Глава 18

Беспокойство, волнение, стыд — мое состояние в воскресенье и понедельник, но радости больше. В груди разливается тепло и будто за спиной вырастают крылья. Простое короткое “буду” и дышится легче. Ты уже не один. Я “летаю в облаках”, не замечая никого и ничего вокруг. У меня жизнь налаживается.

Единственный момент, испортивший настроение, случается утром с приходом Ариши. Начиналось все нормально, она пришла, села на свое место, но в следующую секунду к ней подлетели радостные Три Л и стали пищать от восторга. Я не сразу поняла в чем дело, пока Ариша и стала крутить правой рукой, демонстрируя кольцо на безымянном пальце.

Вопросы отпали. Какие еще тут могут быть варианты?

Полтора месяца, как она вернулась, а они уже помирились и Антон даже колечко на пальчик ей надел.

Хочешь — не хочешь в груди разливается обида.

И почему все так? За три года, я даже на сантиметр не приблизилась к такому уровню отношений, как у них.

Понедельник, работа, дел невпроворот, в офисе начались какие-то масштабные проверки, говорят, что в воскресенье что-то снова случилось с системой, а я в прострации. Нет, я не филоню и выполняю работу, как и положено, но и мандража, по поводу всего происходящего нет, а должен быть. Проверки явно не спроста. Но я в эмоциональном ступоре, будто нажали кнопку “стоп” и не дают больше прорываться ревности, злости, досаде и всему, что должна была бы сейчас чувствовать. Только обида маленькой чернильной щупальцей обжигает душу.

“Приеду в 6 часов. Только попробуй слинять” — вмиг обруч, сдавливающий грудную клетку, ослабевает. Зная человека, который прислал это смс, сомневаться в этой угрозе не приходится, но вопреки всему, я улыбаюсь.

Уже сегодня приедет и станет легче. Я точно знаю.

После обеда, к себе вызывал Александр… Игоревич. А вот и мандраж. От былого спокойствия перед входом в кабинет начальника, как на прошлой неделе, не осталось и следа. Не представляю, как себя вести и как себя поведет он.

Всего лишь поцелуй. Глупость же, да?

Он же сказал о своем влечении ко мне. А я… мне хочется залезть под одеяло и накрыться подушкой, потому что не знаю, что делать. Так тоже бывает, когда взрослая, судя по паспорту, женщина, теряется от внимания мужчины.

— Проходи Юляш, тебя уже ждут, — мягко говорит Лидия Васильевна, когда я появляюсь в приемной директора.

Захожу в кабинет и сразу понимаю, что сейчас здесь я точно по-работе. В кабинете уже сидит Антон. Оба мужчины напряжены, серьезны и задумчивы.

Александр сидит, сцепив руки в замок. Взъерошенные волосы, покрасневшие глаза, бледное лицо. Он явно не спал.

Все серьезнее, чем я предполагала.

Видит меня и его взгляд чуть светлеет. Дергает уголками губ в улыбке, а у меня сердце заходится в сумасшедшем ритме, от этой его быстрой, почти мимолетной эмоции.

Кивает мне на кресло напротив Антона.

— Ты уже знаешь о сбое в системе? — спрашивает меня, когда я сажусь к предложенное кресло.

— Слышала, но без подробностей. — пожимаю плечами. — Нам из техотдела сообщили, что мы можем спокойно работать. Я сотрудников предупредила, но никаких неполадок сегодня не заметили.

Кивает.

— Сбой был на серверах дирекции и сигнал о попытке взлома поступил оперативно, успели все быстро восстановить, но кое-какая информация все же ушла.

— Чем я могу помочь? — уточняю.

Ответом мне служит теплая, до одури нежная улыбка. Такая же мимолетная, как и предыдущая, но…

— Слаженной работой на своих местах и более пристальным вниманием к сотрудникам, потому что утечка происходит где-то изнутри. — все таки отвечает шеф.

Мои брови складываются домиком. О таком я даже как-то не подумала. Чтобы кто-то внутри фирмы… Да здесь же даже новеньких, кроме самого Саши и Арины никого нет, чтобы можно было легко на него подумать, все уже по несколько лет работают.

Передергиваю плечами, потому что становится как-то не по себе.

