Даршан Шри Анандамайи Ма

МАТЬ И ЕЕ ИГРИВАЯ РОЛЬ

Тот, кто смотрел на светлое лицо Матери, всегда сияющее улыбкой, Ее детскую простоту, Ее игривые шутки, льющиеся из сердца, всегда переполненные радостью, должен быть безмерно очарован. Во всех Ее словах и выражениях, в каждом Ее взгляде и жесте царит сладость, подобной которой больше нигде не найти. Божественный аромат всегда исходит от Ее тела, от каждого Ее дыхания и от Ее одежды и постельных принадлежностей. Когда Она поет, божественные мысли и идеи исходят из глубочайшего источника нашего сердца.

Полностью свободная от всех уз, Она ведет жизнь совершенной отрешенности. Подобно безмятежному голубому небу наверху, далеко от мира внизу, все же проливающему свое невозмутимое спокойствие на вещи этой земли и производящему небесные отражения на озерах и резервуарах, а также на небольшой чаше с водой, Она охватывает всё созданное и притягивает всё ближе и ближе к Своему сердцу. Она признает игру единой абсолютной жизни в народах всех рас и вероисповеданий, в каждом животном и растении и рассматривает все существа как волны одного вселенского блаженства. Она относится к ним с равной любовью, уважением и святостью. Никакое различие между высоким и низким, богатым и бедным не влияет на Ее видение.

Мать всегда говорит: «Для меня нет ничего нового, чтобы увидеть, услышать или сказать. Тем не менее, мы обнаруживаем, что даже самые обычные мелочи поглощают Ее внимание до такой степени, что вы склонны сравнивать Ее с дитям, очарованным милой куклой.

Нет предела Ее игривым веселиям с почитателями. Однажды они хотели видеть Ее одетой как Шри Кришна в детстве, а также в юности на пороге подросткового возраста. Почитатели объединились, чтобы одеть Ее. Есть две фотографии, показывающие две разные роли[27]. Как поразительны выражения Матери в этих двух разных позах. Красота Ее лица раскрывает очарование Шри Кришны в детстве и в юности. Это действительно невообразимо из какого скрытого источника сиял такой божественный свет, чтобы придать Ее взглядам такую ​​нежность, Ее челу — такое умиротворенное и милостивое выражение, Ее лицу — ореол чистоты и сладости, а Ее конечностям — такую ​​легкую гибкость. Это не только необычно, но и сверхъестественно и за пределами всех прецедентов.

Можно видеть фотографию Ее улыбающегося лица в виде мальчика Шри Кришны. В Её сердечном смехе как бы соединялся и танцевал каждый Ее фибр. Те, кто присутствовал в то время, могли видеть свечение священного света, который освещал Ее фигуру; такой чистый, сердечный смех вряд ли можно найти в человеке. Фотография очень несовершенно раскрывает лишь часть Ее реального выражения.

Куда бы ни пошла Мать, Ее присутствие несет изысканную сладость, пронизывающую мысли и идеи людей, стекающихся вокруг Нее. Какой бы ни была природа ваших мыслей, вы приятно удивлены, обнаружив, что ваш ум очищается Ее тонким влиянием. Вид Шри Кришны пробудил материнскую привязанность в Яшоде, дружеские чувства в Шридаме и Судаме и бескорыстную любовь в сердцах доярок Браджадхама. Присутствие Матери также вызывает разные фазы преданной любви и обожания в разных душах.

С самого детства Она играла на главных побудительных причинах человеческой жизни. Ее товарищи не знали радости без Ее компании. Кто бы ни вступил с Ней в контакт, дети, молодежь или старики, были настолько очарованы, что часто спрашивали при расставании: «Когда мы встретимся снова?» Где бы Она ни находилась, там собирается радостное множество людей; волна опьяняющего восторга волнует сотни и тысячи мужчин и женщин с новым вдохновением, и их души как бы танцуют в ответ на Ее сладкие слова и выражения. В тот момент, когда Она покидает место, вы чувствуете себя пустыми. Было также замечено, что люди, которые, увидев Ее растрепанные, комковатые волосы, Ее неопрятное платье и небрежные поступки, стали воспринимать Ее как беспорядочную женщину и пытались избегать Ее присутствия, но, несмотря на себя, не могли отвести от Нее глаз.

Бесчисленны и разнообразны необычные силы, которые постоянно проявляются через Ее игривую деятельность. Когда Ее спрашивали о них, Она говорила: «Это тело всегда в том же настроении, без каких-либо изменений. Одно только ваше отношение заставляет вас рассматривать любую конкретную фазу как обычную или необычную». Она добавила: «Вселенная — это Божественная Игра, у вас есть желание играть, и, следовательно, во всех игровых действиях этого физического тела — в его улыбках и шалостях — вы интерпретируете его пути в соответствии со своим собственным светом. Если бы оно приняло серьезную неподвижную позу, вы бы держались подальше от меня. Научитесь сливаться с Божественной Радостью во всех ее проявлениях, и вы достигнете конечной цели всей игры. Понимаете?»

То, что находится за пределами опыта обычного человека, называется необычным. Тому, кто растворил все мысли и эмоции в одном абсолютном, высшем блаженстве Атмана, которое иногда берет на себя роль отдельного существа, иногда Ишвары или Всевышнего Правителя Вселенной или иногда безличного абсолютного Пара-Брахмана, — все эти фазы являются лишь случайными проявлениями одной инициированной самой собой Божественной игры. У Матери нет желаний, нет симпатий или антипатий. Иногда сверхъестественные силы играют свою роль в возбуждении преданного отношения или пробуждении благочестивых мыслей у Ее почитателей. Иногда их чрезвычайно молитвенное отношение вызывает соответствующие проявления в Ее простом поведении. Мать говорит: «Это тело похоже на барабан; как вы ударите по нему, так он издаст соответствующий звук. Я обнаружила, что по всей вселенной звучит всего одна игривая основная мелодия».

За день до того, как Мать покинула Рамна ашрам в Дакке в июне 1932 года, в 5 часов вечера, Она сидела со многими из Своих почитателей в открытом помещении, чтобы принять прасад. Внезапно небо затянуло темными облаками, штормовыми ветрами, вспышками молний и громом. Все присутствующие предчувствовали моментальный ливень. Как раз в это время пришла другая группа, и они также сели, чтобы получить прасад. Мать попросила тех, кто закончил есть уйти, но Она осталась. Когда все закончилось, Она встала и сказала: «Теперь я буду принимать бесплатную ванну». Многие пытались отговорить Ее от принятия ванны так поздно днем. Но Она твердо стояла, когда начался сильный ливень; весь комплекс был затоплен. Мать, как беспокойная игривая девочка, бегала под дождем с огромным восторгом; многие старики и женщины, мальчики, девочки и юноши со всей своей красивой одеждой присоединились к собранию и начали петь киртан, который продолжался до 9 часов вечера. Среди них были люди с очень плохим здоровьем, но никто из них не простудился.

Мы видели много случаев, когда одним лишь взглядом Мать прекращала дождь или нежной улыбкой или громким смехом прекращала все споры и проявления недоброжелательности среди Своих почитателей.

