сквозь плоть звонаря, преодолела расстояние до танцовщицы и поразила бы ее.

— Осторожней! — крикнула Ника.

Девочка-призрак, таким образом, предупредила Астера, что Сесил закрыл собой Силентию и если выстрелить сейчас, то пуля ранит и его. Чистильщик должен был стрелять, ибо тот, кто помогает врагам — тоже враг. Но на миг он промедлил — все из-за крика Ники. Она просто не хотела, чтобы Астер случайно ранил, как ей казалось, невинного человека. Добрая и наивная душа, которую мог видеть только чистильщик. Ее окрик на миг заставил его поколебаться, палец застыл на курке и этого краткого мгновения хватило.

Силентия вскинула руки закованные в серебряные наручники над головой.

— До встречи! — прокричала она.

— Что тут происходит? — грозно спросил зашедший парой секунд позже Ностальф. Увидев колдунью, громко крикнул: — Астер, она сейчас сбежит!

Ностальф резко двинул рукой, мощный поток воздуха снес горбуна с пути, сильно приложив его об стену. Астер нажал на курок. С громом и дымом пуля вылетела из дула, но в этот миг печать под ногами Силентии вспыхнула, девушку окутал свет и в тот момент, когда пуля уже почти коснулась тела, она исчезла, комочек серебра прошил лишь воздух в том месте, где была танцовщица, и расплющится л сьегу позади нее.

Серебряные наручники с запястьями девушки упали на пол.

— Сбежала. Вот хитрая тварь, — сквозь зубы прошипел Ностальф, но его злость быстро выветрилась, взгляд направился на рисунок и упавшие рядом отрубленные руки с серебряными наручниками. — Ее руки были скованы серебром, и она не могла направить магию в запястья и использовать пальцы, поэтому решила использовать ноги. Только в них магию контролировать намного сложнее, так что для стабилизации она использовала рисунок.

— Она использовала телепорт, мэтр? — уточнил Астер.

— Да, но так как на ее запястьях были серебряные наручники, магия дошла до них и остановилась. Так что тело телепортировалось, а запястья остались здесь, — сказал Ностальф. — Ты меня разочаровал, Астер. Я слышал ты очень опытный чистильщик, тридцать лет охотишься и такой промах. Почему не стрелял?

— Мне помешал прицелиться горбун.

— Стрелял бы сквозь него.

— Я хотел, просто…

Ностальф глянул на чистильщика, затем перевел взгляд на лежащего в стороне Сесила, что от удара потерял сознание.

— Понимаю. Вас ведь в первую очередь создают как убийц монстров и защитников людей. Твое секундное замешательство привело к тому, что колдунья сбежала, но в этот раз я не стану наказывать тебя за эту оплошность. Пойдем. Посмотрим, что скажет нам Лафрат. Эй, арестуйте горбуна и в камеру.

Силентия сжала и разжала пальцы. Ее новые руки пока непривычны для девушки, чувствуются как чужие, да еще это легкое онемение. Но такова цена за быстрое восстановление. Благо подобные ощущения продлятся недолго.

— Там соорудили небольшую площадку, — произнес Людор.

Мужчина уселся в кресло-качалку, что расположилась в темном углу, и натянул шляпу пониже, чтобы скрыть лицо.

Говорят, если хочешь спрятать что-то, то прячь туда, где искать точно не будут. Поэтому, пока в «Черной луне», все думают, что они убежали из города, Силентия и Людор засели прямо в самом его центре.

Силентия поморщилась, поднялась со стула, прошлась по тесной комнатушке туда-сюда.

— Нам не об этом стоит думать.

— И все же, этот горбун готов был отдать за тебя жизнь. Я видел, как он порою поглядывал в твою сторону.

— Лучше бы ты следил за входом в особняк, — прорычала колдунья. — Как так получилось, что они незаметно проникли в него? И вообще, как они быстро вычислили, где я нахожусь?

