Даяна I. Шепот Рун. Том 9

Глава 24

Флерал, Аиталская империя, подножье Гуконского хребта, окрестности Дон-Мора.

Если бы нас сейчас не накрывал «энергощит» божественного ранга, заблаговременно воздвигнутый Тиамат, как только она воплотила частицу своего сознания во мне, в нашу «весёлую» компанию уже бы несколько десятков раз прилетело что-то крайне болезненное со стороны сражающихся.

Но «энергощит» на то и был божественным, чтобы с лёгкостью отсекать вот такие попытки нас зацепить. И после, наверное, пятого или шестого прилёта, я перестал обращать внимание на творящееся вокруг, полностью сосредоточившись на том, что сейчас говорила Тиамат, используя для этой цели мой игровой аватар.

— Запомни, кровь — один из самых сильных недооценённых многими компонентов в природе. В некоторых случаях она играет даже большую роль, чем Вода, дающая начало всему живому. Никогда и никому не позволяй завладеть даже маленькой частицей жидкости, которая течет в твоих жилах, девочка. Особенно вот таким вот пронырам, — моя рука указала на Караю, которая сейчас замерла, словно кролик перед удавом, стараясь не делать ни одного резкого движения. — Это пиявки болотные, которые будут сосать из тебя силу, с каждым разом отщипывая от твоего могущества куски всё больше и больше, пока окончательно не потеряют над собой контроль и когда-то хапнут столько, что это уже не сможет не отразиться на тебе. Позволив единожды, ты больше не никак этому не воспрепятствуешь.

Всё это время, пока говорила, богиня смотрела не на Лиэль, что было бы более логичным, а на Караю, которая с каждым произнесённым словом будто становилась ниже ростом, вжимая голову в плечи.

Сильно не ошибусь, если буду утверждать, что Ведьма уже и не надеялась остаться в живых. Разговор с недовольной богиней — не самое безопасное времяпровождение. Особенно, если божество разгневалось именно на тебя, и уже говорит на повышенных.

В голове тут же всплыла картина нашего первого разговора с Танатосом, когда разъярённый Хозяин Смерти устроил мне марафон в своём неповторимом стиле, отправив меня за короткий промежуток времени на перерождение несколько раз, причём сделал это разными способами, ни разу не повторившись.

Карае бы явно не помешала подобная встряска для прочистки сознания. Или всё же правильно называть её Османдиной?

Поверить в то, что это была та самая старуха, с которой я прогуливался под ручку совсем недавно, было сродни фантастике. Но, при всём при этом, я бы не отказался узнать способ, с помощью которого Ведьма это всё проворачивала, оставаясь мало того, что вечноживущей, так ещё и в ясном уме столькие годы. Даже Хассараг не мог похвастать адекватностью, в отличии от неё, хотя Османдина, чем демоны не шутят, вполне могла быть его ровесницей.

«Не стоит быть таким кровожадным, — веско произнесла Тиамат, без труда прочитав мои мысли. — Даже таким, как она, можно найти достойное применение. А в данной ситуации она будет вам полезнее живая, нежели мёртвая. Почившие довольно сильно проигрывают остальным в этом плане, — она позволила себе лёгкую улыбку. — Я не ошиблась, сказав "вам". Тебе ещё не раз предстоит помочь дочери Охотника, попутно выполнив взятые на себя обязательства. Ты же не думаешь, что всё закончилось?».

Это был первый раз, когда Тиамат говорила со мной в приказном тоне. Не рассуждая, подсказывая или просто делясь опытом, а именно — приказывая. И это мне крайне не понравилось, хотя понимал: я ничего с этим поделать не могу.

«Ты можешь выражать своё недовольство сколько угодно. Только если вдруг надумаешь озвучить это мне или ещё кому-либо, подумай, сколько вещей или услуг ты можешь получить, не заплатив за это?».

Что ж, намёк был более, чем понятен.

Хочешь чувствовать себя сильнее всех — плати! Не скажу, что я этого ожидал, но — было предсказуемо и когда-то обязательно должно было случиться. И я совершенно не был против, хотя, по большому счёту, моё согласие здесь и не требовалось.

Перед глазами мелькнули быстрые строчки полученного задания, чтобы тут же исчезнуть в «прочитанных».