Мать от природы принимает очень мало пищи; невозможно даже представить, как человек может жить на такой скудной диете. На ранних этапах своей жизни, когда в Ее теле проявлялись многие йогические процессы, Она много дней провела, не взяв ни капли воды. Она не чувствовала никакой склонности к еде, пока эти йогические процессы не прекратились. В те дни полного или частичного поста Ее внешность была яркой и веселой, Ее тело шустрым, полным здоровья и энергии, как обычно. Мы уже знали о курсах Ее ограниченной диеты.

Она провела пять месяцев, принимая только горстку еды и то же самое ближе к концу вечера. В течение восьми-девяти месяцев Она принимала только три глотка риса в день и три вечером. В течение пяти или шести месяцев Она жила на небольшом количестве фруктов и воды, взятых два раза в день. Были случаи, когда Она провела пять-шесть месяцев, съедая небольшое количество риса только два раза в неделю; в другие дни хватало нескольких фруктов.

С 1924 года Она не могла есть своими руками; всякий раз, когда Она пыталась поднести еду ко рту, Ее хватка ослабевала, и большая часть еды проскальзывала сквозь пальцы. Это не было связано с какой-либо болезнью. В то время было решено, что человек, который кормил Ее, должен давать Ей один раз в день и столько пищи, сколько хватит кончиками двух пальцев. Таким образом были проведены четыре или пять месяцев. В другие дни Она также пила небольшое количество воды. В течение пяти-шести месяцев Она принимала три зерна вареного риса утром и три зерна вечером и два-три спелых плода, которые естественно упали с деревьев. Иногда случалось так, что пище давали просто коснуться Ее губ, а затем ронили. В течение двух-трех месяцев Она съела столько еды, сколько можно было положить в рот за один вздох. В течение восьми-девяти месяцев Она принимала только две унции риса и дала, смешанных вместе и вареных в маленькой миске на жертвенном огне, или небольшого количества овощного супа, смешанного с небольшим количеством вареного риса или молока. Несколько дней вместе Она жила на одном или двух кусочках роти. Можно также добавить, что в течение многих дней Она оставалась полностью без пищи.

После того, как Она вообще перестала есть рис, Она даже не могла его распознать. В Шахбаге была служанка из кахара[28], которая ела рис. Когда Мать это увидела, Она сказала, улыбаясь: «Что она ест? Как хорошо она жует и глотает! Я тоже буду есть с ней». Однажды Она нашла собаку, которая ест рис, когда она начала жалобно говорить: «Я хочу есть, я хочу есть». Когда таким импульсам помешали, Она некоторое время лежала на земле, как раздраженная маленькая девочка. Однажды Мать сказала о Своем согласии: «Человек пытается отказаться от старых привычек. Но мои пути совершенно другие. Я придумываю средства, чтобы мои старые привычки могли быть восстановлены. Вы должны кормить меня тремя зернами вареного риса каждый день, иначе я потеряю привычку есть рис, точно так же, как я забыла использовать свою руку для приема пищи».

Те, кто кормил Мать, должны были быть начеку, чтобы увидеть, что Ей не дали ни одной частицы сверх того, что Она указала. Они должны были вести чистую жизнь самоконтроля; кухонная утварь должна содержаться в чистоте и порядке. В противном случае Она не смогла бы проглотить еду, иначе Ее лицо отвернулось бы, или Она автоматически покинула бы свое место. Мать говорила: «Нет никакой разницы между этим телом и комком глины; я могу есть еду, лежащую на полу или в любом другом месте, любым способом, который вам нравится, но для вашего обучения, соблюдения гигиены, соблюдения чистоты необходимы другие правила и социальные обязательства, поэтому мое тело автоматически следует этим правилам».

В течение длительных периодов воздержания от нормального количества пищи Она не уклонялась от своих обычных домашних обязанностей и не теряла своего естественного очарования. Впоследствии постепенно все дела Ее семейной жизни стали ослабевать. Всякий раз, когда Она пыталась сделать какую-то работу по дому, Ее тело переставало функционировать, и Она обычно лежала на полу, совершенно оцепенелая. Иногда Она жгла руки и ноги у кухонного огня; в других случаях Она ушибалась по другим причинам, но Она не осознавала этих несчастных случаев.

Мать говорит: «Никто не может бросить работу силой воли; когда его карма исчерпана, вся работа автоматически прекращается».

С мая 1926 года строгость правил, касающихся Ее диеты, начала ослабевать. Но то, что Она ела, было, в конце концов, крайне мало; это можно назвать рационом маленького ребенка. Через четыре или пять лет после того, как Она перестала говорить о еде Своей рукой, некоторые из Ее бхактов выразили свое огромное желание увидеть, как Она сделает это снова. По их просьбе Она согласилась попробовать и села с накрытыми перед ней блюдами. Но, положив в рот щепотку еды, Она дала некоторые другим и потерла остальное на пол. Она не могла есть вообще. После этого никто никогда не просил Ее есть своими руками. Она сказала: «Я смотрю на все руки как на свои; на самом деле я всегда ем своими руками».

С первых дней Ее жизни все заметили Ее умение в аккуратном домашнем ремесле, кулинарном искусстве и милостивую манеру развлекать гостей. Что бы Она ни сделала, это было сделано до совершенства. Она могла очень красиво крутиться и плести ткань на ткацком станке; Ее рукоделие, чулочно-носочные изделия и тростниковая работа были превосходны; они показали исключительную степень интеллекта и мастерства. Когда Она находила, что другие не в состоянии выполнить какую-либо работу, Она приходила им на помощь и, к их удивлению, с легкостью выполняла ее. Еда, приготовленная Ей, была восхитительной, и поэтому, где бы ни происходил праздник, Ей всегда предлагалось руководить приготовлением пищи.

Мать испытывала огромное удовольствие, раздавая еду всем, как взрослым, так и детям. Она отказалась бы от еды и всех личных удобств, чтобы удовлетворить других. Однажды, когда садху приехал из Гуджарата в Шахбаг, Дакка; подолом Своего сари Она вытерла его место и развлекла его Своим обычным смирением и сладостью. Блюдо с едой было так аккуратно подано, что казалось освященным Ее великой любовью и самоотверженным духом служения. Уходя, садху сказал: «Сегодня я взял пищу из рук Матери мира; мне никогда в жизни не служили с такой большой заботой и чистотой».

Пока Она могла, Она готовила для всех Своих детей-почитателей и с материнской любовью подавала им еду. Прасад, полученный из Ее рук, вызывал небывалую радость в сердцах почитателей. Много таинственных инцидентов произошло при раздаче прасада. Однажды жена покойного Ниранджана Роя принесла апельсины для Матери. Сама Мать раздавала их, поскольку все присутствующие воскликнули: «Я хочу прасад из рук Матери». Количество апельсинов было очень мало; слишком много было заявителей. Были все шансы, что апельсинов не хватит. Но пути Матери непостижимы. Каждый получил апельсин, и не осталось ни одного. В другой день в доме Ниранджана в Дакке была вечеринка киртана. Еду готовили от пятидесяти до шестидесяти человек, но число гостей увеличилось до ста двадцати. Мать заметила это и до конца сервировки стояла в углу комнаты, где хранилась еда. Когда все поели, оказалось, что немного еды еще осталось.

