Что в имени тебе моем...

Глава 13

Дагон весь пошедший день провел в приятных воспоминаниях о том, как нежные лепестки пунцовой розы касаются нежной кожи спящей Янсиль. Как приоткрываются ее губы под легчайшими прикосновениями, как дрожит дыхание, волнуется грудь. Дальше он вспоминать уже не мог, его утягивало в водоворот страстного желания, он старался отвлечься, чтобы не потерять голову окончательно. Зато настроение у темного теперь было прекрасным. Когда он собрался в покои принцессы, что снова с наступлением ночи гореть на медленном огне желания, вдруг вспомнил, про то, что ему говорил этот новенький — Фрейс. Дагу стало жалко мальчишку — духа, он решил замолвить о нем словечко Михелю. Михель как обычно прохаживался на нижней террасе, он всегда это делал с наступлением темноты, отличный пост, чтобы следить за всем дворцом. Даг подобрался к нему сзади под пологом невидимости. Хотелось поиграть.

— Дагон, мальчик мой, добрый вечер, — Михель даже не обернулся.

— Привет, — прятаться не было смысла, но и показаться тоже нельзя.

— Малыш, ты соскучился, или у тебя ко мне какое-то дело?

— Ээээ… Вроде как дело.

— Тогда пойдем ко мне.

В покоях Михеля за закрытыми дверями и под завесой полной звуконепроницаемости Дагон поведал злому историю мальчишки Фрейса, и просил не наказывать его сурово, если что. Михель был в восторге от услышанного. Он заверил темного, что маленькому духу растительности с его стороны ничего не грозит, и темный с сознанием выполненного доброго дела умчался в покои своей красавицы. А злой с удовольствием растянулся в кресле. У него состоялся приятнейший диалог с самим собой.

— Итак, что мы имеем? О, мы имеем замечательный шанс избавиться наконец от нашего мерзкого хозяина! Царица Евгения беременна, у Александра будет сын. Законный наследник! А Баллерд об этом не знает. Но ничего, узнает. Ой, даже думать противно, что с ним будет, когда он узнает… Хи-хи-хи… Он же взбесится. А когда он взбесится, начнет совершать ошибки! Это просто замечательно, потому что я ему помогу… Совершить смертельную ошибку. Так, чтобы раз и навсегда. Хи-хи-хи… Умничка темный, надо его поощрить. А с Баллердом главное правильно выбрать момент. Так, принцесса Эления у нас прибывает через три дня, а с ней мой ненавистный хозяин… Рано.

Он хрустнул пальцами, потянулся, потом встал и пошел побродить по коридорам, там после самоубийства Марханзара сменили всю охрану. Столько новых мальчиков… Михель причмокнул и ускорил шаг.

До приезда царевой невесты, принцессы Элении остался еще один день. Владыка Зимруд понял, что дальше откладывать беседу с дочерью просто нет смысла. Сколько не оттягивай неприятный момент, он все равно наступит, так шагнем же ему навстречу. В покои дочери он пришел утром. Янсиль недавно проснулась и теперь завтракала. Девушка, увидев отца, была несказанно изумлена, потому что Зимруд редко заглядывал к ней, а в покои и вовсе не заходил. Все их встречи происходили на террасах в саду. Она поднялась и пригласила отца к столу.

— Отец, Владыка, отведайте эту творожную запеканку. Она такая вкусная.

Девушка жмурилась от удовольствия, а у отца сжалось сердце. Не мог он прямо сейчас открыть рот и сказать ей, что ее детство кончилось. И теперь ей предстоит династический брак. Потому он поблагодарил ее и присел за стол.

— Мммм… Кстати да! Запеканка и правда очень вкусная. И кто тебе ее готовит?

— Как кто? Наш повар.

— Вот негодник, а мне такую не подают.

— Отец, Владыка, я передам на кухню, чтобы они сегодня же…

Владыка Зимруд поднял руку, останавливая ее:

— Янсиль, дочь… Я должен кое-что тебе сказать.

Непонятное предчувствие заставило ее слегка похолодеть при этих словах отца, Янсиль напряглась.

— Да, отец.

— Янсиль…

Проклятие! — думал Зимруд, — Это еще тяжелее, чем я думал!

— Я слушаю, Владыка.

— Тебе исполнилось четырнадцать лет. Дочь моя, ты достигла брачного возраста.

