Dark Skies

Искры падали на нагревающийся пол с лап демона.

Ладонь уперлась в холодный монолит Древнего, когти заскребли по гладкой поверхности. Где-то точно так же ледяная ладонь Морфлинга уперлась в гладь Древнего Тьмы. На демона и на водяного монстра взирали холодные взгляды их хозяев, настоящих хозяев, которых они пришли свергнуть. И Древние смеялись, насмехались над пришедшими.

Древние не верили, что их способны уничтожить.

Они даже не ставили под сомнение свою неуязвимость, гарантированную им тем самым «зазором» во времени. Твари, дьявольские в своей сути настолько, что даже Несущий Смерть со своей свитой покажется ничтожеством на их фоне, что уж говорить о Неверморе и других пешках в этой безумной игре?

До Жнеца ещё доносились невнятные обрывки слов, похожие на разговор: похоже, тролль оттаскивал свою незадачливую и изрядно раненную союзницу к Фонтану. За радиантами ещё кидались в атаку некоторые крипы, отвлекаясь от штурма, но осадные орудия уже запускали всё новые и новые горящие снаряды в Древний. Древо было объято пламенем, сгорая заживо, и огонь подбирался к монолиту.

У Невермора были все шансы сгореть вместе с Древним. Заточенные в его крыльях души метались в панике, а самому демону хотелось смеяться, смеяться громко и безумно, воспевая реквием… по себе самому.

По ним всем.

«Гореть вам в Аду и мерзнуть в космической бездне!»– в злое, мстительное пожелание самого Невермора примешивался чей-то другой голос. Единственная душа, ещё хранимая внутри, которой хотелось также надрывно засмеяться, если бы только была такая возможность…

На зеркальной поверхности монолита полыхали блики огня, и отражались горящие глаза демона. На миг – невыносимо короткий, и с тем нереально долгий – Жнец увидел другое отражение. На покрытых изморозью гранях монолита Тьмы застыло отражение ледяной волны с холодными безразличными камнями глаз. Оба Древних уже шли трещинами, и характерный хруст казался Невермору единственным слышимым звуком, перекрывающим даже рев пламени. Немного – ещё совсем немного – и один короткий удар разломит Древнего в осколки

Но ведь даже удар и следующее за ним разрушение длятся доли секунды. Ты сможешь рассчитать время удара?.. Сможешь сказать наверняка?

Время – его попросту нет. Нет минимальной границы отсчета, горизонта… любое действие, даже «мгновенное», занимает время. Даже сдвиги в структуре – они нереально долгие с точки зрения движения элементарных частиц.

Успокойся, – поверхность пошла трещинами, искажая отражение демона. – И плыви по течению.

Всё было рассчитано. Даже до таких деталей. Не им. Его задачей было лишь перехватить другой механизм отсчета.

- Веди, – прошептал Жнец, обращаясь непонятно к кому.

Закрыв глаза и выкрикнув проклятие на родном языке, Жнец со всей силы ударил в зеркальный центр.

Инвокер перевел взгляд на линзу наблюдения. Под её стеклом, под небесами вечной войны, разыгрался ветер, наметая тучи, смешивающиеся с ярким светом солнца. Но Гаррал не обращал внимания на эти помехи: он смотрел на Древних.

Лицо бессмертного мага в этот момент казалось невероятно старым, волосы – насквозь седыми, а высокая фигура – внезапно сутулой и сгорбленной. Однако призрак чему-то улыбался.

- У нас была целая вечность, – сказал он негромко. – Но даже она подошла к концу… тогда.

За его спиной зияли тьмой распахнутые двери зала, уводя в никуда, и около этих врат молча стоял Разор.