Посредством подношений Матери, ашрам изобиловал едой и одеждой. После того, как Она съедала небольшую частичку предложенной еды или надевала кусок ткани на короткое время, Она распределяла всё среди собравшихся. После этого Она весело смеялась. Люди предлагали Матери драгоценные золотые и серебряные украшения, браслеты из ракушек, стеклянные чури и многое другое. Иногда эти украшения были сосредоточены на Ее предплечьях. Она принимала все вещи, большие и маленькие, драгоценные или тривиальные, с равной милостью. Но Она никогда не заботилась о том, кто их представил или что с ними стало потом. Многие украшения были отданы, а то, что осталось, было расплавлено на кусочек и потрачено на украшения для изображений в храмах ашрама.

У Нее никогда не было более двух смен сари. Она часто отдавала одну из двух, но так получалось, что, как только одна отдавалась, Ей предлагали другое сари.

Когда я ездил в Дакку из Калькутты, я жил в доме Шри Джнанендры Натха Сена. Он был для меня больше, чем старший брат. Его жена, покойная госпожа Хиранмайи Деви, считала меня своим младшим братом. Такая любящая душа с такой необычайной простотой, чистотой, преданностью своему мужу и необычайной тактичностью, чтобы угодить гостям и членам ее семьи, была редкостью. Мать, привлеченная ее добротой, также иногда приходила и навещала ее.

Однажды, когда Мать остановилась в Калькутте, я пошел к ней. Почитатель заставил Ее надеть сари из изящной ткани Дакки. Было устроено, чтобы Мать пошла в дом Джнана Бабу. Я пошел вперед, когда мне сообщили, что Мать идет куда-то еще по пути. Я купил сари среднего качества, надеясь, что, когда Мать прибудет к Джнану Бабу, это новое сари будет представлено Ей, и Мать, естественно, оставит более прекрасное и дорогое для жены Джнана Бабу. Я никому не раскрыл свой мотив.

Мать прибыла к Джнана Бабу. Но, к моему ужасу, я обнаружил, что на Ней было очень обычное сари, так как прекрасная ткань Дакки, которую Она носила раньше, была оставлена ​​в месте, которое Она посетила по дороге. Я был удивлен, но Мать смеялась каждый раз, когда смотрела на меня. Никто не мог понять смысл Ее смеха. Позже я признался Матери, с каким глупым мотивом я купил сари.

Я привел несколько примеров чрезвычайно скудной диеты Матери. Можно также привести несколько примеров, показывающих, как иногда Она принимала чрезмерно большое количество пищи.

После того, как Она в течение восьми или девяти месяцев ела ежедневно — один чаттак (две унции) риса, смешанного с далом, сваренного в маленькой миске на жертвенном огне, однажды было решено, что у Нее должно быть нормальное количество пищи. Но все заставляли Ее больше есть, и Она попросила их принести всю приготовленную еду, достаточную для восьми или девяти человек. Она съела всё это. В другой раз Она с улыбкой взяла от шестидесяти до семидесяти пури и соответствующее количество дал и овощей, а затем большую миску риса, сваренную в густом молоке. Был случай, когда Она съела рисовый пудинг, приготовленный из половины молока (около 20 кг), и когда всё это было исчерпано, Она воскликнула: «Я хочу ещё есть, пожалуйста, дайте мне больше кхира!» Согласно народным предрассудкам, несколько капель сладкого блюда было посыпано на сари, покрывающее Ее голову, чтобы влияние дурного глаза людей, свидетелей этого события, не вызвало какой-либо болезни для Матери. Было найдено позже, что пятна, где падали капли, выглядели так, словно обожжены огнем.

Через несколько минут после того, как Она приняла еду в необычно больших количествах, на Ее лице появилось необычайное выражение. В таких случаях Она говорила: «Во время еды я не знала, что глотаю так много пищи. Именно от вас я впервые узнала об этом. В то время, что бы вы ни предложили, хорошо или плохо, даже трава или листья, были бы все поглощены». Но после такого приема пищи не было замечено никакого физического расстройства. Кроме того, Она часто совершала много странных поступков, которые приходили Ей в голову, но как бы они ни были ненормальными, они не приводили к каким-либо неблагоприятным последствиям.

Подобно тому, как подношения Богу — освященные мантрами, цветами, сандаловой пастой и т. д. и посвященные с искренностью, наполняют ум безмятежным удовольствием, так и дары Матери, если они предлагаются с искренней преданностью, приносят почитателю огромное удовлетворение и радость. Мы видели, что такие обыденные и пустяковые вещи, как жареный рис или жаренный рис-падди и совершенно обычные фрукты, воспринимались Ей как сокровище. Обычное овощное карри без соли или кхир без сахара было съедено Ей с большой жадностью, и из обилия Своего сердца Она даже приглашала других присутствующих насладиться вкусом еды. С другой стороны, во многих случаях, когда очень редкие и ценные продукты, которые доставлялись с большим трудом, доставлялись к Ее губам, Ее уста при первом прикосновении закрывались.

Покойный Шри Тарак Бандху Чакраварти, отставной Ди. инспектор школ, который жил в Гандерии, Дакка, шел около пяти миль с каким-то чистым сандешем (особым видом бенгальского сладкого), приготовленным в его доме из его собственного коровьего молока. Еще не было рассвета, когда он прибыл. Мать все еще была в кровати. Как нетерпеливый ребенок, старик крикнул: «Ма, Ма, я принес тебе сладости (сандеш), приготовленные с особой тщательностью; ты не будешь их есть?»

Мать села на Свою кровать и, не помыв лица, рта или рук, сразу же начала есть сладости из рук старика. Она хлопала в ладоши от радости; слезы благодарности за детскую любовь и привязанность Матери покатились по щекам Тарака Бабу.

В другой день Бабиди (Смт. Саилабал Басу, жена НК Басу из Дакки) приходила к Матери с некоторыми сладостями, приготовленными ею. Когда она была почти в полумиле оттуда, Мать вдруг громко рассмеялась и сказала: «Ко мне идут сладости». Она села, как ребенок, жаждущий съесть их. Были случаи, когда кто-то приходил, Она восклицала: «Покажи мне то, что ты принес мне». Она выражала Свое восхищение подарками множеством веселых, игривых шуток. С другой стороны, не редки инциденты, когда людям приходилось долго ждать со своими подношениями, но Мать даже не заботилась, чтобы посмотреть на них.

Однажды я был прикован к постели серьезным заболеванием. Совершенно неожиданно мелькнуло желание послать немного кхира Матери. Когда он был готов, я попробовал несколько капель, чтобы проверить, правильно ли он был приготовлен. Моя старшая сестра присутствовала и сказала: «Мы не можем послать это кхир[29] Матери; вещи, которые были предварительно опробованы людьми, не могут быть предложены Богу». Я ответил: «Пожалуйста, отправьте это». Позже я узнал, что Мать сама съела всё подношение.

В другой раз я сказал своей жене: «Пожалуйста, приготовь еду сати для Матери». Это было сделано с неохотой и отправлено Матери. Мы потом узнали, что Она не коснулась и крупицы её.

Часто отмечалось, что люди, которые с большой преданностью и любовью к Матери ждали на расстоянии, молча предлагая Ей все свои лучшие чувства, чувствовали благословения Матери в глубине своих душ, в то время как были другие, которые приносили кучу подношений, молились и проливали слезы, чтобы получить Ее милость, но не получили ни Ее наставлений, ни благословений. Каждый получает от Нее отклик в соответствии с искренностью и интенсивностью его преданности; Ее благословения не зависят от природы каких-либо материальных вещей, предлагаемых Ей.

