Вернул меня на Землю врач. Не знаю, как дела обстоят в других операторских центрах, а в нашем с этим строго. С низкой синхронизацией пребывать «в теле» робота более четырех часов подряд запрещено. Никаких исключений. Пусть там твари хоть Центр с почвой сравняют. Так что возвращение было, в некотором роде, вынужденным. Благо хоть предупредили за пять минут до разрыва связующей нити. Дали немного времени, чтоб пристроить чучело в принятое черт-знает-где место хранения.
— Посмотрите на меня. Сколько пальцев?
— Два, доктор, — улыбнулся я. И было чертовски приято, что я вот улыбаюсь, а мой собеседник это видит. — Могут быть варианты?
— В этом безумном мире все бывает, — хмыкнул в густые усы чем-то похожий на Розенбаума — лысый и с обильной растительностью под носом — медик. — Дело у нас, милейший, новое. Дело незнакомое. Мы, конечно, фиксируем нервную деятельность во время ваших сеансов, но, тем не менее, нагрузка на мозг серьезная. Не побоюсь этого слова: серьезнейшая.
— Ясно, — легко согласился я. Не стал грубить приятному человеку. А ведь хотелось. Например, поинтересоваться: какого хрена десятки тысяч человек засунули в эти капсулы, если «дело новое, дело незнакомое». Почему на мышах, или, на худой конец — на кошках, сначала не испытали технологию? Не спросил. Во-первых, понимал прекрасно, что ничего здесь от этого конкретного врача не зависит. Что он только и может, что «фиксировать деятельность мозга». Или как он там выразился?
Во-вторых, после путешествия за тридевять земель, осталось приятное послевкусие. Ощущение, что прикоснулся к чему-то нереальному, волшебному. Вроде сказки, рассказанной на ночь мудрой бабушкой.
— Так-так, — покивал сам себе «розенбаум». — За четыре часа удалось поднять синхронизацию на шесть десятых процента. Очень хорошо.
— Действительно хорошо? — удивился я, садясь на ложе капсулы. Тело показалось каким-то непривычным. А еще в помещении было как-то слишком темно. Приходилось щуриться, чтоб разглядеть очертания предметов.
И снова не стал ничего говорить доктору. Ну, их. Сболтнешь чего-нибудь не то, запретят сеансы. А я, можно сказать, только мечту за хвост ухватил.
— Средневысокий результат, — кивнул док. — Первое время так и должно быть. Это после десяти процентов обычно происходит некоторое замедление прогресса…
Я навострил уши. Новая информация показалась мне важной.
— Что, серьезно замедляется?
— В основном — да. Зависит, конечно, от рода деятельности, которой занят оператор на той стороне. Тем не менее, явление имеет место быть. Уже даже названием обзавелось. В нашей среде это называется сопротивлением мозговой адаптации.
— Ясно, — кивнул я, и поставил ноги на пол. И, к удивлению своему, с первого раза не попал ступнями с заботливо приготовленные тапочки. Холод напольного покрытия в первый миг даже вызвал некоторое замешательство. Словно не я, не мои ноги, сообщение от нервов поступали в голову с какой-то задержкой.
— Могут быть проблемы с координацией движений, — врач отлично все увидел и понял. — Это не страшно. Это быстро проходит. Все-таки вы в этом теле… гм… сорок один… Давно, а в робота вселялись впервые в жизни. Память тела — непреложный закон физиологии. Вот вы, до Программы Колонизации, чем занимались?
— Руководил средней руки компанией, — выдал я официальную версию. — Управление объектами недвижимости, немного строительство.
— Случалось сталкиваться с кризисами? — пристально взглянул из-под богатых бровей врач. — Неприятности всевозможные? Быть может, проблемы с надзирающими органами?
— Конечно. Постоянно.
— Получалось решать проблемы?
— Более или менее.
— Тогда мне становится понятна ваша высокая адаптация. У вас тренированный мозг. Привыкший находить выходы из кажущихся безвыходными ситуаций. Вы же понимаете, что наш с вами центральный компьютер — это такой же орган, как и все остальные? Развивается то, чем активно пользуетесь. Таскаете мешки — растут мышцы. Решаете проблемы — развивается мозг.