— И еще несколько новостей. — продолжает шеф. — Во-первых, Игорь Валентинович, еще месяц будет в отпуске, так что мы продолжаем работать в том режиме, в котором начали. Во-вторых испытательный срок в две недели заканчивается. У вас обоих было задание по улучшению работы отдела. Антон у тебя было больше времени подумать? Что скажешь?

Вот черт! Я совсем забыла про это. Все из головы вылетело. Блин. Вот это замечательный из меня работник. Хотя, если подумать… улучшение работы отдела…

— Уволить неэффективных работников, — чеканит Антон, как-то уж слишком горделиво вскинув подбородок. Для полноты картины ему не хватает только вскочить на ноги и ударить себя кулаком в грудь, — с частыми больничными, старающимися сделать только свою норму работы. Зачем нам работники, которые отсиживают положенное время и все? На их места набрать активных, молодых. инициативных.

Эка какой герой. Уволить и все — молодец прям решил. И намек его был очевиден — только Варя уходит у нас очень часто на больничные и только Гриша никогда не делает больше нормы. Решил моих подопечных убрать? Ага щас, разбежался.

— Юлия Андреевна, у вас еще до среды есть время подумать над этим вопросом. — обращается ко мне шеф, смотря как-то уж больно весело. Предполагаю у меня на лице написано, как далеко я готова послать Антона с его гениальным предложением.

— Зачем же, Александр Игоревич, я и сейчас готова ответить, — с вызовом смотрю на мужчину, сидящего напротив. Прям до зуда в руках хочется сбить с него эту спесь, — и не придется никого увольнять, искать новых, готовых работать сотрудников, обучать их.

— А зачем держать сотрудников, которые отсиживают положенное им и все? — вскидывается Антон.

— А может просто постараться предложить им лучшие условия, чем выкидывать людей, которые стали вдруг не нужны? — парирую.

Оба мужчины впиваются в меня нечитаемыми взглядами, будто я сказала что-то не то.

— Что? Искать новеньких, обучать их… Сейчас, когда у фирмы проблемы, увольнение и набор новых работников — это плохой вариант. — говорю на одном дыхании.

— Какие у тебя идеи? — напряженно интересуется шеф.

— Ну раз моего коллегу, — киваю на Антона, — так не устраивает, что работники не перевыполняют планы, так давайте мотивируем их это. У нас норма обработки, двести пятьдесят заказов за день. Многие делают быстрее и могут сделать десять, двадцать заказов плюсом, как минимум. Просто давайте оплатим им это. Двести пятьдесят за зарплату, сверх нормы… высчитываем сколько ЗП приходится на один заказ и оплачиваем.

Мужчины молчат, а меня разбирает от энтузиазма. Идея неожиданно понравилась мне самой. Хоть и была придумана здесь и сейчас “на коленке”.

— Та же самая Варя, — выделяю имя своей подопечной, выразительно посмотрев на Антона, — с превеликим удовольствием будет работать сверхурочно. Она одна растит сына, без чьей либо помощи, деньги не будут для нее лишними. А ее больничные скоро закончатся — ребенок у нее славный, не слабенький, перерастет и будет она ходить на больничные не чаще всех остальных. К тому же она еще ни разу не бросала работу из-за болезней. Пусть и удаленно, но все равно работала.

— Хм… — одобрительно кивает шеф, — принимается. Сейчас действительно не лучшее время менять работников. Будем чистить штат, если идеи Юлии Андреевны не пройдут. Я отдам распоряжение в экономический отдел, чтобы просчитали все, и, если сработаем оперативно, с нового месяца можно попробовать внедрить.

Чувствую себя спортсменом, выигравшим олимпийские игры. Прям первый на финише, высший пилотаж, страйк. Не таясь, расплылась в улыбке и задираю подбородок на подобии Антона. Ну, а что? Ему можно, а мне нет?

К большому сожалению ни Антон, ни шеф моего радостного настроения не поддерживают. Хмурятся оба и я невольно тоже сникла. Я, конечно, понимаю, что сейчас совсем не время, но так хочется порадоваться, когда у тебя выходит сделать что-то стоящее, пусть это и просто идея. Но это хорошая идея — все останутся при своих местах. Я просто не представляю, что однажды скажу “Варя, ты уволена” или прийду на работу и не увижу спину Гриши. Нет, я так не хочу.

— Антон, — снова говорит Александр, — возвращаешься руководить в отдел, пока у Юли испытательный срок на должности помощника.

— Сейчас? — Антон неестественно для себя выпучивает глаза. — Сейчас такие проблемы у фирмы и ты хочешь ее повысить?

