Глава 18

— Я понимаю, ты до сих пор на меня злишься, но…мы поговорим, как только я вернусь, хорошо?

— Поговорим, Света, обо всем поговорим. Обо всем, кроме Матвея. — Я поправила сумку на своем плече и вошла в здание художественной школы.

— Ладно, я поняла, что затронула больную тему. К тому же, он уехал в Милан. Там открылась его выставка. — Мое горло болезненно сжалось, как было всякий раз при любом упоминании Матвея. Все эти дни от него не было вестей, и я начала потихоньку думать, что все это было нереально. — Ты тут? Как твоя новая работа?

— Все хорошо. Уже две недели проработала. Коллектив небольшой, но все очень милые и отзывчивые.

— Ты так и не рассказала, чем именно занимаешься. — С осторожностью проговорила она.

— Преподаю художественную теорию в одной из лучших в нашем городе художественной школе. Сегодня у меня занятие с младшей группой. Я дополнительно их взяла. Буду учить основам рисования.

— Цветочки, сердечки, облачка и солнышки? — Насмешливо спросила она.

— Угу. Ладно, мне пора.

— Эй, послушай меня! — Крикнула она в трубку. — Не смей теряться! Мы с Богданом скоро вернемся.

— Хорошо. Вы с Богданом — я намеренно выделила интонацией имя лжехудожника — можете делать все, что угодно. Но я не хочу ни одного человека из их семьи в своей жизни.

— Может, ты и меня не хочешь в своей жизни? — Возмущенно спросила она.

— Света, не говори ерунды. Ты прекрасно понимаешь, что я хочу тебе сказать. Все, мне пора. Береги себя!

Я отключила телефон и кинула его в сумку, переступая порог своего кабинета, в котором теперь провожу все свободное время. Поместив пальто на плечики и повесив его в шкаф, я села за свой стол и приступила к проверке методического материала. Предложение об этой работе пришло абсолютно неожиданно. Директор сказал, что был впечатлен моими успехами в галерее Гордеева. Хоть какая-то польза от кошмара, пережитого мной в том месте и с теми людьми, которых я всеми силами пытаюсь оставить позади.

— Василиса Кирилловна? — Я подняла глаза и обнаружила Веронику, молодую девушку-администратора нашей школы.

— Проходи, Вероника. — Я улыбнулась ей и поднялась на ноги.

— Там приехал курьер. У него для вас посылка. — В ее глазах появился блеск любопытства и предвкушения сплетен.

— Ты ничего не путаешь? — Она покачала головой. — Хорошо. Я сейчас спущусь.

— Он ждет вас возле пропускного пункта.

— Спасибо. — Она кивнула и неспешно удалилась.

Схватив сумочку, я спустилась вниз и увидела курьера, который держал в руках что-то похожее на полотно, запечатанное в плотную бумагу.

— Любимова Василиса Кирилловна? — Поинтересовался у меня высокий, молодой парень с хрипловатым грубым голосом.

— Да, это я. — Ничего не понимая, я приняла от него лист бумаги.

— Распишитесь, пожалуйста.

Я выполнила его просьбу и приняла посылку.

— Я могу узнать, кто это отправил?

— Нет. У меня нет никакой информации по этому поводу. До свидания.

— Всего доброго. — В задумчивости ответила я и вернулась в кабинет, окончательно убеждаясь в том, что получила полотно. И что-то подсказывало мне, что было оно от Матвея.

Путаясь в своих ощущениях, я решила, что открою посылку дома. И хоть с трудом, но смогла погрузиться в работу.

— Вот так дорогая. Отлично! — Закусив нижнюю губу, я помогала маленькой девочке, Диане, закончить ее рисунок, который она нарисовала для своей мамы.

— А маме точно понравится? — С наивным блеском в глазах обратилась ко мне девочка. Ей всего пять, и она очаровательно наивна, мила и красива.

— Конечно, милая! — Я улыбнулась и погладила ее по шелковистым, светлым волосам.