- Наконец-то…

Рубик вскочил с кресла, подходя к распахнутому окну. Раскинув руки, он с горящими зелёным пламенем глазами смотрел на полыхающую поверх восхода картину. Объятый огнем Древний Света и закованный во льды Древний Тьмы – и оставшиеся на рассветном небе четыре звезды, две из которых вот-вот полетят вниз, вслед за рушащимся миром. Поднимающийся ветер бил в испещренное зелеными трещинами лицо Гранд Магуса, и фигура мага казалась нереальной на фоне восходящего светила и разметанных по небу тёмных облаков.

Приближался дождь, приближался шторм, но солнце сияло невыносимо ярко – так, что человек не смог бы на него смотреть, как смотрел сейчас Рубик. Но он и не был человеком уже давным-давно. Собранный по кускам из осколков тысяч личностей тот самый Рубик.

- Наконец-то та ночь кончится, – прошептал он одними губами. – Слышишь? Слышишь?! – выкрикнул он против поднявшегося ветра, но голос потонул в его вое и только слышишь? слышишь?.. – загасающим эхом разносилось по округе.

Свет беззвучно смотрел в спину счастливо смеющегося мага.

***

- Жива?

Над Аюштой нависло чье-то лицо, но дриада еле различала даже силуэты. В голосе можно было узнать Джа’Ракала, если бы не смертельный звон в ушах. Её тело не слушалось, и что-то её заставляло ещё жить, даже будучи изорванной, как тряпичная игрушка котом. Вкус крови во рту, невозможно соображать, и все кажется, что чей-то голос зовет её. Обратно. Защищать Древний до последнего, оттягивая время. Убить ту демоническую тварь, которой дриада поверила. Ведь всё сказанное врагом – обман. Изящный и аккуратный обман, что ты ожидала от исчадия Бездны, наивная? Кинуться прямо в огонь, только бы выкроить секунды для Света, для победы. Ради того мира, что остался за стенами этих гор. Разве не за этим ты сюда пришла, Аюшта? Ведь ты здесь в обмен на свой Лес, который ты поклялась защищать. Одна ошибка – твоя ошибка – будет стоить жизни тебе и твоим друзьям, оставшимся так далеко там.

Ты и правда поверила демону? Это всё не более чем обман, Аюшта.

Это всё обман. Вас всех обманули.

- Да очнись же ты! – практически взвыл над ухом тролль.

В следующий миг стало нечем дышать – дриаду буквально с головой окунули в воду. Невольно сделав судорожный вдох, она наглоталась воды, забивающейся в нос, обжигающей горло. Аюшта отчаянно пыталась вырваться, вынырнуть, не понимая, что происходит. Голос всё ещё настойчиво звучал в голове, дробясь и разрывая сознание.

- А… – столь же резко её за шкирку подняли над водой. Кашляя, отплевывая воду Фонтана, дриада ещё попыталась вырваться, но держали её очень крепко.

- Буйная, успокойся уже, – бурчал тролль, наблюдая, как целительница, без особого успеха, пытается расцарапать ему плечо. – Скоро всё закончится.

Провыв что-то буквально овечьим голоском, Аюшта прекратила дергаться, так и обмякнув в руках Джа’Ракала. Подняв глаза, смотря поверх его плеча, она бессильно взирала на огненное зарево, полыхающее над лагерем, перекидываясь всё выше и выше по ветвям Древа, превращая то в горящий факел. Смог уходил к рассветному небу, смешиваясь с облаками. Очень скоро от Крепости останутся только чёрные остовы сожженных мостов в тот мир, что они знали.

На задний план уходила боль: вода смывала раны, оставляя за собой шрамы и уродливые пятна ожогов. Уходило безумие, и голос Древнего в её сознании звучал всё тише, уже не сводя с ума. На миг он показался ей даже смешным, и дриада рассеянно зафыркала, пытаясь рассмеяться, но вырывались лишь сиплые всхлипы. Сил уже не было, и оставалось только смотреть, как пылает за стенами двора огонь.