Вот теперь она действительно похолодела. Это значит, что ее выдадут замуж. А как же Лей…

Отец еще долго говорил о том, что официально ее начнут сватать не раньше, чем через год, что у нее будет возможность видеть претендентов, наблюдать за ними из тайной комнаты, что она сможет сама выбрать, но Янсиль ничего не слышала. Она стояла склонившись, только одна мысль билась в голове: ее выдадут замуж, и она не увидит больше Лея. Владыка Зимруд, приняв молчание дочери за согласие, предпочел побыстрее покинуть ее покои, ему тоже было не по себе.

Когда отец ушел, девушка опустилась на пол прямо там, где стояла, слезы полились из глаз. Как быть, ничего не спасет ее от этой судьбы, придется выйти замуж за нелюбимого. Прожить всю жизнь во тьме. Без Лея, без его света весь мир терял краски и погружался во мрак. Она даже не сможет сбежать, ее покои слишком высоко. Покончить с собой — она бы никогда не сделала этого — у отца больше нет детей. Янсиль закрыла лицо руками и сидела, раскачиваясь из стороны в сторону, переживая внезапно свалившееся горе.

Лейон пришел как обычно. Когда увидел на полу плачущую Янсиль, откровенно испугался. Лучи света брызнули от него во все стороны, девушка, раньше всегда радовавшаяся его свету, сейчас совсем не реагировала.

— Что?! Что с тобой? Что случилось!? Почему ты плачешь? — тормошил он ее, пытаясь добиться ответа, но она заливалась слезами.

Тогда Лейон обнял ее, укутав в кокон света, прижал к груди и стал укачивать.

— Что случилось, почему ты плачешь? Почему не слышишь меня? Янсиль, что у тебя за горе? Скажи.

В его объятиях она немного успокоилась, во всяком случае, смогла говорить.

— Меня скоро выдадут замуж.

Как гром среди ясного неба.

Лей сначала разжал руки, а потом сжал ее еще крепче.

— Замуж? — глухо спросил он.

— Да…

— Но ты же…

— Я достигла брачного возраста… Но я не хочу ни за кого выходить! Не хочу! Не хочу!

Он гладил ее, а Янсиль снова рыдала.

— Лей, я не хочу… Я люблю только тебя. Я не хочу выходить за кого-то другого.

И в этот момент Лейон решился:

— А за меня? Ты выйдешь за меня?

— А разве нам можно пожениться? — принцесса даже рыдать перестала от удивления, — Ты же дух?

— Можно, Янсиль, — он улыбнулся, заглядывая в ее заплаканные глаза, — Знаешь, у нас даже могут быть дети.

Теперь она вытерла слезы и, несмело улыбаясь, задала вопрос:

— А ты… Ты…

— Я люблю тебя, моя светлая девочка. И я хочу, чтобы ты была моей.

— Но как это сделать?

— Мы поженимся так, как велит обычай. Я заберу тебя в священное место, там мы принесем клятвы на древнем языке духов, а после ты будешь моей. Тогда перед Создателем я стану твоим мужем. Ты согласна?

Она счастливо вздохнула и уткнулась лицом в его грудь.

— Согласна.

Еще на один день приблизилось время прибытия новой невесты Властителя, которой предстояло стать его шестой женой. Напряжение в гареме почти достигло пика. Это усугублялось еще и тем, что их повелитель и муж, дыхание их жизни, свет их лицемерных очей и т. д. уже два дня не появлялся! Да как он посмел настолько забросить свои обязанности! В покоях первой жены госпожи Джанмил собрались все пять жен Зимруда: Ликисис, Дайра, Маргерисия, Федра и сама Джанмил. Дамы кипели возмущением, заедая его двойной дозой пирожных. В адрес Вдадыки Зимруда сыпались самые невероятные обвинения: начиная с того, что он уже два дня отлынивает от исполнения супружеского долга, до того, что он дает им мало денег. Мало! Да на их ежемесячное жалование можно было купить всего лишь корабль с гребцами, или караван с верблюдами, или… уфффф…

На самом деле им было страшно. Приезд новой жены связывался почему-то у них с началом конца. Конца хорошей жизни, спокойствия, порядка, да мало ли еще чего… Женская интуиция никогда не подводит. Можно сколько угодно шутить по поводу женской логики, но интуиция, она не врет.

Жен еще беспокоил момент, что в тот вечер к царю в покои приводили этих двух старушек-наложниц, Захарию и Гульшари. Он же никогда их не вызывал, да и заходил к ним редко, последнее время — тем более. А тут… И ведь молчат! Сколько ни пытались выведать. Молчат!