— Да, слышал что-то в этом роде.
— Очень хорошо. С реакциями все в порядке. Тонус мышц в норме. Можете отправляться приводить себя в порядок. Душ за той дверью. Найдете кабинку со своим ником — в ней комбинезон, полотенце и все остальное, что может вам понадобиться на территории центра. Личные вещи вам вернут после соответствующей обработки. У нас тут, знаете ли, как в больнице. Стремимся к чистоте, и не побоюсь этого слова — даже к стерильности. Операторы весьма высоко оплачиваются Компанией. Мы не можем себе позволить допустить в центре респираторные заболевания. Это понятно?
— Предельно, док.
— Хорошо. Следующий сеанс не ранее чем через двенадцать часов. И только после комплекса физических упражнений. Вам подберут программу, не волнуйтесь.
— Я не волнуюсь, — пожал я плечами. В сорок один год у меня достаточно тренированное тело. Всю свою сознательную жизнь поддерживал его в тонусе. Серьезно спортом не занимался, но и «холмом по погибшему бойцу» на животе не обзавелся. И не собирался пускать это дело на самотек.
— То же самое касается рациона питания. Его вам составят профессиональные гастроэнтерологи. Будет много витаминов. Сразу предупреждаю. Аллергические реакции на что-либо в карте не указаны. Это соответствует действительности?
— Сто процентов.
— Очень хорошо. Можете быть свободным. За час до сеанса вас известят.
Вот, блин. Чувство, словно попал не в центр операторов, а в какой-то закрытый, ведомственный санаторий. Рацион питания, физические нагрузки, витамины и процедуры — все включено. Своими глазами не видел — привезли меня ночью, да еще в автомобиле с закрытыми наглухо окнами — но ничуть не сомневался, что вокруг этого заведения и стена с колючей проволокой присутствует, и сторожевые вышки с автоматчиками. Слава Богу, хоть комбинезон не полосатый, и на нашивке указан мой инопланетный ник, а не номер.
И вдруг, впервые за последние полгода, я почувствовал себя абсолютно и полностью защищенным. В полной безопасности. Без вариантов. Компания берегла операторов, как зеницу ока.
Спать не хотелось. После душа присутствовала легкая усталость. Или даже скорее — истома. Расслабуха, если по научному. Пошлепал тапочками без задников обзирать территорию, но быстро выяснил, что особо не разгуляешься. Небольшой, в полном окружении пятиэтажного здания, парк с пустыми скамейками. Фонтан даже в середине. И ни души. Быстро стало скучно. Да, признаться, и на Земле-то было скучно. Как будто заставляешь себя ничего не делать, а там, за тридевять земель, на седьмом небе — там движуха. Там настоящая жизнь, а не здесь, в этом «санатории» особого режима.
Сходил, познакомился с туземным общепитом. Столовой это заведение назвать язык не поворачивался. Чисто, красиво, много зелени в здоровенных деревянных бочках. А так, да. Все бесплатно. Все удовольствия за счет Компании.
Уселся за столик возле огромных витражных окон. И место понравилось, уютненько. И вид за пределами помещения — закачаешься. С удивлением обнаружил, что нахожусь где-то в горах. Небольшая долина, сжатая громадами каменных исполинов.
Так-то, почему нет? Летели, потом ехали мы сюда довольно долго. Могли и до гор добраться. В нашей Необъятной этого добра хватает. Кавказ, Урал, Алтай, Саяны — выбирай на вкус. Но не Кавказ. Природа не похожая. Там я бывал.
Подошедшую официантку — коренастая такая, серьезная дама — даже спрашивать о своем местоположении не стал. Не хочу знать. Где-то. Очень надеюсь, в такой глуши, что каждая вновь приехавшая скотинка будет как бельмо на глазу выделяться. Зарытый объект в горах. Какая прелесть. Настроение и до того было приподнятым. А тут прям до небес взлетело.