Все люди, набожные, а также атеисты, богатые или бедные, молодые или пожилые, мужчины или женщины, даже младенцы имеют свободный доступ к Ней. Часто говорят, что Она смеется: «Почему вы беспокоитесь о времени и возможности увидеть меня? Разве вы не находите, что мои двери всегда открыты?» Хотя из-за иллюзорных притяжений мира вы часто забываете эту свою маленькую дочку, вы можете быть уверены, что ваши заботы и невзгоды всегда предстают перед моими глазами.

Ничто не кажется странным для Матери, которая наблюдает за всеми вещами без помощи физического глаза, которая может читать все мысли без помощи произнесенного слова, которая, видя и слыша, движется, словно парящая далеко выше, совершенно не озабоченная делами этого мира и всё же в живом общении с ними. День и ночь, не заботясь о Своем личном комфорте или усталости, Она, кажется, ждет всех людей, будь они в беде или в покое.

Люди стекаются вокруг Нее с раннего утра до поздней ночи. Кто-то красит Её чело красными каплями, кто-то подстригает Ей волосы, а кто-то предлагает Ей принять ванну или вымыть лицо и уста или почистить зубы зубной пастой. Кто-то может попросить у Нее разрешения изменить Ее сари, кто-то выражает желание положить Ей в уста какие-нибудь сладости или кусочек фруктов, кто-то шепчет Ей на ухо свои секретные просьбы, кто-то хочет с Ней поговорить наедине. Некоторые могут даже быть достаточно смелыми, чтобы разогнать толпу, окружающую Ее, говоря: «Пожалуйста, отойдите, не беспокойте Мать таким образом».

Но подумайте о Матери! Она сидит час за часом, день за днем, в Своем изящном мирном образе среди всего этого шума и суматохи, суеты и борьбы; Она остается устойчивой и непоколебимой с лицом, наполненным бодростью, отвечающим всем различным требованиям или молитвам с такой любящей милостью, что кажется, что вся атмосфера переполнена небесной радостью и счастьем. Её достоинство может не в равной степени привлекать сердца собравшихся людей, но Ее сладкие и сострадательные взгляды с одинаковой нежностью падают на всех людей, как золотые лучи солнца на рассвете. Никто еще не был найден, чтобы уйти от Ее присутствия в отчаянии или унынии.

Мать говорит: «Божий мир состоит из людей, которые понимают его природу, а кто — нет. Они должны быть довольны только теми игрушками, которые им нужны». По этой самой причине еще никто не мог сказать: «Мать не моя, а ваша»; кто бы ни имел счастье быть в близком контакте с Ней, он должен был чувствовать: «Мать моя и только моя». Все открывали Ей свои сокровенные сердца и взамен обрели новую надежду и мир.

Мы не можем понять, как Мать играет со Своими почитателями. Мы обнаружили, что Она отвечает на две противоречивые эмоции — радость при рождении сына и скорбь из-за смерти ребенка — в то же время, с равным теплом. Мы также видели, как Она плакала с женщиной, оплакивающей потерю сына, и радостно смеялась со счастливым человеком. Такие противоречивые импульсы находят в Ней чудесный синтез. Мы обнаружили, что Она использует сладкие, успокаивающие слова утешения для несчастных, просящих Ее благословений, в то же время отодвигая Свои стопы от их рук. Она, казалось, была совершенно безразлична к другому лежащему у Ее стоп довольно долгое время. Однажды одна женщина, потерявшая сына, с горечью упала к Ее стопам. Мать начала плакать и так обильно проливать слезы по отношению к скорбящей матери, которая держалась в Ее объятиях, что последняя забыла все свои беды; она воскликнула: «Мать, успокойся, я больше не буду плакать из-за смерти своих сыновей».

Многие из нас находят огромную радость, просто глядя на Нее, касаясь пыли Ее стоп или слушая Ее сладкие слова, которые вызывают приток чистых мыслей и чувств в наших сердцах.

Однажды мой друг, который недавно вернулся из Англии с умом, пропитанным западными идеями, пришел по моей просьбе увидеть Мать — он сказал, что при виде Матери мантра, которую он получил от своего Гуру задолго до того, плывя за границу, и которую он почти забыл, возродилась в его памяти. Есть много примеров, показывающих, как сидя у Ее стоп люди обретали силу сосредоточения и преданности, чтобы они могли поклоняться Богу и созерцать Божественное.

Сохраняя Ее как идеал, которому нужно следовать всем сердцем, со святым уважением к Ее личности, многие люди продвинулись по духовному пути. Однажды в храме Сиддхешвари, когда Мать находилась в трансе, девушка шестнадцати или семнадцати лет была настолько тронута удивлением и радостью, что обняла Мать. При прикосновении девушка была охвачена восторгом и покатилась по полу, неоднократно крича: «Хари, Хари». Это блаженное состояние продолжалось три или четыре дня.

Мы также слышали, что при виде Матери или при прикосновении Ее руки многие раскаивались в своих прошлых проступках и продвигались в духовной жизни. В большом городе в Объединенных Провинциях (теперь известных как Уттар-Прадеш) очень уважаемая женщина, жена высокопоставленного правительственного чиновника, пришла навестить Мать. После того, как она некоторое время посидела рядом с Ней, она так глубоко раскаялась в некоторых из своих прошлых грехов, что, вернувшись домой, она созналась в вине своему мужу, попросив его застрелить ее и положить конец ее порочной карьере. Мать узнала об этом, позвонила и мужу, и жене и нашла способы восстановить их нормальные семейные отношения. Также хорошо известно, что люди, которых все обычно игнорировали как грешных или достойных презрения, могли легко найти доступ к Матери и были вынуждены оправиться от своих злых путей. Мать всегда говорит: «Я особенно хочу тех именно людей, у которых нет опоры, чтобы поддержать их на пути к хорошей жизни». Нередки случаи среди людей, совершенно не знающих о духовной жизни, которые могут почувствовать восходящее побуждение из-за самоотдачи Ей. С другой стороны, было обнаружено, что многие ученые или адепты религиозных практик приходят к Ней на несколько дней, а затем возвращаются, наполненные собственным самомнением. Мать говорит: «Ничего не происходит, если не приходит назначенное время; каждый получает столько, сколько он заслуживает».

Во время киртана мы обнаруживали животных, таких как собаки и козы, прижимающихся к телу Матери, кладущих их головы на Ее колени или передвигающихся вокруг Нее и едящих обрывки разбросанных сладостей в конце киртана, ища их, как люди. Даже было видно, что вогруг Неё ползали ядовитые змеи. Однажды Шри Гириджа Прасанна Саркар заметил, как змея поднимала капюшон над Её головой, пока Она сидела под деревом в комплексе Сиддхешвари, хотя пространство вокруг было опрятным и чистым. В доме Ниранджана Роя змея следовала по стопам Матери в комнате на первом этаже, освещенной электрическим светом.

То, что говорит Мать, настолько универсально и привлекательно, что человек чувствует самые возвышенные желания и стремления, выраженные в Ее словах. Каждое предложение из Ее уст, естественно, освещает новый горизонт, который вечен и славен. Она не вступает в какие-либо аргументированные споры или сложные дискуссии, и при этом Она никому не дает никаких наставлений или указаний. Человек получает от Нее столько, сколько дает ему сила его любви и преданности.