А потом землю сильно встряхнуло. Как будто всё пространство враз сжалось – и внезапно распахнулось гигантским разломом, одновременно с полыхнувшей через всё небо грозой. Тролль что-то крикнул, но в нарастающем грохоте ничего не было слышно, кроме хруста ломающихся камней Крепости. Мир, только что озаренный ослепительной вспышкой грозы, казался неестественно контрастным и чётким. Пространство рвалось, ломалось, словно само окружение было одним большим зеркалом. Витражом, разбитым в осколки, разлетевшиеся кругом смертоносной шрапнелью. Всё перепуталось, смешалось. Один из «разломов» в ткани реальности прошелся прямо перед Аюштой – лезвием, рвущим воздух и землю. Собственный вскрик дриада не услышала, он потонул в крещендо целой канонады звуков, взрывающих восприятие болью. Её сгребли в охапку, пытаясь оттащить назад, рядом что-то рухнуло, а следом одна из колонн провалилась прямо в распахнувшийся разлом в пространстве. Мир рушился на глазах. Мир бился в агонии – и его судороги волнами проходили по телу, готовые вот-вот разорвать его следом за всем остальным.

Последовавшая мощная ударная волна перевернула всё, опрокинув мир в пропасть.

Теряя опору под ногами, падая во тьму, разрываемую яркими вспышками, Аюшта услышала чей-то голос. Два голоса: второй тихим перезвоном вплетался в первый. К ним должен был присоединиться третий – дриада чувствовала это нутром. Но слышно было лишь его молчание.

Спой. Последний раз. Реквием по нашим душам.

Она видела себя. Других себя. Веселую и задорную девушку, не унывающую даже в пылу войны, своим звонким голосом помогающую держаться и другим. Видела и холодного расчетливого взрослого бойца с заляпанным кровью лицом, без сомнений ведущего собранный отряд лесных зверей на светлый берег реки, окрашенной кровью. Забившуюся под чашу Фонтана испуганную девчонку, которую утешала её рыжеволосая подруга, пришедшая вместе с ней на войну. Дриада была ими всеми – и никем одновременно.

Где-то далеко за пределами Арены мир содрогнулся от ударной волны – не просто физического удара, а масштабного фронта изменений, перекраивающих саму реальность. Разрывая её узоры – и сплетая их заново, уничтожая основу – и воссоздавая фундамент. Вычищая из мира все следы влияния Древних, и сшивая разрывы, будто их никогда не было.

Она проваливалась всё глубже и глубже в водоворот видений.

Они проваливались.

У врат зала в Андерскейпе вздрогнул Ревенант Молний. Призрак слышал зов войны, неукротимую бурю, которой он являлся в мир Живых. Электрической дугой через сознание – тысячи сцен сумасшедшей битвы, поражений и побед… и миров, что разрушались на глазах, какая бы сторона ни победила. Ведь Свет и Тьма не более чем имена, которыми назвались Древние, а сами они лежат за гранью понятий морали Живых и даже бессмертных.

Посреди горящего леса, объятого неестественно ярким пламенем, бегущая через этот кипящий ад фигурка остановилась на секунду. Мимолетное видение, мгновенная вспышка в сознании… быть может, мерещится из-за угарного газа и боли в ранах и ожогах. Мерещится, что в ярком пламени она видит миллиарды силуэтов битвы, где она – рыжая лучница, танцующая с Ветром, – пляшет прямо в центре развернувшейся схватки, осыпая градом стрел, без промаха разящим цели. Убивающая без промедлений, даже когда по ту сторону реки оказываются её бывшие друзья.

Выстраивающиеся и рушащиеся зеркальные лабиринты отражений. Каждый, кто был, есть и мог бы быть здесь. Раскалывающиеся в мелкую крошку десятки тысяч вариантов событий. Реальность, разрываемая и сплетаемая заново. Один кошмарный и с тем прекрасный мир, доживающий свои последние мгновения.

А потом… потом была только тишина.

На миг, бесконечно короткий и с тем бесконечно долгий, над миром повисла гробовая тишина, в которой тихим напевом раздавалось чьё-то негромкое пение.