— Они явно использовали какое-то заклинание, чтобы подойти незаметно. Я ни на минуту не ослаблял бдительность и как только раздался грохот, сразу вышел из наблюдательной комнаты и поспешил на помощь.

— Великие силы! Почему все пошло не по плану? Они должны были найти меня, но только через два дня. Этот шпион, что сливает нам информацию, он же клялся, что все будет так, как предусмотрено планом, и они выйдут на наш след гораздо позже. Мы должны были в итоге их перебить, а в реальности Лафрата схватили, меня чуть не схватили и лишили рук, тебя ранили.

— Ну, мага то мы убили, — возразил Людор.

— А должны были прикончить еще и двух чистильщиков.

— Как бы то ни было, главная цель — это привлечь внимание. И, кажется, у нас получилось. Если глаза тебя не подвели, то сам архимаг и член совета «Черной луны» Ностальф прибыл сюда. Я уверен, что когда они вскроют масштаб нашей сети, то здесь соберется весь совет.

Девушка обхватила руками плечи.

— Мне даже немного страшно от предстоящего, — прошептала она. — Да, благодаря Джокеру мы знаем обо всех их передвижениях, обо всех замыслах и по идее заведем их в ловушку, но я ему не доверяю.

— Главное, что ему доверяют владыки Олторус и Гаст. Они проводили проверку. Наш шпион хорошо зарекомендовал себя. Если бы не он, мы не смогли бы так укрепиться, набрать столько сторонников и по силе почти приблизиться к «Черной луне», — сказал Людор.

— Все это так, но все равно страх не оставляет меня.

— Не бойся, когда с «Черной луной» будет покончено, мир падет в наши руки.

Тем временем гул народа усилился. Силентия поднялась с кресла, окно двинулось навстречу, пальцы тронули занавеску. В образовавшуюся щель увидела центральную площадь города. Толпа народа окружила небольшую деревянную сцену в центре которой стоит горбун. Справа и слева от него по небольшому столбу. Руки закованы в цепи, которые в свою очередь прикреплены к столбам таким образом, что если даже ноги перестанут держать Сесила, он будет висеть. У горбуна обнажен торс, а позади него застыл мужчина в красной маске и с хлыстом. От вида Сесила, закованного в цепи, кровь в венах Силентии словно вскипела.

— Говорят, его казнят, забив хлыстом до смерти, — прошептал над ухом Людор. — Не хочешь его спасти? Все-таки он спас твою жизнь, причем несколько раз: сначала утащил от чистильщиков, а потом не дал Астеру выстрелить, и ты смогла спокойно телепортироваться.

— Я всего лишь воспользовалась им. При первой встрече он показался мне пусть и гадковатым, но щеночком. Я приласкала его, и как любой щенок, впервые почувствовавший ласку, он сильно привязался ко мне. Есть у меня такая слабость — люблю, когда на меня смотрят вот такими обожающими глазами и делают все, что я попрошу. Как видишь — эта моя страсть принесла пользу. Он, как верный песик, защищал свою хозяйку.

Людор надвинулся сзади, пальцы его скользнули по талии девушки, переместились на бедра. Силентия почувствовала, как сердце забилось быстрее, как кровь прилила к низу, и там стало тепло-тепло.

Тем временем глашатай зачитал приговор, палач взмахнул кнутом, раздался щелчок, на спине Сесила образовалась длинная красная полоса, по коже потекла кровь.

Правая рука Людора скользнула ниже, а левая направилась к груди. Жаркое дыхание коснулось шеи. Возбуждение, охватившее Силентию при виде того, как ее щеночка, того, кого она так цинично использовала, играя его чувствами, сейчас казнят, рвалось наружу. Людор это почувствовал. Платье упало на пол, но девушка так и не отошла от окна, боясь пропустить каждый момент казни.

Сесила вывели на сцену. Палач в скрывающей лицо красной маске сноровисто прикрепил цепи к небольшим крючкам так, что горбун остался стоять с разведенными в стороны и вверх руками.

