Чужие грехи (СИ)

Глава 13 Даша

— Улетай со мною в облака, в руке твоя рука, — напеваю песню, поднимаясь по лестнице домой после очередной встречи с Максимом.

Мы встречались не каждый день, но как только удавалось, бежала к нему на свидание. Мы много гуляли, не всегда разговаривая, но при этом я не испытывала неудобства от молчания.

Иногда, правда, мне казалось, что в нём живёт два человека. Когда он сказал мне, что по знаку зодиака он весы, я не удержалась и рассмеялась.

— Что тебя так развеселило? — он не понял моей реакции.

— Извини, я не хотела тебя обидеть. Просто иногда ты кажешься мне таким, как бы правильно подобрать слова, чтобы ты понял… близким… Я не о физическом понимании этого слова, — покраснела, чувствую, — я о душевном. А иногда мне кажется, что ты не рядом, не со мной, в своих мыслях. Поэтому и засмеялась. Весы же! Теперь всё ясно!

Он скупо улыбнулся, но ничего не ответил.

Теперь каждый день как будто приобрёл смысл, радость, я обожала этот мир так сильно как никогда ранее. Постепенно открывалась перед ним, замечая за собой, что начала говорить о своих мечтах и целях в жизни.

Выяснилось, что у нас много общих интересов, мы словно находимся на одной волне и схожи во многих аспектах. Мы постепенно открывались друг перед другом, но больше я, он был замкнут. Я списывала это на то, что он мужчина, взрослый мужчина, и он не любит пустой болтовни.

А когда он целовал, я ощущала безграничное чувство любви, которое, становится невозможными сдерживать. И мне было стыдно перед самой собой в те моменты, потому что я хотела бОльшего.

Зайдя в квартиру в нос ударил запах валерьянки. Мама сидела на кухне и плакала.

— Мама, что случилось? — присев перед ней на колени посмотрела в заплаканное лицо.

— Приходил юрист от Саши. Принёс вот это, — она трясущимися руками протянула мне какую-то бумагу.

Читаю: «Извещение (уведомление) участников долевой собственности о намерении продать свою долю в праве общей собственности на квартиру постороннему лицу».

Впадаю в панику: «Я, Александр Степанович, являюсь собственником ½ доли в праве общей собственности на трёхкомнатную квартиру по адресу: Москва, переулок Майский, дом 18, квартира 19, руководствуясь п. 2 ст. 250, ст. 289 Гражданского кодекса Российской Федерации и т. д., — начинаю нервно хватать воздух, — настоящим извещаю участников долевой собственности о намерении продать свою долю в праве общей собственности на указанную квартиру постороннему лицу в течение шестидесяти календарных дней по цене 8 (восемь) миллионов рублей»… — пытаюсь сообразить сколько это шестьдесят календарных дней? Понимаю, два месяца!

А дальше самое страшное: «Если остальные участники долевой собственности не приобретут продаваемую долю в праве собственности указанной квартиры в течение шестидесяти календарных дней со дня извещения, продавец вправе продать свою долю любому лицу. В случае если все остальные участники долевой собственности в письменной форме откажутся от реализации преимущественного права покупки продаваемой доли, такая доля может быть продана постороннему лицу ранее указанных сроков.»

— Я так ждала тебя, доченька. Думала, вдруг ошибаюсь, что-то не так поняла. Я всё верно поняла? Да? Он требует долю в квартире? Наверное, сильно потратился опять и должен денег. Я не знаю, что мне делать, что нам с тобой делать⁈ У нас ведь и так ничего не осталось! И долги! Как жить дальше? — мама горько заплакала и обняла меня за плечи.

Мы просидели так около часа, больше молчали и плакали. Я так же как и мама не видела выхода в этой ситуации.

— Ну давай продадим эту квартиру и купим меньше. Потом ещё закроем тот долг, что ты взяла и больше ничего он получить от нас не сможет. Купим другую квартиру и спрячемся, мама. От него спрячемся! Москва большая, он нас не найдёт!

— И что, мы будем жить с тобой в однушке? Это же не жизнь! — и снова заплакала.

— А жизнь бояться приставов, коллекторов? Стирать надписи, намалёванные краской на дверях и в подъезде? Покупать вещи и бояться, что их заберут? Нет, вот как раз это не жизнь!

Я чувствовала себя такой злой, такой бешеной, что, если бы брат появился здесь, вцепилась бы ему в горло своими ногтями! Ненавижу его!

Сколько можно трепать нам нервы, сначала воровать у матери деньги, потом просто давить на неё морально, забирать их силой, вешать на мать кредиты! Он как будто царёк, который приходит к нам за данью, которую мы вечно должны ему.

Мне очень хотелось встретиться с ним, поговорить, попросить, чтобы он забыл дорогу к нам. А ему ещё и долю в квартире подавай?

Трясущимися пальцами набрала его номер телефона. «Абонент временно недоступен». Ничего удивительного.

Ощущение полёта в бездну охватило моё сознание. Мне нужна была опора, иначе с колен в прямом и переносном смысле я уже не поднимусь.