Ох, ничего другого не оставалось бедным женам, как отправить амазонок, чтобы они привели в покои женщин-купчих, вхожих в гарем, с новыми товарами. Хоть утешиться, да и к свадьбе надо бы новые наряды… К ним подтянулись наложницы…

Внезапно всем понадобилось срочно сшить новые наряды! Срочно купить драгоценности! Притирания! Благовония! Срочно! Замечательно, потому что тревожное настроение нашло вполне удачный выход. Правда, амазонки метались в мыле и были злые, как черти, но это уже мелочи.

Советник Эзар во время вечернего доклада среди всего прочего подал Владыке счет за все товары и услуги, что были предоставлены сегодня женщинам его гарема. Владыка глянул в свиток, потом стал вглядываться все более и более внимательно, и по мере изучения, глаза его округлялись все больше, а рот непроизвольно приоткрывался. Осмыслив, наконец, размер катастрофы, он беспомощно поднял глаза на своего верного советника, тот развел руками, мол, ничем не могу помочь. Зимруд закрыл рот, задумчиво поскреб в затылке, потом сделал пару непроизвольных движений шеей и, наконец, выдавил:

— Везет же Марсиэлю…

Советник уже не смог сдержаться, его сдавленный смех сначала взбесил царя, но потом Зимруд и сам осознал, что как бы все не казалось раздражающим и досадным, в итоге это смешно. Когда они отсмеялись, Владыка спросил советника:

— Эзар, твой гарем тоже так же дорого тебе обходится?

Советник Эзар крякнул, покраснел и смешался. Владыка Зимруд милостиво похлопал его по плечу и сказал:

— Я не хотел смутить тебя, друг мой.

Эзар промямлил что-то нечленораздельное в ответ, его мысли были заняты судорожными размышлениями о том, что в своем гареме он уже давно не был. Надо бы для отвода глаз быстренько купить что-нибудь своим наложницам, которых он совсем забросил. Все его помыслы были только об этом северянине, Михель держал в полном рабстве его сердце и грешное тело. Он, кстати, купил ему подарок, мальчику должно понравиться… Эзар осознавал, что ходит по лезвию, и если сорвется, то дела его будут ужасны, а вырваться из этих сладких оков не мог.

Однако, Владыка задал очередной вопрос, пришлось вынырнуть из своих любовных мечтаний и вернуться к делам.

Вечерний Совет был не только у Владыки Зимруда, у мастера Михеля тоже был свой вечерний Совет с Государем Баллердом. Кортеж принцессы Элении, вместе с которым Баллерд ехал в Симхорис, должен был прибыть завтра, во второй половине дня. Самое время действовать. Михель просто млел от предстоящего удовольствия. Он вышел на связь, активировав зеркало. В отражении появился недовольный Баллерд, которого оторвали от изучения ягодиц Элении, перекинутой через его колени:

— Какого черта, ты вечно отвлекаешь меня? Не можешь выбрать время поудобнее?

— О, хозяин, прошу меня простить, — Михель униженно рассыпался мелким бесом, — Я бы никогда не посмел отвлечь хозяина от… приятного занятия. Просто дело не терпит отлагательства…

Впрочем, хозяин не очень-то и отвлекался, продолжая тискать и поглаживать упругие округлости племянницы.

— Говори, что хотел.

— У меня для Вас сюрприз, хозяин. Неприятный…

— Не тяни.

Эления получила тяжелый шлепок и слетела с колен Баллерда. Он почуял в словах злого неприятный подвох, отчего настроение Государя только испортилось.

— Хозяин, я совершенно случайно узнал… — физиономия Михеля в зеркале выражала вселенскую скорбь.

— Что. Ты. Узнал. Говори! — рыкнул Баллерд.

Судя по всему, основательно разозлился, в таком состоянии этот садист мог запороть насмерть половину своих слуг.

— О, не сердитесь. Я узнал, что Вашему брату кое-что удалось незадолго до смерти, — Михель кокетливо усмехнулся, — Теперь его вдова беременна. И ждет она мальчика. Будущего Государя.

Баллерд потрясенно молчал, бешенство кипело в его крови, но он не позволял ему прорваться, лишь дикий холодный огонь ярости в глазах отражал его состояние.

— Убей ее.

— Не могу.

— Почему?

— Я привязан к этому телу. А мое тело, — Михель показал на себя, — Находится здесь. Так что, хозяин, тебе самому придется вернуться и разобраться с этим делом. И я бы на твоем месте поспешил, пока об этом еще никто не знает.