В этот момент глаза готовы вылезти уже у меня. Понятно, конечно, что у Антона с Александром отношения более близкие, но вот такое его поведение и реакция… да и чего уж скрывать, такое слышать было обидно. Я никогда, не давала повода сомневаться в себе, тем более на работе.

— Проблемы или нет, не имеет значения. — в голосе шефа прорезаются суровые нотки. Он таким взглядом смотрит на бывшего, что даже мне хочется скукожиться. Сейчас иначе, как Александром Игоревичем, его язык бы не повернулся назвать. — Изначально было оговорено — пробоваться на должности будете оба. В любом случае, не помню, чтобы кому-то давал право обсуждать мои решения.

Антон недовольно зыркает на меня, поджав губы.

“Вечер перестает быть томным”.

— Ты прав, — он тут же идет на попятную, чего мне видеть, откровенно говоря, не доводилось, — просто у фирмы тяжелое время, она может не справиться с возникшими проблемами.

Я вот не пойму он пытается защитить или оскорбить?

— А она проблем и не будет касаться, — продолжает шеф, — она, как и ты, будет заниматься текущими делами, пока я занимаюсь решением проблем. Еще вопросы?

— Нет, — Антон опускает голову.

Блин, где мои одеяла и подушки? Хочу в домик. Никакого удовольствия от того, что один песочит другого у меня нет.

— Тогда свободен, — кивает шеф ему на выход.

Напряжение повисшее в кабинете можно резать ножом. Александр сейчас при мне, фактически, унизил Антона. А этого бывший ох, как не любит.

Мужчины сцепляются взглядами, а я еще больше сжимаюсь на стуле. Что за кошка между ними пробежала? Как-то уж слишком эмоционально они сейчас реагируют на обычное рабочее обсуждение.

— Александр Игоревич, можно я пойду? — неуверенно мямлю, вставая со своего места.

Что б вы понимали, вот такие моменты, когда буквально в воздухе горит сигнал SOS и витает агрессивное напряжение, я не переношу на физическом уровне, а попросту боюсь. Те девушки, которые визжат от восторга, когда мужики мутузят друг друга, а если еще и из-за нее… очнитесь! Это не здорово и не круто. Это страшно и неприятно, противно и отвратительно, жутко и я еще долго могу перечислять, но здоровского здесь ничего нет. У меня же это все в гипертрофированной форме — не выношу даже таких напряженных моментов, боюсь и все. Выясняйте отношения на здоровье, но не при мне. Поэтому и сейчас я пытаюсь слинять.

Мужчины, наконец, отрываются от созерцания друг друга и поворачиваются ко мне. Секунда, но мне этого хватает, чтобы окончательно убедиться — я хочу уйти.

— И Александр Игоревич, я понимаю, что сейчас не время, но я бы хотела уйти сегодня пораньше.

— Иди работай Антон, — не отрывая от меня внимательного взгляда, говорит Александр. — и скажи пожалуйста Лидии Васильевне, чтобы нас никто не беспокоил.

У меня мурашки бегут по телу. Я вообще-то тоже собиралась уйти, но, судя по всему, у шефа свое мнение на это.

Краем глаза вижу, как Антон, почти бесшумно поднимается и выходит. Кабинет погружается в тишину.

Александр опалил взглядом глаза, щеки, губы, шею, снова глаза.

— Я напугал тебя? — спрашивает вкрадчиво.

Расценивает мою реакцию правильно, вот только что ему на это ответить я не знаю.

— Прости. — продолжает спокойно, поняв, что отвечать я не буду, — я просто устал, больше суток без сна. Поэтому настроения разжевывать и подбирать слова, чтобы не ущемить не чьи интересы, у меня нет. Подойди, пожалуйста, — просит, протягивая руку через стол ко мне.

Внутренности делают кульбит. А сердце где-то теряется и на место уже не возвращается. Смотрю на протянутую руку и не знаю, как поступить. Тот случай, когда и хочется и колется.

— Пожалуйста, — тихий вкрадчивый шепот, звучит почти интимно. Подушечки пальцев и совершенно неожиданно, губы, колет тонкими маленькими иголочками.

До смешного — это простое слово было произнесено таким тоном, что закружилась голова и захотелось согласиться на все.

Прикусываю нижнюю губу, сбрасывая все этот морок.