— В последнее время она очень много грустит. Папа уехал, мы остались вдвоем. Мама сказала, что так нужно, и что я все ровно буду видеться с ним, но он постоянно опаздывает. — Это было правдой. Всех детей уже забрали родители. Мы остались вдвоем с Дианой. — У меня есть подруга. Ее зовут Катя. Она тоже ходит сюда, но сегодня ее не было. Ее отец тоже уехал от них, но она никогда не грустит. Я вас познакомлю. — По-детски наивно рассуждала девочка. — Почему ты грустная? От тебя тоже ушел кто-то?

Я поджала губы, обдумывая ее вопрос. Очень странно, что он поставил меня в тупик.

— Нет, дорогая. Просто на улице наступила осень, и я грущу из-за этого.

— Не грусти. Ведь когда-нибудь будет весна. Кажется, папа забыл про меня. — Дрожащим голосом сказала девочка и тоскливо посмотрела на выход.

— Послушай, Диана. — Я присела перед ней на колени и взяла ее маленькие, теплые ручки в свои ладони. — Я уверена, что он опаздывает по уважительной причине, иначе он бы тебя давно уже забрал, а пока его нет… — я огляделась, лихорадочно придумывая, чем бы ее отвлечь. — Давай сделаем для твоей мамы красивую открытку?

Девочка поджала губы и что-то обдумывала. Отчего я улыбнулась.

— Пусть она будет с цветами, хорошо? С синими! — С широкой улыбкой добавила она и в моей памяти непроизвольно всплыли слова Матвея «мой Василек!».

— Диана? — Прозвучал позади нас хрипловатый мужской голос, и я обернулась на его звук, открывая от удивления рот и медленно его закрывая.

— Папа! — Вскрикнула девочка и помчалась в объятия к своему отцу. В то время как я стояла, не веря своим глазам.

— Олег…Викторович? — Мой бывший начальник, казалось, был шокирован не меньше меня.

— Василиса? — В его голосе слышалось не только удивление и напряжение, но и страх.

— Папа. Это Василиса. Она наша учительница. Она научила меня рисовать красивый цветочек! — Диана с детской наивной добротой смотрела на нас.

— Да, дорогая. — Обратился Олег к своей дочери. — Ты иди, собирайся, а я пока поговорю с твоей учительницей.

Девочка прошагала к столу, чтобы взять свой рисунок, а затем подошла к дивану, на котором лежали ее вещи.

— Значит, Диана — ваша дочь. — Он поджал губы и быстро кивнул головой. — Алена знает? — Я воинственно встретилась глазами с его виноватым взглядом.

— Нет, — я разочарованно выдохнула и покачала головой. — И я прошу тебя ничего ей не говорить. Мы только начали все сначала.

— Простите, но я не могу этого обещать. Это ваше дело, но она должна знать, и…

— Папа, я готова! — Воскликнула Диана, втискиваясь между нами.

— Отлично, милая! — С напускным восторгом ответил он. — Идем. Василиса… — он перевел на меня виноватый взгляд.

— Если вы ничего не скажете Алене сами, то это буду вынуждена сделать я. — Решительно объявила я и наклонилась к Диане. — Мы сделаем открытку в следующий раз, а пока…давай попрощаемся до следующего занятия.

Я бросила последний взгляд на Олега и вернулась на свое рабочее место. Опустившись на стул, я запустила пальцы в свои волосы, и сделала несколько глубоких вдохов. Еще одна ложь раскрыта. Еще одна тайна разбила мое доверие к людям. Конечно, я не имею права вмешиваться в личную жизнь Алены и Олега, но я не хочу, чтобы подруга чувствовала себя обманутой. Я прекрасно знаю, каково это. Закрыв глаза, я попыталась подумать о чем-нибудь другом, чтобы прийти в себя, как вдруг у меня зазвонил телефон.

— Василиска, ты на работе?

— Да, что-то случилось? — Обессиленно спросила я у Алены.

— Конечно, случилось! — Воскликнула она. — Ты безнадежно просиживаешь свои лучшие годы на работе. — Возмущенно проворчала она в трубку. — У меня на работе завал, поэтому я пока не могу к тебе приехать, но в пятницу вечером мы обязательно сходим куда-нибудь поужинать.

— Алена…! — Страдальчески застонала я.

— Ничего не хочу слышать. Три «п».

