Что в имени тебе моем...

Глава 28

Пока Лейон торжественно передавал Горгору и Карису волю их внучки, пока те пораженно ахали и вскидывали руки к небу, произошли некоторые события.

Марсиэль, видя, что коридор, ведущий к его покоям пуст, отпустил амазонок, и теперь шел к себе. Эльфа почему-то угнетала вся эта странная ситуация с внезапной беременностью всех царских женщин. Было в этом что-то неправильное, что-то лежащее на поверхности, но не поддающееся определению. Он ушел в свои мысли и не заметил, как прямо перед ним возник Михель. А когда заметил, страшно испугался.

— Привет, мой эльфийский жеребец. Не желаешь ли немного любви? — Михель издевался, видя, что эльф пытается бороться с похотью.

— Ты не знаешь, что такое любовь, не пачкай этого слова, — прохрипел Марсиэль.

— Ну что же ты, иди ко мне, — злой призывно улыбался.

Марсиэль разрыдался, сейчас это произойдет снова. Он готов был умереть.

— Лучше убей меня, — эльф взмолился из последних сил, — Прошу, дай уйти.

— Убить? Уйти? Что ж, пожалуй, я могу исполнить обе твои просьбы.

Михель смотрел на старого эльфа и улыбался, а тот под властью злого, не владея своим телом, пошел прямо к краю террасы. Потом влез на парапет и, не оглядываясь, шагнул вниз. Пока Марсиэль летел с тридцатиметровой высоты на тесаные камни двора, вся его жизнь предстала перед глазами. Может, кому-то и покажется странным, но эльф испытал огромное облегчение оттого, что его жизнь прервется. Пустая жизнь. Не жаль. Зато теперь он свободен.

Его нашли через час, на лице эльфа была блаженная улыбка. Владыка, узнав, что последний из его старых друзей погиб столь странной смертью, был потрясен. Что же творится у него во дворце? Что такое происходит у него под носом?! И он, Властитель, совершенно не владеет ситуацией.

Лейон побывал у духа священного источника. Просил его обвенчать их с Янсиль тайно. Рассказал подробно обо всем, что произошло за последние дни во дворце. О том, что темный Дагон добился от царя права жениться на Янсиль.

Иссилион молчал. Тогда Лейон негромко проговорил:

— Такова воля девушки, наследницы страны пустынь. Она сама желает тайно обвенчаться со мной сегодня. Я пытался ее отговорить. Правда.

Иссилион хмуро взглянул на светлого, спросил:

— Ты хоть представляешь, какой опасности она подвергнется? Ее за это по головке не погладят.

— Я думал об этом. Но это также дает шанс мне приблизиться к Владыке и открыть ему глаза на дела злого.

— Дагон совершил страшную глупость, — проговорил Иссилион, глядя в воду священного источника.

— Да. Я не думаю, что он со зла. Но глупость — это точно.

— За его глупость другие будут расплачиваться кровью.

— Я постараюсь все исправить.

Водный взглянул на светлого и усмехнулся:

— Все? Мальчик, не много ли ты на себя берешь?

— Не много, я знаю свои силы. И на моей стороне правда.

— Правда… Что ж, Господь, да поможет тебе, светлый.

Светлый принял благословение, склонив голову, а Иссилион сказал:

— Придешь вместе с девушкой сразу после заката. И не забудь про невидимость.

— Спасибо!

Светлый умчался, а Иссилин подумал, что возможно, мальчик и прав. Так действительно будет лучше, чем сидеть и ждать у моря погоды. А еще он подумал, что не каждый день выпадает честь венчать наследную принцессу и светлого духа, и испытал прилив гордости, подумав при этом, что надо бы раздобыть парадную одежду и брачные браслеты.

Янсиль мерила шагами комнату, ждала Лейона. От волнения она осунулась и побледнела. Почти вся команда духов собралась на террасе перед ее покоями. Они видели, как вернулся светлый, как девушкаа метнулась к нему, а он взял ее в объятия и вокруг них возник светлый кокон, укрывший обоих от глаз. А потом они исчезли. Карис смахнул слезу, обращаясь к Горгору:

— Не так я хотел выдать замуж свою внучку. Разве она достойна того, чтобы венчаться тайно, как преступница?

— Она царевна, и достойна всего самого лучшего, что есть в нашем мире. Но согласитесь, парень ей достанется и впрямь самый лучший.

Зеленоволосый дедушка Карис взглянул на говорившего эти слова такого же зеленоволосого Фрейса, крякнул, развел руками и неохотно признал:

— Пожалуй, ты прав. К тому же она сама его выбрала.

— Вот и аминь, — закрыл тему Горгор, — Сегодня все стоят на страже.

Он оглядел всю команду и добавил:

— На дальних подступах, если кто-то не понял.

Все тут же подняли руки в знак того, что они и не собирались подсматривать. Даже и в мыслях не было. Как можно.

— Вот именно, я лично проконтролирую.

Водному духу изредка приходилось исполнять обязанности священника, но впервые в жизни Иссилион венчал в храме светлого духа и дочерь человеческую. Ибо духи просто давали священную клятву тем, кого избрали себе в жены, чего и бывало достаточно. Но не в этом случае. А потому он раздобыл древние брачные браслеты, ими венчались когда-то вымершие Властители этих земель. Браслеты были из неизвестного металла, очень тонкой работы, сделанные в те времена, когда страна пустынь была страной тысячи озер, от которых теперь остался только один священный источник. Уже никто и не помнил, когда это было.