— А как же он? — задумчиво поинтересовалась Лиэль, имея в виду меня и нашу кровную связь. — У него же уже есть частица моей крови. И у «киары» она тоже есть. Она тоже теперь моя сестра по крови?

— Всё немного сложнее. У тебя тоже есть частица его крови. Только ему ты можешь полностью доверять! — пожала плечами богиня. — Никогда об этом не забывай! А что с этим всем делать, вы и сами разберётесь. Не маленькие! — Богиня улыбнулась, а я снова ощутил недосказанность в её словах. Будто она знает то, чего ещё не знаем мы. И делиться этим она была с нами не намерена. — Кстати, касательно твоей Наставницы, — «вспомнила» Тиамат, хотя я понимал, что она об этом и не забывала. — Поланея, кажется, да? Займись ею, — тут же приказала она Карае. — Надеюсь, что обыкновенное «Изгнание» ты провести в состоянии? — богиня умудрилась сказать это так, что не услышь я это своими ушами — в жизни бы не подумал, что могу разговаривать с подобным презрением. — Говорить, что с тобой будет, если ритуал пройдёт со сложностями, нужно?

— Конечно, Великая, я всё сделаю, как водится! С Поланеей будет всё в порядке, клянусь! — торопливо поклонилась Карая, а в её голосе я услышал безумную надежду. Надежду на то, что ей всё таки оставят жизнь. — «Изгнание» может провести абсолютно любая Боевая Ведьма. Это базовое плетение, которое «дары» проходят в первый год своего обучения.

— Действительно, — едко усмехнулась Тиамат. — То-то я смотрю, что твои ученицы ни в первый, ни во второй, ни в последующий годы, так и не смогли добраться до изучения этого простого заклинания. Не скажешь, почему?

Всего одной репликой богиня умудрилась указать нам на её слабое место, при этом дав понять, что под её контролем больше не будет находиться ничего. И ответ Караи-Османдины здесь вовсе не требовался.

Беззастенчиво воспользовавшись моим личным умением, богиня без предупреждения активировала портал в мастерскую Нивела. И прежде, чем я успел её предупредить, что сейчас может произойти, из вспыхнувшего рунного круга с противным визгом выметнулась гибкая и весьма рассерженная тень.

Флерал, Аиталская империя, Балог, таверна «Слепой вепрь».

Последние несколько седмиц Борзун чувствовал себя настолько отвратительно, насколько мог чувствовать смертельно больной хуман, полностью зависящий от своей богини. И зависеть от переменчивого настроения капризной и вздорной женщины, хоть и возвысившуюся на такую ступень, с каждым днём становилось всё невыносимее.

Когда Миардель даровала ему вторую жизнь, полностью излечив его многострадальное тело от ран, Борзун ликовал. Ну как же — сама Миардель снизошла, рассмотрев в мятущейся душе искру добра и сострадания к людям. И это, несмотря на то, что он до этого сам отнял множество душ.

Но это не помешало ей сделать его своим Эмиссаром — хуманом, который был третьим после Первожреца Миардель по влиянию и силе. Настоятели ни одного из Храмов Наказующей Длани даже не могли приблизиться к его запредельному уровню по дарованной божественной мощи.

Раньше он считал это великим благом.

Только спустя некоторое время Борзун начал находить подтверждение тому, что не так всё просто. Приближённым к Миардель дарованная сила ограничивалась вовсе не из-за её недовольства конкретным исполнителем, нет. Всё было гораздо прозаичнее: Богиня просто берегла нужных ей приближённых и не допускала преждевременного разрушения хрупких оболочек хуманов от влияния разрушительной божественной мощи.

Инструменты должны служить, как можно дольше, гарантировано отбив потраченные на них средства. И уж точно неважно, кто этими инструментами пользуется: боги или смертные.

Вот только на Борзуна это не распространялось. Ему дозволялось абсолютно всё. Это сейчас он понимал, что нельзя излечить законченного пьяницу, поместив его в огромный подвал с полнёхонькими винными бочками.

Именно это и сделала Миардель, каждый раз воздействуя на его мозг и вызывая зависимость от своей силы, так как только её энергия была способна унять дикие головные боли бывшего разбойника после «сеансов божественной связи».

Вздумай Миардель хоть немного ограничить Эмиссара, перекрыв ему живительный источник, или не дай Боги и вовсе отрезать его от силы — ему конец. Теперь он это понимал с пугающей ясностью.