— Чего? — Я поморщилась.

— Три «п». Нет. Четыре «п». Пятница. Прогулка. Поужинать. Поговорить. — Весело перечисляла она, пока я собирала свои вещи, чтобы пойти домой.

— Я подумаю. — После небольшой паузы ответила я. — Но ничего не могу тебе обещать.

— Как знаешь, но отделаться от меня тебе все ровно не получится.

— Охотно верю. — Выдохнула я. — Ладно, мне пора. Пока.

* * *

Оказавшись дома, я еще раз мысленно поблагодарила бога за то, что моя нынешняя работа находится всего в пятнадцати минутах ходьбы от моего дома, потому что тащиться с полотном через весь город было бы просто невозможно. Я всеми силами старалась оттянуть момент, когда буду открыть свою посылку. Мне было страшно узнать, что именно там, но ужин был готов, все домашние дела переделаны и поздно вечером дрожащими руками я распечатала полотно. Это был мой первый портрет из среднего зала, к которому был прикреплен стикер: «Каждая из этих картин особенная, потому что на них изображена ты!».

Это была далеко не последняя картина. Следующие два дня после работы меня исправно встречал курьер. И снова у него в руках было запечатанное полотно. Ко второму была подпись: «Спасибо за то, что дала мне возможность по-настоящему жить здесь и сейчас», а к третей: «Я ни о чем не жалею, ведь я узнал тебя. Будь счастлива и береги себя!».

Получив третье полотно, я решила, что пора положить этому конец. Несмотря на открытую неприязнь Матвея ко всем возможным современным гаджетам, ему все-таки пришлось обзавестись мобильным телефоном во время нашей работы над выставкой. Скорее всего для того, чтобы не вызывать моих подозрений. По пути домой, я набрала его номер телефона, чувствуя легкую дрожь во всем теле. Не успела я отойти и на пару шагов от здания школы, как из-за угла соседнего здания вальяжно вышел Матвей и возник прямо передо мной и повертел передо мной своим вопящим телефоном.

— Я уже здесь, родная! — Лучезарно улыбаясь, он сделал шаг ко мне навстречу.

— Что ты здесь делаешь? — Требовательным тоном спросила я, отклоняя вызов и убирая телефон в сумку.

— Решил лично убедиться, что ты получаешь мои послания. — Как ни в чем не бывало, объявил он. — Пойдем. Я подвезу тебя до дома.

— С какой стати? — Я старалась придать своему голосу уверенности и изобразить безразличие, несмотря на то, что видеть его так близко было для меня одновременно невыносимо и приятно. Я до сих пор что-то чувствую к нему.

— Ты через бухгалтерию вернула заработанные на аукционе деньги. Я оценил, но воспринял это как оскорбление.

— Мне все ровно как ты там и что воспринял. Я должна идти. — Я попыталась пройти мимо него, но он остановил меня, перегородив путь рукой.

— Я не верю тебе — вкрадчиво проговорил он возле моей щеки, а затем посмотрел прямо в мои глаза. Я чувствовала его запах, его тепло и волнение. Его лицо ничего не выражало, а сам он, казалось, был немного напряжен.

— Я сказала, что мне все ровно…

— Да-да. Я понял. Тебе все ровно как там и что я воспринимаю. Но я пришел сюда, чтобы сказать тебе, что я не верю тебе. Я знаю, что тебе не все ровно. Так же, как и мне. — Я нервно сглотнула и отвела взгляд. — Ты понимаешь, что я все ровно добьюсь своего?

— Ты добьешься лишь еще б о льшей моей неприязни к себе. — Я хотела сделать шаг в сторону, но он зеркально повторил мои движения. — Матвей, лучше отойди!

— А если нет? — Он откровенно смеялся надо мной в своей излюбленной манере.

— Просто оставь меня в покое! — Я теряла терпение и силы.

— Не могу. — Просто ответил он. — Пойдем. Я отвезу тебя домой.

— Нет. — Я оттолкнула его и прошла мимо, чувствуя, как участился мой пульс, а в глазах все помутнело. Бросив на него последний взгляд, я стремительно направилась домой, а он так и остался стоять посреди улицы.

Загрузка...