Реквием по Древним.

***

Рассветные небеса над лежащей в руинах Ареной были затянуты облаками, и редкие капли падали вниз, предвещая близящийся дождь. Недавно светлое поле битвы теперь укутано было в туманные сумерки.

Дышать было трудно, и сам факт того, что она ещё жива, доходил до дриады очень медленно, с запозданием. Было ощущение, будто её разбили и склеили заново из осколков. Аюшта лежала на опаленной траве, в окружении обломков, и смотрела в небо. Двигаться сил не было, но она попыталась пошевелиться. Тут же отдавшееся болью тело – и облегченный вздох. Если у тебя что-то болит, ты ещё живой. С трудом поднявшись, дриада осмотрелась.

Глазам представало печальное зрелище. На руинах лагеря Света ещё плясал постепенно угасающий огонь, озаряя поднявшийся туман. Взгляд уперся в то, что осталось от Древнего Света. Посреди остатков обугленного Древа Жизни, у полуразрушенного поблекшего монолита, стоял тёмный силуэт Собирателя Душ – запрокинув голову, тот смотрел в небо, один посреди руин. Вокруг не было даже крипов: бездумные куклы Древних просто рассыпались в прах. И казалось, что ветер доносит до слуха его голос… песню, перешедшую почти на шёпот, но всё ещё слышимую, уже не гневным криком, проклинающим Древних, но тихим похоронным плачем, вырезающим надгробную надпись на сознании.

Аюшта встрепенулась было, вскочила. Она хотела крикнуть, позвать его, но из горла вырвался лишь сдавленное сипение. Протягивая руку, сделав несколько шагов на подкашивающихся ногах, она замерла, разглядев…

Невермор медленно осыпался, порывы ветра пеплом уносили обрывки теней и искры от тлеющего в груди огня. Демон казался тлеющей догорающей свечой. Распахнутые крылья разносило прахом, смешивающимся с углями и золой. Ещё горящие глаза поверх расколотого монолита смотрели в небо, и челюсть Жнеца еле заметно шевелилась: он допевал последние слова песни, осыпаясь прямо на глазах. Жнец медленно повернул голову, кинув последний взгляд на дриаду. Он словно грустно усмехался, скалясь в нечеловеческой улыбке, и красные угольки его глаз чуть блестели, догорая в сумерках. До Аюшты донеслись завершающие слова – на чужом языке, но отчего-то совершенно ясные.

…и больше никогда, – прозвучало, прежде чем очередной шквал просто разметал его фигуру в прах, развеяв по ветру. Последним звуком этого реквиема оставалось лишь холодное молчание и доносящийся издали перезвон ледяных капель, слезами обрушивающихся на землю под расколотым монолитом Тьмы. На заметенной снегом вулканической скале, среди ледяных осколков – всего, что осталось от идеального бойца, – на двух зелёных камешках догорали светящиеся искры.

Крапал мелкий дождь. Аюшта стояла, покачиваясь от усталости и странного чувства опустошения внутри. Как будто что-то вырвали из груди, из сознания, из самой сущности. Будь у неё возможность, она бы рассыпалась так же, в прах, который унесет ветром. Покрытая шрамами, ожогами и новыми, свежими ещё ранами от обломков камней, встрепанная, она стояла посреди руин, тупо смотря перед собой.

Позади неё раздался какой-то звук. Дриада медленно обернулась через плечо – и глаза её вдруг расширились. Под обломками был кто-то живой, безуспешно пытаясь оттуда выползти. Метнувшись к завалу около Фонтана, целительница упала на колени, начала разгребать булыжники. Куски камней были невероятно тяжелые, но девушка не обращала ни малейшего уже внимания на боль в мышцах, только негромко сипела, пытаясь убрать непосильно тяжелые для неё блоки, стирая в кровь пальцы о шершавые поверхности. Несколько мучительно долгих минут, пока ещё один крупный булыжник не удалось оттолкнуть в сторону.