Лейон перенес Янсиль к воротам храма сразу после заката, как и говорил ему Иссилион. Ворота были открыты. Девушка никогда еще не выходила за пределы своих покоев, не видела города, да ничего не видела, кроме дворцовой террасы, на которой проходила ее простая и очень уединенная жизнь. И уж тем более, принцесса не видела храма, на него сейчас она смотрела во все глаза с глубоким изумлением.

— Войдите в храм, желающие вступить в брак. Или уйдите, если вы передумали, — услышала Янсиль слова вышедшего им навстречу из храма высокого мужчины с бледной кожей и странными белыми волосами, отливающими в свете факела голубым.

— Янсиль, еще не поздно, если ты…

— Пошли. Не заставляй меня усомниться в тебе.

Лей поцеловал ее руку, а потом ввел девушку внутрь. Прозвучали слова клятвы, отпечатавшиеся навсегда в сердце.

В горе и в радости…

В болезни и в здравии…

Пока смерть не разлучит нас…

Да.

И воды священного источника омыли их, и назвал их Иссилион мужем и женой.

А после дух-священник одел им на запястья древние браслеты. Они сами собой приняли нужный размер по руке и защелкнулись, теперь снять их уже невозможно.

Когда церемония была закончена, он отозвал в сторону светлого и сказал:

— Будь осторожен, береги ее.

Лей кивнул. А Иссилион прошептал:

— Завтра Надин будет уже в Симхорисе. Я видел их на подступах к городу. Послушай, что мне сказала царица Мелисандра.

Светлый тут же обратился во внимание.

— Она сказала, что Надин… она не должна знать его имени. И пусть просит милостыню на ступенях храма. Больше я ничего сказать не могу.

— Хорошо, я передам старшим. Они позаботятся. Не волнуйся, твою девочку будут оберегать все. Злой до нее не доберется.

Иссилион вздохнул. Как он мог не волноваться? Как? Надин его единственное дитя. Что он скажет Айне, если с девочкой что-то случится?

— Ладно, девочка заждалась, иди уже к ней. Муж, — проворчал водный, — Объелся груш.

Лей только собрался было завестись и выпалить в ответ что-нибудь колкое, но взгляд его упал на Янсиль, и весь запал куда-то испарился.

Он не помнил, как заключил ее в объятия и перенес невидимую в ее покои, как куда-то исчезла одежда, как они оказались близко-близко, так, что ближе просто нельзя… Только ее дыхание стало его дыханием, его сердце ее сердцем, ее тело его телом. Мир исчез, остались они вдвоем. И свет, и жизнь, и совершенство, в котором они растворились без остатка.

А потом они лежали, обнявшись, счастливые, словно первые люди в раю.

— Теперь ты моя жена.

Он гладил ее влажные волосы, а девушка улыбалась счастливой улыбкой.

— Лей, и зачем было так долго ждать? Скажи честно, ты знал, что это будет так прекрасно, — она блаженно потянулась.

— Ну откуда мне было знать? Это ведь и мой первый раз тоже, — признался светлый, — Но я надеялся…

— О. Первый раз, говоришь? Это хорошо, потому что если ты посмотришь еще на какую-нибудь… Я… Я тебе просто голову оторву. Вот!

— Молчи, ревнивица, — светлый откровенно потешался, на самом деле, ему было ужасно приятно.

Янсиль вдруг захотелось спать, давало себя знать нервное перенапряжение, она зевнула. А Лей спохватился, что надо передать слова Иссилиона Горгору и Карису.

— Спи, моя принцесса, я отлучусь ненадолго, надо кое-что передать… эээ… ну в общем, есть дело. Я скоро вернусь.

Лей чмокнул ее в лоб, и собрался было исчезнуть, как Янсиль пробормотала сквозь сон:

— Вот и стоило выходить замуж, чтобы как прежде быть одной?

— Девочка моя, клянусь, мы покончим с этим делом, а после ты никогда не будешь одна. Я всегда буду с тобой.

— Иди уже, красноречивый ты мой. Мне ли не знать, что у мужчин вечно какие-то дела.

Э, нет! Откуда ей известно о каких-то мужчинах? Об их делах? Ммм?

— Янсиль, — голос слегка подрагивал, выдавая ревнивую озабоченность светлого, — А ты откуда знаешь, что у мужчин дела?

— Уффф! Откуда, откуда. От моего отца, у которого вечно были дела. И никогда не было времени для меня, — сквозь сон пробормотала Янсиль.

Светлый внезапно устыдился своей ревности, он хотел как-то оправдаться, но Янсиль уже уснула. Тогда он заботливо укрыл ее и вышел на террасу.

Лей даже поразился — пусто, ни одного духа поблизости. Пришлось разыскивать Горгора, докладывать обстановку и особо обратить внимание на то, о чем говорил Иссилион. Там же совместными усилиями выработали стратегию и распределили обязанности. К утру все, даже самые молоденькие духи, знали, кто и чем будет заниматься. А уставший от постоянных уточнений, дополнений и прений Лейон уже перед рассветом отправился в покои своей жены. Он собирался первый раз спать в супружеской постели.

Его любимая улыбалась во сне, светлый долго смотрел на нее, потом осторожно прилег рядом, она завозилась и прижалась к нему, маленькая, теплая. Тогда Лей обнял жену покрепче, вдохнул аромат ее волос, и прикрыл глаза. И так ему было хорошо, словно купается в солнечном свете. Так он и заснул, прижимая к себе свое сокровище.

Так их и обнаружила утром Эления, решившая пораньше нагрянуть к принцессе с внезапной проверкой.