Было много случаев, когда люди, обращавшиеся к Ней со своими проблемами, находили к своему удивлению ответы на свои сомнения и трудности в ходе беседы с другими людьми. Однажды Мать пошла в Байдьянатх Дхаму, когда Брахмачари Баланандадж сказал Ей: «Мать, открой нам свой сундук с сокровищами». Ответ был таков: «Он всегда открыт для всех».

Некоторые из Ее учений были опубликованы в Сад Вани. Еще несколько записаны здесь ниже.

В ходе Своих каждодневных бесед в форме веселых предложений и притч Она выражает идеи и мысли о жизни и религии, которые, если их собрать, составят прекрасный объем духовного сокровища. Мать выбирает крошечные случаи из повседневной жизни как средство выражения высоких истин и принципов человеческого поведения. То, что наша небольшая социальная единица является неотъемлемой частью великой семьи могучих миров, что все существа, живущие здесь внизу, через весь шторм и стресс жизни, продвигающиеся вперед в поисках Бесконечного Господина творения, являются истинами, которые всегда находят выражение в Ее словах, улыбках, песнях, киртанах, гимнах и псалмах, а также во всех Ее сладких образах жизни. То, что Она говорит или делает, полно подсказок для нашего руководства и применимо к нашему поведению как в мирской, так и в религиозной жизни. Если мы сделаем хотя бы одну из Ее многосторонних добродетелей идеалом нашей жизни, этого будет достаточно, чтобы привести нас к Самопознанию. Для тех, у кого есть большое желание духовного подъема, Она, кажется, облачилась в это физическое тело для благополучия человека, чтобы помочь ему в его борьбе за свободу от страданий и несчастья, которые связывают его здесь веками.

Центральная тема всех Ее слов и выражений такова:

Жизнь и религия едины. Всё, что вы делаете, чтобы поддерживать свою жизнь, свою повседневную работу и игривую деятельность, все ваши попытки заработать на жизнь, должно совершаться с искренностью, любовью и преданностью, с твердым убеждением, что поддержание своей жизни означает в сущности совершенствование своего духовного существования в гармонии со вселенной. Чтобы добиться этого синтеза, религиозная культура должна быть такой же естественной и легкой, как прием пищи и питья, когда мы голодны и хотим пить.

Мать говорит: «С искренностью, любовью и доброй волей выполняйте повседневные жизненные обязанности и старайтесь шаг за шагом подниматься всё выше и выше. Во всех человеческих действиях пусть будет живой контакт с Божественным, и вам не придется ничего оставлять. Тогда ваша работа будет выполнена хорошо, и вы будете на правильном пути, чтобы найти Учителя. Подобно тому, как Мать питает своего ребенка со всей возможной заботой и любовью и растёт в нем здорового мальчика и красивого юношу, так и вы обнаружите тонкие прикосновения Божественной Матери, формирующие вашу внутреннюю жизнь и заставляющие вас достичь своего полного роста.

Какую бы работу вам ни приходилось выполнять, делайте её с целеустремлённостью, со всей простотой, удовлетворенностью и радостью, на которые вы способны. Только так вы сможете пожинать все лучшие плоды работы. Через какое-то время сухие листья жизни естественно упадут, а новые вырастут».

Мы часто слышали от Матери, что, когда Она выполняла Свои домашние обязанности, Она была полностью поглощена работой и не думала ни о Своей одежде, ни о еде, ни даже о Своем теле. Она целиком посвящала себя выполнению поставленных перед Ней задач и скрупулезно выполняла поручения старших в семье. Соседи всегда говорили: «У этой новобрачной девушки нет здравого смысла».

Мать говорит: «Так же, как есть определенный график работы в офисе, школе или магазине, мы должны выделять для божественного созерцания несколько минут из двадцати четырех часов каждого дня, предпочтительно утром и вечером. Нужно сформировать твердое решение, что это небольшое время будет посвящено Богу на протяжении всей жизни. В течение этого периода нельзя допускать, чтобы мирская деятельность захватывала созерцание Бога. Для всех членов семьи, включая слуг, должно быть выделено фиксированное время. Если эта практика будет продолжаться долго, божественное созерцание станет частью вашей природы. Как только привычка установится, будущий ход вашей жизни станет довольно легким. Вы почувствуете поток таинственной божественной благодати, питающий все ваши мысли и действия и дающий вам новую силу. Вы получаете пенсию или награду после многих лет тяжелой работы, так что вам больше не нужно зарабатывать себе на жизнь. В духовном царстве награда за хорошую, искреннюю и самоотверженную работу даже намного больше и может быть получена легче.

«Ваша земная пенсия истекает вместе с вашей жизнью, но Божественная пенсия продолжается долго, очень долго после смерти. Те, кто собирает деньги, хранят их в скрытой комнате своего дома, добавляют в это хранилище то, что они могут время от времени экономить, постоянно следя за своим сокровищем. Подобным образом оставьте маленький уголок вашего ума для Бога и всегда похищайте возможность пополнить свой запас в форме призыва Его имени или какой-нибудь благочестивой работы или Божественной мысли».

Однажды Мать показывала различные способы приветствовать Бога и сказала: «Терайте себя полностью, поклоняясь Богу с целеустремлённой преданностью, и вы получите пропорциональную радость и силу. Если вы не сможете сделать что-то еще, по крайней мере, утром и вечером в назначенное время сложите свое тело, ум и лежите перед Ним в приветствии и немного подумайте о Нем». В связи с этим Она добавила: «Есть два вида пранам (способ приветствия): подношение Ему всего вашего тела и ума со всеми мыслями, желаниями, чувственными впечатлениями, любовью, привязанностью и преданностью, подобно очистке содержимого полного кувшина до последней капли. Другой способ — это как разбрызгивать пудру через мелкие отверстия в ящике для пудры: большая часть ваших мыслей и желаний удерживается в скрытой камере вашего ума и лишь немного пыли может отделиться.

Праматха Бабу был переведен из Дакки в качестве генерального почтмейстера. Он пошел к Матери, чтобы попрощаться с Ней. Мать сказала ему: «Кто кого приветствует? Вы склоняетесь перед Собой». Он был поражен удивлением и радостью, услышав такое замечание.

Однажды профессор Атал Бехари Бхаттачарджи заболел в Шахбаге во время праздников пуджи. Он остро желал, чтобы Мать спустилась к нему и, как его собственная мать, помассировала его больную голову. Мать пошла и провела руками по всему телу с головы до ног. После выздоровления он вернулся в Раджшахи, место его работы. Через несколько дней этот инцидент обсуждался в Шахбаге. Я заметил: «Мужчине не хватало здравого смысла, его ум был столь же слабым. Я не понимаю, с какой целью он заставил Мать выполнять эту работу за него во время болезни». Как только Мать услышала мое замечание, Её лицо изменило цвет. Она сказала: «Помассировать ли мне твои стопы?» С этими словами Она подошла ко мне. Я начал уходить, а Мать следовала за мной. Питаджи вмешался и остановил Ее. Даже сейчас я помню дитяподобное лицо Матери, пылающее материнским теплом, всегда стремившееся воспитывать, успокаивать и служить всем Своим детям. В этот момент Шри Шашанка Мохан Мукерджи закричал: «Ма, Ма» и упал к Ее стопам.