- Джа? – дриада неожиданно счастливо улыбнулась, потянувшись помочь ещё живому и злому пострадавшему.

Каким образом тролль умудрился выжить под таким завалом – оставалось загадкой, почти чудом. Вероятно, просто повезло, что большая часть крупных обломков обрушились на упавшее под углом перекрытие, в зазоре под которым боец оказался. Джа’Ракал тихо матерился на все лады, пока целительница ему помогала выползти оттуда. Тролль был весь в крови, с расшибленными камнями виском и плечами, с раздробленной ногой, но живой. И его непрерывный поток ругательств сейчас лишь смешил дриаду: настолько нелепо, глупо всё это сейчас выглядело на фоне катастрофы. Аюшта тихо смеялась, слушая глухое бухтение товарища, обнимая за плечи. Через некоторое время тот умолк, хрипло дыша. Встать он не мог: сломанная нога мешала подняться.

Падал дождь, смешиваясь со слезами облегчения на лице дриады. Тролль некоторое время недоуменно смотрел на целительницу снизу вверх.

- Не реви. Всё же закончилось?

- Всё закончилось, – прошептала целительница, уткнувшись в растрепанные волосы тролля.

- Вот и не реви, будь троллем, – буркнул Джа’Ракал, подняв руку и потрепав союзницу за ухом.

Та тихо рассмеялась сквозь плач.

- Я так устала…

Тролль фыркнул, закрывая глаза.

- Я вообще задрался уже. Думал, сдохну, а нет, не задалось.

Из дождливых сумерек вокруг начали появляться золотистые огоньки. И на этот раз спрайты дриады не смеялись, бесшумно собираясь вокруг выживших и пытаясь затянуть их раны.

- И как мы отсюда выберемся? – поинтересовался Джа’Ракал через некоторое время. – Нас же некому вернуть наза… ой, ять… – до него потихоньку начинала доходить ситуация и он недовольно заворочался. Перспектива здесь остаться его откровенно не радовала. – Гребанный маг, я б его убил!

- Не дергайся и открой глаза уже, – хихикнула дриада через слезы. – Смотри.

Посмотрев перед собой, тролль обнаружил, что перед руинами Фонтана зияет знакомого вида портал, за которым виднелись какие-то холмы. Дрожащая водяная плоскость, словно вертикальное озеро прямо в воздухе. Прямо как тот самый портал, в который его несколько дней назад без объяснений толкнул телекинетическим рывком неизвестный маг в капюшоне и маске.

- Да неужели? – он даже не знал, верить ли своим глазам, но решил на всякий случай поверить. – О нас вспомнили? Я такой видел уже.

- Я тоже. Не знаю, но возможно это – путь назад, – дриада поднялась на ноги, помогая Джа’Ракалу подняться следом.

Тот еле стоял, опираясь на подставившую плечо целительницу, стараясь не наступать на переломанную под завалом ногу.

- Главное, чтоб не в ещё одну переделку, – уныло пошутил тролль. – Я устал.

Уже у самого портала, Аюшта обернулась последний раз, заслышав крик ворона. Подняв глаза, она увидела на обугленном остове Древа чёрную птицу, похожую, скорее, на тень. Кинув короткий взгляд – упавший как раз на дриаду – ворон молча взлетел в воздух, практически сразу затерявшись на фоне облаков. Последняя тень, оставшаяся от того лоскутного одеяла душ, из которых скроен был облик Жнеца. Он сам.

Смотрящую вслед дриаду не покидало чувство, что рядом кроме ворона был и кто-то ещё. Вряд ли она могла осознать присутствие Стража Мёртвых, но ощутила тот могильный холод, что отмечал его следы.

- Удачи, – прошептала целительница пропавшей в небе тени.

Возможно, иногда лучше не осознавать, насколько близка была смерть, и что она пришла за кем-то другим вместо тебя, всего лишь отсрочив твой финал.