Рядом с палачом встал невысокий парень в одежде, похожей чем-то на одеяние шута, с раздутыми штанами и рукавами, из зеленой и красной ткани. Развернув свиток, он стал громко зачитывать приговор.

— За убийство музыканта, нападение на дом и попытку ограбления знатного гражданина Алтоне, за вандализм в соборе, Сесил приговаривается к смертной казни через побитие плетью!

— Мы обязательно должны на это смотреть? — спросила Ника.

— Ну, отчасти это по нашей вине он будет казнен. Хотя, несомненно, и он кое в чем виноват.

— Только вот его вина никак не тянет на смертную казнь! — резко возразила девочка-призрак.

— Он помешал нам в поимке одной из «Рассвета новой эры». Это достаточное основание. По крайней мере, для Ностальфа.

— И все же, он просто запутался, а Силентия воспользовалась им. Ты же понимаешь это?

— Да, понимаю, но это никак не отменяет его проступка. В одном я согласен с тобой: смертная казнь — это уже перебор. Но в данном случае мы бессильны что-то изменить.

Тем временем глашатай сошел со сцены, а палач парой движений плечами размял руки, затем отвел плеть назад, а потом каким-то легким движением выбросил ее вперед. Плеть хищно вспорола воздух, раздался гулкий щелчок, кожа на спине Сесила лопнула, он выгнулся дугой, громко взвыл. Толпа вокруг громко загудела.

Ника прикрыла лицо руками, отвернулась.

— Почему тогда его обвиняют в убийстве, воровстве и вандализме? — спросила Ника.

— Потому что хотят скрыть факт нашего участия или минимизировать его. Общественности не обязательно знать настоящие мотивы. Это не редкость, когда официальный приговор не соответствует реальным мотивам ареста и казни.

Хлыст зло гудит, оставляя кровавые полосы на спине Сесила. Кровь залила спину, запачкала доски под ногами. Палач тем временем сделал секундный перерыв.

— Эй, он хочет что-то сказать! — крикнул кто-то из толпы.

— Не слишком ли жестоко? — раздался голос женщины.

— Дайте ему слово, может он раскаивается в содеянном. Он же простой звонарь, трудно поверить, что он совершил все это.

Гул пошел по толпе, судья в черных одеяниях и с накладным белым париком, сидящий в стороне и наблюдающий за исполнением приговора замялся, оглядел толпу, затем резко встал, подняв руку и призывая к тишине. Палач вопросительно глянул на судью, тот жестом показал, что все в порядке.

— Вы абсолютно правы. Мы не выполнили одну важную традицию. Всегда нужно давать право последнего слова.

В лицо Сесилу плеснули холодной воды. Он вздрогнул. Мутный до этого взгляд стал четким, губы искривились, послышался слабый стон боли.

— Итак, Сесил, есть тебе что сказать? Раскаиваешься ли ты в преступлениях и готов ли молить о прощении? Как убийца и вор ты не можешь быть освобожден от смертной казни, но она может быть заменена на более легкую и быструю.

Горбун медленно поднял подбородок, взгляд прошелся по толпе.

— Я не сделал ничего плохого. Все, что я сделал, это помог той, кого люблю, — прошепелявил он, с трудом выговаривая слова. — Я ненавижу вас всех.

Его лицо исказилось в ненависти. По толпе прошелся ропот.

— Да как он может?

— Что он такое говорит?

— Может, сошел с ума?

— Да! Я ненавижу вас, этот город, его смрад, лицемерие и чванливость. Ваши мерзкие рожи — меня от них тошнит! Вы с самого начала презирали меня, сторонились, в ваших глазах читалась брезгливость. Но нашелся человек, который не отверг меня. Она не боялась меня, была добра и приветлива. Я благодарен, что она подарила мне душевное тепло, которого так не хватало. Я рад, что, жертвуя своей жизнью, спас ее. Если бы это произошло вновь, я поступил бы точно также. Я ни о чем не жалею!

Толпа взорвалась гулом негодования.