Баллерд смял в руке золотой кубок и отшвырнул его в Элению. Та постаралась отодвинуться подальше. Между тем Михель продолжил:

— Я узнал эту новость только что. Если вернешься прямо сейчас, через неделю будешь дома, а если поспешишь, то и раньше. Надеюсь, у твоего Грофта найдется подходящее зелье, чтобы царица выкинула плод? На таком маленьком сроке, это будет выглядеть вполне естественно. Задержку можно будет объяснить переживаниями, горем, волнением, мало ли еще чем…

Михель пожал плечами и изящно взмахнул рукой.

Баллерд понимал, что злой прав, но что-то ему не нравилось.

— Откуда ты узнал?

— Хозяин… У духов свои каналы… — злой тихонько рассмеялся, — Если бы и захотел сказать, все равно не смог бы.

Эления смотрела, как Баллерд меряет шагами шатер, и с легким сожалением думала, что сегодня ей придется спать одной, а жаль, в таком состоянии он был бы необычайно страстным. Баллерд остановился и обратился к Михелю, со скучающим видом ожидавшему его решения.

— А как быть с Эленией?

— Хозяин может не волноваться. Я позабочусь обо всем.

Михель поклонился, скрывая торжество, сверкнувшее в глазах. Клюнул. Злой был доволен, все идет по плану, до чего же эти людишки предсказуемы. Баллерд с досадой огляделся, остановил взгляд на Элении и сказал:

— Я вернусь через две недели, нет… дней через десять. Надеюсь, ты справишься.

— Разумеется, я справлюсь!

— Учти, ни меня, ни Грофта не будет рядом.

— Пффф… — она была вполне уверена в своих силах, но, чтобы успокоить дядю добавила, — В конце концов, Михель поможет.

Михель тут же закивал головой в знак согласия со словами принцессы.

Баллерд еще пару раз стремительно прошелся по шатру, потом с силой наподдал низенький столик, так, что тот улетел в темноту угла, и вышел. В зеркале впервые встретились глазами Михель с Эленией. Взгляд у девушки был цепкий, развратный и не по-женски жесткий. Михель пришел в восторг и подобострастно ей улыбнулся. Что ж, сотрудничество будет приятным.

Через несколько минут в шатер вошел, кланяясь, колдун Грофт. Он протянул принцессе Элении небольшой ларец с пузырьками. Пузырьки были разноцветные, все с притертой крышкой, к крышечке крепился небольшой ярлычок с надписью.

— Госпожа Эления, Ваше Высочество, в этом ларце все снадобья, которые могут Вам понадобиться. Я надеюсь, на неделю этого хватит. Что для чего употреблять, написано на крышках. Будьте осторожны, Госпожа.

Михель, наблюдавший за всем этим из зеркала, усмехался в душе. Зелья у Грофта замечательные, только они забыли про царского лекаря Марсиэля. Не учитывают его уникальные эльфийские способности, а может и не знают. Впрочем, откуда им знать. Эльфов давно уже не осталось, их почти всех истребили больше тысячи лет назад. Остались лишь считанные единицы, да и те уже не обладают и десятой долей той силы, что имели когда-то. Ведь их способности в основном ментальные, они могли объединяться в единый разум, и тогда сила каждого была силой всех. Но даже это не помогло им против безжалостных и кровожадных завоевателей, предававших их поселения огню и мечу. Мужчин, стариков и детей уничтожали на месте, а женщин, прекрасных беззащитных эльфийских женщин, угоняли в рабство, превращая их в наложниц, если очень повезет — в жен. Кровь древнего народа утратила силу. Теперь те случайно уцелевшие потомки, что от этого народа остались, могут лишь считывать эмоции и чувствовать правду, но они прекрасные целители, и все что происходит с человеческим телом «видят» руками. И Марсиэлю не составит труда прочитать Элению. Но Михель для того и на месте, чтобы все прошло гладко. А потому злой лениво улыбался, беспокоиться ему было не о чем.

Вслед за Грофтом в шатер зашел Баллерд, уже в дорожной одежде. Он взглянул на колдуна и резко сказал:

— Грофт, свое зеркало отдай принцессе.

Колдун скривился и скорчился еще больше, вытащил дрожащей рукой из-за пазухи небольшое зеркальце из полированного серебра и подал Элении. Та взяла зеркало, осматривая его с интересом.

— Это то, что я думаю?

— Да, племянница, это средство связи, по которому ты будешь докладывать мне каждый вечер, что делала за день.

— Хммм… Неплохо придумано…

— Мне нужно ехать. Через десять, максимум двенадцать дней я вернусь.

Она криво усмехнулась.

— Буду ждать, — про себя девушка подумала, — Можешь не торопиться.