Возможно, иногда лучше ничего не знать.

***

- Закончилось… – дробящийся голос Рубика прозвучал нереально громко в наступившей тишине. – Наконец-то всё закончилось.

Гранд Магус устало опустил руки, отвернувшись от окна. За спиною мага, на полотне небес догорали силуэты прошедшей битвы. Истлевал, оставляя только воспоминание о себе, след на сетчатке глаза, разлом, прорезавший минуту назад небо. Перемешивался со светом взошедшего солнца, еле видимого из-за густых облаков. Всё было… закончено, и теперь этому миру – и многим другим – надо было дать время оправиться от произошедшего. Может, даже у разрушенных в этой войне миров, где оставался только один Древний, ещё был шанс встать из тех руин, в которые их привели Свет и Тьма.

- Я ими горжусь, – проговорил Рубик, поднимая взгляд на Эзалора.

Но Хранителя здесь уже не было.

На лице Гранд Магуса блуждала отстраненная улыбка, и зелёные трещины, что его покрывали, походили сейчас на густую сетку морщин.

Подняв с пола брошенную маску, маг направился к дверям кабинета, на ходу надевая её и застегивая. Бросил мимолетный взгляд на погасшие огни вокруг сферы наблюдения, на саму сферу, туманом растекающуюся, растворяющуюся в зале, Рубик щелкнул пальцами. Магические огни, освещающие кабинет, погасли все разом, окунув помещение в полумрак. Только из окна падала тонкая полоска света, озаряя путь к открытым дверям.

- Шах и мат, Свет, – рассмеялся вполголоса Рубик, перешагивая порог, вновь набрасывая капюшон на голову. – Шах. И. Мат.

Ревенант Молний долго смотрел на погасшую линзу. Ещё неприятно трясло от того ощущения, что заставило его сознание на миг раздробиться и собраться вновь, и Разор никак не мог сосредоточиться, вернуться в реальность. Призрака не покидало ощущение, что что-то изменилось в самом фундаменте мира вокруг – и что-то медленно вытирается из памяти. По инерции он цеплялся за обрывки того, что он помнил, но с каждой секундой он забывал, что именно он пытается вспомнить. Что-то, теперь уже несущественное.

Мимо него прошел Инвокер, и его шаги – иллюзия звука в Мире Мёртвых, – эхом заметались под сводами Андерскейпа.

- Тебе не туда, – не оборачиваясь, прокомментировал Ревенант. – Выход в другой стороне.

- Мне именно туда, – усмехнулся Гаррал.

Скоро Разор забудет, что здесь кто-то вообще был.

Возможно, это и к лучшему.

I’ll paint it on the walls

‘Cause I’m the one at faults

I’ll never fight again

And this is how it ends

© Linkin Park – Breaking the Habit

Эпилог. Checkmate

Примечание к части

Soundtrack:

Sonata Arctica – Replica

Linkin Park – In My Remains

Separate, sifting through the wreckage

I can’t concentrate, searching for the message

In that fear and pain, broken down and waiting

For the chance to feel alive

© Linkin Park – In My Remains

- Этого не может быть, – севшим голосом прошептала Аюшта, бессильно оседая на опаленную траву.

Перед её глазами простирались огромные массивы выжженного леса, и не было никаких сомнений, что это действительно Западный Лес. Его пепелище, сожженный до обугленных остовов родной мир. Паника сменялась отчаянием с каждой секундой, что дриада смотрела на чёрные стволы, кладбище её родины, её прошлого. Рубик был прав: обратно путь закрыт, она не сможет вернуться в Лес. Но тот говорил, что если дриада выживет в войне, родной мир не сможет её принять обратно – и она с этим заранее смирилась.