В связи с этим Мать сказала: «Подобно тому, как человеческое тело имеет различные части, такие как голова, кисти, бедра, ступни, пальцы рук и ног, я нахожу всех вас, представляющих мои различные конечности. Вы все принадлежите одному телу, каждому приходится делать работу равной важности».

В другой раз покойный Нирмал Чандра Чаттерджи из Бенараса предложил цветы у стоп Матери. В этот момент мимо проходил человек, неся цветы в корзине для поклонения своему божеству в другом месте. Мать взяла цветы, которые были предложены у Её стоп, и положила их в корзину. Нирмал Бабу поинтересовался у Матери, почему Она это сделала. Она ответила: «Все люди поклоняются только Одному Существу; все руки и ноги принадлежат Одному Телу».

В другой раз я наблюдал, как Мать била по земле бамбуковой тростью, когда муха была случайно убита ударом. Мать с большой заботой и интересом подняла её и держала в закрытом кулаке. Многие люди присутствовали. От четырех до пяти часов прошло в разговоре. Затем Мать раскрыла свой кулак и сказала мне: «Можешь ли ты сделать что-нибудь для блага этой мухи, которая перешла в другой мир?» Я сказал: «Я слышал, как люди говорят, что в теле человека есть небеса». Сказав это, я проглотил муху.

Мать начала смеяться и спросила: «Что ты наделал? Разве человек не болеет, когда ест муху?» Я ответил: «Если благодаря твоей доброй воле муха встретится с лучшей жизнью, то это мне не причинят вреда». Я не заболел.

Говоря об этом инциденте, Мать сказала: «Насекомые, мухи, пауки и люди принадлежат к одной семье, никто не знает, кем они были или будут и как они стали взаимосвязаны друг с другом».

У меня был очень благочестивый друг-мусульманин, покойный Мулви Джайнуддин Хоссейн. Он проводил почти всё свое время в божественном созерцании. Однажды вечером в четверг я пошел в Шахбаг с ним и Ниранджаном. Киртан был в полном разгаре в Нат-мандапе[30]. Мы трое стояли на некотором расстоянии под деревом, чтобы нас не было видно с места киртана. Примерно через полчаса мы с удивлением обнаружили, что Мать внезапно вышла из зала, и Ее почитатели последовали за Ней с фонарем. Быстрым шагом Мать подошла к нам, коснулась моего друга правой рукой и пошла дальше. Мы трое пошли по Её следам. В углу Шахбага была очень хорошо сохранившаяся могила мусульманского святого. Мать пошла туда и приняла обычные для мусульман позы во время их молитвы, произнося при этом все конкретные слова, которые они используют. Мой мусульманский друг тоже присоединился к Ней. После возвращения оттуда, киртан возобновился, и мой друг тоже пел с группой, хлопал в ладоши с ними и двигался по кругу. Случилось так, что человек, ответственный за могилу, отсутствовал в тот вечер и не зажигал свечи и не предлагал сладости, как обычно. По указанию Матери мой друг-мусульманин предложил баташу[31] у могилы и зажег свечи. У него было желание увидеть, как Мать съела немного сладостей. Когда он принес Матери тарелку с ними, Она открыла рот, и он бросил в него несколько конфет. Он сам принял прасад, предложенный в конце киртана. Он был ортодоксальным мусульманином, но имел высокое мнение о Матери, и после этого он стал испытывать непоколебимое уважение к Ней.

По просьбе мусульманки Бегумы Мать совершила намаз (молитву) у той же могилы. Бегум была образованной женщиной. Она сказала, что между тем, что говорила Мать, и священными текстами, использованными во время намаза, было замечательное соответствие. Мать сказала: «Около четырех или пяти лет назад, когда я была в Баджитпуре, я увидела эфирное тело факира, могила которого была там. После того, как мы пришли в Шахбах, я встретила его и некоторых его учеников. Он был стойкой фигурой, арабом по происхождению». По запросу это оказалось правильным.

Однажды Мать пошла в дом Раи Бахадура Джогеша Чандры Гоша. В тот день был киртан . Внезапно в Ней произошли изменения. Примерно в 150–200 локтях оттуда молодой мусульманин, одетый как индуист, сидел в темноте, совершенно незаметно. Через толпу Мать пробилась к юноше и начала петь «Аллах, Алла-хо-Акбар». Молодой человек был тронут до слез и присоединился к Матери, произнося обычную молитву. Потом он сказал нам: «Легкость и ясность, с которыми Мать призывала имя Аллаха, были за пределами наших лучших достижений. И радости, которую я испытал в тот день, произнося имя Бога вместе с Матерью, я никогда не испытывал раньше».

Мать представила имя Хари (Бога) в очень уважаемой мусульманской семье. Во время повторения имени они были тронуты до слез. Они очень уважали Мать. В этой связи Мать сказала: «Индуисты, мусульмане и все другие общины в мире едины; все они поклоняются одному Всевышнему и взывают о Его милости. Киртан и Намаз — одно и то же».

Шри Кали Прасанна Кушари и его жена Смт. Мокшада Сундари Деви, сестра Питаджи, очень любили Мать. В Ее компании они находили много радости. Однажды Шри Кушари пришел в Дакку, но остановился где-то еще. Он обсуждал религиозные вопросы с Матерью и собирался уходить. Он со смехом сказал: «Вам приписывают великую силу. Если у вас есть такая сила, просто сожгите меня до пепла». Сказав это, он зажег несколько агарбати (ароматических палочек) и отправился на свое место с палочками в руке. Питаджи и Мать должны были отправиться в другое место, и всё началось вместе. Солнце было очень жарким. Шри Кушари держал свой зонтик над Матерью. Двое шли впереди. Внезапно Кушари начал и воскликнул: «Откуда на мою голову обрушивается огонь? Вы меня сжигаете? Правда? Пожалуйста, прекратите огонь. У меня есть достаточно доказательств вашей силы». К его ужасу, он нашел сгоревшую часть зонта.

В другой раз один мужчина возложил цветы к Её стопам. Она взяла один из них и указала на его лепестки, пыльцу, намекнула на его запах и т. д. Она проиллюстрировала материальные, астральные и духовные аспекты жизни и дала людям понять вечную игру Божественного.

Мать всегда в движении с места на место. В этой связи Она сказала: «Я нахожу один огромный сад, разбросанный по всей вселенной. Все растения и животные, все люди, все существа, обладающие высшим умом, играют в этом саду по-разному, у каждого есть своя собственная уникальность и красота; их присутствие и разнообразие доставляют мне огромное удовольствие. Каждый из вас добавляет своей особенностью к славе сада. Я перемещаюсь из одного места в другое в том же саду. Что заставляет вас так остро ощущать мое отсутствие, когда я покидаю вашу часть сада для другой, чтобы доставить удовольствие вашим братьям там?»

В середине 1931 года, гуляя по полям Рамны, Мать сказала: «Молитва является неотъемлемой частью религиозной практики; её сила неотразима; молитва раскрывает жизнь людей. Все мысли, возникающие в вашем сердце, должны быть предложены Богу. Молитесь о Его Милости со всей серьезностью и в духе самопредания».