Не могу же я плыть так по нему? Мы почти не знакомы. Я не знаю его, как человека. Имя его услышала полтора месяца назад и вот…

Вопреки всем “но”, встаю и вкладываю свою руку в его. Почему? Потому что не чувствуется от него сейчас ничего, кроме усталости и до одури хочется его поддержать. Быть рядом, если ему это сейчас нужно.

Он тянет меня за руку, заставляя обойти стол и встать напротив него. Смотрит на меня снизу вверх, нежно поглаживая большими пальцами запястья.

Отпускает мои руки и обхватив меня за талию притягивает к себе. Не успеваю ни дернуться ни возмутиться, как он придвинувшись вплотную просто втыкается головой мне в живот и замирает.

И я замираю. С раскинутыми в сторону руками и приоткрытым от удивления ртом. А он все также сидит, уже поглаживая меня по пояснице.

— Не бойся меня, ни при каких обстоятельствах, — шепчет куда-то мне в пупок, — страх, самое последнее чувство, которое бы я хотел, чтобы ты ко мне испытывала.

— Не расскажешь, что между вами произошло? — спрашиваю так же тихо, боясь нарушить возникшую идиллию.

Нет, я прекрасно понимаю, что это скорее всего связанно как-то со мной и Ариной, но как именно сложно сказать. Антон меня приревновал? Нет. Александр приревновал?… Тут сложно сказать. А вообще ощущение, что вот это их противостояние началось еще до того, как я вошла в кабинет.

— Не обращай внимания, это все не важно, — трется носом о мой живот, запуская новую волну мурашек.

Мы будто супруги с двадцатилетним стажем. Стоим (я стою, а он сидит) и обсуждаем проблемы. И это все ощущается до ужаса естественным.

— А что важно?

— Важно, — Александр, наконец, поднимает на меня глаза, — зачем тебе раньше нужно домой? Вот это — важно.

— Я жду важного гостя, — пожимаю плечами.

— Мне стоит начать ревновать? — прищуривается, но как-то шутливо.

— А ты ревнуешь? — отзываюсь в тон ему.

— А как ты думаешь? — а вот последний вопрос задан уже серьезнее.

Дергаюсь и выпутываюсь из его объятий. С сожалением, но он меня отпускает.

Опять наш разговор выходит на скользкую дорожку. Уже не страшно, но слушать признание от человека, при этом не имея возможности ответить ему тем же или отказать окончательно и бесповоротно — просто не честно.

— Отпустишь меня сегодня? — повторяю вопрос.

— Да, если надо, конечно можешь уйти раньше, — он вздыхает и я вижу, как с каждой секундой Александр…. Саша, превращается в Александра Игоревича, холодного босса, а мне хочется остановить это, но не могу.

Закусываю губу до боли. Ощущение, что я делаю что-то неправильно, основательно засело в груди. Но мне надо разобраться. В себе в первую очередь.

— Спасибо.

— Идите, Юлия Андреевна, — говорит максимально сухо.

“Ну дай же мне сутки” — хочется кричать, видя, как он поправляет рубашку, расправляет плечи и натягивает на лицо маску шефа.

“Он давал уже черт знает сколько времени тебе” — услужливо отзывается внутренний голос.

И не поспоришь.

Киваю и выхожу вон.

Дорабатываю день на автомате, так же добираюсь до дома. Чувство чего-то неправильного просто разъедает, словно кислота. Уже вне зависимости от сегодняшнего вечера, кажется решение принято. Правильно говорят, хочешь принять решение, подкинь монетку, ты будешь знать ответ еще до того, как она упадет.

Ровно в шесть часов в дверь звонят. К тому моменту я накручиваю себя до предела. Лимит невысказанных слов зашкаливает, требуя выхода.

Вдыхаю, как перед прыжком в воду и открываю.

— Дети сегодня одуреют от радости, потому что я разрешила играть им в планшет до конца дня, если они сами и по-честному лягут спать в девять, — без приветствия заявляет мой гость прямо с порога, — а у меня в сумке вино и будь уверена, я с тебя живьем не слезу, пока все не расскажешь. И самое главное — кому мне надо целовать руки, что через столько времени моя сестра написала мне сама?

— Леська, — выдыхаю улыбнувшись.

— Тетя Юля, — пищат за спиной сестры племянники и я наконец вспоминаю, как это — дышать.

Самые близкие люди рядом.

Загрузка...