Он и слова не сказал, если вообще знал о том, что её родины попросту уже не будет…

Пальцы загребали золу, оставшуюся от деревьев на границе; слезы заливали лицо. Всё говорило о том, что Лес сгорел дней пять назад. Сгорел не от простого пожара – не могло обычное пламя оставить на выгоревшей земле такие узоры, словно здесь побывали демоны. Пять-шесть дней. То самое время, что они с троллем прошли досюда, когда портал вышвырнул их где-то среди холмов.

Тихо воя от бессильного отчаяния, дриада запрокинула голову к закатному небу, срываясь вдруг на громкий крик, неестественно и жутко звучащий в глуши на Пограничье. Даже стоящий рядом Джа’Ракал невольно сжался от того вопля, что взметнулся к небу, раскалывая тишину.

Дриада выглядела разорванной тряпичной куклой. Она вернулась с войны – вся в уродливых шрамах и ожогах, с обломанными рожками и опаленной шерстью. С кровью на руках и губах, с жутким оскалом хищника. Она вернулась с войны в мир, который её не ждал. И сейчас надрывала связки, оплакивая своё беззаботное прошлое, оплакивая себя – и всех, кого знала.

Крик оборвался на высоте, упав обратно в тихий плач, когда сил выть уже не оставалось. Девушка плакала, закрыв когда-то красивое лицо руками. Всё, что осталось от многих гектаров гигантского многовекового леса, лежало теперь пепелищем от огромного костра. Всё, что осталось от неё, тенью себя прежней сидело у границы уничтоженной родины.

Джа'Ракал присел рядом, обнимая Аюшту за плечи. Слова застревали в горле, он не хотел ничего говорить, да и не знал, чем можно утешить. Он и сам вернулся с этой войны в мир, который никогда его и не ждал. До которого и самому ему не было никакого дела. Вот только вернулся другим. Тот костер вечно пылавшей внутри ярости и ненависти ко всему погас, оставив после себя лишь пепелище. Ему некуда было возвращаться. Как и всегда – после убийства сестры он шел куда глаза глядят, куда выведет кровавая тропа из смерти и боли. Вот только война словно вырвала изнутри эту ярость, голод до чужих страданий, позволявший жить, дававший хоть призрачную, но цель.

Древние у них всех забрали что-то важное. К счастью или сожалению, оценить это сейчас могли только те, кто выжил.

Оборотная сторона медали, изнанка победы обернулась полным поражением для участников этой войны. Джа’Ракал чувствовал себя так же, как и его боевая соратница: оставшимся в растерянности на руинах своего мира. Только ничего не было, лишь глухо ныла пустота в груди.

- Пойдем, – он поднялся с земли, помогая Аюште встать следом. – Какой уже смысл сейчас плакать? Прошлого не вернешь.

- А ты бы… хотел вернуть?

Какой глупый вопрос.

- Я бы хотел, – жестко сказал Джа’Ракал, положив руки на плечи дриады и заглядывая в глаза, – чтобы много чего никогда не было. Чтобы моя сестра была жива. Или чтобы её никогда и не было в моей жизни. Или просто жить, убивать и наслаждаться этим, так и не узнав, что где-то была эта война. Просто жить, имея хоть какую-то цель.

Ему трудно было складывать мысль, и без того нечеткую, в слова. Но Аюшта слушала, всхлипывая, смотря на него воспаленными глазами, пытаясь выдавить жалкую улыбку, перекошенную плачем.

- Мне некуда идти, – прошептала девушка, закрывая глаза и стараясь не выть снова.

Слезы катились по покрасневшему лицу.

- Мне тоже, – улыбнулся тролль, вытирая их с лица подруги… он кого-то кроме сестры когда-то называл другом?.. – Так что мы можем идти вместе.

- Куда?

- Куда глаза глядят, – Джа’Ракал потрепал дриаду по спутанным волосам. – Рано или поздно куда-нибудь выйдем. И да, – он отстранился и чуть виновато отметил: – Я это… топор потерял. Копье одолжишь, пока я новый у кого-нибудь не отожму?