— Казнить его!

— Позор!

— Смерть убийце!

— Они же его совсем не знают. Он не убийца, — прошептала Ника. — Так неприятно ощущать собственное бессилие.

— Продолжай! — приказал судья палачу.

Тот взмахнул плетью.

Раздался глухой щелчок. Сесил дернулся и обвис. В центре лба у него образовалась небольшая аккуратная дырка, из которой потекла струйка крови.

Толпа замерла, а затем раздался женский крик.

— Все быстро расходитесь! — прокричал судья, двое полицейских встали рядом с ним, глаза шарят по округе в поисках стрелка.

— Кто это был? — спросила Ника.

— Скорее всего, Алаги. Подарила ему легкую смерть. Ладно, уходим, не на что тут смотреть, — хрипло прошептал Астер.

Впереди показался офис.

Снег покрыл все вокруг волнистыми сугробами, а небо, покрытое такими же волнистыми белыми облаками, кажется отражением земли.

— Астер, ведь он ничего из этого не сделал, а просто защищал ту, которую любил, даже не зная, что она колдунья, — сказала Ника. — Неужели просто факт помощи «Рассвету новой эры», достаточен для приговора человека к смертной казни?

— Ника, я скажу тебе непростую вещь. Мы — зло. То, что делает «Черная луна» — есть не что иное, как зло, в чистом его проявлении. Мы убиваем монстров за деньги, создаем чистильщиков, проводя эксперименты на людях. Мы тайно правим странами и устраняем неугодных. Ты же слышала про «Тень над миром»?

— Но ты не злой! — воскликнула она.

— Это никак не отменяет того, что я работаю на злых людей. Я скажу тебе неприятную правду — чистильщики хороши не только в охоте на монстров. Наша скорость, реакция, выносливость, сила, ловкость, способность использовать магию, умение видеть в темноте — все это делает из нас идеальных убийц. Не счесть, скольких неугодных правителей и их наследников убивали чистильщики по требованию магов «Черной луны».

— А «Рассвет новой эры»?

— То же самое, только с другого ракурса. Раскол произошел из-за подходов к управлению миром. Одни хотели оставить прежнюю систему, в которой убивали монстров и тем самым поддерживали свою нужность обществу. Другие, наоборот, жалили приспособить монстров к помощи людям. Восстание в 1666 году и появление отступников — есть не что иное, как борьба за власть и за то, как правильно «доить» этот мир.

— Как все это мерзко, — произнесла Ника. — Не думала, что наш мир такой. Но почему ты, зная все это, продолжаешь находиться в «Черной луне»?

— Потому что у меня нет выбора. Попытаюсь уйти — умру, лишившись возможности выполнять заказы на убийство монстров. Или убьют. Отступников, знаешь ли, не любят. Все, что я в силах сделать — это, чтобы зло окончательно не поглотило всех людей. Потому, стараюсь спасать их от монстров, выискивать хороших людей и помогать им. Все, что сейчас могут сделать люди — это не дать миру полностью погрузиться во тьму.

Они подошли к офису, Фраус открыл дверь, вежливо отступив в сторону.

— Господин Магнусен и мэтр Ностальф отсутствуют, — сказал он.

— Я буду в своей комнате.

Стоило Астеру перейти через порог, как он замер. Взгляд его направился на подушку.

— Что случилось? — спросила девочка-призрак.

— Кто-то заходил сюда.

Он осторожно подошел к кровати, поднял подушку. Под ней оказалось небольшое письмо.

Астер вскрыл его, внутри лежала небольшая бумажка, на которой была написана пара строчек и подпись.

— Что это за буквы? Ничего не понятно?

И правда, для неосведомленного человека, эти письмена вообще непонятны, но если по какой-то странной причине он знает, как перевести написанное, то, даже сделав это, обнаружит, что фразы, написанные на бумаге, не несут никакого смысла, хотя в реальности это шифр.

— От кого это письмо?

— Это от Джокера. У меня появилось новое задание.