ечером мы во Владивостоке грузились. Срочный рейс был, и капитан приказал пассажиров на корабль не брать.
Даже матроса у трапа поставил, чтобы он не пускал никого.
Да всё равно не уследили. Безбилетный пассажир на корабле оказался.
Вышел я утром на палубу. Корабль в открытом море идёт, земли не видно. Погода тихая, солнышко светит. Смотрю — по палубе прыгает воробей, поклёвывает что-то между досками. Увидел меня воробей, зачирикал и на мачту перелетел, сверху на меня поглядывает. Перья у него на груди ветер раздувает, а хвоста нет. Наверное, потерял в драке.
А корабль в Петропавловск-на-Камчатке идёт.
Гнать воробья нельзя уже — не долетит он до суши, в волнах погибнет!
«Что ж, — думаю, — с ним делать? Раз уж на корабль пробрался, пускай остаётся».
Так и поплыл с нами воробей. Днём по палубе прыгал, а на ночь прятался под брезент в шлюпку, чтобы ветром не сдуло в море.
Я уже и забыл про воробья. На четвёртый день пришёл корабль в Петропавловск и под разгрузку стал у причала. Команду списали на берег. Я тоже в город пошёл купить папирос.
А когда обратно в порт возвращался, смотрю — на улице рыбаки стоят и что-то разглядывают на дереве. Подошёл ближе, а это наш бесхвостый воробей по веткам прыгает.
Спрашиваю я у рыбаков, чему они удивляются. А они мне и говорят:
— Ворон у нас на Камчатке много, а воробьёв совсем нет, вот и удивляемся, как он сюда попал.
— Этот воробей, — говорю, — на нашем корабле из Владивостока приплыл; наверное, хочет здесь поселиться.
Засмеялись рыбаки:
— Ну что ж, пускай живёт! Места всем хватит.
Пришёл я на корабль и рассказал, что воробей остался в Петропавловске.
Некоторые в город побежали смотреть камчатского воробья, только не нашли его. Наверное, в сопки улетел, знакомиться с воронами.
Выгрузили мы груз и обратный курс на Владивосток взяли.
А когда к Владивостоку подходили, подул сильный ветер и сорвал со шлюпки брезент. Стал я брезент закреплять, смотрю, а в шлюпке на дне бесхвостый воробей сидит! Меня увидел — «чрр!» закричал и выпорхнул из шлюпки. Видит, земля близко, и без оглядки полетел во Владивосток.
Не понравилась ему Камчатка. А может быть, вороны его оттуда прогнали?