Как раз в то время я читал в газете, что до того, как лорд Ирвин приехал в Индию в качестве вице-короля и генерал-губернатора, он спросил мнение своего отца. Последний ответил: «Не беспокойся о результатах событий; мы не можем их контролировать. Молись Богу, и ты сможешь получить представление о будущем». Отец и сын ходили в церковь молиться. Возвращаясь оттуда, отец сказал: «Тебе придется ехать в Индию». Сын подтвердил: «Я тоже чувствую то же самое».

Когда Мать услышала это, Она сказала: «Это хороший пример эффективности молитвы. Но нужно иметь глубокую веру, как ребенок. Благодаря постоянной практике основание веры становится сильным; когда чистая вера укореняется в уме, искренняя молитва исходит из души. Благодаря преданности истинный дух молитвы пробуждается в душе человека, когда Божественная Милость проявляется в желаемых результатах».

В другой раз Мать сказала: «Когда вы говорите о Божественной Милости, это подразумевает, что что-то нисходит на человека без какой-либо понятной причины. В свое время это происходит по по её воле. Вы обнаружите, что ребенок забывает свою мать, когда глубоко погружен в свою игру, но мать из-за своей материнской любви склоняется над ним и берет его на колени. Божественная Милость так же благословляет человека. Любовь матери проявляется прежде, чем ребенок успевает подумать о ней. Вы конечно скажете, что благословения в форме Божественной Милости являются результатом блага в предыдущих рождениях. С одной точки зрения это может быть правдой, но, с другой точки зрения, можно сказать, что, поскольку Бог абсолютно свободен от всякой цепи причины и следствия, никто не должен спрашивать о Его мотивах, хотя такой поиск причин часто беспокоит нас, Его милость нисходит на все существа равномерно. Но когда человек развивает более высокое видение, он начинает чувствовать Божественное Прикосновение. Имейте что-то, на что можно положиться. Постарайтесь быть в жизненном контакте с этим, и вы обнаружите свободный поток Его благословений на вашу душу, точно так же, как ведро с водой выходит из колодца только тогда, когда натягивается веревка, к которой привязано ведро».

В связи с этим Мать задала вопрос: «Может ли человек, который видел Бога, дать увидеть Его другим?» Она ответила, что человек мог видеть Его только тогда, когда настало время. Тот, кто имеет это видение сам, может помочь другим в этом направлении только в определенной степени. Само видение возможно только благодаря Божьей Милости.

В другой раз была дискуссия о прошлых жизнях человека. Мать сказала: «Прошлые рождения реальны. В этом нет никаких сомнений. Когда с помощью операции удаляют катаракту в глазу, зрение восстанавливается. Аналогичным образом, благодаря глубокому сосредоточению на Божественном, когда завеса, скрывающая наш разум, удалена и ум очищен и сосредоточен на Самости, тогда на нас рассветает значение мантр и союзных форм божеств, и в нашем сознании вспыхивают впечатления предыдущих рождений. Как в Дакке, вы можете иметь мысленную картину того, что Вы видели в Калькутте, подобным образом вы также можете проецировать более графическое изображение ваших прошлых жизней на вашем нынешнем ментальном экране». Она добавила: «Когда я вижу вас, я могу видеть серию изображений ваших прошлых рождений». Однажды, находясь в Калькутте, мужчина и его жена пришли к Матери с их сыном в возрасте около семи или восьми лет. Увидев ребенка, Мать заметила: «Этот мальчик был связан с этим телом как брат в своем прошлом рождении». Один из братьев Матери умер очень юным. У него была тяжёлая травма руки, и она была согнута. У вышеупомянутого мальчика тоже была кривая рука.

Порой Мать проявляет удивительную смелость и сильный нрав. В Ней нет ни следа страха. То, что Она хочет или говорит, должно быть выполнено. Её мыслям и поступкам позволяется функционировать без каких-либо протестов или помех, это способствует благополучию человека. Если делается препятствие, это причиняет вред. В Её юные годы примеры этого были обычным явлением.

Когда Ей было четыре или пять лет, Она ходила к своей Бара Ма (прабабушке) с горшком за заманчивым взбитым свернувшимся молоком. Однажды Она наполнила им горшок почти до краев. Это рассердило старуху, которая сказала: «Ты ешь так много свернувшегося молока каждый день! Сегодня ты ничего не получишь». Едва это было произнесено, как старуха обнаружила, что ее сбитый коршок треснул, и всё свернувшееся молоко вытекло. Она удивленно посмотрела на лицо Матери. После этого случая она часто сама звала Мать, чтобы взять свернувшееся молоко, даже когда Она опаздывала.

Мы видели, как Мать становилось суровой, как удар молнии, хотя Она по природе мягкая и нежная, как цветок. Однажды Она была так сурова со мной за то, что я говорил бездумно, что приказала: «Иди, уйди с моих глаз!» В другой раз я ослушался Ее, и в результате Мать несколько дней молчала. Было много случаев, когда мне посчастливилось получить Ее высшее наказание. Если кто-то делает что-то не так и выражает свое раскаяние, Ее очаровательный, милосердный взгляд излучает такую невыразимую милость, что ум преступников полностью меняется и становится чистым и блаженным. Но если кто-то возбуждён гневом и гордостью своими достижениями на Ее слова, он испытывает ужасную боль до тех пор, пока не произойдет раскаяние.

Однажды Питаджи встал на мою сторону и ходатайствовал за меня, но Мать сказала: «Тяжелое наказание присуждается тем, кто способен вынести его. Если ты хочешь, чтобы дерево упало, сначала ты должен использовать топор; затем топор и нож может быть использован, чтобы отрезать суки и маленькие ветви. Таким образом, наказание будет серьезным или незначительным, в зависимости от обстоятельств».

Для облегчения болезни и страданий Ее доброта проявляется по-разному. Во многих случаях Мать говорила: «Я ничего не делаю с побуждением, усилием или волей. Это ваши мысли и желания побуждают это тело говорить или делать что-то для вашего блага. Я часто вижу, что произойдёт или не произойдёт в будущем, но слова не всегда находят выход».

Есть слишком много случаев, чтобы упоминать, когда мальчики и девочки, мужчины и женщины прямо или косвенно получали помощь и облегчение в случаях заболевания, в своих занятиях или профессиях, в своих экзаменах или при выборе учебных занятий, браков и тому подобного. Чтобы избавить людей от жизненных невзгод, Она наносила раны своему телу или переносила страдания пациента. Такие случаи бесчисленны. Нередки случаи, когда было установлено, что обращения незнакомых людей, когда они были доведены до Ее сведения через третье лицо, создавали картину их страданий в Ее уме, и они были освобождены от своего несчастья. Мать говорила нам, что, когда Она слышала искренние молитвы об исправлении беды человека, ему в какой-то форме приходило облегчение. Многие люди видели Ее в своих снах и чувствовали Ее благословения в своих тяжёлых утратах или болезнях.

Родители девушки, страдающей параличом, обратились к Матери за исцелением. Мать попросила девушку перекатиться по полу. Девушка не могла двигаться вообще; она не могла даже обернуться. Мать разрезала бетель на мелкие кусочки для поклонения божеству. Несколько кусков были брошены на девушку, и ее попросили протянуть руку и поймать их. С большим трудом она могла поймать немного. После этого семья ушла. У Нее дома девушка лежала в постели. На следующий день она услышала грохот проезжающей машины; она внезапно вскочила с кровати и побежала к ней. После этого она постепенно начала двигаться.