— Вы раньше у нас не бывали, — констатировала вместо приветствия серьезная дама. — Это отделение для операторов. Вы оператор?
— Да, — улыбнулся я, и ткнул в левую часть груди, где была прикреплена нашивка с моим ником. — Мне сказали, тут у каждого свой рацион питания. Верно?
— Не совсем, — кивнула, держа блокнот наготове, дама. — По группам. Я взгляну, к какой вы относитесь. Есть особые пожелания?
— Коньяку бы. Грамм пятьдесят. Это можно?
— Можно, если ваш сеанс не раньше чем через шесть часов. Я взгляну на график.
— Взгляните, будьте так любезны.
Коньяк мне принесли. В пузатеньком, неожиданном для этих мест, снифтере. Так-то в такой посуде подают напитки от шести лет выдержки, а жидкость, что была в него налита, и половины не насчитывала. Но приятно, черт побери.
Обычная пища. Не лобстер в лимонном соке, конечно. Но и не котлета с консервированным картофельным пюре. Картошка дольками по-деревенски, овощной салат, прекрасный шницель с размерами, превышающими возможности тарелки. Соляночка. Вкусная, правильная, с кусочками лимона и оливками. М-м-ммм. И чай. Я его не особенно жалую. Правильный чай нужно правильно заваривать, а в общепите это не принято. Я больше по кофе… Но этот понравился. Завершил, так сказать, пищевую композицию.
Растекся по креслу. Мелькнуло даже сожаление, что не курю. После такого пира, думаю, было бы особенно вкусно вдохнуть чего-нибудь этакого. Вонючего, неприятного. Чтоб не дать себе расслабиться. Решить, что все: игры со Смертью закончились. Дальше все будет хорошо…
Хмыкнул сам себе, да и пошел искать свою комнату. После такого обеда и вступительной лекции на медицинскую тему, верилось, что и жилые помещения будут на уровне. Пять звезд и не хотелось. Ни к чему это — отдельный бассейн в каждой комнате, теннисный корт и смена белья раз в сутки. Главное, чтоб было уютно. Чтоб хотелось в свое жилище возвращаться.
У широкой лестницы, что вела на верхние, жилые, этажи, был размещен огромный транспарант с планами всех этажей и подписанными операторскими никами апартаментами. Найти себя было проще простого. Немного смущало, что в коридорах тут и там виднелись шуршащие по своим делам бытовые роботы, а вот других операторов, или хотя бы живого персонала этого приюта, я так и не встретил. Будто все это великолепие было для меня одного.
Но план не даст соврать — ников было много. Никак не меньше сотни. А может и все две. Как по мне, так для такого большого и тщательно спланированного центра и этого мало. Столько усилий ради двух сотен людей, в отличие от всех остальных, способных вселиться в тело андроида на планете, отдаленной от Земли на чертову уйму световых лет? А еще в бумагах, которые мне предложили подписать после прибытия сюда, я четко видел цифры своего жалования. Пять штук вечнозеленых в месяц — вынь да полож. Питание, обеспечение спецодеждой и проживание за счет Компании. С чего такие шикарные условия?
На память никогда не жаловался. Тем более в своей двухкомнатной квартирке — без излишеств, но все что нужно человеку присутствовало — на журнальном столике нашел папочку с моим экземпляром контракта. Пробежал его глазами, выискивая пункт про какие-нибудь эксперименты. И, ожидаемо, не нашел. Значит, был прав, и есть повод устроить микроскопический скандальчик представителям администрации. Там. На той стороне, как выразился добрый доктор «розенбаум».
Еще раз, второй уже после возвращения оттуда, принял душ. Да и на боковую. Голова была тяжелой от обилия впечатлений, а следовало хорошенько отдохнуть перед сеансом. И время быстрее пролетит. Солдат спит, служба идет — это не я придумал, и не совсем к месту. Но ведь верно?