Аюшта всхлипнула… и вдруг зашлась сиплым смехом. Непосредственность простоватого тролля заставляла улыбаться даже сейчас.

- Да, конечно, – пробормотала она, утыкаясь в плечо товарища.

Закат догорал на горизонте.

Now in my remains

All promises that never came

So that’s violence way

To washed away the worst of me

Последняя горсть земли легла на закопанную могилу.

Вогнав лопату в грунт, мокрый от недавно прошедшего дождя, Рубик оперся на рукоять, запрокинув голову. Мало кто узнал бы Гранд Магуса сейчас, да и в его родном мире не было в живых уже никого, кто его знал. В родном мире он и не был Гранд Магусом – он был просто бывшим студентом-магом, выжившим после катастрофы. Сейчас на нём не было ни мантии, ни капюшона, ни маски, зарывающей лицо. Больше и не требовалось скрывать свой облик. Отражения, собранные по тысячам миров – от реальностей, где война не успела наступить, до тех, что были разрушены ею под основание, – больше не были его частью. Их разметало по родным мирам… по крайней мере тех, кому ещё было куда возвращаться.

Здесь и сейчас над могилой стоял обычный человек с собранными в хвост чёрными волосами и зелёными глазами. Стоял, смотря вверх на уходящий к ночному небу расколотый обелиск. Голубовато-зелёная зеркальная поверхность уже не сияла, как раньше, блеклая и тусклая, покрытая трещинами, и мёртвый Древний Света возвышался над родной реальностью, походя на надгробную плиту. Где-то за многие километры от него, точно таким же мёртвым монументом возвышался кроваво-рубиновый монолит Древнего Тьмы.

Вечным памятником катастрофы они стояли посреди изначального мира, на местности, совершенно не похожей на ту Арену, что создали они в мирах-отражениях, играя в свою долгую и безумно жестокую игру. Этот мир когда-нибудь тоже поднимется из руин, в которые его обрушили сошедшие на землю его хозяева, его настоящие боги. Быть может, Рубику уже не суждено увидеть реальность, вставшую на ноги после катаклизма, а может он ещё застанет рассвет над своей родиной.

Сколько здесь прошло времени?.. Несколько часов? Месяц? Год? Вечность?

- У нас была целая вечность, Карл, – устало проговорил Рубик, усаживаясь перед могилой, прислонившись к холодной поверхности монумента. – Надеюсь, ты увидел то, что хотел.

Подняв голову, Гранд Магус посмотрел на ночное небо, усеянное звездами. Нашел взглядом среди них одну, самую яркую. Знакомую ему с детства звезду. Она часто меняла своё положение, но где бы маг ни был, всегда указывала ту дорогу, которая приводила к цели.

Даже в том мире-отражении, где всё закончилось, она привела их к победе, пусть и ценой своей жизни. Быть может, где-то там в глубоком космосе мимо этого блуждающего огонька пролетит ледяная комета, и в её холодном плену отзовется такая же искра, готовая подхватить вторую половинку единого таймера. Может, они никогда не встретятся; может, разминутся; может, вместе придут в мир, свободный от войны.

- Жаль, ты этого уже не услышишь, – прошептал он, обращаясь неизвестно к кому, – но я хочу сказать спасибо. И прости за всё, если можешь.

Безоблачное звездное небо ответило глубоким молчанием. Над всем миром висела тишина, но она больше не отдавала гробовым холодом. Она была мягкой, обволакивающей, успокаивающей. Вечной колыбельной.

И здесь, в этом мире, всё ещё сияла звезда, указывающая путь.

Рубик ещё долго сидел, всматриваясь в небеса, прежде чем подняться. Куда приведет его дорога – кто его знает. Да это и неважно уже.

Война была окончена.

Like an army

Falling

One by one by one…

09.04.15 by BlackSpiralDancer

г.Челябинск (29.08.13) – п.Домбай (09.04.15)