Нет той Миардель — всепрощающей, на которую молятся её прихожане и возносят здравицы во славу Её.

Нет той Миардель, которая на любом из континентов славится своей справедливостью и честностью, помноженной на всепрощение и доброту. Нет Её.

Есть лишь злобная завистливая сущность, которая по степени коварства, подлости и лицемерия даст фору даже Ллос, которая в отличии от Миардель, свою суть и не думала скрывать.

Раньше Борзуну казалось, что для богини любви и ненависти не являются тайной все его чаяния, мысли и стремления. Ровно до того момента, когда он в сердцах посмел выругаться в её адрес, будучи недовольным одним из её приказов.

Только вдуматься: он — Борзун, простой смертный, недоволен указанием одной из Богинь светлого пантеона. Да только за одну эту мысль абсолютно любой из Наказующих, над коими он теперь имел практически неограниченную власть, радостно подбрасывал бы ему дров в полыхающий костер, когда Борзуна жгли на главной площади Балога за это вопиющее святотатство.

Вот только ни один из её прихожан и священнослужителей, в отличии от Эмиссара, не мог и представить всё разнообразие приёмов, которыми пользовалась Миардель. Не знал всего и сам Борзун, но вот того, что ему уже было известно, вполне хватало, чтобы полностью утвердиться в своём мнении.

Размышлять, что же в таком случае происходит в кулуарах того же Магруба или Ллос, Борзун категорически не желал? Так можно и до каннибализма во имя божественного промысла докопаться.

Наказующие!

Натуральная язва на теле этого мира, поскольку более тупых, фанатичных и завистливых хуманов Борзун не встречал до этого момента. Под стать своей покровительнице.

Если взять его бывшую банду, в сравнении с монахами Миардель, они — сущие ягнята, которые всего лишь убивали и грабили себе подобных. И делали это только для того, чтобы набить в очередной раз брюхо дешевым пойлом, да заиметь в карман несколько серебряных монет, чтобы оплатить услуги какой нибудь шлюхи, согласившейся за пару звонких скрасить твое одиночество на пару часов.

А сейчас он сам медленно превращался в такую же безжалостную дрянь, вынужденный убивать, чтобы продлить своё существование. И самое горькое было в том, что оне не мог этого не делать. Её злая воля не позволяла отказываться от убийства, когда организм Борзуна был на грани истощения и был готов отправиться в последний путь к Танатосу.

Но сегодня ранним утром произошло то, ради чего он ещё немного потерпит. Сегодня Борзун получил приказ, услышав который он сначала не поверил своим ушам, настолько невероятно и в то же время сладко, он звучал.

«Взять Наказующих и полностью зачистить Дон-Мор! В живых не должно остаться ни одной Боевой Ведьмы!».

Именно так звучал приказ, причём сделать это нужно было за один световой день с момента получения.

Такие указания Борзун был готов выполнять даже без награды.

— Хорошо, дрянь, — с ненавистью произнёс бывший разбойник, прекрасно зная, что его не ударит с неба молнией, не испепелит божественной волей. — Я сделаю то, что ты просишь! Мерзкая божественная дрянь! Но вот потом ты пожалеешь…

Не будет больше наказания за слова.

Она появится в его голове, наградив невыносимой болью только лишь тогда, когда порученное ею окажется под явной угрозой. Только тогда она влезет в его сознание, но он теперь знал, что нужно делать, чтобы хоть немного ей противостоять.

Её голос убивал.

Убивал с каждым появлением. Борзун чувствовал, как он выжигал калёным железом в голове жизненно важные участки. Осталось совсем недолго до момента, когда мозг Борзуна окончательно превратиться в кашу, а он сам — в испражняющегося под себя идиота.

Больше Эмиссар не собирался помогать ей, отнимая жизни всякой швали. Именно поэтому Борзун твёрдо решил, что к Танатосу лучше отправляться, сделав что-то полезное, что полностью противоречит Её планам, ведь хуже уже быть не может.

Всё, что делала она — уже было Злом.

И ему нужно постараться забрать ещё несколько сотен жизней, чтобы были силы противиться Ей. Отныне Борзун не будет существовать так, как того хочет она.

Вот только для этого ему нужно было встретиться с Первожрецом Хаоса, который ему обязательно поможет. Должен помочь!