Я, блин, сам себе поражался. Залечь в капсулу хотелось неимоверно. В юности был краткий период увлечения сетевыми играми, но потом жизнь в семье изменилась. Интернет, да и вообще — компьютер, стали, мягко говоря, недоступны. Жизнь завертелась в совсем другой плоскости. С другими интересами и увлечениями. Но и даже в то время, когда онлайн был доступен, что-то такой тяги к игре не припоминаю.
Будильника в апартаментах не нашел. Да и плюнул. Доктор обещал, что меня оповестят. Значит, найдут способ. С тем и уснул.
Вопрос с оповещениями был ими решен кардинально. Просто с потолка, заполнив все помещение спальни, раздался строгий голос, призывающий меня проснуться-подняться, да и отправляться на подготовку к сеансу. А я и рад был. Не заспалось, не забылось то ощущение чуда, которое испытал, разглядывая фиолетовые облака в бирюзовом небе.
В тренажерный зал, как выяснилось, даже с небольшим опережением графика заскочил. И нашел, наконец, разумную жизнь в этом царстве одного героя. Сразу несколько операторов уверенно топтали ногами ползущую беговую дорожку. Еще один, отдуваясь, толкал от груди не особенно сильно нагруженный гриф штанги.
— Господин Лис? — сверившись с планшетом, спросил щедро оборудованный накачанными мышцами — пример для ленивцев — тренер. — Мое имя Николай Егорыч. Можно просто — Егорыч. Не обижусь.
— Лис, — кивнул я, улыбаясь. — Можно просто — Лис.
— Отлично, — оскалил отбеленные зубы Егорыч. — Я смотрю, тело в порядке поддерживаете? Это хорошо. Наша с вами задача теперь будет — поддерживать организм в тонусе. Работа у вас лежачая, малопожвижная. Если есть склонность к ожирению, оно неминуемо наступит. А этого нам не нужно, верно? Лишний вес ведет к лишним нагрузкам на сердце. А оно, как всем нам известно, должно омывать мозг насыщенной кислородом кровью. Которая…
— Суть я понял, — немного грубо перебил я вставшего на привычную «лыжню» тренера. — Давайте уже начнем.
— А и давайте, — обрадовался Егорыч. — Несколько тестовых упражнений. Мне нужно знать пределы, в которых станем работать. И наденьте браслет. Будем следить за вашим состоянием. Сердцебиение, давление… Ну вы понимаете…
— Без проблем. Надо так надо.
Немного разминки. Простых, но действенных движений, чтоб разогреться, и не порвать мышцы чем-то более серьезным. Пять минут бега по серой, невзрачной полосе. Потом штанга — от непривычно легких весов к большим, привычным. Жим от груди, приседание с пригрузом. Гантели, тренажер «гребца»… В скольких тренажерках бывал, везде все одно и то же. Правильный подход к мышечному тонусу универсален.
Егорыч всегда был где-то рядом. Отвлекался, конечно, на других операторов. Но не так, что все внимание кому-то одному, а на остальных болт забил. Грамотно работал, не отнять. Постоянно что-то помечал в планшете — пальцы, явно привычные к железу, вполне неплохо справлялись и с сенсорной панелью девайса.
— Отлично, Лис, — с неизменной улыбкой подошел в очередной раз Егорыч. — Пока на этом закончим. Но показатели более чем приемлемые. Спортсмена из вас, конечно, уже не получится, но себя блюсти и жизнь себе продлевать — более чем. Сейчас обязательно максимально горячий, на грани терпения, душ, и не побрезгуйте отведать фиточаю. А уж после, вас ждут в столовой.
Я потянулся к браслету, чтоб вернуть чужое. Но был остановлен решительным жестом Егорыча.
— Нет-нет. Оставьте. И желательно, чтоб он был на вас даже во время сна. Наш комплекс экспериментальный. Посвящен медицине сверхдальних связей. Научным сотрудникам желательно получать, как можно информации о функционировании вашего тела… Вы не знали?
— О направленности центра? Нет. В контракте не предусматривается мое участие в каких-либо экспериментах.
— О, не волнуйтесь, господин Лис. Ваше в них участие и не предполагается. Пока только данные накапливаются. Все-все. Время-время! У вас очень плотный график…