Однажды по дороге через территорию Рамны ехала карета. Мать попросила меня нанять её. Она села на ней. Кучер поинтересовался: «Куда хотите ехать?» «К вам домой», — быстро ответила Мать. Не говоря ни слова, он поехал к себе домой. По прибытии туда, было обнаружено, что должен был умереть старик; рядом с ним плакали его родственники. Мать попросила меня принести несколько конфет, которые были распределены среди присутствующих, и Она ушла. Впоследствии мы узнали, что старик выздоровел.

У Матери были и другие способы дать облегчение страдальцам. Она просила человека, терпящего беду, использовать всё, на что он мог возложить руки, в сумерках, закрывая глаза. С помощью таких предметов он, как оказывалось, выздоравливал. Иногда Она просила пациента съесть пищу, приготовленную для Нее, а сама ела больную диету, предназначенную для него. В случаях лихорадки или серьезных жалоб на кишечник пациенты, следуя указаниям Матери, ели пищу, которую врачи не считали полезной, в результате чего они быстро восстанавливали свое прежнее здоровье.

Когда моему сыну было пятнадцать или шестнадцать лет, он страдал от дизентерии в течение десяти или двенадцати дней. Мать пришла к нему однажды ночью. С той ночи он начал поправляться, но у Матери была дизентерия в течение нескольких дней.

Также было обнаружено, что если любому больному суждено было не выздороветь, он либо сам умышленно нарушал указания Матери, либо под давлением обстоятельств не следовал им. В этих случаях окончательный результат мог быть предвиден из путей Матери. Индуистские шастры предписывают, что результаты наших прошлых действий в этом рождении или тех, которые совершались во время наших предыдущих рождений, могут быть нейтрализованы только устойчивой доброй работой в этой жизни с помощью Божественной Милости; но работу, которая вызывает божественное вмешательство, очень трудно выполнить, если только какой-либо святой из сострадания добровольно не поможет таким усилиям.

Мать говорит: «Пока вы видите этот объективный мир, для вас существует творение. Существует конфликт до тех пор, пока преобладают представления о вас и мне, счастье и несчастье, свете и тьме. Считайте себя неотъемлемой частью Природы и пусть придаётся значение действию Природы или Ее законам дейтвия, а не вам самим, как воплощению ваших чувственных восприятий. Тогда все ваши чувства станут спокойными, и ваше внутреннее существо постепенно пробудится, проблема себя и творения будет решена. Тогда все ваши желания исчезнут, воздействие основных побуждений жизни постепенно исчезнет, ​​как дымовая завеса при первом дыхании ветра, ваша душа вернется к своей полной славе, как утреннее солнце, и время придет для вас сосредоточить свой взор на Высшем Бытии».

В ранней жизни Матери возможности для Ее образования были довольно скудными, и Она не уделяла этому большого внимания. Но было удивительно обнаружить, что экзаменаторы задавали Ей вопросы только по тем темам, на которые Она заранее бросала взгляд. По этой причине Ее считали яркой ученицей в классе. От Ее девичества Она по собственной воле не читала ни одной книги; Она также не занималась почерком. Тем не менее, основа Ее знания казалась вполне здоровой. Что бы Она ни изучала, Она могла полностью овладеть.

Однажды Мать спросила: «Что такое Италия?» Через несколько дней итальянский профессор по имени Туччи пришел к Матери в Шахбаг. Он приехал в Даккский университет. Он задал вопрос на английском, и он должен был быть переведен на бенгали для Нее, но прежде чем это можно было сделать, Она дала правильный ответ на санскрите.

Мы несколько раз молили Её дать нам образец Ее почерка на бенгали. Она сказала: «Я ничего не пишу с какой-либо целью. Когда придет время, вы можете получить это».

К счастью, около 22 лет назад 4-го Ашада, 1337 г. (бенгальской эры), мы получили образец.

Перевод: «О Ты — Высшее Бытие. Ты проявляешься во всех формах — в этой вселенной со всеми сотворенными вещами, жене, муже, отце, матери и детях, все в одном. Ум человека омрачен мирскими узами. Но нет причины отчаяния. С чистотой, непоколебимой верой и горящим рвением идите вперед, и вы осознаете свое истинное Я».

Есть много фотографий Матери; их количество может быть не менее 1000. Но что удивительно, так это то, что нет двух одинаковых. Шри Субодх Чандра Дасгупта из Дакки и Шри Шаши Бхушан Дасгупта из Читтагонга среди многих других фотографов сделали много снимков. В октябре 1926 года Шаши Бабу приехал в Дакку во время празднования Дурга Пуджи, и некоторые из нас вместе отправились в Шахбаг, чтобы сфотографировать Мать рано утром.

Добравшись туда, мы обнаружили, что никто не знает, где находится Мать. Наконец мы обнаружили, что Она находилась в состоянии самадхи в темной комнате. Было решено, что Шаши Бабу покинет Дакку в тот же день. Поэтому он очень хотел сделать снимок Матери в то самое утро. Питаджи специально попросили обратиться к Матери за разрешением.

Он сам с моей помощью вывел Мать и усадил Её на экспозицию, и мы вышли из поля зрения камеры. Мать всё ещё находилась в состоянии самопоглощения со слабым телом и конечностями. Допуская, что Она могла сдвинуться во время кадра, Шаши Бабу использовал восемнадцать фотопластинок. Затем он уехал в Читтагонг. Впоследствии он написал, чтобы сказать, что из восемнадцати фотопластинок только на последней был получен хороший портрет, на челе которого был похожий на луну шар света, и, что еще страннее, моя фигура появилась за Матерью. Ниже приводится выдержка из письма Шаши Бабу, написанного мне спустя много лет.

Письмо Шаши Бабу звучало так: «Когда делалась фотография Матери, я загружал шесть фотопластинок за раз, и в три смены экспонировалось восемнадцать фотопластинок. На первых нескольких фотопластинках не было никаких отпечатков, только шар света покрывал каждую фотопластинку. Следующие несколько фотопластинок показали некоторые смутные очертания; только на последней фотопластинке фигура Матери появилась отчётливо. С одной стороны вы были далеко за пределами зоны действия камеры. Оттуда вы дали мне сигнал сделать кадр. С самого начала я чувствовал нервозность при съемке снимков, так как у меня было смутное подозрение, что всё было не так, что причиняло мне много боли. Когда была открыта последняя фотопластинка, я почувствовал поток радости, наполняющий мое сердце. В то время я только начал приближаться к стопам Матери как к своему единственному убежищу. В те дни инцидент, подобный упомянутому выше, почти ошеломил меня (письмо было датировано 5.5.37).

Когда фотография была получена в Дакке, люди подозревали уловку фотографа в ее разработке. Но когда с этим вопросом подошли к Матери, Она высказалась таким образом:

«Когда это тело лежало в темной комнате в почти замороженном состоянии, вся комната была залита светом, исходящим от него. Когда вы привели это тело на солнечный свет, там было сияние. Но оно постепенно сжималось на лбу. В моём уме было впечатление, что в то время Джйотиш стоял позади меня. Теперь вы можете судить, что это значит».